Текст книги "Мрачная мелодия, острый клинок"

Глава 24. Зерно зла

Не сказать, что мы рано выехали из деревни, но путь наш все равно занял так много времени, что мир погрузился в сумерки. Вечер был в самом разгаре. Это и к лучшему, потому что под конец дня во дворце все будут уставшими и расслабленными.

Когда из-за деревьев вынырнула каменная городская стена, у меня все скрутило от волнения.

Стража у ворот заинтересовалась несущимися по дороге санями и выстроилась баррикадой. Когда мы подъехали ближе, они сразу нас узнали. Казалось бы, что такого, просто девушка и юноша едут в город, однако мало кто в Каменном городе не знал Яна из-за его экзотической внешности, поэтому нас не могли не узнать. Не успели мы добраться до ворот, как стражники разбежались и начали закрываться.

Жар-птица сорвалась с места, пролетела над поверхностью дороги на территорию города, и вслед за ее крыльями воздвиглись огненные стены, которые оградили нас от всех и создали безопасный коридор. Что странно, даже лошадь от этого не пришла в ужас.

Из-за огня стража не смогла закрыть ворота. Мы въехали в город и понеслись дальше, а Птица тем временем прокладывала коридор между домов.

Так, в ореоле огня мы доехали до самого дворца.

На пути во дворец нас ждало еще одно препятствие в виде запертых ворот, но Жар-птица прямо на лету выбила их облаком магического огня, и наши сани въехали на расчищенную от снега дворцовую дорогу.

Наше появление произвело такую суматоху, что кругом раздался тревожный звон колоколов.

Рядом с Жар-птицей было безопасно, но на всякий случай я сжала в кулаке дудочку, чтобы быть готовой в любой момент призвать нечисть.

Ян остановил лошадь перед главными дверями дворца. Отовсюду высыпали дворцовые стражники, у одних наготове оказались мечи, у других луки и стрелы.

Только мы собрались выбраться из саней, как нас атаковали стрелами. Ян быстро среагировал и создал в руке меч, но это не пригодилось. Жар-птица мгновенно окружила нас огнем, и любой посторонний предмет, который в нас летел, просто сгорал.

– Не останавливайтесь, – посоветовала Птица. – Вам никто не причинит вреда.

Я посмотрела на Яна. Он кивнул и крепко взял меня за руку. Меч убирать он не стал, поэтому держал его в другой руке. Мы направились к дверям и прошли во дворец, защищенные огнем. Наверное, выглядели мы в этот момент хуже нечисти.

Огонь не причинял вреда поверхностям, которых касался, и жег только то, что могло навредить нам. Очевидно, в спокойном состоянии Жар-птица могла контролировать его намного лучше. Стражники еще некоторое время обстреливали нас из луков и кидали ножи, но вскоре прекратили эту затею и сами не стали нападать. Благодаря этому мы отправились рыскать по коридорам дворца так смело, будто пришли к себе домой. Но если подумать, для меня это так и было. Дворец действительно мой дом.

Карну попытались вывести, но мы настигли ее в одной из комнат на первом этаже. Она была в вечернем легком платье и с простой прической без короны на голове – вероятно, в это вечернее время она уже сидела в комнате и занималась своими делами, не планируя сегодня больше решать никаких важных государственных вопросов.

Увидев нас, Карна в панике вытащила из-под горловины подвеску и выставила перед собой. Я увидела, что подвеска эта в форме пера птицы, целиком из золота, а на кончике у нее красный камень. То самое перо Жар-птицы, выдранное из ее хвоста. Оно уменьшилось в размерах и превратилось в самое настоящее золото. Именно с помощью этой вещицы Карна контролировала Птицу. Сейчас она попыталась на нее как-то повлиять, но после того, как мы с Птицей нашли друг друга, перо на нее уже не работало. Моя связь с Птицей была намного сильнее.

Жар-птица окружила огнем всю комнату по периметру, чтобы через двери и через окна никто не смог прорваться. Здесь остались только мы с Яном, Карна и пять стражников, которые ее защищали. Стражников Птица обезвредила, взяв каждого в небольшой круг огня.

