Текст книги "Психология Логоса"

Евангелие через призму психологии Логоса

В предыдущей главе мы рассмотрели одну из важнейших тем святоотеческой православной психологии, связанную с пониманием смысловых разрывов (порогов), как переходов между тремя принципиально различными состояниями человека (телесным, душевным, духовным). Данные разрывы в традиции иудаизма известны как «завесы», т. е. некие преграды, разделяющие уровни бытия, как скинии храма: профанная, парохет и Присутствия Всевышнего, а в христианской традиции данные пороги более известны как основные вехи или посвящения в высшее знание на пути спасения, определяющие основные отрезки духовного пути, известные как крещение, принятие Великой схимы и Воскресение во Христе.

Как уже было отмечено ранее, данные три порога (завесы) в пирамиде сознания малого логоса соответствуют 6-му, 12-му и 17-му слоям сознания, преодоление которых и выводит ум на следующий более высокий уровень. Любопытно, что данные три завесы и порога в точности соответствуют уровням достижения совершенства по Тетраморфу: (Человек, Вол, Лев, Орёл), выступая границами между этапами: 1) Человек – Вол, 2) Вол – Лев, 3) Лев – Орёл, отражая этим самым уровни приближения души к Логосу по учению Христа и святых отцов Восточной Церкви.

Именно этот принцип Тетраморфа в виде четырёх Евангелий, имеющих символы Человека (От Матфея), Вола (от Луки), Льва (От Марка), Орла (От Иоанна), передающий древнейшее знание о достижении совершенства, и был изначально заложен в основу Четвероевангелия, как его сакральный код. Именно поэтому в этой главе мы рассмотрим ещё одну крайне важную тему понимания «Евангелия», как важнейшего духовного первоисточника христианства и Восточного Православия, через призму психологии Логоса и названных когнитивных порогов, которые все притчи Христа и заложенные в них сакральные смыслы также разделяют на соответствующие уровни иерархии.

Вопрос сущностного понимания притч Христа представляет принципиальную важность для наиболее правильного, т. е. иерархического и целостного понимания смысла «Евангелия», поскольку его притчи не так односложны и просты, как это может показаться на первый взгляд. Более того, большинство притч Христа не касается видимого и известного, а распространяется на невидимое, сакральное и духовное, относящееся к Логосу и второму вниманию.

Проще говоря, большинство притч Христа касается глубоко абстрактного и сугубо духовного (энергийного), что лишь условно и аллегорично предаётся через образы и смыслы известного, а более непосредственно касается тех специфических законов и процессов, которые протекают в Логосе на уровне когнитома и движения энергии в сетях мозга, разума и сознания. С известной долей допущения можно говорить о том, что «Евангелие» является препедевтикой, как своего рода кратким вводным курсом в систему специфических законов Логоса, управляющих всем сущим и одушевлённым.

Сложность понимания этой глубинной и сакральной основы притч «Евангелия» объясняется тем, что все древние духовные тексты писались особым кодовым языком древнего иудаизма «Пардес» от пешат, рэмэз, деруш, сод, а само знание о кодировании сакральных смыслов Священного Писания не перешло в современное христианство и православие, где все притчи Христа получили преимущественно душевное (морально-нравственное) толкование, как соответствующее уровню церкви и массовой религии, тогда как глубинный и сугубо духовный смысл притч, касающийся уровня энергии, был утрачен или сокрыт.

Вот почему обнаружение этих смыслов имеет важное значение для полноты понимания смысла «Евангелия», что буквально означает «Благовестие» или светлая и радостная весть о Царстве Божьем и возможности спасения каждого «ветхого» и смертного человека в «новом» и безсмертном, провозглашённая Иисусом Христом и продемонстрированная Им через собственное Воскресение, донесённая всему миру через апостолов и учеников.

В данной связи смысл или точнее логос «Евангелия» сразу же приобретает двойственный характер – миссионерский и сакральный.

