Текст книги "Цена волшебства. Серия «Волшебные приключения в мире финансов». Книга 2"

Вид у Мороза был примерно такой, какой бывает у домохозяйки, которую просят быстренько описать устройство адронного коллайдера.

– Откровенно говоря, я не очень-то в этом разбираюсь, – протянул он. Затем задумчиво взглянул на ворона. – А не мог бы ты…

Клаус протестующе поднял руку, но опоздал. Мороз закончил роковую фразу:

– Не мог бы ты все мне объяснить?

Ричард возликовал. Он обожал всех поучать, но наученные горьким опытом друзья успевали вовремя ретироваться, стоило ему только раскрыть клюв. И вот небо послало ему добровольную жертву! Он воспарил над коробками, раскинув крылья, и принял удивительное сходство с гербовым символом трех ведущих мировых держав – России, Германии и США. Потом сел на коробку, как на пьедестал, распушил перья и откашлялся. А Клаус только сочувственно покачал головой и пошел к выходу.

– Я вас оставлю, не буду мешать, – бросил он через плечо. – Распоряжусь, через пару часов брауни принесут вам чай и сэндвичи.

Богатырь-банк

Слова, брошенные управляющим «Альфонс-банка», запали Клаусу в душу. Вечером он окунулся в сети всемирной паутины, чтобы побольше разузнать о «безумных русских, которые, возможно, согласятся вести дела даже с вами». По опыту общения с Морозом, он пришел к выводу, что мистер Штерн скорее всего прав. Отзывов о работе русского банка он нашел немало. Иностранные клиенты ругали сотрудников банка за лень, отсутствие расторопности и инициативы, нежелание сообщать клиентам об акциях и новых предложениях. Также были замечания о том, что каждый, даже самый мизерный платеж требует введения кода, подписания согласия и направления подтверждения. Что бесит, если тебе нужно билет на метро купить. Все это ему страшно понравилось.

Солнце едва успело позолотить древние стены Эдинбургского замка, а Клаус уже стоял на пороге Богатырь-банка. Похоже, отзывы не лгали. Отделение открылось на 7 минут позже положенного, там его встретил отчаянно зевавший, хмурый и небритый сотрудник. Если, конечно, можно назвать встречей кислый взгляд и короткий кивок головой. Клаус огляделся. Стену украшали пара плакатов, выгоревших на редком эдинбургском солнце. Один предлагал пенсионерам вклад на особых условиях, второй вещал что-то про кредит. Что именно – разобрать было сложно, поскольку сверху висел пыльный рождественский венок. Сердце Клауса радостно забилось. Богатырь-банк положительно начинал ему нравится.

Сонный сотрудник увидел под мышкой у Клауса папку с документами и попытался улизнуть. Не тут-то было.

– Я не займу у вас много времени, – обнадежил его Клаус.

– Да? – юноша приободрился.

– Хочу у вас счет открыть для своей компании.

– О-о-о…

Бедняга совсем скис. Потом лицо его осветилось робкой надеждой.

– А если у вас есть биометрический профиль, так вы можете счет открыть или закрыть удаленно с использованием Единой биометрической системы.

Говорил он по-английски с ужасным акцентом и все время опускал взгляд, будто в чем-то провинился.

– Ну раз я про этот профиль впервые слышу, значит у меня его нет, – жизнерадостно заявил Клаус и шлепнул папку с документами на стойку.

– Удобная вещь! Банки в России собирают биометрические данные своих клиентов в Единую биометрическую систему, ЕБС, если коротко. Ну, там фото лица, чтобы его потом можно было распознавать, и запись вашего голоса. И потом можно кучу всего делать, не выходя из дома. Открывать счета, заказывать и блокировать карты, платить, получать кредиты и вообще.

– Обязательно создам биометрический профиль, – заверил его Клаус, – чтобы нам пореже встречаться. Ну а пока давайте по старинке.

