Текст книги "Соблазн на всю ночь"

Федра не стала говорить ему о том, что ему нужен был наследник – мальчик, родной сын, а никак не приемная дочь. Тристан смотрел на нее с такой нежностью, что она не нашла в себе сил возражать ему. Он непременно задумается об этом, но позже.

Она сжала руки перед собой.

– Я очень рада, – сказала она. – Если ты действительно чувствуешь все это по отношению к Присс, то ей очень повезло.

Тристан внимательно посмотрел на Федру и слегка тряхнул головой.

– Но это не все. – Он усмехнулся. – Ты же знаешь, что я в душе игрок, и я снова попытаюсь сделать еще одну ставку.

– Да? – Ее сердце снова подпрыгнуло к горлу. – И что же это будет теперь?

Он подошел к ней ближе. В этот момент Федра вдруг увидела два небольших перевязанных красными лентами свертка, которые лежали на стуле, один поверх другого. Тристан повернулся к ним и снял ленту с одного из них, с того, который был меньше.

– Леди Федра Нортемптон, – тихо сказал он, глядя на Федру и держа сверток перед собой, и вдруг опустился на одно колено. – Первый раз я сделал предложение не так, как следовало бы…

– О нет! – Она испуганно взмахнула рукой, пытаясь остановить его. – О, Тристан, пожалуйста…

–…поэтому я решил предпринять еще одну попытку, – продолжил он. – Фе, я очень тебя люблю. Мне следовало сказать тебе эти слова раньше, два месяца назад. Прошу тебя, выходи за меня замуж. Я хочу, чтобы ты стала графиней Хокстон и матерью Присс. И сделала меня самым счастливым человеком на свете. Прошу тебя, выходи за меня замуж.

Федру так сильно била дрожь, что она была готова просто упасть на стоявший позади нее диван.

– Ради Бога, Тристан, поднимись, – сказала она. – Иди сядь около меня, и поговорим обо всем спокойно и рационально.

– Нет. – Он слегка наклонился вперед и посмотрел на коробочку в своих руках. – Я не хочу говорить об этом рационально, Фе. Давай лучше поговорим о том, как мы чувствуем себя в объятиях друг друга. О том, как мы понимаем друг друга. О том, как раздражаем друг друга. Неужели ты думаешь, Фе, что я смогу жениться без любви? Только ради наследника… Но этот несчастный наследник не заслуживает такого…

– Тристан, тебе нужно…

Его губы сделались тонкими.

– Фе, я очень уважаю тебя, но я устал слушать, что мне нужно делать и что не нужно, – сказал он. – К тому же не забывай, что в нас нуждается Присс. В тебе, во мне и, возможно, в Агнес. Я не знаю пока, как мы представим все это дело и что мы скажем людям, но я знаю точно, что проблема, которая тебя так волнует, я имею в виду то, что ты не можешь произвести на свет моего наследника, – это полная ерунда. Я уверен, тебя останавливает не это. Мы будем любить Присс. Часть наследства пусть отойдет к моему кузену Гарольду. Каким бы человеком он ни был, но, без сомнения, из него выйдет отличный граф.

У Федры дрожали руки.

– Я не… Тристан… я не думаю…

– Тебе не нужно думать, Фе, – прошептал он, глядя ей в глаза. – Просто скажи «да».

Она закрыла глаза и сжала пальцы в кулаки.

– Клянусь, Фе, из меня выйдет прекрасный муж, – сказал он. – Я и не посмотрю на других жен…

– Нет, не посмотришь, – резко сказала она. – Я не переживу этого…

– Тогда тебе лучше поскорее сказать «да». – Он улыбнулся.

– Тристан. – Она открыла глаза. – О, Тристан, какой же ты дурак!

Его лицо сделалось торжественным и в то же время мрачным.

– Нет, я не дурак, что бы обо мне там ни говорили люди. – В его глазах появилось нечто угрожающее. – В этой коробочке, моя дорогая, лежит кольцо. Фамильное кольцо Толботов. Мне уже надоело просить тебя, Фе. Давай сюда свою руку, и я надену тебе на палец это кольцо. Ты выйдешь за меня замуж. Ты должна сказать «да». Если ты откажешь мне, я буду осаждать твой дом год или два. И я пойду к Нэшу и все расскажу ему.

