Текст книги "Три менялы"

– Не спеши, не волнуйся, я тебя вытащу. Разотри хорошенько руки…

Его голос был такой спокойный и уверенный, что Матильда почувствовала облегчение, словно все закончилось, весь этот ужас позади.

– Меня толкнули сюда.

– Сейчас вылезешь и все расскажешь…

Тогда она, успокоившись, согрела дыханием руки и взялась было за палку, но подумала, что для худощавого и невысокого Юры будет слишком тяжело так тянуть ее. Сбросила свой ватник, прицепила его на палку и велела вытащить. И уже налегке крепко ухватилась за ледяную алюминиевую лыжную палку. Он осторожно потянул ее.

– Могла бы и не снимать ватник, – Юра перехватил ее руки и одним движением выдернул женщину из ямы.

Матильда расплакалась и обняла его.

– Ну-ну, все позади… – у него на глаза тоже навернулись слезы. – Надевай скорее куртку… Рассказывай, как попала сюда.

Она рассказала ему, как оказалась в ловушке.

– Ты уверена, что тебя толкнули, что ты не поскользнулась?

– Ты не веришь? А игрушки как сюда попали? Да я никогда не подходила к этой яме, я же знала, какая она глубокая. Летом и то страшно было упасть в нее: стены такие твердые, гладкие – не вылезешь без чужой помощи.

– Да, дело серьезное. Лицо не успела рассмотреть?

– Нет, пока я барахталась в снегу, он ушел.

– Как ты могла не слышать шагов?

– Я в этой шапке, как глухая.

– И все было бы шито-крыто… Глупая случайность… Никаких следов борьбы: сама подошла, поскользнулась и упала…

– Если бы не ты, я бы здесь замерзла.

– Давай-ка, быстренько все осмотрим, может быть, найдем какую-нибудь улику.

– Жаль, лица не увидела…

– А я думаю, что если бы повернулась и увидела его, он меня бы убил сразу.

За ближайшим валуном Юра нашел Верину говорящую куклу.

– Вот почему голос мне показался странным… Как хорошо, что ты приехал, спасибо Игорю за то, что он заказал клоуна для Веры.

– Нет, Матильда, никто ничего не заказывал, это все я придумал.

– Придумал?

– Да, получил твое письмо через Интернет. А поскольку милиция выезжает только на труп, то я поехал сам. Я Фан. Вот как нам пришлось знакомиться…

– Фан?! Ты – Фан?!

– А что, ты меня представляла другим?

– Думала, мальчишка лет семнадцати. Знаешь, я так перепугалась и замерзла, что у меня все эмоции тоже замерзли. Вот отогреюсь, тогда удивлюсь как следует… Зачем ты сюда приехал?

– Ты же просила помощи, вот я и приехал. Теперь ходить сюда будешь только в моем сопровождении, а лучше вообще не ходить. Нам можно было бы сразу уехать, но боюсь, что там, на свободе, охранять тебя будет сложнее. Надо сначала поймать киллера и заставить его признаться. Только так, с письменным признанием, мы сможем остановить твоего мужа. Вертолет мы сможем вызвать в любой момент, у меня есть такая договоренность с другом, есть и радиопередатчик.

Матильда с сомнением смотрела на него, Юра не казался ей надежным защитником… Но ведь если уехать, у нее вообще не будет никакой защиты, там невозможно будет отсиживаться взаперти.

– А что, кусок тебе причитается действительно большой? Такой, что из-за него могут нанять убийцу? Хотя о чем это я? Понятие «большой» – для всех разное, могут и за бутылку водки убить.

– Сама не знаю, сколько, но, наверно, прилично. Столько лет работали… Может быть, мне отказаться от всего, пусть подавится своими деньгами? Вот только где мне тогда жить?.. Сейчас на производстве квартиру не получишь… Когда это я еще смогу заработать на жилье…

– Давай-ка, рассказывай все подробно, с самого начала.

По дороге домой Матильда успела ему коротко рассказать все.

– Так бы в этой яме и закончилась моя жизнь, если бы ты не успел меня найти. А кого не было дома, когда ты уходил?

