Текст книги "Остров любви в океане страсти"

– Не какой-то придурок. – Челси спокойно посмотрела на него. – Ты. Это твоя дочь.

Кровь отхлынула от его головы, перед глазами потемнело.

«Моя дочь? Нет, этого не может быть». Джеймс опустился на скамью.

– О чем ты говоришь? – хрипло сказал он. – Я не видел тебя почти два года. Это же грудной младенец, насколько я знаю, беременность длится девять месяцев.

Ухмыльнувшись, Челси отбросила за спину длинные каштановые волосы.

– Ей почти год, папочка. Учи математику.

«Папочка». Его мозг не в силах был переварить полученную информацию.

– Почему… что… как? – Джеймс глубоко вздохнул, чувствуя, что не в силах сформулировать нужные вопросы. – Тест на отцовство? Я хочу, чтобы ты сделала его.

Отлично, теперь он владеет ситуацией. Сейчас он разберется со всей ложью, которую она тут нагромоздила, и вышвырнет ее отсюда.

Вздохнув, Челси закатила глаза:

– Прекрасно. Сделаю это как можно скорее. Но вообще-то тут и без теста все видно.

В это мгновение малышка повернула голову и уставилась на Джеймса.

У нее были густые ресницы и синие глаза. Такой редкий оттенок синего был у самого Джеймса, у Уилла и у их покойной матери.

Слова замерли на его губах. Мир покачнулся. Челси была права – тест на отцовство можно было и не делать.

Джеймс не мог оторвать взгляда от ребенка. Его ребенка. Это была его дочь, о существовании которой еще несколько минут назад он и не подозревал.

– Почему теперь, Челси? Ты должна была сообщить мне давным-давно.

– Я думала, она от Хью, – беззаботно ответила Челси, пожимая плечами. – Этот тот парень, к которому я ушла от тебя. Должно быть, перепутала время зачатия. Поняла только, когда ее глаза поменяли цвет, и подумала, что должна рассказать тебе.

– И что же случилось, когда ее глаза поменяли цвет, Челси? Ты поняла, что из меня выбьешь больше, чем из Хью?

– Нет. – Она нахмурилась, поджав губы. – Просто подумала, что ты должен знать о Мэйси.

Мэйси. Его дочь зовут Мэйси. И у него даже не было возможности выбрать ей имя. Мэйси – имя неплохое, но, если бы Челси сказала, что беременна, он бы тоже предложил какое-нибудь имя. Например, он мог бы назвать дочь в честь своей матери. Да, Челси многое украла у него.

– Ну, если ты вспомнила обо мне, наверное, хочешь спросить, сколько я собираюсь выделить на ребенка?

Да, этот вопрос тоже нужно решить. Челси была матерью его ребенка. Хочет того Джеймс или нет, но теперь они связаны по меньшей мере на ближайшие восемнадцать лет.

Прежде чем она успела сказать хоть слово, Джеймс махнул рукой:

– А что Хью думает насчет небольшой ошибки в расчетах? Готов поспорить, он был не в восторге.

Челси поспешно отвернулась, но Джеймс успел увидеть на ее лице виноватое выражение.

– Он бросил тебя, – мрачно заключил он. – И теперь ты на мели.

Она вздохнула:

– Хью отказался заботиться о чужом ребенке и, кажется, догадался, что я кое-что утаила от него. Я имею в виду наши с тобой отношения. Так что да, я на мели.

Боже, есть ли предел череде ошибок, которые совершила эта женщина? Она вертела жизнью его ребенка словно игрушкой.

Малышка издала странный звук, нечто среднее между вздохом и всхлипом. Джеймс с тревогой посмотрел на дочь.

– Что с ней? Она в порядке? – прошептал он.

– Это же ребенок, – нетерпеливо сказала Челси. – Все дети это делают. Шумят. Плачут. Какают.

Разговор зашел в тупик.

– Что тебе от меня нужно? – спросил Джеймс.

Черт… разве так важно, чего хочет Челси? Если этот пищащий ребенок – его дочь, ему придется думать прежде всего о ней, а не о женщине, которая произвела ее на свет. У него есть права. И возможности. Джеймс собирался воспользоваться и тем, и другим.

– Я хочу, чтобы ты был ее отцом, – просто ответила Челси.

– Хорошо. Мы должны обсудить финансовые вопросы и прийти к какому-то соглашению насчет родительских прав.

