Текст книги "Наслаждение и месть"

Глава 4

Ресторанчик «Камбрелли» мало изменился за последние пять лет. Он лишь стал казаться светлее из-за перекрашенных стен. Те же столики и стулья из темного дерева, некоторые из них – в небольших кабинах, по обеим сторонам от столиков – красные диванчики из искусственной кожи. Те же красно-белые клетчатые скатерти, на каждом столике – свечи в пустых винных бутылках, с залитыми воском горлышками и ярлыками. Сейди казалось, что даже на стенах остались прежние, потрепанные и выцветшие плакаты: один с видом римского Колизея, другой – площади Святого Марка в Венеции. Она будто окунулась в прошлое.

«Жаль, что прошлого не вернешь», – подумала Сейди, проходя за официантом к одной из кабинок в конце зала, кстати далеко от окна. Вот бы прийти сюда, будучи наивной двадцатилетней студенткой университета! Ее голова кружилась бы от восторга, а ноги едва касались бы земли, так как она шла на свидание с самым удивительным мужчиной, которого знала. И предвкушала бы самый замечательный из вечеров…

Когда-то именно так и было. Тот вечер и последующие несколько месяцев стали самыми счастливыми в жизни Сейди.

– Что за дурочка, – пробормотала она.

– Вы что-то сказали, синьорина? – Официант остановился и вопросительно посмотрел на нее.

– Ох, извините, ничего.

«Следует держать себя в руках», – подумала Сейди, вынудив себя растянуть губы в смущенной полуулыбке. Утренние волнения и беспокойство по поводу предстоящей вечерней встречи, похоже, окончательно лишили ее самообладания.

Ох, как же Сейди сожалела, что никто не образумил ее пять лет назад! Почему наивную девушку, какой она была, не предупредили о том, что нельзя верить ни одному слову Никоса? Лучше бы она разочаровалась в нем до того, как начались их отношения. Не пришлось бы тогда безнадежно и безрассудно влюбляться, а затем так же жестоко обмануться. Нет ничего хуже, когда восторг и радость сменяются ощущением потери и предательства.

– Добрый вечер.

Она так глубоко погрузилась в воспоминания, что не заметила, как подошла к кабинке. Из полумрака ей навстречу поднялся Никос.

Этот был совсем не тот человек, которого она встретила ранее в офисе, – он ничуть не похож на холеного бизнесмена и руководителя «Константос корпорейшн». Загадочно-красивый Никос был одет в черную рубашку из мягкой ткани с расстегнутым воротом и потертые черные джинсы с широким кожаным ремнем, обтягивающие стройные бедра.

«На что он намекает, вырядившись таким образом? – мелькнула у Сейди мысль. – Но, возможно, я отношусь к нему с предубеждением? Ведь я сама довольно долго выбирала одежду для вечера».

На ней были модные черные брюки, темно-красная рубашка и просторный жакет.

– Присядешь?

Его резкий вопрос заставил ее осознать, что она по-прежнему стоит и молчаливо пялится на него, будто впервые увидела. Никос с терпеливой осмотрительностью ждал ее ответа.

– Спасибо.

Присев напротив него, Сейди вспомнила, как однажды ей сказали, что мужчины-греки всегда сидят в ресторане спиной к стене, а их гости – лицом к ним. Таким образом, приглашающая сторона видит все происходящее в зале ресторана.

Но похоже, что Никоса не интересовало происходящее в зале ресторана – он внимательно смотрел в лицо Сейди. Под взглядом его золотистых глаз она чувствовала себя довольно неуютно.

– Ты все-таки пришла, – заметил Никос, когда официант, вручив им меню, ушел.

– Что мне оставалось? Ты наверняка был уверен, что я приду, у меня нет выбора. Иначе пришлось бы паковать чемоданы, как ты приказал.

– Это был не приказ. Все шло из логического развития событий… на случай, если ничто не изменится, – тихо поправил он Сейди и удостоился от нее свирепого взгляда: Никос, имеющий на руках все козыри, явно пришел на встречу не для заключения мира.

– Полагаю, сейчас ты заявишь, будто не приказывал мне явиться на встречу с тобой.

– Я просто пригласил тебя. Что бы ты хотела заказать?

– Так ты пригласил меня поужинать?!

