Текст книги "Битва с Непознаваемой"

Он выкрикнул команду, и приставленный к Андрею чархианин сделал шаг вперед, занося саблю. Жюльена вскрикнула. Молодой, рослый, широкоплечий абориген был отлично сложен и надвигался, поигрывая могучими мышцами. Сильный парень и, наверное, умеет драться.

Андрей резко выпрямился, выхватывая нож. Чархианин рубанул с размаху, но путь его сабле преградил выкованный на Калиюге клинок, и заточенный монокристалл легко перерубил полосу обычной стали. Сколько таких эпизодов сыграл никому не известный консультант, подменяя холеных героев-мачо! Не давая чархианину опомниться, он ударил пяткой в печень, затем добавил согнувшемуся противнику локтем в челюсть. Не дожидаясь, пока избитый чархианин грохнется на палубу, Андрей схватил шезлонг и как дубину обрушил его на стоявших к нему спиной аборигенов. Двое, в том числе Валера, упали, двое других попытались повернуться к нему, но Чаклыбин ткнул Саше в глаза растопыренными пальцами левой руки, а затем врезал правой в челюсть.

Оставшийся на ногах гарпунщик, озираясь, попятился и получил шезлонгом по голове. Шезлонг сломался, голова не получила видимых повреждений, но чархианин бросил гарпун и быстро присел, закрывшись руками и умоляя пощадить его.

Усмирение корабельного бунта продолжалось не больше десяти секунд. С учетом предварительных переговоров – минуты четыре.

Корабль, оставшись без управления, едва не врезался в отмель. Грязно ругаясь, Всеволод описал крутой разворот и перевел двигатель на «самый малый». Андрей отпаивал дрожащую Жюльену найденным в холодильнике ромом «Капитан Флинт». Побитые аборигены скучились на носу, пожирая «командора» умоляющими взглядами. О возобновлении мятежа никто из них явно не помышлял.

Сообщив людям о приближении времени отлива, Чаклыбин рявкнул чархианам приказ – готовить снасть. Прихрамывая и держась за ушибленные места, матросы бросились исполнять приказ. Связка буйков полетела в море, и судно двинулось по сложному курсу, волоча за кормой растянувшиеся длинной цепочкой приборы. Часа через два с небольшим они прочесали всю поверхность бухты, и на планшете Всеволода появилась трехмерная картинка донного рельефа. Попутно детекторы обнаружили десятки массивных подводных объектов.

– Показывай клипы своего деда, – сказал Чаклыбин. – Разберемся, в каком месте танк утонул.

Продолжавшая переживать Жюльена, почти приговорившая поллитровую бутыль «Капитана Флинта», показала на резавшие бухту плавники.

– Согласен, погружение будет непростым… – Андрей правильно понял ее молчаливый намек. – Кто-то должен страховать нас сверху.

– Подстрахуем, – нетерпеливо перебил писатель. – Сначала выясним, где искать.

С отвращением изучив помутневшим взглядом плескавшиеся на дне бутыли граммы рома, дипломница выдала коронный тезис: дескать, никакого танка там быть не может.

– Там есть много разных обломков. – Андрей перебирал файлы в памяти видеофона. – Когда наши отбили первую атаку со стороны суши, противник ударил с моря. Дед говорил, они целый день имперское железо ломали. В основном антиграв-платформы, легкие танки, броневики. Немалая часть подбитых машин должна была упасть в бухту.

Большая хищная рыба выглянула из воды неподалеку от форштевня, продемонстрировав впечатляющие зубы. Жюльена вскрикнула. Стоявшие у лееров матросы дружно посмотрели на мостик, и Саша заискивающим голосом осведомился, нельзя ли потренироваться в метании гарпуна. Чаклыбин показал жестами, чтоб обождали, – всему свое время. Андрей наконец нашел нужный клип и запустил воспроизведение.

