Текст книги "Серебряное кресло"

Глава четырнадцатая
Самое дно мира

– Меня зовут Гогл, и я расскажу вашей светлости всё, что знаю. Около часа назад все мы были заняты своей обычной работой, точнее – её работой, в печали и молчании, как это продолжалось изо дня в день из года в год. Когда раздался ужасный грохот, каждый спросил себя, почему так давно не пел, не плясал, не запускал петарды, и каждый подумал: «Должно быть, это колдовство. Почему я несу это бремя? Не желаю больше, и всё!» И мы побросали свои мешки, котомки и инструменты, а когда обернулись, увидели это огромное красное зарево в той стороне. И каждый спросил себя: «Что это?» И сам себе ответил: «Это разверзлась бездна, и прекрасное тёплое сияние исходит с самого дна мира, который ещё ниже нас».

– Ничего себе! – воскликнул Юстас. – Неужели есть места ниже ваших?

– Да, милорд, – ответил Гогл. – Чудесные места, надо сказать. Мы называем их землёй Бисм. Этот колдовской мир слишком уж близко к поверхности. Уф! Да жить здесь – это же всё равно что наверху! А мы – бедные гномы из Бисма, которых ведьма колдовством заманила сюда и заставила работать на неё. Но мы не помнили об этом, пока не раздался этот грохот и чары не рассеялись; не знали, кто мы и откуда родом. Мы механически выполняли лишь то, что она вложила в наши головы, и ничего больше. Все эти годы были наполнены печалью. Я почти забыл, что можно улыбаться, веселиться или танцевать джигу. Но в тот момент, когда раздался взрыв, разверзлась бездна и море стало подниматься, всё опять вернулось ко мне. И конечно, все мы бросились собираться, чтобы через разлом вернуться на родину. И вы видите, как гномы едва не стоят на головах от радости и запускают ракеты. И я был бы очень признателен вашей светлости, если бы вы отпустили меня к ним.

– По-моему, это просто здорово! – восхитилась Джил. – Я так рада, что мы не только спаслись сами, но и освободили гномов. Оказывается, не такие уж они ужасные и мрачные. Совсем как принц, который поначалу мне очень не понравился.

– Всё это очень хорошо, Поул, – осторожно заметил Хмур, – но эти гномы, на мой взгляд, слишком уж похожи на военных. Посмотри мне в глаза, Гогл, и скажи, не готовились ли вы к бою.

– Конечно, готовились, ваша честь, – ответил гном. – Ведь мы не знали, что ведьма мертва, и думали, что, как обычно, наблюдает за нами из замка. Вот и старались улизнуть незаметно. А когда вы четверо появились с мечами и на лошадях, каждый, не подозревая, разумеется, что ваша честь не на стороне ведьмы, сказал себе: «Ну вот, началось». И мы решили, что скорее умрём, чем расстанемся с надеждой вернуться в Бисм.

– Клянусь честью, гном говорит правду! – воскликнул принц. – Давай отпустим его, дружище Хмур. Знаешь, добрый Гогл, ведь я тоже был заколдован, как все вы, и теперь заново вспоминаю себя прежнего. Теперь ещё один вопрос. Знаешь ли ты дорогу к новому туннелю, которым колдунья собиралась вести армию против Наземья?

– И-и-и! – взвизгнул Гогл. – Да, я знаю эту страшную дорогу и готов показать, где она начинается, только не просите меня, ваша честь, быть провожатым: я скорее умру.

– Почему? – забеспокоился Юстас. – Что в ней такого ужасного?

– Слишком близко к поверхности, к внешнему миру, – с содроганием произнёс Гогл. – Это самое ужасное, что собиралась сделать с нами ведьма: вывести наружу, во внешний мир. Говорят, там совсем нет крыши – только ужасная огромная пустота, которая называется «небо». Туннель подошёл так близко к поверхности, что достаточно пару раз ударить киркой, и окажешься наверху. Мне страшно туда даже приближаться.

