Текст книги "Полный курс уголовного права. Том I. Преступление и наказание"

§ 3. Причинная связь в уголовном праве

Причинная связь – один из самых сложных вопросов теории уголовного права и практики применения уголовно-правовых норм. Уголовное законодательство исходит из того, что общественно опасные последствия могут быть вменены в вину конкретному лицу лишь при условии, что они находились в причинной связи с деянием этого лица. Так, ст. 264 УК говорит о нарушении правил дорожного движения и эксплуатации транспорта, которое повлекло указанные в законе общественно опасные последствия. Аналогичным образом сконструированы ст. 263 УК и целый ряд других. Отсутствие причинной связи между деянием лица и опасными последствиями может свидетельствовать либо об отсутствии вообще состава преступления в конкретном деянии, либо об отсутствии оконченного преступления. Правда, следует уточнить, что отдельные статьи УК РФ предусматривают ответственность не за причинение, а за создание необходимых условий, способствующих наступлению общественно опасных последствий (ст. 224 УК и др). В литературе справедливо обращается внимание на некоторую непоследовательность и противоречивость формулировок закона, когда термины «причинить» и «повлечь» употребляются неоднозначно и необоснованно смешиваются (например, в ст. 121, 124, 136, 167 УК).

Установление причинной связи по многим уголовным делам часто не представляет особой сложности вследствие ее очевидности. Так, удар ножом в грудь, от которого потерпевший умирает на месте, не оставляет сомнений в том, что причиной смерти послужило ножевое ранение. Однако по многим делам, связанным с использованием техники, источников повышенной опасности, нередко возникают очень большие трудности в определении того, была ли причинная связь между допущенным нарушением и наступившим вредом. Таковы многие случаи дорожно-транспортных происшествий, морских аварий, железнодорожных и воздушных катастроф, аварий и катастроф на ГЭС, ГРЭС, АЭС и т. п.

Проблема причинной связи носит, прежде всего, философский характер. Не существует какого-то особого юридического или уголовно-правового представления о причинной связи. Иную позицию, впрочем, занимает А. А. Тер-Акопов[331]331
  См.: Денисов Ю. А. Общая теория правонарушения и ответственность. Л., 1983. С. 120–124.


[Закрыть]. Юристы могут лишь определенным образом конкретизировать общие философские положения применительно к решению конкретных правовых вопросов.

Почти сто лет назад немецкий криминалист Рюмелин с грустью констатировал: «Состояние изучения данной проблемы настолько малорадующее, что большинство криминалистов охватывает тихий ужас, когда они на заголовке книги или статьи встречают эту проблему»[332]332
  См.: Ларичев В. Д. Уголовная ответственность за нарушение налогового законодательства // Государство и право. 1997. № 7.


[Закрыть]. С тех пор прошло очень много лет, но такие же эмоции испытывают и наши современники, ученые и практики. Надо сказать, что на Западе многие представители науки все больше приходят вообще к отрицанию принципа причинности, считая его устаревшим. Другие исследователи полагают, что философия в силу всеобщего и абстрактного характера своих категорий малопригодна для нужд юридической науки и практики. Поэтому они считают необходимым и целесообразным выработку специального юридического понятия причинной связи.

Современная отечественная наука уголовного права стоит все же на признании методологической роли философских категорий. Задача юристов – правильно истолковать и умело применить, модифицировать философские положения к решению конкретных вопросов. И все же проблема в значительной степени остается открытой. По справедливому замечанию В. Б. Малинина, чем больше появляется исследований, тем больше запутывается вопрос о причинной связи[333]333
  См.: Сахаров В. И. Средства и орудия совершения преступления и их уголовно-правовое значение. М., 1996. С. 12.


[Закрыть].

Причинность (каузальность) – категория, предназначенная для обозначения генетической связи явлений, одно из которых называется причиной, а другое – следствием. При наличии определенных условий причина с необходимостью порождает, вызывает к жизни другое явление – следствие[334]334
  См.: Алексеев П. В., Панин А. В. Философия. М., 1996. С. 391.


[Закрыть].