Плоское изображение покачивалось и металось – это боевой расчет «дырокола» наводил бластер. Потом картинка стабилизировалась – прицел смотрел на громоздкую, но изящную конструкцию. Разумеется, это был не «Веспап» – самое знаменитое «бревно» тарогов. Выросшая в размерах полусфера башни и сдвоенные конусы силовых эмиттеров на корме выдавали машину следующего поколения – «Рин-Веспап», сверхтяжелая, практически неуязвимая машина. Лишь под конец войны ломы научились бороться с этими супертанками гравитационными ударами с орбиты. Направленный пучок гравитонов выдергивал «Рин-Веспап» с поверхности за пределы атмосферы, перетирая в пюре все живое во внутренних отсеках.

Однако танк на голограмме пока не имел видимых повреждений. Прощальное чудо кьельских оружейников извергало смерть, уничтожив огневыми установками малого калибра полностью оборудованный опорный пункт взвода вместе с окопанной бронетехникой. На танк метнулась стая «Вурдалаков», но выстрелы роботов-убийц не брали силового щита сверхтяжелого монстра. Затем излучатели танка поставили плазменную стену, сметавшую «Вурдалаков».

Казалось, батальонный район обороны обречен – ни пехотное оружие, включая «дыроколы», ни тем более башенные орудия боевых машин пехоты не могли пробить энергетического кокона «Рин-Веспапа». Однако в центре позиции лежал на грунте подбитый, утративший способность летать, но сохранивший артиллерию «Носорог». Разом заговорили несколько огневых точек, то есть внутри помятого корпуса оставалось десятка два бойцов, решившихся на смертельную дуэль.

Двухорудийная башня и тяжелые бластеры «Носорога» обрушили на танк раскаленные шары плазмы и пучки квантов. Ответные выстрелы «Рин-Веспапа» рвали в клочья толстую броню гиперлета. Командир батальона или другой офицер, управлявший схваткой, принял верное решение – три луча уцелевших бластеров скрестились на корме супертанка, разрушив один из генераторов защиты. Танковая пушка немедленно выплеснула серию импульсов, поразив бластеры, но интенсивность силовых полей резко упала, и башня земного транспортера точным выстрелом разворотила носовую часть «Рин-Веспапа».

Следующий огневой удар танкистов покончил с «Носорогом». «Рин-Веспап» тоже был поврежден, а встроенная система саморемонта не могла быстро залечить такие раны. «Бревно» медленно двигалось над пляжем, стреляя из малых орудий по бронетехнике землян. На экране были видны сообщения прицельного устройства: дистанция составляла около 400 метров. Ствол «дырокола» выпустил невидимый луч, и на бортовой броне танка вспыхнул огненный кружок – гамма-кванты сорвали электронные оболочки с атомов танкового корпуса и накачивали кинетической энергией возникший комок плазмы. Под давлением квантов огненный шарик двинулся в глубину бронеплиты, прожег стенку танка насквозь и разорвался внутри машины.

Танк дернулся, завалился набок и прекратил стрелять. Вихляя справа налево и обратно, «Рин-Веспап» набрал высоту, поднявшись метров на двадцать. Так и не выровнявшись, тарогская машина пролетела с полкилометра над пляжем, потом еще столько же над бухтой – и рухнула в воду.

– Упал на траверзе вон того мыса! – заорал Андрей.

Они со Всеволодом очертили на карте примерное место падения. Глубина в этом месте была метров тридцать, при отливе получится метра на три меньше. Детекторы обнаружили там полдюжины массивных металлосодержащих объектов. Может быть, скалы, но может, и танки. Проявивший завидную крутизну логического мышления Чаклыбин заметил, что «Рин-Веспап» весил не меньше сотни тонн, поэтому на мелкие объекты можно не обращать внимания.

Альганг уже миновал зенит, но времени до вечера оставалось изрядно, так что волны света пронзали чистую воду на солидную глубину. Там, в прохладных слоях, скользили большие и наверняка опасные твари – местные аналоги акул, шестирукие спруты, большие змеи. Обилие хищников отбивало настроение погрузиться в бухту, несмотря на все байки: дескать, зубастое зверье редко нападает на пловцов.

