Текст книги "Беспорядочные связи"

– Твои побуждения ложны. Ты мстишь, думая, что спасаешь меня. А должен руководствоваться только желанием найти преступника, заставляющего страдать невинных женщин. Почему ты не хочешь понять, что гоняешься не за тем, за кем нужно? Ведь если ты упрячешь Коула за решетку, число жертв увеличится, потому что Коул сам жертва, а отнюдь не преступник.

Эрика своей обличительной речью словно загасила бушевавший в душе Рика огонь ожесточенности, с которым он тщетно боролся. Безвольно опустившись на стул, он сжал пальцами виски. Голова раскалывалась, во рту появилась горечь. Они оба были правы. Теперь он это ясно сознавал. Одержимый навязчивой идеей добраться до Коула, он утратил способность правильно оценивать события. Но сейчас, наконец-то прозрев, Рик все еще готов был бежать от реальности и стал лихорадочно искать достойный выход из паутины лжи и обмана, которой он опутал себя. Рик вскинул голову.

– Если ты говоришь правду и за тобой послал не Тейлор, тогда кто?

– Не знаю, – ответила Эрика, прямо глядя в глаза брату. – Ко мне явился какой-то парень, крупный такой, здоровенный, объяснил, в чем дело, и вручил билеты на самолет. В аэропорту меня встретил мужчина по имени Тони. Он сказал, что действует по чьей-то личной просьбе, оказывает услугу одному человеку.

– Что за Тони? – спросил Коул. – Как он выглядел?

– По виду испанец, среднего роста. Учтивый, но сразу чувствуется, что лучше ему поперек дороги не становиться. Я побоялась бы связываться с ним. Верный пес и не очень-то приветливый.

Рик и Коул недоуменно смотрели на Эрику. Человек, которого она описала, был им незнаком.

Неожиданно на лице Рика промелькнуло беспокойство.

– Миранда, – выдохнул он.

– Миранда? – стремительно повторил Коул, вонзившись взглядом в Рика. – Что с ней?

Рик, отгородившись от его вопроса маской бесстрастия, отошел к стене и набрал по телефону какой-то номер. Коул подскочил к нему, схватил за плечо и прижал к стене.

– Где Миранда?

– Не знаю, – неохотно признался Рик.

– Он не знает. Ее едва не изнасиловали несколько часов назад. Она была в шоке. И ты не отвез ее в больницу? Или тебя интересовали только ее показания? Ты их получил и со словами «спасибо за то, что помогла собрать доказательства на своего возлюбленного» отослал ее прочь?

При мысли о том, что Миранда в одиночестве блуждает по городу, Коула охватила паника. Он вглядывался в лицо Рика и читал в нем подтверждение своим предположениям.

– Ну да, ясно, – с обманчивым спокойствием снова заговорил он. – Тебе не терпелось дать интервью журналистам. Спешил насладиться славой. Как же, герой. Поймал насильника. Ты пообещал скоро вернуться и оставил ее одну. А когда возвратился, ее уже и след простыл. Эгоист, сволочь! – гремел в маленькой комнате голос Коула. – Она ушла. Брат мой тоже неизвестно где. Она же единственный человек, который может опознать его как преступника, насиловавшего женщин на набережной. Будь ты проклят!

Эрика, в замешательстве наблюдавшая за мужчинами, нерешительно спросила:

– Это та самая Миранда…

– Да, – рявкнул Рик.

– Господи Боже мой, – прошептала она. Ей и без лишних вопросов было понятно, что значила Миранда для Коула. – Как все запутано.

Коул решительно зашагал к двери.

– Куда это ты направился? – поинтересовался Рик с высокомерием человека, наделенного властью.

– Я ухожу. И ты не посмеешь меня остановить. Я должен найти Миранду, пока Крейн ее не убил.

За последние несколько секунд эта мысль укоренилась в сознании обоих, но, высказанная вслух, она выкристаллизовала их страхи. Эрика побледнела. Рик стиснул зубы.

– Во-первых, все на участке знают, как ты выглядишь. Ты и шагу не ступишь, как тебя поймают и предъявят еще одно обвинение. Но даже если ты выберешься из здания, на улице полно репортеров, а они гораздо опаснее.