Подняв глаза от меню, Никос насмешливо и вопросительно приподнял черную бровь:

– Зачем же еще ходят в ресторан, где предлагается меню?

Никосу явно хотелось доказать Сейди свое преимущество. Если он сейчас велит ей прыгать, она согласится и только спросит, на какую высоту. Он и ресторанчик этот выбрал намеренно, чтобы подчеркнуть, как все изменилось с тех пор, когда они приходили сюда вместе.

– Почему именно этот ресторан? Почему не другой?

– Но тебе здесь всегда все нравилось.

Не знай Сейди его лучше, почти поверила бы невинному взгляду и приветливому тону. Но Никос Константос никогда ничего не затевает, не продумав все возможные последствия, и выбирает то, что приносит ему выгоду.

– Когда-то мне здесь действительно нравилось, – подчеркнуто холодно сказала она. – Но это уже в прошлом. С тех пор у меня иные пристрастия.

– У меня тоже, – язвительно протянул он.

Как ей следует вести себя? Думает ли Никос, как и она, об их первом ужине в этом ресторанчике? Тогда Сейди была безнадежно влюблена в самого красивого мужчину из тех, кого знала. А вела бы она себя осторожнее, если бы знала истинную натуру Никоса?

– Здесь подают очень вкусных кальмаров, если только ты не предпочитаешь.

– Я предпочла бы… – резко начала Сейди и, окинув взглядом меню, прочитала название восхитительного блюда из креветок, которое заказывала в их первую встречу. Воспоминания оказались настолько живыми, что она почти ощутила вкус креветок на языке. – Я предпочла бы, чтобы ты объяснил, зачем именно я здесь и чего ты от меня хочешь.

– Для начала закажем вино, – невозмутимо произнес Никос и поднял руку, подзывая официанта.

Через секунду тот оказался рядом. Так случалось всегда. Никосу было достаточно лишь намекнуть о своих желаниях, как рядом с ним обязательно появлялся кто-нибудь, готовый ему услужить.

Сейди понимала, что в присутствии официанта поговорить не удастся. Чувствуя себя загнанной в угол, она откинулась на спинку диванчика, снова просмотрела меню и наугад заказала спагетти. Ей хотелось поскорее избавиться от официанта и продолжить разговор с Никосом.

– Я ни на миг не поверю, – начала она сразу же, как только они остались одни, – что ты пригласил меня лишь поужинать и поесть спагетти, не важно, насколько они вкусны.

– Верно…

Отложив меню, Никос спокойно положил руки на стол. От его движения дрогнуло пламя свечи. Сердце Сейди резко сжалось, когда она поняла, что не знает семейного положения Никоса. Нашел ли он ей замену?..

С улицы послышался раскат грома, приближался шторм. Но Сейди едва ли задумалась об этом, все ее внимание было приковано к длинным, сильным, загорелым пальцам Никоса, лежавшим на красно-белой клетчатой скатерти. На его правой руке она заметила кольцо с печаткой.

– Я пригласил тебя не только для того, чтобы провести вместе вечер. Я хочу предложить тебе работу.

– Работу?!

Официант снова прервал их разговор, принеся вино. Неужели Никос намеренно медленно читал этикетку на бутылке, а затем так же не спеша стал дегустировать вино? Или просто она ожидает какого-либо подвоха с его стороны? Сейди хотелось заорать. Вместо этого она сидела, вся напряженная, прикусив нижнюю губу, и ждала.

Наконец Никос, удовлетворенно кивнув, позволил официанту налить Сейди вина.

– Спасибо, не хочу, – поспешно сказала она, закрывая ладонью бокал. Пока она не выяснит, что затеял Никос, ее голова должна быть свежей.

Никос воспринял ее решение удивительно хладнокровно и с довольным видом стал потягивать из бокала темно-красную жидкость. Он снова тянул время, доводя Сейди буквально до исступления.

– Что за работа? – спросила она, когда молчание затянулось и стало невыносимым. – Почему ты намерен нанять меня? С какой стати ты решил, что я соглашусь на тебя работать?

– Согласишься, – холодно ответил Никос и снова отпил вина.

– Никогда!

– Куда ты денешься… У вас чрезвычайно короткая память, мисс Картерет. Не ты ли заявляла мне, что готова пойти на все? – спросил он, намеренно подчеркнув последнюю фразу.