– И когда они уйдут? – осведомилась Жюльена.

– Они не уйдут, – равнодушно сообщил писатель. – Тут много жратвы, привлекающей хищников. Андрей, ты собираешься надевать гидрокостюм или в цивильном прыгнешь?

Вероятно, у Чаклыбина был какой-то план, решил аспирант Машукевич. В справедливости своих догадок он убедился, вернувшись на палубу в подводном снаряжении. Корабль приближался к району, где мог находиться объект поисков. Стоявший на мостике Всеволод расшвырял с обоих бортов несколько шариков, которые глухо взрывались за кормой, вздымая водяные бугры. На поверхность всплыло много разных морепродуктов, включая спрутов, акулоподобных и змеевидных.

Восторженно покрикивая, матросы-чархиане проворно сбросили крупноячеистый трал, подняв на палубу почти центнер крупной рыбы и спрута с трехметровыми щупальцами. Попался также еще живой змей-дракончик в два человеческих роста длиной, который щелкал челюстями, дергал хвостом и рудиментарными лапками. Валера ловко ударил гада гарпуном в загривок, и зверь утих. Не знавшие меры и приличий аборигены совсем забыли, что пока не наказаны за недавний мятеж, и раскричались, требуя обязательно затралить вторую псевдоакулу, пока глупая рыбина не утонула. Чаклыбин, отмахнувшись, продолжал бросать гранаты, оглушив еще много аквафауны.

Отлив медленно увлекал всплывшие тушки в открытое море. Привлеченные дармовой добычей хищники поднялись к поверхности, и Всеволод подстрелил нескольких из охотничьей двустволки «Цербер».

– Думаешь, всех кончил? – деловито спросила, натягивая гидрокостюм, относительно протрезвевшая Жюльена.

– Всех кончить невозможно, – Чаклыбин печально развел руками. – Но сейчас опасность меньше, чем полчаса назад. Я буду вести вас сонаром. Ныряйте быстрее, пока хищники заняты.

Поправив подвешенные к поясу ножны, Андрей натянул прозрачную аквамаску, взял гарпунное ружье и прыгнул – спиной назад – за борт. В момент, когда голова коснулась воды, он видел свои ноги с ластами и отделившуюся от корабля дипломницу.

Он медленно погружался, шевеля ластами и выдыхая через молекулярные фильтры маски. Каждого фильтра хватало на час, не больше, но пока загубник возвращал после очистки вполне пригодный воздух. Прибор на запястье показывал рельеф дна с помеченными местами, где под илом лежит что-то большое и массивное. Наушники доносили ровное сильное дыхание Жюльены.

Первая находка разочаровала: бронетранспортер имперского типа, многократно перфорированный оружием разного калибра. В следующие четверть часа попались антиграв-платформа, два легких и один средний танк, а также оторванная корма трансатмосферного штурмовика. Судя по маркировке, штурмовик был построен в 7-й Империи, то есть принадлежал рагвенской армии.

Неудачи разозлили, но Андрей продолжал методично прочесывать дно. Вода в глубине была не слишком прозрачной, поэтому приходилось ориентироваться по прицельному экрану гарпунного ружья. Он видел острые скалы, бахрому водорослей, стаи небольших рыбешек. Пару раз далеко впереди, за пределами досягаемости сонара, мелькали тени солидного размера – возможно, спрут или Жюльена.

Потом он увидел, как девица плывет навстречу, и тотчас же голос Чаклыбина сказал из наушников:

– Андрей, я сказал ей, чтобы к тебе присоединилась.

– Вижу ее. Что-то случилось?

– Около вас кто-то крутится.

– Где оно?

– Обходит вас по большой дуге, примерно в двадцати метрах у тебя за кормой. По-моему, трехметровая панцирная пила.

