Текст книги "Непрощенный"

Интерлюдия. Жертвоприношение

Остров Лесбос, Греция

Примерно 1000 в. до н. э.

Кэм сидел на палубе деревянной лодки, пришвартованной в маленькой бухте.

На нем не было рубашки. Он сидел, скрестив ноги в лодыжках, и смотрел на низкую луну. Последние пару часов он пытался научиться играть на лире, украденной у мужчины, продающего шафран на рынке. Конечно же, если бы он мог победить инструмент Лилит, то мог бы заткнуть этим дыру в душе в форме Лилит.

Пока что не получалось.

– Кэм, – промурлыкал чувственный голос, – отложи эту штуку и иди сюда.

Он повернулся к юной девушке с оливковой кожей, расположившейся позади него. Она приподнялась на локте, подобрав длинные ноги под себя. Ее золотые волосы развевались на ветру.

– Я приду через мгновение, – сказал Кэм.

Покинув Лилит, Кэм окружил себя девушками, напрасно надеясь, что они отвлекут его разбитое сердце.

Когда он сбежал из Ханаана в день свадьбы, то нашел Люцифера на облаках. После Падения Кэм мало что мог сказать дьяволу. Каждый век, или вроде того, Люцифер делал предложение – верность Кэма владычеству подземного мира, но раньше Кэма это никогда не интересовало.

Но в тот раз, когда объявился Кэм, Люцифер понимающе улыбнулся и сказал:

– Я тебя ждал.

Теперь вторая золотоволосая девушка прервала воспоминания Кэма, пройдясь по доскам от бухты к кораблику.

– Так и думала, что найду тебя здесь, – заявила она.

– Что ты здесь делаешь, Ксения? – требовательно спросила первая девушка. Она взглянула на Кэма. – Ты пригласил ее?

– Коринна? – воскликнула Ксения. – Почему ты на лодке Кэма?

Кэм отложил свою лиру, радуясь, что его отвлекли от мыслей.

– Вижу, представлять никого не надо.

Уперев руки в бока, обе девушки сердито смотрели на него и друг на друга.

Он сделал вдох и вымученно улыбнулся.

– Эта лунная ночь прекрасна, как и вы обе. Если только вы не хотите подраться, почему бы нам немного не повеселиться?

И нырнул в море. Когда Кэм поднялся на поверхность, то лег на спину, глядя на корабль. Может, они к нему присоединятся. Может, нет.

Ему было все равно.

* * *

– Все еще хочешь пройти через это? – спросил парень, стоя у штурвала гребной лодки из кедровой древесины, бросившей якорь у границы бухты. Лилит выяснила, что его звали Люк, но помимо этого она мало что о нем узнала.

Лилит прислушивалась к всплеску и смеху из воды возле лодки Кэма. Она сглотнула, в горле образовался ком.

Она добралась сюда, чтобы увидеть его. Она даже не думала, что он мог уже двинуться дальше, к следующей девушке, потом еще одной. Внутри все болело, но она не оставит Лесбос, не попробовав узнать, что внутри его сердца, еще раз.

Вскоре Лилит заметила, как Кэм пересекает бухту, идя вдоль берега. Его мокрые волосы мерцали в звездном свете.

– Вот твой момент, – сказал Люк. – Воспользуйся им.

Лилит нырнула в море и поплыла к Кэму, ее белое платье развевалось вокруг нее.

Из лодки Люк следил за ней с улыбкой на лице.

* * *

Около полуночи Кэм решил забраться на отвесный склон с лирой в руках в поисках чего-то, что отвлекло бы его. Издалека доносился голос, которому вторили богатые ноты лиры. Он увидел тощий пустынный куст, отмечавший вход в пещеру, и направился к нему.

Внутри пещеры, в узком пространстве между двумя высокими камнями старик играл сложную песню. Его борода висела до самого пупка, а волосы торчали грязными прядями. Глаза старика были закрыты, у ног стоял кувшин вина. Казалось, он и не подозревал о присутствии Кэма.