Причинная связь является разновидностью детерминации – всеобщей универсальной взаимосвязи и взаимозависимости явлений и процессов. Согласно принципу детерминизма реальные природные, общественные и психические явления детерминированы, т. е. возникают, развиваются и уничтожаются закономерно, в результате действия определенных причин, обусловлены ими[335]335
  По утверждению В. Б. Малинина, наиболее частым употреблением термина «детерминация» в науке является его «употребление в смысле постоянной и однозначной связи между событиями и вещами, а также между идеальными объектами» (Малинин В. Б. Причинная связь в уголовном праве. С. 14). Однако данное утверждение совершенно необоснованно.


[Закрыть]. Отсюда – ряд важных выводов.

Во-первых, причины вызывают не любые, а определенные, соответствующие им следствия. Одна причина может вызвать несколько следствий и, наоборот, одно следствие может быть результатом нескольких причин.

Во-вторых, причинные связи могут быть прямыми (непосредственными) и опосредованными, ближайшими и отдаленными, простыми и сложными.

В рамках множества причин (причинного комплекса) явления одни причины могут быть главными, другие – второстепенными, прямыми и косвенными. Но и те, и другие следует отличать от условий. Условия – это внутренние связи предмета и внешние факторы, представляющие среду. Взятые сами по себе, отдельно от более существенных факторов (причин) они не могут породить следствие[336]336
  Бойко А. И. Указ. соч. С. 47.


[Закрыть]. В. Б. Малинин указывает на недопустимость разделения явлений на причины и условия, исходя из относительности такого различия[337]337
  См.:МалининВ. Б.Причинная связьвуголовном праве. СПб.,2000. С.4;см. также: Козаченко И. Я., Курченко В. Н., Злоченко Я. М. Проблемы причины и причинной связи в институтах Общей и Особенной частей отечественного уголовного права. СПб., 2003.


[Закрыть]. Данное положение по существу ошибочно. Не случайно упомянутый автор под причиной понимает, следуя миллевской концепции (о которой будет сказано ниже), «всю совокупность необходимых условий».

В-третьих, и среди философов проблема причинности вызывает множество споров. И здесь имеются крайние позиции. Важно обратить на них внимание для правильного понимания существа различных теорий причинности в уголовном праве. Так, представители «кондиционализма» абсолютизируют роль условий в возникновении явлений. Д. С. Милль, например, под причиной вообще понимал всю сумму условий явления. Другая крайность – отрицание роли условий. Это так называемый монокаузализм (лат. “causa” – причина), согласно которому каждое явление имеет одну-единственную причину[338]338
  См.: Алексеев П. В., Панин А. В. Указ. соч. С. 400–401.


[Закрыть].

В-четвертых, спорным и дискуссионным в философской литературе является вопрос о том, куда следует относить фактор, который как бы включает «пусковой механизм», выступает как толчок, импульс, развязывающий действие всего причинного комплекса. Одни ученые относят его к поводам – условиям, другие считают, что это своеобразная реализаторная (пусковая) причина. Представляется, что повод и пусковая причина все же играют разную роль: повод маскирует, скрывает истинную причину, а пусковая причина – это фактор, который действительно включает «пусковой механизм явления». Пример: выстрел в горах в период лавинной опасности – не повод, а именно причина схода лавины, которая уничтожает дома и людей внизу. Специалистами предложено ввести в научный оборот категорию «пусковой причинности». Она относится к объектам, пребывающим в предкризисном или кризисном состоянии (неустойчивость, нестационарность, неравновесность, конфликтность) и вызывает интенсивное развертывание в объекте внутренних процессов и энергий, при которых причинный импульс выглядит ничтожным фактором (эффект снежной лавины и пр.)[339]339
  По мнению указанного автора, причинная связь носит «нормативно-правовой» или «социально-правовой» характер (см.: Тер-Акопов А. А. Ответственность за нарушение специальных правил поведения. М., 1995. С. 103–107). В более поздней работе его позиция скорректирована следующим образом: причинная связь названа «нормативной категорией» постольку, поскольку является признаком состава преступления (см.: Тер-Акопов А. А. Преступление и проблемы нефизической причинности в уголовном праве. С. 264). Против этого положения возражать трудно.


[Закрыть].

В-пятых, важным моментом, который имеет существенное значение для правильного уяснения последующего материала, является различение разных типов причинных связей. Многие исследователи считают, что причинная связь – всегда только необходимая, т. е. однозначно обусловленная, связь, при которой наступление события – причины обязательно влечет за собой определенное явление – следствие. Однако в действительности существуют и так называемые случайные причинные связи. Непредсказуемость случайностей не противоречит принципу причинности.