Реальность оглушила Джеймса, как пронзительный гудок товарного поезда. Что теперь будет с его жизнью? Должен ли он принять предложение «Ливерпуля», чтобы быть рядом с Челси в Англии? Как Белла отнесется к тому, что отныне ей придется проводить выходные не только с Джеймсом, но и с его дочерью?

Он потер лоб. Белла. Господи, ведь это как раз то, о чем предупреждал ее отец, – катастрофа. Белла заслуживала лучшего, чем любовник с ребенком. И какие проблемы это создаст для самой Беллы? Незаконнорожденный ребенок явно не добавит Джеймсу очков в глазах ее отца.

– Нечего обсуждать. – Челси покачала головой. Мне не нужно ни то ни другое. Я хочу, чтобы ты забрал ребенка. Я готова передать тебе все свои права.

– Ты хочешь… что?

Челси скрестила руки на груди и нахмурилась:

– Мне до смерти надоело быть матерью. Ненавижу все это. Это твоя вина, вот и забирай ребенка.

Она говорила так, будто речь шла не о ребенке, а о бездомной собаке. Джеймс не хотел, чтобы такая эгоистичная стерва растила его дочь. При мысли о том, что когда-то он делил с этой женщиной постель, его замутило. Он мрачно кивнул:

– Отличная идея, учитывая обстоятельства.

Отец-одиночка. Теперь ему придется жить в новой реальности. Надо признать, время Челси выбрала неудачно. Джеймс вдруг отчетливо понял, почему он не может подписать контракт с «Ливерпулем» и почему так беспокоится о том, как бы сообщить новости Белле, – он любит ее.

Глава 11

Наступил вечер, а звонка от Джеймса все еще не было.

Белла старалась не думать об этом. Наверное, он занят в «Ливерпуле». Она пыталась позвонить ему, но попала на голосовую почту.

Должно было существовать какое-то простое объяснение его молчанию. Когда Джеймс получит ее сообщение, обязательно перезвонит. Никому не удавалось еще безболезненно пройти через разговор с ее отцом, но Джеймс сказал, что позвонит, значит, так и будет.

После долгой бессонной ночи Белла решила, что должна занять себя чем-то, чтобы не сойти с ума. В старом доме полно работы. Внезапно ей пришло в голову, что, если теперь, когда Джеймс в Англии и может рассуждать здраво, его чувства к ней остыли? Или он решил, что принцесса из семьи, которая так боится скандалов, – не то, что нужно мужчине, ведущему свободный образ жизни.

На дереве, растущем у черного хода, Белла обнаружила гнездо. Она скучала по своим птицам. Попугаев, подаренных ей Джеймсом, она перевезла в дом на Плайя-дель-Онда. Они то и дело нарушали тишину пронзительными криками, и Белла не могла сдержать улыбки, глядя на них из окна верхнего этажа.

Это был знак. Вне зависимости от того, решит ли Джеймс подписать контракт с «Ливерпулем», она должна продолжать свою работу по защите природы. Птицы всегда будут нуждаться в ней, а у Беллы появится цель в жизни.

Вернувшись в Плайя-дель-Онда, Белла вошла в дом и встретила в холле горничную, сообщившую, что в гостиной Беллу дожидается гость.

Джеймс. Ее сердце учащенно забилось. Разумеется, сейчас он объяснит ей причины своего молчания, и они вместе посмеются над ее страхами. Она поспешила в гостиную.

Но это был не Джеймс. Увидев человека, стоящего у окна, Белла на мгновение лишилась дара речи. Усилием воли она взяла себя в руки.

– Мистер Роулинг, – осторожно произнесла она, приветствуя отца Джеймса. – Рада вас видеть.

Отец Джеймса не подал ей руки, но поклонился, словно намекая, что его визит носит статус официального.

– Принцесса Изабелла. Благодарю, что согласились принять меня.

– Разумеется. – Памятуя слова отца, заклинавшего Беллу контролировать каждый свой шаг в вопросах, имеющих первостепенную важность для короны, она грациозно наклонила голову. – Что я могу для вас сделать?

– Может быть, присядем?

Мистер Роулинг указал на диван. Оба опустились на диван, и Белла выжидающе посмотрела на Патрика Роулинга.

Он откашлялся:

– Если я правильно осведомлен, вы и Уилл приняли решение расстаться, и теперь вы встречаетесь с Джеймсом. Позвольте мне заверить вас, что вы совершаете большую ошибку. Я пришел сюда, чтобы лично переговорить с вами и донести до вас всю серьезность положения.

– Если я продолжу встречаться с Уиллом, то совершу куда большую ошибку. Мы совершенно чужие друг другу.