– Ты хорошо играешь, – сказал Кэм, когда песня закончилась. – Ты научишь меня играть.

Пожилой человек медленно открыл глаза.

– Нет.

Кэм склонил голову набок. Встав на сторону Люцифера, он открыл для себя новые способы убеждения в своем голосе. Он учился пользоваться ими и получать выгоду.

– Я подниму тебя высоко над облаками, если ты меня научишь. Можешь захватить вино и пить его среди звезд.

Глаза старика расширились, это явно его поразило.

– Начинай, – сказал он и настроил струну.

Кэм быстро поставил лиру, готовясь играть.

Мужчина скинул инструмент на землю.

– Кусок дерьмовой коряги из моря, – сказал он. – Пой.

Не готовый импровизировать, Кэм вспомнил песню Лилит, первую, которую он услышал в ее исполнении, и она сама слетела с его губ. Она украла его сердце, решил он. Теперь он украдет ее песню.

 
Куда гонит меня любовь, должен я повернуть
Свои рифмы, свои рифмы…
 

Старик, сощурившись, смотрел на Кэма, впечатленный. Мелодия, которую он исполнял на своей лире, воздавала должное тексту Лилит.

Он передал кувшин Кэму.

– Я научу тебя, и ты останешься со мной. – Он обнял Кэма за плечи.

– А теперь, – сказал музыкант, подводя Кэма ко входу в пещеру, – ты действительно умеешь летать?

Кэм ступил назад в ночь. Он собирался выпустить крылья, когда из-за пустынного куста вышла тень.

Лилит? Ему это снилось?

На ней все еще было свадебное платье. Оно стало грязным, зеленым от мха, прилипало к ее телу, и с него капала морская вода. Волосы Лилит были влажными и растрепанными, спускались до середины спины, а кожа казалась бледной и яркой в лунном свете. Она взглянула ему в глаза, потом на его голую грудь, на его руки, словно видела, как им хотелось ее обнять.

Но Кэм и Лилит не обнялись. Они смотрели друг на друга, словно незнакомцы.

– Привет, Кэм, – сказала она.

Кэм отступил назад.

– Почему ты здесь?

Вопрос заставил ее поморщиться. Она сделала вдох и попыталась произнести слова, которые пришла сказать издалека. Заговорив, она посмотрела на небо, чтобы не видеть, как его глаза словно заволокло тучами при виде нее.

– В ночь, когда ты ушел, мне снилось, что я научила стаю соловьев любовной песне, чтобы они могли найти тебя и направить домой ко мне. Но теперь я тот соловей, прошедший весь этот путь. Я все еще люблю тебя, Кэм. Вернись ко мне.

– Нет.

Она смотрела ему в глаза.

– Ты когда-либо любил меня или я была просто чем-то мимолетным?

– Ты меня отвергла.

– Что?

– Ты отказалась выходить за меня замуж!

– Я отказалась выходить за тебя замуж у реки, – настаивала Лилит. – Я никогда не отказывалась выходить за тебя замуж!

После последней встречи с Лилит Кэм присоединился к сторонникам Люцифера. Если раньше он боялся показать Лилит свою истинную суть, то теперь сделать это было невозможно.

Нет. Прошлого нет. Лилит нет.

Теперь имеет смысл только будущее.

– Ты разрушила нашу любовь, – сказал ей Кэм. – Теперь мне осталось жить в ее руинах.

Кэм не мог расшифровать напряжения в глазах Лилит. Она нервничала, дрожала.

– Кэм, пожалуйста…

Лопатки Кэма горели, желая выпустить крылья. Он неделями прятал их от Лилит. Чтобы защитить ее, говорил он себе.

Он не мог заставить себя посмотреть на нее, видеть, как ей больно. Кэм был демоном. Он был для нее опасен. Любая доброта, выказанная им, лишь затянет ее глубже во тьму.