После этого огонь вокруг нас с Яном исчез, и мы оказались один на один с Карной.

Пока мы ехали в санях, Ян придумал для меня пару фраз и заставил их выучить. Я затормозила, вспоминая, что же первым делом должна сказать.

– Все конечно, Карна, – припомнила я, стараясь выглядеть внушительно и звучать грозно. – Ты получила власть незаконным способом. Освободи трон, и мы с этим покончим.

– Ты! – воскликнула Карна. Она уже не выглядела той, у кого все схвачено. Ее глаза в ужасе бегали туда-сюда. Она тряслась и судорожно придумывала, что можно сделать в свою защиту. – Ты та девчонка, которая освободила Волчьего Пастыря. Притворилась невинной овечкой, а на самом деле! А сейчас как смеешь дерзить своей Царице? Что ж, вы сами пришли сюда, чтобы получить свое наказание. Жар-птица, сожги этих преступников!

Карна махнула подвеской в нашу сторону и посмотрела на Жар-птицу.

Птица сидела на полу, сложив крылья, и ничего не делала.

– Она тебе больше не подчиняется, – сообщила я. Ян говорил, что именно мне придется вести диалог с Карной, поэтому мне ничего не оставалось, как напустить на себя побольше важности и говорить. – Перо, которое ты у нее похитила, больше не действует.

– Жар-птица! – закричала Карна. – Ленивая курица. Убей Волчьего Пастыря и эту ведьму! Я приказала тебе сжечь его заживо, а ты притащила его сюда. Искорени все это зло и магическую скверну!

– Я вижу тут только одну скверну, – сообщила Птица, скучающе глянув на Карну. – И курицу тоже.

– Ты называешь людей с магией злом и скверной? – спросила я, горько усмехнувшись. Я думала, что мне будет трудно с ней говорить, но во мне так клокотали эмоции, что слова полились сами собой. – Ты не принимаешь их даже за людей. Думаешь, ты высшее существо. Считаешь, что у тебя есть право делить людей на категории и определять, кто заслуживает жизни, а кто нет. Но ты всего лишь человек. Не слишком ли ты мелкое существо, чтобы принимать такие решения и казнить, кого захочется? Что ты делала? Сжигала на кострах женщин, отрубала головы мужчинам. Убивала детей. Убила всю Царскую семью. Своего мужа-Царя, в конце концов. Сожгла целю страну Шэньян. Ты, обыкновенная женщина, таких женщин в Каменном Царстве полно, и ты ничем на их фоне не выделяешься.

– Я Царица! – воскликнула она.

– Ты Царица только потому, что женилась на Царе.

– Я из знатного рода!

– Женщин из знатных родов в Каменном Царстве тоже много. Любая из них могла стать Царицей.

– Что вы понимаете, – сказала Карна, скривив лицо, будто мы были совершенно тупыми и не могли уловить какой-то сакральный смысл. – Во всяком случае, только я смогла взять на себя такую тяжелую роль. Только я поняла, что этот мир устроен неправильно. Все, кого я отправляла на казнь, заслужили своей кончины. Это зерно зла и гнили. Оно распространяется и должно быть уничтожено, чтобы не приносило вред нормальным людям.

– Если бы у всех людей оказалось такое зерно, ты бы их всех и уничтожила?

– Абсолютно всех!

– Тогда бы в мире не осталось больше людей.

– Пусть людей останется мало, зато это будут только лучшие люди. А все, в ком есть гнилое потустороннее зерно, должны умереть. Они заслужили свой конец! – От Карны так и шел яд. Находится рядом с ней было физически неприятно.

Я вздохнула.

– Может, ты не поняла. Людей не будет совсем. Все мы – и нечисть, и люди, и представители царской семьи – произошли от одних существ. От Дракона и Жар-птицы. Они нас создали. Более того, когда люди умирают, их души также отправляются в потусторонний мир. Мы все связаны. По твоей логике, мы все скверна. Весь мир тогда стоит уничтожить. И путь тогда не останется ничего, зато скверны не будет. Так получается? Что же ты себя тогда не убила? Отхватила кусок царской магии, использовала Камень, использовала Жар-птицу. А дочь твоя, Есения, первой должна была отправиться на костер. Обладательница магии Царской крови, да еще и стржига…

– Заткнись! Именно такая скверна как ты и как он обрекли мою дочь на подобное существование, – она указала на меня и Яна. – Я пришла сюда, чтобы очистить этот мир.

