Текст книги "Брак по умолчанию"

7

Энн не могла не признать, что вечеринка (между прочим, первая калифорнийская вечеринка, на которой ей пришлось побывать!) произвела на нее соответствующее впечатление. Такое количество людей в одном месте она наблюдала последний раз только на свадьбе двоюродной тетки. И то лишь потому, что тетка занимала важный пост в городской администрации. В семье она считалась большой шишкой, одиозной и статусной личностью, чуть ли не законодательницей правил и стиля. Поэтому и свадьба была проведена с большим размахом.

Надо было отдать должное тетке. Она не слишком зазнавалась, не стала невыносимой в общении. Просто хотела, чтобы мероприятие произвело впечатление на окружающих – на родню и на коллег.

Странно, с чего это ей вдруг вспомнилась тетка… Именно тетка.

Энн поймала себя на том, что смахивает с накрашенных ресниц непрошеную гостью – случайную слезинку. Плакать было никак нельзя, ведь она столько времени потратила на макияж, хотела не ударить в грязь лицом…

И все-таки странно, что прямо посреди шумной вечеринки, где веселье только начиналось, а шампанское лилось рекой, ей вдруг вспомнилась родня из Миннеаполиса.

Энн осмотрелась вокруг. Хм, а не отправиться ли ей на поиски Брайана? Кажется, он увлекся тем, что стремился перездороваться чуть ли не со всеми знакомыми и старыми приятелями. В ажиотаже он, видимо, даже не заметил, что его спутница приотстала и потерялась.

Энн взяла с подноса проносящегося мимо официанта бокал искристого шампанского, а с мило сервированного фуршетного столика – какую-то сложную крабовую закуску, украшенную ломтиками лайма и свежей зеленью. Осторожно пробуя блюдо, она одновременно протискивалась через болтающие и активно жестикулирующие компании, мимо обнимающихся парочек, которые, кстати, не всегда были разнополыми.

У Энн стало заканчиваться терпение. Мужа нигде не было видно. Она присела на ближайший пуфик и оперлась о стену. Так было куда легче дышать. Коктейльное платье Энн цвета нежного коралла стискивало грудь и ребра хуже, чем средневековый корсет. Сердцебиение усиливалось, она тщетно пыталась отдышаться.

Внезапно дурнота прошла. Возможно, этому способствовали несколько глотков шампанского, выпитые подряд. Видимо, алкоголь расслабил Энн, и она смогла не замечать жестких лямок и высокого пояса платья. Она сидела, рассеянно прихлебывала свой напиток, доедала закуску и сканировала глазами окружающих.

Тут было на что посмотреть. Это было куда круче, чем школьный бал Энн, впечатляло гораздо сильнее, чем её выпускной. Куда там вчерашним студенткам…

Переливались либо матово блестели украшения, в изобилии развешанные по местным красоткам. Клипсы, массивные браслеты, утонченные серьги, колье, цепочки на щиколотках, дивной красоты кольца и перстни на тонких пальцах.

Пальцы были отдельной темой. Энн вполне могло показаться, что она находится на каком-нибудь конкурсе мастеров по маникюру (а заодно и педикюру). Ногти блестели и переливались не хуже, чем драгоценности. Они были украшены стразами, блестками, были однотонными, пестрыми, в радужных разводах, оранжевыми, зелеными, лиловыми, фиолетовыми, серебряными… Был и французский маникюр такой невероятной длины, что Энн невольно задалась вопросом: как же хозяйка этих ногтей умудряется мыть посуду? Впрочем, при наличии посудомоечной машины эту проблему можно считать закрытой.

Обнаженные плечи, обнаженные до неприличия, чуть ли не до нижнего белья (Энн была почти уверена в том, что в одном случае белье вообще начисто отсутствовало) ноги, голые руки, глубокие декольте, вырезы на смуглых спинах… Обилие голой кожи впечатляло. Новенькое коктейльное платье Энн тоже не смахивало на пуританское, но девушка резко выделялась среди собравшихся белизной кожи. Ведь она прибыла сюда из северного штата. На Рождество в Миннесоте особо не позагораешь. Лосьоны с эффектом загара Энн не любила, а солярии не посещала, так как считала их вредными для здоровья.

