Текст книги "Цифровой постимпериализм. Время определяемого будущего"

2.3. Экономика без собственности – прогресс или регресс?

Работа посвящена краху экономических отношений собственности и хозяйственной альтернативе, а также перспективе новой системы экономических отношений собственности. Для начала можно вспомнить характеристики собственности как экономического отношения. Наличие историчности собственности, то есть собственность имеет начало, а, следовательно, имеет конец. Собственность есть выражение интереса правящего класса – это система собственности, которая сложилась. Она отражает именно интересы правящего класса, мы можем признавать эти правила или этот регламент и попытаться встроиться, или можем использовать принципы правящего класса и найти альтернативу.

На альтернативу автор вышел через анализ теневой экономики, как альтернативу легальным отношениям собственности.

В ходе ранее проведенных исследований была выделена система исторических форм теневых экономических отношений: формы предыдущих, нарождающихся хозяйственных укладов, и коррупционная форма как экономические отношения контроля[163]163
  Чапля В. В. Анализ исторических форм теневых экономических отношений / В. В. Чапля. – Краснодар: Издательство НИИ экономики ЮФО, 2014. 210 с.


[Закрыть].

Что позволило предположить более базовый уровень хозяйственных отношений, чем экономические отношения собственности. Такими отношениями выступают экономические отношения контроля в форме альтернативы легального хозяйственного регламента[164]164
  Чапля В. В. Теневая экономика как отражение исторически сложившихся отношений контроля // Terra Economicus. 2010. № 4–3. Том 8. C. 7–10.


[Закрыть].

Раскрытие феномена собственности, структуры правящего класса, механизмам трансформации исторических форм на переломных исторических этапах можно проследить в работах следующих ученых:

– Аристотель в III в. до н. э. противопоставляет общее и частное в отношениях собственности[165]165
  Алейников Б. Н. Собственность в древнем мире: Юридический справочник / Б. Н. Алейников. – Пенза, 2004. 244 с. С. 100.


[Закрыть].

– В рамках систематизации римского права император Юстиниан в роли законодателя рассматривает право собственности[166]166
  Дигесты Юстиниана / перевод с латинского; ответственный редактор Л. Л. Кофанов. – Москва: Статут, 2008. 2-е изд. Т. I (книги I–IV). 584 с.


[Закрыть].

– В средневековой теории нет места экономической деятельности, которая не связана с моральной целью. Так Ф. Аквинский разделяет хозяйственное использование собственности на нравственную, где экономические интересы должны быть подчинены общественному благу и подлинному делу жизни – спасению души, и деятельность, называемую им «постыдным ремеслом»[167]167
  Цит. по Аникин А. В. Юность науки / А. В. Аникин. – Москва: Издательство политической литературы, 1979. 367 с.


[Закрыть].

– Социалисты-утописты Т. Мор (1478–1535) и Т. Кампанелла (1568–1639) также вышли из лона христианской церкви и в основу своих воззрений положили ее принципы. Одна из их основополагающих идей – вера в государство, которое может установить социальную гармонию в обществе, в котором нет места частной собственности и порождаемых ею пороков[168]168
  Там же.


[Закрыть].

– Тектонические изменения в системе экономических отношений собственности в результате становления капиталистической формации нашли отражения в работах К. Маркса и Ф. Энгельса. Так, в своей работе «Капитал» К. Маркс показал противоречие классового общества при частной собственности на средства производства[169]169
  Маркс К. Капитал. Критика политической экономии. Т. 1. Кн. 1. Процесс производства капитала; под редакцией В. Я. Чеховского. – Москва: РОССПЭН, 2015. 661 с.


[Закрыть], а Ф. Энгельс в своей работе «Происхождение семьи, частной собственности и государства», реконструировал процесс образования частной собственности и ее роль обществе[170]170
  Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства: В связи с исследованиями Льюиса Г. Моргана. – Москва: Издательство политической литературы, 1982. 240 с.


[Закрыть].