– Сейчас ты видишь меня в последний раз, – сказал он. – Ты никогда не узнаешь, кто я на самом деле.

– Я знаю, кто ты, – крикнула она. – Ты тот, кого я люблю.

– Ты ошибаешься.

– Ты еще любишь меня?

– Прощай, Лилит.

– Не надо! – умоляла она, давясь всхлипами. – Я все еще люблю тебя. Если ты уйдешь…

– Я уже ушел, – сказал Кэм, повернулся и побежал вниз с горы, прочь с ее глаз. Он откинул голову и расправил ослепительные золотые крылья. Посмотрел в мерцающий свет, которым они окружили его. Он будет лететь, пока сердце не перестанет болеть; он будет лететь вечно, если понадобится.

Кэм летел быстро и не оборачивался, так что он не видел, как Люцифер вышел из теней и взял Лилит за руку.

Лилит уставилась на бледную, покрытую веснушками руку в своей. Ее дыхание прерывалось.

– Он ушел, – ахнула она. – Я все оставила. Ради ничего.

– Пойдем, – сказал дьявол. – Я выполнил свою часть сделки. Пришло время тебе выполнить свою.

Глава 17. Лес

Лилит

Двадцать три часа

Музыка в наушниках Лилит орала на полной громкости.

Она лежала на животе поверх простыни и записывала в блокнот слова своей новой песни под названием «Знаменит своим разбитым сердцем». Сейчас был час ночи. Она устала, но знала, что не уснет. Лилит все продолжала прокручивать в голове разговор с Кэмом в кафе.

Он поспорил, что сможет заставить ее влюбиться в него. Словно у нее не было свободной воли, словно она была лишь подброшенной монеткой.

Кэму чуть не удалось победить в споре? Она ведь почти испытала что-то глубокое и сильное к нему. Была ли это любовь? Возможно, она никогда не смогла бы полюбить парня, который обращался с ней как с частью игры, в которой нужно победить.

Внезапно Лилит услышала звук, который не был частью песни «Четырех всадников» в ее наушниках. Он доносился с улицы. Кто-то стучал в ее окно. Лилит выключила музыку и подняла жалюзи.

Кожаная куртка Кэма была застегнута, а на его голове была вязаная шапочка, которая ей нравилась. Из-под шапочки его зеленые глаза смотрели умоляюще, и он показывал ей открыть окно.

Она подняла оконную панель и высунула голову.

– Моя мама убьет тебя, если увидит, что ты затоптал ее газон.

– Я рискну, – сказал он. – Мне нужно с тобой поговорить.

– Иначе ты проиграешь пари, да? – сказала она. – Напомни мне, сколько часов у меня осталось, чтобы безумно влюбиться в тебя?

Она глянула мимо лужайки на улицу, где был припаркован винтажный черный мотоцикл «Хонда», с руля которого свисали два шлема. Мотоцикл выглядел дорого.

Лилит внимательно посмотрела на Кэма, вспоминая, как тот бродил между палатками на Доббз-стрит. Как мог он позволить себе мотоцикл? Кэм был ходячим противоречием, но Лилит больше не собиралась позволить этому сводить ее с ума.

– Уже поздно, – сказала она. – Я устала. И ты последний, кого я хочу сейчас видеть.

– Знаю, – сказал Кэм. – Лилит, ты мне нужна…

– Я тебе не нужна.

Ей не нравилось, когда он говорил такое. Если она не будет осторожна, то поверит ему.

Кэм взглянул на свои ботинки и вздохнул. Когда он поднял взгляд мгновение спустя, в его зеленых глазах появилось напряжение, от которой у Лилит перехватило дыхание.

– Ты всегда будешь нужна мне, Лилит. По многим причинам. Прямо сейчас мне нужно, чтобы ты пошла со мной.