Только этого не хватало – Андрей рассвирепел. Панцирник не укусит – челюсти маловаты. Но спину прожорливого всеядного бревна украшали острые костяные треугольники, делавшие рыбу похожей на пилу. Если поцарапает ненароком и слизь в ранку попадет – неприятности гарантированы. Хотя вкусна, зараза. Поневоле вспоминались деликатесы, которые Андрею доводилось отпробовать на крутых презентациях: бутерброды с балыком, розовые ломтики отварной рыбы, суп из плавников. Однажды, после очень большого гонорара, Андрей даже решил пошиковать и купил полкило панцирника холодного копчения… Да уж, по сравнению с пилой даже севрюжка отдыхает.

Дипломница водила перед его глазами ладонями, проверяя – не заснул ли напарник. Отмахнувшись, Андрей сильнее ударил ластами и показал пальцем на впадину, над которой они зависли. Предстояло обследовать самую глубокую часть бухты – котлован размером с футбольное поле, где мог поместиться десятиэтажный дом, а то и космолет Виктории.

Панцирник все-таки решил поближе познакомиться с людьми. Ближе пяти метров рыбка подойти не осмелилась, но Андрей сильно нервничал, поэтому засадил гарпуном чуть позади хрящевой маски, закрывавшей голову и часть подбрюшья. Пила забилась, поднимая муть, пришлось добить вторым выстрелом. Рыба стала потихоньку всплывать, а спустивший пар Андрей зарядил в ружье предпоследний гарпун и пошел в глубину.

Здесь действительно лежал, причем днищем кверху, танк. Действительно сверхтяжелый. Только не тарогский «Рин-Веспап», а имперский «Хонкедикта», модель седьмая или восьмая. Редкая машина, известная только специалистам. На нашем Центральном фронте «Хонкедикты» почти не появлялись – их посылали в скопление Трамплин. Не удивительно, что дед не узнал танка, а принял за «Веспап» из-за огромных размеров.

Разочарование граничило с отчаянием. Нестерпимо захотелось пристрелить еще нескольких панцирников или броситься в рукопашную с драконом. Переворота в исторической науке не произошло, но благоразумие подсказало, что в данном случае отрицательный результат намного лучше положительного. Тарогские танки не воевали против людей – значит, Кордо не совершил коварного предательства.

Профессиональная добросовестность требовала поднять находку на поверхность. Андрей достал из мешка два плоских диска, прилепил их магнитными присосками к днищу. Потом подумал и прикрепил еще два к башне, чтобы не вывалилась из корпуса при подъеме. Нажатие кнопки включило антигравы, и танк медленно потянулся к поверхности, сбрасывая пласты ила. Вода стала мутной, и только в сонарный прицел гарпунного ружья удалось увидеть громадину всплывавшего корпуса.

На радостях Чаклыбин осведомился, не заметил ли кто из подводных историков зарослей желтокочанной водоросли. Он даже передал изображение, и Жюльена подтвердила, что видела такое растение совсем близко. Делать было нечего, они сплавали к груде камней возле обрыва в эту впадину и набили пустой мешок Андрея плотными кочанами с кулак размером.

Всеволод сообщил, что скоро начнется прилив, а хищники почти доели плавающую по бухте мелочь и скоро вернутся. Пора было подниматься, но тут, как назло, из впадины выглянул средней упитанности спрут. Андрей навел на зверя ружье, и сонар просветил ультразвуком котлован до самого дна. Теперь этот артефакт был совершенно не нужен, аспирант смирился с его отсутствием, однако танк лежал в самой глубине. До сих пор «четверку» не удавалось разглядеть, потому что сверху, как крышка, свалился дурацкий «Хонкедикта».

По старой привычке решать проблемы в оптимальном порядке Андрей проткнул спрута гарпуном. Затем он поменялся с Жюльеной мешками, отдав ей свой, набитый кочанами. Кивнув, дипломница сбросила грузила и начала подъем, а Машукевич вновь погрузился во впадину и, отмахиваясь от спрутов ножом и ружьем, установил антигравы.

На поверхности он подплыл к моторному паруснику, схватился за вбитую в борт скобу, с удовольствием стянул аквамаску и сделал глубокий вдох. Над бортом появились головы Чаклыбина и матросов.