Миссионерский смысл делает «Евангелие» документальным повествованием о рождении, земном служении, чудесах, крестной смерти, воскресении и вознесении Иисуса Христа, которое ко II веку оформилось в четыре канонических Евангелия от иудеев – евангелистов Матфея, Марка, Луки, Иоанна.

Сакральный смысл делает «Евангелие» духовным первоисточником христианства и Восточного Православия в котором особым образом с помощью древнего языка «Пардес» закодировано всё сакральное духовное знание о спасении и достижении высшего духовного совершенства, полученное апостолами и учениками от Иисуса Христа в виде целостного духовного учения.

Необходимость кодирования сакрального духовного знания – это особенность не одного Евангелия, а древняя иудейская традиция написания и толкования всего Священного Писания всех священных текстов иудаизма. Данная традиция отражает фундаментальный принцип иерархии всех духовных смыслов и невозможность с уровня профанного сразу же прикоснуться к сакральному, минуя систему порогов и завес сознания. Именно поэтому любое высшее духовное знание излагается и толкуется посредством четырёх уровней углубления в суть от материи до энергии: Пешат, Рэмэз, Деруш и Сод.

Пешат – это прямое и буквальное понимание священного текста, рассчитанное на самый простой и поверхностный уровень познания и восприятия (профанный).

Рэмэз – это аллегорическое или образно-символическое понимание священного текста с целью донесения более глубокой закономерности и смысла, рассчитанного на более продвинутый уровень.

Деруш – это морально-этическое понимание и толкование священного текста для анализа и извлечения нравственно-этических наставлений и уроков, рассчитанных на уровень духовенства и священства.

Сод – это самое глубокое, тайное и мистическое толкование священного текста, касающееся энергийного (сакрального), относящегося к Логосу и рассчитанного на уровень посвящённых в высшее знание и духовных практиков.

Особенностью «Евангелия» является то, что по своему замыслу оно изначально адресовано не узкому кругу посвящённых и практиков, а рассчитано на самый широкий круг людей без исключения, а потому в нём отсутствует традиционное для иудаизма разделения знания на профанное и сакральное. Иными словами, все три уровня знания (телесный, душевный, духовный) и все четыре уровня смыслов (Пешат, Рэмэз, Деруш, Сод) слиты в «Евангелие» в одно Благовестие, изложенное четырьмя разными евангелистами несколько по-разному и с разными деталями и духовными оттенками.

В этом и состоит уникальность «Евангелия» как духовного первоисточника, позволяющая каждому читающему черпать из него знания соответственно своему уровню роста и духовного развития – телесного, душевного, духовного, что делает «Евангелие» одинаково доступным и для профанного уровня и для посвящённого. Вместе с тем из всех уровней знания в «Евангелие» безусловно доминирует нравственный (душевный) уровень, связанный с первым когнитивным порогом и переходом 6-го слоя, который и помогает человеку от телесного уровня развития перейти к душевному через таинство крещения.

В данном смысле «Евангелие» – это своего рода «нравственный путеводитель», который помогает человеку совершить первый когнитивный переход от своеволия и эгоизма к человеческой морали и нравственным заповедям Иисуса Христа, что и предполагает таинство первого крещения. Именно по этой причине Евангелие и именуется нравственным кодексом христианства.

Данная особенность «Евангелия», связанная с упором на нравственность и совесть, собственно, и сделала его нравственным кодексом не только христианства, но и всего человечества, поскольку нравственность – это основа естественного (душевного) состояния человека, которое близко, понятно и одинаково доступно сердцу и совести каждого человека. В данной связи «Евангелие» можно рассматривать как уникальный «активатор совести» душевного уровня, который способствует пробуждению в человеке естественных морально-нравственных качеств, обеспечивающих социальную сплочённость, стабильность и устойчивость личности и общества. В этом и состоит важнейшая нравственная функция «Евангелия», связанная с преодолением первого когнитивного порога 6-го слоя. Данная функция «Евангелия» как раз и обеспечивается тремя уровнями кодирования и толкования (Пешат, Рэмэз, Деруш).