– И в XXI веке проблемы и противоречия отношений собственности продолжают волновать человечество, примером выступает книга немецкого экономиста К. Шваба COVID-19: The Great Reset, где ставится вопрос о будущей системе собственности[171]171
  Schwab K. COVID-19: The Great Reset Agentur Schweiz. – Forum Publishing, 2020. 280 р.


[Закрыть].

– Всевозрастающую негативную роль частной собственности на средства производства отмечал В. Ленин в своей работе «Империализм, как высшая стадия капитализма»[172]172
  Ленин В. И. Империализм, как высшая стадия капитализма / В. И. Ленин. – Москва: Эксмо, 2020. 160 с.


[Закрыть].

Изучение общественных форм производства в динамике их объективной исторической обусловленности – таков предмет политэкономии, сформированный в процессе дифференциации научного познания и знания. Производство, рассматриваемое вне конкретно-исторических форм его организации, есть деятельность человека по преобразованию природы с целью удовлетворения своих потребностей. В этом смысле производство есть отношения между человеком и природой. Однако, в обществе производство может осуществляться лишь как общественное производство, как взаимодействие (согласованное или вынужденное) производителей на основе общественного разделения труда. Общественное производство – это уже качественно новая характеристика производства, выражающая его социальное состояние. А социальный подход специфичен тем, что в его рамках производство имеет общественное происхождение, и содержание является необходимым результатом отношений между людьми. С этих позиций общественное производство предстает лишь одной из сфер общественных производственных отношений, образующих предмет политэкономической науки. Вот почему в политико-экономическом аспекте и собственность может означать лишь особую подсистему производственных общественных отношений. Производственные отношения, превращающие условия и результаты производства в объект принадлежности данного субъекта, в экономической теории обозначаются категорией собственности. Собственность есть та экономическая форма в пределах и посредством которой, данный объект общественно-производственной деятельности монопольно принадлежит только данному субъекту общественного производства. Экономика вообще может возникнуть только при условии жесткого обособления объектов собственности между участниками общественного производства. Таким образом, принимая видимость отношения человека к вещи. Отношения собственности – всегда есть социальная связь отношения собственника к несобственнику. Социальность собственности в том, что присваиваемый объект имеет не только видимого собственника, но и невидимого несобственника. Итак, хотя на поверхности общественной жизни собственность выступает как отношение человека к вещи, она есть общественные отношения, отношения между людьми. Ведь в отношениях к каждой вещи, находящейся в чьей-то собственности, всегда имеются две стороны: собственник и несобственник. В политико-экономическом смысле понятие «участник общественного производства» не тождественно понятию «непосредственные производители». Первое шире второго. Иными словами, всякий непосредственный производитель является участником общественного производства, но не всякий участник – непосредственный производитель. При отождествлении этих двух субъектов, сфера отношений собственности неправомерно сужается, охватывая лишь непосредственных производителей. Однако, вовсе не обязательно быть непосредственным производителем, чтобы иметь статус собственника. Кроме того, всегда имеются группы лиц, не занятые в общественном производстве по объективным причинам, но, тем не менее, участвующие в отношениях собственности (личной и муниципальной) и присваивающие (хотя и косвенно) результаты производства. Отсюда мы можем сделать вывод: отношения собственности охватывают все социальные группы. Но, поскольку разные группы играют в общественной жизни различную роль, то и отношения собственности имеют сложную субординированную структуру. Экономическая наука определила общие признаки, присущие собственности в любом обществе:

1) Собственность – это общее экономическое явление, существующее на всех исторических ступенях их общественного развития.

2) Собственность есть социальные отношения, ибо является чисто общественным феноменом. Причем, она не только порождена обществом, но и может реально существовать лишь внутри общества (Робинзон, например, до появления Пятницы был лишь производителем, но никак не собственником).

3) Собственность представляет собой не просто социальные, а социально-производственные отношения, так как складывается по мере присвоения условий и результатов общественного производства.

4) Собственность – не просто социальные, не просто производственные, – это основные (системообразующие, базовые) социально-производственные отношения, поскольку именно собственность связывает в целое производственные отношения, превращая их из совокупности в систему.