Теперь она почувствовала себя чуть ли не белой вороной среди собравшихся. Конечно, не гадким утенком, но… Загорелые ноги, привлекающие к себе внимание пятнами яркого педикюра, то и дело важно шествующие мимо (Энн совсем уж было уткнулась в пол), кричали о своей красоте, манили к себе, заставляли Энн чувствовать себя не в своей тарелке. Да, кажется, нужно было чаще выбираться на пляж… Хотя в дресс-коде загар вовсе не значился в качестве обязательного условия, необходимого для присутствия на данной помпезной вечеринке. Видимо, здесь, в Окленде, это по умолчанию считается нужным?.. Так же, как и неустанная работа над собственной внешностью со стороны женщин… и даже некоторых мужчин. Укладки, дизайнерские рубашки… Да, эта публика явно не умрет от скромности и нелюбви к себе.

На фоне худощавых девиц, очевидно, не слезающих с диет и питающихся одними только листьями салата, высоченных, длинноногих, Энн показалась самой себе слишком низкой и не в меру мускулистой. Годы лыжных тренировок наградили ее не только отменной осанкой, но и крепкими руками, и спортивными ногами. Теперь же все это казалось Энн несколько неуместным – здешние тенденции, совершенно очевидно, стремились к прозрачности и подчеркнутой худобе присутствующих на вечеринке девушек и женщин.

«Если так пойдет и дальше, то вольно или невольно у меня разовьется самый настоящий комплекс», – мельком подумала Энн, которой раньше и в голову не приходило стесняться своей внешности в каких бы то ни было обстоятельствах.

Дома, в Миннеаполисе, она любила пролистать один-два глянцевых журнала в месяц. Но ей не приходило в голову начать рассматривать представленных там топ-моделей и звезд как эталон внешности, что-то обязательное, к чему следует стремиться.

А вот местные красотки, кажется, воспринимали подобный глянец именно как руководство к действию. Достаточно было взглянуть на них, чтобы усомниться в их способности здраво оценивать собственный внешний вид и имидж.

Энн вздохнула. Чем же ей заняться? Не звонить же Брайану на мобильный, чтобы он пришел сюда и спас ее от неминуемой скуки.

Тоже мне, глупость. Находясь в одном доме, искать друг друга по мобильному телефону.

Наверное, можно было бы подойти и с кем-нибудь поболтать. Но, сколько Энн ни ломала голову, ей не удалось найти ни одной мало-мальски подходящей темы для светской беседы.

Она чувствовала себя все более неловко.

Зачем вообще Брайан притащил ее сюда?

С таким же успехом она могла наблюдать все прелести одиозных вечеринок на экране – в любом из голливудских сериалов о соблазнах мегаполисов, а также южного побережья.

– Вы позволите?

Рядом с Энн остановилась какая-то девушка.

– Добрый вечер, – машинально пробормотала Энн.

– Я – Кэссиди.

– Ну, а я – Энн.

– Мне безумно приятно с вами познакомиться!

Энн взглянула на неожиданную «гостью» с пробуждающимся любопытством. Кто она такая и что ей надо?

На девице было фиолетовое платье с косой линией декольте, обилие оборок и складок на нем граничило бы с безвкусицей, если бы не было надето на слишком худую и высокую фигуру. Складки создавали видимость хотя бы какого-то объема.

В ушах девицы покачивались довольно крупные серьги с аметистами. На ногах были босоножки, сделанные, казалось, из кожаных веревочек – совершенно непонятно, за счет чего они держатся на ногах хозяйки. В руках девушка держала фиолетовый же клатч. Судя по размеру, запихнуть туда можно было лишь губную помаду, пару шпилек да мобильный телефон из числа не самых громоздких.

– Мне тоже приятно познакомиться с вами, – пробормотала Энн, втайне надеясь, что ее осмотр достоинств Кэссиди оказался не слишком заметным для той.