– С репортерами я как-нибудь справлюсь. Твое дело – выпустить меня отсюда.

Рик колебался. Он понимал, что ему так или иначе придется отпустить Тейлора, однако следовало позаботиться и о собственной шкуре. Конечно же, он не хотел, чтобы Миранда пострадала, но ведь нельзя и отказаться от всего, ради чего он столько трудился.

Коул не мог больше ждать.

– Я не буду взывать к твоему чувству гуманности, потому что у тебя его нет. Вот что я тебе скажу. Если ты сейчас же не позволишь мне уйти, а через некоторое время где-нибудь на реке Сан-Антонио всплывет труп Миранды, тебе придется отвечать перед мэром и всеми остальными шишками, чьи задницы ты целуешь, не только за арест невиновного.

– Рик, ради Бога, послушайся его, – взмолилась Эрика.

Тот бросил на Коула гневный взгляд и, тихой бранью заклеймив свое безвыходное положение, открыл дверь, возле которой по-прежнему толпились полицейские, строя догадки о том, что происходит в комнате для допросов. При внезапном появлении Рика и Коула они смущенно заговорили о работе.

Рик молча протиснулся сквозь толпу своих коллег, зная, что они предполагают, будто он повел Тейлора в камеру. Однако полицейские уже забыли и о нем, и об арестованном. Их внимание было приковано к Эрике, нагнувшейся поправить свой замшевый башмак. Рик нахмурился. Коул мрачно усмехнулся. Он понял, что она задумала, и был ей за это признателен.

Рик проводил Коула к выходу и, пристально глядя на него, спросил:

– Где ты собираешься искать ее?

– В доме брата.

Рик кивнул и отвел глаза.

– Я свяжусь с полицией округа, организуем что-нибудь совместно с ними. Мне также нужно оформить документы о твоем освобождении из-под стражи. Потом я тоже туда отправлюсь. Это… необходимо сделать, – добавил он в качестве извинения.

– У каждого свои приоритеты, – бросил Коул и, пожав плечами, пошел прочь. Он и прежде был невысокого мнения о Рике, а теперь утратил к нему всякое уважение. Он на его месте, наплевав на свою карьеру, давно бы уж мчался на ранчо. Нет, поправился Коул, он прежде всего ни за что не оставил бы Миранду одну.

Слова «желаю удачи» застряли у Рика в горле. Он просто стоял и сверлил гневным взглядом широкую спину человека, которого приучил себя ненавидеть. Тот удалялся решительным шагом. Рик стремительно развернулся на каблуках. Пора приводить дела в порядок.

Глава 22

Только оказавшись на улице, Крул сообразил, что его автомобиль находится за десять кварталов, возле клуба. Он повернулся к реке и вдруг услышал, что его кто-то окликает.

– Господин Тейлор, позвольте подвезти вас.

К нему обращался невысокий смуглый мужчина в очках с зеркальными стеклами. Он стоял в ленивой позе у своей машины, очевидно, нисколько не опасаясь быть оштрафованным за то, что припарковался у здания полицейского департамента в том месте, где стоянка была запрещена. Репортер бы дергался, как кот. Значит, бывший полицейский, решил Коул.

– Разве мы знакомы? – настороженно спросил он.

– Не совсем, – ответил мужчина. Коул впервые видел человека с таким невыразительным лицом. – Я работаю вместе с Мирандой Рэндольф.

– Вы Тони? – рискнул высказать предположение Коул.

Губы мужчины растянулись в улыбке, обнажившей ровный ряд белых зубов.

– Значит, она обо мне говорила.

Он ошибался, но Коул не стал его разочаровывать.

– Это вас Миранда попросила привезти сюда Эрику?

– Она попросила меня найти эту женщину, – уклончиво ответил Тони.

– Что ж, спасибо. – Коул понимал, что его «спасибо» несоразмерно с оказанной помощью, но для бурного выражения признательности времени не было. Он взглянул на машину Тони. – Я принимаю ваше предложение. – Если Миранда доверила этому человеку поиски женщины, которая, как она знала, могла вернуть ему свободу, значит, и он должен доверять ему. Они сели в черный «кадиллак».