После подобной интерпретации ее фразы «Я могу что-то сделать для тебя… все что угодно» Сейди вдруг захотелось выпить вина. Оно позволило бы ей снять напряжение в груди и успокоить беспокойно заколотившееся сердце. Она действительно сделала бы все что угодно, только бы ее мать и Джордж остались в особняке, который так им дорог. Но неужели Никос решил?..

– Что ты затеял? – с трудом выдавила она надломившимся голосом. Издали снова послышался раскат грома, словно усиливая ее опасения.

Прежде чем ответить, Никос снова помолчал. По-прежнему пристально и безжалостно смотря в ее лицо, он словно взвешивал свой ответ.

– Сейчас мы об этом поговорим, – спокойно произнес он. – Но сначала скажи, почему ты так жаждешь получить этот дом.

– Разве непонятно? – уклончиво ответила Сейди, не желая под его безжалостным взглядом рассказывать ему историю своей матери.

– Ах, конечно понятно. – Никос вряд ли мог произнести эти слова более циничным тоном. – Молодая женщина без денег. Ее работа в качестве устроителя свадеб приносит не слишком большой доход. – Увидев, как она вздрогнула, он натянуто улыбнулся: – Я слежу за судьбой каждого человека, с которым имел дела в прошлом.

Никос наблюдал за ней все эти годы?! У Сейди по телу побежали мурашки.

Его улыбка стала еще мрачнее и зловещее, пламя свечи отражалось в глубине проницательных золотистых глаз.

– Что за отвратительная ирония судьбы: человек, отменивший собственную свадьбу ровно за день до церемонии, вдруг становится устроителем главного торжества в жизни других женщин. – Никос скривил чувственные губы. – В чем тебе не откажешь, так это в чувстве стиля. Разумеется, когда тебе за него платят.

– Мне нужно как-то зарабатывать на жизнь, – процедила она сквозь плотно сжатые губы. – По меньшей мере так я могу воплощать свои навыки дизайнера…

После того как Сейди выполнила просьбу отца, он оплатил ее учебу на дизайнерских курсах. Правда, Эдвин говорил, что эта профессия ей не пригодится. В конце концов, тогда Сейди была очень богатой наследницей.

Но Сейди знала, что не сможет сидеть дома без дела. Во-первых, отношения между ее родителями были настолько отвратительны, что она просто не могла выносить долгое общение с ними. И во-вторых, меньше всего ей хотелось, чтобы рядом оказался очередной поклонник, жаждущий жениться на ней из-за денег. Однажды кое-кто уже позарился на ее деньги, и этого ей было более чем достаточно.

– …И мне не приходится торчать дома, – закончила она.

Никос неторопливо кивнул и принялся крутить загорелыми пальцами ножку своего бокала.

– Кроме того, особняк «Терновники» находится в престижном районе города, откуда выгоднее вести дела, привлекая невест из богатых семей.

– Я не из-за этого хочу сохранить за собой этот дом!

Никос намеренно поднял бровь, удивляясь ее чрезмерному негодованию.

– Тогда зачем тебе жить в огромном лондонском особняке с семью спальнями и бассейном? Не важно, твой он или ты его арендуешь за небольшую плату. Объясни, почему тебе так нужен именно особняк «Терновники»? Ты решила каждую ночь проводить в разных спальнях?

– Что ты городишь? Конечно нет! Сама я и не собираюсь там жить.

Никос насторожился. Внимательно посмотрел в ее глаза. Сейди знала, о чем он думает. Несмотря на то что он следил за ней все эти годы, о ее матери ему так ничего и не удалось узнать.

Снова появился официант. Он принес заказанные блюда, поэтому Никос был вынужден какое-то время ждать. Едва официант расставил тарелки, Никос взмахнул рукой, прогоняя его и игнорируя вопросы, не нужно ли им чего-нибудь еще.

– А кто там будет жить? – спросил Никос, и Сейди намеренно выдержала паузу, провоцируя его.

– Зря ты прогнал официанта, – посетовала она. – Я бы не прочь посыпать спагетти пармезаном.

Никос взмахнул рукой, отвергая ее протест как неуместный и незначительный.

– Кто? – повторил он.

– Ну, не тот, о ком ты подумал, так что успокойся. Неужели ты решил, что я стану просить тебя помочь уладить мою личную жизнь и предоставить особняк для встреч с любовником?