– Девчонка поднялась? – спросил Андрей, карабкаясь вверх по скобам.

– Уже переоделась. Говорит, аспиранту вздумалось еще капусты собрать.

– Именно так.

Перевалившись через борт, Андрей протянул Всеволоду мешок с водорослями, скинул ласты, расстегнул шов гидрокостюма. Было жарко – день в самом разгаре, пусть даже Альганг успел миновать почти полпути от зенита до горизонта.

За кормой висел громоздкий «Хонкедикта». Антигравы удерживали сто с лишним тонн примерно в метре от поверхности моря.

– Отбуксируем на берег, а там уже переставим на палубу, – сказал Чаклыбин. – Очень уж здоровый, повозиться придется. Ну ты не переживай, подумаешь – нашел не то, что искал…

– Ты лучше подумай, как ты будешь два таких здоровых размещать, – захохотал Андрей.

Вода в сотне метров от корабля забурлила, расступаясь под натиском всплывающей массы. Антигравы с натугой выталкивали машину, полвека пролежавшую на дне. «Бревно», которому нечего было делать на этой планете, но которое здесь каким-то образом оказалось.

«Рин-Веспап» – самый мощный танк прошлого века. Возвращенная легенда 9-й Галактической войны.

В процессе аврала на видеофон прилетела текстовуха: «Корабль в системе. Где ты?» Подивившись, как быстро Виктория обернулась, Андрей впопыхах послал на тот же адрес название бухты. Они как раз вытаскивали на берег ужасно неуклюжего «Хонкедикта», которого требовалось еще перевернуть в обычное – днищем вниз и башней вверх – положение. Времени на нежности не оставалось, поэтому Андрей лишь мельком глянул на ответ с борта – там что-то говорилось о посадке на космодроме через два часа.

Он даже не следил, как долго продолжалась суматоха: все силы и внимание поглотила суматошная битва за вытягивание громадных танков. Каким-то чудом они поставили на пляж две облепленные грязью глыбы спрессованной смерти и поливали гидрантами, смывая наслоения ила. Под струями воды открывались строгие изящные формы, некогда наводившие ужас на противников. Сейчас обе машины были мертвы, и жидкая грязь толчками, как последние капли крови, выливалась через пробоины и неплотно задраенные люки.

Потом они поплескались в море и вернулись на корабль, где матросы закончили кашеварить. Все сидели за общим столом, энергично поглощая рыбное рагу с водорослями. Это было невероятно вкусно, хотя после такого напряженного дня даже сухарики с горчицей показались бы запредельными деликатесами.

Чрезмерно стройная Жюльена сошла с дистанции первой, а чархиане продолжали работать ложками, когда сдались Андрей и Всеволод. Люди в блаженной истоме устроились на холодке в тени, допивая белое полусухое.

– Мы, конечно, молодцы, – задумчиво произнесла дипломница, любившая поспорить и убедить собеседников в собственной правоте. – Но так ли уж нужны кому-то реликты полувековой давности?

– Они будут стоять в музеях и мелькать на экранах, напоминая людям и остальным о давних событиях. – Андрей надеялся, что обтекаемые фразы помогут избежать ожесточенной перепалки. – В этом задача историка – выяснить, что же происходило в прошлом, и поведать об этом Вселенной.

– Мы все-таки нашли то, чего не может быть, – добавил Чаклыбин. – Теперь будем думать, как объяснить этот феномен. Очень интересная интеллектуальная задача.

– Кому нужны ваши догадки! – Жюльена с досадой поставила на стол обиженно звякнувший бокал. – Мелкий эпизод бездарно проигранной войны!

Чаклыбин удивленно возразил:

– Девятая Галактическая – самая успешная из войн, которые вело человечество.