Вместе с тем, как уже говорилось, «Евангелие» содержит в себе и гораздо более глубокое знание сугубо духовного уровня Сод, даваемое только совершенно верующим (монахам, инокам, схимникам, исихастам), которое требует преодоления второго когнитивного порога и завесы парокет 12-го слоя, поскольку предполагает посвящение (введение) в специфическую методологию духовно-аскетического подвизания и умного делания. В данной связи особенностью «Евангелия» является то, что сакральное знание уровня Сод, связанное со вторым когнитивным порогом парокет, в нём не даётся прямым текстом, как чрезмерно сложное и искусительное, а даётся только в виде штрихов, образов и намёков без подробного расписывания устройства души, принципов аскетики и методологии духовного подвижничества.

Проще говоря, «Евангелие» не говорит прямым текстом о «втором крещении». Это сделано его составителями намеренно из расчёта на то, что вникшие в суть «Евангелия» и добросовестно прошедшие первый когнитивный порог исполнения нравственных заповедей душевного уровня, сами заинтересуются следующим уровнем и когнитивным переходом от веры повседневной к вере совершенной (от душевного к духовному) и сами разберутся с 12-м порогом и посвящением в методологию духовного подвижничества. В этом и состоит принцип естественной духовной селекции, как отбора готовых к совершенной вере и совлечению «ветхого» человека.

Именно по этой причине извлечение из «Евангелия» самых глубинных и сакральных смыслов и знания, относящегося к Логосу и уровню Сод, связанному со вторым когнитивным порогом и третьим, и составляет главную трудность, поскольку без этого знания, содержащегося только в святоотеческом духовном наследии и предании, «Евангелие» остаётся по сути не полностью расшифрованным первоисточником для новообращённых, поскольку все толкования на «Евангелие» в синодальном богословии сделаны на душевном (морально-нравственном) уровне.

Извлечение из «Евангелия» сакрального знания уровня Сод, касающегося энергийного устройства души, состояний души и методологии совлечения «ветхого» человека, во все времена представляло самую большую проблему для духовного подвижничества, которое далеко отстояло от профанного миссионерства, взявшего «Евангелие» на вооружение, но не могущего правильно прочесть и понять всю глубину «Евангелия», которое святые отцы именовали бездонным за прямую связь с Логосом.

«В Евангелии скрыт глубокий смысл, который постепенно проясняется для человека, внимательно читающего Писание. И по этой неисчерпаемой глубине содержания узнаем мы о Божественном происхождении Kниги, потому что всегда можно отличить дело рук человеческих от творения Божия.

Видали ли вы искусственные цветы прекрасной французской работы? Сделаны они так хорошо, что, пожалуй, не уступят по красоте живому растению. Но это пока рассматриваем оба цветка невооруженным глазом. Возьмем увеличительное стекло и что же увидим? Вместо одного цветка – нагромождение ниток, грубых и некрасивых узлов; вместо другого – пречудное по красоте и изяществу создание. И чем мощнее увеличение, тем яснее проступает разница между прекрасным творением рук Божиих и жалким ему подражанием.

Чем больше вчитываемся мы в Евангелие, тем явственнее разница между ним и лучшими произведениями величайших человеческих умов. Как бы ни было прекрасно и глубоко любое знаменитое сочинение – научное или художественное, но всякое из них можно понять до конца. Глубокото оно глубоко, но в нем есть дно. В Евангелии дна нет. Чем больше всматриваешься в него, тем шире раскрывается его смысл, не исчерпаемый ни для какого гениального ума» (Преп. Варсонофий, Симфония по творениям преподобных Оптинских старцев. Том 1, 29).

Таким образом, нашей задачей в данном исследовании будет попытка проникнуть с душевного (нравственно-религиозного) уровня понимания «Евангелия» через смыслы Пешат, Рэмэз и Деруш на уровень смысла Сод, который является духовным (энергийным), как уровень когнитома и гиперсетевой структуры человеческой души. В качестве примера рассмотрим притчу Христа «О закваске».