– Вроде бы все на месте. Я задремал, не слышал, когда ты ушла, потом проснулась Вера, разбудила меня. Мужики в это время только вошли в дом, сели втроем играть в карты, я и спросил, где ты. Кто-то сказал, что в хлеву. Саша или Сергей? Не помню. Сразу вмешался Николай и заявил, что ты делаешь ревизию в подвале, проверяешь, как он там навел порядок… Он, мол, видел тебя там.

– Я там не была…

– То, что он так сказал, еще ни о чем не говорит. Просто этот человек, я заметил, всегда во все вмешивается. Я почитал Вере, потом пошел все же глянуть, чем ты занимаешься, – тебя нигде не было. А уж дело к вечеру, вот я и отправился на поиски. Лыжи нацепил, вокруг дома сначала проехал, нет нигде. Ну, думаю, скорее всего, пошла к Менялам. Уже возвращался оттуда, и что меня потянуло сюда, не знаю… Ты же говорила, что сюда нельзя ходить, а смотрю, тропка пробита, вроде вчера еще Веру на санках катал здесь – не было этой тропинки, вот я и свернул. А скоро ее не будет видно, вон снег пошел, и метет.

– А все остальные так и сидят?

– Не могут оторваться от игры…

– Это покушение уже второе здесь. Сначала был выключатель… Да, еще снежный обвал с крыши… Но там непонятно, на кого было рассчитано, любой мог дернуть за веревку. Несерьезно как-то.

– Здесь тоже несерьезно: вроде сама поскользнулась, упала, ничего смертельного…

– Вы где были? Мы уж хотели идти вас искать, – однако мужчины не выглядели обеспокоенными, вряд ли они оторвались бы от карт в ближайшее время.

Рассказ Матильды выслушали с удивлением и недоверием.

– Небось Верушка игрушки разбросала… Мы все здесь были… Так и сидели, играли…

– Меня толкнули раньше, когда вы еще не сели за карты.

– Это кто-то из деревенских. Шастают тут, смотрят, что плохо лежит.

Матильда не спорила, лишь иронически улыбнулась.

После этого случая некоторое время все было спокойно. Матильда старалась одна вообще не отходить от дома и, даже идя на хоздвор или в подвал, брала с собой в провожатого Юру.

– Юрок, ты прямо телохранителем стал, – ухмылялся Николай. – Что, наша недотрога сдалась?

– Ну что вы, Николай, мы просто случайно пошли вместе. Я вот хотел печенье испечь, искал там майонез.

– Так ты что, еще и повар? Ну, Юрок, ты же просто клад, а не мужик… – Николай явно ревновал: женщина-то была на всех одна.

А Фан пребывал в полном восторге. Во-первых, он был донельзя доволен своей выдумкой – таким эффектным появлением на этом хуторе в лесу. Пожалуй, он сам испытал больше удовольствия, чем даже Верочка. Во-вторых, то, что он спас Матильду, вытащив ее из ямы, уже оправдало его поездку в такую даль. Как она расплакалась! Как обняла его! Столько чувства, столько искренности… Вот чего не хватало ему в жизни. Он правильно сделал, что приехал сюда. И, в-третьих, впереди были еще более опасные приключения: над женщиной явно нависла смертельная угроза. Правда, сама она как-то не особенно его воодушевила: он ожидал, что загадочная Те-De будет совсем не такой, более молодой, хрупкой, миниатюрной, что ли… Ему всегда нравились женщины-куколки. Но от него и не ждали здесь романтических чувств – небось у его подзащитной был роман с кем-то из обитателей этого дома. Он еще не понял с кем, но мужики так и вились вокруг нее. Только непонятно с какими целями… Юра же принялся вдохновенно искать пути спасения Матильды.

Поскольку неизвестно откуда ждать опасность, было решено устроить ловушку, ведь женщина жила в постоянном напряжении, и это становилось невыносимым. Идея была проста: в то время, когда все жильцы сядут за карты – в последнее время они пристрастились к этому занятию, – она опять пойдет к Менялам, сказав всем об этом, а Юра притворится спящим и он проследит, кто из мужчин отправится следом за ней. Юра все продумал, он даже приготовил одежду и обувь, чтобы потратить как можно меньше времени на одевание.

Матильда шла с замиранием сердца, ожидая шагов убийцы за спиной, но мышеловка не сработала, никто следом не пошел. То была не глупая мышка, скорее опытная хитрая крыса. Все игроки продолжали игру, даже в туалет или на кухню никто не выходил до тех пор, пока Матильда не вернулась.