5) Собственность есть исторические отношения, так как изменяется в соответствии с уровнем развития производительных сил на каждой исторической ступени развития.

6) Как показала история, в качестве субъектов собственности собственником могут выступать индивид, группа общества при практически неограниченном числе объектов собственности (главные средства производства, рабочая сила, предметы потребления природные ресурсы).

Выступая базовыми отношениями, лежащими в основе способа производства и формирующие экономическую формацию, отношения собственности позволяли исследовать экономические феномены, выступая методологическим инструментарием. Однако при попытке применить данный подход к анализу феномена теневых экономических отношений – отношения собственности потерпели фиаско. При этом необходимо отметить, колоссальный методологический потенциал отношений собственности как базового экономического отношения. Например, с этих позиций нелегальный доход бюрократии определяется как административная рента, однако законодательно право на присвоение «административной ренты» не оформлено, хотя исторические парадоксы права свидетельствуют об ограниченных попытках правового закрепления кормления.

Соблазн применить обозначенный выше подход к исследованию проблем теневой экономики крайне велик по причине его высокого научного «авторитета». Однако, позволим начать поиск альтернативы отношениям собственности как базового отношения и как инструмента познания.

Такой альтернативой, по нашему мнению, могут явиться экономические отношения контроля.

Контроль (фр. contrôle, от contrerôle – список, ведущийся в двух экземплярах, от лат. Contra – против и rotulus – свиток) – одна из основных функций системы управления. Контроль как функция управления осуществляется на основе наблюдения за поведением управляемой системы с целью обеспечения оптимального функционирования последней (измерение достигнутых результатов и соотнесение их с ожидаемыми результатами). На основе данных контроля осуществляется адаптация системы, то есть принятие оптимизирующих управленческих решений.

Контроль и учет – это совокупность действий и операций по проверке финансовых и связанных с ними вопросов деятельности субъектов хозяйствования и управления с применением специфических форм и методов его организации. Контроль – действие, операция, направленные на выявление соответствия или несоответствия контролируемого объекта начальным условиям.

Контроль как экономическое отношение не может характеризоваться только с позиции управленческой или учетной направленности, так как процесс выявления соответствия или несоответствия объекта контроля неким условиям базируется на субъективном восприятии, поэтому анализ предмета теневой экономики объективно требует нового научного инструментария в виде целостной теории экономических отношений контроля.

Отношение контроля имеет диалектическую природу. Так, если предположить, что в них участвуют два субъекта, то из логики рассуждений выходит, что один является объектом контроля. Иными словами, в отношениях контроля одна сторона – это субъект (кто контролирует), а другая – объект (кого контролируют). Однако, рассматривая природу отношений контроля более глубоко, следует признать, что процесс, действие или т. п. контроля исходит и от объекта контроля. Следовательно, объект активен в этих отношениях или же представлен субъектно-объектной формой участника отношений контроля. В нем, в постоянной борьбе противоположностей, формируются перманентно сменяющиеся формы контрольной деятельности. Как мы уже отмечали, участник отношений контроля представлен носителем экономического интереса, и в нем одновременно наличествуют два потенциала, как контролера и как контролируемого. Общественные отношения есть иерархически упорядоченные, исторически сложившиеся отношения контроля.

Категориальный аппарат экономической науки необходимо защитить от упреков в его неспособности адекватно описывать объективную реальность. Здесь уместно будет указать на недостаточную глубину научного смысла современных категорий, которые ближе к терминам и дефинициям, и не содержат в себе сущностного отражения форм экономических отношений.

Экономические отношения контроля базируются на субъективном восприятии (показалось, по-видимому и т. п.), сущностным является то, что объект контроля находится в подчиненном положении к субъекту контроля, само действие, направленное на выявление соответствия или несоответствия, подразумевает такую иерархию. Однако, объект контроля представляет собой носителя экономических интересов, достижение которых возможно при установлении контроля над объектом контроля. Отсюда контролируют не людей, а лишь то, что представляет экономический интерес, что способно приносить доход или стоимость, определяющую стоимость. Следовательно, отношения контроля представляют базис отношений собственности. По сути, человеческая деятельность направлена на установление контроля над извлечением дохода, а не приобретения права, например, автомобиль покупают, угоняют, нанимают, конструируют и т. д. для достижения экономического интереса, а не для получения права, в условиях невозможности контролировать данный процесс. Никто ни будет покупать (оплачивать) автомобиль, если его будут использовать другие в своих целях.

