Текст книги "Право. Порядок. Ценности"

В практическом плане ценности и идеи дают толчок развитию права. Во многих отношениях они являются его «душой», без которой право – это лишь инструмент властного воздействия и технология социального управления. Но сами по себе идеи о праве, более общие или более конкретные, все еще не являются правом. Правовое сознание – носитель многих идей о праве. Часть ценностей и идей превратились в его принципы. Этот факт заставляет многих авторов определять принципы как руководящие идеи. Часть исследователей рассматривают принципы как идеи, предшествующие праву и закладывающие его основы. Они помещают их в социальную действительность и/или в сознание людей. В этом смысле, по мнению некоторых авторов, истинные принципы, истинные начала римского права являются основными взглядами на право и справедливость, того, из чего проистекают правила системы римского права⁴⁴⁷. Общие принципы и нормы действующего или позитивного права не являются ничем иным, кроме как выражением верховного требования справедливости к человеческому разуму, хотя это выражение не является совершенным⁴⁴⁸. Принципы – это интеллектуальные основания права и законодательства, общественно обоснованные и необходимые идеи, фундамент, с которого начинается создание и применение норм права. В этом смысле принципы являются неотъемлемой частью правосознания.

Иногда принципы права отделяются от принципов правосознания по формальному признаку: принципы права закреплены в общих юридических нормах, а принципы правосознания проявляются косвенно, во внутреннем содержании норм, пронизывающих своей сущностью всю правовую материю. Однако в отличие от принципов права правосознание является системой идей, взглядов, точек зрения на необходимое и желаемое содержание права⁴⁴⁹. Для меня бесспорным является тот факт, что идеи о праве оказывают влияние на его развитие и применение, но сами по себе они неспособны (юридически) регулировать поведение субъектов. По крайней мере, пока они не приобретут правовое признание и правовое качество через принципы права. Уже став частью права, его принципы помимо роли регулятора поведения субъектов оказывают ценностное влияние на их сознание.

Существует точка зрения, которая относит принципы права к специализированному юридическому сознанию, согласно которому принципы права есть отраженные в категориях правового сознания профессиональных юристов нормы юридического сообщества, обобщающие правила, которые определяют границу и форму перехода общественных отношений в правовые. Подобное понимание включает принципы в систему права, потому что они, хотя и не имеют юридической силы, являются логически правомерными⁴⁵⁰. Согласно той же точке зрения, принципы являются руководящими идеями для аргументации и обоснования при принятии юридического решения касательно формулировки и действия норм права⁴⁵¹. Эти идеи, квалифицированные как вид правил (norms) дают основание причислить авторов, разделяющих их, к группе признающих нормативную роль правовых принципов⁴⁵².

Другая часть исследователей, определяющих принципы права через идеи, придают этим идеям нормативное значение. Идеи уже являются самим духом права и закона⁴⁵³. Принцип – это не просто взгляд или идея; это и нечто большее – руководящее правило, являющееся частью объективного права⁴⁵⁴. Это выраженные в праве исходные нормативно-руководящие начала⁴⁵⁵. Принципы – это общепризнанные основополагающие идеи, обладающие императивностью⁴⁵⁶. Можно утверждать, что все принципы императивны, поскольку императивность – качество, заложенное в принцип генетически⁴⁵⁷. Даже когда принципы сводятся к средствам юридического обоснования, признается их универсальность, из чего следует, что они являются основой, на которой любой субъект права (не только профессиональные юристы, работающие в области правоприменения) устанавливает сходство между своим поведением и утвержденными типами поведения⁴⁵⁸.

Общим в приведенных точках зрения является то, что принципы права, в том числе идеи, являются всеобщими и обязательными, что помимо значения для права придает им действие в праве.

Следовательно, основное различие в подходе к принципам права заключается не в том, каким образом они определяются – как ценности и идеи, или с помощью иных категорий, а в зависимости от того, признается ли наличие у принципов правового качества, ergo являются ли они частью права и правового регулирования.

