Текст книги "Искусство раннего Рима и Южной Этрурии эпохи расцвета (VI–V вв. до н. э.) по материалам коропластики"

Этрусский храм и этрусское святилище воплощали этот образ универсума, что наглядно демонстрирует выделение подия, несущих и несомых частей постройки, программа ее скульптурной декорации с изображением квадриг и божеств на кровле, антефиксов с апотропеическими масками Горгоны, пустых фронтонов, предназначенных для эпифании божества. Обязательным было создание колодцев, ботросов и ям (mundus) для общения с подземным миром и, наконец, широких портиков, предназначенных для наблюдений за небом и птицегаданий.

4. Жилая архитектура. Дом / Domus

Эволюция архитектуры этрусков, как уже говорилось, не представляет собой стройной картины. Резкий перепад в уровне культурного развития, произошедший около 70. г. до н. э., скорее всего, дает прерывистую линию развития. Безусловно, культура Вилланова является одним из компонентов, сыгравшим большую роль в формировании этрусского этноса и культуры. Однако импульсы и элементы культурного развития, привнесенные из региона Восточного Средиземноморья, оказали решающую роль. В Центральной Италии вдруг появляется развитая городская цивилизация, наравне с финикийской – первая в Западном Средиземноморье.

Жилой дом этрусков долгое время представлялся на гипотетическом уровне. Единственным источником были архитектуроподобные урны и саркофаги, фасады и интерьеры гробниц. Однако в 1960-1990-х гг. этрусский дом был изучен археологически. Открытие городских пространств Аквароссы, Марцаботто и древнейшего Рима сыграло в этом процессе очень большую роль.

Хижины и жилые дома культуры Вилланова уже были рассмотрены выше (глава III. 1). Их формы, кажется, имеют мало общего с древнейшими домами Аквароссы, датируемыми второй половиной VII – началом V. в. до н. э. Напомним, что дома Аквароссы приближаются к типу северосирийского битхилани. Колонный портик акцентирует главный фасад, он фланкирован двумя ризалитами. Декоративное убранство – терракотовые рельефные плиты антепагмента с изображением процессий и симпосиев – тоже находит иконографические и стилистические прообразы в странах Анатолии и Северной Сирии[180]180
  См. сноски 10–12.


[Закрыть]. Отметим, что период VI. в. до н. э. совершенно неслучайно определяется как ориентализирующий.

Однако линия преемственности с культурой Вилланова все-таки прослеживается, но только лишь в создании общей системы декоративного убранства кровли[181]181
  Danner. Die Dekoration… / DF… S. 93–96.


[Закрыть]. Помимо плит антепагмента, большая роль среди произведений терракотовой пластики принадлежит скульптурным акротериям, размещенным по гребню кровли. Следуя древнейшим прообразам, знакомым по моделям хижин культуры Вилланова, они представляют ряд зооморфных изображений (пантеры, птицы) и лунницы[182]182
  Danner. Die Dekoration…


[Закрыть]. Дома Аквароссы – наглядный пример смешения традиций, кристаллизации принципиально нового типа культуры.

Следующий этап эволюции этрусского дома связан с кругом памятников V. в. до н. э. Это жилища городов Марцаботто и Рима. Здесь налицо очень важное изменение. П-образный план битхилани оказывается замкнутым четвертой стеной, формирующей квадрат плана. Полуоткрытый двор закрывается, превращаясь в атрий[183]183
  Torelli. Introduzione // Santuari… P. 26–32; Donati L. La casa delI’impluvium.
  Architettura etrusca a Roselle // Archaelogica. 106. Roma, 1994; Bianchi Bandinelli R., Guliano A. Etruschi e italici prima del domino di Roma. Milano, 1991. P. 361.


[Закрыть].

