Текст книги "Победить страх"

Глава 3

Четверг, 25 сентября

– He нужны мне ваши сторожевые псы, – раздражалась Кэрри Воган. – Я вполне могу себя защитить. Кроме того, я не люблю, когда вокруг меня вертятся посторонние.

– Они не вертятся, мисс Воган. Они тихо сидят в машине, припаркованной на противоположной стороне шоссе. Вы их не увидите, даже если выглянете из окна, – терпеливо и спокойно отвечал ей шериф Меткалф. – И они вам совершенно не мешают. Их задача – только наблюдать, вот и все, – убедительно рокотал он.

– Зачем они сюда притащились? Вам та прорицательница, что ли, мозги запудрила? Наговорила, что я в опасности? Шериф, будьте благоразумны.

– Получив информацию, я обязан действовать, мисс Воган, особенно теперь, после того как одно похищение закончилось столь трагически.

– Информацию от гадалки? – Кэрри скорчила презрительную гримасу. – Надеюсь, вы не планируете выставлять свою кандидатуру на следующих выборах, шериф?

Отпустив по адресу шерифа еще несколько таких же едких замечаний, она прекратила разговор. Меткалф, морщась, повесил трубку не сразу, а минуты две спустя, после чего взглянул на Лукаса, сидевшего напротив него, и спросил:

– Ну почему мы обязаны ей верить?

Лукасу не нужно было объяснять, о ком говорит шериф.

– Потому что она настоящий экстрасенс.

– Ты хочешь сказать, что она действительно умеет видеть будущее? Предвидит события?

– Да.

– И она доказывала тебе это в прошлом?

Лукас кивнул.

– Ни разу в жизни не встречал суеверных полицейских. Но ты же из ФБР.

– Дело здесь не в суеверии. – Лукас вздохнул. – Понимаю, тебе трудно принять всерьез слова ярмарочной гадалки.

– Ну, в общем, да. Ты и сам подумай: как я могу поверить девке в чалме?

– Но она предупреждала тебя о похищении Кэллогана.

– Простое совпадение. Счастливая догадка, одно попадание из тысячи.

– И относительно Кэрри Воган она снова права.

– Вторая удачная догадка, – сказал Меткалф и смутился, заметив удивленный взгляд Лукаса. – Ну хорошо. Вторая удачная догадка, которая говорит, что во всем этом деле есть нечто странное. Но ты никогда не убедишь меня в том, что она способна видеть будущее.

Лукасу не раз уже доводилось слышать подобного рода заявления, поэтому он сразу догадался – для Меткалфа вера в возможность человека предвидеть будущее означала прямой вызов его убеждениям. Только неопровержимые доказательства смогли бы заставить его поверить в обратное, но, поверив, он скорее разозлился бы, чем обрадовался.

– В таком случае считайте, что вы получили информацию от анонимного источника. Примите необходимые меры предосторожности, и все.

– Я установил наблюдение за домом Кэрри Воган.

– Именно это я и имел в виду. Пока никакой другой полезной информации у нас нет. И ниточек, ведущих к преступнику, тоже. За исключением вот этого. – Он показал на разбросанные по столу несколько листочков и фотографий.

– Из Квонтико никаких известий не поступало?

– Пока ничего. Вы правы, у вас классные специалисты – ничего не упустили. Наверное, ничего интересного к их отчетам относительно улик мы добавить не сможем.

– А что там с этим платком, в котором Зарина, как она говорит, все увидела?

Лукас кашлянул.

– С ним работают наши эксперты. Результаты будут завтра.

Меткалф подозрительно посмотрел на Лукаса:

– Ты что-то еще хочешь сказать?

– На твоем месте я бы не стал называть ее Зариной.

– Она может наслать на меня свое цыганское проклятие?

– Она не цыганка.

– Вот как? – Брови Меткалфа взлетели вверх.

Лукасу очень не хотелось начинать с шерифом очередную дискуссию.

– Она не заслуживает презрения и насмешек, – произнес он с явной неохотой. – Ты не веришь, что она настоящий экстрасенс? Ладно, это твое личное дело. Но она не идиотка.

– У меня из головы не выходит ее дурацкая чалма, – признался Меткалф.