– Все ходишь медитировать? – только и спросил ее Сергей.

– А ты откуда знаешь, чем я там занимаюсь?

– Ты же Николаю говорила, а если Николай что-то знает, то знают все. Он рассказывал, как ты там, на валунах, сидишь в позе лотоса…

– Это он присочинил.

– А в самом деле, зачем ты ходишь к этим Менялам?

– Нравится, энергетика там особенная, чувствую себя лучше после этого. Там что-то есть: видеть я лучше стала – это проверено, и слух улучшился, и общее состояние…

– Можно с тобой как-нибудь сходить? – присоединился к разговору Саша.

– Нет, вдвоем там делать нечего. И просто так туда заходить не стоит, мне говорили, что это опасно.

– Сказки…

Вечером шепотом Матильда с Юрой обсуждали план дальнейших действий.

– А что, если это в самом деле был кто-то из деревни?

– Петрович или Степан? Не может быть, – Юра решительно отмел такую версию.

– Да нет, кто-то другой… Тут со мной еще был случай…

Она рассказала о нападении на нее Васьки и Кривого.

– Знаешь, толкнуть тебя в яму эти алкаши могли бы, но как к ним попали Верины вещи? Это кто-то из наших. А сейчас он затаился, осторожный, гад, выжидает. Давай еще раз повторим?..

И снова Фан напрасно настороженно следил за каждым движением игроков.

– Так ничего не выйдет, он не дурак, не пойдет на виду у всех. Надо мне идти тогда, когда все занимаются разными делами, а не сидят в одной комнате.

– Это рискованно, дом большой, три выхода наружу, я не смогу уследить за всеми.

– Сидеть и ждать неизвестно чего тоже рискованно. Я пойду еще раз. И теперь объявлю об этом заранее, а ты бегай тут по кругу, проверяй, все ли на месте. Может, тебе влезть на чердак и сидеть там с подзорной трубой?

– Оттуда я, конечно, увижу убийцу, только вот спасти тебя не успею.

Ночью Юра встал напиться, не включая света, прошел на кухню. Поставив кружку, он уже направился было к выходу, как вдруг услышал в коридоре осторожные шаги. Метнулся назад, прихватил попавшуюся под руки сковороду с длинной ручкой и притаился. Все было тихо, тогда он осторожно выглянул и увидел у приоткрытой двери в комнату Матильды склонившуюся темную фигуру. Человек долго стоял не шевелясь, потом полез в карман. Вот он, убийца! В тот же миг Юра шагнул к нему и опустил сковороду на голову злоумышленника. Раздался глухой звук удара. Убийца повернулся. Это был Николай, его лицо выражало неимоверное удивление.

– Ты чего? – прошипел он.

– Это ты чего тут делаешь? – так же шепотом ответил Юра. – И что у тебя в кармане?

– То же, что и у тебя… – и, не вынимая руки, он сделал характерное движение.

– Не понял…

– Глянь сам, тогда поймешь… Надо же, голая спит… А мои бабы всегда спали в рубахах.

Растерявшись, Юра подошел к щели, заглянул. В самом деле, картина была изумительная: в лунном свете была отчетливо видна кровать Матильды, женщина спала на животе, одеяло сползло, открывая спину и попку. Он невольно засмотрелся.

– Хорош тебе, подвинься…

– Ну ты даешь! Я же тебя чуть не прибил!

– А, фигня, у меня кумпол прочный…

– Я только что шел, дверь была закрыта.

– Конечно, это я открыл. Двигай, двигай, самому надо было открывать и смотреть. Теперь опоздал.

Матильда зашевелилась, Юра решительно закрыл дверь.

– Ты что, блин, делаешь?! – все так же шепотом возмутился Николай.

– Ты соображай: если она проснется и увидит тебя, испугается, подумает, что это ты ее хочешь убить, что это ты ее в яму столкнул, – еще нечаянно пристрелит.

– Да? Черт, и правда может… ружье всегда с ней.

Утром, увидев Матильду, Юра ужасно смутился, у него перед глазами так и стояла картина: обнаженная женщина в лунном свете… Теперь он воспринимал ее несколько иначе.