– Я поняла, – ответила я.

На самом деле я ее не понимала, просто осознала, что объяснять ей что-то бессмысленно.

Я не хотела, чтобы она быстро умирала. Я хотела, чтобы ее долго судили, а потом вынесли обвинение, причем публичное, на всю страну. Если она так ничего и не поймет, то ее пример послужит другим. Пусть каждый знает, что бывает, если один человек берет на себя право решать, в ком есть дурное зерно, а в ком его нет, и кто должен умереть, а кто может продолжать жить.

– Княжна собрала отряд, – сообщила Жар-птица. – Они идут сюда.

Карна засмеялась, обрадовавшись этой новости.

– Вас либо убьют, либо вам придется сжечь абсолютно всех в этом дворце. Чем же вы тогда будете лучше всей остальной нечисти?

– Не волнуйся, – я оборвала ее радость. – Отряд не за нами, а за тобой.

На лице Карны отразился шок и недоверие, но она однозначно потеряла контроль и перестала понимать, что тут происходит.

Жар-птица убрала огонь у входной двери, и в комнату прошла толпа людей с Есенией во главе. В темно-изумрудном платье, с диадемой на голове, она выглядела самой важной персоной во дворце. При виде нее у меня появилось странное чувство, и вскоре я смогла найти ему объяснение – это гордость.

Люди заходили в комнату один из другим. Я не знала, кто они такие, но среди них точно увидела господина Исаева, который помог вытащить Яна из тюрьмы, а также оборотня Миколая Сабурова. Других обращенных Яном оборотней я не увидела. Замыкал шествие мой брат. Хорошо причесанный и в изумрудной кафтане, расшитом золотыми узорами. Его можно было принять за настоящего придворного.

– Агнесса! – воскликнул Ивар.

Я улыбнулась до ушей и раскрыла руки. Ивар налетел на меня так, что у меня вышибло весь воздух из груди. Я ощутила огромное облегчение, будто камень свалился с души. Ивар в полном порядке и выглядит прекрасно. Даже потолстел немного. Таких круглых щек у него еще никогда не было.

– Сестра, как я рад, что с тобой все в порядке, – проговорил он мне в плечо.

– Это я рада, что ты в порядке. Княжна о тебе хорошо заботилась?

– Я жил как княжич, – ответил он, глядя на меня с улыбкой. – Есения лучшая. Вот уж не думал, что спрятаться под носом у самой Царицы будет безопасным решением.

Есения тем временем подошла к Карне и вырвала из ее рук золотое перо.

– Мама, ты больше не можешь править, – изрекла она.

Мы все заинтересовано повернулись. Я решила, что дальше разбираться с Карной нужно предоставить Есении.

– Я буду новой Царицей, – продолжила она. – Я стржига, пусть все это знают. На троне будет сидеть человек с магией Царской крови и силами нечисти. Вместе с Волчьим Пастырем мы восстановим баланс, и нечисти больше не придется бояться Ночи Кровавой луны, Каменной гвардии и правительства.

– Глупая! – воскликнула Карна, схватив ее за плечи. Взгляд у нее был безумный и полный ужаса. Вряд ли она ожидала услышать такие слова из уст дочери.

Есения не шелохнулась и не изменилась в лице. Несколько стражников схватили Карну за плечи и оттащили от княжны. Какая же мощь исходила от этой шестнадцатилетней девочки. Она будет хорошей Царицей.

– Неужели ты не понимаешь, что все это ради тебя? – вопросила Карна со слезами на глазах. – Я делала все это для тебя! Сначала нечисть лишила меня семьи, потом чуть не лишила единственной дочери! Я должна была сделать все, чтобы искоренить это зло. Чтобы ты была в безопасности. Чтобы ты взошла на трон и тебе не пришлось разбираться со всей этой скверной. Все это было для тебя!

