Текст книги "Ближний Восток: война и политика"

Не было единства и в израильском обществе. Оно раскололось на тех, кто поддерживал инициативы Рабина, рассчитывая на наступление мира с палестинцами, и противников соглашений с палестинцами, приведших к потерям для Израиля территорий Газы и Западного берега реки Иордан (Иудеи и Самарии). Во время ратификации соглашений в кнессете 61 голос был отдан в поддержку, при 50 «против» и 8 воздержавшихся.

4 мая 1994 г. в Египте стороны подписывают соглашение «Вначале Газа и Иерихон». Соглашение заключало детальный план реализации договоренностей, подписанных ранее, и создания Палестинской автономии. Была создана Палестинская автономия – протогосударство палестинцев. В соответствии с соглашением, начался отсчет пятилетнего промежуточного периода, по окончании которого должно было возникнуть полноценное палестинское государство.

В качестве активного посредника в переговорах между израильтянами и палестинцами выступил Египет – 24 сентября 1995 г. принимаются решения, закрепленные 28 сентября 1995 г. в Вашингтоне в присутствии президента США Клинтона, а также представителей России, Иордании, Египта, Норвегии и ЕС. Договор являлся логическим продолжением соглашения, подписанного в Вашингтоне двумя годами раньше. «Временное соглашение по Западному берегу и сектору Газа» было подписано Рабином и Арафатом. По договору Осло-П произошло разделение палестинских территорий на три зоны:

Зона А – передается под контроль палестинских властей.

Зона В – гражданская власть осуществляется палестинцами при силовом присутствии израильтян.

Зона С – полностью подконтрольна Израилю. Включает в себя поселения и зоны безопасности.

В результате палестинцы получили самоуправление в Вифлееме, Хевроне, Дженине, Наблусе, Рамалле и более 450 населенных пунктах и деревнях Западного берега и сектора Газа.

Переговоры между израильтянами и палестинцами привели к сдвигу в двустороннем урегулировании отношений между Израилем и Иорданией. 26 сентября 1993 г. в г. Акаба состоялась секретная встреча короля Хусейна с премьер-министром Рабином. После года переговоров при посредничестве США стороны пришли к окончательному соглашению, которое было подписано 26 октября 1994 г. в Вади Араба поблизости от Акабы и Эйлата. Главным вопросом соглашений были гарантии мирного сосуществования. Вопрос о территориях (334 кв. км), возврата которых требовала Иордания, был решен следующим образом – «суверенитет» Иордании в обмен на «обусловленное право землепользования» Израилем. Выгодно для Иордании был решен вопрос водных ресурсов реки Иордан.

Под влиянием успехов переговорного процесса ряд арабских стран сделали шаги в сторону примирения с Израилем. Так, Королевство Марокко объявило в начале сентября 1994 г. об установлении дипломатических отношений с Израилем, а Тунис поручил посольству Бельгии в Тель-Авиве представлять свои интересы в Израиле. В конце сентября 1994 г. шесть государств – членов Совета по сотрудничеству стран Персидского залива объявили о прекращении торгово-экономического бойкота иностранных компаний, торгующих с Израилем.

Пятилетие дипломатических прорывов в регионе сменилось новым витком напряженности. После убийства израильским террористом Ицхака Рабина (4 ноября 1995 г.) правительство его преемника Шимона Переса проиграло выборы правому политику Беньямину Нетаньяху и его партии «Ликуд». Было возобновлено строительство поселений, произошли столкновения палестинцев с израильтянами, последовал всплеск обоюдного насилия. Активисты Хамас наносили террористические удары по израильским объектам.