Древнейший тип атриумного дома первой половины V. в. до н. э. зафиксирован в Розеллах и Марцаботто, он становится перспективным для всей Италии[184]184
  Martinelli M. Marzabotto // Gli Etruschi… V. II. P. 582–592; Donati. La casa…


[Закрыть]. В 1960-е гг. на Forum Romanum обнаружены атриумные дома 530-520-х гг. до н. э. Это жилища аристократов Эмилия Скавра, Лициния Красса, Сейо и Клодия. Они были выстроены в 10. м к востоку от регии, вдоль Священной дороги[185]185
  Carandini A. Domus aristocratiche sopra le mura e il pomerio del Palatino //
  La Grande Roma… P. 97–99; Pallottino M. Origini e storia… P. 278–280.


[Закрыть].

Здесь перед нами предстает уже оформившийся тип этрусско-латинского домуса с просторным атрием, табернами и таблинумом. Глухая стена домуса, выходящая на Via Sacra, нарушается лишь проемами входов вестибюля и таберн. Соседние жилища, плотно прижатые друг к другу вдоль дороги, резко понижают роль фасада. Великолепие дома теперь открывается в его атриумной части.

Таким образом, эффектная однофасадность, свойственная древнейшим домам Аквароссы, постепенно исчезает, так же как и декоративное терракотовое убранство. Теперь оно сохраняется в скромных формах только в роли скульптурных водостоков и антефиксов имплювия. Эти декоративные элементы будто бы отмечают границу небесного мира. С этого момента колонный портик фасада становится исключительным элементом культовой архитектуры.

5. Погребальные сооружения

Типология и иконография этрусских гробниц изучены гораздо лучше. Именно с погребальных комплексов началось открытие этрусской цивилизации еще в эпоху Возрождения. Заупокойный культ играл в стране тирренов такую же важную роль, что и в странах Ближнего Востока или Египта. Свойственный культуре Вилланова обряд кремации с погребением урны в каменном колодце после 70. г. до н. э. дополняется широким распространением обряда ингумации, сопровождаемым строительством монументальных гробниц.

Толосовидные купольные гробницы, знакомые нам по эгейским, ахейским и анатолийским прообразам, представлены на западе Средиземноморья только аналогичными сооружениями нурагических культур Сардинии IX–VI. вв. до н. э. Они становятся самым распространенным гробничным типом Этрурии в VII–V. вв. до н. э., получившим название «тумулос». Тумулосы распространены во многих центрах Этрурии, особенно на юге – в Цере и Тарквиниях. Известны они и в окрестностях Ареццо, Кьюзи, Кортоны, Популонии, Фьезоле, Ветулонии. Толосовидные гробницы перекрывались ложным сводом[186]186
  Duhn. F. von, Messerschmidt F. Italische Craberkunde. I–II. Heidelberg. 1924; 1939; Akerstrom A. Studien uber die etruskischen Graber. Lund, 1934.


[Закрыть].

Планировка тумулусов часто соответствовала расположению комнат в атриумном доме. К центральному помещению, атрию, с двух сторон примыкали кубикулы. Выделялась зона «вестибюля», к которому вел дромос. Такие решения характерны для многих тумулусов Черветери или гробницы Волюмниев в Перудже (напоминает планировку дома Салюстия в Помпеях).

Крепиды некоторых купольных гробниц, как и подии храмов, сложены из грубо отесанных туфовых блоков, образующих рустическую кладку. Она знакома нам также по древнейшим анатолийским и сирийским памятникам. Выделение брутального основания постройки имеет определенный смысл: это первооснова, «природа не преображенная». Каждый камень рустической кладки аккуратно отесан по краям, вдоль «швов», и грубо – в центральной части блока. Рим впоследствии унаследует и этот элемент этрусской архитектуры, который стал особенно популярен в годы правления императора-этрускофила Клавдия (Порта Маджоре, акведук в Сеговии и др.).

Известен тип гробницы в форме куба с преимущественно одной камерой внутри. Аристократические гробницы подобного типа образуют целые улицы некрополей Вольсиний (Орвьето) и Цере (Черветери). Они сложены из туфовых блоков. Гробницы в форме дома или саркофага складывали из больших каменных плит и блоков в Популонии и в окрестностях Кортоны[187]187
  Prayon F. Fruhetruskische Grab– und Hausarchitektur. Heidelberg, 1975.