Юноша тяжко вздохнул и нехотя принял документы. Сделал вид, что читает их, потом занялся открытием счета. Разумеется, это сопровождалось его звонками коллегам. «А как это сделать? А потом? А это точно надо?». Но всему приходит конец. Счастливый Клаус получил пухлую пачку настоящих, бумажных документов с настоящими печатями, пахнущими свежими чернилами. Он уже повернулся чтобы уйти, но тут маленький бесенок внутри проснулся и дернул его за язык.

– Скажите, а кредит вы мне не хотите предложить?

Сотрудник Богатырь-банка пришел в ужас.

– Может, не сегодня, а? Вы, наверное, устали, а это долго. Опять же, лучше сначала профиль создать, а потом кредиты оформлять. Вообще, я бы не советовал, если совсем уж не горит. – Юноша понизил голос: – Тут мой приятель кредит взял на свадьбу. Три года отдать не может! Они с женой уж и развелись давно, а он все банку должен. Так что кредит надо брать только на дом для молодой семьи или на развитие существующего бизнеса

– Согласен, – улыбнулся Клаус. – А скажите, у ваших клиентов деньги пропадали?

Юноша пожал плечами.

– Бывало, конечно. Фишинг в основном.

– В смысле на рыбалке?!

– Да нет, – клерк впервые улыбнулся. – Фишинг – это когда вам на электронную почту приходит письмо, вроде от банка, или какого-то известного бренда, или внутри социальных сетей. В письме ссылка на сайт мошенников либо на сайт с редиректом. Ну, перенаправлением. Вы туда переходите, а там вас просят пароль и логин ввести от вашей карты. Есть дурачки, которые вводят. Ну, а если мошенники получили ваш пароль и логин для вашего банковского онлайн кабинета… Ну тогда все, вы попали. А деньги – пропали.

– А такое, чтобы клиент спит себе, а у него деньги со счета снимают без его согласия?

Сотрудник Богатырь-банка задумался. Потом кивнул и почему-то радостно объявил:

– Ага, было с полгода назад! Вора мы сначала не нашли, но деньги клиенту, конечно, вернули. Наш же косяк, не уберегли. А потом Центральный банк подключился со своим Центром мониторинга и реагирования на компьютерные атаки в кредитно-финансовой сфере, и они этим своим ФинЦЕРТом за неделю всю банду мошенников вычислили и в полицию сдали. Оказалось, они из «Альфонс-банка» сведения о клиентах крали, а там никто и не заметил. Теперь эти горе-жулики будут пять лет без Интернета за Полярным кругом дорожки от снега расчищать.

Из отделения Клаус вышел в радужном настроении. Наконец-то реально дружественный клиенту банк нашел. И где – у русских! Кажется, дела начинают налаживаться.

Трон короля Артура

Два часа сна совершенно не способствовали хорошему самочувствию и настроению. Но Роберт привык просыпаться в семь утра, проснулся и сейчас. Для этого ему не нужен был будильник, не имело значения и место, и то, каким образом он провел ночь. «А ведь сегодня уже четвертый день, как я здесь», – подумал он и ощутил беспокойство. Четыре дня безо всякой связи с Большим миром. Прежде он никогда не оставлял так надолго свой бизнес. Надо домой, хотя бы ненадолго.

Наскоро собравшись, он забежал к Сэму только, чтобы взять экипаж, и насилу вырвался. Парнишка успел к нему искренне привязаться, и Роберту стоило больших трудов избежать завтрака, кофе, чая, огрогрога и «ну хоть что-нибудь с собой». Сэма можно было понять. Клиентура его состояла исключительно из парочек. Клаус и Молли, Люси и Ланселот, Генри и Гордон. А что делают парочки, когда приходят в кафе? Верно, беседуют между с собой, удостаивая Сэма вниманием не больше, чем политики удостаивают вниманием нужды своих граждан. Роберт на этом фоне был просто подарком судьбы. Он охотно беседовал с Сэмом, слушал, расспрашивал. Так что Роберту пришлось трижды пообещать, что он скоро вернется, и как можно скорее. И когда пролетка уже тронулась, Сэм выскочил из распахнутых дверей кафе с корзиной, в которой спокойно можно было уместить двух упитанных поросят.