– Зачем мне куда-то идти с тобой?

– Чтобы я мог рассказать тебе правду.

Ее и раньше обманывали.

– Скажи мне прямо здесь, – ответила Лилит, настаивая на своем.

– Чтобы я мог показать тебе правду, – исправился Кэм. – Пожалуйста, – тихо сказал он, – дай мне еще один шанс показать тебе, что мои чувства к тебе настоящие – тогда, если ты мне не поверишь, ты больше не увидишь меня больше. Честно.

Она внимательно посмотрела на его лицо – и ощутила, насколько знакомыми стали для нее его черты за прошедшие две недели. Когда она увидела его впервые, он настолько сильно отличался от всех встреченных ею раньше, что казался скорее плодом ее фантазии, чем настоящим парнем.

Но теперь она знала его. Она знала, что он облизывает губы, когда думает, знала, как блестят его глаза, когда он слушает действительно внимательно. Она помнила ощущение его рук в своих и то, какой гладкой была его кожа прямо над воротником футболки.

– Еще один шанс, – сказала она.

* * *

Темный сумрак повис над ручьем Гремучей Змеи.

Сердце Лилит колотилось, пока Кэм вел ее в лес, к ее любимому месту. Она никогда не бывала здесь так поздно – и ощущала мрачное возбуждение.

Под ногами хрустели ветки, пока она шла по знакомой дорожке. Потом Лилит свернула на поляну, где стояло рожковое дерево. Мгновение она его не узнавала: ее дерево украшали мягко мерцающие ленты красных и желтых огоньков.

Под деревом мальчик с дредами устраивал букет из ирисов на древнем столе, подаренном ей Кэмом. Лилит показалось, что она узнала паренька.

Когда худая девушка с обритой головой и оранжевыми накладными ресницами подбежала к Лилит и протянула ей руку, Лилит поняла, где раньше видела обоих. В кафе, с Кэмом, чуть раньше этим же вечером.

– Я Арриана, – сказала девушка. – Это Роланд. Рада, что ты пришла.

– Что происходит? – спросила Лилит Кэма.

– Сначала тост, – сказал Кэм.

Роланд встал на колени на берегу реки и вытащил бутылку шампанского. Потянулся под стол и достал два бокала для шампанского, а потом с хлопком откупорил бутылку.

Он наполнил стаканы пузырящимся напитком и передал один бокал Лилит.

– Salud.

– За вторые шансы, – сказал Кэм и поднял стакан.

– Мы уже на пятом или шестом шансе, – заметила Лилит, но все равно чокнулась.

– Дерзкая! – сказала Арриана. – Мне нравится.

– Я подозревал, когда увидел Лилит, что Кэм встретился с равной себе, – сказал Роланд.

Лилит засмеялась. Она чувствовала себя, как ни странно, уютно среди этих неожиданных компаньонов. Они казались намного интереснее всех, кого она знала, возможно, кроме Кэма.

– Не обращай внимания на моих друзей, – сказал Кэм. – Мы знаем друг друга уже очень давно.

– Так, первое – тост, – сказала она Кэму, оглядывая ручей. – Что второе?

– Одолжение, – ответил Кэм.

– Я пока что не верну тебя в группу…

– Я не об этом собирался попросить, – сказал Кэм, хотя слово «пока» заставило его улыбнуться. – Одолжение состоит в следующем. Отбрось прочь все, что слышала обо мне от других, и проведи со мной час здесь, под звездами. Только мы вдвоем. Ну и Арриана и Роланд, но ты понимаешь, что я имею в виду.

– Мы хорошо маскируемся под местность, – заметила Арриана.

– Ладно? – спросил Кэм.

– Ладно, – ответила Лилит, позволяя ему взять себя за руку и отвести к столу, на котором расположились хрустальные стаканы, золотые приборы из разных наборов, белые салфетки, сложенные в форме лебедей, и два блестящих русских самовара.