К обеду приехали деревенские друзья, на этот раз с подарком – банкой соленых грибов. Петрович вручил бы ее, конечно, Николаю, но того не оказалось рядом, ушел охотиться.

– Тут место знатное было для силков, самострелов. Как только зверье тропки пробьет меж валунами, наши мужики ставят ловушки.

– Самострелы ведь запрещены, – возмутился Саша. – Тут и так стреляй – не хочу. Полно дичи.

– Вот ты, Сашок, не охотник, не знаешь, что такое азарт. Хочется поболе взять-то.

– Вы ставили самострелы? Это же опасно для людей, – Сергей переглянулся с Александром.

– А кому тут ходить? Никого тут сроду не было. А зверь, он к водопою ходит одной тропкой. Вон у Менял и ставили, как шаман последний помер, так место бесхозное вроде как стало.

Вскоре вернулся Николай, похвастал трофеем – зайцем. Гости сидели не долго, вскоре Петрович поднялся:

– Ну что, Степка, поехали, а то попадем в пургу.

– С чего ты это взял, Петрович? Или ты предсказатель-метеоролог, что ли? – поддразнил его Александр.

– А чего тут предсказывать? Не ошибешься: снег почти каждый день сыплет, – вмешался Николай.

– Обо всем не могу сказать, но что к вечеру завьюжит, это наверняка, тут ошибки не будет.

Они уехали, а мужчины занялись делами: Сергей взялся поправлять покосившуюся калитку в саду, Александр и Юра чистили коровник, потом Александр спустился в подвал, решив сделать там дополнительную полку. Подвал всех привлекал… Николай занимался своей добычей: снимал шкурку с зайца. Матильда занялась уборкой, на втором этаже давно уж надо было стереть пыль. Время от времени она поглядывала в окна, наблюдая, как мужчины ходят по двору и кто-то из них время от времени вывозит на тачке навоз, сваливая его в кучу подальше от дома. А на заднем дворе гулко стучал молоток. Ей было не видно, кто там работает, но, похоже, это был Сергей. Потом Юра поднялся на террасу с южной стороны дома, принялся наводить порядок там.

Петрович оказался прав: на самом деле к ночи пошел снег, поднялась пурга и мело весь следующий день. И весь этот день затворники провели в гостиной у камина. Саша даже пел, у него оказался очень приятный голос. Матильда тихонько подпевала ему, а Юра все поглядывал на нее, а потом шепнул вдруг:

– Как жаль, что я опоздал. Не зря все время хотел с тобой познакомиться, – ему казалось это так романтично: потрескивание дров, отблески пламени на лице у женщины.

– Опоздал?

– А что, нет?

Матильда невольно глянула на Сергея, на Сашу…

– Не знаю…

Пока она знала только одно: раньше бы смотрела на этих мужчин абсолютно равнодушно, сейчас же вдруг покраснела, как девочка, смутилась.

– Эх, нет в жизни счастья! – воскликнул Юра и, подхватив Веру, подкинул ее к потолку.

Та восторженно взвизгнула.

– Верусь, хочешь быть моей дочкой?

– Угу, – застенчиво кивнула та.

– Вера, а моей? – спохватился Сергей.

– И твоей буду, – успокоила его Верочка.

– Вот, ребенок смотрит в корень, не нужны нам никакие условности, – начал было Николай.

– Коля, остановись, – потребовала Матильда.

– Чего «Коля»? Что я, не вижу, что ли: ты на этого циркача глаз положила.

– Что?!

– Да у него и бабы небось не было, голубой…

– Зря ты так, Коля, женщина у меня была… – спокойно ответил Юра.

– И почему же вы расстались? – Александр тоже с усмешкой смотрел на него.

– Да она как-то уезжала на пару недель и говорит мне: «Пока меня не будет, спи с любой из моих подруг, я же знаю, ты без женщины не можешь…»

– Вот это сила, вот молодец, понимает жизнь! – восхитился Николай. – Ну и что, ты спал с ее подругами?

– Нет, я сразу расстался со своей женщиной.

– А что, подруги твоей подруги некрасивые?

– Красивые, две сестры, только мне противна такая неразборчивость, это же мерзость… Все равно что из немытой посуды есть после кого-то.

– Ну и дурак. Дай мне адрес твоей телки.