Экономические отношения контроля можно представить, как исторически сложившийся способ контроля: принципы, формы, инструменты.

Инструменты контроля – экономические инструменты, посредством которых, носители экономического интереса участвуют в экономических отношениях контроля. Применение на практике инструментов контроля позволяет субъекту контроля, который обладает более эффективными инструментами, добиваться установления контроля над стоимостью, им не созданной. Подобная ситуация может также достигаться посредством более умелого использования доступных инструментов контроля. Инструменты контроля имеют трудовую природу, так как они есть порождение трудовой деятельности, или стоимость, созданная контролировать другую созданную стоимость. Инструменты контроля носят исторический характер: что эффективно в одной экономической системе, может оказаться бесполезным в другой.

Закрепление инструментов контроля в форме общественных институтов позволяет им вырасти до форм контроля.

Формы контроля – формально и неформально закрепленные правила использования инструментов контроля, отражающие экономические интересы общественного класса или группы, направленные на закрепление монопольного использования инструментов контроля в интересах отдельных индивидуумов, правящих групп или институциализации хозяйственного регламента как формы реализации экономического интереса классов.

Распространяя формы контроля, группы, достигшие монополии контроля, начинают формировать экономическую систему, основанную на принципах контроля. Поэтому эволюция форм контроля есть принципы контроля, проецируемые на всех участников общественных отношений.

Принципы контроля – ценностная база, объясняющая историческое право закрепления системы отношений контроля за представителями того или иного класса.

Системы контроля можно разделить по ряду критериев: легальная и теневая, эталонная и деформированная, основанная на свободе или на несвободе, рыночная или нерыночная.

Теневая экономика выступает иной по принципам, видам, инструментам формой экономических отношений по отношению к легальной.

Система экономических отношений контроля действует на исторической арене на основе ряда законов: закон исторического соответствия формы контроля способу производства – достигнутый уровень развития производительных сил и производственных отношений формирует имманентную ему систему контроля в виде набора принципов, форм и инструментов.

Закон трансформации менее эффективных форм контроля в сторону более эффективных через спектр отношений контроля.

Потому каждой исторической эпохе соответствует своя стадия волнового движения между разными формами контроля, построенными на разных принципах.

Система контроля за рамками доминирующей системы контроля, сформированной на исторически конкретном идеалистическом представлении о базовых ценностных принципах, представляет собой систему контроля предыдущих формаций, нарождающихся в условиях конфликта и революции, происходящих в структуре правящего класса, и, по сути, отражает теневые экономические отношения.

Отсюда возникает контроль как форма экономических отношений и как инструмент познания экономических феноменов.

Экономические отношения контроля позволяют придать предметную очерченность такому криптографическому феномену, как теневая экономика»[173]173
  Чапля В. В. Воспроизводство теневой экономики и трансформация отношений контроля / В. В. Чапля // Вестник Тверского государственного университета. Серия: Экономика и управление. 2018. № 3. С. 217–226.


[Закрыть].

Рассматривая теневую экономику, исследователи изучали виды экономической деятельности или частный случай теневого использования инструментов контроля, некоторые формы как альтер эго легальных институтов. При этом принципы теневой экономики оставались непостижимыми с помощью инструментов существующего метода.

На наш взгляд, причиной происходящего становилась идеологическая функция экономической науки, которая накладывала ограничения на доступный методологический инструментарий. Так, в экономических системах с рыночной экономикой методы экономической науки рассматривали рыночную экономику как легальную, основанную на рыночных принципах, а в командно-административной – эти принципы выявляли теневую экономику. Легальной считалась экономика, построенная на иных принципах.