– Не для меня, мама, – жестко ответила Есения. Она продолжала сохранять отстраненное выражение лица, и я могла только недоумевать от того, как ей это удается. – Ты делала это для себя. Но пора прекратить эти зверства и несправедливость. Больше ты не Царица. Жар-птица, можешь потушить огонь, мои люди разберутся со сторонниками матери.

Жар-птица с извинением склонила голову.

– Я уважаю вас, младшая княжна, – заговорила она, – но последнее слово за княжной Анастасией.

Карна фыркнула.

– Вряд ли это отродье сможет тебе что-то сказать. Она сдохла еще до того, как вообще научилась говорить.

Тут решил выступить Ян.

– Она не сдохла, – сообщил он. – И вы уже с ней хорошо поболтали.

Он указал на меня.

В комнате воцарилась тишина. Все взгляды обратились на меня. Кто-то смотрел с недоверием, кто-то скептично, кто-то просто удивленно. Я поежилась от всех этих взглядов.

– Я еще никому об этом не говорил, – продолжил Ян. – Но я нашел ее. Первую княжну, жизнь которой Карна попыталась испортить. Хорошо, что во дворце оказались люди, преданные настоящей царской семье. Во время первой чистки девочку потеряли. Наверное, все решили, что она тоже погибла. Но нет, она скрылась в лесу и все это время жила на попечении хозяйки леса.

– Анастасия? – холодная маска спокойствия на лице Есении отступила. – Старшая сестра… Ведьма мелодий… ну, конечно. Мой отец мог управлять нечистью с помощью перезвона маленьких колокольчиков. Я тоже пыталась использовать колокольчики, но дело оказывается вовсе не в них. Ты берешь под контроль нечисть с помощью музыки… неужели все это время ты была так близко?

Она смотрела на меня так, будто с неба сошли божества.

– Волчий Пастырь! – взревела Карна. – Ты все это спланировал! Ты с самого начала собирался свергнуть меня!

– Очевидно, – ответил Ян. – Ты должна поплатиться за свои преступления.

– Разве преступление, что я пытаюсь освободить мир от зла?

– Зло это ты, и мир нужно освободить от тебя. Ты уничтожила мою страну и убивала своих же подданных. Даже не знаю, кто хуже. Те, кто творят зло и признают это, или те, кто творит зло, прикрывая его благими намерениями.

– Давайте ее просто казним! – воскликнули приближенные Есении.

– Она убила наших Царя и Царицу!

– Царица Ольга была из семьи Исаевых, – сказал господин Исаев. – Не думай, Карна, что мы об этом забыли.

Новая информация удивила меня. Если Царица Ольга была из семьи Исаевых, значит, у меня есть еще очень много родственников.

Пока я отвлеклась на эти мысли, кто-то лязгнул мечами.

Жар-птица выступила вперед и раскинула крылья, загораживая Карну.

– Никто не будет вершить самосуд, – провозгласила она. – Воля княжны Анастасии в том, чтобы состоялся справедливый суд!

Птица повернула голову в мою сторону.

Все собравшиеся также посмотрели на меня.

Ян незаметно для остальных положил руку мне на спину в знак поддержки.

– Я… – начала я дрогнувшим голосом. – Да. Пусть ее заключат в темницу, а после судят по законам Каменного Царства. Это будет правильно.

Меня поддержали. Разозлившиеся люди умерили свой пыл и убрали мечи.

– Арестовать Карну! – сказал господин Исаев, который командовал стражниками. – Будем судить ее и выносить решение о ее наказании согласно нашим законам!

Есения заволновалась, поэтому поворачивалась то к матери, то ко мне. Сначала она растерялась, это было видно, поэтому не могла ничего сказать. Когда Карну повели, заломив ей руки за спиной, Есения бросилась ко мне.

– Но ее же казнят! – сказала она.

– Твоя мать совершила много ужасных вещей, – ответила я. – Ей должны вынести такое наказание, какое она заслужила.

– Спасибо тебе, дочка! – подлила масла в огонь Карна, пытаясь вызвать в Есении чувство вины. – Теперь ты довольна? Я все делала для тебя, а теперь меня по твоей милости убьют! Так ты благодаришь свою собственную мать!