[Закрыть]. В районе Витербо (Пьян ди Мола) и в Вольтерре, Норкье, Соване и Вейях фасады гробниц вырубались в скалах. Они изображали вход, торжественно оформленный портиком. Безусловно, это вход в потусторонний мир, порог царства Аида (Аэта).

Повсеместно гробницы старались строить из «вечных» материалов – каменных блоков туфа и травертина. Постройки приобретают монументальные формы. Чаще всего они формируют целые «города» с улицами и площадями, на которых стояли небольшие сырцово-деревянные храмы («капеллы») прямоугольного плана. Они украшались терракотовой пластикой. Подобные сооружения открыты на некрополях Ара ди Туфо (близ Витербо) и Бандитачча близ Цере[188]188
  Damgaard Andersen H. Archaic architectural terracotas and their relation to building indification // DF…


[Закрыть].

Этрусский некрополь и каждая отдельно взятая гробница говорят о том, что и тиррены представляли себе подземный мир изоморфным земному. Те же города с регулярной планировкой, те же жилища напоминают страну по ту сторону Леты.

Структура гробницы, перекрытой ложным сводом, безусловно, передает представления о космосе: ложноопорный столб склепа в Казале Мариттими близ Вольтерры символизирует «мировую ось»[189]189
  АкимоваЛ.И. Миф в искусстве. Памятники. Гробницы // Мир этрусков. Археологические памятники из музеев социалистических стран. М., 1990. С. 98–104.


[Закрыть].

Гробницы этрусков, как установлено в последнее время, служили и для отправления заупокойного культа предков, занимавшего важнейшее место в их религии. Поэтому ритуальные ложа в погребальных камерах оставались пустыми, в то время как кремированные останки захоранивались здесь же – в урнах. Скульптурные изображения предков на тронах и крышках урн являлись объектами поклонения, так же как и культовые статуи в храмах. Пустые ложа предназначались для посетителей, проводивших ритуальный симпосий вместе с теми, кто оставался здесь навсегда. Весь комплекс каменной монументальной скульптуры, как правило, связан с погребальными сооружениями. Недавно установлено, что каменные алтари являлись неотъемлемой частью многих тумулусов, они примыкали к крепиде постройки снаружи (подобное сооружение открыто в 199. г. близ Kортоны)[190]190
  Prayon F. L’architettura funeraria etrusca. La situazione attuale delle ricerche e problemi aperti // SCIE. Firenze, 1989. P. 441–450.


[Закрыть].

Некрополи, столь явственно напоминающие города «иной» страны, отделялись от городов живых естественной преградой – потоком реки, символически «превращавшейся» в Лету. Подобная традиция наблюдается в Цере, Вейях, Тарквиниях, Вульчи, Вольсиниях и других центрах. В Риме пространные архаические некрополи занимали незаселенный правый берег Тибра, они подступали к Яникулу.

6. Этрусский и латинский город

K сожалению, наши познания в области градостроительства пока ограничены по той причине, что ни один этрусский город не исследован полностью. Картину осложняет плохая сохранность древнейших городских территорий, плотно застроенных уже в позднеримское и средневековое время. Здесь достаточно упомянуть современные Орвьето (Вольсинии), Перуджу (Перусию), Кьюзи (Клусий), Вольтерру (Велатри) и многие другие.

Однако во второй половины ХХ в. были открыты большие участки городских территорий архаического Рима, Аквароссы, Марцаботто и Спины. Они прояснили очень многое относительно организации городского пространства древнейших центров Этрурии и Лация[191]191
  Boitani F., Cataldi M., Pasquinucci M. Le citta etrusche. Verona, 1973; Mansuelli G.A. Studi sulla citta antica. L’Emiglia Romagna. Roma, 1983; Colonna G. Urbanistica e architettura // Rasenna. Storia e civilta degli Etruschi. Milano, 1986. P. 371–630; Boёthius. Etruscan and Early…; Gros P., Torelli M. Storia delI’urbanistica. Il mondo romano. Bari, 1988.