– Да не думай ты про это.

– Мне припоминается, ты как-то прошелся по поводу цирковых фигляров.

– Мне можно, – сухо заметил Лукас, хотя в глубине души был уверен, что Саманта его отзывов не одобрила бы.

– Ах вон оно как… – протянул Меткалф.

Лукас внимательно посмотрел на шерифа:

– Зачем тебе знать больше того, чем нужно? Ты же все равно в это не поверишь.

– Понятно. Значит, ты с ней знаком не просто давно, а очень давно.

– Такие простые выводы делаются даже без магического кристалла, – сказал Лукас, не отрывая взгляда от заключения о смерти Митчелла Кэллогана.

– Ваше знакомство – вещь очевидная, но я не об этом. Странно как-то. Ты не похож на завсегдатая ярмарок.

– Не похож.

– Тогда что получается? Скорее всего она помогала тебе в раскрытии каких-то дел? – Меткалф даже не пытался скрыть своего любопытства.

– Что-то вроде того.

– Полагаю, закончилось неудачно?

– Напротив. Мы раскрыли преступление и взяли преступника.

– Наверное, тогда-то между вами и завязались какие-то отношения?

Лукасу не пришлось отвечать – в эту секунду дверь распахнулась, и послышался голос Линдси.

– Господи, Уайат, ты хуже бабы, – укоризненно произнесла она.

– Я просто поинтересовался.

– Не суй свой нос в чужие дела, – отрезала она, проходя в комнату. – Люк, звонила Джейлин, она едет сюда. Говорит, что ничего интересного у жены Митча Кэллогана выудить не удалось.

– Ничего удивительного, – ответил он. – Зато мы соблюли все формальности.

– Этим вы последние полтора года и занимаетесь? – с интересом спросила она. – Летаете по стране на частном самолете по всем местам, откуда поступают сведения о похищениях? Проверяете, перепроверяете, изучаете отчеты, разговариваете с родственниками и коллегами жертв?

– В общем, да. – Лукас почувствовал замешательство. За более чем 24 часа пребывания в Голдене благодаря помощи Уайата и Линдси им удалось прибавить к своим сведениям о серийном похитителе и убийце немного нового, так что в принципе поездкой сюда он был доволен. Он не рассказывал тперифу и его детективу ни о спецподразделении, ни об экстрасенсорных способностях, своих и Джейлин, считая, что о подобных вещах им знать не обязательно.

Так ему было спокойнее с ними работать.

– А бывало у вас так, что вы получали информацию о похищении до того, как уплачивался выкуп или находили тело? – продолжала допытываться Линдси.

– Только дважды, но и тогда он опережал нас на шаг. – Лукас помолчал, затем прибавил: – Но всякий раз у меня было неистребимое чувство, что он водит нас за нос.

– Похоже, Сэм права. Этот парень действительно играет с вами в какую-то игру.

– Какой у вас прекрасный получается дуэт! – вставил Меткалф. – Прямо-таки родственные души.

:– В отличие от тебя я не отношусь к ней как к прокаженной. Тебе бы тоже не помешало просто посидеть с ней за чашкой кофе и поговорить нормально.

– Не знаю, на что ты намекаешь.

– Так уж и не знаешь. – Линдси хмыкнула. – Она добровольно согласилась остаться в здании управления, под нашим наблюдением, а ты все еще продолжаешь смотреть на нее так, словно она стащила у тебя часы.

– Черт подери! Линдси, у меня и без нее забот полон рот. Уж лучше бы она ушла – было бы легче. Как начнешь объяснять себе, почему она сама согласилась у нас остаться, так голова от вопросов кругом идет.

– И что тебя так волнует? Сидит себе тихонько в комнате для допросов, за еду расплачивается своими деньгами. Налогоплательщики могут спать спокойно. Не понимаю, что ты так разволновался. Разве что тебя раздражают журналисты, которые вокруг управления вертятся? Ну и что? Да черт с ними!

– Ага. – На лице шерифа появилась ехидная улыбка. – Представляю, с какими заголовками выйдут вечерние газеты: «Цыганка доказывает свою невиновность добровольным заключением в камеру»! Все дело в том, что журналисты в конце концов поймут: раз эта чертова гадалка решила доказать свою непричастность к преступлению таким оригинальным способом, значит, жди очередного похищения.