А за окном ничего не было видно, пурга разыгралась вовсю. Стихло лишь ночью. Наутро Матильда вышла на крыльцо и замерла в восторге, – вот это пейзаж! Точно, по Пушкину: «Под голубыми небесами, великолепными коврами…»

– Идите сюда! Все! – крикнула она в дом.

Постояли, полюбовались…

– Эх, мужики, поработаем! – потер руки Николай.

Все дружно принялись расчищать двор, даже Верочка маленькой лопаткой сгребала снег с крыльца. Пока Матильда готовила завтрак, двор уже почистили. Потом Вера опять попросилась на улицу, и Матильда вышла покатать ее на санках – невозможно усидеть в доме, когда такая красота вокруг. Сначала пробежалась с санками по двору, потом вышли за ограду и понеслись прямо по свежему снегу. Верочка визжала от восторга, санки летели в снегу, словно лодка по воде, и снежные брызги разлетались вокруг. Но там, где снега намело много, тащить Веру стало трудно. Тропинка к Менялам была засыпана меньше – сквознячок выдувал снег, и Матильда свернула туда. Проехали немного, остановились, любуясь: все валуны в снегу, как холмы. Лунный пейзаж, да и только … И вдруг среди этого покоя Матильду охватило дурное предчувствие. Она хотела развернуть санки, но тут их нагнал Николай. С ходу обнял Матильду за плечи.

– Эх, ну что ты со мной делаешь!..

– Отпусти.

– Будь человеком, я же совсем извелся… Ты прямо железная, бесчувственная. Ну что тебе еще нужно? И замуж предлагал, и если так уж сильно кто другой нравится, то я не против, хватит и на двоих… Им тоже хочется…

– Уйди.

Он вздыхал, мялся с ноги на ногу, но уходить не хотел.

– Давай, что ли, я прокачу ее, а то ты еле тащишь…

– Не надо, мы сейчас назад поедем, я не устала, мы просто любуемся с Верой этой красотой. Смотри, Вера, какие валуны лысые… – она указала на голые камни вдали, по-видимому, теплые, подогреваемые снизу горячими источниками, – снег на них растаял, и они блестели влажными макушками.

– Вера, красиво? Нравится тебе, правда?

– Правда, – серьезно сказала Верочка.

Матильда осторожно, проваливаясь в глубокий снег, обошла санки и хотела уже развернуть их, но Николай перехватил веревочку и упрямо потянул санки дальше по тропе…

– Коля, стой, мы уже нагулялись, Вера замерзла, нам надо назад.

– Я не замерзла, – возразила девочка.

– Вот видишь, она не замерзла. И что ты все против меня?

Николай легко побежал дальше, потянул санки меж снежных берегов, а Матильда нехотя, оглядываясь по сторонам, пошла следом. Тропинка петляла меж громадными валунами. Впереди показались угрюмые, темные камни Менял. Вдруг раздался выстрел, в сонной зимней тишине он прозвучал оглушительно громко, снежная шапка на соседнем валуне вздрогнула и съехала набок. От этого гулкого звука стая ворон вдали взлетела над большим деревом, испуганно закружила. Николай, то ли поскользнувшись, то ли споткнувшись на бегу, упал, растянулся во весь рост.

– Николай, беги к Менялам!

Но он лежал, уткнувшись в снег, не торопясь подниматься. Тогда Матильда бросилась вперед, схватила Веру на руки и, перешагнув через него, побежала к Менялам, они были рядом. Проскочила внутрь, поставила Веру. Где же Юра? Услышал ли он выстрел? И сколько Николай собирается там лежать? Вот трус…

– Это что? Мама, что это? Гром? Мы тут прячемся?

– Тихо, Вера, подожди, – Матильда прислушивалась, не идет ли кто-нибудь к ним… Но все было тихо.

Они простояли несколько минут, хотя здесь, в Менялах, никогда нельзя быть уверенной по поводу времени. Наконец Матильда услышала голос Юры.

– Матильда! Вера! Вы где?

– Мы здесь, здесь, – радостно и звонко изо всех сил закричала девочка.

Камни тут же загудели, звук заметался меж ними. Матильда от неожиданного громкого эха откинула голову и больно стукнулась о камень, а для ребенка это и вовсе был слишком сильный звуковой удар. Вера отключилась и осела на землю. Матильда принялась тормошить ее, осторожно пошлепала по щечкам, та не приходила в себя. Прибежал Юра, заглянул в расщелину, увидел Матильду, прошел внутрь.