Ценности как содержание принципов права

В принципах права отражено большое количество ценностей и идей, вследствие чего эти ценности и идеи становятся частью права и приобретают правовое значение. Принципы служат носителем ценностей, они являются «мостом», по которому ценности попадают в право, приобретают юридическую легитимность и практическую реализацию; корни принципов уходят вглубь, туда, где расположены такие ценности, функция которых в меньшей степени связана с поведением индивидов, и в большей степени ориентирована на этический выбор; если ценности остаются метаюридическим феноменом, то принципы являются их отражением, входящим в состав установленного правового порядка⁴⁵⁹. Ценностное/идейное содержание принципов связывает их с социальной средой, в которой они действуют. Чем более абстрактными являются принципы, тем в большей степени они подлежат конкретизации в других принципах, обычно в отраслях права, а также в серии правил.

Стремление избежать отождествления принципов с ценностями ведет к отрицанию их родства: принципы не являются ценностями⁴⁶⁰. Верно иное: принципы находятся в деонтологической плоскости и определяют должное поведение, требуемое для улучшения статус-кво, положения, в то время как ценности находятся в аксиологической или телеологической плоскости и просто придают данному элементу положительный характер⁴⁶¹. Важно отличать ценности, ставшие принципами права, или действующие принципы от ценностей и идей, не наделенных этим качеством. В большой части норм права закреплены ценности⁴⁶². Многие из принципов содержат в себе ценности. Я считаю, что это уточнение проясняет спорный вопрос об отношениях между ценностями и принципами. Существенное отличие между ними имеет не содержательный, а функциональный и формальный характер: оно связано с их ролью и способом их проявления. В ходе институционализации через источники права ценности превращаются в принципы. В остальных случаях ценности являются лишь частью правового сознания, идеологии и носят подчеркнуто субъективный характер. Поэтому они не подходят на роль правовых оснований или, по крайней мере, не являются надежными для принятия правовых решений. Не менее неуместной является и противоположная точка зрения: приписывать принципам чисто объективный характер, считать, что они существуют независимо от их юридического признания и что каждый может ссылаться на них без каких-либо правовых аргументов. Поэтому к ценностям в процессе применения права следует прибегать лишь при обосновании правовых актов, когда ценности выступают в качестве дополняющих, усиливающих воздействие аргументов, содержащихся в мотивировочной части судебных решений.

Иногда сами источники права используют термины «ценности» и «принципы», не вкладывая в них различного смысла. Например, в ст. 2 ДЕС (Договор о ЕС – прим. ред.) перечислены ценности, а в ст. 3 – принципы. Если все же необходимо найти между ними какую-то разницу, ее можно обнаружить в степени абстрактности и в том, что упомянутые ценности относятся скорее к сфере уважения личности, а принципы – к способу распределения компетенций Союза. Указанная точка зрения используется, чтобы аргументировать вывод о том, что «конституционные ценности являются именно принципами права»⁴⁶³. Я признаю наличие определенных особенностей в части конституционных принципов (о правовом государстве, разделении властей и др.) – их т. н. кассетный характер⁴⁶⁴, но это не должно приводить к их исключению из состава общих принципов. На мой взгляд, в данном случае мы сталкиваемся с разновидностью общих принципов, отличных от принципов, на которые непосредственное влияние оказали ценности. В то же время всегда нужно учитывать разницу между ценностями, не получившими выражение в праве, с одной стороны, и ценностями, превратившимися в принципы права, с другой.