– Сэр, ну хоть немножко сэндвичей с собой на дорожку, а?

Роберт сжалился. Корзина с трудом влезла в узкую дверь пролетки. Кроме двадцати сэндвичей в ней оказался термос с крепким огрогрогом, половина жареной курицы, кусок черничного пирога и баночка пикулей. Все было с любовью завернуто в старые рекламные плакаты. Путь был неблизкий, и Роберт от нечего делать начал их рассматривать. «Любят многих, женятся на избранных. Духи „Самая желанная“ помогут тебе получить заветное колечко. Ароматы „Жареная курочка“, „Тыквенный пирог“, „Стиральный порошок“. На плакате изображена пара молодоженов, невеста смотрела в кадр, хитро подмигивая и демонстрируя обручальное кольцо. „Банк Некрономоэконом“ Специальные условия для нежити! Ипотека на 125 лет под 9,999% годовых!» Так. А это что? Серо-розовый плакатик, кажется, такой цвет называется «пепел розы». «Жульетта Д`Оревильи. Магия черная и белая. Ваши самые дерзкие желания. Строго конфиденциально». Хм. Самым дерзким желанием Роберта сейчас было посадить в лужу этого выскочку и наглеца, этого волка в овечьей шкуре, который прикрывается благотворительностью, а сам завод экспроприировал, использует рабский труд, да еще и сертификаты на свои игрушки наверняка подделывает. То есть. Мистера Клауса. Ну не могли же ему продукцию из магических материалов по-честному лицензировать? У Роберта от зависти желваки на скулах заиграли. Он хотел свернуть плакатик, чтобы тот влез в карман, но ветхая бумага вздрогнула в руках, точно живая, сжалась и превратилась в стандартного размера визитку. Роберт положил ее в портфель.

На вокзале было совершенно пусто. За стойкой кассы скучали две эльфийки. Одна читала справочник «Люди и другие наиболее опасные представители фауны Большого мира», другая красила длинные и без того угольно-черные ресницы. Впрочем, при появлении Роберта косметичка немедленно исчезла в сумочке.

– Скорый до Эдинбурга. И обратный на сегодняшний вечер.

– Пожалуйста, скорый до Эдинбурга. – Она взяла деньги и протянула блестящий золоченый билетик. – А обратный возьмите на среду, на 17.30.

Роберт опешил:

– Почему? Это же только послезавтра!

Она посмотрела на него кошачьими желтыми глазами, усмехнулась:

– Потому, что вас задержат неприятности. А еще потому, что в среду я заканчиваю работу в шесть вечера. А эти неприятности так вас огорчат, что вам захочется дружеского тепла и ласки. – Видя замешательство Роберта, она снизошла до объяснений: – Мы, высшие эльфы, видим больше и дальше многих.

Девушка была настоящей красавицей, так что колебался Роберт недолго.

– Тогда два обратных. На сегодня и на среду. На всякий случай.

Не успел отойти, как услышал за спиной яростный шепот второй эльфийки:

– Мэллори, ты что творишь! Он же человек, у них так не принято! Вот, – она сунула подруге справочник. – Нужно все делать наоборот. «Человеческие брачные игры длятся несколько дней. Особи женского пола в первые тридцать – девяносто дней демонстрируют холодность, неприятие и изображают полное отсутствие интереса к партнеру. В противном случае особь мужского пола может утратить интерес или отказаться от дальнейшей заботы о потомстве.»

– Эльфы не лгут. А он хорошенький, и на среду у меня совершенно никаких планов на вечер.

– Ну а люди лгут, у них это правило хорошего тона, называется этикет. И потом. Мэллори, фу, это же человек!

– Не совсем.