– По сравнению с победами в Седьмой и даже Восьмой наша армия выглядела крайне беспомощно, – презрительно бросила дипломница. – Мы всего лишь напугали несколько диких племен и весьма бледно показали себя при столкновениях с серьезными противниками. Мы не стали на сторону цивилизованных держав в борьбе против кровавого диктатора. Наоборот, мы ударили в спину его врагам, обезопасив тыл агрессора. И даже в битве за Облако Артемиды наша великая победа не так уж очевидна.

– Слишком много пафоса, – усмехнулся писатель. – Зато мы не проиграли ни одного сражения, понесли минимальные потери, а в итоге нам достались три скопления, не говоря о двух облаках с колоссальными ресурсами.

– Это цинично! Неужели наши солдаты погибали ради такого ничтожного результата? Десять миллиардов разумных существ были убиты, десятки планет сгорели, сколько звезд взорвано!

Она была неправа, но не хотела признавать поражения исключительно из упрямства. Андрей напомнил:

– Все войны ведутся ради материальной выгоды. Лишь в редких случаях – чтобы спасти собственное племя.

Надменно глянув на него, девица заявила с высокомерными нотками в голосе:

– А вот наука ломов считает главным результатом той войны установление долгого мира и начало галактизации.

– Если бы Енисейский не наложил лапу на ресурсы тех облаков, галактизация бы нас прикончила… – Чаклыбин разлил вино и продолжил: – А главный итог войны заключается в поражении Кьелтарогга. Вот если бы Кордо победил…

Писатель замолчал со вздохом. Победоносно усмехаясь, Жюльена сказала пренебрежительно:

– Бросьте, он не мог победить. Кордо Ваглайч – простой понятный образ. Маньяк-психопат, возжелавший власти над Галактикой. Комический персонаж. Ввел в армии архаичный язык…

– Вы неправы. – Чаклыбин опять вздохнул. – В особые моменты история выводит на передний план чудовищных спасителей – таких, как Рамзес Джангархан, Виктория Базальт, Порфирий Енисейский. Таким же избранником истории был Кордо Ваглайч. Вокруг него создана целая гора сплетен, домыслов, анекдотов и просто лжи. Настоящий Кордо ничуть не похож на того недалекого психопата, которого мы видим в кино и про которого читаем в книгах. Кордо – не Юлий Цезарь, не Атилла, не Наполеон, не Боливар, не Гитлер, не Чарманов и уж подавно не Джангархан. Совсем другое существо, очень несчастливое в личной жизни. Исключительно яркая личность, многогранный талант – гениальный политик, обладавший энциклопедическими знаниями и потрясающей интуицией, великолепный оратор, интересный писатель-беллетрист, блестящий знаток истории. Пропаганда победителей создала отвратительный образ монстра-параноика, но мне кажется, что Кордо был всего лишь горячим патриотом своей расы, хорошим политическим менеджером и талантливым военачальником. Его сумел понять только Порфирий – поэтому с такой непреклонной настойчивостью рвался в Мрагвенду.

Что-то новенькое! Такой трактовки Машукевич прежде не слышал. Он приготовился услышать сенсацию, но дипломница спешила высказать собственное мнение.

– Вы просто идеализируете персонажей своих книг. – Жюльена тихо засмеялась. – Ого, у нас гости.

На пляж стремительно спикировали две воздушные машины. Из первой ловко высыпали здоровенные тароги и шерлоны, одетые в до боли знакомые мундиры.

Рассыпавшись цепью, на корабль уверенным маршем двигалась добрая дюжина астрогренадеров. Судя по эмблеме на предплечье – из 2-й гренадерской дивизии «Демоны славы». Отборное соединение, которое Кордо Ваглайч посылал на самые трудные задания.

Опережая цепь на положенные четыре шага, шагал тарог, носивший погоны кенобзана, что примерно соответствовало капитану земной астропехоты. Лицо офицера показалось Андрею знакомым. Поскольку он умел отличать лишь одного тарога, сомнений не оставалось – это был Вокто Ксодраан.

Тем временем отворились люки второго аэрокара. Выходившие из этой машины пассажиры принадлежали к человеческой расе. Тоже знакомые личности.