Как справедливо отмечает А. А. Тер-Акопов, понимание причинности как отношения однозначного порождения, т. е. как некоторого процесса, в котором одно явление (причина) обязательно при соответствующих условиях ведет к данному и только данному следствию, годится только для некоторых деяний. Упомянутый автор предлагает вероятностную природу причинной связи отнести к ее фундаментальным характеристикам. Категория вероятности (ее не следует путать с сомнительным термином «вероятностная причинная связь») лишь указывает на характер связи между деянием и последствием: носит ли она однозначный обязательный характер или является неоднозначной, не строго обязательной. Последствие при таком вероятностном подходе – это то, что наступило в результате данного события, но наступление его необязательно, оно могло и не наступить. В таком понимании вероятность лишь указывает на степень связи деяния с наступившим, а не возможным последствием[340]340
  Малинин В. Б. Указ. соч. С. 94, 171.


[Закрыть].

Для определения «веса» случайного события определяют степень вероятности его наступления. Вероятность невозможного события равна нулю, а вероятность наступления необходимого (достоверного) события – единице[341]341
  См.: Введение в философию… С.134.


[Закрыть]. Между этими крайними вариантами – события, вероятность наступления которых больше или меньше 50 %.

В-шестых, современные исследования свидетельствуют о разной причиняющей природе общественно опасных деяний: физической («обычной»), информационной и нормативно-программной. Физическое деяние характеризуется переносом материи и энергии от субъекта к предмету и объекту посягательства. Информационное воздействие заключается в прямом информационно-психологическом влиянии на субъекта (обман, угрозы, ложные сообщения и т. п.) или манипулировании информацией (разглашение, сокрытие, искажение и пр.). Нормативно-программный характер имеют преступления, выражающиеся в нарушениях специальных правил, при бездействии. Здесь основой причинной связи является не перенос материи, энергии или информации, а в целом системное изменение. Последнее представляет собой нарушение установленного в обществе порядка отношений. Так, изменение порядка движения, допущенного водителем, становится причиной столкновения автомашин.

В-седьмых, весьма важным представляется указание на системный характер причинной связи, который обусловлен системностью объектов и явлений реальной действительности.

Отечественные учебники по уголовному праву традиционно уделяют место для изложения в критическом плане зарубежных теорий причинной связи. Представляется, что это связано не столько с необходимостью критики, сколько с неясностью собственных позиций. Однако никакая самая сокрушительная критика оппонентов не отменяет необходимости иметь свою ясную и последовательную концепцию. Рассмотрим некоторые из этих теорий.

Теория «необходимого условия». Данная теория по-латыни звучит как “conditio sine qua non” (условие, без которого нет результата). В литературе она часто именуется теорией эквивалентности, т. е. равенства условий. Суть данной концепции заключается, по существу, в отождествлении причин и условий. Главный тезис таков: причинная связь есть всегда, когда деяние лица было необходимым условием наступления результата (т. е. условием, без которого событие бы не произошло).

Для того чтобы выяснить, было ли деяние таким необходимым условием, проводится своеобразный мысленный эксперимент. Он заключается в так называемом гипотетическом элиминировании (мысленном исключении). Делается допущение, что деяние не совершалось. При этом возникает вопрос: наступил бы результат или нет, если бы соответствующего деяния не было? Характерный пример. В происшедшей ссоре одна девушка случайно наносит царапину другой. В ранку попадает инфекция, которая вызывает заражение крови и последующую смерть потерпевшей. Нанесение легкого телесного повреждения было необходимым условием наступившей смерти, ибо без царапины не было бы и заражения крови. Значит, считают сторонники этой теории, причинная связь между нанесением царапины и смертью есть.

Ошибочность данного подхода заключается в отождествлении причин и условий наступивших последствий, в результате чего происходит чрезмерное расширение объективных рамок ответственности. Примером такого расширительного толкования причинной связи может служить известное уголовное дело, дошедшее до Верховного Суда СССР. Прохожий поднял на ноги пьяного, который лежал на тротуаре. Пьяный пошатнулся и упал на проезжую часть дороги, попав под колеса проезжавшей автомашины. С точки зрения теории «необходимого условия» здесь также имеется причинная связь между действиями сердобольного гражданина и смертью пьяного, погибшего под колесами.