– Ура! Ну дела! – воскликнул Юстас, а Джил сказала:

– Там вовсе не страшно. Нам нравится. Мы там живём.

– Да, я знаю, – кивнул Гогл. – Но я думал, это потому, что вы не могли найти дорогу вниз. Кому это может нравиться – ползать, как мухи, по верхушке мира.

– Лучше покажи нам дорогу, – предложил Хмур.

– В добрый час! – воскликнул принц.

Все приготовились трогаться в путь. Принц вскочил на коня, Хмур уселся позади Джил, а Гогл пошёл впереди, указывая путь и попутно выкрикивая радостные новости о том, что ведьма мертва и что четверо чужестранцев не представляют опасности. Те, кто его слышал, в свою очередь передавали новость другим, и через несколько минут все Земные Недра звенели от криков и смеха, а гномы сотнями и даже тысячами становились на головы, играли в чехарду, запускали огромные петарды и выписывали вензеля вокруг Уголька и Снежинки. Принцу пришлось раз десять повторять свою историю, и каждый раз слушатели кричали «ура!».

Вот так и дошли они до края разлома примерно тысячу футов длиной и около двухсот – шириной. Спешившись, путники заглянули вниз, и в лица им повеяло нестерпимым жаром, а в воздухе разлился необыкновенный, доселе незнакомый запах. Насыщенный, резкий и волнующий, он щекотал ноздри. Из глубины пропасти шло такое сияние, что поначалу, ослеплённые, они ничего не увидели. Постепенно, когда глаза привыкли, им показалось, что внизу течёт огненная река, а по берегам можно различить поля и перелески, издававшие нестерпимо яркое сияние, хоть и были темнее реки. Здесь перемешалось синее, красное, зелёное и белое, словно в витражном стекле, сквозь которое в полдень бьют лучи тропического солнца. На этом ослепительно ярком фоне сотни бывших обитателей Земных Недр, карабкающихся по неровным стенам обрыва вниз, казались чёрными мухами.

– Ваши светлости, – раздался голос Гогла.

Обернувшись, поначалу друзья какое-то время видели перед глазами лишь темноту.

– Почему бы и вам не спуститься в Бисм? Там вы будете счастливее, чем в холодной, открытой всем ветрам, голой стране наверху. Вы можете хотя бы ознакомиться с нашим миром.

Джил была уверена, что никто и думать об этом не станет, но, к своему ужасу, услышала голос принца Рилиана:

– Пожалуй, дружище Гогл, я действительно спущусь вместе с тобой. Это же так здорово! Может статься, ни одному смертному никогда не представится случай заглянуть в Бисм. Как же я смогу дальше жить с мыслью, что мог проникнуть на самое дно мира и не сделал этого? Но можно ли там существовать человеку? А сами вы что, плаваете в огненной реке?

– О нет, ваша честь. Конечно, нет. В огне живут только саламандры.

– Что за зверь эта ваша саламандра? – спросил принц.

– Трудно определить, ваша светлость, – сказал Гогл. – Они раскалены добела, и на них трудно смотреть, но больше всего напоминают дракончиков. Они говорят с нами прямо из огня, и слушать их – одно удовольствие.

Джил бросила взгляд на Юстаса, не сомневаясь, что ему идея спуститься в преисподнюю понравится ещё меньше, чем ей, но при виде его лица у неё упало сердце. Сейчас он был больше похож на принца, чем на прежнего Вреда из экспериментальной школы. Он словно вернулся в те дни, когда совершал плавание с королём Каспианом.

– Ваше высочество, если бы здесь был мой старый друг, мышь Рипичип, то сказал бы, что, откажись мы от этого приключения, нас не за что было бы уважать.

– Там, внизу, я смогу показать вам настоящее золото, настоящее серебро и настоящие алмазы, – пообещал Гогл.

– Вздор! – грубо обрезала его Джил. – Будто мы не знаем, что сейчас находимся ниже самых глубоких шахт.