Кэссиди широко улыбнулась и без тени сомнения присела рядом.

– Может быть, мы с тобой выпьем чего-нибудь за знакомство?

Знакомство происходило с места в карьер, Энн не была готова к такому стремительному развитию событий.

– Спасибо, конечно, но, думаю, выпить мне принесет муж.

– Брайан? – Фиолетовая девица широко улыбнулась.

Откуда Кэссиди знает, как зовут ее любимого мужа?

– Видела я его, – Кэссиди фамильярно махнула рукой, при этом задела проходящую мимо «вешалку для полупрозрачных платьев», и даже не извинилась. – Кажется, он всерьез увлечен беседой. Но ты не дуйся на него, крошка, и не обижайся. Его ведь вполне можно понять. И извинить.

– О чем ты? – Энн невольно принимала навязываемую ей игру.

– Он ведь отсутствовал столько времени. Само собой, ему не терпится со всеми повидаться, поздороваться, услышать последние новости. Вряд ли в офисе, на работе, у него есть такая возможность. Карьера – это, конечно, хорошо, но ведь эта среда – его дом родной. Столько приятелей и знакомых…

С этими словами Кэссиди ловко сняла с подноса прошмыгивающего мимо официанта два бокала, наполненных пузырящимся шампанским.

– Итак, давай мы все-таки с тобой выпьем. Тем более тут жарко – освежиться не помешает.

Энн машинально чокнулась с Кэссиди своим бокалом и сделала глоток. Во рту у нее и впрямь пересохло.

– Откуда вы… ты знаешь Брайана? – спросила она.

– Дорогуша, так ведь мы с вами соседи!

– Да? Правда? Ничего себе!

– Угу, именно так. Мы видели, как вы недавно приехали… из аэропорта. С грудой чемоданов! Вы что, были в свадебном путешествии?

Энн сообразила, что Кэссиди, кем бы она ни являлась, обладает не всей полнотой информации. Но вот что действительно ей известно, оставалось загадкой.

– Не свадебное путешествие, – пробормотала она, – нет. Мы на самом деле приехали из Миннесоты.

– О! Миннесота! Да, я что-то такое припоминаю. Вроде бы Брайан там работал? Или нет? – Она заливисто рассмеялась. – В любом случае, это уже неважно! Вы оба здесь! За это, думаю, стоит выпить!

Энн снова чокнулась с Кэссиди.

Хотя та и сидела на низком приземистом пуфике, словно расползающемся по сверкающему паркету, но Энн заметила, как Кэссиди слегка пошатнуло.

Рыжая прядь чуть встрепанных волос упала из прически на щеку. Кэссиди доверительно склонилась к Энн:

– А знаешь что…

– Что? – спросила Энн.

– Забегай-ка ко мне в гости. По-приятельски, по-соседски.

– Куда же мне забегать?

– Дорогуша, дом прямо напротив вашего! Наш балкон смотрит на вашу спальню. Не забывайте плотнее закрывать шторы, – и Кэссиди снова хихикнула.

Энн не могла разобраться в своих ощущениях.

С одной стороны, Кэссиди явно была в подпитии. Энн были не слишком-то приятны пьяные люди. Но в целом Кэссиди была вполне безобидна, даже дружелюбна.

И потом, по сути, Кэссиди – первый (и пока что единственный) человек, который проявил интерес к Энн на этой вечеринке. Это дорогого стоило. Энн уже начинало казаться, что здесь, если у тебя нет ослепительных украшений, ультракороткого платья или вызывающе острых ногтей, просто так, сама по себе ты никому не будешь интересна.

Кэссиди на глазах развеивала это впечатление.

По крайней мере, Энн уже не было так скучно. Да и отсутствие Брайана перестало напрягать, становилось все менее критичным.

Тут Кэссиди заметила на пальце у Энн кольцо:

– Смотри-ка, дорогуша, что это у тебя?

– Кольцо, – хмыкнула Энн.

– Вот как! Это что же, голубки, вы обручились? У вас все серьезно?

– Думаю, что да, – кивнула Энн.