[Закрыть].

Античным авторам Этрурия представлялась страной многих городов (Strab., V, 219–220). Большая их часть раскинулась на высоких плато, при слиянии рек. Такое местоположение мы найдем в Вейях, Цере, Тарквиниях, Вульчи, Велатри, Фезулах, Вольсиниях, Перусии, Клусии и многих других. Почти все они лежат вдали от береговой линии, однако некоторые имеют порты (см. предыдущую главу). Подобное соотношение города и порта характерно для некоторых анатолийских и балканских городов. В этой связи можно назвать Афины и Пирей или Акрокоринф и Коринф.

Местоположение превращало центры Этрурии в неприступные крепости, хорошо укрепленные и стенами, и природными преградами (Liv., V, 2, 6). Крепостная ограда складывалась, как правило, из огромных квадров туфа, она разделялась на прясла высокими башнями с арочными воротами. Фрагменты городских укреплений и башни сохранились в современных Фьезоле, Вольтерре, Розеллах, Перудже, Фалериях, Риме, Норбе и многих других городах.

Городские территории славились своими инженерными сооружениями: водопроводами, сточными системами, глубокими колодцами, мощеными дорогами, подземными тоннелями и арочными мостами (Вульчи, Вейи).

Следуя естественным границам плато, всякий этрусский город сохраняет один важный принцип – ориентацию улиц по сторонам света. Они выделяют главные магистрали – кардо и декуманус. Ширина главных улиц в Марцаботто достигает 1. м. Этот город, так же как Вейи и Спину, характеризует регулярная планировка. Сетка улиц, пересекающихся под прямым углом, местами прерывается пространством площадей.

Подобную планировку воспроизводят некрополи Вольсиний (Орвьето) и Цере (Черветери)[192]192
  Moscati P. Urbanistica // Dizionario della civilta Etruscha (a cura di M. Cristofani). Firenze, 1985. P. 311–313.


[Закрыть]. Так же как и многие этрусские города, Рим бурно расширяется в V. в. до н. э. В городское пространство включаются Эсквилин и Авентин[193]193
  La Grande Roma…


[Закрыть]. Согласно традиции, этот город был основан и распланирован в соответствии с предписаниями этрусков (Plut., Rom., II, 11).

Акрополи, цитадели этрусских городов, как правило, выносились за границы жилого пространства. Они оказывались оторванными от города в Вульчи, Ветулонии, Вейях и Таквиниях[194]194
  Boitani F., Cataldi M., Pasquinucci M. Le citta…


[Закрыть]. Храмы и городские святилища обнаружены во всех этрусских и латинских городах. Они обязательно присутствуют на акрополе, занимают эффектное местоположение в центре городских территорий. Например, знаменитый собор в Орвьето стоит на месте древнейшего этрусского монументального храма[195]195
  Santuari…


[Закрыть].

Сервий в своих «Комментариях к “Энеиде”» (I, 422) отмечает, что правила «этрусской дисциплины» предписывали, чтобы в каждом городе были трое ворот, три улицы и три храма, посвященные Юпитеру, Юноне и Минерве. Открытые в процессе раскопок этрусские города действительно обнаруживают наличие нескольких храмов (которые, впрочем, не всегда посвящались Капитолийской триаде). Изображение одной из божественных триад можно, правда, найти на архивольтах городских ворот Велатри (Вольтерра), Фалерий и Перусии (Перуджи). Возможно, культ триад связан с градостроительством.

История этрусской архитектуры и градостроительства показывает, что именно на протяжении V. в. до н. э. формируется вся архитектурная типология и основные законы организации регулярного городского пространства. Все, что имеет перспективу развития в античной италийской культуре, кристаллизуется именно в этот период: дворцы-регии, храмы, атриумные дома и купольные гробницы, которые наряду с инженерными сооружениями и принципами городской планировки унаследует Рим.