– Да, – как ни в чём не бывало продолжил Гогл, – я слышал о небольших царапинах на земной коре, которые вы называете шахтами. Но там вы добываете мёртвое золото, мёртвое серебро и мёртвые драгоценные камни. В Бисме они живые и к тому же растут. Я угощу вас спелыми рубинами и соком, выжатым из алмазов. Попробовав живые сокровища Бисма, вы не захотите больше смотреть на холодные мёртвые сокровища ваших мелких шахт.

– Мой отец достиг края мира, – задумчиво произнёс Рилиан. – Как будет здорово, если я смогу побывать на его дне.

– Если ваше высочество хочет застать своего отца в живых, – вмешался Хмур, – нам пора трогаться в путь, к туннелю.

– Я тоже не намерена лезть в эту дыру, кто бы что ни говорил, – поддержала квакля Джил.

– Если вы действительно решили вернуться в свой мир, – сказал Гогл, – есть участок дороги чуть ниже. И если вода ещё поднимается…

– Пойдёмте же, скорее! – взмолилась Джил.

– Боюсь, нам и в самом деле пора, – вздохнул принц. – Но часть моего сердца останется там, в Бисме.

– Идём же! – не унималась Джил.

– Где же дорога? – спросил Хмур.

– Вдоль неё стоят фонари, – объяснил Гогл, – а начало дороги вы увидите на дальнем конце разлома.

– Сколько времени они будут гореть? – уточнил Хмур.

Внезапно из самых недр Бисма раздалось резкое шипение, словно заговорило само пламя (впоследствии друзья гадали, не был ли это голос самой саламандры):

– Быстрее! Быстрее! Быстрее! К скалам, к скалам, к скалам! Разлом закрывается, закрывается! Спешите!

И тут с ужасающим грохотом и треском скалы пришли в движение. Прямо на глазах щель становилась уже, и со всех сторон к ней спешили отставшие гномы, но теперь уже не спускались по стенам обрыва, а бросались вниз головой. То ли потому, что поток горячего воздуха снизу был очень силён, то ли по какой-то иной причине, но они не падали, а медленно опускались вниз, словно листья с деревьев. Их становилось всё больше и больше, и постепенно они почти закрыли собой огненную реку и рощи живых драгоценных камней.

– Прощайте, я ухожу! – крикнул Гогл и нырнул вниз.

Несколько оставшихся на поверхности гномов последовали за ним. Пропасть сделалась шириной с ручей, затем – со щель в почтовом ящике, а через мгновение стала яркой нитью. И вот с грохотом, словно тысяча грузовых поездов сцепились буферами, разлом захлопнулся. Горячий, сводивший с ума запах исчез. Путешественники остались одни в Земных Недрах, которые теперь стали, казалось, ещё темнее, и только тусклый и мрачный свет фонарей указывал путь.

– Ну, – произнёс Хмур, – ставлю десять против одного, что мы потеряли слишком много времени, но всё же попробовать стоит. Не удивлюсь, если эти фонари через пять минут погаснут.

Пустив лошадей галопом, друзья под звонкое цоканье копыт направились к слабо освещённой дороге, которая почти сразу почему-то пошла под уклон. Они подумали было, что Гогл указал им неверный путь, но вскоре увидели на другой стороне долины, на сколько хватал глаз, фонари, постепенно поднимавшиеся всё выше. А вот другое едва ли не повергло всех в ужас: в самом низу долины фонари отражались в текущей воде.

– Поторопимся! – воскликнул принц, и они галопом поскакали по склону холма.

Промедли путники хоть пять минут, и им пришлось бы совсем худо, потому что вода прибывала с бешеной скоростью и, если бы пришлось пуститься вплавь, лошади едва ли смогли бы справиться с течением. К счастью, пока вода поднялась всего на пару футов, и, хоть и бурлила угрожающе вокруг лошадиных ног, друзья смогли благополучно перейти долину.