Притча «О закваске»

«Иную притчу сказал Он им: Царство Небесное подобно закваске, которую женщина, взяв, положила в три меры муки, доколе не вскисло всё.» (Мф. 13:33)

Блаженный Феофилакт Болгарский, чьи толкования притч стали хрестоматией, дает следующее толкование приведенным в ней образам:

Закваска – апостолы, которые малым числом способны преобразовать весь мир, подобно тому как от малой закваски вскисает все тесто; проповедь.

Три меры – три силы души: ум, чувства и воля.

Женщина – душа, которая скрыла проповедь во всех её силах, смешалась с нею, заквасилась и вся святилась от неё. (Святитель Феофилакт Болгарский. Толкование на Евангелие от Матфея)

Толкование притчи св. Феофилактом трудно подвергать сомнению, поскольку оно абсолютно верно, но только с душевной и миссионерской (социальной) точек зрения, поскольку «закваска» сводится исключительно к людям – апостолам, как носителям духовного знания о Логосе. При этом теряется понимание сути «закваски», как той особой энергии, которая и «заквашивает» сырое тесто сознания, вызывая «брожение» ума.

Иными словами, апостолы – это не «закваска» по сути, а только носители этой «закваски», которую они в виде «слова» и «проповеди» могут вкладывать в сознание других людей, как бы «заквашивая» их умы. Таким образом, «закваской» в реальности является «слово» о Логосе, которое апостолы передают через проповедь учения Христа.

Но даже само слово проповеди можно лишь условно считать «закваской», поскольку любое слово – это лишь набор букв и единица речи, служащая для выражения отдельного понятия и смысла. Таким образом, «закваской» по всей видимости является сам смысл или точнее «логос», который содержат и передают слова апостолов, а смысл это и есть не что иное, как энергия и информация, меняющая структуру сознания слушающих и принимающих близко к сердцу слова апостолов.

Таким образом, «закваской» в действительности оказывается именно энергия и информация о Логосе, способная менять сознание человека, как гиперсеть разума, создавая в этой гиперсети новую систему связей и духовных смыслов, связанных с Логосом и учением Христа о спасении, причём, эта система связей и смыслов Логоса оказывается сильнее системы мирских связей, в результате чего все мирские связи и смыслы меняются на духовные. Вот что означает «брожение» и «подъём теста» разума и сознания после внесения в него «закваски» Логоса.

Проще говоря, если данную притчу рассматривать с точки зрения сущностного понимания, то «закваской» оказываются вовсе не апостолы, а энергия самого Логоса, которую апостолы получили от Христа, как единосущного Логосу носителя монады Духа, как высшей энергии единства и целостности, которая попадая в когнитом человека, как гиперсеть разума и сознания, вызывает процессы изменения ума и мышления с последующим расширением сети сознания. В результате этого вся гиперсеть разума претерпевает изменение, меняя вектор расширения от внешнего мира к внутреннему в направлении духовного сердца.

Проще говоря, притчу «О закваске» можно полностью и целиком рассматривать через призму изменения и расширения сознания в аспекте гиперсетевых процессов, протекающих не на социальном уровне, как опосредованном и вторичном, а непосредственно на уровне нейросетей мозга, разума и духовного сознания, что является не просто углублением в структуру души, а выходом на сущностный энергетический и информационный уровень понимания данной притчи, которая касается не столько миссионерства, сколько структуры разума и сознания.

То же самое касается и «Трёх мер», как трёх сил души: ума, чувства, воли, которые под действием «Закваски» энергии единства Логоса, также меняют свою структуру, искажённую эгоизмом и самостью, обращаются вовнутрь и выравниваются по Логосу, претерпевая сближение и расширение в сторону духовного сердца.

В данном контексте и «Женщина» оказывается вовсе не душой, а внешней силой по отношению к душе – силой Логоса, как высшего Закона, которая как бы помогает душе обратиться к Логосу и начать духовно возрастать во Христе через выравнивание сил души и соединение их с духовным сердцем. В итоге вся притча «О закваске» претерпевает разительную трансформацию и из притчи о миссионерстве по блаж. Феофилакту Болгарскому превращается в притчу об изменении структуры когнитома, как гиперсети сознания, которая претерпевает обращение и расширение в сторону духовного сердца, образно соотнесённое с «поднятием теста» после внесения в него «закваски».