У многих принципов права есть моральные основания. Даже обобщают, что принципы являются требованиями справедливости, честности или какого-либо иного морального мерила. Я отдаю себе отчет в том, что большая часть принципов права произошла из области морали и имеют моральное оправдание. Невелика разница между тем, признаем ли мы их имеющими силу, потому что право отсылает к морали, ссылается на моральные критерии при оценке поведения человека, или потому что принципы – это входящие в состав права моральные стандарты. В конечном счете идет речь об известном виде инклюзивности, о включении моральных оснований или соображений с учетом правовой квалификации определенных фактов, независимо от того, признается/считается это или нет. Принципы гораздо чаще, чем правила опираются на мораль. Принципы придают праву моральный облик, оценивают и корректируют правовые действия с моральной точки зрения.

Принципы права, в которые проникла мораль, способствуют восприимчивости права со стороны общества, синхронизации правовых и моральных требований. Принципы права служат «восприятию» в праве определенных, уже возникших в общественном морально-политическом дискурсе идей⁴⁶⁵. Но принципы права не исчерпываются отраженными в праве моральными ценностями. Мораль – ядро ценностей, лежащих в основе права. Это сильный заряд, который придает праву нравственную силу. Также в нем содержатся идеи политического характера, расширяющие палитру принципов права. Следовательно, мораль, какой бы важной она ни была для объяснения происхождения и содержания большой части принципов права, не включается в само понятие о них.

Присущие праву принципы иногда не вполне точно называют «право-техническими». Это название сужает их предназначение. Указанные принципы выражают специфику права: они обеспечивают преемственность, способствуют оформлению его собственного облика, его логически непротиворечивому и эффективному воздействию. Последнее качество можно проиллюстрировать принципом процессуальной экономии. Этот пример демонстрирует, что сведение принципов права до моральных императивов обедняет их систему и ограничивает их роль в правовом регулировании. Поэтому точнее будет сказать, что преобладающая часть принципов и правил, как их конкретизированной формы, представляют собой отражение морали и связаны с ней прямо или косвенно. С другой стороны, даже некоторые из специально-юридических принципов, с виду совершенного нейтрального характера, могут решать моральные задачи. Например, принцип «Lex specialis derogat generali» (специальный закон отменяет общий») получил бы моральное значение, если согласиться с тем, что специальные требования более близки к соответствующим категориям лиц, и в этом смысле являются в большей степени справедливыми. Моральная, или шире социальная обоснованность общественно-политических принципов, является непосредственной и ярче выражена, чем в случае с правилами. Следовательно, особенности в моральной и социальной обусловленности принципов и правил не являются вопросом качества. Изначально принципы отличались от правил тем, что у первых ценность, а иногда и цель сливались с принципом. Часть правил обеспечивает определенные моральные претензии, а часть принципов является воплощением, правовым выражением моральных императивов.

Цели и принципы

Принципы и цели права

Такие принципы права, как основы, начала, руководящие идеи и пр., несомненно, согласуются не только с существующими ценностями, но и с поставленными целями. Последние не относятся к специфическим правовым явлениям, но имеют место в системе права и правовом регулировании. Многие из принципов права находятся между признанными ценностями и намеченными целями. С этой точки зрения принципы являются ценностно положенными и телеологическими.

Принципы права – это территория поставленных в праве целей. Рудольф Иеринг подчеркивает, что правильность или неправильность конкретной формы диктуется ее отношением к выбранной цели. Отделяя принципы от общего массива норм, с еще большей категоричностью следует заявить, что пригодность или непригодность какого-либо правила определяется его соответствием установленному/определенному принципу. В большинстве случаев идет речь лишь о социальной пригодности правил, но иногда несоответствие цели затрагивает и непосредственно юридическую силу. В праве цели являются социально-политическими, они заложены законодателем и ориентируют правоприменительные органы⁴⁶⁶. Чем большими возможностями по согласованию/сообразованию действия правил с поставленными целями располагают правоприменительные органы, тем более широкой является их компетенция. В ее основе лежат принципы права. По сути принципы наиболее близки к целям, а часть принципов являются носителями целей.