Никос решил не поддаваться на ее уловки. Сейди Картерет всегда жила в роскоши за счет других. Она и его отвергла, как только семья Константос потерпела крах, а Никоса стали преследовать неудачи. Не приходилось сомневаться, что все было подстроено: Сейди намеренно отвлекала его, пока ее отец вел закулисные игры, отыскивая способы разрушения империи Константосов. Чтобы воплотить в жизнь столь разрушительный план наверняка, она даже решила расстаться с невинностью…

За окном послышался новый, отдаленный раскат грома. Никосу показалось, что сверкнула молния, словно подтверждая его мысли о продажности Сейди.

– Меня ничто не удивит.

– Ну, к твоему сведению, я живу в доме с матерью и маленьким братом.

Ответ был неожиданным. Резко откинув голову назад, он оценивающе прищурился. Для него эта информация была в новинку.

– У тебя же нет брата!

Невинный взгляд широко раскрытых глаз Сейди резко контрастировал с тем, как она вздернула подбородок и с вызовом уставилась на Никоса через стол.

– Получается, твои доблестные шпионы не такие уж и доблестные и опытные, как ты думаешь. К твоему сведению, у меня есть младший брат, и его зовут Джордж. Он родился… Ему около пяти лет.

Почему Никосу кажется, что все кардинальные события происходили в его жизни именно около пяти лет назад? Итак, мать Сейди забеременела либо когда они собирались пожениться, либо сразу после того, как свадьба расстроилась. Получается, малыш Джордж родился в тот самый момент, когда отец Сейди начал воплощать в жизнь план по уничтожению империи Константосов.

В те месяцы Никос мог думать лишь о том, чтобы хоть как-то поправить дела. Он пытался спасти корпорацию и затравленного отца. В то время Никосу казалось, что, если он задумается о чем-то, кроме бизнеса, жуткая волна несчастий накроет его с головой и он проиграет окончательно.

Теперь понятно, почему Сейди так стремится сохранить особняк. Этот Джордж слишком мал, чтобы уличать его в планах против Никоса. Он определенно не имеет никакого отношения к затеям взрослых представителей семьи Картерет.

– Понятно, – двусмысленно произнес Никос. – Это объясняет, почему я никогда о нем не слышал. Так, расскажи мне…

– Нет. – По глупости Сейди решила, что на этот раз одурачила Никоса. Взмахнув рукой, заставляя его замолчать, она взяла вилку и стала наматывать на нее спагетти. – Моя очередь задавать вопросы. – Пусть преимущество на стороне Никоса, она не позволит ему довлеть в разговоре. – Я тоже хочу кое о чем спросить.

Неужели она заметила, как в его взгляде мелькнуло что-то похожее на уважение? Подобное предположение придало ей немного уверенности. Нацепив на вилку немного спагетти, она отправила их себе в рот.

– О чем?

– Ну, для начала об очевидном. Ты сказал, что хочешь поговорить со мной о работе. В качестве кого я могу на тебя работать? Я имею в виду, зачем тебе устроитель свадебных церемоний?

– Ответ очевиден, – прокомментировал Никос. – Естественно, для организации свадьбы.

Смысл его слов дошел до Сейди в тот момент, когда она прожевала спагетти. Слишком поздно она поняла, что наугад заказала блюдо с соусом «Бешеный», в состав которого входил ненавистный ей перец чили.

– Свадьбы? – хрипло спросила она. Ее горло горело от перца, а на глаза навернулись жгучие слезы.

– Погоди. – Наклонившись вперед, Никос налил в бокал воды и протянул его ей. – Ты же терпеть не можешь острую пищу, особенно чили.

При мысли о том, что он, возможно, помнит о ней все, Сейди стало не по себе.

– Прошло почти пять лет. Может быть, у меня изменился вкус. С людьми такое бывает.

– Похоже, что твой вкус не очень изменился, – сухо протянул Никос.

Она задалась вопросом, имеет ли он в виду лишь ее реакцию на острый соус.

– Хочешь чего-нибудь еще?

– Нет, спасибо.

Никос сидел, откинувшись на спинку диванчика, и пристально наблюдал за Сейди.

– Чья свадьба? – прохрипела она. – Неужели ты решил жениться?