У Клинтона был еще один шанс стать успешным миротворцем, когда в 1999 г. в Израиле к власти пришел Эхуд Барак, лидер Партии труда, готовый на переговоры со своими оппонентами. При посредничестве Клинтона в декабре 1999 г. Барак предпринял переговоры с Сирией. Сирия требовала не только вернуть ей оккупированные в 1967 г. Голанские высоты, но и выселить оттуда 17 тысяч израильских поселенцев. Переговоры не привели к результату. В мае 2000 г. Барак в одностороннем порядке вывел израильские войска из так называемой «зоны безопасности» на юге Ливана. С 11 по 24 июля 2000 г. в Кемп-Дэвиде прошел палестино-израильский саммит. Израиль представлял Эхуд Барак, Палестину – Ясир Арафат. Палестинцы требовали создания государства на всей территории сектора Газа и Западного берега, как это и было определено на переговорах в Осло. Эхуд Барак был готов отдать Палестинскому государству всю территорию Газы и до 73 % территории Западного берега, где не было еврейских поселенцев. Палестинцы, в свою очередь, требовали полного вывода израильских поселенцев с территории Западного берега в соответствии с резолюциями ООН.

В Кемп-Дэвиде впервые на высшем уровне был поднят вопрос Иерусалима – один из самых болезненных и сложных вопросов в палестино-израильских отношениях. (Хотя необходимость переговоров по Иерусалиму подчеркивалась в «Декларации о принципах», и статус Иерусалима был одним из главных вопросов в ходе переговоров Бейлина-Абу Мазена в 1993–1995 гг.) Барак зашел очень далеко в своих обещаниях по вопросу Иерусалима – сам факт, что Израиль согласился говорить о статусе Иерусалима и отдать некоторые районы города под палестинское управление, уже можно назвать революционным. Итогом саммита в Кемп-Дэвиде стало провозглашение намерений продолжать переговоры и обязательство не предпринимать односторонних шагов. Но, по сути, саммит в Кемп-Дэвиде не принес долгожданного прорыва в палестино-израильских отношениях.

В неудаче Кемп-Дэвидских переговоров США и Израиль поспешили обвинить Арафата. Особенность переговоров была в том, что они носили устный характер, не было подписано никаких документов, кроме итогового заявления. Поэтому основным источником информации стали свидетельства участников переговоров, что обусловило ее субъективный характер. Президент Клинтон в своих мемуарах написал, что переговоры зашли в тупик из-за Арафата, ему вторит в своем объемном труде американский посредник в кемп-дэвидских переговорах Дэнис Росс[13]13
  См.: Clinton В. Му Life. 2004; Ross D. The Missing Peace: The Inside Story of the Fight for Middle East Peace. 2004.


[Закрыть]. Бывший генеральный прокурор Израиля Э. Рубинштейн говорил, фактически обобщая израильский подход к теме, что «все дело только в Арафате, который не хотел идти ни на какие уступки и даже не стал рассматривать компромиссные планы, предлагавшиеся израильтянами и американцами». Эта версия провала переговоров «по вине Арафата» сегодня мало кем оспаривается в Израиле и даже в США. С другой стороны, несколько статей в американской прессе выразили ревизионистскую позицию, которая оправдывала Арафата и палестинцев. Збигнев Бжезинский ссылается на министра иностранных дел в правительстве Барака, который отмечал, что на месте Арафата он отверг бы американо-израильское предложение как слишком неопределенное.

Действительно, большая часть «сенсационных» уступок была выражена в устной форме и никак не конкретизировалась израильтянами или американцами. Арафат же исходил из принципа «все или ничего», равно как и Барак предлагал «пакетное» соглашение. Кроме того, оба лидера также боялись уступить лишнее, чтобы потом не быть обвиненными в предательстве со стороны оппозиции. Арафат также боялся, что те или иные уступки израильского премьера попросту не пройдут ратификацию в кнессете, в то время как за них уже будет предоставлена ответная уступка со стороны палестинцев. Палестинцы также не доверяли позиции США, которая казалась им далекой от объективности и беспристрастности.

Когда-то Садат говорил, что проблема арабо-израильских отношений имеет в большей степени психологический характер. Но говорил, желая доказать, что психологическая проблема легко преодолима. На самом деле именно психологическая составляющая играла важную роль в переговорах между палестинцами и израильтянами в 90-е гг. Израильтяне исходили из свершившегося факта завоевания большей части палестинских территорий, на которых строились поселения, жили люди. Уступки палестинцам были проявлением доброй воли определенных политических сил в Израиле, палестинцы же хотели получить кусочки территорий не в качестве великодушной уступки израильтян. Палестинцы были убеждены в том, что захваты войны 1967 г. незаконны и указывали на необходимость следования резолюциям ООН о выводе израильских войск и поселенцев с оккупированных территорий.