Шум прибывающего поезда заглушил остальной разговор. А через два часа Роберт и думать забыл об эльфах, любви, магии и прочих простых радостях жизни. С побелевшими от ярости губами он очень тихим голосом, которого так боялись подчиненные, переспросил у своего управляющего:

– Убийство? Это точно не несчастный случай? Сноу не могла как-нибудь поскользнуться, споткнуться, я не знаю! Словом, самостоятельно свалиться в этот проклятый котел?

Управляющий дергался и переминался с ноги на ногу, так, словно пол под ним был раскаленным. Рядом стоял начальник службы безопасности с видом человека, ждущего своей очереди на эшафот.

– Н-нет, сэр. На камере видно. Она кого-то увидела, и этот кто-то ее толкнул…

Роберт медленно перевел взгляд с управляющего на начальника службы безопасности. Теперь затрясся и этот мужественный человек, бывший военный, не боявшийся ни бога, ни черта. Осудить его было трудно, всякий, кому приходилось вести дела с Робертом Крейном, подтвердил бы, что и князь тьмы рядом с ним, так, жалкий студент—второгодник.

– Хорошо, – задушевным голосом продолжил Роберт. – Значит, на камерах мы видим испуг Сноу, как ее толкнули, как она падала. Все, кроме того единственного, что нам нужно, – кто именно это сделал?

Начальник службы безопасности сглотнул. Цветом лица он теперь прекрасно гармонировал со стеной, выкрашенной в популярный у дорогих дизайнеров оттенок – белый.

– Боюсь, – подал наконец хриплый и неуверенный голос управляющий, – об этом теперь знает только покойная мисс Сноу.

– Так вы узнайте, – нежно и задушевно сказал Роберт, – а то отправлю обоих спрашивать мисс Сноу лично.

Оставшись один, он долго сидел, сцепив пальцы и устремив невидящий взгляд в пустой и черный монитор. Итак, его главный технолог убит прямо перед запуском новой линии, основанной на ее уникальной формуле. Своих можно исключить, свои знали, что сути дела это не меняет, вся информация у Роберта, как и патент на изобретения этой талантливой и не слишком практичной девушки. Все готово, линию хоть завтра запускай. То, что убийство совершено не случайно, любому ясно, не ограбить же ее собирались, бросая в чан с кипящим пластиком. Значит…

«Qui prodest – ищи кому выгодно», – гласит старинный латинский принцип расследования уголовных дел. И начинай искать с тех, кто знал. Ах, какую глупость он совершил, проболтавшись Молли! Теперь по ее милости в курсе вся эта шайка. Но кто? Клаус? Нет, не тот тип. У него благородство на первом месте. Перед логикой и инстинктом самосохранения. А вот его подручные? Эти, пожалуй, могут, подослали же к нему орков-головорезов. Остается вопрос – насколько осведомлен их босс? Ах, как не хватает информации! Роберт встал. Спокойный и собранный, как всегда. Что ж, обратим зло во благо. В сети историю так «удачно» погибшего накануне презентации технолога встретят с распростертыми объятиями. А тем временем навестим загадочный склад, благо до парка Холируд 15 минут пешком.

*

Разведывательная вылазка не принесла ничего, кроме разочарований. Если вначале выбор места для склада Роберта, мягко говоря, поразил, то теперь он вынужден признать, что лучше придумать было нельзя. Горный пик, который сейчас называют «Трон Артура», в былые времена был вулканом, а потому в его недрах было немало пустот и пещер. Крутые склоны горы были изрезаны вертикальными разломами, будто исполинский зверь пытался взобраться наверх, но когти его скользили вниз, рассекая скальную породу, что делало «Трон Артура» совершенно непривлекательным для скалолазов. Вроде бы на виду, совсем рядом с центром Старого города, но туристам тут было так же интересно, как клубному прожигателю жизни в музее энтомологии. Разумеется, Роберт приложил все силы, чтобы узнать у Молли, где вход в склад, но она и сама толком не знала. Такие прозаические вещи ее мало интересовали.