В знак согласия Никос снова наклонил темноволосую голову.

– На ком?

– Предпочту не отвечать. В любой момент могут появиться охочие до сплетен папарацци. Не хочу, чтобы они узнали о свадьбе сейчас. Я намерен оградить невесту от волнений.

Сейди с горечью подумала, что в свое время Никос отказался оградить ее от волнений. Тогда он был счастлив и хотел, чтобы весь мир знал об их помолвке и предстоящей свадьбе. Пять лет назад Сейди казалось, будто она живет в аквариуме для золотых рыбок и является центром постоянного людского внимания. В конце концов, когда свадьба так и не состоялась, журналисты устроили из этого целое представление, доведя Сейди до нервного срыва.

– Ты и мне не доверяешь? – спросила она, скорее для того, чтобы отвлечься от слишком ярких и мучительных воспоминаний, от которых никак не получалось избавиться.

– Ты скоро обо всем узнаешь. Узнаешь, когда придет пора.

Похоже, что и Никосу расхотелось притворяться и изображать, будто у него разыгрался аппетит. Не обращая внимания на то, что заказанная им рыба сибас остывает, он, казалось, целиком сосредоточился на Сейди.

– И конечно, когда ты прилетишь в Грецию.

– Что?! Нет, послушай, притормози немного. Что ты сказал? Я думала. Я не полечу в Грецию!

– Куда ты денешься. – Никос одарил ее сдержанной полуулыбкой. – Как иначе ты организуешь свадьбу?

– Нет, – только и сказала Сейди. Даже судорожно сделав глоток воды, она не смогла произнести больше ни слова.

– Я же говорил, что у меня есть для тебя работа.

До какой степени нужно быть изощренным и мстительным, чтобы пригласить ее в ресторан, в котором состоялось их первое свидание, а через два месяца здесь же, в кабинке, освещаемой пламенем свечи, он предложил ей стать его женой?

– Ну, спасибо тебе за предложение, но боюсь, что мне придется отказаться. Я не могу лететь в Грецию.

Сейди была не в состоянии устраивать свадьбу Никосу с другой женщиной.

– Боюсь, что у тебя нет выбора. – Судя по его тону, он меньше всего задумывался о ее чувствах. – Ты не можешь отказаться. Ты ведь говорила, что согласна на все, лишь бы я позволил тебе жить в «Терновниках».

– Значит, – Сейди неторопливо и глубоко вздохнула, – такова цена за то, что я у тебя прошу. Я работаю на тебя, организую твою свадьбу, а ты позволяешь мне остаться…

– В особняке я позволю остаться твоей матери и брату, и только на время, – вставил Никос.

– Позволь задать тебе один вопрос: почему ты передумал? Еще сегодня утром ты говорил, что не станешь это даже обсуждать.

– Ни твоя мать, ни твой брат не имеют никакого отношения к тому, что произошло в прошлом. Поэтому я готов пойти им на уступки.

Никос в очередной раз указал Сейди ее место. Он хочет, чтобы она организовала ему свадебную церемонию? Чтобы она наконец поняла, что он не только выжил после предательства, но и разлюбил ее?

– Но мне ничего не известно о греческих свадьбах. Тебе лучше нанять специалиста.

– Мне не нужен никто, кроме тебя.

– У твоей невесты определенно имеются собственные пожелания.

– Моя невеста может полностью положиться на меня.

– Ох, и правда! Неужели ты вернулся к пережиткам прошлого и намерен взять в жены милую, невинную, молоденькую девушку, которая не осмелится перечить тебе?

– Если бы я женился на тебе, ты была бы совсем иной женой, – цинично протянул Никос, взболтал темно-красное вино в бокале, омывая его стенки, и сделал большой глоток. – Никто не решился бы назвать тебя милой и невинной.

– Но ты ведь и не хотел жениться на мне, – парировала Сейди, по-прежнему переживая болезненные воспоминания.

Она встретила Никоса, когда ей было двадцать лет и она все еще была девственницей. Безрассудно влюбившись, Сейди решила, что выйдет замуж по большой любви, поэтому отдалась мужчине, в любовь которого поверила. В действительности он цинично и жестоко использовал девушку, чтобы подобраться к ее отцу.