– Что с ней? Ранена?

– Нет, это я забыла, что здесь нельзя кричать…

Вера открыла глаза.

– А где мама?

– Верочка, я здесь…

– Я к маме хочу…

– Верочка, ты забыла, мы же с тобой договорились: пока я буду твоей мамой.

Верочка долго смотрела на Матильду, вспоминая.

– Забыла…

– Кто стрелял?

– Это ты у меня спрашиваешь? Я никого не видела, а вы где были?

– Все мы сидели в доме, даже в одной комнате… Потом вместе вышли во двор и услышали выстрел, я сразу бросился сюда.

Они услышали голоса, прибежали остальные мужчины.

– Николай! Николай!

Юра пошел к ним. Саша и Сергей склонились над Николаем, он все так же лежал лицом вниз. Матильда пробралась меж камней.

– Что с ним?

Юра удивленно посмотрел на нее:

– Как – что? Убит…

– Как убит? Он упал до выстрела…

– Это тебе показалось.

Снег под Николаем покраснел…

– Кто-то охотился рядом?

– И случайно прицелился в Николая?

Сергей прикинул, откуда стреляли, прошел в ту сторону. Странно, никаких следов, а издалека не могли стрелять: валуны прикрывают тропинку.

– Так вот оно, ружье! – Саша увидел среди ветвей небольшого деревца, случайно выросшего среди валунов, ружье.

– Не трогай! Там же отпечатки… – воскликнула Матильда.

– Ну да, и больше всего на нем будет отпечатков Николая… Все мы трогали ружья, отпечатки ничего не дадут… – Сергей взял ружье, от него потянулся шнур.

– Самострел! Так это Петрович, он рассказывал, как они охотятся. Это он решил поохотиться. Это не в него, не в Николая целились, наверно, на лося насторожено было… – Саша вспомнил разговор деревенских гостей.

– Глупости, они здесь ставили самострелы, когда тут никто не жил. Нет, это не они. Кто-то хотел его убить…

– Скорее Матильду…

– Меня?!

– Ты же все время сюда ходишь, а Николай случайно оказался здесь.

– Может, это все же деревенские? За то что ты не хочешь выходить за Степана? – предположил Саша.

– Какая ерунда…

– Покажи ружье, Саша. Так это не наше, – сказала Матильда.

– Значит, это все-таки кто-то из деревенских, – подвел итог Саша. – Все засыпано снегом, следов нет.

– Кому из них я мешаю? Или вам?

– Мне нет, – быстро сказал Сергей.

Все настороженно смотрели друг на друга.

– Кому ты можешь мешать? Я так совсем наоборот к тебе отношусь, – пожал плечами Саша.

– Сперва выключатель был сломан, потом кто-то столкнул меня в яму, вот Николая убили, а Сергею ставили ловушку – колокольчик в окне… Это такая благодарность за то, что я не дала вам замерзнуть около вертолета? Или за то, что ухаживала за тобой, Саша, когда ты не мог двигаться? – подвела итог Матильда.

– Да ты что, Матильда?! Почему я?! Николай, ясное дело, убит по случайности, но это не я. А по поводу колокольчика… Это еще вопрос… Неизвестно, сколько времени он там висел, ждал, пока ты заглянешь в комнату.

– Ты что, на меня намекаешь? – вскинулся Сергей.

– А что тут намекать? Тут все ясно, думаю, тебе пора признаться. Если бы я был убийцей, я бы тоже сделал что-нибудь вроде бубенчика, чтобы отвести подозрения от себя… Только и всего… На это у любого недоумка ума хватило бы.

Они стояли друг против друга, готовые кинуться в драку. А Матильда вспомнила, что однажды видела, как Сергей осторожно простукивал стены. Он тогда засмеялся и сказал, что не поймет, из какого материала сделан дом… Да и Саша как-то, не видя ее, открыл дверцу шкафа и внимательно разглядывал его заднюю стенку, пока она не скрипнула дверью.

– Хватит, может, вы все заодно? Что с Николаем-то делать? Милицию надо вызывать… – остановила их Матильда.

Юра тайком сделал ей знак молчать, приложил палец к губам. Матильда поняла, что он не хочет пока, чтобы другие знали о том, что у него есть радиопередатчик.

