Текст книги "Ты прекрасна!"

– Да, именно так. И если ты не принадлежишь к весьма ограниченному кругу родовитых семей, которые она уважает, то удостоишься лишь краткой вежливой беседы, не более того. Не исключено, что она сегодня покажет коготки и вообще проигнорирует тебя – только для того, чтобы досадить мне. Ей не нравится, что я не отказываюсь от своего хобби, коим она считает актерство, и не возвращаюсь домой.

– Это ужасно… – пробормотала Лейси. – Неужели после стольких лет твоей успешной карьеры она считает, что это занятие – просто хобби?

– Да, считает. Мать до сих пор хочет, чтобы я стал местным судьей, уважаемым доктором наук, преподающим в местном университете, или финансовым советником ее друзей.

– Возможно, дело не в профессии, а в ее желании видеть тебя дома?

– Может быть, и так.

– А чем она занимается?

– Мать любит свой сад и является членом бесчисленного множества комиссий и комитетов, – ответил Бо, когда они уже подъезжали к Хиберниан-Холлу. – Именно поэтому она все обо всех знает.

Глаза Лейси округлились, когда она увидела массивную величественную колоннаду.

– Ой, никогда не думала, что когда-нибудь попаду в подобное место!

– У тебя все получится, так что не волнуйся. – Бо протянул ей руку. – Пошли?

Лейси кивнула и взяла его за руку.

«А ты, дружище, похоже, глубоко увяз», – сказал себе Бо, поднимаясь по ступенькам. Он хотел сейчас Лейси больше, чем когда-либо. В элегантном платье она была прекрасна. И до мозга костей леди.

Как он и предполагал, они тотчас оказались в центре внимания.

«Бо вернулся!» – казалось, эта новость пронеслась по залу. А потом все наверняка задавались вопросом: «Что это за женщина с ним?»

К ним подбежала Сара, тащившая за руку Грейди – своего мужа. Она повисла на шее у Бо и воскликнула:

– Я так рада, что ты здесь! – Она улыбнулась спутнице кузена. – Привет, я Сара. И я рада, что Бо привел тебя к нам. Ты Лейси?

– Да, точно, – ответила Лейси и почувствовала, как волнение покинуло ее. – Я тоже рада. Примите мои поздравления.

Бо представил ее Грейди.

– Боже правый! – взвизгнула Сара. – Она южанка! Прошу тебя, выйди замуж за Бо и заставь его вернуться домой.

– Не дерзи, малышка! – Бо весело подмигнул новобрачной.

– Голливуд пошел ему на пользу, – сказала Сара, обращаясь к Лейси. – Но в Южной Каролине ему будет еще лучше. Я имею в виду, что у нас здесь есть своя студия. Он может сниматься в кино и жить дома.

Сара не знала, о чем говорила, но Бо не стал с ней спорить. Пусть думает, что кинозвезда его уровня может делать карьеру в маленьком городке.

Пока девушки болтали, Грейди подался к Бо.

– Если бы ты вернулся, лично я был бы только рад. Сара излишне энергична. Сущая динамо-машина. Когда ей в голову приходит очередная навязчивая идея, которую она немедленно бросается осуществлять, – мне бы не помешала поддержка или хотя бы временное убежище.

Бо засмеялся.

– Есть еще одна причина, – продолжал Грейди. – Совершенно секретная. У нас будет ребенок. И ему понадобится дядя. Впрочем, тетя тоже не помешает.

– Отличная новость! – Бо искренне обрадовался и захлопал в ладоши. – Поздравляю!

– Безумные времена, верно? – Грейди сокрушенно покачал головой, но было очевидно, что его распирало от гордости.

«А Сара действительно как будто светится», – подумал Бо.

– Мне она очень понравилась, – сказала ему Лейси через несколько минут.

– Не сомневался, что так и будет. – Они переглянулись, и Бо в очередной раз подумал о том, как ему нравится Лейси. Очень нравится. Но это пока все, что он мог себе сказать. Загадывать вперед не имело смысла. Следовало жить сегодняшним днем. А сегодня она с ним, и он был счастлив, что она согласилась его сопровождать.