Традиция декоративного убранства зданий терракотовой скульптурой с ее особым вниманием к оформлению композиции акротерия (играющего здесь ту же роль, что и фронтон в греческом храме. – другое важное достижение позднеархаической эпохи. Оно также будет воспринято римской архитектурой, которая, собственно, и начинает отсчитывать свою историю именно с V. в. до н. э., когда Тарквинии отстроили столицу, превратив ее в один из крупнейших городов древности.

Картина развития этрусской архитектуры, формирование ее ведущих типов дается нами с некоторыми ограничениями. Это объясняется целью и задачами исследования. Такого обобщающего очерка по этрусской архитектуре пока создано не было. Значение же его очень велико, поскольку этот материал позволяет глубже и серьезнее выявить основы данной культуры и связанного с архитектурой изобразительного творчества. Предложенный обзор намечает основную линию эволюции этого вида искусства, показывает всю сложность происхождения этрусского дворца, святилища, храма, атриумного дома и гробницы. Исследования современных зарубежных коллег, к сожалению, избегают обобщения, ограничиваясь эффектными публикациями отдельных памятников.

7. Декоративное убранство архитектурных построек. Основные принципы скульптурного и живописного оформления

Типология архитектуры, систематизированная и рассмотренная выше, полностью определяет принципы декоративного убранства зданий. Древнейший в Центральной Италии способ украшения построек донесли до нас глиняные и бронзовые погребальные урны культуры Вилланова IX–VII. вв. до н. э. Они воспроизводят форму жилища. Наружные стены, как правило, покрывались росписью или гравировкой, изображавшей знакомый нам по греческим моделям этого периода геометрический орнамент.

Декоративное оформление перекрытий отличалось своеобразием. Концы стропил, пересекающиеся на гребне кровли, получают пластическое оформление. Они приобретают зооморфные очертания или формы, напоминающие так называемые лунницы[196]196
  DannerP. Die Dekoration…


[Закрыть]. В месте пересечения стропил на торцах здания всегда наблюдаются небольшие проемы, «окна» – признак, весьма характерный для древнейшей средиземноморской архитектуры. Вспомним вотивные глиняные модели храмов из Аргоса и Перахоры IX–VII. вв. до н. э. Интересный вариант традиционной погребальной урны из Безенция, что на юге Этрурии, хранится в римском Музее доисторических культур им. Л. Пигорини. Окончания стропил по гребню кровли здесь по-прежнему напоминают лунницы и головы зверей, в то время как самое интересное сосредоточено на пороге «фронтонного» окна, в перекрытиях. Это фигурка человека в округлом головном уборе[197]197
  Torelli. Il ragno, il rito… P. 37. Fig. 27.


[Закрыть]. Он будто покидает пределы строения, пересекая границу «верхнего» мира. Таким образом, этот персонаж можно интерпретировать как воплощение души, возносящейся к небу. – мотив, который нередко фиксируется при обряде позднейшей римской кремации, когда группа провожающих видит над дымом погребального костра возносящегося императора (Sveton., De vita, II, 100, 4).

Пластическое оформление кровли в древнейших средиземноморских культурах всегда определяет границу мира земного и небесного, а границу мира подземного всегда отмечают стереобат или подий. Вход в мир небожителей, разделительный порог, всегда находится в перекрытиях: пустой проем фронтона, через который, например, богиня могла явиться в храм для встречи с царем[198]198
  Достаточно напомнить историю взаимоотношений римских царей Нумы и Сервия Туллия с их божественными покровительницами.


[Закрыть]. Для сообщения с миром подземным и для общения с хтоническими божествами устраивались, как уже было показано, ритуальные колодцы и ямы (mundus,?oϑρος), необходимые даже при обряде основания города (Plut., Rom., 11). В дни совершения обрядов в честь всех покойных, находящихся в подземном царстве, отодвигался камень, закрывавший mundus (этрусское божество подземного царства именовалось Mantus. – вход в потусторонний мир[199]199
  Немировский А.И., Харсекин А.И. Этруски. Введение… С. 125–126.