– Надо же! Кто бы мог подумать. От кого не ожидала, так это от Брайана. Чтобы он вдруг женился!

– А что же в этом такого странного?

Энн потихоньку начал утомлять этот разговор, но особого выбора на данный момент у нее не было.

Кэссиди неопределенно пожала плечами:

– Тебе видней, чем ты его прельстила… Но, знаешь, не каждый оправился бы после подобной истории…

– Что за история?

– Кэссиди! – над головами девушек раздался голос Брайана, неожиданный, как гром в сухом и ясном небе. – А я-то думаю – куда это запропастилась главная тусовщица Окленда?

– Скажешь тоже – главная, – Кэссиди лениво потянулась. Потом она поднялась, чтобы поприветствовать давно не виденного соседа. Она приблизила свое лицо к Брайану, видимо, для того, чтобы расцеловаться три раза, как это делали тут все напомаженные и надушенные девицы. Но Брайан лишь мимолетно чмокнул воздух возле правого уха Кэссиди.

– Я думала, ты уже не вернешься, – призналась Энн, тоже поднимаясь навстречу мужу.

Брайан с готовностью обхватил ее за талию.

От него почти ничем не пахло – ни хорошим табаком, ни чужими духами, ни вином. Энн покосилась на его бокал:

– Что это ты пьешь?

– «Эвиан», – коротко ответил Брайан. – О чем это вы тут беседуете?

– Душка Брайан, я как раз говорила твоей жене о том, как здорово, что вы наконец-то вернулись в Калифорнию. Вот где земля обетованная! Я чертовски рада за тебя, старина! Справедливость наконец-то восторжествовала. Не мог же ты до пенсии прозябать в этом захолустье?

– Не мог, – согласился Брайан, а Энн недовольно проворчала:

– Не такое уж это и захолустье…

– Энн, пожалуй, нам пора, как ты думаешь?

Энн не на шутку удивилась:

– Как? Уже?

– Видимо, время для тебя пролетело незаметно… Открою тебе один секрет: сейчас уже третий час ночи. Не сомневаюсь в том, что тебе весело. Через несколько минут тут начнет играть приглашенный диджей. Но, Энн, сегодня некоторые еще и работали… Думаю, мне не стоит оставлять тебя здесь одну, что скажешь? – он вопросительно взглянул на жену.

– Что ты, нет, конечно, нет, – торопливо проговорила она, прижимаясь к нему всем телом (не переходя при этом грани дозволенного, разумеется).

Если он хочет наконец-то покинуть эту вечеринку, как она может быть против?!

– Приятно смотреть на вас, голубки, – ехидно кивнула Кэссиди, – такое единодушие. Энн, лапочка, а ты не забывай о моем приглашении! Даже и не думай!

– О каком приглашении? – заинтересовался Брайан.

– Видишь ли, я пригласила твою супругу забегать ко мне в любой момент на чашечку кофе.

– Думаю, будет лучше, если Энн не станет злоупотреблять твоим гостеприимством и делать это среди ночи, – усмехнулся Брайан.

– Так ты зайдешь ко мне, дорогая?

– Обязательно, – пробормотала Энн. Все в Кэссиди ее одновременно и притягивало, и отталкивало. Наверное, так бывает со змеями. Завораживает, пока не начнет бросаться и жалить. Впрочем, Кэссиди ведь человек, и притом человек разумный. – В первую же свободную минутку.

– Тогда доброй ночи вам, мои дорогие!

Подхватив свой фиолетовый клатч, давно уже переселившийся на пол и валяющийся там без зазрения совести, Кэссиди томной походкой двинула в сторону гущи гостей. Ее плечи приплясывали в такт ритмично пульсирующей музыке.

– Ну, ты довольна вечером? – осведомился Брайан, когда они остались одни, то есть без навязчивой собеседницы.

– Наверное, да, – немного помолчав, ответила Энн. – Вот только устала чуть-чуть, да и музыка оглушает.

– Тогда поехали домой?

– Поехали.

Обнявшись, они пошли по направлению к выходу.