К ним все время подходили люди. Наконец Бо заметил в толпе мать. Он предлагал заехать за ней перед балом, но она сказала, что приедет в Хиберниан-Холл пораньше – чтобы помочь Саре и ее матери. Рядом с матерью был мужчина, которого Бо явно видел где-то раньше, но не мог вспомнить, кто он и откуда. Встретившись глазами с Бо, тот кивнул, не потрудившись даже улыбнуться. Этот человек был старше матери, но сохранил прекрасную физическую форму. Он по-хозяйски обнял мать за плечи и привлек к себе, и этот жест мог свидетельствовать только об одном: он считал ее своей.

Сделав это открытие, Бо едва сумел скрыть удивление. «А впрочем, ничего удивительного», – сказал он себе. Ведь он уже много лет не показывался в Чарлстоне. Здесь многое могло измениться за это время…

– Я должен представить тебя матери, – сказал Бо и увел Лейси от Лайонела Симмонса, как всегда очаровательного.

Лайонел был юристом и работал на Сенат. Кроме того, он был благороден, красив… и никогда не разочаровывал своих родителей.

– Очень приятный человек, – прошептала Лейси.

– Да, пожалуй, – согласился Бо. Он заметил, с каким выражением мать смотрела на своего спутника. Она явно не флиртовала. Следовательно, между ними было что-то серьезное.

– Он хотел знать все о кино, – продолжала Лейси, – и даже глазом не моргнул, когда я объяснила, что просто сижу с детьми режиссера картины. Настоящий джентльмен. Думаю, он хотел меня куда-нибудь пригласить, – добавила она. – Ты увел меня как раз в тот момент, когда он попросил номер моего телефона.

– Что?.. – Бо резко остановился, словно налетел на стену. – Но ведь ты – моя девушка. И вообще, он женат.

– Был женат. Теперь он вдовец.

– Мерилин умерла? – У Бо защемило сердце. Она была очень милой.

– Да. От рака. Два года назад. Так жаль…

– Да, очень грустно, – пробормотал Бо. Они с Мерилин учились в одном классе. – Надо будет потом вернуться и поговорить с Лайонелом. Мама мне обычно рассказывает обо всех событиях. А о Мерилин не рассказала.

– Он оставался рядом с ней до самого конца. Бросил из-за этого работу и все дела.

– И все это ты узнала, пока я стоял почти рядом?

– Но ты ведь был занят – говорил с Престонами об артрите миссис Престон и новом охотничьем ружье мистера Престона.

Бо невольно усмехнулся. Подобных бесед он никогда не вел на всевозможных голливудских мероприятиях.

– В любом случае Лайонел знает, что мы с тобой – просто друзья.

– Знает? Откуда?

Лейси слегка поежилась.

– Он об этом спросил, и я сказала, что являюсь только сопровождающей.

– А я хотел, чтобы они гадали… Никому из них нет дела до моей личной жизни. Мы же так и решили, помнишь? Ты говоришь, что познакомилась со мной на студии. А если люди спросят, встречаемся ли мы, то ты отвечаешь, что нам весело вместе, вот и все. Пусть сами делают выводы.

– Я попросила его никому не говорить. И он пообещал. Мне кажется, он сдержит слово. Хороший парень.

– Да, не спорю. Но прошу тебя: придерживайся плана.

Лейси вскинула голову и заявила:

– Но я же честно играю роль. Кроме того, ты говорил, что я тоже могу развлекаться. Вот я и… Я никому больше не скажу. Обещаю.

– Рада видеть тебя, Бо, – проговорила его мать, когда они подошли. Он поцеловал ее в щеку.

– Ты прекрасно выглядишь, мама. – Она действительно была хороша. После посещения салона красоты и самого дорогого в городе бутика мать выглядела лет на десять моложе. Покосившись на свою спутницу, Бо продолжил: – Мама, это Лейси Кларк. Она работает на режиссера моей картины.