Позади них Роланд начал играть на гитаре «Мартин» 1930 года синкопированный ритм блюза. Это был крутой на вид инструмент, отличающийся от виденных Лилит ранее, и ей стало интересно, откуда он. Арриана взяла салфетки со стола и развернула их на коленях Кэма и Лилит.

– Пожалуйста, позвольте мне, – сказала она, когда Лилит попыталась снять серебряную крышку. Дымящаяся железная кастрюля с длинной ручкой оказалась до краев заполнена ароматной запеканкой, поверх которой плавали две яичницы-глазуньи, украшенные роскошными зелеными веточками петрушки.

– Шакшука, – сказала Лилит, глубоко вдыхая запах.

– Не позволяй ей обмануть себя, – сказал Кэм. – Шакшука – единственное блюдо, которое Арриана умеет готовить.

Лилит нахмурилась, глядя на тарелку.

– Я никогда раньше даже не слышала о нем. Слово просто возникло в моей голове.

– Это старое еврейское блюдо, – сказал Кэм. – Очень легкое.

– Я умираю с голоду, – сказала Лилит и подняла вилку. – Как вы познакомились, ребята?

– Это длинная история, – сказал Кэм. – Ох, официант, вы забыли открыть мой самовар.

– Сам открывай, придурок, – ответила Арриана с берега ручья, где она прыгала по камням, и передразнила Кэма: – Единственное блюдо, которое Арриана умеет готовить.

Лилит засмеялась, набирая ложкой ярко-оранжевый желток. Она попробовала первый кусочек, а потом запила его глотком шампанского.

– Вау, это тоже вкусно.

– Так и должно быть, – сказала Арриана с берега. – Оно старше твоей бабушки.

Лилит опустила вилку и повернулась к Роланду, который все еще сидел в тенях, перебирая струны гитары.

– Это моя песня?

Он сосредоточился на грифе гитары, играя сложную мелодию.

– Роланд фанат, – сказал Кэм.

– В чем дело, Кэм? – спросила Лилит, переводя взгляд с Роланда на Арриану и на изменившееся дерево. Никто никогда раньше так не заморачивался, чтобы впечатлить ее. – Это мило и все такое, но…

– Но выглядит как специальная подготовка к приглашению на выпускной? – спросил он.

Лилит повернула голову и уставилась на Кэма.

– Не беспокойся, – быстро сказал он. – Я не стану звать тебя на выпускной.

– Хорошо, – ответила она, удивившись, что ощущает небольшое разочарование.

Он наклонился достаточно близко, чтобы дотянуться с поцелуем, и взял ее за руки.

– Ты сказала, что тебе не нужен партнер, чтобы участвовать в Битве музыкальных групп, и я это уважаю. Это не значит, что я не хотел бы пойти с тобой, купить бутоньерку, чтобы твоя мама сфотографировала нас, стоять в очереди за пуншем и пончиками – все то, чего я никогда бы не захотел делать без тебя.

Он улыбнулся, и улыбка осветила все его лицо.

– Но я все еще могу уважать твои пожелания. Так что вместо этого я привел выпускной к тебе. – Он оглядел лес. – Видишь, выпускной вот такой, только там на несколько сотен больше людей. И будка для фотографий. И арки из шаров.

– Хммм… не так плохо, как я представляла, – игриво сказала Лилит. – Вообще-то здесь вроде как мило.

– Спасибо, – сказал Кэм. – Понадобилось множество невыпускных встреч двора, чтобы справиться.

Он засмеялся, но потом посерьезнел. Его голос зазвучал ниже.

– Что бы, по мнению Хлои, она ни услышала, мы с Люком лишь обсуждали, как ты мне нравишься. Он был уверен, что у меня нет шанса, и это спровоцировало мой соревновательный дух. Потому что я ничего не желаю так сильно, как возможности быть с тобой.