– Давайте сначала перенесем его в сарай, а потом каждый напишет все, что видел и слышал, – это будут наши показания для милиции, – предложил Саша.

– Подождите, не трогайте его, там есть фотоаппарат, надо все заснять, – вспомнила Матильда. – Я сейчас принесу.

– Черт… Вот, черт, я думал этот Николай всех переживет, такой энергичный был, жизнерадостный…Может, проще его похоронить, и все? Милиция нас затаскает, и неизвестно еще, кого обвинят, убийцу или невинного человека, – Сергей уныло разглядывал покойника.

– А что мы скажем Петровичу? Он не дурак, сразу заинтересуется, куда пропал Николай.

Николая сфотографировали в разных ракурсах, перенесли в сарай со стройматериалами, а потом каждый записал свои наблюдения. Сложили все в один конверт, туда же – шнур от самострела, и Матильда спрятала его в своей комнате.

Вот черт, не вышло. А как все хорошо сложилось: снег закрыл все следы, никто бы ничего не доказал. Все можно было бы свалить на охотников-браконьеров из Сосновки. И пусть милиция трясла бы их. Да нет, никто не стал бы особенно разбираться: кому надо торчать в лесу из-за какой-то тетки? Так поди ж ты, опять улизнула… Надо же, какая везучая, четвертый раз ускользает, нет, пятый, она должна была взорваться еще в самолете. Но то была не моя работа. А интересная задачка – убрать с шестой попытки и при этом чтобы все выглядело как случайность… Н-да… Пожалуй, никто уже не поверит в случайность. Плохо, что я засветился перед деревенскими. Надо было сразу действовать решительнее. Чертов Гамлет со своими яйцами… В смысле, Фаберже… Степана-то, конечно, в расчет вообще можно не брать, полный недоумок, а вот Петрович опаснее, этот может описать всех, приметлив. И что это милиции даст? Ничего, внешность у меня стандартная, под мое описание подойдет половина русских мужиков. Что же придумать? Дом поджечь? А что, это идея, вот это будет случайность. Гамлет только останется недоволен, что яйцо не нашел…И с этими двумя что делать? Хотя, народ тут какой-то несерьезный, – вечные холостяки, скитальцы. Клоун этот, полный придурок – серьга, бровь проколота. Дурацкие башмаки, подошва в три сантиметра, как их, гриндеры, что ли, называются, красные к тому же… Ладно пацаны их носят, а тут взрослый мужик. Одет, как идиот. Такого никто искать не будет. Откуда только его принесло? Так и кружит рядом. Да, поджечь, и все, никаких свидетелей не останется. Не будь здесь двух лишних мужиков, я уговорил бы ее, сама бы принесла яичко на подносике… Черт, однако же какая соблазнительная женщина… Никого я так не хотел, как ее…

На следующий день появился Петрович со Степкой, им рассказали о случившемся. Отец только покряхтел, недоверчиво покачал головой, но своих соображений не высказывал. Матильда обратила внимание, как они со Степкой переглядываются, словно что-то скрывают. Петрович попросил показать, где и как был установлен самострел.

– А ружье-то где?

– Я его спрятала, – ответила Матильда.

Гости быстро уехали, а вскоре вернулись с трехлитровой бутылью самогона – надо же Николая помянуть… Выпив по стаканчику, мужики очистили от снега участок траншеи и похоронили Николая рядом с братом. Юра отговаривался тем, что он не пьет, но его убедили чуть-чуть пригубить, потом еще… Так он и остался в теплой компании.

К вечеру разделались со всей бутылью. Матильда посмотрела на их разгоряченные лица, послушала пьяный хвастливый бред, пересыпанный матом, и ушла с Верой подальше, наверх. Выглянула, только когда услышала, что деревенские засобирались домой.

– Ты, это, того… Э-э… Матильда, ружье у нас пропало… Ты нам верни то ружье…

– Так это ваше?

– Наше, только мы не ставили, его кто-то украл у нас…

– А что же вы сразу не говорили? Как-то это подозрительно… Кто у вас мог украсть? Из наших никто надолго не уезжал, в вашу деревню не успели бы сьездить.

– Зачем ездить? Оно всегда в санях лежало, без него не выезжаем.

– А когда украли?