– Рада познакомиться, Лейси, – ответила мать, водворив на место свою обычную вежливую улыбку.

– Лейси, познакомься… – Бо повернулся к ней, уверенный, что увидит ее нервозность. – Это моя мать Джулия Уайлдер. – Он жаждал узнать, что за человек предъявлял права на его мать. Не мог дождаться.

– Ваш сын много рассказывал о вас, миссис Уайлдер, – с теплой улыбкой проговорила Лейси.

Джулия рассмеялась.

– Не могу поверить! – И взглянула на Бо так, словно он был проказливым мальчишкой.

Бо ухмыльнулся. Ему нравилось видеть мать легкомысленной.

– Мама, я не хотел испугать Лейси правдивым описанием…

Продолжая улыбаться, Джулия взяла под руку мужчину, стоявшего с ней рядом.

– Ты помнишь Уокера Кэлхауна, старого друга твоего отца? Он иногда приезжал к нам во Флэт-рок.

– Ах, вот почему мне показалось знакомым ваше лицо, – пробормотал Бо. – Но это было очень давно…

– С этим не поспоришь, – улыбнулся Уокер и крепко пожал ему руку. – Добро пожаловать домой, Бо.

Уокер и Джулия переглянулись, после чего мать представила Уокеру Лейси. А та была абсолютно спокойна, уверена… и обворожительна – именно это слово подходило больше всего.

Тут Уокер откашлялся и проговорил:

– Мы с твоей матерью должны тебе кое-что сказать, Бо. Наедине.

– Да-да, я отойду, – поспешно сказала Лейси.

– В этом нет необходимости, – вмешалась Джулия. – Просто мы бы попросили вас пока ничего никому не говорить.

– О чем? – Настроение Бо тут же испортилось. Теперь он был зол как черт.

– Сын, пожелай мне счастья. – Глаза Джулии Уайлдер радостно блеснули – такого Бо никогда еще не видел. – Мистер Кэлхаун попросил меня выйти за него замуж. И я согласилась. Вы с Лейси первые об этом узнали.

Глава 26

Бо поздравил мать и ее жениха. Лейси же удивилась – актерское мастерство не помогло ему скрыть очевидную неловкость и беспокойство. Но, возможно, он просто не захотел скрывать свои чувства.

После этого Бо увлек ее обратно в толпу.

– Не могу поверить… – пробурчал он.

– Почему ты расстроился? – Лейси подмигнула какому-то старику, разглядывавшему ее сквозь монокль; его полосатый серебристо-серый жилет поблескивал в свете хрустальной люстры.

– Даже не знаю… – Бо вздохнул. – Мне нужно выпить.

Они пробрались сквозь толпу и после короткой остановки – чтобы поздороваться с мэром, – приблизились к бару. Лейси остановилась чуть поодаль, возле развесистой пальмы в кадке, так как женщины в Чарлстоне сами не ходили за выпивкой. Бо сразу встал в конец небольшой очереди из мужчин и вскоре вернулся с сухим мартини для нее и виски со льдом для себя.

Они уселись на стоявшую у дальней стены скамью, откуда открывался отличный вид на бальный зал. И здесь можно было поговорить, не опасаясь чужих ушей.

– Ты чувствуешь себя здесь лишним? – неожиданно спросила Лейси.

Бо пожал плечами и сделал большой глоток из своего бокала.

– Не знаю… Что-то вроде этого.

– Все можно легко уладить. Тебе вовсе не надо сюда возвращаться. Просто почаще приезжай. Звони по телефону. По Скайпу.

– Но это все равно не то…

– Тогда что мешает тебе вернуться?

– Только одно: я – голливудский актер.

– Многие там снимаются, а живут в других местах.

– Да, верно. Но меня это не устраивает.

Лейси ненадолго задумалась, потом проговорила:

– Иными словами, ты хочешь контролировать весь мир из того места, где находишься, но не можешь. И тебя это раздражает.