– Тристан… – взволнованно проговорила Федра.

– Дай мне руку, – приказал он, – и скажи «да». Все уже решено. Я люблю тебя и думаю, что и ты любишь меня.

Очень медленно Федра разжала кулак и протянула Тристану свою дрожащую руку.

– Хорошо, – прошептала она. – Да.

Он быстро открыл коробочку, достал кольцо и надел его на палец Федры. Кольцо оказалось прохладным и большего размера, чем ей требовалось. Она тяжело вздохнула и посмотрела на руку. Три больших изумруда посверкивали в россыпи бриллиантов. Вероятно, два-три столетия назад это кольцо стоило целое состояние. Неожиданно на глаза Федры навернулись слезы.

– Да, – сказала она, когда Тристан прикоснулся губами к ее влажной щеке. – Да, я люблю тебя, и ты это знаешь! Я полюбила тебя уже тогда, когда ты впервые поцеловал меня.

– Я был в этом уверен, – торжественно объявил он. – Но я боялся, что ты никогда не признаешься.

Она засмеялась, и ее лицо мгновенно просветлело.

– Да, я люблю тебя, хотя все происходящее мне и кажется сумасшествием. Но у меня нет сил сопротивляться, – прошептала Федра, тихо вздохнув. – О, Тристан, знаешь, я очень скучала по тебе. А что в другой коробочке?

– Жадная кошка, – прошептал он, беря коробку в руки и ставя ее на колени Федре. – Можешь открыть ее, – чуть хриплым и насмешливым голосом проговорил он. – Это для тебя. Ты можешь носить это или не носить, как тебе будет угодно.

Дрожащими руками Федра приподняла крышку. На белой шелковой подушке лежали наручники из пурпурного бархата, соединенные изящной золотой цепочкой и украшенные двумя большими жемчужинами, по форме похожими на две слезы.

– О Господи! – прошептала она восхищенно, а затем осторожно прикоснулась к ним пальцами. Ткань на ощупь была мягкой и шелковистой.

– Если только ты захочешь… – проговорил Тристан.

Затем он быстро сел рядом с Федрой, взял в руки ее лицо и поцеловал ее. В этом поцелуе было обещание счастья, любви и страсти. Когда он отстранился от нее, его черные глаза продолжали смеяться и сверлить Федру жадным взглядом.

– А теперь, Фе, – он снова усмехнулся, – пришло время выплатить мне должок. Ты кое-что обещала.

– Проси что хочешь. – Ее взгляд вдруг стал очень серьезным. – Я сделаю все, что ты потребуешь.

– Тогда… я хочу получить мою награду прямо сейчас. – Он протянул руку и быстро поднял ее юбки вверх. От неожиданности Федра вскрикнула.

– Тристан, только не здесь!

– Здесь, Фе. И прямо сейчас. – На его губах заиграла порочная улыбка. – Я хочу немедленно получить обратно свою подвязку с желтой розочкой.

Эпилог

Любви вуаль сотворена из вздохов,

Из глаз сияющих и сердца

Неровного биенья.

Уилтшир

Январь 1833 года

Граф Хокстон тяжело дышал, его тело сделалось влажным. Струйки пота стекали со лба на шею, затем на мускулистую грудь, покрытую темными завитками волос.

– О Господи! – простонал он. – Это было…

–…восхитительно, – закончила за него жена.

Сидя на нем, она наклонилась вперед и провела по его шее пурпурным страусовым пером. Затем перо скользнуло ниже, на грудь, живот.

– А теперь ты сделаешь все это еще раз, – прошептала она, глядя ему в глаза. – Иначе мое перо будет обходиться с тобой без всякой жалости.

Его черные глаза вспыхнули, и он сделал вид, что хочет сбросить Федру с себя. Но они оба знали, что этого не произойдет. Тем не менее Федра сделала вид, что сердится, и тихо вскрикнула.