Поэтому в том, что американцы и израильтяне воспринимали как проявление политического мужества со стороны Барака, палестинцы видели попытку их обмануть. Кроме того, ведущие переговоры лидеры палестинцев и израильтян находились под пристальным вниманием как сверхдержав, так и собственных народов, которые мыслили более категорично и, подстрекаемые оппозиционными силами, были готовы отказаться от достигнутого.

28 сентября 2000 г. произошло событие, положившее конец всем разговорам о мире и давшее толчок крупномасштабному палестинскому восстанию. Лидер правой оппозиции Ариэль Шарон в сопровождении израильской полиции посетил Храмовую гору в Иерусалиме, священное место для трех авраамических религий. Израильские авторы правого толка указывают, что Шарон действовал законно, показывая, что имеет право посещать любую точку столицы Израиля. Но для палестинцев этот жест был очевидной провокацией, так как среди арабов Шарон имел репутацию душегуба палестинского народа, ответственного за зачистки Газы, резню в Сабре и Шатиле. Отправиться на Храмовую гору Шарону посоветовал Артур Финкельштейн – известный израильский политтехнолог, в 1996 г. руководивший победной предвыборной кампанией Беньямина Нетаньяху. Действительно, совет Финкельштейна оказался верным – Шарон в итоге стал премьер-министром Израиля. Международная комиссия Митчелла, которая будет расследовать новый виток напряженности между палестинцами и израильтянами, оправдает Шарона, установив, что он не виноват в начале Интифады аль-Акса. Впрочем, комиссия возложит косвенную ответственность на обе стороны конфликта.

В феврале 2001 г. Барак проиграл выборы Ариэлю Шарону, который сформировал новое правительство Израиля, опираясь на поддержку правых партий. Новое руководство Израиля проводило гораздо более жесткую и наступательную политику в отношении палестинцев. Переговоры с Арафатом были прерваны, он был обвинен в неспособности контролировать палестинцев и фактически изолирован в своей резиденции силами израильской армии. В конце октября 2004 г. СМИ подтвердили информацию о болезни Арафата, после чего он был отправлен на лечение во Францию. И ноября 2004 г. лидер ООП умер во французском госпитале Percy de Clamart. Израильтянами был нанесен непоправимый удар по ООП, Фатху и репутации Арафата, что впоследствии обернется победой палестинских исламистов Хамас.

Источники и литература

Запись беседы временного поверенного в делах СССР в США С.К. Царапкина с представителем Еврейского агентства для Палестины в Вашингтоне Э. Эпштейном 18 декабря 1947 г. // Советско-израильские отношения: Сборник документов. Т. 1:1941–1953, К. 1. М., 2000.

Запись беседы министра иностранных дел Израиля М. Шаретта с министром иностранных дел СССР А.Я. Вышинским 6 января 1952 г. // Советско-израильские отношения: Сборник документов. Т. 1: 1941–1953, К. 1. М., 2000.

Запись беседы министра иностранных дел СССР А.А. Громыко с председателем национального собрания ОАР Анваром Садатом 13 мая 1967. Ближневосточный конфликт: из документов архива внешней политики РФ. 1947–1967: В 2 т. Т. 2. М., 2003.

Резюме письма временного поверенного в делах СССР в Ираке А.Ф. Султанова в Ближневосточный отдел МИД СССР. 5 ноября 1947 г. // Советско-израильские отношения: Сборник документов. Т. 1:1941–1953, К. 1. М., 2000.

Телеграмма Дорофеева от 14 апреля 1953 г., цит. по Справке Отдела стран Ближнего и Среднего Востока МИД СССР «О попытках Израиля восстановить дипломатические отношения с СССР» 18 мая 1953 г. // Советско-израильские отношения: Сборник документов. Т. 1:194-1953, К. 1. М., 2000.