Криптографические сущности теневой экономики (скрытый ее характер) недоступны существующей методологии, поэтому экономические отношения контроля выступают как инструмент познания или методологическая платформа к изучению теневой экономики. В этом заключается диалектическое содержание экономических отношений контроля, содержащих в себе как причину своего содержания, так и собственное отрицание. Таким образом, теневая экономика порождена альтернативой к доминирующей системе контроля и представляет собой систему контроля предыдущего или нарождающегося, или конфликтом в существующем хозяйственном укладе. Рассмотрение ее сущности и форм в зависимости от позиций идеологической функции экономической науки может найти свое оправдание или абсолютное неприятие.

Историческая свойственность теневой экономики человеческим отношениям позволяет предположить, что теневые экономические отношения представляют собой специфическую форму хозяйственного уклада, характеризующуюся неэффективностью, разбалансированностью сложившихся отношений собственности. По-видимому, теневая экономика – это уклад за рамками доминирующего способа производства, и поэтому необходимо различать теневую экономику, имманентную существующей формации, и ту, которая параллельно существует и представляет собой либо предшествующую, либо последующую. Та формация, которая характеризуется доминирующими отношениями контроля, отражается в легальной экономике на принципах правящего класса. За рамками данной эффективности ее обеспечивают системой отношений контроля прошлых и будущих формаций. Таким образом, у теневой формы экономических отношений есть все «шансы выиграть гонку» за эффективность и стать в будущем легальной. Все предыдущие экономические отношения, в свой исторический отрезок времени, таковыми и являлись. Таким образом, можно предложить еще один подход к структуре теневой экономики: теневая экономика в своем конкретном историческом развитии представлена теневыми отношениями, тождественными по содержанию легальной экономике. Этот факт объясняется не совпадением производительных сил и производственных отношений: теневая экономика либо представляет опережающую форму, либо устаревшую.

Отношения контроля возникли с появлением календаря и весов, так как необходимо было решать практическую задачу: на основе пропорций контроля и несвободы разделить стоимость между тем, кто контролирует, и тем, кто, например, использует; так как стоимость контролируется в целом, а результат может отличаться; так как контроль способен изменять объем стоимости, доступный субъекту в большую или меньшую сторону. Прирост стоимости или ее износ, или процесс переноса на вновь созданную стоимость происходит не только в отношениях производства, но и в отношениях контроля.

Разделение пользователя и контролера привело к возникновению отношений контроля или несовпадения регламента пользователя и регламента контролера. И именно на этой основе, на взгляд автора, формируются отношения собственности.

Исторический анализ показывает, что все докапиталистические формации характеризовали в основном теневую экономику в форме теневых отношений производства, распределения и потребления.

Первоначально источник контроля формировался в отношениях потребления. Зарождающиеся отношения собственности накладывали ограничения на потребление материальных благ со стороны соплеменников. Количественный рост объектов собственности не позволял эффективно контролировать доступ к ней, что позволяло потреблять благо, не являясь его собственником. Примитивные инструменты защиты собственности уже не могли ее защитить. На наш взгляд, одним из факторов появления права собственности (на основе табу) и образования социально сложных обществ (классы) являлся процесс поиска эффективных инструментов контроля.

Собственник материальных благ желал не только ограничить неконтролируемое потребление принадлежащих ему благ, но и контролировать процесс производства. Формирование отношений собственности на землю привело к образованию теневых отношений производства, где объектом выступала плодородная земля, луга и охотничьи угодья.

Образование первых государств и концентрация огромного массива объектов собственности в руках правителя потребовало делегирования части прав собственности от собственника к владельцу. Появление экономических субъектов, не являвшихся собственниками, но контролирующих процесс распределения (бюрократия, чиновники), привело к формированию теневых отношений распределения.

Хотя размах этих отношений и был порою очень значителен, до появления товарно-денежных отношений теневая экономика представляла собой достаточно примитивный экономический механизм.