– Да, верно. – Бо поболтал лед в своем бокале. – Очевидно, я не могу иметь все, чего хочу.

– А может, ты просто боишься выбирать? Вспомни Роберта Фроста[31]31
  Роберт Фрост – американский поэт. Речь идет о стихотворении «Неизбранная дорога». Там есть слова: «Опушка и развилка двух дорог. Я выбирал с великой неохотой, но выбрать сразу две никак не мог».


[Закрыть], вернее – его слова о двух дорогах.

Бо поморщился и проворчал:

– Скажи, что ты обо всем этом думаешь.

Лейси снова задумалась. Было ясно, что проблемы Бо – это его собственные проблемы, не имевшие к ней отношения. Поэтому он должен был решать их сам. Но кое-что она все-таки могла ему сказать.

– У большинства людей нет твоих вариантов и возможностей. А у тебя, Бо, их великое множество. Перед тобой все двери открыты, и почти за каждой – «порше» или перстень с бриллиантом. Возможно, именно поэтому…

– Эй, погоди! У меня, конечно, особые проблемы, но они есть! Например, такая: почти за каждой моей дверью стоит толпа голодных папарацци.

– Это правда. – Лейси покосилась на своего спутника и поняла, что он немного успокоился.

– А за какой дверью стоишь ты? – спросил он очень тихо. – Я хочу открыть ее немедленно.

– Я не стою за дверью. – Она помешала свой мартини мизинцем. Потом облизала пальчик и улыбнулась.

– Лейси, прекрати флиртовать. Говори же…

– Ах, Бо, это действительно ты? – К ним неожиданно подошла потрясающая блондинка в элегантном платье цвета слоновой кости. У нее были изящные, слегка загорелые руки, а на маленьком носике виднелась россыпь веснушек.

У Лейси появилось чувство, что теперь ей действительно придется выполнить обязанности телохранителя. Она встала вместе с Бо, а тот взял женщину за руку и поцеловал в щеку.

– Шарлотта, рад тебя видеть, – проговорил он. И представил ее своей спутнице.

Женщина улыбнулась и сказала:

– Я слышала, что ты присматриваешь за детьми режиссера. Ты специализировалась в области дошкольного образования?

– Нет-нет. – Лейси улыбнулась. – Я никогда не училась в колледже. Самоучка.

– Потрясающе… – пробормотала Шарлотта, явно давая понять, что ее интересовал только Бо. Она устремила на него пристальный взгляд и проговорила: – Я так долго тебя ждала, а ты все не приезжал.

– Теперь вот я приехал, – сказал Бо. – Только ненадолго. – И он рассказал о фильме в Канаде.

– Замечательно! – воскликнула Шарлотта. Казалось, она была искренне рада.

– А ты чем занимаешься? – спросил Бо.

– Тебе действительно интересно? – с кокетливой улыбкой спросила Шарлотта.

– Разумеется, – кивнул Бо и покосился на свою спутницу.

– Мне тоже это интересно, – тут же сказала Лейси.

Шарлотта тронула изящным пальчиком пухлую нижнюю губку и пробормотала:

– Сейчас, дайте подумать… Так вот, я скоро стану партнером в «Беттани и Ко». И еще я – президент «Младшей лиги». – Она слегка повернулась – так, чтобы Лейси оказалась у нее за плечом и сразу почувствовала себя лишней.

– Очень интересно… – Бо сдвинулся на несколько дюймов, чтобы Лейси опять оказалась членом их кружка. – Впрочем, я не удивлен.

– А ты помнишь Аспен? – спросила Шарлотта, и ее глаза затуманились.

Бо сделал большой глоток и кивнул.

– Да, конечно. Прекрасное было время.

Лейси мысленно фыркнула. Она прекрасно поняла, что было в Аспене.

Шарлотта засмеялась и воскликнула:

– C’était fabuleux! Vous étiez fabuleux![32]32
  Это было сказочно. И ты был сказочным (фр.).