Телеграмма министра иностранных дел СССР В.М. Молотова заместителю министра иностранных дел СССР А.Я. Вышинскому в Нью-Йорк 30 сентября 1947 г. // Советско-израильские отношения: Сборник документов. Т. 1:1941–1953, К. 1, М., 2000.

Телеграмма постоянного представителя СССР при ООН Н.Т. Федоренко в МИД СССР 2 июня 1967 г. // Ближневосточный конфликт: из документов архива внешней политики РФ. 1947–1967: В 2 т. Т. 2. М., 2003.

The United Nations Partition Plan, http://www.merip.org/, 2006.

United Nations Special Committee on Palestine, Recommendations to the General Assembly, A/364, 3 September 1947// PART I. Plan of partition with economic union justification, http://www.mideastweb.org, 2006.

UNRWA Statistics, http://www.un.org/unrwa/publications/index.html Аббас M. Дорога в Осло. M., 1996.

Абилов К. Проблема гражданства и правовое положение палестинцев. 15.10.2003 //http://www.humanities.edu.ru

Агарышев А. Ближний Восток: терроризм и его покровители. М., 1986.

Белоногов А. МИД. Кремль. Кувейтский кризис. М., 2001.

Беляев И.П., Примаков Е.М. Египет: время президента Насера. М., 1981.

Бжезинский З. Еще один шанс. Три президента и кризис американской сверхдержавы. М., 2007.

Бриман Шимон. Еврейские республиканцы // Еврейский обозреватель. Январь 2004.

Васильев А.М. Россия на Ближнем и Среднем Востоке: от мессианства к прагматизму. М., 1993.

Гейзель З. Политические структуры Государства Израиль. М., 2001.

Говрин. Й. Израильско-советские отношения 1953–1967. М., 1994.

Горбатов О.М. Сотрудничество СССР со странами Арабского Востока и Африки. М., 1973.

Дмитриев Е. Палестинская трагедия. М., 1986.

Злобин Я. Белый дом и создание Государства Израиль // Континент. 2002. № 111.

Инсаров М., Магид М. Сионизм. К истории одного национально-освободительного движения, http://www.intersol.co.il/ 2006.

Исаев Г.Г. «Шестидневная война» – спустя 40 лет //www.meast.ru, от 17 июня 2007.

Истоки и история проблемы Палестины. 1917–1988 гг. // http:// www.un.org

Кепель Жиль. Джихад: экспансия и закат исламизма. М., 2004.

Киссинджер Г. Дипломатия, М., 1997.

Князев А.Г. Египет после Насера. М., 1986.

Ковтунович О.В. Революция Свободных офицеров в Египте. М., 1976.

Колобов А.О. Опаленный стан. Н. Новгород, 2008.

Колобов О.А. Документальная история арабо-израильского конфликта. Н. Новгород, 1991.

Колобов О.А. Соединенные Штаты Америки и проблема Палестины. Н. Новгород, 1993.

Концельман Г. Арафат. Ростов-на-Дону, 1997.

Косач Г.Г. Политический ислам в палестинском контексте: движение Хамас // Исламизм и экстремизм на Ближнем Востоке. М., 2001.

Куценков А.А. Внешняя политика Ближнего и Среднего Востока. М., 1984.

Лакер В. История сионизма. М., 2000.

Люкимсон П. Ариэль Шарон. М., 2008.

Марченко В. Война Судного дня и американо-израильские отношения: тридцать лет спустя http://www.vestnik.com/issues/2003/1029/koi/ marchenko.htm, 29 октября 2003 г.

Меир Г. Моя жизнь. М., 1997.

Меламедов ТА., Эпштейн А.Д. Дипломатическая битва за Иерусалим. М., 2008.

Очерки по истории еврейского народа / Под ред. С. Эттингера. Тель-Авив, 1972.

Перес Ш. Новый Ближний Восток. М.Д994.

Примаков Е.М. История одного сговора. М., 1985.