Развитие рыночных отношений привело к появлению теневых отношений обмена, что коренным образом изменило все теневые отношения. Обмен как стадия общественного воспроизводства, позволил проводить искусственный «водораздел» между легальными и теневыми субъектами и объектами. Данный тезис позволяет автору сделать важный теоретический вывод: теневые экономические отношения неоднородны и непоследовательны в воспроизводственном процессе. Возникнув как результат теневых отношений производства объект может через стадию обмена предстать в отношениях потребления вполне легальными формами. Или субъект, получив доход в процессе обмена результатов теневых отношений производства на деньги (или иную обезличенную форму материальных благ), может выступать субъектом легальных экономических отношений.

Имеет место быть поиск смысла в некоторой целостности, в виде отношения часть-целое, теневая экономика в качестве необходимой части целостности (вся экономическая система как сумма ее легальной и теневой частей).

Теневая экономика есть часть по отношению к целостной экономической системе, состоящая из редуцированных элементов предыдущих экономических систем и не системных блоков нарождающихся экономических систем, присущих конкретным историческим общностям (классам).

Теневая экономика – это строительные блоки исторически конкретных конструктов способа производства, и в этом основная цель теневой экономики.

Экономический смысл теневой экономики – общественно историческая альтернатива. Предыдущая форма выступает в виде БАЗЫ для оценки динамики эффективности существующей, будущая как основа для смены парадигмы.

Постижение смысла теневой экономики невозможно без раскрытия знания о ее предмете. Незнакомая вещь может показаться бессмысленной, если неизвестно, что она и как ею пользоваться, то есть, как можно извлечь из нее пользу. И, наоборот, по незнанию вещь может наделяться ложными полезными качествами и обладать, с этой точки зрения, значимым смыслом.

Смысл теневой экономики обретается в контексте проектирования экономических систем и факторов их динамики.

Экономическую систему необходимо рассматривать как отражение классовой структуры общества, где правящий класс посредством регламентации пытается консервировать свое историческое положение. В этих условиях формы из экономических систем аутсайдеров приобретают хозяйственный смысл. В свою очередь формирующиеся классы предлагают альтернативные формы на базе принципов иной природы.

Сформировавшись как принцип нового класса и став базисом новой экономической системы, форма переходит на уровень распространения, а потом лакунарно наблюдается в инструментах новых экономических систем.

Наблюдается несовпадение феномена по формирующимся, доминирующим и ушедшим экономическим системам: принцип → форма → инструмент.

Механизм зарождения концептов, их вызревание, конкурентная борьба и потеря популярности не останавливается, а помещается на склад истории, где хранится, вызревает в новую форму и предъявляется как конкурент существующей.

При этом можно проследить как субъектно-ярые сторонники той или иной парадигмы меняют свою приверженность.

Так, бывшие феодалы, монархисты, буржуа, коммунисты, разочаровавшись, могут, как вернутся к прежней позиции, так и примкнуть к чему-то новому.

Почему вера в предмет индивидуального предпочтения стимулирует всячески убеждать в ее истинности, то есть, чем больше приверженцев, тем концепция общества правильней? Тогда на момент начала истории дикость и вера в нее как идеал большинства должна была обеспечить преимущество? Но не обеспечила.

Если механизм субъективной истины не позволяет вырваться концепции в лидеры, что движет адептами?

Возможно, экономический интерес: в надежде на то, что при новом положении дел – экономический класс аутсайдер вырвется в лидеры. Но так происходит не всегда.

Значит экономический интерес не всех адептов положен в основу. Кто был ничем – тот станет всем! Для общественных отношений контроля необходимо как минимум два антагониста.

Но большинство даже при нескольких сменах экономических укладов в течение жизни не попадают в число избранных. Что с ними не так? Есть еще один фактор – это динамика принадлежащих и используемыми ими инструментов, форм и принципов контроля. Положительная динамика! Осознание способности изменить положение дел. У каждого аутсайдера есть его принцип, форма и инструмент, подходящий (имманентно) ему.