[Закрыть]

Бо осушил свой бокал.

– Забудь об Аспене. Лучше скажи, что там с «Ривердогс»? Билл Мюррей все еще владеет частью акций?

– Да. – Шарлотта улыбнулась. – Неуловимый человек. Хотя не такой неуловимый, как ты.

Лейси сделала над собой усилие, чтобы не закатить глаза.

– Пожалуй, пойду поищу Сару, – сказала она. – Приятно было познакомиться, Шарлотта.

– Мне тоже, Лиззи.

– Лейси, – поправил Бо.

– Ах… – Шарлотта очаровательно улыбнулась. – Приношу свои извинения.

– Все в порядке, – усмехнулась Лейси. – Si Beau était à moitié aussi bon un amant à Aspen comme l’homme est maintenant, vous étiez une femme chanceuse… mais pas aussi chanceuse que mois[33]33
  Если Бо был хотя бы наполовину так хорош в Аспене, как сейчас, то вы – счастливая женщина… Хотя и не такая счастливая, как я (фр.).


[Закрыть]. – Сказав это, она тотчас же удалилась.

Глаза Шарлотты расширились, а на безупречном лбу появилась морщинка.

Лейси без особого труда выучила французский язык – этого потребовала Моник, которая наняла ей учителя и постоянно общалась с ней только по-французски. Даже Генри выучил несколько французских фраз.

С улыбкой взглянув на Лейси, Сара расхохоталась и воскликнула:

– Боритесь, мисс Митчелл![34]34
  Маргарет Митчелл – автор романа «Унесенные ветром».


[Закрыть] Пусть Бо начнет ревновать!

– Он не станет меня ревновать. – Лейси грустно улыбнулась.

– Должен. Ты ведь здесь самая красивая!

– Вовсе нет, – пробормотала Лейси.

Сара пристально на нее посмотрела и тихо проговорила:

– Я уже давно заметила, что Бо глаз с тебя не сводит. Я весь вечер наблюдаю за ним.

Лейси в смущении потупилась. Она не знала, что ответить. К счастью, в этот момент начались танцы, и она, потанцевав с несколькими южанами в смокингах, пришла в восторг от их превосходных манер и дерзкого остроумия – как же ей всего этого не хватало! Очень скоро она уже весело смеялась со своими партнерами и людьми, которых они ей представляли, в том числе – с подругами Сары, работавшими вместе с ней в банке, и друзьями Грейди из фармацевтической школы.

Потом ее увел танцевать Лайонел Симмонс. В начале второго танца Лейси заметила Бидди, владелицу «Превосходных вещей» из Индиго-бич – она танцевала с каким-то пожилым мужчиной. Бидди встретилась с ней глазами и тут же отвернулась. А Лейси усмехнулась.

– Кто там? – спросил Лайонел.

– Просто одна дама, которую я встретила в Индиго-бич. Я ей не понравилась.

– Я знаю почему. – Лайонел тихо засмеялся. – Она вам завидует. Вы прекрасны, Лейси. Дуновение свежего воздуха в этом старом зале. Вы как «Серенада Солнечной долины» – чувственная песня, необычайно сладострастная, с чрезвычайно возбуждающей энергетикой.

– Лайонел, вы мне бессовестно льстите, – пробормотала Лейси.

– Это вовсе не лесть. – Он на мгновение сжал ее руку. – Я не хотел сюда приходить. Чужой свадебный бал слишком уж напоминает о том, что я потерял. Но теперь я рад, что пришел. Ведь здесь я познакомился с вами, и вы помогли мне вспомнить, что я – живой человек.

– Вы очень любезны. – Когда-нибудь какая-нибудь женщина непременно подхватит его – и уже не выпустит из рук. Но это будет не она. Ее сердце уже отдано…

…Джентльмену, который решительно похлопал Лайонела по плечу.

– Спасибо, что позаботился о моей девушке, дружище.

Лайонел отступил и с улыбкой взглянул на Лейси.

– Я сделал это с удовольствием.