– Все верно, – согласился Лукас. – Но это уже заголовки завтрашних газет.

Меткалф машинально кивнул:

– Далеко не самое неприятное, что нас ждет. Разумеется, репортеры допрут, откуда мы могли получить информацию о готовящемся похищении. Люк и Джейлин вчера обмолвились, что похитители, как правило, не совершают два преступления в одном месте. После первого, удачного или неудачного, они сразу сматываются.

– Ты прав, – мрачно заметила Линдси. – Журналисты точно начнут задавать нам вопросы.

– И не только они, – продолжал шериф. – Мне уже звонили мэр и двое членов городского совета и требовали, чтобы я сказал им, откуда у меня информация о готовящемся похищении и кто будет похищен.

– Надеюсь, ты им ничего не сказал?

– Разумеется, нет. Да как только я сообщу хоть кому-нибудь, что руководствуюсь в своей работе галлюцинациями балаганной предсказательницы, меня сочтут сумасшедшим.

Лукаса так и подмывало вступить с шерифом в перепалку, но он сдержался, вспомнив наставления Бишопа. Тот часто повторял, что в процессе становления спецподразделения в своей работе им нередко придется сталкиваться с непониманием и даже неприятием их идей. «Мало кто верит в экстрасенсорные способности человека. Одни будут просто говорить, что вы занимаетесь чушью, другие, более вежливые, станут обвинять вас в ненаучности, в несерьезном подходе. И даже если научные методы дадут ошибочные результаты, они все равно не свернут со своего пути. Не надейтесь, значок сотрудника ФБР не защитит вас от критики», – внушал Бишоп своим сотрудникам. Диалог Меткалфа и Линдси служил блестящим подтверждением его слов.

– Уайат, она не сумасшедшая, и галлюцинаций у нее нет, – возразила Линдси. – И ты ошибаешься, многие в наше время начинают верить в экстрасенсорные способности. Посмотрел бы телевизор – увидел, сколько сейчас передач про экстрасенсов.

– Если ты имеешь в виду того парня, который утверждает, будто умеет читать чужие мысли, то единственное, что я могу сказать тебе, – ты гораздо легковернее, чем я предполагал.

– Но говорит он убедительно.

– Он самый настоящий шарлатан. Фокусник, а прием, который он использует, называется «холодное чтение». Уверяю тебя, в нем нет ничего паранормального.

– Не знаю, не знаю.

– Поспорим?

Их перепалка продолжалась бы еще довольно долго, если бы не один молодой полицейский. Он ворвался в комнату, едва не выбив дверь вместе с коробкой. Лицо у него было очень взволнованное.

– Шериф, можно я на полчасика отлучусь? – запыхаясь, проговорил он.

– А что такое, Глен?

– Ну… в общем… ничего особенного, – промямлил он. – Просто хочу проверить, все ли в порядке у Сью. Я звонил домой, но там никто не отвечает.

– Может быть, вышла погулять с малышом? Зашла в супермаркет, – предположила Линдси.

– Да, конечно. – Он нервно улыбнулся. – Но я боюсь, как бы они нового папашу себе не нашли.

– Ладно, съезди домой и успокойся, – сказал ему Меткалф. – А то будешь сидеть как на иголках.

– Спасибо, шериф.

Когда помощник вышел, Лукас, не давая Меткалфу и его детективу продолжить диспут, по крайней мере в его присутствии, заговорил:

– Раз уж мы договорились делить обязанности, то, наверное, вам не имеет смысла лишать себя обеда. Идите, а я посижу здесь, подожду Джейлин. Когда вы вернетесь, пойдем обедать мы.

– Очень удачная мысль, – согласился Меткалф. Линдси кивнула, и они вышли.

Примерно минуту после их ухода Лукас чертыхался себе под нос, вспоминая невежду шерифа. Трижды он прочитал один и тот же параграф, но так и не понял его смысл. В четвертый раз он его перечитывать не стал, а откинулся на спинку стула и, забарабанив пальцами по столу, принялся размышлять.