– Ш-ш… Разбудишь детей, – мягко проговорил он.

Федра приподняла одну бровь.

– Не нужно прикрываться детьми, милорд, – весело ответила она, лаская пером низ его живота. – Всем прекрасно известно, что эту парочку не сможет разбудить даже ураган. – Перо снова взлетело вверх. – Знаешь, я очень рада, что мы провели Рождество в деревне.

Он приподнял голову, чтобы посмотреть на Федру.

– В самом деле?

– Да, – проворковала она, ведя пером вниз. – Мой аппетит значительно улучшается на свежем уилтширском воздухе. Еще разок, дорогой, и обещаю, я отпущу тебя.

– Ты это говорила час назад, – проворчал граф. – И где, черт возьми, ты взяла это перо?

Ухмыльнувшись, Федра нарисовала пером круг на его животе.

– Это старая вещица Зоуи, – призналась она. – Я стащила перо из ее чемодана. Она его иногда носит в волосах.

Тристан улыбнулся.

– Мне кажется, что тебе следует носить это в твоих волосах, – сказал он, приподнимая бровь. – Развяжи меня, любовь моя, и мы посмотрим, как это выглядит на тебе.

– О нет, нет, нет! – запротестовала Федра. – Ты мой заложник, и я требую продолжения.

Тристан поднял голову и посмотрел на пару бархатных наручников на своих запястьях, потянул руки вниз, словно проверяя крепость оков.

– Мадам, я в ловушке, – вздохнув, проговорил он. – Как я вижу, ваши вкусы начали меняться.

Она легла на него сверху.

– Моя страсть удовлетворена, – пробормотала она. – И теперь я займусь тобой.

– Ты ведьма! – проговорил он.

Она поцеловала мужа в горло и с наслаждением вдохнула в себя его терпкий запах.

– Не волнуйся, ты выживешь, – сказала она, откладывая перо в сторону. – А мне, надо сказать, очень нравится исполнять ведущую роль.

Он повернул к ней лицо.

– Моя дорогая, – торжественно объявил он, – ты всегда исполняешь ведущую роль. Ты всегда главная.

Она посмотрела на него сквозь завесу темно-каштановых волос:

– Правда?

Он кивнул, его волосы рассыпались по подушке.

– Да, ты стала главной с того самого дня, когда я впервые поцеловал тебя у двери гостиной. Разве ты сомневаешься в этом?

Она прикусила нижнюю губу.

– Сначала сомневалась, – призналась она.

Тристан фыркнул, словно не веря своим ушам.

И затем все повторилось сначала. Изнемогающие от усталости, они наконец замерли. В эту же секунду послышался осторожный стук в дверь.

– Миледи? – Это пришел Арнольдс, дворецкий. – Боюсь, вы нужны наверху.

Застонав, Федра скатилась с Тристана и принялась искать ключ от наручников.

Дворецкий, казалось, заколебался.

– Это мисс Армстронг, миледи, – сказал он. – Никто пока не пострадал, но мисс Присцилла привязала мисс Армстронг к стулу в классной комнате и попыталась поджечь ее волосы.

– Краснокожие снова вышли на тропу войны, – простонал Тристан. – Ты запретила им играть в эти игры?

Федра глубоко вздохнула.

– Спасибо большое, Арнольдс, – сказала она, раскрывая замок первого наручника. – Я предупреждала их обеих, но Зоуи такая же безобразница, как и Присс. И мне вовсе ее не жаль. Но нам лучше поторопиться.

Через несколько секунд дворецкий отошел от двери. Федра и Тристан быстро оделись и побежали наверх, в классную комнату. Когда они пришли туда, мисс Уайт, гувернантка, уже успела ликвидировать разрушения, произведенные Зоуи и Присс. И теперь она стояла посреди комнаты, уперев руки в бока. В одном кресле с притворным раскаянием на лице сидела Присс. В другом – примерно с таким же выражением лица Зоуи.