Так знатность и родство, разложив родоплеменной строй, позволили родственникам героев, святых, других лидеров и причисленных к ним, стать аристократией. Поддержание своего статуса как инструмента, формы и принципа контроля уступило место бережливости, осторожности, рачительности буржуазии. Осознав, что лишившись пролетариата, капиталистическое общество не способно не только себя защитить, но даже обслуживать, пролетариат установил свои принципы, развил свои формы, и стал по-новому применять доступные ему инструменты, обратив винтовку на своего хозяина. Искусственно усложняя формы, придумывая новые инструменты, по-новому трактуя общепринятые принципы, на вершине экономических отношений оказались слуги общества.

Бюрократия как класс формируется не на основе отношений собственности, а на основе отношений контроля. На смену придут террористы как проводники своей идеологии, основанной на принципе оппортунизма по отношению к официальной власти, и начнут действовать в формах видовой анархии хозяйственной жизни и при помощи десубьектных инструментов контроля.

Переход к коммунизму требует капиталистической формации с появлением буржуазии как класса, так как на исторической арене это класс, заявивший свои права на самостоятельность, субъектность контроля и осознав себя как экономический класс благодаря борьбе за субъектность контроля.

Однако видимость возможности установления классом буржуазии равновесия не нашла исторического подтверждения.

Желание контролировать стоимость больше, чем создавать непосредственно собственным трудом, не позволяет выполнить условия экономического роста без отказа от общественно полезного труда.

Буржуазная сущность не стремится к росту производительности для всех, она стремится к росту контроля для возможности переложить груз создания стоимости на другие классы. И как между привилегированным классом и бесправным формировались промежуточные формы, которые вызрели в класс буржуазии, так между классом собственников и классом рабочих формируются промежуточные классы, обладающие признаками и тех и других, при этом вызревает новая форма, чиновник, менеджер или, по мнению профессора М. Л. Альпидовской, класс бюрократов[174]174
  Альпидовская М. Л. Эволюция института бюрократии в социально-экономической системе: специальность 08.00.01 «Экономическая теория»: диссертация на соискание ученой степени доктора экономических наук / Альпидовская Марина Леонидовна; Финансовая академия при Правительстве Российской Федерации. – Москва, 2009. 388 с.


[Закрыть].

Так, путь к правящему статусу пролетариат должен был пройти через промежуточные формы. Результатом данного пути станет не появление нового класса, а исчезновение классов как таковых. Поэтому будут появляться преходящие классы, буржуазия, бюрократия, хакеры, террористы и т. п. Движение вдоль линии принципы-формы-инструменты контроля и замена всей линии и / или ее части на исторически приходящую альтернативу.

Так, класс, сформулировавший принципы, реализуется в присущих ему формах и овладевает доступными инструментами, которые не должны противоречить принципам. Однако эти же инструменты могут реализоваться и под другими принципами, сформировав другие формы.

Предельная эффективность инструментов контроля зависит как от самого инструмента, так и от экономической системы, что позволяет в высокотехнологических обществах эффективно использовать инструменты из эпохи экономической дикости и варварства.

Феномен общественных благ, как его трактуют либеральные экономисты, парадоксален в том, что декларируется ценность блага в виде функций и свойств общественного блага, а расходуются совокупные стоимостные ресурсы. При этом часть общества никогда не пользуется данными благами. Они существуют как бы про запас, а стоимость расходуется в угоду конкретных интересов, конкретных групп экономических субъектов правящего класса, которые из всего многообразия альтернатив первостепенных общественных благ выбрали уникальную версию, отражающую и реализующую набор их экономических интересов на данном историческом этапе.

Данная возможность появляется у этих групп не в результате их права или официального социального статуса, а в результате экономической эффективности инструментов, форм и принципов отношений контроля присущим их классу.

У правящего класса существует монополия на идеологическую функцию экономической науки.

Вместо социально-экономических классов можно предположить существование переходных форм в виде функциональных классов, когда нормирование экономического интереса происходит в связи с функциональной пользой, вкладом в общественное воспроизводство. Правящий класс закрепляет свой хозяйственный регламент как основу легальной экономики.