– Спасибо вам, Лайонел. – Лейси тоже улыбнулась.

– Он слишком настойчиво пытался соблазнить тебя, – прошептал Бо ей прямо в ухо.

– Ничего подобного. Он всего лишь нуждался в благожелательном слушателе.

Бо привлек ее к себе.

– А если я тоже нуждаюсь в слушателе?

– Тогда я здесь. Пока здесь…

Они уже начали танцевать, но тут Бо вдруг резко остановился.

– О чем ты говоришь?

– О том, что есть.

Они снова двинулись в медленном танце.

– Ты заслуживаешь большего, Лейси.

– Как и все мы. – Она прикрыла глаза, наслаждаясь ощущением его близости; сейчас ей казалось, что они с Бо одни во всем зале. И теперь Лейси уже точно знала, что полюбила этого мужчину.

– Давай уйдем отсюда, – неожиданно сказал Бо.

Она промолчала, и он добавил:

– Можно пойти ко мне, в мой дом. Хм… неужели ты можешь ходить на этих каблучищах?

– Конечно. – Ходить в дорогой кожаной обуви было очень даже удобно.

Они выскользнули через боковую дверь и прошли мимо припаркованных на стоянке лимузинов. Бо крепко взял Лейси за руку, и они пошли по Митинг-стрит в южном направлении. Причем оба молчали. В данный момент у них не было слов – одни только чувства и ощущения.

Лейси ужасно нервничала, но надеялась, что справится с волнением – ведь она была с Бо. С ним она преодолеет любые препятствия.

Ночной Чарлстон был необычайно красивым, таинственным… и возбуждающим. Они повернули на Традд-стрит, потом – на Черч-стрит, а после шагали по Строллс-элей, направляясь к Ист-бей.

– О, здесь потрясающе красиво! – восхищалась Лейси.

– Мы почти пришли. – Тут Бо остановился, взял ее лицо в ладони и поцеловал. В следующее мгновение их взгляды встретились, и Лейси вдруг поняла, что не вынесет такой бури эмоций, не вынесет скорой разлуки.

– Нет, – прошептала она.

– Не думай об этом, – сказал Бо.

Его дом оказался настоящей резиденцией, назвать его просто домом язык не поворачивался. Это был роскошный и элегантный особняк, и Лейси старалась не смотреть по сторонам, чтобы не таращиться на все, что видела, особенно – на антиквариат. Вскоре они стали подниматься по старой и крутой лестнице – причем несколько ступенек были шаткие, о чем Бо заблаговременно ее предупредил, – и вошли в его комнату. В комнату, где он жил когда-то.

– Да, верно, в этом доме есть привидения, – сказал Бо в тот самый момент, когда она уже хотела спросить, где это тикают часы. Он сбросил туфли и принялся развязывать галстук. – Дом был построен в тысяча семьсот восемьдесят пятом году. Одно привидение я видел прямо здесь – парня в мешковатой рубашке. – Он бросил галстук на комод, повернул Лейси спиной к себе, расстегнул молнию и помог ей снять платье.

– Правда?.. – Она повернулась к Бо, давая ему возможность насладиться созерцанием женского нижнего белья из кружев и шелка.

Минуту спустя, избавив ее от последних покровов, Бо с улыбкой проговорил:

– Полагаю, что этот парень… Если он сейчас здесь, то хотел бы обрести плоть.

Лейси хихикнула и шагнула к Бо. Прижавшись к нему всем своим обнаженным телом, она впилась в его губы поцелуем. Долгим и страстным. Собственническим. Этот мужчина принадлежал ей. Увы, лишь на время.

– Я люблю тебя, – прошептала она, поспешно расстегивая его рубашку и чувствовуя, что по щекам текут слезы. – И я знаю, что ты любишь меня. – Он ласкал ее спину, бедра, груди – все, до чего мог дотянуться, а она тем временем стаскивала с него рубашку. – К черту! Не желаю больше прятаться и бояться боли. Намного больнее сдерживаться. И если то, что мы сейчас собираемся сделать, окажется еще одной ошибкой, – что ж, это будет моя собственная ошибка.