– О, иди сюда, Присс, – проговорил Тристан, беря девочку на руки. – Я думал, что обнаружу у тебя где-нибудь рану.

Федра с тревогой быстро осмотрела Присс, а потом выспросила все подробности происшедшего у Зоуи. Как выяснилось, пострадала лишь Зоуи – у нее у основания шеи оказались подпалены волосы и был обнаружен крошечный ожог. В комнате все еще пахло паленым.

– Ей уже шесть, Фе, – торопливо проговорила Зоуи. – Я и не думала, что она может такое устроить.

– Пусть это послужит тебе уроком. – Федра взяла у мисс Уайт ножницы. – А теперь я разрежу твои путы, Зоуи, и освобожу тебя.

– Боюсь, мое присутствие здесь скоро утомит вас, – грустно проговорила Зоуи, с тревогой прислушиваясь к щелканью ножниц. – Мне нужно срочно паковать чемоданы и отправляться в Ричмонд, чтобы исполнять команды моего свирепого папочки.

– Думаю, он очень рассердится, увидев тебя в таком виде. – Федре пришлось отстричь у Зоуи несколько локонов. Затем, положив ножницы, Федра подошла к Присцилле. – А ты что скажешь, Присс? У тебя есть что сказать мисс Армстронг?

Присцилла положила голову на плечо отца.

– Я не хотела, пап. Прости. Я не знала, что у меня так получится.

– О, я уверен, ты знала, что делала, – спокойно сказал Тристан. – А как насчет того, чтобы отправиться в оранжерею и позавтракать там вместе с папой?

Федра вздохнула.

– А малышей принесут? – Присцилла вопросительно посмотрела на Тристана.

Тристан бросил взгляд на жену, и она торопливо закивала – теперь Федра отдавала близнецам все свое внимание.

– Мы попросим няню, и она принесет их, – сказал Тристан. – Если, конечно, они проснулись.

Через полчаса в полном составе веселая компания сидела за обеденным столом в оранжерее и Тристан вытирал джем с пальцев Присциллы. Зоуи держала на коленях Кэролайн, а Кристофер продолжал мирно спать в корзинке.

Федра пила чай и время от времени бросала взгляд за окно. Крупные тяжелые хлопья снега медленно падали на землю, деревья, ограду. Все постепенно тонуло в белоснежном облаке, поглощавшем и звуки. Присс захотела отправиться на прогулку, и Тристан, как и всегда, сразу же сдался и позволил себя уговорить.

Сколько всего произошло за такой короткий промежуток времени!

Федра, не уповая на чудо, забеременела. Возможно, Господь наградил ее за терпение. Близнецы были очень красивыми и здоровыми. Первое время после того, как они появились на свет, Федра не могла без слез смотреть на них.

В Уилтшире Присс расцвела. После того как девочка переехала из дома своей тети сюда, она перестала спрашивать о матери. И Федра уже не знала, хорошо это или плохо. Милли по-прежнему жила под покровительством лорда Коттинга. И хотя они все еще не были женаты, лорд Коттинг начал быстро стариться, и теперь все могло случиться. Агнес удивила всех тем, что стала жить вместе с Аглоу, слугой Тристана. Они переселились в небольшой дом, в котором имелась детская для Присс. Там стояла ее кроватка и лежала целая гора самых разнообразных игрушек.

Зоуи, хотя она и говорила, что завидует семейному счастью Федры, была по-прежнему не замужем. Она жила в особняке, принадлежащем отцу, но постоянно переезжала с места на место и много путешествовала. Ее можно было застать где угодно, но только не в доме отца. Зоуи подолгу жила у Федры и Тристана или у своей тети. Она никак не могла пустить корни, казалось, весь мир был ей родным домом.

Вскоре в оранжерею пришел Арнольдс и принес кофе и утреннюю почту. Сегодня было только одно письмо. Пробежав глазами надпись на конверте, Федра передала письмо Зоуи.

– Это для тебя.

Зоуи передала Кэролайн Федре, взяла конверт, взглянула на него, и ее улыбка мгновенно растаяла.