Признав в конце концов свое безусловное поражение, он поднялся, вышел из конференц-зала и направился этажом ниже, туда, где находились камеры и комнаты для допросов.

Дежурный, вскинув голову и узнав Лукаса, кивнул ему, затем снова углубился в лежавший перед ним журнал. Единственным обитателем камер был молодой человек, посаженный за нарушение неприкосновенности частной собственности. Он неподвижно сидел в углу с убитым видом, явно переживая из-за случившегося, и даже не взглянул в сторону проходившего мимо камеры Лукаса. Хлопот он дежурному не доставлял, отчего тому оставалось только посматривать иной раз в сторону комнаты для допросов номер три.

За дверью ее находилась Саманта Берк.

Лукас знал, что дверь не заперта. Подождав немного, он постучал и вошел внутрь.

Комната была обставлена по-спартански: стол, стул, камера в одном углу и напротив нее, тоже в углу, небольшой телевизор. Убогость комнаты скрашивала большая яркая матерчатая сумка с вещами Саманты – она стояла на полу и занимала довольно много места. Шериф разрешил привезти ее, чтобы сделать пребывание добровольной узницы хоть немного комфортнее.

Саманта сидела за столом, перед ней стояли банка воды и коробка с недоеденным салатом.

– Все питаешься как кролик, – нарушил он тишину.

– Старая привычка. – Она сделала глоток воды и оглядела Лукаса. – Полагаю, ты спустился сюда не для того, чтобы полюбопытствовать, как я питаюсь. Что я еще натворила?

– Тебе приносил завтрак один молодой полицейский.

– Да. И что?

– Он ронял здесь что-нибудь из своих вещей? Ты его касалась?

– Не понимаю, о чем ты говоришь, – холодно ответила она.

– Я говорю о том, что он вломился к нам в конференц-зал как ураган, с таким видом, будто у него горят штаны, и попросил разрешения съездить домой, проверить, все ли в порядке с его женой и ребенком. Заявил, что боится, как бы у него жену не увели.

– Да, очень гордый молодой человек. Он показывал мне фотографию своей жены и малышки. Хорошенькие обе. Есть кем хвастаться.

– Все понятно. Ты трогала фотографию. И что?

Она со вздохом откинулась на спинку стула.

– Я сказала ему, чтобы он поторопился домой и выключил утюг. Такие вещи приводят к пожарам, правда?

– Когда?

– Сегодня. – Саманта кисло улыбнулась. – Его жене гладит вещи днем, когда потребление энергии самое низкое. К тому же его малышка любит засыпать в это время. Но как раз сегодня с электроприборами нужно быть поосторожнее. Вот я и посоветовала ему съездить домой, проверить, все ли в порядке. Сначала он не хотел мне верить. Теперь я вижу, что он последовал моему совету. Очень разумно поступил.

Он следил за ней уже долго и знал распорядок ее дня как свои пять пальцев. Он уже рассчитал, когда захватит ее и как. Сам процесс похищения теперь не представлял для него большой сложности – он отработал все и действовал как на автопилоте.

Похищая людей, он уже не чувствовал прежнего удовольствия.

Но сейчас было совсем другое дело. Сейчас он испытывал истинное наслаждение и был доволен собой от сознания того, что все игроки заняли свои места и ждут его ходов.

А он уже начал было подумывать, что они никогда не схватят его.

Но вот пришел день… и они стали что-то понимать. Наконец-то начали окупаться месяцы напряженной работы – тщательного планирования и выстраивания хитроумных комбинаций на игровой доске.

Сегодня все складывалось для него как нельзя удачно. Он чувствовал себя повелителем времени. Он видел себя богом.

Мурлыкая под нос модную песенку, он один за другим проверил сальники, убедился, что они не дадут утечки. Работал методично и старательно – промахов и ошибок он не любил.

Что же это за единоборство, если он станет ошибаться? Он обязан быть сообразительнее остальных.

Поэтому он проверил каждый дюйм, каждую деталь. Затем перепроверил и только после этого убедился, что он ничего не упустил, все продумал. Теперь план его должен был сработать безотказно.