Тут она расстегнула его брюки и медленно спустила их к полу, после чего Бо переступил через них и отбросил ногой в сторону.

– Я не буду вторым Каллумом, – сказал он. – И не буду таким, как мой отец. Ты не должна любить меня, Лейси. Мы не прощаемся. Мы с тобой создаем память, вот и все.

Запечатлев поцелуй на его плоском животе, она сняла с него украшенные золотым шитьем трусы. Теперь они оба были обнажены. Лейси погладила его восставшее достоинство и сжала его пальцами.

– Бо, прекрати! Скажи, что ты любишь меня – или утром я перестану тебя уважать. – Она взглянула на него снизу вверх. Частичка Греты приправила ее улыбку угрозой.

Но он был невозмутим. Подняв ее на ноги, проговорил:

– Ты-то можешь рисковать. У тебя есть Генри. А вот я один. Поэтому должен быть осторожным. В моей жизни нет дублера.

– Ты сам выбираешь эту жизнь, Бо, а не она тебя. Ты можешь поступать так, как пожелаешь, и отлично знаешь это. Вопрос в другом: что тебя удерживает? Слава и богатство? Боишься их лишиться? Но зачем они, если тебе не с кем ими поделиться?

Бо взял ее за плечи и пробормотал:

– А ты гораздо больше похожа на Люси Рикардо, чем мне казалось. Не хотелось бы тебе это говорить, но… Когда я уеду, у меня все будет в порядке. Это временное помешательство вызвано моей нынешней работой. А то, что происходит сейчас… Я хочу сниматься в фильмах, которые мне нравятся. Это все, что я хочу. И все, в чем я нуждаюсь.

Лейси рухнула на кровать и сразу же приподнялась на локтях. Пристально глядя на Бо, она проговорила:

– Оставь меня, если должен, но имей смелость сказать правду. Я больше, чем временное помешательство. Ты любишь меня. – Она протянула руку. – Дай мне твой мобильник.

Он несколько секунд хмуро разглядывал лежавшую на его кровати женщину, потом направился к своим брюкам, достал из кармана айфон и бросил его ей. Она вертела его в руках – и комната наполнилась восхитительным голосом Этты Джеймс[35]35
  Американская исполнительница блюзов.


[Закрыть], исполнявшей свою знаменитую песню «Наконец-то».

Бо прищурился, но уголки его рта непроизвольно дернулись.

– Чем больше люди меняются, тем больше они остаются прежними. В каком году мы живем?

– Не важно, парень. Любовь, она вечная. Иди сюда. – И Лейси поманила его пальцем.

Он лег на покрывало рядом с ней, и его старая кровать заскрипела. Этот скрип показался ему таким же знакомым, как биение собственного сердца. Время побежало вспять, и Бо вернулся в детство, – с ним вернулось все плохое и хорошее, все то, что он тогда принимал близко к сердцу.

Лейси прижала палец к его губам.

– Ты не будешь играть со мной, слышишь? Не будешь притворяться в этой комнате, где спал Бо, еще не умевший лукавить, веривший в добро и уверенный, что может доверять людям, которых любит.

Бо промолчал – он не сказал ничего, ее огромный грозный лев, у которого была взъерошенная грива и глаза властелина джунглей, а еще – сердце, готовое вместить чужие беды и напасти.

– Здесь ты станешь самим собой, – говорила Лейси, поглаживая его по волосам, – вновь станешь тем маленьким мальчиком и обиженным подростком, которого старался не замечать. И, конечно же, ожесточенным молодым человеком, которого изображал все эти годы. И здесь ты получишь меня. Я твоя женщина, а ты – мой мужчина. Но пока ты не перестанешь лгать самому себе – мол, у меня все хорошо и мне никто не нужен, – пока будешь уверять себя в том, что твоя бедная мать и покойный отец испоганили твою жизнь, – то есть пока ты не откажешься от этой лжи, – мы с тобой не будем заниматься любовью.