Коул объяснил, где оставил свой автомобиль. Тони кивнул и поехал в восточном направлении. Зазвонил телефон, лежавший на панели управления. Тони с кем-то быстро переговорил, несколько раз употребив местоимение «она», – очевидно, речь шла о Миранде, предположил Коул. Тони не попрощавшись положил трубку. Вид у него был встревоженный и возбужденный.

– Миранда пропала.

– Откуда вы знаете?

Тони ответил не сразу. Коулу пришлось прикусить язык, чтобы не повторить свой вопрос.

– Владелец агентства приказал ей связаться с ним в три часа дня, предупредив, что в противном случае объявит ее пропавшей без вести. Она до сих пор не объявилась. – Часы на приборной доске показывали начало пятого. – Пожалуй, следует известить полицию.

– Полицейские уже знают об ее исчезновении, – сообщил Коул. – По крайней мере, один из них в курсе. – И добавил неприязненно:

– Лейтенант Рик Милано.

При упоминании фамилии Рика мускулы на руках Тони угрожающе вздулись, но он ничего не сказал. Коул осторожно поведал ему в общих чертах о том, что произошло: о нападении на Миранду, об исчезновении брата, о своем аресте.

Тони, узнав, как действовал Рик, разразился бранью, перемежая английские ругательства испанскими. Коул не мог не согласиться с характеристикой Эрики: частный детектив действительно внушал жуткий страх. Тони наконец закончил свою зловещую тираду и повернулся к Коулу.

– Куда ты собираешься ехать?

– К дому брата.

Тони кивнул, не выразив удивления.

– Я хочу поехать с тобой.

Коул опешил. Вообще-то он не думал брать с собой спутника, однако, если Миранда на ранчо с Крейном и он найдет их там, брат наверняка попытается ускользнуть, а путей отступления там много. Хороший помощник не помешает. Коул критически разглядывал человека за рулем. Сильный, мускулистый и на редкость крепкий для своих пятидесяти с лишним лет. Под курткой – револьвер и, наверно, где-нибудь рядом припрятан еще один. Тоже плюс.

Тони выдержал оценивающий взгляд Коула. Сидевший рядом с ним мужчина заслуживал уважения. Тони понимал, что Коул пытается решить, можно ли доверять незнакомому человеку, взвешивает шансы на спасение Миранды с его помощью. Ни тот, ни другой не сомневались, что Крейн сейчас в отчаянном положении, и ничто не удержит его от следующего преступного шага.

– Поехали, – дал добро Коул.

Тони, не теряя хладнокровия, на ближайшем повороте стремительно развернул машину и по параллельной улице помчался назад. Вскоре они уже были на федеральной автостраде и в плотном потоке машин неслись к ранчо Трейноров.

Тони начал подробно расспрашивать о расположении фермы, уточняя расстояния между постройками, выясняя, в каких местах установлены уличные фонари.

– Расскажи мне о брате, – попросил он – естественно, не из праздного любопытства.

Коул поведал о том, как они с Крейном росли, как он до подросткового возраста восхищался старшим братом, – в общем, сообщил Тони многое из того, о чем рассказывал Миранде, и даже больше. Правда, теперь, убедившись в коварстве брата, он видел свое прошлое в несколько ином свете. В памяти всплывали подробности, о которых он прежде не задумывался.

– Помнится, когда я учился в старших классах, ранчо потрясла серия странных смертей. Находили кошек со свернутыми шеями, у двух телят было перерезано горло, у собаки распорото брюхо. Мы думали, это дело рук кого-то из работников фермы. Отец через несколько месяцев не выдержал и организовал ночное дежурство. Смерти прекратились, и спустя какое-то время дежурства отменили. Тогда таинственный убийца снова дал о себе знать. Отец уволил нескольких новых работников, и все вроде бы нормализовалось. Мы так и считали, что живодерствовал кто-то из уволенных. А теперь я в этом сомневаюсь. Коул с минуту задумчиво молчал.