– От отца, – сказала она, раскрывая письмо. – О Фе, я уверена, это недобрые новости.

Тристан повернулся к Зоуи и бросил на нее обеспокоенный взгляд:

– Надеюсь, никто не заболел?

– Только я плохо себя чувствую. – Она вздохнула и положила письмо на колени. – В конце концов топор опустился. Какое сегодня число?

– Двадцатое января, – сказал Тристан. – Почем тебя это интересует?

Зоуи повернулась к Федре и печально улыбнулась.

– Отец зовет меня для серьезного разговора, – сообщила она. – Наслаждаться свободой мне осталось пять месяцев и одиннадцать дней.

Федра стала внимательно вглядываться в лицо своей подруги, которое моментально сделалось очень бледным.

– И что, Зоуи? Ты выглядишь так, как будто тебя хотят казнить через повешение.

Подбородок Зоуи приподнялся, в ее глазах появилась злость.

– Так примерно и обстоят мои дела. Отец говорит, что если я не найду в самое ближайшее время себе мужа, то это сделает за меня он. Если я откажусь выходить замуж, он сошлет меня в Шотландию. Так что выбора у меня практически нет.

– О Господи… – пробормотала испуганно Федра. – Это и в самом деле жестоко. Но если ты никого не найдешь, я уверена, он смягчится… Неужели нет?

– Но я не хочу выходить замуж за кого-нибудь! – с горечью проговорила Зоуи.

– Нет, это не будет кто-нибудь, – вмешался Тристан. – Давай для начала составим список претендентов. – Зоуи метнула на него такой взгляд, что ему пришлось тут же заглаживать свою ошибку. – Я хочу сказать, что мы знаем с дюжину приличных парней, из которых вышли бы прекрасные мужья.

– А что ты думаешь насчет лорда Роберта? – поинтересовалась Федра. – Помнишь, Зоуи, ты говорила, что если с кем-то долго встречаться, то в конце концов это непременно приведет к замужеству? А с ним ты встречаешься уже несколько лет, и, всем известно, он давно хочет на тебе жениться.

Внезапно Зоуи скомкала письмо.

– Господи, да вы только подумайте, что вы говорите!

– А в чем дело? – Выражение лица Тристана сделалось озадаченным.

Зоуи нахмурилась, ее глаза потемнели.

– Три года назад, Хокстон, ты не мог произнести слово «брак», – объяснила она. – А ты, Фе, была убежденная старая дева. Мне пришлось уговаривать тебя две недели, чтобы ты натянула на себя более или менее приличное платье!

Тристан и Федра обменялись понимающими взглядами.

– Что ж, – проговорила Федра, – мы были не правы.

– О Боже! – Зоуи отодвинула стул и быстро встала из-за стола. – Я найду выход из этой ситуации. А теперь, Присс, скорее надевай свои сапожки и перчатки и пойдем играть в снежки. Мне необходимо срочно проветриться и подышать свежим воздухом, чтобы прийти в себя.

– Ура, снег! – радостно пискнула Присс, спрыгивая со стула.

Все сразу пришло в движение. Тут же появилась мисс Уайт, которая стала одевать Присс. Зоуи тоже надела пальто и шляпку. Нянька, большая, крепкая женщина, подхватила корзинку с близнецами и понесла детей в комнату, чтобы подготовить их к купанию. Арнольдс позвал лакеев собирать со стола посуду. Через несколько минут Федра и Тристан остались одни.

– Что ж, моя дорогая, – сказал он, – мы снова одни.

– Да, любовь моя. И чем же мы займемся? – Федре в голову пришло сразу несколько идей. Она вдруг быстро вскочила со стула.

– Фе, что такое? – Тристан тоже поднялся. – В чем дело?

Лицо Федры залилось краской.

– Бархатные наручники, – простонала она. – Господи, Тристан, мы, кажется, забыли убрать их!

Запрокинув голову, Тристан засмеялся.

– О, Фе! – выдохнул он, когда жена уже мчалась вверх по лестнице. – Слугам теперь будет о чем посплетничать!