Находясь в рамках названной теории, нельзя решить правильно и целый ряд других уголовно-правовых вопросов. Например, выделить более активную роль соучастников в групповом преступлении.

Теория «адекватной причинности». Данная теория исходит из противоположных позиций. Сторонники ее считают, что для установления причинной связи недостаточно необходимого условия. Нужно, чтобы конкретное деяние «вообще», «обычно», «как правило» было способно причинить общественно опасный результат. Формулируется своего рода «правило типичности». Критерием определения причинной связи нередко выступает «всеобщее опытное знание человечества».

Критерии данной теории помогают правильно решить вопрос о причинной связи во многих случаях, когда предшествующая теория необходимого условия оказывается беспомощной. Действия прохожего и нанесение легкой царапины, как правило, не способны к причинению тяжких последствий. Однако теория адекватной причинности попадает в тяжелое положение в случаях совершения хитроумных, необычных преступлений, когда применяются «нетипичные», нестандартные способы. Например, больного сахарным диабетом кормят сладкой пищей. Потерпевшему, перенесшему черепно-мозговую травму или имеющему врожденные дефекты, наносят легкий удар по голове, которого оказывается достаточно для его гибели.

Несостоятельность данной теории заключается в отсутствии четкого критерия для установления той степени способствования наступлению опасных последствий, которая достаточна для обоснования причинной связи. Решение вопроса о причинной связи отдается на откуп судейскому произволу.

Теория «ближайшей причины». Наибольшее распространение эта теория имеет в англо-американском праве. Критерии ее очень расплывчаты, нет точных границ понятия «ближайшая причина». В качестве общего критерия сформулировано правило: «существует известный предел, за которым право отказывается следить за целью причинности, почему и само действие за этим пределом рассматривается как слишком отдаленное, чтобы быть виновным»[342]342
  Цит. по: Церетели Т. В. Причинная связь в уголовном праве. М., 1963. С. 71.


[Закрыть].

Иллюстрацией данного слишком абстрактного критерия может служить и общее правило, выработанное английскими судами: «если вследствие небрежности машиниста создается опасность крушения поезда и какой-либо пассажир, считая крушение неизбежным, выскочит из поезда и в результате погибнет, то вопрос о том, была ли небрежность машиниста причиной смерти пассажира, решается различно, в зависимости от того, выскочил ли бы при этих условиях человек со средним самообладанием или же это сделал бы лишь человек, отличающийся большой боязливостью»[343]343
  См.: Тер-Акопов А. А. Преступление и проблемы нефизической причинности в уголовном праве. С. 269, 317.


[Закрыть].

Теория «неравноценности условий». Данная теория не получила большого распространения. Ее наиболее известными представителями были немецкий криминалист Биркмейер, русские ученые С. В. Познышев и Н. С. Таганцев. Сторонники указанной теории не предложили достаточно четких критериев, хотя справедливости ради надо отметить, что общая идея о неравномерности факторов, лежащих в основе причинения, является рациональной.

Особый интерес и непреходящую ценность представляют положения, сформулированные Н. С. Таганцевым. Он предложил дифференцированно оценивать, с одной стороны, роль деяния, а с другой – сравнительную роль так называемых привходящих обстоятельств. Если степень способствования общественно опасному результату со стороны деяния, по сравнению с привходящими обстоятельствами, была незначительной, то причинная связь между деянием и названным результатом отсутствует, она прервана привходящими факторами. Это положение рационально и может быть действительно положено в основу установления причинной связи.

Как же решается проблема причинной связи в современной отечественной науке уголовного права? Учебники уголовного права обычно не упоминают того, что проблема причинной связи в уголовном праве до сих пор не имеет четкого решения. Тем более учебники избегают признания разных концепций, фактически существующих в отечественной науке.

Единственная работа, которая была посвящена проблеме причинной связи в советский и последующий периоды, – докторская диссертация Т. В. Церетели, которую она защитила в 1949 г. На ее основе была опубликована монография (1963 г.), специально посвященная причинной связи в уголовном праве. С тех пор уже около 50 лет никто из ученых не решается вновь специально исследовать данную проблему на диссертационном или монографическом уровне.

Правда, указанная проблема довольно глубоко и всесторонне рассматривалась в работах, имеющих более общий характер, в частности в фундаментальной монографии проф. В. Н. Кудрявцева «Объективная сторона преступления» (М., 1960). Положения этой работы автором были уточнены и развиты в последних трудах[344]344
  См.: Введение в философию. Ч. 2. М., 1989. С. 129–132.