[Закрыть].

Проем в перекрытиях также служит сообщению с миром божеств и духов. Он необходим и для эпифании божества (εjπιϕαvνεια), что наглядно демонстрируют греческие фронтонные композиции. Один архаичный памятник лишний раз подтверждает семантическое значение проема в кровле храма. Речь идет о редчайшей глиняной вотивной модели эгейского толосовидного храма XII–X. вв. до н. э. (Крит, Музей Иераклиона). Сквозь широкий входной проем мы видим фигурку богини с воздетыми руками; склонившись над отверстием (οjπαιον) в центре конической крыши, за ней наблюдают два божества[200]200
  Andronicos M. Herakleion Museum // The Greek Museums. Athens, 1975. P. 224, 248. Fig. 37.


[Закрыть]. Эта древнейшая пластическая композиция лишний раз подтверждает то важное, специальное значение, которым наделялись в античную эпоху, казалось бы, незамысловатые формы культовой архитектуры.

Если архаичные изображения характеризуют, иллюстрируют назначение тех или иных частей здания, которые «служат» определенным целям, то позднейшее пластическое убранство усиливает общий декоративный характер. Сохраняя память о древнейшей картине космоса, памятники поздней античности все больше стремятся к чистому художественному синтезу. Так, например, появляется у греков фронтон, закрытый плитой со скульптурной композицией.

В архитектурно-пластических произведениях этрусков мы наблюдаем консервативный архаизирующий подход, сохраняющий в первую очередь ритуальный смысл. Так, могут показаться «нелепыми» и «непродуманными» с художественной точки зрения северные торцы храмов и святилищ, закрытые глухой нерасчлененной стеной от воздействий «неблагоприятной» стороны света. Пустой фронтонный ящик украшали только акротерии, спускавшиеся вдоль гейсона к нижним краям кровли. Пластическая композиция на гребне кровли предполагала точку зрения, расположенную в стороне от главного фасада здания и алтаря. Кажущаяся художественная «несвязанность» сразу же приобретает определенный эстетический смысл вслед за раскрытием идеи культового назначения комплекса и всей его программы. Скульптурное и живописное убранство этрусских зданий – прекрасное «введение» в этот, казалось бы, закрытый мир образов и представлений.

Первые древнейшие фрагменты коропластики, фасады зданий относятся к концу VII – началу V. в. до н. э. Это уже упоминавшиеся терракотовые плиты фризов зданий храма акрополя Пьяцца д’Арми в Вейях и Регий в Риме и Аквароссе. Декорация этих построек отличается известной простотой. Помимо рельефных фризов, края кровли украшались антефиксами с маской Менады или Горгоны, исполненными в дедалическом стиле. Терракотовое убранство кровли усложняется с появлением того разнообразия типов зданий, которое складывается в этрусской архитектуре в V. в. до н. э.

Для храмовых построек всех типов и регий (в Аквароссе, Му́рло и Риме) характерно обязательное наличие акротериальных статуй на гребне кровли. Как правило, эти скульптуры в натуральную величину покрывались яркой росписью. Обнаженные части мужских фигур раскрашены красно-коричневой краской, женских – белой, волосы и детали облачений, зрачок глаза отмечали черной, одежды – белой и реже синей краской. Подобный колорит характерен и для монументальных росписей этрусских гробниц V. в. до н. э. в Тарквиниях и Кьюзи[201]201
  Pallottino M. Etruscan Painting. Geneva, 1952.


[Закрыть], такими красками пользовались мастера, расписавшие пронаосы храмов в Вейях и Цере[202]202
  Stefani E. Una serie di lastre fittili dipinte del santuario etrusco di Veio // AC. III. 1951. P. 138–152; Neppi Modona A. Pitture etrusche arcaiche. Le lastre fittili policrome ceretane // Emporium, 1928. S. 97-110.


[Закрыть].