– А шут его знает… Шо нам его проверять кажный день? Лежит и лежит в заду, под сеном. А вот как домой давеча поехали, так словно шо толкнуло проверить, на месте ли оно, либо нет. А его и правда нет. Так что, это наше.

– Потому-то вы и вернулись…

– Ну да… Да и Николая помянуть надо было, хороший был мужик.

Правды у них не добьешься: то ли в самом деле ружье у них украли, то ли это они поставили самострел.

– Нет, ваше ружье я отдам милиции.

Степана совсем развезло, прислонился к стене, того и гляди упадет. Да и Петрович выглядел сильно пьяным. Матильда попыталась уговорить их остаться на ночь в усадьбе, опасно ведь пьяными ехать в такой мороз да к тому же на ночь глядя. Но они категорически отказались: «Лошадь сама дорогу знает», – заявил Петрович. Они смогли дойти до саней – помогая друг другу, попадали туда, лошадь тронулась, и отец с сыном тут же дружно захрапели. Так и поехали, лошадка сама, без понуканий, не спеша, побежала по знакомой дороге.

Александр и Сергей продолжали что-то выяснять, временами забывая, о чем они спорят, Юра спал тут же за столом. Матильда взяла Веру к себе и закрылась на ночь, но это было лишним – в таком состоянии все трое были совершенно беспомощны.

Матильда решила спрятать все ружья, и свои тоже. В холле на стене висели два, а где же третье? Одного не хватало. Никто не признался, что взял его. Теперь она выдавала ружья только тогда, когда кто-нибудь шел на охоту, и в такие дни сама не выходила из дома. Но эта предосторожность не была гарантией полной безопасности, пропавшее ружье могло выстрелить в любой момент.

– Послушай, Матильда, Николай убит, а ты тут гостья, кто же тогда будет наследником всего этого? – Саша очертил руками границы усадьбы.

– Вера, она наследница. Как только выберусь, оформлю все бумаги на нее. Дом можно будет сдать в аренду, может быть, найдется желающий заниматься фермерством. А когда она вырастет, сама решит, что ей с ним делать.

– А ты бы не хотела здесь жить? Мне понравилось тут… – Саша задумчиво кивнул в сторону долины валунов.

– Нет, после таких событий не хочу.

– А чем ты будешь заниматься? – Сергей с детским любопытством посмотрел на нее.

– Не знаю, еще не решила…

После того случая Верочка сильно изменилась, все время жалась к Матильде или сидела угрюмо одна, перестала громко визжать и баловаться. Если раньше все порой изнемогали от неуемной девочки, то теперь к мужчинам она даже не подходила.

– Вера, пошли, покатаю тебя на санках, – уговаривал ее Саша, – погода вон какая, грех в доме сидеть.

– Не пойду.

– Вера, ну ты чего? – по-детски обижался тот. – Как куклы чинить, так дядя Саша, а как гулять – со мной не хочешь?

– Она со мной пойдет, да, Верушка? – злорадствовал Сергей.

– Нет, – немногословно, но твердо отвечала девочка.

Через неделю она стала выходить во двор, но не бегала, не валялась в снегу. Тихо стояла, глядя в сторону долины. Матильда все поглядывала на нее из окна, но однажды так и не заметила, куда та исчезла. Вышла во двор, покричала – тишина. Вместе с Юрой пошли искать ребенка. Нашли ее у Менял. Девочка сидела посередине на камне с закрытыми глазами. Потом, глядя, как она непонимающе смотрит на них, Матильда вспомнила себя – вот так же летом то и дело она шла к Менялам, так же тянуло ее туда, и после этих посещений она видела весь мир преображенным. Что же сейчас видит Вера? Как на ребенка действуют эти Менялы?

Сама Матильда больше не ходила сюда, невыносимо было идти меж валунами и ждать выстрела в спину, она теперь постоянно чувствовала себя мишенью. Но однажды, наводя в доме порядок, вдруг наткнулась на пропавшее ружье. Мыла пол и швабра зацепилась за что-то под кроватью. Заглянула – ружье. Кто же его подбросил? И все же Матильда вздохнула с облегчением, теперь можно будет выходить из дома. Ей казалось, что так опасность стала гораздо меньше. Все ружья она закрыла в шкафу в своей комнате, ключ носила с собой.