[Закрыть]. Значительное место проблеме причинности уделено в монографии А. А. Тер-Акопова «Ответственность за нарушения специальных правил поведения» (М., 1995). Однако решения, предлагаемые в этой работе, далеко не бесспорны.

Теория «необходимого причинения». Данная концепция имеет наибольшее распространение в отечественной науке. Подавляющее большинство учебников излагает вопрос о причинной связи через призму только этой теории. Ее наиболее известные разработчики – проф. А. А. Пионтковский, проф. М. И. Ковалев и др.

Сторонники указанного подхода утверждают, что для наличия причинной связи нужно, чтобы деяние «с внутренней необходимостью» вызывало наступление последствия, чтобы деяние было главным, решающим условием, с неизбежностью породившим данное последствие. Внимательное изучение аргументов разработчиков данной позиции приводит к выводу, что, по сути, она является отечественным аналогом теории адекватной причинности.

В случаях, когда общественно опасные последствия являются результатом стечения самых разных обстоятельств, вмешательства «привходящих сил», теория «необходимого причинения» не усматривает наличия причинной связи. Однако, как мы указывали выше, кроме так называемых «необходимых» бывают и «случайные» причинные связи. Вот конкретный пример. Прораб дорожного участка оставляет на ночь на проезжей части путепровода каток, не обозначив его сигнальным огнем. Ночью водитель такси на большой скорости выезжает на неосвещенную дорогу и сталкивается с катком. Пассажир погибает. Зададимся вопросом: влекли ли с неизбежностью действия прораба участка наступившие последствия? Вероятно, нет. А действия таксиста, который мог бы не превышать скорость? Тоже нет. Только стечение данных двух нарушений и привело к трагическому исходу.

Таким образом, теория «необходимого причинения» не учитывает наличия «случайных» причинных связей. Кроме того, каждый единичный, конкретный случай есть проявление одновременно и необходимости, и случайности. Следовательно, нужен более точный критерий причинной связи.

Теория «непосредственной причины». Практически она не имеет большого распространения, тем не менее отдельные авторы ее придерживаются. Сторонники ее полагают, что причина – это всегда только то, что непосредственно предшествует общественно опасному последствию. Она не отделена от последствия никакими звеньями или привходящими обстоятельствами.

В криминологии указанный подход предлагался проф. Н. Ф. Кузнецовой для объяснения причин преступности или отдельных преступлений. В уголовно-правовой науке из подобных позиций исходит проф. А. П. Козлов. Так, в случае, когда обходчик железнодорожных путей видит поломанный рельс и, несмотря на это, показывает машинисту зеленый флажок, что ведет к крушению поезда и человеческим жертвам, непосредственной причиной крушения объявляются только действия машиниста. Поведение обходчика признается лишь условием наступления результата. В случае, если мать не кормит новорожденного, непосредственной причиной его гибели называется «непреложный закон природы», а бездействие матери отнесено к условию[345]345
  См.: Жданов Ю. А. Пусковая причинность // Избранное. Ростов н/Д, 2001. С. 92.


[Закрыть].

Представляется, что сведение причины только к факторам, которые непосредственно предшествовали наступлению общественно опасного результата, упрощает действительную связь событий, игнорирует существование не только обычной, прямой и непосредственной причинной связи, но и сложной, опосредованной вмешательством привходящих сил.

Теория «необходимого условия». Отечественные сторонники этой теории не признаются в том, что они исходят именно из нее, возможно, потому, что во всех учебниках она подвергается критике. Однако многие практики, эксперты-автотехники используют простой и вполне проверяемый критерий: деяние должно быть одним из необходимых условий наступления результата. Этот критерий сам по себе непорочен, но дело в том, что он недостаточен. Не случайно те же эксперты-автотехники стараются уклониться в своих заключениях от ответа на вопросы о причинной связи, ссылаясь на якобы правовой характер таких вопросов. Повторимся, что вывод о наличии или отсутствии причинной связи сам по себе не является правовым, но он имеет правовые последствия.

Концепция «реальной возможности». Наиболее конструктивным подходом в трактовке причинной связи в уголовном праве представляется концепция, исходящая из неравноценности факторов, участвующих во взаимодействии субъекта с окружающей обстановкой, средствами, орудиями и т. д.