– Когда я увлекся спортом и музыкой, мы с Крейном отдалились друг от друга, однако время от времени он начинал расспрашивать меня о девочках. Его интересовало, с кем я встречаюсь, с кем хотел бы встречаться, кто хотел встречаться со мной. Один из моих приятелей как-то сообщил мне, что Крейн заловил его в продуктовом магазине и стал задавать те же вопросы о моих знакомых девчонках.

Коул опять замолчал, вспоминая что-то.

– Вот так он и узнал об Эрике. О том, что у меня с ней назначено свидание. Мне всегда казалось, что он пытался жить моими ощущениями, потому что сам ни с кем не встречался. Я, во всяком случае, не припомню, чтобы видел его когда-либо с девушкой. Я тогда думал, что у него просто нет времени на личную жизнь, потому что отец заставлял его много работать на ферме. Теперь не знаю, что и думать. Может, он пытался украсть у меня то, чего не имел сам, или хотел подставить, чтобы свалить с ног? Пытался наказать меня или превзойти?

Тони, сочтя вопрос риторическим, сидел, как каменное изваяние. Однако костяшки пальцев на руках, сжимавших руль, неожиданно стали белыми, а нога сильнее вдавилась в педаль акселератора.

– Отец всегда делал между нами различия, – продолжал Коул. – Я был для него золотой мальчик, Крейн – мальчик для битья. Почему, – до сих пор теряюсь в догадках. В какой-то степени это объясняет ожесточенность Крейна. Не извиняет, но объясняет, – в мрачной задумчивости закончил он.

Тони нагнулся, вытащил из кобуры у лодыжки револьвер сорок пятого калибра и вручил Коулу. Затем извлек из бардачка обойму и тоже отдал своему спутнику.

– Твой брат хорошо стреляет?

– Он вырос среди оружия. Я раз был свидетелем, как он повалил оленя выстрелом в сердце на расстоянии пятидесяти ярдов. Он может туманным утром за полчаса настрелять штук двадцать уток. Но еще лучше Крейн владеет охотничьим ножом. Мы так обычно на кроликов охотились. Он сносил зверьку голову с расстояния десяти футов.

Некоторое время они ехали молча. Тони лавировал на «кадиллаке» между машинами, везущими своих хозяев домой, в пригород.

– Милано сказал, что пошлет на ранчо своих людей, – сообщил Коул. – Сам обещал подъехать позже, после того как обезопасит свою задницу.

– Ничего другого я от него и не ожидал, – презрительно бросил Тони.

– Этот лейтенант тебе не симпатичен?

– La culebra, – буркнул Тони.

– Змея? – пытался разговорить своего напарника Коул.

– Так его называют в департаменте. За глаза, конечно. Никто не станет умышленно дразнить такую ядовитую тварь, как Милано.

– Ты раньше работал в полиции?

– Si, давно ушел оттуда, но у меня остались там amiqos. Рика Милано в департаменте недолюбливают. Непорядочный человек – высокомерный, неприветливый, хитрый, алчный. Никогда не знаешь, в какой момент он ужалит. Он способен действовать так же подло и грязно, как ползучая una culebra. Я, конечно, отношусь к нему предвзято, но пойми меня правильно. Разве можно простить ему то, как он обошелся с Мирандой? Жестоко и без всякой на то необходимости.

– А что произошло? – Коул почувствовал, как его руки сами собой сжались в кулаки.

– Они ведь были почти помолвлены, знаешь, да? Во всяком случае, Миранда так думала. Они считались чуть ли не самой популярной парой в Сан-Антонио. Как это называется… А, ну да, «любимчики прессы». За ними всегда ходила глупая mujer, ну та, которая пишет для светской хроники. Милано гулял на стороне, потрясая своей эмблемой, чтобы заглушить слухи. Наконец им заинтересовалась девушка из богатой семьи, но с подмоченной репутацией. Их стали видеть вместе, однако лейтенант пригрозил газетчикам, и те помалкивали о его похождениях.

Думаю, он удерживал подле себя знаменитую тележурналистку, чтобы оставаться в центре внимания до тех пор, пока наконец-то не заполучит чековую книжку на несколько миллионов долларов. И он сыграл свою роль до конца.

– Что ты имеешь в виду? – сдавленно спросил Коул.