Ян решил возмутиться.

– Не надо перекладывать ответственность за свои поступки на других! – воскликнул он. – Ты сама себя довела до такого конца, Карна. Есения точно ни при чем.

Карна еще что-то кричала. Ее вывели за дверь, поэтому ее слова уже не было слышно.

– Ваше Величество, – ко мне подошел господин Исаев.

Я пребывала в прострации и не сразу поняла, что обращались ко мне.

Величество?

– Вам приготовят комнаты во дворце. Всех сторонников Карны заключат под стражу. Некоторых мы уже успели задержать. После мы проведем масштабное расследование, всех допросим и осудим. Мы рады, что вы живы и что освободили Жар-птицу. Исаевы всегда будут на вашей стороне, потому что вы часть нашей семьи.

– У вас большая семья? – спросила я.

– Довольно большая.

– Кем для вас была Царица Ольга?

– Двоюродной тетей.

– Это значит… – задумалась я. – Вы мне троюродный брат?

– Значит, так.

Меня как будто огрели дубиной по голове. Еще недавно я считала, что у меня, кроме Ивара, больше нет родственников, а теперь оказывается, что их целое семейство и там наверняка найдется еще много братьев и сестер. Все это сильно шокировало.

– Понятно, – пробормотала я.

Мне еще что-то говорили, спрашивали советы или представлялись. Ко мне подошел и городской глава Анатолий Морозов, которого я раньше только слышала, но никогда не видела в лицо. Он поклялся в верности настоящей Царице и пообещал исправить все, что они натворили, пока исполняли приказы предыдущей Царицы. Я совсем ничего не понимала во всех этих премудростях правления. Царицей я быть не собиралась, но люди считали, что отныне я буду править вместо Карны.

Что ж, эту страну ждало еще одно потрясение.

Я должна отречься от трона в пользу младшей княжны, потому что она точно будет править толковей. Именно поэтому я пока что просто кивала, но ничего не говорила и не обещала. Со всем этим должна будет грамотно разобраться Есения.

Но для начала суд над Карной. Есения не сможет подтвердить смертный приговор суда, потому что Карна все-таки ее мать.

Большинство посторонних разошлось. Мы остались в комнате вчетвером, не считая Жар-птицы.

– Агнесса, – проговорил Ивар, держа меня под локоть. – Все это правда?

– Как видно, правда, – отозвалась я.

– Ты не моя сестра?

– Я всегда буду твоей сестрой. Даже не сомневайся в этом.

Я улыбнулась ему и похлопала по плечу.

Есения стояла с отрешенным видом и смотрела перед собой остекленевшим взглядом.

– Моя мама убила Царя и Царицу? – проговорила она.

– Она много что сделала, – ответила ей Жар-птица. – И много кого убила. Она заставила меня сжечь целую страну. Я не могу даже назвать точное число человек, которых она убила.

Есения замотала головой. В ее глазах появились слезы. Очевидно, она не знала обо всех зверствах своей матери. Есения была очень сильной, но так просто принять правду о самом близком человеке она не могла.

– Я должна с ней поговорить, – сказала она. – Нет, мы еще не все обсудили.

Она сорвалась с места и выбежала в коридор.

– Идем за ней, – сказал Ян. – Она не должна остаться с Карной один на один.

Не знаю, о чем он так заволновался: о том, что Есения ее убьет, или о том, что она ее освободит. Но я не стала с ним спорить, потянула Ивара за собой, и мы все вместе понеслись следом за княжной.

Глава 25. Судьба злодейки

В темницах под царским дворцом было темно и сыро. Я вспомнила, как пробиралась сюда, чтобы освободить Яна. Тогда мы были врагами номер один. А теперь за решеткой сидела сама Каменная Царица. В дорогом вечернем платье она выглядела здесь нелепо и неуместно. Удивительно, как за такой короткий срок может все измениться.

– Не хочешь ничего рассказать? – требовательно спросила Есения.

Она держалась прямо и собранно, но в глазах у нее стояли слезы и бесконечная боль.

– Мне больше нечего вам сказать, – заявила Карна, отворачиваясь к шершавой стене камеры. – Я уже все сказала.