Мистер Роулинг поднял руку:

– Я здесь не для того, чтобы говорить об Уилле. Ваш брак с Уиллом разумен с деловой точки зрения, но даже я способен понять, что сердцу иногда не прикажешь.

Белла в замешательстве посмотрела на отца Джеймса:

– Тогда зачем вы здесь?

Разговор получался менее официальным, чем предполагалось, но Патрика Роулинга, кажется, это уже не волновало.

Снова откашлявшись, он наклонился вперед, словно желая поведать Белле какой-то секрет:

– Вы совершаете ошибку, а я могу помочь вам избежать ее. Ваша ошибка в том, что вы слишком доверяете Джеймсу. Он не пара любой женщине, а в особенности вам.

Белла почувствовала, как в ней нарастают раздражение и гнев, и прилагала все усилия, чтобы сохранять спокойствие. Этот человек совершенно не знает ее и все-таки смеет строить предположения относительно того, какой мужчина ей нужен. Но самое страшное, что он не знает своего сына. В этом Белла могла ему помочь.

– Джеймс – замечательный человек. Я поражена тем, что его собственный отец этого не знает или не хочет знать. Я расскажу вам о Джеймсе. У него доброе сердце, он щедр и, самое главное, заботится обо мне.

Голос Беллы звучал искренне, потому что она верила в то, что говорила.

Мистер Роулинг нахмурился:

– Мне жаль говорить это, но я с вами совершенно не согласен. Мой сын – известный волокита, для которого важны только его собственные чувства и желания. Вы конечно же знаете о его недостойном поведении в прошлом. – Он бросил на Беллу взгляд, полный сожаления. – Потому что если нет, да поможет вам Господь.

Беллу охватили дурные предчувствия, по спине побежали мурашки.

– Вы имеете в виду фотографии в газетах? – Она скрестила руки на груди словно в надежде, что это убережет ее от яда, сочившегося из уст Патрика Роулинга. – Я знаю о них.

Неужели он надеется, что таким путем сумеет заставить Беллу расстаться с Джеймсом?

– О нет, принцесса Изабелла, – мистер Роулинг покачал головой. – Я говорю о незаконнорожденной дочери Джеймса.

Белла словно оледенела.

– О его… о ком? – прошептала она.

Мистер Роулинг прищурился. Вероятно, именно сейчас он вплотную подошел к цели своего визита.

– У Джеймса есть дочь, ее мать – его бывшая подружка. Правильно ли я предполагаю, судя по выражению вашего лица, что Джеймс забыл упомянуть об этом?

– Да, – тихо проговорила она, чувствуя головокружение. – Я ничего не знала…

Наверняка у Джеймса была причина, по которой он не счел нужным рассказывать Белле о своей дочери. Должна была быть причина. Белла судорожно пыталась придумать хотя бы одну, но безуспешно. Что толку в этих попытках? Когда она встретится с Джеймсом, он, конечно, все объяснит, а пока у нее есть только вопросы и ни одного ответа.

Нет, это не может быть правдой. Мистер Роулинг пытается запутать ее, внушить ей, что Джеймс недостоин доверия. Это единственное разумное объяснение.

Мистер Роулинг пристально смотрел на Беллу, и в его глазах она заметила хитрые искорки. Ни один из его сыновей, к счастью, не походил на отца, и надо признать, Джеймс был прав, когда отказался иметь с ним дело.

– Это правда, – сказал Патрик Роулинг, правильно расценив выражение ее лица. – Джеймс сам подтвердит вам это, и тогда не забудьте спросить его, почему он скрыл от вас существование ребенка. Это вопрос уважения к женщине, с которой тебя связывают близкие отношения, не так ли?

Белла покачала головой, терзаемая противоречивыми чувствами. Мистер Роулинг определенно хотел настроить ее против Джеймса, это ясно как день, но Белла не могла понять, зачем ему это понадобилось.

– Видимо, у Джеймса были свои причины, чтобы не посвящать меня в детали своей личной жизни. Каковы бы ни были эти причины, я готова простить его.

– Вы, конечно, понимаете, что эта девочка – незаконнорожденная, – вкрадчиво проговорил мистер Роулинг. – Не забывайте также о том, что если с Габриэлем что-то случится, вы – следующая в очереди на трон. Алма не потерпит недостойного поведения от своих монархов, а граждане этой страны – скандалов в королевском семействе. Как, впрочем, и я.