Глубоко и всесторонне эта концепция была обоснована В. Н. Кудрявцевым, впоследствии развивалась проф. П. С. Дагелем и др. По сути, и Т. В. Церетели в своей диссертации попыталась взять за основу идею «реальной возможности», но впоследствии от нее отказалась. В рамках названной концепции главным критерием причинной связи называется реальная возможность деяния причинить вред или превращение этой возможности в действительность. Считая такой подход в своей основе правильным, остановимся на нем подробнее.

Основываясь на философских представлениях о причинности, можно сформулировать критерии, которые позволяли бы в рамках расследования и судебного разбирательства конкретных уголовных дел установить наличие или отсутствие причинной связи между совершенным деянием и наступившими опасными последствиями.

Во-первых, деяние должно предшествовать по времени наступлению общественно опасного результата. Это первый и самый простой критерий, который свидетельствует о временно́й последовательности названных событий. Но, как говорили древние, «после этого – не значит по причине этого». Во-вторых, деяние должно быть необходимым условием наступления опасного результата. Это также важный и необходимый критерий, но еще недостаточный для окончательных выводов. Наконец, в-третьих, деяние должно создавать реальную возможность наступления опасного результата или превратить (уже существующую) в действительность. Это основной и ключевой критерий, который нуждается в определенном уточнении и пояснении. Что значит «реальная возможность»? Оправданно ли неизвестное определять через неизвестное? В философии мерой возможности наступления события является его определенная вероятность. Причины отличаются от условий, прежде всего, тем, что они создают сравнительно более высокую вероятность наступления результата.

Если прохожий поднимает пьяного на тротуаре, то высокая вероятность причинения вреда пьяному связана не с действиями прохожего, а с состоянием сильного опьянения будущего потерпевшего. Таким образом, деяние является причиной опасного результата, если оно создает высокую вероятность его наступления. Деяние субъекта будет причиной наступления опасных последствий и в тех случаях, когда опасная ситуация уже возникла и субъект, вмешиваясь в ход событий действием или бездействием, реализует вероятную опасность в действительный вред. Так происходит, например, когда наносится легкий удар по голове потерпевшего, имеющего особые свойства – врожденные дефекты черепа – или перенесшего черепно-мозговую травму. Здесь возникшая опасность для потерпевшего уже может реализоваться в тяжкие последствия.

Нужно особо отметить, что установление, констатация наличия причинной связи не предрешают вопроса о вине. В случаях, когда причинная связь обнаруживается, необходимым условием уголовной ответственности является специальное установление умысла или неосторожности. Вина не выступает дополнительным критерием причинной связи, но нуждается в специальном доказывании. В то же время следует иметь в виду, что отсутствие причинной связи по конкретному уголовному делу снимает вопрос о вине как излишний.

Правильное понимание причинной связи определяется не только ее критериями. Представляется, что в разных случаях совершения преступлений можно обнаружить разные типы причинной связи. Кроме типичных, прямых связей, существуют опосредованные связи, которые осложняются вмешательством различных привходящих обстоятельств. В прямых причинных связях деяние лица создает высокую вероятность причинения вреда, который с неизбежностью наступает. Опосредованные причинные связи, в свою очередь, имеют две разновидности.

Во-первых, это ближняя опосредованная связь, где деяние выступает как «малая причина большого следствия». В роли причины здесь выступает случайное для последствия явление. Например, выстрел в воздух в горах вызывает сход лавины, который приводит к гибели десятков или сотен людей. Обычно само по себе деяние (выстрел) не способно было бы привести к столь разрушительным последствиям. Высокая вероятность опасных последствий возникает объективно, независимо от лица, но реализуется именно через его деяние. В таких связях очень велика роль привходящих обстоятельств. Ими могут быть: стихийные силы природы, вина потерпевшего, случайное стечение обстоятельств, выход из-под контроля источника повышенной опасности, особые свойства (травмы, врожденные дефекты) потерпевшего и т. п.

Во-вторых, это «двойная» опосредованная связь, где деяние выступает как «причина причины». Особенность такой связи заключается в том, что деяние создает опасную ситуацию или причиняет опасные последствия, которые, в свою очередь, в силу привходящих обстоятельств приводят к еще более тяжким последствиям. Здесь как деяние, так и привходящие обстоятельства в более или менее равной мере создают высокую вероятность наступления опасных последствий.