Благодаря целям право, помимо отражения статус-кво, направлено к будущему. Оно допускает изменения в определенных границах, не изменяясь формально. Принципы утверждают существующий правопорядок, но в то же время они ориентируют его к предстоящему, дают ему перспективу. В этом отношении принципы играют незаменимую роль. В части правил также содержатся цели. В этих случаях цели обычно служат для дополнительной оценки и квалификации индивидуального поведения.

Сопоставление целей с принципами способствует раскрытию природы и предназначения принципов права. Цели имеют отношение как к правилам, так и к принципам. Правилами предусмотрено такое поведение, которое способствует реализации надлежащих целей, а принципами предусмотрены цели, реализация которых зависит от надлежащего поведения⁴⁶⁷. Своими специфическими ролями в диалектике своего взаимодействия правила и принципы вместе способствуют достижению правовых целей.

Отклонение от цели, заложенной правилами, являются аномалией, которая ведет к неблагоприятным правовым последствиям, а в некоторых случаях даже к недействительности правовых действий. Существуют такие институты права, как институт обхода закона и институт злоупотребления правом, которые основаны на учете нормативно заданных целей. В первом случае запрещено совершать формально обычные действия, которые являются правомерными сами по себе, но имеют целью результат, запрещенный законом. Во втором случае принципы права служат критериями оценки реального поведения в их сравнении с идеальным положением, которое определяется предназначением соответствующего субъективного права. Налицо и обратная связь. Не каждая цель допустима с точки зрения права. Если поставленная нормативным или индивидуальным актом цель нарушает определенный принцип права, она становится юридически уязвимой и подлежит оспариванию.

Постановка целей, которые достигаются через правовые принципы и правила, скорее сближает их, нежели разделяет. Тем не менее между ними есть различия, которые связаны со спецификой их роли в правовом регулировании. Принципы – это нормы, основным качеством которых является установление релевантной в правовом отношении цели, а основным качеством правил является установление поведения⁴⁶⁸. Разница между ними также в том, что во многих случаях цель принципа совпадает с ним самим. Например, такие основные принципы, как свобода, безопасность, неприкосновенность личности и пр., из-за сильной ценностной нагруженности являются целями сами по себе, поскольку обоснование их другими целями с целью реализации не необходимо и допустимо с правовой точки зрения. Часто ради достижения своей цели, что характерно прежде всего для процессуального права, определенным принципам приходится развиться в ряд правил. Кроме того, именно цель, на достижение которой направлены многие правила – непосредственно или опосредованно, служит оправданием их существования и мотивацией для их реализации. В этом смысле действительно можно сказать, что цель (принцип) оправдывает средства (правила).

Цель как свойство принципа права

Цели являются не только внешними по отношению к принципам права. Характеристика последних не исчерпывается отношением «социальная цель – принципы права». Они являются целеориентированными, но вывод о том, что принципы – это нормы-цели нуждается в пояснении⁴⁶⁹. Часть принципов права, например, те, которые должны превратить требования, закрепленные нормой, в права, являются именно такими нормами-целями, или целевыми принципами. Другая часть принципов является лишь целеориентированными. В этих случаях цель носит внешний характер по отношению к принципу и не входит в состав его характеристики. Тонкое различие заключается в том, что ценность/идея определяет содержание принципа, а цель демонстрирует его социальное предназначение. Эта цель часто подразумевается, а не декларируется. В итоге данные явления права категоризируются различным образом – как принципы, цели и права. Со своей стороны, норма, которая не ограничивается защитой какой-либо цели, каковой, например, является здоровье, а точно указывает, как осуществить такую защиту, является правилом⁴⁷⁰. Следовательно, разница между принципом и правилом подобна разнице между ценностью, целью и средством их достижения. В конце концов существуют принципы, которые не имеют ценностного содержания, а их цель сводится к достижению внутренней согласованности и эффективности правовой системы. Такими являются некоторые из специфических принципов права.