Он трудился с маниакальным упорством – стер отпечатки пальцев со стекла и металлических частей, в третий раз все пропылесосил, рассоединил трубку, протер каждую ее часть. Теперь они найдут только те улики, которые он им оставил.

Закончив, он отступил на несколько шагов и оглядел комнату, в очередной раз проигрывая в мозгу всю сцену операции. Женщина она смелая и решительная, такую враз не напугаешь. Как раз такая ему в данной ситуации и нужна.

Когда он догадался, что Джордан улавливает страх, он стал внимательнее подходить к выбору приманок. Да и ему самому больше нравились бесстрашные, нахрапистые – он испытывал нечто вроде сладострастия, когда видел их беспомощность и ужас от сознания того, что с ними должно сейчас произойти.

По его мнению, эта женщина должна стать жемчужиной его коллекции. Когда в конце концов нервы у нее сдадут, ужас ее будет безграничным. Он не мог сказать, улавливает ли эти ощущения Джордан, но панику он определенно чувствовал.

Когда все так близко.

Когда пелена спадает с глаз.

Когда начинаешь постигать истинный смысл игры.

– Господи! Сэм… – Он посмотрел на нее.

– А что я должна была делать, Люк? Не обращать внимания на то, что увидела? Подвергнуть его жену и ребенка смертельной опасности?

– Конечно, нет.

– Вот я и попросила его чуть поторопиться. Уверена, что ты и сказал бы об этом тактичнее, и смог бы скрыть экстрасенсорную природу информации. Разумеется, ведь у тебя и подготовка, и опыт…

– Может быть, прекратишь? Не я устанавливал правила, Сэм. Не я решал, что мы не должны иметь ничего общего с балаганами и ярмарками. Хочешь знать мое мнение? На этот счет я полностью согласен с Бишопом. Мне часто приходилось иметь дело с недалекими тупицами и скептиками вроде Уайата Меткалфа, и я понял одно – чтобы нам поверили, принимали всерьез и не мешали работать, мы обязаны выглядеть и действовать серьезно.

– Ты прав, как всегда. – Она закрыла коробку с салатом и отодвинула ее. – Аппетит пропал. Сама не знаю почему.

Лукас испытывал непреодолимое желание развернуться и уйти, но усилием воли подавил его. Он заставил себя придвинуть к себе второй стул и сел напротив нее.

– Пожалуйста, заступись за меня.

– Обязательно, – ответил он ровным голосом. – Мы можем пару минут поговорить как два здравомыслящих человека?

– Пару минут – наверное. А может быть, и нет.

– Господи! Сэм…

– Это ты уже говорил.

Она не желала и не надеялась услышать то, что он затем произнес:

– Я не хотел тебя обидеть.

Саманта рассмеялась.

Лукас считал, что такого отношения он не заслуживает, но легче ему от этой мысли не стало.

– Действительно не хотел. Я знаю, что ты мне не веришь, но я говорю правду.

– Вообще-то я тебе верю. Ну и что дальше?

Хотя вывести Лукаса из равновесия было не так-то просто, мысленно он признал, что Саманте это всегда удавалось сделать.

– Мы можем перестать скандалить?

– Не знаю. Попробуем.

– Какая же ты упрямая!

– По-твоему, мы разговариваем?

– Надеюсь, мне не нужно еще раз напоминать тебе, что я расследую дело о серийном похитителе и убийце?

– Мы расследуем, – поправила его Саманта.

– Ты участвуешь в этом… – он замялся, – по счастливой для тебя случайности.

Саманта молча слушала его.

– Тебе просто повезло. Чистое совпадение.

Она взяла со стола банку, сделала несколько глотков.

На Лукаса снова нахлынуло желание встать и уйти, он уже почти поддался ему, но снова превозмог себя и остался сидеть. Он сделал глубокий вдох, медленно выдохнул и спокойно произнес:

– Ваш цирк должен был ехать в другой город, а попал сюда. Значит, ты хотела оказаться в Голдене?

– Нет, Люк. Поверь мне. Я бы много отдала, чтобы быть отсюда подальше. Но мы с тобой хорошо знаем, что ход некоторых событий невозможно изменить. К несчастью для нас обоих, происшествие в Голдене – одно из них. Считай его штрих-пунктирной шуткой космоса. Я видела не только тебя, играющего с похитителем, я видела также и себя – рядом с тобой. Без меня тебе эту игру не выиграть.