Характерный пример. Путем ранения в живот потерпевшему причиняется тяжкий вред здоровью. Хирург, производящий операцию, забывает в ране тампон. В результате возникшего гнойного перитонита наступает смерть потерпевшего. Возникает вопрос: находятся ли в причинной связи со смертью потерпевшего действия преступника, лишь ранившего его? В подобного рода случаях фактически имеют место три различные связи: а) между деянием и промежуточными последствиями; б) между деянием и окончательными последствиями; в) между привходящими обстоятельствами (деянием третьего лица) и окончательными последствиями.

Проф. Н. С. Таганцев в свое время предложил дифференцированно оценивать роль деяния и привходящих обстоятельств. Если привходящие обстоятельства существенно меняют ход событий, причинная связь между деянием и окончательными последствиями отсутствует[346]346
  См.: Церетели Т. В. Указ. соч. С. 117.


[Закрыть]. В приведенном выше примере причинная связь между ранением и смертью потерпевшего отсутствует, если будет установлено, что при условии нормально проведенной операции жизнь его была бы вне опасности. Грубая оплошность хирурга, забывшего в ране тампон, существенно меняет развитие причинной связи: прерывает ее и существенно меняет развитие последствий. Если в качестве привходящих обстоятельств выступает деяние «третьего лица», то дополнительно должен ставиться и решаться вопрос о наличии причинной связи (и, соответственно, уголовной ответственности) между деянием «третьего лица» и наступившими последствиями.

Особенности причинения при бездействии. Данный вопрос среди ученых решается различно. В свое время проф. М. Д. Шаргородский утверждал, что при бездействии причинная связь отсутствует вообще. И вопрос, который нужно решать в этом случае, – не о том, когда бездействие является причиной наступившего результата, а только о том, когда субъект отвечает за бездействие[347]347
  См.: Там же. С. 118.


[Закрыть]. Данная позиция нашла определенную поддержку. Так, проф. А. П. Козлов пишет: «…бездействие, по общему правилу, причинить ничего не может; каждому здравомыслящему человеку понятно – чистое “ничегонеделание” не может само по себе ни созидать, ни разрушать»[348]348
  См.: Курс российского уголовного права. Общая часть. М., 2001. С. 194–212.


[Закрыть]. Аналогичную позицию занял и В. Б. Малинин[349]349
  См.:Шаргородский М. Д.Некоторые вопросы причинной связи в теории права//Сов. государство и право 1956. № 7. С. 51.


[Закрыть].

Данная позиция представляется некорректной из-за чрезмерно схематичного подхода, упрощающего сложные механизмы причинной связи. Дело в том, что поведение человека включено в систему общественных отношений, социальных, технических и природных взаимосвязей. И «выход из игры» человека, который поддерживает жизнедеятельность технической, социальной и прочей системы, также может играть роль причины опасного результата. Бездействие лица, поскольку его поведение включено в определенную систему, вовсе не «ничто», а «нечто», влекущее определенные последствия.

Главная особенность причинной связи при бездействии заключается в том, что лицо своей предшествующей деятельностью должно было быть включено в систему определенных общественных отношений и иных взаимосвязей. Эта деятельность должна быть необходимым звеном этих отношений. Например, начальник взрывоопасного цеха не принимает необходимых мер предосторожности, в результате в цехе происходит взрыв, повлекший гибель людей. Начальник поставлен на такой пост, выполняет такую общественную функцию, которая дает ему господство над определенными опасными силами. Не совершая определенных действий, должностное лицо предоставляет им реальную возможность действовать разрушительным образом.

Следует иметь в виду, что установление наличия причинной связи между бездействием и опасными последствиями может влечь уголовную ответственность только при условии, если лицо было обязано действовать и имело для этого объективную возможность. Это – общие условия наказуемости бездействия.

А. А. Тер-Акопов формулирует несколько специальных условий, при которых, по его мнению, может констатироваться наличие причинной связи между бездействием и наступившим общественно опасным последствием:

1) общественно опасное последствие должно быть произведено в системе специальных отношений, должно представлять собой негативное, опасное изменение либо самой системы, либо ее элемента;

2) лицо, поведение которого рассматривается в качестве возможной причины наступившего последствия, должно находиться в этой специальной системе отношений, быть ее элементом;