Сейчас, когда все закончилось и ее судьба решилась, она снова стала собой. Видимо, решила, что ей больше не стоит утруждаться что-то говорить или доказывать, потому что это уже ничего не изменит.

– Твоя дочь хочет получить ответы, – жестко сказал Ян.

– Моя дочь оказалась неблагодарной, поэтому смысл мне ей что-то рассказывать. – Карна говорила это таким тоном, будто была глубоко обижена.

Есения сжала кулаки.

Ян дернулся вперед и чуть не накинулся на решетку.

Ивар просто отошел подальше, словно не хотел приближаться к Карне даже на шаг.

Теперь мы все ненавидели эту женщину. Я недоумевала, как можно быть такой ядовитой, жестокой и делать вид, что виноваты все вокруг, кроме нее. Она совершила ужасные преступления, но так глубоко верила в свою правоту, что даже не понимала, что это плохо.

– Зачем ты напала на нашу страну? – спросил Ян. – Ты искореняла нечисть тут, но зачем тебе потребовалось нападать на нас?

Мы и так прекрасно знали ответ, но Ян хотел услышать это от самой Царицы и, возможно, чтобы это услышала Есения. Наверное, он хотел, чтобы она тверже убедилась в том, что ее мать чудовище, и чтобы ей было проще принять ее казнь.

– Власть правителей с магическими способностями подпитывала скверну, – с твердой верой ответила Карна.

Ян продолжал спрашивать:

– Ты все еще думаешь, что поступала правильно?

– Если бы не вы, я бы раз и навсегда уничтожила всю нечисть. А теперь вы обрекаете всех людей на новые страдания.

Есения скребла зубами от злости.

– Тогда тебе нужно было уничтожить и меня! – воскликнула она. – Почему пыталась убить Анастасию, а меня не убила? Во мне магия правителей, и нечистая сила. Я идеальный кандидат для того, чтобы ты меня убила.

– Дорогая, – Карна сказала это почти с жалостью, будто ей было больно от того, что дочь не понимала и не разделяла ее веры. – Я делала это ради тебя и ради всей нашей семьи.

– Какой семьи, мама? – Есения повысила голос. – Ты убила отца, чуть не убила мою сестру. От семьи ничего не осталось.

– Когда-то у нас была большая семья, но твоих бабушку, дедушку, дядю и тетю убила нечисть, – сказала Карна. – Конечно, от семьи ничего не осталось. Проклятые утопленники выбрались из реки и утащили все наше семейство, спокойно отдыхавшее на берегу. Они топили их, пока они в мучениях не захлебнулись водой. Разве такая скверна должна продолжать жить?

Вот оно в чем дело. Ненависть Карны к нечисти берет корни из глубокого прошлого. Нечисть убила ее семью. Карна решила убить всю нечисть. Нечисть злится и убивает еще больше. Карна злится и уничтожает еще большие территории. Это может продолжаться до бесконечности, пока не уничтожится весь мир.

– Утопленники не нападают просто так, – проговорил Ивар. – Они духи вод. Наверное, ваша семья сделала что-то с природой, раз они разозлились. Или сами утопили кого-то, вот они и выбрались мстить.

– Какая разница, что они сделали! – взревела Карна. – Все равно они не имели права убивать мою семью!

– Твоя семья повинна в чьей-то смерти? – спросил Ян, не моргнув глазом. – Ты из знатного рода. Может, в семье было принято топить слуг?

Я с непониманием на него посмотрела.

Что значит, принято топить слуг?

– В некоторых родах принято топить служанок, если они лишились невинности до замужества, – объяснил он, будто рассказывал какие-то всем известные истины. Я поняла, что очень многого не знала о дворянах и высшем свете. – Считается, что если такое случилось с девушкой, то ее соблазнил черт или колдун. После этого она заражена нечистой силой, а под подолом принесет не человеческого ребенка, а чертенка.

В деревнях тоже ходили такие мнения, но я никогда не слышала, чтобы за такие домыслы было принято кого-то убивать.