Линдси лениво потянулась и зевнула.

– Господи, неужели придется опять тащиться в управление?

Меткалф оглядел ее гладкую, покрытую легким загаром кожу, погладил по плечу.

– Если мы не вернемся после обеда, кому-нибудь это может показаться подозрительным, – заметил он рассеянно.

– О каких обедах ты говоришь? Я четыре килограмма потеряла с твоими «обедами».

– По дороге перехватим пару гамбургеров.

– Ты всегда так говоришь, но стоит нам их купить, как аппетит сразу пропадает.

– Ну вот. Двойная польза получается – мы худеем и расслабляемся. Снимаем стресс.

Линдси приподнялась на локте, посмотрела через шерифа на часы, стоявшие на тумбочке с его стороны, и застонала:

– Послушай, мы уже час тут кувыркаемся.

– Я шериф, имею право опоздать.

– А…

– И ты тоже, – перебил он ее.

Спустя полчаса они вошли в здание управления, и тут Линдси впервые подумала, что их роман скорее всего ни для кого не является тайной. Уж очень старательно все демонстрировали безразличие к их постоянным долгим отсутствиям.

Лукаса и его напарницу они нашли там же, в конференц-зале. Он пружинистым шагом, похожим на походку ягуара, загнанного в клетку, ходил вдоль стены. Джейлин сидела в конце стола с задумчивым видом и, казалось, наблюдала за ним.

– Извините, подзадержались немного.

Лукас резко остановился, удивленно посмотрел на нее, спросил:

– Вы о чем?

– Об обеде. Можете идти.

– А… – Он возобновил ходьбу. – Я не голоден.

Джейлин ткнула пальцем в стоящие на столе коробки с едой:

– Я привезла ему тут кое-что, но он отказывается есть. Думает.

– Случилось что-нибудь? – поинтересовался Меткалф.

– Нет, – отозвался Лукас и, бросив взгляд в сторону Джейлин, добавил: – Все без изменений.

Меткалф посмотрел на Линдси. В глазах его был вопрос: «Странный я получил ответ. Не совсем профессиональный. Принимать мне его или нет?» Та едва заметно кивнула.

– Не спрашивай лучше, чтобы не расстраиваться. Он с Самантой разговаривал, – пояснила Джейлин. – Она утверждает, что обязана принять участие в расследовании, помогать Люку.

– Еще чего не хватало! – воскликнул шериф.

– А как она может вам помочь? – спросила Линдси.

Джейлин пожала плечами.

– Полагаю, она и сама этого не знает, – заметил Лукас. – Она просто утверждает, что должна оставаться здесь.

– Вот! О чем я тебя и предупреждал, – сказал Меткалф.

Лукас остановился, повернулся к нему.

– С нашей стороны, не со стороны полиции.

– С твоей, – поправила его Джейлин.

– Какая разница?

– Возможно, и никакой, – ответила она.

Он махнул рукой, словно отметая ее аргументы.

– Примет Саманта участие в расследовании или нет – это ничего не меняет. Нам все равно приходится ждать. Мы в тупике. Улик нет, кто преступник – мы не знаем, куда он отправится – тоже неизвестно. Если этот сукин сын действует по своему обычному плану, он вполне мог давно перемахнуть в другой штат.

– Но Саманта утверждает, что следующее похищение будет здесь, в Голдене. – Линдси поежилась. – Если хотя бы на минуту допустить, что она права, то едва ли он отсюда уехал. Странно все-таки. Два похищения в одном месте. Он как будто ищет приключений на свою задницу.

– А может быть, он Люка ищет? – предположила Джейлин. – Показывает, что часть его игры – собрать нас всех в одном месте? Решил наконец-то поставить нас перед фактом?

– Тогда он действительно преуспел. Совершает первое похищение. Мы прилетаем сюда. Все игроки собрались в одном месте. То, что ему нужно. Несомненно, следующее преступление будет совершено здесь.

Джейлин уныло рассматривала разбросанные по столу тоненькие папочки.