– Наоборот, – возразил Никос. – Я очень хотел жениться на тебе. До того хотел, что чуть не свихнулся.

– Значит, я была для тебя лишь умственным помрачением?

Сейди хотелось напомнить Никосу, каким безжалостным он был с ней. Его интересовало только ее тело. А она преподнесла ему себя на тарелочке с голубой каемочкой, продолжая ждать клятв у алтаря.

– Ты определенно сводишь меня с ума. Есть будешь? – Он кивнул темноволосой головой на ее тарелку, где лежали быстро остывающие спагетти. Теперь они казались Сейди клейкими и невкусными.

– Не буду!

На губах Никоса появилась едва заметная, но по-настоящему теплая и приятная улыбка.

– Я знал, что так будет, едва ты заказала это блюдо. Я помню, как ты ненавидела перец чили.

– Тогда почему ты ничего не сказал? – спросила она, заставляя Никоса поднять руки в знак перемирия.

– Я также не забыл, как ты вела себя, когда кто-то заставлял тебя что-то сделать, – сухо сказал он.

Как только их взгляды встретились, возникло ощущение, будто они снова на первом свидании и их отношения лишь складываются. Они только начали узнавать друг друга, все кажется им ярким и светлым, а впереди у них… слишком много лжи!

Отблеск пламени свечи играл на красивом лице Никоса, отбрасывая на него тени и подчеркивая те черты, которые Сейди не знала. Под его глазами и вокруг губ залегли морщинки – напоминание о пяти нелегких годах. Но каким-то образом эти знаки времени не уменьшали, а лишь увеличивали мужественную привлекательность Никоса. В это время суток на его решительном подбородке уже проступала темная щетина. Увидев ее, Сейди живо вспомнила, как ей нравилось ощущать кожей прикосновение этой едва заметной щетины, когда он целовал ее…

Глаза Никоса казались темными, глубокими озерами над широкими скулами, его чувственные губы были увлажнены темно-красным вином, которое он пил. Пристально взглянув друг другу в глаза, оба почувствовали, будто ресторан исчез в туманной дымке, разговоры посетителей стали похожи на жужжание пчел вдалеке…

Сейди стало трудно дышать. Она разомкнула губы в попытке глотнуть воздух. На улице сверкнула молния, но Сейди едва заметила ее. Она очнулась лишь тогда, когда подпрыгнула от неожиданного раската грома.

– Никос… – Сейди почти бессознательно, на выдохе, произнесла его имя.

Оглядевшись и вернувшись к реальности, она обнаружила, что протягивает к нему руку. Рука Сейди лежала на льняной клетчатой скатерти, а пальцами она почти что касалась руки Никоса. В мгновение ока она поняла, что совершила ошибку. Мужчина, сидящий напротив нее, зажмурился. Когда он открыл глаза, она увидела его равнодушный, бессердечный, тусклый и холодный взгляд. Их визуальный контакт был нарушен. Внезапно выпрямившись, Никос взял салфетку и коснулся ею своего рта.

– Тогда пошли. Я сказал все, что хотел. Тебе нужно отправляться домой и укладывать вещи. Утром мы отправляемся в Афины.

– Отправляемся?! – Возмущение и раздражение окончательно избавили Сейди от чувственного головокружения. – Но я не дала согласия ехать! Ты не можешь вот так…

– Тебе лучше помолчать. – Никос встал. – Принимай решение, Сейди. Либо ты пакуешь чемодан и утром летишь со мной в Грецию, либо собираешь, впридачу к своим, вещи своей матери и брата и покидаешь «Терновники». Что выбираешь?

Никос намеренно упомянул мать и брата Сейди. Они останутся в особняке, но на его условиях. А условия таковы: Сейди летит с ним в Грецию и организует свадьбу для него и его новой невесты.

– Что ты выбрала? – резко напомнил он, когда она не ответила.

У нее не осталось выбора. Есть единственный способ сделать мать и брата счастливыми и беззаботными, не важно, что придется пожертвовать собственными интересами.

– Я полечу, – тихо сказала Сейди. – Похоже, у меня нет другого выбора.

– Никакого, – уверил ее Никос, с удовольствием заметив, что в его голосе нет ни триумфа, ни удовлетворения.

Все получилось именно так, как он планировал. Ничего иного ждать не приходится. Сейди стала марионеткой в его руках.