– Когда я жил в приюте, – продолжил Ян, – то слышал истории о том, как одна родовитая семья утопила девушку, которая у них работала. Даже не знаю, была ли девушка в чем-то повинна или нет, но кто-то что-то сказал, об этом узнали хозяева, и уже никак перед ними не оправдаешься. Хозяин утопил девушку в бочке с водой на заднем дворе, чтобы проклятие не распространилось на других служанок. Вот и все. Может, эта история произошла в твоей семье?

Ян выразительно посмотрел на Карну.

Та только хмыкнула и закатила глаза.

– Если кто-то и спутался с чертом, то это их вина, – сказала она. История ее нисколько не задевала. Возможно, такая или похожая ситуация вполне могла случиться в ее семье. – Даже если моя семья утопила какую-то грязную служанку, то они помогли этому миру не плодить нечисть.

У меня закипала кровь от злости. Карна из дворянской семьи, вроде, она должна быть умной и образованной, но на деле твердолобая и суеверная. Даже в деревнях люди не такие.

– Ты думаешь, если девушка спуталась с кем-то до замужества, то это обязательно нечисть? – спросила я. – В этом участвует два человека, тогда топить надо обоих.

Есения со свистом вздохнула и закрыла глаза.

– Я все поняла, – проговорила она. – Клубок замотался слишком туго. Скажу лишь одно, я ничего из этого не одобряю. Не думала, что ты скрываешь такую гниль в душе.

Разочарование в голосе дочери отрезвило Карну, и она подскочила к решетке, вцепившись в прутья.

– Это все ради того, чтобы ты жила хорошо, дочка. Чтобы ты правила Царством, где больше не будет всей этой грязи. И все бы вышло, если бы военный советник не пощадил эту отвратительную ведьму. Если бы я знала, что у него не хватит духу убить ублюдину, я бы сразу ее сама удушила!

Военный советник.

Скорее всего, меня спас из дворца кто-то из Исаевых, раз военная сфера управляется ими.

– Нет! – воскликнула Есения. – Мне все это не нужно. А эта ведьма – моя сестра. Теперь она Царица, как и должна быть ей по праву. А ты… ты мне больше не мать. Я отрекаюсь от тебя.

– Дочка…

– Не называй меня так! – разозлилась Есения. – Ты мне больше не мать, я тебе больше не дочь. Теперь мы чужие друг другу люди. Не знаю, как вы, но лично я выяснила все, что хотела, поэтому пошла.

Не глядя на нас, Есения рваными шагами покинула темницы.

Ивар дернулся следом, но потом остановился и посмотрел на меня, как бы спрашивая, что ему делать дальше.

– Иди, – сказала я.

Он ушел вслед за ней.

– Думаю, мы тоже узнали, что хотели, – заключила я. – Суд вынесет Карне приговор, и он будет исполнен. Карна, – я повернулась к ней. – Тебя казнят. Это не мое решение, но я не буду его отрицать.

***

Мы поднялись наверх. Нас пригласили на ужин, который собирались накрыть в тронном зале, поэтому мы сели там за стол и просто молчали.

Есения опустила голову и начла мять юбку. Черные волнистые волосы закрыли ее лицо, и я не видела, плакала она или нет.

Ивар сидел рядом с ней, намного ближе, чем полагалось бы сидеть подданному рядом с княжной, и у меня закрались мысли, что пока мы отсутствовали, между ними что-то завязалось.

Ну а что, Ивар уже взрослый, симпатичный и вообще очень хороший молодой человек. Ему давно пора познакомиться с девочкой. Вот только кто бы мог подумать, что это будет княжна.

Моя младшая сестра.

Мой младший брат и моя младшая сестра.

На секунду у меня что-то щелкнуло в голове, но я себя быстро успокоила.

Если я приемный ребенок, то мы с Иваром не родные по крови, а значит, они с Есеней тоже не родные. Да.

Мозг сломаешь со всеми этими тайнами и семейными хитросплетениями.

Ян положил руку поверх моей и заглянул в глаза. Я увидела беспокойство на его лице.

– Все закончилось, – сказал он, напоминая, что мне больше не нужно переживать.

– Да, я просто… – проговорила я. – Не знаю, как будто оглушена.