А потом начался утомительный подъём, когда впереди были только бледные фонари, а позади – вода. Холмы Земных Недр превратились в острова, и лишь на них теперь остались фонари. Каждую минуту какой-нибудь фонарь впереди гас. Скоро везде, кроме дороги, по которой они ехали, наступит полная темнота. Позади них, на самом низком участке, фонари хоть ещё и не погасли, но уже светили почти на уровне воды.

Надо было поторапливаться, но лошади нуждались в отдыхе, так что путникам пришлось спешиться. Окружающую тишину нарушал лишь плеск воды, и Джил вдруг спросила:

– Интересно, а этот, как его, Отец Время, утонул? А все те странные спящие животные?

– Я думаю, мы находимся ниже их, – отозвался Юстас. – Помнишь, как мы спускались к Мрачному морю? Вряд ли вода дошла до его пещеры.

– Всё может быть, – озабоченно произнёс Хмур. – Меня больше интересуют фонари на дороге. Не находите, что они как-то бледноваты?

– Они такими и были, – возразила Джил.

– Но сейчас свет явно зеленее, – не желал соглашаться Хмур.

– Вы хотите сказать, что они гаснут? – воскликнул Юстас.

– Как бы то ни было, светить вечно они не будут, – стоял на своём квакль. – Но не всё так плохо: я слежу за водой, и, кажется, она поднимается уже не так быстро, как раньше.

– Не большое утешение, дружище, – заметил принц, – если мы не сможем найти дорогу наверх. Должен просить у вас прощения: из-за моей гордыни и фантазий мы слишком задержались у разлома. Давайте продолжим путь.

За примерно час пути Джил то казалось, что Хмур был прав насчёт фонарей, то приходило в голову, что всему виной её собственное воображение. Тем временем ландшафт менялся. Верхний свод Земных Недр был уже так близок, что они могли отчётливо рассмотреть его даже в тусклом свете фонарей. Неровные огромные стены подступали всё ближе и ближе. Дорога вела в круто уходивший вверх туннель. Путешественники то и дело натыкались на кирки, лопаты, тачки и другие признаки недавних работ землекопов. Всё это выглядело бы обнадёживающе, будь они уверены, что смогут выбраться на поверхность. Вместе с тем мысль, что они попадут в нору, которая будет сужаться всё больше и больше, и уже не смогут повернуть назад, не доставляла никакого удовольствия.

Наконец свод сделался таким низким, что Хмур и принц стали задевать о него головами. Пришлось спешиться и дальше вести лошадей под уздцы. Дорога была очень неровной, и каждый шаг приходилось делать с большой осторожностью. Вот тут-то Джил и заметила, что становится темнее. Теперь в этом не приходилось сомневаться. В зеленоватом свете лица друзей выглядели странно и жутковато. Внезапно Джил, не в силах удержаться, вскрикнула: ближайшие к ним два фонаря одновременно погасли, а через мгновение погас и следующий. Они оказались в абсолютной темноте.

– Мужайтесь, друзья! – раздался голос принца Рилиана. – Спасёмся мы или погибнем, Аслан нас не оставит.

– Совершенно верно, сэр, – отозвался Хмур. – Ну а если уж мы отсюда не выберемся, родственникам хоть тратиться на похороны не понадобится.

Джил промолчала. (Это лучший способ скрыть свой страх, если не хотите, чтобы другие о нём узнали.)

– Лучше всё-таки идти, чем стоять здесь, – проговорил Юстас, а Джил, услышав дрожь в его голосе, подумала, что поступила мудро, промолчав.

Хмур и Юстас двинулись вперёд, выставив перед собой руки, чтобы ни на что не наткнуться, а Джил и принц пошли следом с лошадьми в поводу.

– Или у меня что-то с глазами, или там, впереди, какой-то свет, – через некоторое время произнёс Юстас.

Прежде чем ему успели ответить, Хмур воскликнул:

– Стоп! Здесь тупик. И это земля, а не камень. Что ты сказал, Вред?

– Клянусь львом, – воскликнул принц, – Юстас прав: здесь действительно какой-то…

– Это не дневной свет, – перебила его Джил. – Он какой-то слишком холодный и голубой.