Примаков Е.М. Ближний Восток на сцене и за кулисами (вторая половина XX – начало XXI в.) М., 2006.

Пырлин Е.Д. 100 лет противоборства. Генезис, эволюция, современное состояние и перспективы решения палестинской проблемы. М., 2001.

Пырлин Е.Д. Трудный и долгий путь к миру: Взгляд из Москвы на проблему ближневосточного урегулирования. М., 2002.

Сакер Говард М. История Израиля. Т. 3: Формирование израильской республики. Иерусалим, 1994.

Сейранян Б.Г. Египет в борьбе за независимость 1945–52. М., 1970.

Современная Иордания / Под ред. Е.А. Лебедева. М., 1964.

Суэцкий канал. Факты и документы. М., 1959.

Тума З. Национально освободительное движение и проблема арабского единства. М., 1977

Шербок Дэн Кон, эльАлами Дауд. Палестино-израильский конфликт: две точки зрения. М., 2002.

Хамруш А. Революция 23 июля 1952 г. в Египте. М., 1984.

Эпштейн А. Израиль и (не)контролируемые территории: уйти нельзя остаться. М., 2008.

Юрченко В.П. Офицерский корпус вооруженных сил Египта / Офицерский корпус ближневосточных государств. М., 2004.

Яременко В. Шестидневный разгром. К 40-летию начала Арабо-израильской войны 1967 года. // http://www.polit.ru, 5 июня 2007.

Agha, Hussein and Robert Malley. Camp David: the Tragedy of Errors // New York Review of Books (August 9, 2001) / http://www.nybooks.com/ articles/14380

Baker R.W. Sadat and after: Struggles for Egypt’s Political Soul.Cambridge, 1990.

Bark L. Denis. To promote peace. US Foriegn Policy in the Mid-1980s. California, 1984.

Boutros-Ghali, Boutros, Egypt’s Road to Jerusalem, A Diplomat’s Story of the Struggle for Peace in the Middle East, N.Y., 1997.

Bregman A. Israel’s Wars: A History Since 1947. London: Routledge, 2002.

Dallin, David J. Soviet foreign policy after Stalin. London, 1960.

Gawrych George. The Albatross of Decisive Victory: War and Policy between Egypt and Israel in the 1967 and 1973 Arab-Israeli Wars. Westport, 2000.

Gerges Fawaz The Superpowers and the Middle East: Regional and International Politics (1955–1967). 1994.

Goldschmidt, Arthur. A Concise History of the Middle East, N.Y., 2001.

Jamal Amal Ahmad. Mobilization under control. The PLO and the Palestinians in the West Bank and Gaza strip. Berlin, 1996.

Karsh Efraim. Arafat’s war. N.Y., 2003.

Lockman Z. Intifada: The Palestinian Uprising against Israeli Occupation. Boston, 1989.

Laskier Michael. Israel and the Maghreb at the height of the arab-israeli conflict: 1950s-1970s / Middle East review of international relations (MERIA)/ Volume 4, No. 2 – June 2000 / http://meria.idc.ac.il/ journal/2000/issue2/j v4n2a7.html

Mansjield P. The ottoman Empire and its successors. N.Y., 1973.

Marcus Y. The war is inevitable // Ha’aretz, 26 March 1982.

Meital Y. Egypt’s struggle for peace: continuity and change, 1967–1977. Florida, 1990.

Milton-Edwards B., Hinchcliffe P. Conflicts in the Middle East since 1945. London, 2001.

Oren Michael. Six Days of war. June 1967 and the Making of the Modern Middle East. N.Y., 2003.

Population and demographic developments in the West Bank and Gaza Strip until 1990. Study prepared by Dr. Wael R. Ennab. UNCTAD/ECDC/ SEU/1, 28 June 1994.

Rawnsley Gary David. Cold war radio in crisis: the BBC overseas services, the Suez crisis and the 1956 Hungarian uprising // Historical Journal of Film, Radio and Television. 06/96.

Robert John and Sami Hadawi. The Palestine Diary, vol. I (1914–1945)

Ross Dennis. The Missing Peace: The Inside Story of the Fight for Middle East Peace. W., 2004.