Это была завуалированная угроза. После разговора с Габриэлем и отцом относительно деловых связей между семьей Монторо и «Роулинг энерджи» Белла это прекрасно понимала. Черт бы побрал этого Патрика Роулинга, он ударил по больному месту. Белла и в самом деле в один прекрасный день могла стать королевой. Принцесса не может вписать в свою генеалогию незаконнорожденное дитя.

В висках у Беллы застучало. Она снова вспомнила предостережение отца. На этот раз Габриэль вряд ли примет ее сторону, особенно после того, что случилось с Рэйфом, Эмили и ее незапланированной беременностью. После того как Белла практически вынудила брата пересмотреть соглашения с «Роулинг энерджи».

Если она останется с Джеймсом, будущее Габриэля как главы монархии – а возможно, и ее собственное – окажется под угрозой.

– Позвольте мне задать вам еще один вопрос, принцесса Изабелла.

Белла внутренне содрогнулась. Его тон не предвещал ничего хорошего. Она кивнула, не в силах вымолвить ни слова.

– Кто может поручиться, что эта девочка – единственный незаконнорожденный ребенок Джеймса?

Боже милостивый, а ведь он прав. От осознания этого Беллу замутило. Джеймс не делал секрета из того, что в прошлом у него было много женщин. Но поскольку Белла и сама в этом отношении не была примерной девочкой, ее это мало беспокоило. До сегодняшнего дня.

Она испугалась, что ее сейчас стошнит.

– Если вы ничего не знали о ребенке, то, вероятно, не в курсе, что его мать в настоящий момент находится в Плайя-дель-Онда, и приехала она сюда, чтобы встретиться с Джеймсом. – Мистер Роулинг наклонился вперед, явно собираясь вытащить из рукава козырного туза. – Я знаю, вам нравится думать, что вы – особенная, что к вам Джеймс относится иначе; он умеет обращаться с женщинами. Горькая правда состоит в том, что он все еще питает нежные чувства к матери своего ребенка. Их отношения не закончились два года назад.

– Это неправда, – выдохнула Белла. Это не может быть правдой. Она не так наивна. – К тому же Джеймс сейчас в Англии.

Мистер Роулинг поглядел на Беллу с таким сожалением, что у нее едва не остановилось сердце.

– Он вернулся в Алму еще вчера.

– Я безоговорочно доверяю Джеймсу, – выпалила Белла в ответ и рассердилась на себя за то, что ее голос дрогнул. Она в самом деле доверяла Джеймсу. Но он вернулся домой и не позвонил, и это молчание было оглушающим. – Зачем вы мне все это рассказываете?

Мистер Роулинг поджал губы:

– Я просто хочу, чтобы вы поняли, какими последствиями для вас может обернуться ваш отказ поверить в правду о Джеймсе. В данном случае я выступаю как ваш друг и принимаю ваши интересы близко к сердцу.

Белла очень в этом сомневалась. Но как быть с обвинениями, которые он выдвинул против Джеймса? Белла с усилием вздохнула.

Нет. Патрик Роулинг намеренно пытается сбить ее с толку. Белла покачала головой:

– Я должна поговорить с Джеймсом.

– Разумеется, – согласился он как-то чересчур легко. – Я сделал то, что должен был сделать. Но прежде чем я уйду, позвольте мне сказать вам, что, несмотря на разрыв ваших отношений, Уилл поддержит вас, если вы решите вернуться к первоначальной договоренности, и сочтет за честь сочетаться с вами браком.

Сделав это прощальное заявление, мистер Роулинг вышел вслед за дворецким из гостиной, оставив Беллу в полном замешательстве. Она чувствовала себя опустошенной.

Поднявшись в свою спальню, Белла легла на кровать и свернулась в клубок, но тошнота продолжала накатывать волнами, голова кружилась.

Ложь. Кругом одна ложь. Джеймс должен – и, без сомнения, сможет – объясниться, а потом они вместе подумают, как решить проблему с незаконнорожденным ребенком. Какое-то решение должно найтись.

Вот только Джеймс до сих пор не перезвонил ей. Не ответил на два ее звонка.

Это молчание убивало Беллу. Если он решил разорвать отношения, разве не справедливо будет сказать ей об этом в лицо? Она заслуживает этого. Почему Джеймс допустил, чтобы Белла узнала обо всем от его отца?

Она должна узнать правду. Если Джеймс не позвонит, она поедет к нему домой.

Машина семьи Монторо была в списке наиболее узнаваемых средств передвижения в городе, поэтому ее беспрепятственно пропустили на территорию особняка Роулингов. Зеленый «ламборгини» был припаркован на подъездной дорожке.