– Всё лучше, чем ничего, – проворчал Юстас. – Мы можем до него добраться?

– Он не совсем над нами, – пояснил Хмур, – а скорее над той стеной, на которую я наткнулся. Поул, не могла бы ты взобраться мне на плечи и посмотреть, что там такое?

Глава пятнадцатая
Исчезновение Джил

Свет, как это ни странно, места, где они стояли, не достигал. Друзья только слышали, но не видели, как Джил пытается забраться кваклю на спину. До них то и дело доносилось: «Совсем не обязательно совать палец мне в глаз», – или: «И твоей ноге не место у меня во рту», – или: «Ну вот, уже лучше»… Наконец послышалось: «Давай подержу за ноги, а руками сможешь опереться».

Подняв глаза, друзья различили чёрный силуэт головы Джил на фоне пятна света и в нетерпении воскликнули в один голос:

– Ну что там?

– Это дыра, – прозвучало в ответ. – Я могу пролезть в неё, если подняться повыше.

– Там что-нибудь видно? – спросил Юстас.

– Пока ничего, – ответила Джил. – Послушайте, Хмур, давайте-ка я попробую встать вам на плечи, а то сидя не достаю до края дыры.

Они услышали шорох, а затем увидели силуэт Джил по пояс на сером фоне отверстия.

– Послушайте, – начала было Джил и вдруг вскрикнула, но как-то сдавленно, словно ей зажали рот.

Затем она сразу обрела голос и вроде бы закричала что есть мочи, но никто не услышал ни слова. И тут на мгновение пятно света исчезло, словно его заслонили, друзья услышали какую-то возню, а следом – голос квакля:

– Скорее! На помощь! Держите её за ноги. Кто-то тащит её вверх. Да не здесь! Поздно!

Дыра наверху вновь засияла холодным светом. Джил исчезла.

– Джил! Джил! – завопили все в один голос, но ответа не последовало.

– Вы что, не могли схватить её за ноги? – набросился на Хмура Юстас.

– Не знаю, Вред, – простонал квакль. – Я неудачник. Это судьба. Видно, мне суждено стать виновником гибели Поул, как суждено было есть говорящего оленя в Харфанге, но это не снимает с меня вины.

– Это величайший позор и горе для нас, – произнёс принц. – Мы спрятались за смелую леди, и теперь в безопасности, а она в лапах врагов.

– Не сгущайте краски, сэр, – заметил Хмур. – Мы все ещё можем умереть здесь от голода.

– Интересно, а я смогу протиснуться в то отверстие, куда пролезла Джил? – спросил Юстас.

А с Джил случилось вот что. Высунув голову наружу, она обнаружила, что смотрит вниз словно бы из окна второго этажа, а не из отверстия в земле. Из-за того, что провела много времени в темноте, поначалу она ничего не могла различить, кроме того, что попала не в солнечный мир дневного света, который так жаждала увидеть. Здесь было ужасно холодно и вокруг разливалось бледно-голубое сияние. Откуда-то доносился странный шум, а в воздухе то и дело пролетали белые предметы. Как раз в этот момент она и крикнула Хмуру, что хотела бы встать ему на плечи.

Оказавшись повыше, Джил увидела и услышала гораздо больше. Шум, который она уловила, состоял из ритмичного топота и музыки, исполняемой четырьмя скрипками, тремя флейтами и барабаном. А ещё она поняла, где находится. Джил выглядывала из дыры в обрывистом берегу, который спускался вниз примерно на четырнадцать футов. Вокруг было белым-бело. Внизу двигались какие-то существа, и когда Джил присмотрелась, у неё перехватило дыхание. Это были нарядные маленькие фавны и дриады с венками из листьев в развевающихся волосах. На мгновение ей показалось, что их движения хаотичны, но затем стало понятно, что они исполняют танец, причём замысловатый, со множеством переходов и фигур, так что сразу и не поймёшь. Тут Джил осенило, что бледный голубоватый свет исходил от луны, а всё вокруг покрыто белым снегом. Ну конечно! В чёрном морозном небе сияли звёзды, а то, что отбрасывало тень на танцующих, оказалось деревьями. Мало того, что они всё-таки добрались наконец до наземного мира, так ещё и оказались в самом сердце Нарнии. Джил почувствовала, что от радости того и гляди лишится чувств, а музыка, страстная, сладкая, словно исполненная волшебства, но доброго, в отличие от бренчания ведьмы, ещё больше усилила её восторг.