Они уселись в машину, и Энн не стала пристегиваться, потому что было ужасно лень. «Дайте только до дома добраться, а там уж я упаду в постель и засну, и даже раздеваться не стану», – лениво подумала она.

– Энн, пристегнись, пожалуйста.

– Не хочется, если честно.

– Энн! – Брайан чуть повысил голос.

– Тут ехать всего ничего. Может, как-нибудь обойдемся без ремней безопасности?

– Энн, пристегнись. – Его голос был ровным и спокойным, и в нем слышалась одна только уверенность, без командирских ноток, без истерии. – Можно подумать, я о себе беспокоюсь.

– А о ком же?

– Не задавай глупых вопросов.

– Ладно…

Еще мгновение – и они уже были дома. По дороге Брайан начал было рассказывать оживленно, скольких знакомых он повидал и какой полезной для возобновления контактов оказалась эта вечеринка… но Энн задремала, отключилась прямо в автомобильном кресле.

Кое-как он транспортировал ее в спальню. Уложил на кровать, принялся стаскивать с ног босоножки.

Тут Энн проснулась. Сна у нее не было ни в одном глазу.

– Быстро же ты выспалась, – проворчал Брайан. – Повернись, чтобы я мог расстегнуть платье.

Энн с готовностью перевернулась на живот.

То, что творилось в ее голове, удивляло ее саму. Но почему-то ей отчаянно хотелось воссоздать вокруг обстановку, вернее, атмосферу той безбашенной вечеринки, торжество красоты и стиля…

– Послушай, милый, а ты не хочешь выпить? – прошептала она.

Брайан удивленно взглянул на любимую:

– Я? Нет!

– Вот как, – пробормотала Энн.

– Может быть, ты и не заметила, но даже там, откуда мы только что приехали, я не сделал ни одного глотка спиртного.

– Но почему? Ах, да, ты ведь был за рулем… – дошло до Энн, – но сейчас-то мы с тобой дома! Можем и выпить, расслабиться немного.

– Ты права, но лишь отчасти, – усмехнулся Брайан. – Видишь ли, возможности этой вечеринки я использовал на всю катушку… для возобновления не столько дружеских, сколько деловых связей. Можно всю ночь напролет болтать, смаковать виски и пританцовывать под рейв, но, знаешь, я как-то не намерен убивать на подобное времяпрепровождение всю свою жизнь.

– Разве не ты повез меня туда?

– Да. Чтобы ты развеялась, людей посмотрела, пообщалась. Может быть, завязала какие-нибудь новые знакомства… Тебе это, между прочим, будет так же полезно, как и мне.

– Но ведь у тебя уже есть хорошая работа?

– В вопросах построения карьеры любая мелочь может оказаться решающей, – серьезно ответил Брайан. – Понимаешь, Энн, на подобных вечеринках люди подогреты выпивкой и симпатичными мордашками вокруг. Они расслабляются, гораздо охотнее выбалтывают какие-то интересные вещи, делятся информацией. Могут сплетничать даже для того, чтобы произвести впечатление на окружающих. Мое же дело – отделить алмазы от мусора, подумать, где и как я могу использовать полученные сведения в своих целях. Да не бойся ты, ничего криминального. Например? Да хотя бы указания на путь к новым возможностям, которые люди, сами того не замечая, подбрасывают тебе за ничего не значащей болтовней.

– Разумеется, эта болтовня ничего не значит на первый взгляд либо для них самих, – вставила Энн, надеясь произвести впечатление своей догадливостью.

– Именно!

– И что же тебе удалось узнать сегодня?

– Гораздо интереснее то, что удалось узнать тебе, солнышко, – ловко перевел тему Брайан. – Понравилось место, где мы побывали?

– Ну, – протянула Энн.

– Итак?

– Не знаю, – со вздохом сожаления призналась девушка. – Там такое пиршество… настоящий праздник для репортеров или фотографов глянцевых журналов.

– О чем ты?