Помимо гребня кровли скульптуры акротерия занимают место на «углах» фронтона – его вершине и крайних точках. Самый эффектный пример – огромная квадрига Юпитера, венчавшая Капитолийский храм[203]203
  Minto A. Problemi sulla decorazione coroplastica nell’architettura del tempio estrusco // SE. XXII. 1952–1953.


[Закрыть]. Известен и другой случай, использовавшийся в создании композиции главного фасада небольшого храма, когда помимо вершины фронтона статуи распределены вдоль всего гейсона. Фигуры изображены в движении, воины будто бы взбегают по скатам кровли на ее гребень. Такое решение показывает терракотовый скульптурный ансамбль конца V. в. до н. э. из Цере (Kопенгаген, Новая Карлсбергская глиптотека)[204]204
  Ibid. P. 12–13. К сожалению, композиция из Копенгагена отличается плохой сохранностью.


[Закрыть].

Плиты антепагмента становятся разнообразнее, однако в конце V. в. до н. э. здесь исчезает рельефный фриз с нарративной программой. Все внимание повествования теперь сосредоточено на многофигурной скульптурной композиции акротерия. Главными в антепагменте по-прежнему являются прямоугольные плиты, закрывавшие края деревянного перекрытия. Теперь их украшают не процессии и симпосии, а орнаментальные мотивы – анфемий, овы и цветки лотоса. Нижний край нередко приобретает фигурные, фестончатые очертания. Высота таких плит достигает 7. см.

Терракоты, обрамляющие фронтон, создают подобие пышной рамы. Высота обрамления по скатам кровли теперь достигает 150–20. см. Оно состоит из плит с фестончатым краем внизу, которые закрывают стропила и симы, получившие сложную профилировку. Сима состоит из торуса с полочкой и отогнутого наружу высокого края, украшенного «стригелями». Так выглядели края фронтонов храмовых построек в Цере, Вейях и Риме[205]205
  Les Etrusques et l’Europe. Paris, 1992. P. 140–141.


[Закрыть].

В Вейях, однако, сохранился еще один элемент – ажурная решетка (высота – 7. см), завершавшая симу. Она несет орнаментальные мотивы – изображение розеток и пальметт, образующих фестоны по верхнему краю[206]206
  Ibid.


[Закрыть]. В Цере часто применяли не рельефные, но плоские расписные плиты антепагмента, а в гробницах стены покрывались большими прямоугольными пластами из обожженной глины. Они использовались для живописи (плакетки Кампана, Лондон, Британский музей; плакетки Бокканера, Париж, Лувр).

Скульптурные антефиксы с изображением масок Горгоны, Менады, Ахелоя, Сатира часто обрамляются «раковиной». Подобные произведения встречены во всех известных центрах Южной Этрурии и Лация. Здания храмов имели двускатные кровли, однако антефиксы были распределены по всему периметру постройки. Дело в том, что отличный от греческих моделей пустой фронтонный ящик требовал черепичного покрытия «пола», защищавшего деревянную конструкцию. Черепицы создавали небольшой скат, который также требовал антефиксов. В архитектуре жилой мы имеем в виду сформировавшийся к середине V. в. до н. э. домус (domus), антефиксы наряду с водостоками сохранялись по краям имплювия. Здесь они также семантически обозначали границу сакрального пространства небес.

Еще один важный элемент декоративного убранства кровли – монументальные терракотовые рельефы, закрывавшие торцы главных балок перекрытий – колумена и мутулей.

Они фиксируются в архитектуре этрусков с первой половины V. в. до н. э., но, вероятно, существовали и раньше. Самый известный пример – горельефные плиты храма «А» из Пирг (высота центральной – 12. см) с изображением героев Фиванского эпоса. Так же как статуи и плиты антепагмента, рельеф покрывался росписью.

Если скульптурная композиция, плита полностью закрывала фронтон греческого храма, то в Этрурии и Лации рельефные картины помещались в «углах» фронтонного «ящика», там, где выступали мощные четырехгранные балки перекрытий. Фронтонная терракотовая скульптура появилась в Центральной Италии только в II. в. до н. э. при непосредственном эллинистическом влиянии. В это время фронтоны многих этрусских храмов закрываются рельефной плитой, например, в Таламоне, где также изображены эпизоды из Фиванского эпоса, столь популярного в Этрурии (Орбетелло, Музей).