– Пройдет время прежде, чем мы со всем свыкнемся, но с Карной покончено. Дальше нам предстоит восстановить баланс между мирами.

В тронном зале неподалеку от нас находилась и Жар-птица. Разговор о балансе ее заинтересовал, поэтому она вклинила голову между нами с Яном.

– Камень я уже достала.

Жар-птица подняла крыло, и из-под ее золотистых перьев мне на ладонь упал небольшой, но тяжелый Камень. Выглядел он как скомканный лист бумаги: угловатый и неровный. Матерел камня был твердый, почти как железо, да и цвет точно такой же: серебристый, с затертыми углами, которые блестели от бликов света. С одной стороны находился ровный срез – здесь, должно быть, раньше была вторая половина, которая теперь принадлежит Шэньяну.

– А где твоя часть камня? – Меня сразу же заинтересовал этот вопрос, поэтому я повернулась к Яну.

– Не знаю, – вздохнул он. – И он не мой. Никогда не должен был становиться моим. Сначала он принадлежал отцу, потом должен был перейти старшему брату. Думаю, что перед пожаром наш Камень находился во дворце. Скорее всего, он валяется сейчас где-то там, в пепле.

– Мы сможем успокоить нечисть с одной частью камня?

– Конечно. Нам ведь нужно будет навести порядок только на территориях Каменного Царства, ведь Шэньяна уже нет.

Я сжала Камень в кулаке и почувствовала прилив сил. Теперь мне казалось, что я могу свернуть горы, а моря мне станут по колено. От осознания того, что такой небольшой Камень мог быть первым вариантом планеты, появлялся трепет. Я буквально держала в руках неродившийся мир.

– Анастасия, – позвала меня Есения и подняла на меня взгляд. Ее глаза были красные, но слез я не увидела. – Суд вынесет моей матери смертный приговор, так?

Я кивнула.

– А если… если ее просто оставить в темнице? – спросила она. – Я ее ненавижу за то, что она сделала, но все-таки… я не хочу, чтобы она умирала, она ведь моя мать.

Яну ее слова не понравились.

– Ты же от нее отреклась. А теперь она снова твоя мать?

Я не уловила, в какой момент он начал общаться с ней на «ты», и даже не стала утруждаться тем, чтобы это вспомнить.

– Но она… она все-таки родила меня, – неуверенно ответила Есения.

– Она убийца, – стоял на своем Ян.

– А ты, Волчий Пастырь, натравливал волков на людей, – возразила Есения. – Все мы в какой-то степени убийцы.

Он не нашел, что на это ответить, а Есения не стала продолжать спор и снова посмотрела не меня.

– Анастасия?

– Я не знаю, – замялась я. – Суд – это справедливо. Всех нужно судить по справедливости.

– Царица Анастасия права, – поддержала меня Жар-птица. – Если мы будем миловать кого-то только из-за того, что он чей-то родственник, разве справедливо это будет? Законы должны быть равны для всех.

– Только я не Царица, – поправила я.

– Теперь ты Царица, – возразила Есения.

– Пока еще нет. Меня не короновали. Я просто деревенская девчонка, пусть и кровь у меня царская. Я не могу начать править страной.

Она открыла рот, словно не ожидала такого.

– Вот что сделаем, – решила я. – После того, как завершится суд над Карной, состоится коронация. Я при всех откажусь от трона, и ты, Есения, станешь новой Царицей. Тебя с детства к этому готовили, так будет правильно.

Все согласились с моими словами. Есения будто не подозревала, что дело примет такой оборот. Она думала, раз первая княжна жива, значит, она и станет Царицей. Но дело не в том, что я родилась первой. Дело не в силе магии. Я могла поддерживать баланс с другим миром и не сидя на троне. Дело в способностях и умениях решать государственные вопросы. А это явно не ко мне.

Надеюсь, мы с Яном сможем найти уютное местечко, чтобы обустроиться, потому что оставаться жить во дворце я вовсе не собиралась.

– Ваше Высочество! – это в комнату влетел господин Исаев. – Беда!

– Ох, черти, – я подпрыгнула и всплеснула руками, – что опять?

– Она удавилась, – сообщил он, запыхавшись.