Прослонявшись битый час под жаркими лучами послеполуденного солнца, Роберт совершенно пал духом. Чувствовал он примерно то же самое, что чувствует лис, кружащий вокруг запертого на ночь курятника. И видишь, и чуешь совсем близко глупых жирных кур, а не достать. Требовалось освежиться и привести мысли в порядок. Единственным подходящим для этого заведением поблизости оказался паб с непривычно для Шотландии скромным и логичным названием «Серебряный колокольчик». Как известно, во времена короля Карла II серебряный колокольчик был главным призом на скачках. Когда Роберт переступил порог этого паба, он подумал, что, видимо, при Карле его и построили. Сейчас в моде имитация старины. Молодые модные дизайнеры наждачной бумагой портят свежекрашенные деревянные столы, кисточками изображают патину и грязь на балках и стропилах, а особенно дорогие услуги включают себя лазанье по помойкам в поисках настоящей рухляди. Но эта грязь и пыль, почерневшие от времени кирпичи и дерево, закопченный камин – все это было настоящим.

Роберт с удовольствием вдохнул крепкий коктейль запахов. Старого дерева, каминного дыма, эля, пирогов с говядиной и почками и даже табака. Закралось подозрение – а не позволяет ли хозяин себе, да и гостям преступную трубочку или сигарету? Сегодня курить в пабе не меньшее преступление, чем убийство. Паб напоминал нору крота. Маленькие комнаты с продавленными полами на разных уровнях, еще недавно посыпаемыми песком или соломой (мало ли, как поведут себя клиенты, надо облегчить уборку), скрипучая винтовая лестница наверх, в жилую часть, низкие потолки, тут и там таблички «Берегите голову». Дрова у камина аутентично свалены в кучу, нагло игнорируя последние медицинские исследования о вреде камина, да и санитарные нормы вместе с ними. И хотя все дышало стариной и традициями, вроде траченых молью кабаньих и оленьих голов (трепещи, Гринпис) и отсутствия кондиционера, выглядело удивительно крепким, надежным. Как шотландское мужество и шотландская лень.

Под стать заведению был и хозяин. Крепкий, сухопарый старичок, по-обезьяньи подвижный, юркий. Возможно, виной тому было недавнее возвращение Роберта из волшебного мира, но хозяин паба был вылитый гоблин. Совершенно лысый череп, покрытый старческими пятнами, под кустистыми бровями живые, умные глаза. Старичок окинул Роберта подозрительным взглядом и нахмурился, будто сделал для себя неутешительные выводы.

– Турист? – осведомился он у Роберта тоном полицейского, задержавшего опасного маньяка.

– Нет, нет, я местный, – успокоил его Роберт.

– Хм. А выглядишь, как турист. – Лед недоверия и подозрительности никак не желал таять. – Ну, чего желаешь? Надеюсь, не чаю?

Последнее слово он выплюнул, будто ядовитое насекомое. Роберт улыбнулся про себя. Только очень смелый и очень наивный человек решится спросить в настоящем, не туристическом пабе чаю. В лучшем случае, если вам очень повезет, и хозяин не сообщит вам доверительным тоном, что ну именно сегодня у него сломался кипятильник, получите сомнительную бурду в пивной кружке. Почему в пивной кружке? Потому, что надо быть совсем уж туристом, чтобы рассчитывать найти в пабе чайник и чашки. Роберт и не рассчитывал. Он спросил виски. Хозяин немедленно преобразился. Он расцвел, прямо как домохозяйка в рекламе. Та самая, что вначале пыталась отчистить кастрюлю Обычным порошком, а потом ей вручили Супер порошок. Он широко улыбнулся, к удивлению Роберта, продемонстрировав крепкие белые зубы. И заметался меж полок, тесно заставленных бутылками.

– Ну вот, ну нормальный же человек, а то поди ж ты. Двойной? Я, кстати, Берни.