В итоге Царство Божье оказывается уподобленным Христом полностью перебродившему и поднявшемуся «тесту» сознания, готовому к выпечке, что и есть символ и образ высшего духовного (интегрального) сознания, синергийного Логосу, как результат полной трансформации когнитома (души), который после внесения в него энергии Логоса прошёл сложный процесс изменения системы связей и расширения сознания от телесного до духовного.

Таким образом в притче Христа «О закваске» оказалось вмещено сразу два смысла: душевный (миссионерский) и духовный (энергетический), но миссионерский смысл стал доминантным для церкви и христианства, а духовный смысл, связанный с расширением конитома и духовного сознания, вообще не получил развития и распространения в церкви. Тем не менее, именно сущностный смысл является более глубоким и значимым, а миссионерский является только вытекающим из него способом распространения духовного знания о расширении духовного сознания и соединении ума с сердцем.

Притчу «О закваске» можно визуализировать с точки зрения психологии Логоса.

Визуализация принципа закваски сознания

Притча «зерне горчичном»

Практически аналогичная ситуация складывается и с другими притчами «Евангелия», которые также имеют под собой аспект расширения духовного сознания, а не только миссионерский. Примером тому служит притча Христа «О горчичном зерне».

«Иную притчу предложил Он им, говоря: Царство Небесное подобно зерну горчичному, которое человек взял и посеял на поле своём, которое, хотя меньше всех семян, но, когда вырастет, бывает больше всех злаков и становится деревом, так что прилетают птицы небесные и укрываются в ветвях его». (Мф. 13; 31 – 32)

«И сказал: чему уподобим Царствие Божие? или какою притчею изобразим его? Оно – как зерно горчичное, которое, когда сеется в землю, есть меньше всех семян на земле; а когда посеяно, всходит и становится больше всех злаков, и пускает большие ветви, так что под тенью его могут укрываться птицы небесные». (Мк. 4; 30 – 32)

«Он же сказал: чему подобно Царствие Божие? и чему уподоблю его? Оно подобно зерну горчичному, которое, взяв, человек посадил в саду своём; и выросло, и стало большим деревом, и птицы небесные укрывались в ветвях его». (Лк. 13; 18 – 19)

Толкование данной притчи епископом Александром (Милеантом): Это сравнение Царства Божия с горчичным зерном вполне подтвердилось быстрым распространением Церкви по странам языческого мира. Церковь, будучи вначале малым, для остального мира неприметным религиозным обществом, представленным малочисленной группой некнижных галилейских рыбаков, распространилась в течение двух столетий по всему лицу тогдашнего мира – от дикой Скифии до знойной Африки и от далекой Британии до таинственной Индии. (Епископ Александр (Милеант), Евангельские притчи)

Дополнение к толкованию блаж. Феофилакта Болгарского: Итак, будь же и ты горчичным зерном, малым по виду (ибо не должно хвалиться добродетелью), но теплым, ревностным, пылким и обличительным, ибо в таком случае ты делаешься больше «зелени», то есть слабых и несовершенных, сам, будучи совершенным, так что и птицы небесные, то есть ангелы, будут отдыхать на тебе, ведущем ангельскую жизнь. Ибо и они радуются о праведных. (Святитель Феофилакт Болгарский. Толкование на Евангелие от Матфея)

Не сложно заметить, что оба толкования притчи Христа и епископом А. Милеантом и св. Феофилактом Болгарским также совершенно верны, но только с душевной, т. е. социальной и миссионерской точек зрения, где «горчичное зерно» сравнивается с церковью и учением Христа, распространяющимся по всему миру. Но это опять же лишь вторичные процессы, которые являются социальным отражением того, что происходит на более сущностном уровне гиперсетей разума и сознания.