– Ты прекрасно понимаешь, о чем я! Брайан, там же все такие стильные, высоченные, худые, разодетые, сияющие! Это была тайная вечеринка голливудских знаменитостей? Признайся, они просто сбежали подальше от Беверли-Хиллз, чтобы насладиться анонимностью? Вечеринка инкогнито – а что, неплохая идея!

– Энн, Энн, Энн. О боже. Иногда ты поражаешь меня в самое сердце, а иногда поражаешь мой рассудок, и я боюсь за него. Худые они от анорексии и булимии.

– Что, все как одна?.. – замирая от ужаса, спросила Энн.

– Преимущественно. Через одну. Некоторые не слезают с диет. Сияющие они потому, что больше всего на свете озабочены собственной внешностью. Детка, они отнюдь не должны стать тебе примером для подражания. Только этого не хватало. Ты что, сомневаешься в себе? Ты ведь у меня красавица…

Энн довольно улыбнулась: Брайан, как никто другой, мог одним только щелчком пальцев развеивать все ее опасения и нелепые страхи.

Она лежала на постели уже в одном белье, полупрозрачном, почти невесомом и неосязаемом, одетом специально под коктейльное платье… Брайан склонился над ней, ладонями коснулся разгоряченной кожи:

– Знаешь, что-то мне тоже не слишком хочется спать.

– Догадываюсь, – промурлыкала Энн, довольная тем, как разворачиваются события.

Одним рывком он стащил с себя рубашку, отшвырнул ее куда-то в сторону.

– Какие могут быть худые и тощие девицы, если у меня есть такое вот восхитительное голубоглазое чудо?

– Брайан, а я не толстая?

– Женщина, ты меня в могилу сведешь… С тебя можно лепить греческую статую! Артемиду, Афину…

– Хорошо, коли так.

– И думать не смей исключать белки из рациона. Некоторые тут сидят исключительно на «Перье», бездрожжевых хлебцах и листьях рукколы. Доводят себя до истощения, а мозг – до истерики.

– С чего ты взял, что я собираюсь им уподобляться? – возмутилась Энн.

– С того, что эти глупые женщины произвели на тебя большое впечатление. Заметь, даже не на меня…

Энн была донельзя обрадована услышанным. Оказывается, вот он каков – вкус у настоящих мужчин…

Она приподнялась и обхватила его за шею, притягивая к себе.

– Чем это от тебя пахнет? – проворчал Брайан.

– Шампанское, может быть, – предположила Энн.

Она прижалась к его губам со всей нежностью, на которую только была способна, и, почувствовав ответ Брайана, зашла дальше – закинула свою ногу на его бедро.

Нет, болтать полночи о вечеринках, моделях и диетах – это совершенно недопустимо!

Брайан тем временем спешил избавиться от белья, которое все еще оставалось на Энн.

Терпения его хватило на это, но вот на то, чтобы целиком стащить с себя джинсы, уже не осталось.

– Мне и так нравится, – прошептала Энн, изгибаясь призывно, – забудь ты о них…

Брайан чуть ли не рывком, с силой вошел в нее, и Энн сначала вскрикнула, но вскрик легкой боли уже очень скоро сменился криками совсем другого характера.

Таким она его еще не знала…

Безрассудный, яростный, чуть ли не бешеный, стремительный, врывающийся в нее раз за разом, терзающий ее податливую плоть, которую Энн с готовностью ему предоставляла.

Смерч, тайфун, цунами…

Закрывая глаза, она словно проваливалась в какую-то удивительную бездну, куда ее затягивал водоворот упоительных ощущений, обжигающих прикосновений, невероятных открытий.

Минута за минутой срывались и уносились в этот водоворот, изничтожающий время, и казалось, будто и пространства не существует, только этот пульсирующий, пьянящий ритм… Энн уже не слышала ни собственных стонов, ни стонов Брайана.

И лишь на грани самого мощного всплеска, перед тем, как окончательно сорваться и упасть в бездну, дать растечься по жилам горячей лаве, прошептать имя Брайана, в голове у Энн пронеслась чужая вкрадчивая фраза, сказанная с тонким расчетом и иронией:

«Не забывайте плотнее закрывать шторы…»