Живописная декорация этрусской архитектуры обычно связывалась только с погребальными сооружениями. Однако в последние десятилетия выяснилось, что монументальная роспись стен предпринималась и в культовой архитектуре. Известны фрагменты фигуративной живописи, украшавшей храмы в Цере, Фалериях, и большие композиции со стен пронаоса храма святилища Портоначчо в Вейях конца V. в. до н. э.[207]207
  Neppi Modona A. Pitture…; Civilta degli etruschi. Milano, 1985, 171. Tav. 6. 32; Santuari… P. 112; Stefani. Una serie di lastre…


[Закрыть] В последнем случае сохранилось несколько композиций – «Амазономахия», «Рыбная ловля»; голова богини; «Сатир, играющий на флейте»; изображение змеи среди морских волн[208]208
  Santuari… P. 104.


[Закрыть]. K сожалению, эти произведения находятся в процессе реставрации, они опубликованы только частично, но даже эта часть открывает нам еще одну феноменальную грань декоративного убранства этрусского храма. Стиль этих росписей напоминает рисунки великих аттических вазописцев конца VI – начала . в. до н. э. Их колорит, приемы размещения на плоскости находят аналогии и среди гробничных живописных композиций из Тарквиний.

По-видимому, круг подобных памятников будет расширяться. Традиция эта имеет весьма глубокие корни. Древнейшие эгейские, анатолийские и сиро-палестинские святилища, храмы тоже часто расписывались. У этрусков монументальная роспись зданий фиксируется с конца VI. в. до н. э., когда появились изображения в гробницах Уток, Кампана и в регии

Аквароссы. Если второй памятник известен лишь по прорисовкам, так как очень плохо сохранился, то последний – по жалким фрагментам, позволяющим говорить только о единичном примере[209]209
  Case… P. 48–50.


[Закрыть].

Между тем литературные источники показывают, что подобная традиция оформления стен храмов существовала и на этой земле. Плиний Старший (N.H., XXXV, 154) и Витрувий (III, 3, 5) пишут о храме Цереры, Либера и Либеры в Риме, построенном в начале . в. до н. э. по «тусканскому» образцу близ Большого цирка. Греческие мастера Дамофил и Горгас украсили его не только скульптурными акротериями, но и покрыли стены живописью и даже начертали на стенах стихотворные произведения. Безусловно, все это убранство было объединено определенной программой, сказать о которой мы пока ничего не можем ввиду отсутствия археологических свидетельств.

Плиний (N.H., XXXV, 18) упоминает и древние росписи храмов в Цере, и в древнейших латинских Ланувиях, и в Ардее.

Он связывает появление этого вида искусства с прибытием в Этрурию живописца Экфанта, бежавшего из Каринфа вслед за Дамаратом в 67. г. до н. э. Древнейшая этрусская гробница Кампана конца VI. в. до н. э. по стилю напоминает коринфские произведения. Известно, что именно во второй четверти VI. в. до н. э. в Этрурии появляются и протокоринфские вазы, а выходцы из этого города расселяются в Тарквиниях, Вульчи, Цере и Вейях. Греки из Каринфа принесли, по-видимому, не только свои традиции художественных ремесел, но и искусство живописи, навыки работы с терракотовой и бронзовой скульптурой, а также особенности стиля, свойственные только мастерам из этого греческого центра[210]210
  Cappelletti M. Museo Claudio Faina di Orvieto: Ceramica etrusca figurata. Perugia, 1992. P. 31; Boardman J. The Diffusion of Classical Art in Antiquity. L., 1994. P. 225–276.


[Закрыть].

Этрусский храм, сформировавший все свои основные типы именно в V. в. до н. э., синтетически объединяет разные виды искусства. Он отличается ярким, своеобразным композиционным решением и полностью подчиненным ему декоративным убранством.