Определение принципов как норм-целей необходимо, когда требуется объяснить их функциональное предназначение, способ действия. Принципы как оптимизирующие критерии имеют своей целью оценить соотношение между результатом поведения и идеальным образом. Этот результат выражается в сохранении или достижении определенного желаемого состояния отношений в обществе, т. е. в сохранении или достижении определенной ценности⁴⁷¹. Так замыкается круг, образуемый ценностями, принципами и целями. В рассматриваемом аспекте внимание направлено не на социальную цель, которую обслуживают данные принцип и правило, а на роль, которую играют принципы в процессе достижения оптимальных решений в существующих фактических и правовых условиях.

В градации принципов права – настолько, насколько они поддаются иерархическому систематизированию – во главе стоят принципы-ценности и идеи, которые получают декларативное выражение. Часть этих идей устраняются/снимаются и конкретизируются в основные права, которые по крайней мере в общих чертах обрисовывают возможное (с точки зрения их обладателя) и должное (с точки зрения исполнителя) поведение.

Право как фактор социальной стабильности: теория и философия права

Фролова Елизавета Александровна

профессор, и.о. заведующего кафедрой теории

государства и права и политологии юридического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова, доктор юридических наук

Техногенные и экологические катастрофы, терроризм, эпидемии и многие другие факторы поставили жизнь человека на границу биологического выживания. В этих условиях особенно важно понять, насколько право способно и готово противодействовать современным вызовам. Как известно, право – не универсальный, но важнейший способ регулирования общественных отношений, поэтому именно с ним связаны особые ожидания людей по нормализации и развитию социальных отношений.

Право как социальный регулятор

На всех этапах своего существования общество представляло собой сложную систему социальных групп, отношения внутри которых организованы различно: на единстве целей и соглашениях, на подавлении и принуждении, на компромиссах и мирном сосуществовании. Общество неоднородно, однако даже при антагонистических интересах социальных групп, оно не может развиваться без упорядочения и стабилизации тех отношений, которые связаны с разделением труда и хозяйственной деятельностью. Эта мысль прослеживается в различных политико-правовых концепциях, в том числе, и в классическом марксизме, соединившим идеи классовой борьбы с положениями сен-симонистов об упорядочении процесса производства и об организации общественного труда⁴⁷². В еще большей степени на факт связанности всех членов общества обращали внимание социологи права, выступавшие за установление прочного социального порядка. Например, М. М. Ковалевский полагал, что такой порядок (по его терминологии «замиренная среда») базируется на солидарности членов общества, их объединений, профессий. Согласно Э. Дюркгейму и Л. Дюги, солидарность основывается на разделении труда, системе общих потребностей и целей, на осознании взаимной зависимости и проистекающих отсюда уступках и компромиссах.

Для создания социального мира, т. е. устойчивого порядка в обществе, необходимо осуществить несколько условий общежития: во-первых, должно быть упорядочено и поставлено в заранее определенные рамки применение насилия; во-вторых, необходимо определить авторитетный способ решения споров и конфликтов (на место самоуправства арбитраж, третейский суд), установить запреты; в-третьих, требуется определить, какими должны быть отношения: между властвующими и подвластными, среди самих властвующих, ряд отношений среди подвластных (собственность, договоры, семейные отношения и др.). Такого рода порядок и стабильность могут быть созданы с помощью нормативного регулирования общественных отношений, главным образом, правом.

По сравнению с другими социальными регуляторами (религия, мораль и др.) оно в наибольшей степени способно обеспечить определенность и предсказуемость общественных отношений. Человек ожидает от другого соблюдения в одинаковых случаях одинакового поведения и, в случае, если его ожидание не оправдывается, он требует удовлетворения за понесенные им невзгоды. Каждому важно знать заранее и по возможности точно, при соблюдении каких именно правил он может быть обеспечен от всякого притязания со стороны других лиц и соблюдения каких именно правил он может требовать от них. Это возможно только при наличии объективировавшихся норм⁴⁷³. Поэтому одним из действенных способов установления и/или сохранения порядка в любом обществе является создание системы норм (моделей общественных отношений), на основе и в рамках которой будут воспроизводиться отношения в социуме.