Лилит посмотрела на полные губы Кэма и поняла, что наклоняется ближе к нему. Внезапно ей стало наплевать на все слухи. Она ужасно хотела его поцеловать. Это было по-настоящему. Все остальное могло исчезнуть.

Почему раньше она не видела все так ясно?

– Хочешь потанцевать? – спросил он.

– Хочу, – ответила Лилит.

– Думаю, она сказала да, – громко прошептала Арриана Роланду, который отпраздновал это веселым аккордом на гитаре.

Кэм нежно поднял Лилит на ноги. Их туфли увязли в рыхлой листве, и Лилит ощутила легкое головокружение от шампанского. Она посмотрела наверх, сквозь ветки рожкового дерева, потрясенная тем, какими яркими оказались звезды над ручьем Гремучей Змеи. На ее заднем дворике можно было увидеть примерно одну звезду в наполненном дымом небе, но здесь им светил, наверное, целый триллион звезд.

– Красиво, – пробормотала она.

Кэм поднял взгляд.

– Поверь мне, эти звезды не сравнить с тобой.

– Простите! – сказала Арриана, вставая между ними. – Могу ли я сделать изящное предложение…

Мгновение спустя она вложила в руки Лилит что-то мягкое. Лилит поднесла это к свету. Вещь оказалась платьем, купленным в секонд-хенде.

– Как ты…

– Ты правда должна начать закрывать окно своей спальни, – заметила Арриана, посмеиваясь. – Существуют настоящие придурки, которые могли бы украсть твое платье до меня.

Лилит моргнула.

– Ты была в моей комнате?

– Ничего такого, – ответила Арриана. – Пока ты была занята разрывом с Кэмом, или примирением с ним, или чем вы там занимались, я немного обновила его, чтобы показать эволюцию твоего стиля.

Лилит посмотрела на платье пристальнее и заметила, что спереди край был значительно укорочен – до уровня мини-юбки, – в то время как позади оно оставалось длинным. Черная кружевная вставка была вшита по обе стороны от лифа, из-за чего талия казалась еще тоньше, чем была. Вырез был опущен, выполнен в форме сердца и украшен черным кружевом.

– Вау, – сказала Лилит.

– Переверни, – сказала Арриана, – там еще есть.

Она так и сделала – и увидела дополнительные вырезы в форме крыльев посередине спины платья. Это было то же самое платье, но уже совершенно другое. Лилит не понимала, как эта девушка смогла так быстро и профессионально его перешить, но знала, что с гордостью наденет такое платье на Битву музыкальных групп.

В действительности она хотела надеть его прямо сейчас.

– Спасибо, – сказала она Арриане. – Могу я?..

Арриана прочитала мысли Лилит.

– Не подглядывать, – сказала она парням, а затем кивнула Лилит.

Лилит повернулась спиной к ручью, а затем сняла через голову футболку и бросила ее на землю. Натянула платье и выбралась из джинсов. Руки Аррины коснулись бока Лилит и застегнули, должно быть, пятьдесят крошечных пуговок.

– Одним словом, – сказала Арриана, – поразительно.

Лилит уставилась на себя, на платье, подсвеченное звездами в небе и гирляндами, развешенными Кэмом и его друзьями. Она чувствовала себя красивой… и странной, как тогда в примерочной секонд-хенда. Она не могла это объяснить. Лилит поняла, что на нее смотрит Кэм, и видела, что и он это чувствует.

– Я готова, – сказала Лилит.

Она ступила в его объятия, и они начали двигаться в такт музыке, не в силах оторвать взгляд друг от друга. Кэм умел вести. Он осторожно пытался не придвигаться слишком быстро – и ни разу и близко не оказался к тому, чтобы наступить ей на пальцы. Каждый наклон и поворот казались инстинктивными, а его тело – таким правильным рядом с ней, словно они были двумя кусочками пазла, встающими на место.