Белла выбралась из машины, не отрывая взгляда от «ламборгини». Ее сердце превратилось в кусок льда. Джеймс дома. И не позвонил ей. И не ответил на ее звонки. Похоже, мистер Роулинг говорил правду. Белла огромным усилием сдержала подступившие слезы, они буквально жгли ей глаза.

Легкий ветерок донес звонкий женский смех, и Белла машинально повернулась в сторону беседки, расположенной рядом с домом. За густой листвой трудно было кого-либо разглядеть, но Джеймса Белла узнала безошибочно. Пусть она не видела часов на его запястье, Белла знала, что это он. Во-первых, Уилл не жил в этом доме, а кроме того, он бы не оставил компанию в самый разгар рабочего дня.

Компанию Джеймсу, сидящему спиной к Белле, составляла темноволосая женщина. Белле было незнакомо ее лицо, но она готова была поставить последние деньги на то, что видела перед собой бывшую подружку Джеймса. Может быть, не стоило придавать этому большого значения. Вероятно, они говорили о дочери.

Белла явилась сюда за ответами и намерена была получить их.

Чувствуя себя неловко, но не находя в себе сил остановиться, Белла подошла ближе, но не расслышала ничего, кроме неразборчивых звуков. А потом Джеймс протянул руку, запустил пальцы в волосы женщины, притянул ее к себе и поцеловал.

И это был совсем не дружеский поцелуй. Белла замерла на месте – мужчина, которого она любит, целует другую женщину. Беззастенчиво. Страстно. Открыто. Совсем не тревожась, что кто-то может их увидеть.

В лучах заходящего солнца на запястье мужчины блеснули часы, и эта вспышка ослепила Беллу. А может быть, это слезы затуманили ее взор.

Как долго Джеймс собирался водить ее за нос? Неужели она и правда узнает все последней? Мистер Роулинг был прав, а ведь Белла обвинила его в том, что он совсем не знает собственного сына. Нет, это она не знает Джеймса.

Сознание этого всей тяжестью обрушилось на плечи Беллы, и она на мгновение испугалась, что ее сердце не выдержит такой боли.

Резко повернувшись, она бросилась к машине и, едва сдерживая слезы, велела шоферу отвезти ее домой.

Но даже очутившись в своей комнате, Белла не ощутила, что она дома. Единственным местом, которое она могла так назвать, был старый заброшенный дом, где она была счастлива.

Все еще ослепленная слезами, Белла поспешно покидала вещи в сумку. Алме придется обойтись без принцессы, потому что Белла не может больше оставаться здесь.

С ужасом думая о том, что из-за своей доверчивости едва не погубила монархию, Белла с удвоенной скоростью забрасывала вещи в сумку. Нью-Йорк. Она отправится в Нью-Йорк, где ее не будут преследовать болезненные воспоминания. В Майами возвращаться нельзя – по глупости Белла рассказала им о Джеймсе, и они с нетерпением ждали ее рассказов о сказочном романе.

Кроме того, там живет ее брат Рэйф, а Белле сейчас совсем не хотелось находиться среди хорошо знавших ее людей.

Через час, убедив Габриэля придумать какое-нибудь правдоподобное объяснение ее отъезду, Белла села в машину и направилась на частный аэродром. Самолет, принадлежавший семье Монторо, уже ждал Беллу, чтобы унести ее в Нью-Йорк. Это самое подходящее место для того, чтобы забыть о своих горестях и завести новые знакомства.

Когда ее телефон пискнул, она едва не выкинула его в окно. Джеймс. Наконец-то он вспомнил о ее существовании. Желание как можно скорее положить конец болезненной ситуации заставило ее открыть сообщение. Она собиралась написать краткий и уничтожающий ответ, который положит конец их отношениям.

«Я дома. Заезжал к тебе, но Габриэль сказал, что ты уехала. Когда вернешься? Нужно поговорить».

Ах вот как, оказывается, он заезжал, очевидно, хотел сообщить, что он оставляет Беллу ради матери своего ребенка.

Недолго думая Белла напечатала ответ:

«Не вернусь. Желаю счастья в семейной жизни».

Теперь она может наконец отряхнуть пыль Алмы со своих ног и начать новую жизнь там, где нет Джеймса и его новой семьи. Нью-Йорк – город больших возможностей, жизнь там бьет ключом, и это поможет Белле пережить утрату. Она едва не совершила огромную ошибку и теперь отвечает за свою жизнь только перед самой собой.

Белла проплакала весь полет через Атлантику.