Формы (источники) права различны. Если в древние времена право формировалось государственными органами на основе выборочного санкционирования отдельных видов существовавших отношений, а также на основе запретов (табу) совершать общественно опасные деяния, то в дальнейшем государство начало само создавать нормы, содержащие модели в чем-то преобразованных отношений либо отношений, еще не существующих. Нормы права создавались в процессе и в результате обобщения видовых и типических качеств многообразных действий и общественных отношений. Правовыми нормами стали предписания, особенно важные для данного общества и правящей в нем социальной элиты⁴⁷⁴.

Волевая природа норм права. Мотивы правового поведения

В правовых нормах отражаются и выражаются те типичные для данного общества ситуации и отношения, которые предполагается поддерживать, или пресекать и искоренять. Оценивая (запрещая, предписывая, разрешая) волевые действия, нормы права регулируют общественные отношения.

Воздействие норм на общественные отношения осуществляется через волевые действия членов общества; волевой характер правовых норм придает им качества социальных регуляторов⁴⁷⁵. По своей природе право адресовано свободной воле участников общественных отношений и имеет смысл лишь там, где у адресата нормы существует выбор вариантов поведения (право не может быть направлено только на интеллект человека, т. к. для его реализации недостаточно знать, как надо поступать в той или иной юридической ситуации, а необходимо проявить свою волю).

Право одновременно есть и информация, и способ регулирования поведения⁴⁷⁶. В качестве выражения должного оно призвано воздействовать на волевое поведение участников общественных отношений с помощью соответствующих стимулов. По мысли Г. Еллинека, «норма действует, если она обладает способностью влиять в качестве мотива, определять волю»⁴⁷⁷,

Мотивом, побуждающим каждого сообразовывать свое поведение с предписаниями права является сознание собственного интереса. Члену общества выгодно приобрести уверенность, что все сограждане будут сообразовывать свое поведение с установленными нормами права. Поэтому он должен в собственном интересе преграждать другим возможность нарушать чужие права и сам не выходить из пределов своего права. Каждый может понимать, что его собственный пример способен вызвать подражание в том же направлении со стороны других лиц и это может отразиться на нем самом. Чем выше развитие человека, тем яснее он представляет значение правового порядка и его влияние на благополучие каждого члена в отдельности, тем сильнее укрепляется в нем сознание необходимости следовать предписаниям закона.

Аналогичную тенденцию можно наблюдать на уровне правовой культуры. По верному замечанию Шершеневича, народ, приученный всем государственным строем к точному соблюдению правовых предписаний, проникается уважением к законному порядку, усваивает наклонность следовать установленным законам. Напротив, народ, воспитанный в постоянном нарушении законов, в требовании сообразовываться с переменными видами правительства, а не с твердыми законами государства, – такой народ равнодушно относится к законности управления, не отличается устойчивостью в правовых представлениях, и легко переходит от одного порядка к другому⁴⁷⁸.