– Получается, – медленно заговорила она, – если это на самом деле для него игра и он заманил нас сюда специально, то, может быть, он подбросил Люку… разгадку или, как это лучше сказать, какой-то факт, дающий ему равные шансы в игре. В противном случае побеждать будет всегда он.

Меткалф поморщился:

– Мне противна сама мысль о том, что в словах Зарины есть хоть какой-то смысл, но с ее словами о поврежденном рассудке я согласен. Но тогда можно ли ожидать, что этот подонок будет вообще придерживаться каких-то правил?

– Он играет по правилам, разработанным им же, – медленно проговорил Лукас. – Во всякой игре есть правила. Самые сильные его стороны, которыми он гордится, – осторожность и детальная разработка планов. От своих правил он не отступит. И наша задача – разгадать их.

– А вот это уже моя забота, – сказала Джейлин. – Давай анализировать. Ты не сможешь по-настоящему вступить в игру, пока не узнаешь правил. То есть они должны быть, и они наверняка находятся в этих папках. – Она похлопала ладонью по столу. – Иначе он бы прислал нам подсказку. Значит, нужно искать.

– Вы это серьезно? – изумился Меткалф. – И что вы собираетесь искать? Иголку в стоге сена?

– Ну, сена здесь не так уж и много, – отозвался Лукас. – За восемнадцать месяцев расследования улик у нас – кот наплакал: заключения о смерти, протоколы осмотра мест, где были обнаружены жертвы. Но убивал он их определенно не там, а где – мы не знаем. Есть еще протокол допроса одной выжившей похищенной, которая заявляет, что преступник разговаривал с ней. Она показывает, что он неглуп и говорит, как она утверждает, с адским равнодушием и спокойствием. Еще у нас есть протоколы допросов родственников, друзей и коллег жертв. Имеются кое-какие косвенные улики – волосы и куски кожи, которые, возможно, принадлежат преступнику; есть еще его записки с требованием выкупа, напечатанные на лазерном принтере. Вот и все, чем мы располагаем.

– Бумаг много, а пользы от них пока никакой, – резюмировала Линдси.

– Но какая-то подсказка в них все-таки должна быть, – выпалила Джейлин. – Разве не так? Он здесь, в Голдене. Мы гоняемся за ним уже больше восемнадцати месяцев и сейчас стоим на пороге нового похищения.

– Если Зарина не ошибается, – вставил Меткалф.

– Ее зовут Саманта, – поправил шерифа Лукас.

– На плакатах с ее изображением стоит другое имя, – проворчал шериф.

– Уайат, перестань, – пробормотала Линдси.

– Это ее сценический псевдоним, – сказал Лукас. – Уайат, прошу тебя – хватит. Ошибается Саманта или нет, нам все равно остается только ждать. Мы не узнаем, здесь ли преступник или уехал, пока он не проявит себя. Если он уже находится в другом месте и похитит там очередную жертву, нам об этом сообщат. В случае, если он еще здесь, нам опять же не остается ничего другого, кроме как ждать, когда он кого-то похитит.

– Хреновая у нас роль в вашей игре, – мрачно заметил Меткалф.

– Можно ожидать, – продолжал Лукас, – что свою очередную жертву он похитит либо завтра вечером, либо утром в четверг. По словам Саманты, предполагаемая жертва – Кэрри Воган. Предлагаю провести это время за бумагами, еще раз их внимательно прочитать и попытаться найти подсказку.

– Одно правило игры мы уже знаем – время похищения, – сказала Линдси. – Примерно с двенадцати дня в среду до двенадцати дня в четверг. Правильно?

Джейлин кивнула:

– Верно. Все жертвы пропадали именно в эти двадцать четыре часа.

– Пусть это будет первое правило. – Лукас придвинул к себе папки. – Давайте искать второе.

Среда, 26 сентября

Меткалф вошел в конференц-зал, говоря на ходу:

– Кэрри Воган в порядке, но сильно нервничает. С ней находится наш детектив, рядом с домом – патрульная машина.

Лукас глянул на часы.

– Почти двенадцать. Если он еще в городе и спланировал еще одно похищение, он попытается его совершить до двенадцати завтрашнего дня.