Roumani, Maurice. The Jews from Arab Countries: A Neglected Issue. WOJAC, 1983.

Sharp J.M. U.S. Foreign Assistance to the Middle East: Historical Background, Recent Trends, and the FY2008 Request // CRS Report for Congress. Updated July 3, 2007.

Schulze Kirsten. Israeli Crisis Decision-Making in the Lebanon War: Group Madness or Individual Ambition? // Israel Studies, Vol. 3, 1998. P. 217.

Stivers W. America’s Confrontation with Revolutionary Change in the Middle East 1948-83, London, 1986.

Waterbury J. The Egypt of Nasser and Sadat. Princeton, 1984.

Yergin D. The Prize: The Epic Quest for Oil, Money & Power. N.Y., 1990.

Мамдух Мустафа Мансур. ас-Сира‘а аль-амрикий ас-суфьятий фи-ш-шарк аль-аусат; Каир, б.д. На араб. яз.

Мухаммад Абд аль-Ваххаб Сейид Ахмад. Насер ва-с-сияса-ль-амрикия 1952–1956; Каир, 1989. На араб. яз.

Хейкал Мухаммад Хасанейн Хариф аль-гадаб. Кысса бидая ва-нихая аср Анвар ас-Садат. Бейрут, 1983. На араб. яз.

Глава 2. Республиканская Турция. Поиск путей развития
Александр Сотниченко

2.1. От империи к национальному государству

На рубеже XIX–XX вв. Османская империя являлась одной из очень немногих стран Востока, которые не находились в колониальной зависимости от Запада. Большинство ее соседей, в том числе многие бывшие провинции, являлись колониями Великобритании, Франции или России, в то время как на огромных пространствах Западной Азии по-прежнему царил султан-халиф, глава всех мусульман-суннитов мира от Индонезии до Балкан. Правда, положению этой империи вряд ли можно было завидовать.

Идеология

Османская империя в XIX в. столкнулась с той же проблемой, что и большинство стран Востока: с несоответствием традиционного образа жизни, который изначально считался единственно верным, и уровнем, темпами развития современного западного общества. Для Османской империи как для пограничного государства превосходство Запада оказалось наиболее очевидным. Соседние страны, сами еще вчера пребывавшие в объятьях традиции, громили европейским строем и оружием некогда грозные турецкие армии и отнимали огромные пространства. Еще вчера бывшие воплощением христианского смирения, славянские народы восприняли идеалы Французской революции и стали создавать свои национальные государства. Традиционные методы реакции уже оказывались недейственными, а новые, европейские, кардинально расходились с основной идеологической линией построения и существования государства как такового. Приходилось создавать идеологические симулякры, предназначаемые не для большинства населения, но, с одной стороны, для наиболее беспокойных его элементов (в случае Турции это немусульманские балканские народы), с другой – для использования за рубежом с целью формирования положительного имиджа.

В Османской империи в XIX в. было несколько попыток частичного реформирования государственной идеологии, тесно связанного с геополитическими, экономическими и демографическими процессами, происходящими в стране. В начале века реформа в первую очередь касалась армии и не затрагивала основы государственного строя. Реформы Танзимата середины XIX в. стали отражением союзнических отношений с Великобританией и Францией. Изменения касались прежде всего отношения государственно-бюрократического аппарата к иностранцам и местным немусульманам, которые, как правило, выступали посредниками между турками и европейцами. Для христиан и иудеев предлагалась идеологическая концепция османизма, призванная уравнять в правах всех подданных империи вне зависимости от религиозной принадлежности[14]14
  Подробнее о доктрине османизма см.: Фадеева И.Л. Официальные доктрины в идеологии и политике Османской империи (османизм – панисламизм). XIX – начало XX в. М., 1985.


[Закрыть]. Это был первый серьезный шаг по европеизации государственной системы. Такие реформы способствовали дальнейшему расколу политической элиты на консерваторов и модернистов, а также проникновению в страну европейского капитала и закреплению за Османской империей статуса периферии.