Отличительный признак права – его действенность, поэтому оно должно быть выражено не как описание настоящего, не только как средство решения уже возникших конфликтов, а как предписание, обращенное в будущее, для предупреждения возможных споров. Таким образом. право включает в себя не только сущее (наличное бытие), но и должное (будущее). На этом основывается представление о правовом порядке как о режиме устойчивости. От права ожидают справедливости решений, предсказуемости отношений, стабильности правового порядка. Так, согласно Локку, главным мотивом заключения общественного договора и выходом из неопределенности «естественного состояния» явилась определенность, предвидимость отношений, обусловленные деятельностью государства (в терминологии Локка – гражданского общества, политического общества). Несмотря на то, что законы природы предписывают людям мир и безопасность, в догосударственном состоянии ни один закон не может быть в достаточной мере гарантирован: каждый человек имеет право наказать нарушителя естественного закона и может сделать это чрезмерно сурово или, напротив, оставить преступника вообще без наказания. Для обеспеченности естественных законов и обретения уверенности в завтрашнем дне люди отказываются от права самостоятельно обеспечивать естественные права и переносят их на государство. При этом свобода человека в государстве не исчезает, меняется только ее содержание: человек не подчиняется никакой другой законодательной власти, кроме той, которая установлена в государстве, не ограничен каким-либо законом, кроме тех, которые созданы этой законодательной властью, и на которую он, как участник общественного договора, дал свое согласие. Государство, с этих позиций, выступает гарантом естественных прав и свобод человека, и потому, прежде всего, само не должно на них посягать⁴⁷⁹.

Право как фактор социальной стабильности

Для устойчивого правового порядка необходимо, чтобы новые нормы права соответствовали реальному соотношению сил в обществе, перспективам социального развития и были выражены в формах, доступных общественному правосознанию.

Любое государство функционирует с помощью права⁴⁸⁰, однако право – не только социальное явление, но и важная часть духовной жизни человека. Его содержание видится юристами по-разному⁴⁸¹ и зависит от выбранной шкалы оценки: право как свобода, – как приказ суверена, – как воля, – как минимум морали, – как интерес, – как солидарность, – как общечеловеческая ценность, – как историческая форма воплощения народного духа, – как форма политики правящей партии, – как императивно-правовые эмоции, – как нравственное долженствование, – как средство обеспечения коллективной безопасности, – как справедливость, – как самоограничение государства и др. Теоретические понятия права, как правило, конкурируют между собой, но общим признается его назначение – установить порядок. С этих позиций, право тождественно правопорядку и противоположно произволу и социальному хаосу. По своей сути право есть нормативная форма упорядочения, стабилизации и воспроизводства общественных отношений, охраняемая от нарушений средствами юридического процесса и государственным принуждением. Антиподом права в целом является беспорядок, системное разрушение существующих общественных отношений, произвол чиновников и военных.

В качестве социального института право призвано обеспечивать в обществе не краткосрочные перемирия, а долговременный мир. Однако истории известны случаи не только стабильного права и правопорядка, но и периоды меняющегося, неавторитетного права и нестабильного правопорядка. При таком порядке человек не может быть свободным – он становится зависимым от непостоянной, неопределенной, неизвестной самовластной воли другого человека. Основная опасность для личности здесь заключается в ничем не сдержанном самовластии лиц, облеченных верховной властью. Как замечали философы права Нового времени, государство не может (не должно) брать на себя право повелевать посредством произвольных и неопределенных решений, иначе «будет хуже, чем в естественном состоянии».

Однако в истории существовали (и существуют) режимы, управляющие обществом на основе полуправовых-полуадминистративных методов. Так, полицейское государство управляет обществом с помощью команд, приказов, директив – меняющихся велений носителей власти. Для поддержания порядка такие системы управления по-разному использовали право и насилие, нормы и команды, правосудие и расправу. В зависимости от сочетания этих методов создавались различные типы государств – от военных диктатур до государств неполного правопорядка. Директивный метод управления создает в обществе обстановку нестабильности и потому требует дополнительной опоры власти в многочисленном чиновничьем аппарате, наделенном обширными полномочиями надзора за всеми сферами социальной жизни⁴⁸². Опасность этого режима заключается в непредсказуемости велений власти – поэтому Дж. Локк называл такое государство «тиранией»⁴⁸³, И. Кант – «государством произвола», Б. Констан – «узурпацией», а Б. Спиноза вообще не считал возможным доверять создание законов отдельным лицам (т. к. по своей природе каждый человек склонен к аффектам) – гарантировать разумность закона можно только принятием его большим собранием людей, т. е. в демократии.