– Рад знакомству, я Роберт. Нет, нет, один.

– Один, так один, – энергично закивал Берни, наполняя граненый стакан до краев. – А то сегодня, поди ж ты, туристы! Сроду у нас тут туристов не было. Чего тут делать? У нас тут музеев нету, одна гора.

Роберт был с ним полностью согласен и стал слушать трескотню Берни внимательнее.

– Стремная парочка, скажу я тебе! Дамочка с ног до головы закутана в плащ, аж под капюшоном лица не видать. А у парня всю морду какой-то зверь подрал…

– Давно они ушли? – быстро спросил Роберт.

– Какой там, ушли, – безнадежно махнул рукой Берни. – Сидят еще. Там, на нижнем.

И неопределенно махнул рукой куда-то в пол. Роберт огляделся. Из паба выход только один, как раз мимо барной стойки, за которой он сидит. Значит, когда Люси и Ланселот отправятся на склад, куда они так спешили, можно будет незаметно увязаться за ними. Что ж, подождем. А старичок, обрадовавшись, что нашел в лице Роберта благодарного слушателя, продолжал:

– Явились сегодня на мою голову эти, прости Господи, туристы. Дамочка и заявляет: « Нам латте и эспрессо. Двойной». Двойной бывает виски, а что за эспрессо – убей не знаю. Оказалось, это кофе. Кофе! С утра! Я им, как нормальным людям, виски предложил. От кофе один вред, и давление скачет. Пакость какая. Такого не держу, у меня приличное заведение. – Берни дернул головой, как нервная кляча. – Ну, они повздыхали и говорят: «Тогда чай». Поди ж ты. Я Элси позвал, правнучка моя, гостит на каникулах. Эта молодежь сейчас такое курит и пьет, что Боже мой! Может, думаю, у нее и чай завалялся.

Тут сверху раздались шаги, старая лестница застонала и завыла, причем каждая ступенька стонала на свой лад. Сначала показались ноги в рваных джинсах, затем майка с изображением неопрятных, нездорового вида молодых людей с гитарами, и затем симпатичная мордашка девочки лет пятнадцати. Красоту и очарование юности не смогли испортить ни зеленые волосы, ни тоннели в ушах. На шее миловидного создания красовалась татуировка в виде черепа, а количество пирсинга на лице вызвало бы уважение и у людоеда с верховий Амазонки. В руках девочка несла поднос, на нем дымилась эмалированная кастрюлька с отколотым краем, из нее печально свисали два мятых ярлычка чая Lipton.

– Ну дед, я тебя спасла, – торжественно объявило юное создание, не забыв окинуть Роберта оценивающим взглядом. – Нашелся у меня чай. Есть во что налить?

На барную стойку встали две пивные кружки. Старичок буркнул что-то, очевидно, означавшее родственную благодарность. Элси перелила содержимое кастрюльки по кружкам и хотела уж было отнести чай клиентам, но Берни вырвал у нее поднос.

– Сам этим бесам отнесу.

– Они не бесы, а туристы, – терпеливо объяснила дедушке Элси.

Она уселась прямо на стол и болтала ногами, явно не собираясь уходить. С любопытством разглядывала Роберта, блестя черными, как у деда, глазами. Роберт подумал, что каникулы у нее скучноватые. Похоже, тут в принципе клиенты редкость, а уж туристы…

– Бесы, – упрямо мотнул головой ее дедушка. – Девица-то в плащ куталась, а все ж руки ее увидел мельком. С когтями! Черными. И кофе с утра.

– Де-е-е-д, – Элси возвела очи горе. – Сто раз тебе говорила, это называется маникюр. Длинные ногти. А что черные, так это у готов модно.

– Да кто ж в черный ногти-то красит?!

– Ну я, например.

И Элси продемонстрировала свои ногти, старательно покрытые черным лаком. Тут уж настал черед закатывать глаза ее дедушке. Роберт заулыбался, наблюдая за семейной перепалкой. «Бесы». Однако, весьма старомодный оборот.