Всё это долго описывать, но увидеть можно было сразу. Джил быстренько обернулась, чтобы крикнуть друзьям: «Послушайте! Всё в порядке. Мы на поверхности, дома!» – однако вслух произнесла только «Послушайте!» – и вот по какой причине. Вокруг танцующих вертелись гномы, одетые в праздничные наряды. Их головы украшали алые, отороченные мехом капюшоны с золотыми кисточками, а ноги – высокие сапоги с пушистыми отворотами. Они кидали снежки (именно их и увидела поначалу Джил), но в танцоров не метили, как бы поступали на их месте глупые мальчишки в Англии. Они просто бросали снежки в такт музыке, и если все танцоры находились там, где им и полагалось в данный момент быть, то снежки ни в кого не попадали. Это был Большой снежный танец, который исполняли в Нарнии каждый год в первую лунную ночь, как только снег покроет землю. Конечно, это был танец-игра, потому что, стоило кому-нибудь из танцоров сбиться с такта или зазеваться, как он под общий смех получал снежком по носу. У хороших танцоров, гномов и музыкантов ни единый снежок часами не попадал в цель. Ясными ночами, когда холод, барабанный бой, уханье сов и лунный свет разогревали кровь вольных лесных жителей, они могли танцевать до самого рассвета. Если бы вы только видели этот танец!

А остановил Джил после слова «послушайте» всего лишь крупный снежок, пущенный каким-то гномом с противоположной стороны, благополучно миновавший танцующих и попавший ей прямо в раскрытый рот. Но она нисколько не расстроилась – сейчас и двадцать снежков не смогли бы испортить ей настроение. Между тем говорить, если рот забит снегом, всё-таки невозможно. Обретя наконец способность издавать звуки, Джил оказалась так взволнована, что совсем забыла об остальных путешественниках, которые остались там, в темноте, и в полном неведении. Она не придумала ничего лучше, как просто высунуться из дыры как можно дальше и крикнуть танцующим:

– Помогите! Помогите! Мы там, под землёй, в холме. Откопайте нас.

Нарнийцы, раньше и не замечавшие дыру в обрывистом берегу, какое-то время вертели головами в разные стороны, пока не поняли, откуда раздаётся крик. Увидев наконец Джил, все бросились к ней и принялись карабкаться вверх по склону. Схватившись за протянутые руки, Джил вылезла из норы и тотчас рыбкой заскользила вниз по обрыву, но внизу вскочила на ноги и закричала:

– Пожалуйста, откопайте остальных. Там ещё трое, не считая лошадей, и среди них принц Рилиан.

Пока она говорила, её окружила толпа, и множество нарнийцев, которые смотрели танец и которых она поначалу не заметила, поспешили наверх. Белки стаями прыгали с деревьев, а совы взлетали. Ежи семенили по снегу короткими лапками. Медведи и барсуки степенно шли за ними. Замыкала процессию большая пантера, от волнения подёргивая хвостом.

Но стоило им понять, о чём говорит Джил, как они тотчас засуетились и принялись кричать:

– Кирки и лопаты, ребята, и поторопитесь! Тащите инструменты!

– Разбудите кротов, пусть копают. Они это умеют не хуже гномов, – предложил кто-то.

– Что она там говорила о принце Рилиане? – спросил чей-то голос.

– Тсс! – отозвалась пантера. – Бедное дитя повредилось рассудком, что неудивительно, после такого-то… Сама не знает, что говорит.