– Я все еще не понимаю, как мы очутились здесь, – прошептала Лилит, выгибая спину и позволяя своим рыжим волосам коснуться земли.

– Приехали на велосипеде, – пошутил Кэм. – Помнишь? Ветер в твоих волосах?

– Ты знаешь, что я хочу сказать, – заметила Лилит. – Ты. Я. Мы.

– Мы, – медленно повторил это слово Кэм. – Знаешь, это приятно звучит. Из нас получается хорошее «мы».

Лилит мгновение размышляла. Он был прав. Они действительно смотрелись хорошо вместе. И внезапно Лилит захотела, чтобы выпускной у ручья Гремучей Змеи не заканчивался. Впервые ей захотелось не только сыграть песню на битве и ускользнуть. Она захотела все это испытать, с друзьями и особенно с Кэмом.

– Кэм, – сказала она, а ее сердцебиение начало ускоряться, когда она раскачивались под музыку, – ты будешь моей парой на Битве групп?

Лилит подумала, что видела Кэма счастливым, но теперь его лицо осветилось чем-то новым. Он покружил ее вокруг себя.

– Да!

– Кажется, он сказал «да!», – прошипела Арриана Роланду.

– Мы знали, что он скажет «да», – ответил Роланд.

– О да. Прости. Не обращай на нас внимания, – ответила Арриана.

Лилит хихикнула, когда девушка вернулась к мытью посуды в ручье.

– Будет только одно условие, – сказала она, поворачиваясь к Кэму. – Тебе нужно вернуться в группу и сыграть нашу песню. Как считаешь, ты справишься?

– Лилит, – сказал Кэм, – я бы согласился исполнять с тобой музыку вечно. Или по крайней мере пока ты не выкинешь меня снова.

– Тогда все решено, – сказала она. – Завтра ночью, я и ты. И весь Трамбулл.

– Технически, – сказала Кэм, глядя на часы, – выпускной сегодня ночью.

Звучала гитара Роланда, играя что-то иностранное и знакомое. Музыка была похожа на ближневосточную, но Лилит могла поклясться, что слышала ее уже миллионы раз.

– Теперь закрой глаза, – сказал Кэм. – Позволь мне показать, каково это – танцевать.

Лилит закрыла глаза и позволила Кэму вести их, движения их ног становились все более и более сложными, пока песня звучала дальше. Она понятия не имела, что танцевать может быть так легко. Его руки держали ее за талию и поднимали, пока она уже не готова была поклясться, что ее ноги оторвались от земли; что они оба парят над ручьем, над деревьями, над горящими холмами, поднимаются в густое переплетение звезд, готовясь поцеловать луну.

– Мне можно открыть глаза? – спросила она.

– Еще нет, – сказал Кэм.

Потом он крепко поцеловал ее, ее губы были твердыми и теплыми – и Лилит поцеловала его в ответ. По ней пробежало теплое покалывание, когда Кэм притянул ее ближе и поцеловал крепче. Она никогда раньше такого не делала. Даже ничего близкого к этому.

Его губы были словно созданы для нее. Почему они двое так долго к этому шли? Они могли бы вот так целоваться уже давно. Они должны продолжать целоваться, пока…

– Лилит, – прошептал он, когда их губы разомкнулись. – Лилит, Лилит, Лилит.

– Кэм, – ответила она. У нее кружилась голова. Их обдувал холодный ветерок, теребя ее волосы, и, прежде чем она успела это понять, Лилит почувствовала землю под ногами.

– Теперь ты можешь открыть глаза, – сказал он, и Лилит так и сделала. Вблизи радужки глаз Кэма были в пятнышках золота и окружены даже более глубоким зеленым. Она не могла перестать глядеть в них.

– Это был танец? – переводя дыхание, спросила она. – Или полет?

Кэм обхватил ее талию.

– Когда все делается правильно, – сказал он, прижимаясь лбом к ее лбу, – разницы нет.