– Сколько вам лет?

– В октябре 104 будет! – старичок гордо расправил плечи. – А я еще ого-го! Кто хочешь подтвердит.

– Это кто же? – Элси состроила гримасу изумления и недоверия.

– И Лиза Данн, и Эмили Венс, и… Да вся деревня!

– А это кто? – заинтересовался Роберт, с симпатией глядя на распетушившегося деда.

– Отвязные старушенции, – пояснила Элси, задумчиво жуя резинку. – Дед, ты хочешь сказать, ты замутил со всеми бабками в деревне?

– Достойные, почтенные леди! – Берни был глубоко уязвлен внучкиной характеристикой. – И Бен Роджерс.

– Чего-о-о?!

Вот теперь изумление и недоверие были искренними.

– В смысле, я ему в глаз дал на прошлой неделе, – начал оправдываться Берни. – А что? Не потерплю в своем пабе…

– Ой, дед, все. Неси уже чай клиентам.

Вернулся Берни какой-то притихший. Сел на табурет рядом с внучкой, почесал лысину, потом робко спросил:

– Элси. А что такое терминал? Час от часу не легче. То кофе, то чай. Теперь терминал какой-то им неси, – он беспомощно осмотрел полки с бутылками виски, словно искал поддержки.

– А, это такая машинка для оплаты платежными картами. У тебя нету.

– В пабе нет терминала!? – поразился Роберт.

И тут Берни, с невероятной для почтенного мужа энергией разразился такой гневной и нецензурной тирадой о пластиковых картах, и тех, кто их придумал, что Элси выронила изо рта жвачку, а Роберт поперхнулся виски.

– Эти треклятые карточки придумали, чтоб честных людей обкрадывать, сроду их больше в руки не возьму! – вопил Берни. – Два года назад завел! Уговорили, гады, в банке! Первый год бесплатное обслуживание, бла-бла. Ну, я и повелся. Завел чертову карточку. Через пару месяцев иду в банкомат, хотел денежки снять. Банкомат при входе в банк, в коридорчике таком стоит, я к нему. А сзади меня еще мужик какой-то стоял, в очереди. Ну, я карточку в банкомат сунул, все сделал, хотел потом достать, а она никак назад. Застряла! Тут этот мужик и говорит: «Вы зайдите в отделение, скажите, что карта застряла». Я и пошел. А там очередь! Пока дождался, пока со мной сотрудник вышел. А того мужика и след простыл. И все денежки с моей карточки как корова языком слизала. Вот не повезло, что карта застряла, когда вор вместе со мной в банк зашел!

– Это совсем не случайность, покачал головой Роберт. Такой вид кражи называется «Ливанская петля». В банкомат вставляется фотопленка, два уголка которой загнуты под 90 градусов. Эта конструкция дает вам возможность спокойно вставить карту, а вот обратно ее вынуть уже никак. А в самой пленке прорезано окошко, которое позволяет совершать любые действия с картой. Вы ввели пин-код, вор его подсмотрел через ваше плечо, а когда карта застряла, отправил вас в отделение. Сам же, зная код, спокойно снял деньги с вашей карты.

Берни с минуту ошарашенно на него смотрел, потом молча снял с полки бутылку 25 летнего Talisker, налил себе и Роберту по стакану.

– За счет заведения. Я смотрю, ты в этом спец. А вот такая загадка? Приходит мне сообщение с примерно таким текстом: «Важно: никому не сообщайте полученный код! Код для восстановления пароля к приложению „Легкий платеж“ 123… Не помню. Код какой-то. Если вы не запрашивали изменение пароля, срочно обратитесь по номеру…» По какому-то номеру.

– А потом позвонил «мужик», – вздохнул Роберт, —и сказал, что ошибся, указывая свой номер телефона, и сообщение пришло вам. Он попросил вас сказать код, потому что ему нужно срочно подтвердить транзакцию. Купить билет на самолет, оплатить операцию смертельно больной старушки, помочь голодающим пингвинам в Африке.