– Верно, – согласился старый медведь. – Подумать только! Она назвала принца Рилиана лошадью!

– Да не называла она! – запальчиво возразила белка.

– Нет, называла! – упорно настаивала на своём другая.

– Это п-правда. Что ж в-вы такие г-глупые! – пролепетала Джил, у которой от холода зуб на зуб не попадал.

Тотчас дриада накинула ей на плечи меховой плащ, который кто-то из гномов уронил, поспешив за инструментами, а услужливый фавн поскакал между деревьями в пещеру, где виднелся огонь, чтобы принести Джил горячего питья. Не успел он вернуться, как появились гномы с лопатами и мотыгами и принялись копать склон. Внезапно Джил услышала крики: «Эй! Полегче! Опусти меч!» – потом: «Эй, юнец, давай без этого», – и наконец: «Смотрите, ну и нрав у него». Поспешив к месту происшествия, она не знала, плакать или смеяться при виде Юстаса с измазанным и бледным на фоне чёрной норы лицом, который размахивал мечом и так и норовил ударить каждого, кто пытался к нему приблизиться.

Юстас провёл последние несколько минут совсем не так, как Джил: услышав, как она вскрикнула, и увидев, как куда-то исчезла, вместе с остальными решил, что её похитили враги. Из туннеля ему было не видно, что бледный голубой свет – это лунное сияние, и Юстас решил, что отверстие в земле ведёт в очередную пещеру, где обитают какие-нибудь неведомые злые создания. Следует признать, что, убедив Хмура подставить ему спину, обнажив меч и высунувшись из дыры, он повёл себя очень мужественно. Конечно, остальные на его месте сделали бы то же самое, но отверстие в земле было для них слишком узким. Юстас хоть и был повыше Джил, но не отличался ловкостью и, вылезая, задел головой кромку отверстия, в результате чего на него обрушилась небольшая снежная лавина. Неудивительно, что, вновь обретя способность видеть, он и заметил, как к нему со всех сторон бегут десятки каких-то существ, и принялся защищаться.

– Постой, Юстас, постой! – закричала Джил. – Это друзья. Посмотри! Мы в Нарнии. Всё в порядке.

Юстас наконец всё понял и принёс извинения гномам, после чего десятки коротких волосатых рук помогли ему выбраться на поверхность, как несколькими минутами раньше было с Джил. Она подползла к отверстию и, просунув внутрь голову, сообщила радостные вести остававшимся пока под землёй друзьям. В ответ она услышала, как Хмур пробормотал:

– Бедная Поул! Видно, произошедшее стало для неё последней каплей: повредилась рассудком, у неё начались видения. Впрочем, чему удивляться…

Джил и Юстас схватились за руки и с наслаждением, полной грудью вдохнули морозный ночной воздух. Юстасу тоже принесли меховой плащ, а ещё тёплое питьё для обоих. Пока они медленно пили, гномы успели расчистить от снега и даже дёрна отверстие в земле, и теперь весело стучали кирками и лопатами, как буквально десять минут назад стучали ногами, отбивая такт в танце, фавны и дриады. Прошло всего десять минут, а Джил и Юстасу уже казались сном все те опасности, которые грозили им в тёмных, жарких и удушливых Земных Недрах. Здесь, на холоде, под ясной луной и крупными звёздами (в Нарнии они ближе к земле, чем у нас), в окружении добрых весёлых лиц, вообще с трудом верилось в существование этого мрачного мира.

Не успели они покончить с питьём, как появились кроты, явно только что разбуженные, всё ещё сонные и недовольные. Однако когда им объяснили, зачем позвали, кроты горячо взялись за работу. Даже фавны вносили свой вклад: отвозили в маленьких тачках землю, – возбуждённо носились взад-вперёд белки, но Джил так и не могла взять в толк, что они, по их мнению, делают полезного. Медведи и совы довольствовались тем, что давали советы и без конца спрашивали у детей, не хотят ли они пройти в пещеру, где Джил заметила огонь, согреться и поужинать. Но ни Джил, ни Юстас никуда не соглашались идти, пока не увидят своих друзей на поверхности.