– Миранда… как это говорят? Узнала обо всем последней. Прочитала в утренней газете о том, что ее жених женился на другой женщине. А ей в тот вечер нужно было выступать по телевидению.

Коула захлестнула волна неукротимой ярости. Он был очень зол на Милано за то, что тот пытался разрушить его жизнь, но чувству, которое он испытывал теперь, просто не было названия.

– Как же мог он так поступить? Неужели у него не было к ней никаких чувств?

– Кто знает? – пожал плечами Тони. – Мне кажется, он вообще не способен любить. Если у него и есть какие чувства, он использует их исключительно для осуществления своих честолюбивых планов приобрести богатство, славу, власть…

Тони что-то злобно пробормотал еще по-испански.

– Посмотри, что он сотворил со своей сестрой. Конечно, и ты, и я были бы в ярости, узнав, что твоя или моя сестра сначала была чуть не изнасилована, а потом превратилась в порнозвезду. Но он, вместо того чтобы просто защитить ее честь, думал только о том, как бы использовать свою месть с выгодой для себя.

Коул готов был выместить кипевшую в нем злость на щитке управления кулаком, но вовремя одумался и ударил открытой ладонью. Тони даже глазом не моргнул.

– Жаль, что я не знал этого раныце.

– Для чего? – Гнев Тони уже поутих. – Чтобы приложиться кулаком к нему вместо моей машины? Ты никогда ничего не добился бы этим, да еще навредил бы себе. Он того не стоит. Рик Милано все равно заплатит за свою подлость, и это наказание будет ощутимее, чем физическая боль.

– Я в это не верю. Не верю, что на свете есть справедливость, что жизнь каждому воздает по заслугам.

Тони кивнул в знак согласия.

– В общем-то ты прав, однако на этот раз лейтенант Милано как следует рассердил кое-кого из влиятельных людей. Он вскоре поймет, что все это время наживал себе врагов, вместе того чтобы заводить друзей.

Коул указал на поворот, и беседа прекратилась. По мере приближения к цели поездки в обоих мужчинах росло напряжение. Коул постоянно подгонял Тони, хотя стрелка спидометра показывала уже почти восемьдесят пять миль в час.

– Знаешь телефон брата?

Коул отрицательно мотнул головой. Тони позвонил в справочную, затем набрал номер, который ему дали, но ответа не получил. Оба понимали, что это ничего не значит. Коул вспомнил про Буббу.

– Может, попросить его, чтобы съездил к дому Крейна и посмотрел, на месте ли его машина, – сказал он.

Тони воспринял его предложение скептически.

– А на него можно положиться? Он не станет предпринимать ничего лишнего?

Коул понял, что имел в виду его напарник.

– Он сделает все, как я скажу. Я готов доверить ему свою жизнь.

Тони кивнул. Коул набрал номер и спустя некоторое время положил трубку, недоуменно глядя на телефон.

– Занято, – пробормотал он, охваченный недобрым предчувствием.

Глава 23

Оцепенелость пригвоздила Миранду к каменным плитам дорожки. Глаза словно приклеились к вырезанной надписи на стволе дерева. Откуда Крейну известно это ее имя? Вопрос подтачивал ее ни на чем не основанную уверенность в невиновности Коула.

– Ну как, Рэнди, нравится? – Он произнес ее имя с какой-то маниакальной протяжностью. Голос со знакомыми интонациями, почти что голос Коула, звучал как насмешка.

Не получив ответа, Крейн тряхнул ее за руку, которую по-прежнему крепко сжимал.

– Красиво получилось, да?

Миранда удержалась от колкости, которая готова была слететь с языка. Лучше уж ему польстить – чтобы усыпить бдительность.

– Ничего красивее я еще не видела, – сухо отозвалась девушка, не в силах придать голосу теплоту.

Однако ее ответ, по-видимому, удовлетворил Крейна, ибо он ослабил хватку и подтолкнул Миранду к дому.

– Да, я сегодня долго над этим трудился, думая о нас с тобой. Я знал, что ты вернешься ко мне. Мы ведь так и не закончили, – нагло добавил он.

От его слов Миранду затошнило и бросило в дрожь; оцепенение сменилось нервным возбуждением. Может быть, тяга к насилию в нем гораздо сильнее, чем она предполагала.