Бо по-прежнему молчал, глядя на нее пристально. Но Лейси было все равно; она уже совершенно не волновалась, когда вновь заговорила:

– А если мы не займемся любовью, Бо Уайлдер, то тебе придется убраться навсегда из моей жизни. И в этом случае мы никогда не отправимся куда-нибудь, чтобы выпить по коктейлю и по-дружески поболтать при случайной встрече. Ты или разобьешь мое сердце, или отдашь мне свое. То же самое касается меня. Иного быть не может. И не будет.

Этта продолжала петь. Да благословит ее Господь.

А Бо еще минуту-другую помолчал, потом спросил:

– Ты все сказала?

Она кивнула.

Он взял ее за руку и поцеловал костяшки пальцев. Потом перевернул руку ладонью вверх и снова поцеловал. Лейси почувствовала, что тает… Но он ведь так и не сказал, что любит ее.

Этта пела «Я могла только плакать», когда Бо улегся на спину, усадил Лейси на себя и, накрыв ладонями ее груди, стал теребить подушечками пальцев уже отвердевшие соски. Она со стоном закрыла глаза. Когда же открыла их, Бо чуть приподнялся и стал лизать ее соски, время от времени осторожно покусывая их.

– О, Бо… – прошептала она и, наклонившись, поцеловала его.

Через несколько мгновений их губы слились в долгом поцелуе. После чего последовали вздохи и горячечный шепот, отчасти заглушаемые звуками музыки.

А потом он уложил ее на спину и лег сверху. Лейси не сводила с него глаз и мысленно ему говорила: «Ты понимаешь, что это значит». Но она не собиралась отступать.

А он покрывал поцелуями ее тело – шею, плечи, груди и бедра. Наконец его губы опустились к средоточию ее чувственности. Сначала он исследовал языком маленький бугорок, потом раздвинул складки и проник в нее с уверенностью опытного исследователя, точно знающего, что ищет.

Лейси выгнулась ему навстречу и закричала. А он продолжал сладостную пытку и, судя по всему, не собирался останавливаться…

И сейчас они были одним целым – независимо от того, хотел он это признавать или нет. И он принадлежал ей. Через минуту-другую Лейси сообщила ему об этом – но не словами, а громкими стонами и криками, вырывавшимися из ее груди и превращавшимися в нескончаемую песню наслаждения.

А потом его губы скользнули вверх – к ее лицу, а твердая плоть уперлась ей в живот.

– Ты прекрасна, – прошептал он.

Лейси снова застонала и обхватила его ногами. А он, судорожно сглотнув, прохрипел:

– Да, ты права, я люблю тебя, Лейси Кларк. – В следующее мгновение Бо с утробным криком вошел в нее. Затем начал ритмично двигаться, и она с протяжными стонами раз за разом устремлялась ему навстречу. При этом обоим казалось, что у них не оставалось выбора, что они сейчас делали то единственное, что могли делать, то, что должны были делать.

– Я Генри тоже люблю, – сказал Бо, когда все закончилось. – Я люблю вас обоих.

Лейси прижалась к любимому мужчине и почувствовала, как глаза ее наполнились слезами.

– Вот видишь? Ты сказал, что любишь меня, и это тебя не убило. Твоя любовь и меня не убила.

Он молчал, поглаживая ее по волосам.

– Теперь чувствуешь себя лучше? – спросила Лейси.

Бо приподнялся на локте и заглянул в ее лицо, на которое хотел бы смотреть и смотреть…

– Я чувствую себя самим собой, – ответил он. И глаза его сейчас были ясными и доверчивыми – таких его глаз она еще ни разу не видела.

Да будет благословенно его сердце, его большое любящее сердце. Лейси знала, что потеряет этого мужчину, но сейчас, этой ночью, которую она никогда не забудет, его сердце принадлежало ей.

На эти несколько минут ее сон воплотился в жизнь.