Проще говоря, распространение по миру учения Христа и христианской Церкви – это результат внесения «закваски» Логоса и следствие духовного изменения разума и сознания у обращающихся к вере. При этом опять же причинность в притче Христа – это способность к росту и расширению сети духовного сознания всего из одной связи, а расширение церковной системы – это следствие аналогичных социальных процессов, как расширения сети самого христианства в мире.

Таким образом, Христос в притче «О зерне горчичном» хотел сказать, что всего один истинный духовный смысл (Логоса), как единственная духовная связь в системе сознания человека, будучи ничтожно малой энергией, подобно «зерну горчичному», способна укорениться в почве сознания, возрасти и вырасти в гигантскую гиперсеть духовного сознания, синергийную Логосу. Аналогично этому и христианская Церковь может через миссионерство и проповедь «Евангелия» из одной общины стать гигантской сетью мирового христианства.

Таким образом, суть притчи в демонстрации возможностей гиперсетевых процессов как на уровне человеческого сознания, как первичном, так и на социальном уровне, как вторичном. Как внесение «закваски» в систему разума и сознания человека порождает процессы изменения ума и мышления с последующим расширением гиперсети сознания, так и внедрение «зерна горчичного» вызывает процессы роста гиперсети сознания, которая имеет «древовидную структуру» и напрямую может быть соотнесена с «древом когниции». Последние открытия в области нейропсихологии убедительно это доказали. Таким образом притча «О зерне горчичном» – это идеальный образ сетевых процессов, начинающихся всего с одной сущностной (духовной) связи и на уровне индивидуального сознания, как когнитома, и на социальном уровне в масштабе всего человечества.

Горчичное древо и фрагмент древа нейросети мозга

Т.е. как и в случае притчи «О закваске» душевный смысл притчи (миссионерский) оказался доминирующим над духовным смыслом притчи, который касается в первую очередь процессов, протекающих в когнитоме (душе) человека, как гиперсетевой структуре разума и сознания, связанных с ростом древа духовного сознания, которое и является основой тела энергии «нового» человека во Христе.

Особенность притчи «О зерне горчичном» в том, что в ней весь процесс развития и расширения гиперсети духовного сознания «нового» человека Христос образно сравнивает с ростом и развитием живого растения – «горчичного древа», которое, подобно любому растению, развивается из ничтожно малого «зерна», достигая гигантских размеров и увеличиваясь в десятки и сотни раз, что показывает прирост гиперсети когнитома.

Проще говоря, притча «О зерне горчичном» с точки зрения психологии Логоса говорит о том, как медленно идёт процесс роста и расширения когнитома, как гиперсети сознания, и каким колоссальным потенциалом к возрастанию обладает сам когнитом, как гиперсеть, вырастающая в уме на базе нейросетей мозга и разума всего из одной из одной когнитивной связи, как «закваски» и «семени» Логоса.

При этом упоминание Христом «птиц небесных», укрывающихся в ветвях «древа», недвусмысленно говорит о том, что гиперсеть духовного сознания становится в итоге «домом» и сетевой средой не только для самой души, но и других обитателей Логоса, т. е. ангелов. Этим сравнением невидимой глазу духовной (когнитивной) связи с малым «зерном горчичным» Христос даёт понять фундаментальный Закон Логоса о том, что Царство Божье – метасеть Логоса и ум человека буквально дорастает до этой метасети изнутри через развитие и утончение гиперсети духовного сознания.

Развивая мысль Христа далее, не сложно догадаться, что рост «древа духовного сознания» сопряжён с прохождением когнитивных порогов и соответствующих стадий роста сознания по учению отцов (телесная, душевная, духовная), что и приводит ум из низшего телесного состояния в высшее духовное и синергийное Логосу.

Толкование данной притчи в гиперсетевом аспекте было невозможно до открытия когнитома и гиперсетевого устройства мозга, разума и сознания, но в наше время это знание ещё более углубляет и расширяет понимание «Евангелия», как духовного первоисточника.

Древовидные структуры растения и логоса человека