Крейн подтащил Миранду к дому, грузно поднялся по ступенькам и протянул руку, чтобы открыть дверь. Он склонял голову совсем как Коул. У девушки защемило сердце. Она приказала себе сохранять хладнокровие, пока не появится возможность выбраться из западни.

Помощь пришла оттуда, откуда ее и следовало было ожидать.

Они услышали злобный лай, и оба одновременно повернули головы на звук. Из-за угла стремительно выскочил комок золотистой шерсти и повалил Крейна на деревянный пол. Миранда, у которой по-прежнему были связаны за спиной руки, всем телом навалилась на притолоку, чтобы не оказаться на полу вместе со своим похитителем.

Регги стоял на груди Крейна и, скаля зубы, рычал ему прямо в лицо. Крейн от страха выпучил глаза, но Миранда слишком поздно сообразила, что он боялся не собаки, а опасался потерять ее. И когда она, неловко повернувшись, попыталась броситься за угол, он тут же схватил ее за ногу. Миранду пронзила резкая боль, которую тут же вытеснили из сознания рычание, скрежет когтей по деревянному полу, треск рвущейся материи и тошнотворно сладкий запах свежей крови.

– Это пес тебя напугал? – Голос Крейна оставался убийственно спокойным, хотя Регги ожесточенно кромсал его ногу. Миранда в изумлении разглядывала лицо Крейна. Он не чувствовал боли. – Я избавлю тебя от него.

Крейн неторопливо вытащил нож из висевших на поясе ножен и, прежде чем Миранда успела раскрыть рот, молниеносным движением кисти полоснул Регги но нижней части морды. Из глубокой раны фонтаном брызнула кровь, но пес и не думал прекращать атаку. Крейн занес назад окровавленную руку, собираясь прикончить Регги.

– Не надо! – закричала Миранда.

Рука Крейна застыла в воздухе. Он перевел на Миранду угрожающий взгляд. У нее замерло сердце, когда она заглянула в его глаза. Две пустые серые дыры. Ничего более жуткого ей в жизни видеть не приходилось.

С ножа стекали капли крови. Кровью были пропитаны его искромсанные джинсы. Кровью человека и собаки.

– Пойдем в дом, оставим его здесь.

– Нет. – Крейн нахмурился. – Его лай будет привлекать внимание. И потом, он будет докучать ей, когда она приедет. Он ее ненавидит.

Если Сейбл здесь нет, а ее нет, значит, у Миранды в запасе есть немного времени. Это придало девушке мужества.

– Послушай, ведь если ты убьешь его и оставишь валяться здесь, любой, кто будет проходить мимо, заподозрит неладное. Не лучше ли запереть его там, в конюшне?

Крейн подумал немного и, прищурившись, заявил:

– Ты пойдешь со мной.

Он взял ее за руку, и Миранда не сопротивляясь последовала за ним. Крейн шел, волоча ногу, которую продолжал терзать Регги. По дорожке тянулся кровяной след. В сарае Крейн, взмахнув ножом, отогнал от себя собаку. Миранда, опасаясь, что он убьет пса, взволнованно проговорила:

– Пойдем скорей. Нужно обработать ногу.

Ее тревога была искренней, только тревожилась она не за Крейна. Он ногой закрыл дверь перед самой мордой рыжего пса. Истекающий кровью Регги нашел в себе силы огласить округу громким лаем.

Крейн обхватил Миранду за талию и повел к домику. Девушка изо всех сил боролась с тошнотой.

– Что, хорошо провела вчера здесь время с Коулом? Миранда, не зная, какой ответ он ожидает услышать, издала нечленораздельный звук. Не поворачивая головы, она искоса наблюдала за Крейном.

– Я видел, какая ты красивая. И счастливая. Ты должна была понять, что ошибаешься. Поэтому мне пришлось напугать тебя. Но ты поступила по-своему, да? – Он повысил голос. – Ты пошла с ним и позволила ему прикасаться к тебе, да?

– Я… он… – запинаясь лепетала Миранда, напуганная его зловещим тоном. Крейн следил за ними. Что именно он видел? Вот, значит, откуда он узнал имя, которым называл ее Коул. В ней всколыхнулся гнев. Этот сумасшедший украл у нее драгоценные мгновения ее жизни.