После банкротства империи, разочарования в политике сотрудничества с Великобританией и Францией, утраты значительного количества немусульманского населения страны на Балканах, султаном Абдул-Хамидом II была предпринята попытка формирования новой охранительной идеологии. Новая доктрина Османской империи – панисламизм, – разработанная при участии виднейших мусульманских ученых XIX в. Джемаль ад-Дина аль-Афгани и Мухаммеда Абдо, была принята большинством населения (мусульманами), но обострила конфликты с иноверцами, составлявшими на рубеже XIX–XX вв. еще довольно значительную часть населения. Несмотря на экономический и демографический рост при Абдул-Хамиде II, сопротивляться основным тенденциям мирового развития империя была не в состоянии. Тогда исламский мир еще не мог предложить реальную модернизационную парадигму, которая составила бы конкуренцию европейским политическим доктринам.

Младотурецкая революция привнесла новую доктрину – радикально обновленный с помощью европейского национализма османизм. До событий 1908–1909 гг. немусульманские народы империи воспринимались скорее как союзники оппозиционеров, выступающие против исламизма с национальных и религиозных позиций. Однако с приходом младотурок к власти в последнее десятилетие существования империи происходит резкое изменение отношения властей к немусульманам, в чем видится усиление тюркизма и пантюркизма как идеологии, тесно связанной с развитием националистических настроений на Западе[15]15
  Подробнее об идеологии младотурок, а также об их связях с европейскими национально-освободительными движениями см.: Алиев Г.З. Турция в период правления младотурок. М., 1972; Петросян Ю.А. Младотурецкое движение, М., 1971; Шпилькова В.И. Младотурецкая революция 1908–1909 гг. М., 1977.


[Закрыть]. Фактически это была еще одна ступенька к тотальной вестернизации, которая наступит в Турции после национально-освободительной войны.

После распада Османской империи в состав нового государства стали входить земли, населенные преимущественно турками. Шел активный процесс формирования турецкой нации в ущерб развитию меньшинств.

С решением армянского и греческого вопросов в 1915–1924 гг. страна стала фактически моноэтнической, что позволило сделать национализм идеологией республиканской Турции. Конфликт с победившими в Первой мировой войне Великобританией и Францией создал условия для этатизма – мировоззрения, абсолютизирующего роль государства в политике и экономике и позволяющего максимально сконцентрировать силы для противодействия врагу. Первый президент Мустафа Кемаль Ататюрк считал, что для создания конкурентоспособной системы следует максимально вестернизировать Турцию, чтобы вслед за идеологией до европейского уровня дотянулись и ее экономика, и вооруженные силы. Следует заметить, что во многом это удалось осуществить. В стране медленно, но верно происходил отход от имперских традиционных ценностей, коренившихся еще в Византии и халифате, и обращение к новым, европейским, которые тогда, в 20-30-е гг. воплощались в идее национального государства, а затем, после Второй мировой войны, союза с США и Общего рынка.

Политическая система Турции в 20-30-е гг. XX в. имела много схожих черт с режимами в странах Европы, СССР. У власти находилась единственная Народно-Республиканская партия (НРП), все попытки создания многопартийной системы проваливались. «Шесть стрел» Ататюрка – программа политического и экономического развития страны, выдвинутая на съезде НРП в 1931 г., включавшая республиканство, национализм, народность, этатизм, лаицизм и революционность, – находилась вполне в рамках европейского политического процесса того времени. Однако в результате Второй мировой войны националистические этатистские режимы в Европе потерпели поражение. Бывшие противники по национально-освободительной войне – демократические режимы Великобритании и Франции – уже в середине 30-х гг. XX в. становятся союзниками. Новые условия заставляли власти идти на реформы, в том числе в сфере идеологии.