Никто на свете не умеет копать так, как гномы и говорящие кроты в Нарнии, но они, разумеется, совсем не считают это работой, потому что обожают копать. Прошло совсем немного времени, и они выкопали в обрывистом берегу огромную чёрную яму. И вот из темноты на лунный свет появился – кто не был с ним знаком, вполне мог и испугаться – сначала тонкий длинноногий квакль в остроконечной шляпе, а затем принц Рилиан собственной персоной с двумя огромными конями в поводу.

При появлении Хмура со всех сторон раздались крики:

– Да это же квакль!

– Это старина Хмур!

– Старина Хмур с Восточных болот!

– Где ты пропадал, Хмур?

– Тебя повсюду искали.

– Лорд Трам разослал грамоты с обещанием награды нашедшему!

Внезапно, как по команде, возгласы стихли и воцарилась мёртвая тишина, как это бывает в шумном классе, когда на пороге появляется директор. Все увидели принца.

Никаких сомнений по поводу того, кто перед ними, ни у кого не было. Многие звери, дриады, гномы и фавны помнили принца до того, как его околдовали. Представители старшего поколения нарнийцев не забыли, как выглядел его отец, король Каспиан, в молодости, и увидели в принце разительное с ним сходство. Но я думаю, они бы узнали его в любом случае. Несмотря на то что принц был бледен от долгого пребывания в Глубинном королевстве, одет в чёрное, растрёпан и измучен, во всём его облике было то, что ни с чем не спутаешь, то, что объединяло всех королей Нарнии, правивших волей Аслана, сидевших на троне Верховного короля Питера в Кэр-Паравале. В одно мгновение все головы обнажились, колени преклонились, но уже в следующую минуту окрестности огласили приветственные крики, все принялись прыгать от радости, водить хороводы, пожимать друг другу руки, обниматься и целоваться. Джил тоже прослезилась, растроганная всеобщим ликованием. Этот миг стоил всех пережитых опасностей.

– Прошу, ваше высочество, присоединиться к нам, – пригласил старейший гном, – для скромной трапезы по случаю окончания Большого снежного танца…

– Охотно, отец! – улыбнулся принц. – Наверное, ни один принц, рыцарь, дворянин или медведь не был так голоден, как мы, четверо путешественников, сегодня.

Все двинулись между деревьями к пещере. Джил слышала, как Хмур говорит своим спутникам:

– Нет-нет, моя история может подождать. Ничего особенного со мной не произошло, так что мне самому хотелось бы услышать новости. И, пожалуйста, не щадите меня, говорите всё как есть. Корабль короля потонул? Лесной пожар? Война на границе? Нашествие драконов?

Его слова вызвали дружный хохот и восклицания:

– Узнаём нашего квакля!

Дети валились с ног от усталости и голода, но тёплая пещера с отблесками огня, пляшущими на стенах, полочках с посудой, чашках, блюдцах и тарелках, а также на ровном каменном полу, точь-в-точь как на деревенской кухне, поначалу слегка их оживили. И всё же пока готовился ужин, они задремали, а пока спали, принц Рилиан рассказал о своих приключениях самым старым и мудрым зверям и гномам. Теперь всем стало ясно: злая колдунья, несомненно, была из той же породы, что и та, которая некогда заморозила Нарнию. Она всё подстроила: сперва убила королеву, а затем заколдовала и самого принца. Поведал принц и о том, как ведьма готовила подкоп под Нарнию, намереваясь захватить её и там править, превратив его в короля-раба, да ещё в его собственной стране.

Из рассказа о приключениях детей стало ясно, что колдунья была в сговоре с людоедами из Харфанга.

– А урок из всего этого можно вынести такой, ваше высочество, – подытожил старейший гном. – Эти ведьмы всегда замышляют одно и то же, только в разные времена методы у них меняются.