– Если мы правильно угадали его первое правило, – заметила Линдси.

– Да, если… – отозвался Меткалф. – На всякий случай я распорядился закрыть Зарину в комнате.

Лукас слегка нахмурился и, не отрываясь от бумаг, произнес:

– Очень мудрый поступок.

– Я тоже так подумал. Только, по-моему, она не имеет ничего против.

– Наверное, потому, что ты не назвал ее Зариной.

Меткалф сел за стол.

– Никак не пойму, – он пожал плечами, – почему ее приятели из цирка не идут ее выручать.

– Скорее всего потому, что она их просила не приходить сюда. Не волнуйся, это сплоченная команда и, когда нужно, они умеют действовать сообща.

– Ты так уважительно говоришь о них…

– Я их действительно уважаю. Большинство из них сироты, с детства вынуждены заботиться о себе сами, но не стали преступниками. Это порядочные, законопослушные люди. Что тебе еще от них нужно?

Линдси заметила, что ее туповатому любовнику не понравилась характеристика, данная Лукасом циркачам. Шериф предпочел бы видеть в них потенциальных преступников. Лукас разрушал его примитивный стереотип, лишал его возможности сразу наклеивать на людей нужные ему ярлыки. Кроме того, Меткалф очень болезненно воспринимал любой намек на неправильность своих действий или образа мыслей – в таких случаях он сразу начинал злиться.

Понимая его настроение, с трудом подавив ехидную усмешку, она сухо сказала:

– Похоже, обедать нам придется здесь, всем вместе. Могу сходить за едой. Кто что хочет – заказывайте.

Остаток дня они провели в конференц-зале, размышляя над скудными материалами о совершенных преступлениях, иногда отрываясь от них и обсуждая отдельные детали. Шли часы, а они ни на йоту не продвинулись вперед, к разгадке.

Самая, казалось бы, многообещающая улика – платок, найденный Самантой возле цирка, – не принесла им никаких дополнительных сведений. Согласно отчету, присланному из Квонтико, это был ширпотреб, который продавался в сотнях магазинов штата. Кроме пятен грязи и песчинок, на нем не нашли ничего интересного: ни единого следа человеческих волос, кожи и т. д.

В отчете содержалось предположение, что едва заметное пятнышко на платке является следом масла, но какого – на данный момент выяснить оказалось невозможно. Для определения его вида и марки, говорилось в отчете, потребуется дополнительное время.

– Ставлю десять против одного, что это след от попкорна. А где у нас продают поп-корн? В любом магазине. В двух киосках его делают.

– В четырех по уик-эндам, – поправил шерифа Лукас и вздохнул.

– И здесь тупик, – резюмировала Джейлин.

К одиннадцати вечера они страшно устали. Причин оставаться на ночь в управлении полиции у них не было, поэтому, подумав, что утро вечера мудренее, решили разъехаться и отдохнуть, Лукас и Джейлин отправились в гостиницу.

Утро четверга выдалось суматошное – Меткалф и Линдси то и дело уезжали на вызовы и подолгу не возвращались. Лукас и Джейлин сидели в конференц-зале, напряженно ожидая новостей, в основном молчали.

– Это у меня ощущение времени сбилось, или оно действительно так медленно движется? – спросил он ее в половине одиннадцатого.

– Оно не движется, а тащится. – Джейлин подняла голову и посмотрела на Лукаса – тот беспокойно ходил по залу вдоль доски, где они развесили всю информацию о похищениях. – И поджимает нас. Если он собирается на этой неделе…

– Знаю, знаю, – перебил он ее и, немного помолчав, спросил: – Ты разговаривала с Самантой сегодня утром?

– Да.

– Ничего нового от нее не услышала?

– Нет. Она тоже волнуется. Только не мечется по комнате, как ты.

Лукас, хмурясь, вернулся к своему стулу.

– Уж лучше бы он начал действовать. Тогда бы у нас появилась хоть какая-то новая информация. Я не хочу новых жертв, но как иначе?

– Новая жертва станет подтверждением того, что мы на верном пути.

– Да, черт подери! – прошипел он.

В комнату ввалился Меткалф, красный, запыхавшийся, рухнул на стул.