Геополитика

С точки зрения классиков геополитической мысли, континент Евразия разделяется на две основные части – центральные земли (Heartland) и земли прибрежные, окраинные (Rimland). Русский геополитик П.Н. Савицкий независимо от западных исследователей писал: «Евразия в старом смысле слова подразделяется уже не на Европу и Азию, а на: 1) срединный континент (Heartland. – А. С.), или собственно Евразию, и два периферических мира (Rimland. – А. С.): 2) азиатский (Китай, Индия, Иран) и 3) европейский, граничащий с Евразией примерно по линии: реки Неман – Западный Буг – Сан – устье Дуная. Эта последняя граница является и водоразделом двух колонизационных волн, идущих одна на восток, а другая – на запад и сталкивающихся на берегах Берингова моря»[16]16
  Савицкий П.Н. Континент Евразия. М. 1997. С. 41.


[Закрыть].

Сэр Хэлфорд Маккиндер, основоположник современной геополитики, также разделял гигантское пространство Евразии на Хартленд (Россия-Евразия) и «государства внутреннего полумесяца», то есть привычные нам Азию и Европу, или Римленд – в геополитической терминологии. Его последователь, один из идеологов современной американской внешней политики, Н. Спикмен считал важнейшей зоной мирового пространства именно Римленд – окраинные земли Евразии, контроль над которыми является целью Великого противостояния Суши и Моря[17]17
  Spykman N. The Gegraphy of Peace. N.Y., 1944. P. 23.


[Закрыть].

Полуостров Малая Азия располагается как раз на стыке Европы и Азии, а сам, в свою очередь, представляет собой отдельный, замкнутый географический регион. Его геополитическое положение трудно переоценить: протяженность морских границ значительно превышает протяженность сухопутных, которые надежно защищены горами на северо-востоке и востоке и пустыней на юго-востоке. Под контролем пространства Малой Азии находятся и проливы, играющие для морских империй роль ключа к южным воротам Евразии. С другой стороны, Босфор и Дарданеллы открывают Евразии морской путь в Европу, Азию и Африку. Такое положение полуострова Малая Азия дает нам право определить его в качестве важнейшей точки окраинной Евразии, моста между всеми тремя составляющими континента. Согласно геополитической теории уникальности роли Римленда в противостоянии Моря и Суши, Малая Азия является, таким образом, главным региональным пространством геополитической модели мира, важнейшей контактной зоной Евразии.

Разумеется, законы глобальной геополитики становятся актуальными только в связи с превращением мира в единую систему, что произошло на рубеже XIX–XX вв. Османская империя постепенно теряла статус независимого регионального центра, одного из ведущих акторов международных отношений многополярного мира Колумбовой эпохи, и становилась уникальным территориальным образованием, связывающим пространства Европы, Азии и России. Уже в конце XVIII в. султан Селим III характеризовал положение империи словами: «Страна погибает, еще немного, и уже нельзя будет ее спасти». Империя не погибла и смогла продолжить свое существование до новой исторической эпохи, изменившей взгляды на политические и экономические отношения между странами. Она не могла противопоставить растущим колониальным экономикам великих держав и их современным армиям ни свою собственную модель развития, ни военную силу. Традиционная система взаимоотношений между народами, религиями и социальными прослойками едва могла поддерживать угасающий дух империи и с трудом подвергалась реформированию. Государство с центром на берегах Босфора было спасено только за счет его уникальной территории, которая с наступлением Постколумбовой эпохи обрела принципиально новое значение контактной зоны.

В конце XIX в. резко обострилась борьба между формирующимися противоборствующими европейскими блоками за влияние над пространствами империи. Великобритания, Франция, Германия стремились кредитами, поставками вооружений, технологий и специалистов обратить Османскую империю на свою сторону в грядущем противостоянии, привязать ее рынки с миллионами потребителей к собственным производствам. Каждая из великих держав предлагала свои проекты прокладки железных дорог и телеграфного сообщения, реформирования армии, флота, системы образования и финансов. Великобритания и Франция видели в сохранении лояльного османского государства в первую очередь гарантию выполнения заключенных неравноправных торговых договоров, регулярных выплат по долговым обязательствам, своевременного закрытия проливов в случае экспансионистских намерений России. Также полунезависимая Османская империя стояла на страже английских интересов в Индии и Иране, сохраняя под своей юрисдикцией сухопутные маршруты в эти колонии.