– Идея с предупреждением была глупостью. С другими девушками я не разговаривал. Просто показывал, что это меня они будут помнить всю жизнь. А не его.

Значит, им движет зависть? Миранда призвала на помощь всю свою сообразительность.

– Знаешь, – заговорила она дрожащим голосом, – я ударилась головой, когда упала, и, должно быть, потеряла сознание, потому что я не слышала твоих слов. Что…

– Я сказал, – перебил ей Крейн, – что он тебя не заслуживает, так же как не заслуживает всего хорошего, что у него есть. Я сказал, что отберу тебя у него.

Миранда остановилась и посмотрела Крейну в глаза. Они уже были не пустые; их переполняла ненависть. В ней проснулась надежда. Чувствами, в отличие от пустоты, она умеет манипулировать.

– Он только боль тебе причинит. От него всем одни только страдания. – Подобное она где-то уже слышала.

Крейн остановился на ступеньках террасы.

– Я оберегал его, когда он был маленьким, – размахивая руками, продолжал Крейн, уставившись взглядом в какую-то точку за спиной у Миранды. – Я не позволял папе бить его, как били меня самого. Учил его всяким премудростям. А он потом задрал нос и забыл обо мне. Зато для своих богатых приятелей и потаскух время всегда находил. Он решил, что станет знаменитостью, а мое дело – копаться здесь в коровьем дерьме. Что ж, теперь ему не быть знаменитостью, верно? – хохотнул Крейн и, открыв дйерь, втолкнул Миранду в дом. – Разве что в Хантсвилле. Будет развлекать своими песнями сокамерников.

Тупо уставившись на деревянную лестницу, Миранда вынуждена была признать, что у Коула не много шансов избежать тюрьмы. Только если удастся отыскать Эрику до предварительного слушания и если она на этот раз согласится сказать правду.

Крейн переходил от двери к двери, запирая замки. Миранда, наблюдая за ним, все еще не могла понять, что он собирается сделать с ней, хотя причина его ожесточенности ей уже была более или менее ясна. Обида. Может быть, в юные годы он мог подавить ее в себе из любви к брату. Коул ведь говорил, что когда-то они с Крейном были очень близки. Но его любовь постепенно переросла в ненависть, потому что Коул не находил времени платить старшему брату любовью, – во всяком случае, так считал Крейн. Вот тогда-то обида и, возможно, зависть заявили о себе в полный голос. Крейн хотел жить той же жизнью, что и Коул, и для осуществления своего желания видел только один способ – насилие.

Колдуэлл оказался замечательным наставником. А ведь Крейн, пожалуй, не знает, что Колдуэлл ему не родной отец. Если бы он знал, может, ничего подобного и не произошло бы. Крейн тогда нашел бы, пусть не оправдание, но хотя бы объяснение поведению Колдуэлла, третировавшего одного из сыновей и возносившего другого.

– Я знаю, ты мне не веришь. – Миранда вздрогнула, ощутив на затылке дыхание Крейна. Она даже не слышала, как он остановился у нее за спиной. – Но от Коула всем одни только несчастья. Мама чуть не умерла с горя, когда он сбежал и отказался общаться с нами. Папа после этого стал еще придирчивее. И ее он обидел, мою милую жену. Она пошла к нему, просто чтобы помочь мне, а он отнесся к ней, как к собачьему дерьму. Бедняжка Блейс.

Крейн зажал рукой рот, будто сболтнул лишнего.

– Ой-ой. Она же сказала, чтобы я никому не называл ее имя. – Он теперь разговаривал сам с собой.

Миранда думала, как бы заставить Крейна продолжать говорить. Он мог случайно выболтать еще какие-нибудь сведения, с помощью которых ей удалось бы заполучить свободу. Однако надо быть осторожной. У него такая каша в голове, что не угадаешь, когда он говорит правду, а когда сочиняет.

– Кто такая Блейс? – не удержалась Миранда. Крейн поднес нож к лицу девушки.

– Не называй ее имя. – За этим должна была последовать угроза, но Крейн почему-то не стал продолжать. Совершенно непредсказуемый человек, думала Миранда. То ведет себя, как буйный психопат, а в следующую секунду уже похож на растерянного переростка, которым манипулируют.

– Нужно позвонить ей, – пробормотал Крейн и сразу же направился в кухню, где она видела телефон. Видимо, он не раз бывал в доме Коула и знал, что где находится.

– Она здесь, со мной. – Из трубки доносился звук громкого голоса, но слов Миранда не могла разобрать. – В доме Коула. – Крейн слушал несколько секунд, затем перебил: – Я знаю. Знаю. Я никого не похищал. Она сама приехала. Я застал ее у дома папы с мамой. Она подглядывала. – Молчание. – Не знаю. Наверное, меня искала. Утром Коул налетел на нас, и я не…

Его лицо расплылось в улыбке.

– Спасибо. Да, полицейские появились вовремя и схватили его, а я убежал… Ты считаешь, я все сделал правильно, да?

Как ребенок, радуется, что его похвалили, уныло думала Миранда. Уголки губ Крейна опять опустились, и трубку он стал держать с опаской, будто она кусалась.

– Нет. Я не собираюсь этого делать. Я никого не хочу обижать.

Изумленная Миранда уткнулась взглядом в носки своих туфель. Неужели он считает, что «не обижал» женщин, которых насиловал и уродовал ножом? Какие указания дает ему Сейбл?

Крейн теперь напряженно вслушивался в голос на другом конце провода.

– Хорошо. Так-то лучше. Да. Через сколько? Мы можем оставаться здесь в течение дня, а вечером, до того как возвратится Бубба, уйдем. Переночуем в лесу. – Молчание. – Да. Знаю. Мы не будем здесь долго… Только поем что-нибудь…

Крейн понизил голос и нежно спросил:

– Когда мы встретимся? Я так скучаю по тебе. – Дождавшись ответа, он повесил трубку.

С каждой его репликой у Миранды на душе становилось все тяжелее. Крейн отведет ее в лес, где их практически невозможно будет отыскать. Если, конечно, ее вообще будут искать здесь. Прежде всего Даг должен сообразить, где она находится. А вот сообразит ли он и когда? Почему она не нашла времени рассказать ему больше? Тони, наверно, смог бы разрешить загадку, но только с помощью Коула, а эту помощь он получит, только когда объявится Эрика, и то, если она убедит Рика отпустить Коула…

А вдруг Коул не захочет помочь в поисках? У Миранды сжалось сердце. Рик наверняка убедил Коула, что она сотрудничала с полицией, помогая устроить его арест. На какое-то мгновение ей стало безразлично, найдут ее или нет.

Миранда сделала глубокий вдох. Нечего жалеть себя. Хватит! Пользы никакой, один вред. Да, ее вторая карьера оказалась еще менее продолжительной, чем первая. Правда, теперь приходится бороться гораздо отчаяннее, чем тогда. Она до сих пор корила себя за то, что бросила репортерскую работу. Пусть бы пришлось пережить судебный процесс или начать все сначала в какой-нибудь скромной компании. Она бы справилась. Миранда любила журналистику и добивалась успеха прежде всего благодаря упорному труду, а не дарованию.

На этот раз все по-другому. Даже в случае неудачи ей придется выложиться до последнего. А потом она может уйти с гордо поднятой головой, сохранив чувство собственного достоинства. И первый к тому шаг – не позволить Сейбл избежать наказания за вымогательство.

Крейн обеспокоенно глянул на связанные руки Миранды и пошел в спальню Коула. Девушка проследила за ним и перевела взгляд на смятые покрывала. Простыни, наверно, еще хранят запах их тел. Руки сразу же покрылись гусиной кожей, соски затвердели. Закрыв глаза, она вспоминала его ладони в своих волосах, его губы на ее коже. Миранда встрепенулась, красная от смущения. Слава Богу, что Крейн рылся в ящиках и не смотрел на нее.

– Позаимствуем кое-что из одежды, – хмыкнул он. – Коулу теперь все равно ничего не нужно, кроме оранжевой тюремной робы. – Крейн издал визгливый смешок. Миранда поежилась.