– Точно. – Берни теперь смотрел на Роберта, как смотрит простой индус на дервиша, заклинателя змей. – Оплатить лечение беременной жены. Ну, я и сказал. И денежки с карты…

– Корова слизала.

– Она.

Суровое молчание нарушил хлопок крышечки – Элси решила присоединиться к компании, открыв бутылку колы.

– Что еще было? – тихо и уважительно, как врач у тяжелобольного, спросил Роберт.

– Еще сообщение пришло от налоговой…

– Якобы от налоговой! – с нажимом поправила Элси, насыпая полную миску чипсов с чесноком.

– Угу. Там было: «На ваше имущество наложен арест. Федеральная налоговая служба». И ссылка.

– По которой вы, конечно, прошли. И снова корова. В таких случаях надо идти на настоящий, официальный сайт налоговой, который любой может найти самостоятельно. И ни в коем случае не переходить ни по каким ссылкам. Часто мошенники присылают письмо на почту, якобы от банка или от хорошо известного вам магазина. Оформление письма будет похоже на те, что вы получали от банка или магазина. Главное для мошенников – заставить вас перейти по ссылке. А дальше на ваш компьютер либо загрузится вирус, крадущий информацию о данных карт и паролях, либо вас будут пытаться вынудить ввести данные карты. Вы ведь их вводите, совершая покупки в интернет-магазине. В том числе секретный код с обратной стороны карты.

При этих словах Берни совсем уж горестно вздохнул и залпом допил виски. Затянувшуюся паузу нарушила Элси.

– А потом дедушке прислали сообщение вроде как от банка: «Ваша карта заблокирована! Срочно свяжитесь по номеру такому-то. Ваш банк». Дедушка позвонил по этому номеру вместо того, чтобы взглянуть на номер хотя бы на обороте собственной карты. Или в привычном смс. Или на сайте.

Берни негодующе хрюкнул, но внучка прервала его властным жестом и продолжила:

– В общем, дедушка перезвонил, его попросили подойти к банкомату его банка, вставить карту и ввести код разблокировки. На самом деле он в итоге дал доступ к своей карте.

– У меня тоже было, – Роберт решил подбодрить вконец расстроенного Берни. – Приходят мне деньги на карту. Небольшая совсем сумма, полторы тысячи фунтов.

Ляпнул, и осекся, когда увидел, как расширились глаза у деда и внучки. Мысленно посоветовав себе помнить, что находится не в своем любимом клубе, где принято на вино за вечер спускать годовую зарплату рабочего, Роберт продолжил:

– Гм, да. Потом звонит мужчина, говорит, что ошибся. Просит вернуть деньги на другую карту. Я понимаю, что он просто хочет обналичить деньги, разбрасывая их небольшими… Гм. Разными суммами на чужие счета. Переведу ему его деньги – стану подозреваемым в мошеннических операциях. Не переведу – тоже плохо. Правоохранительные органы борются с «обнальщиками», и можно оказаться последним в цепочке преступных денег. Что тогда говорить полиции?

– А если человек правда ошибся?

– Тогда он должен обратиться в отделение банка и отменить перевод, предоставив свои документы.

С улицы потянуло вечерней прохладой. Берни включил свет, и над барной стойкой затеплились лампы, кремово-розовые, в покрытых патиной медных оправах. Наградные розетки конных скачек казались новогодними игрушками, тускло блестели в полумраке гофрированным шелком лент. В приоткрытую дверь влетели ночные бабочки, серые, мохнатые, затанцевали вокруг потемневших от копоти ламп. В сумерках начинаешь замечать то, что не было видно при свете дня. Ожили старые, коричневатые фотографии в источенных жучком рамочках, глубокие тени словно наполнили чернилами и проявили грубо вырезанные ножом на барной стойке и притолоке надписи: «Друг и вино должны быть старыми», «Пей, сколь душе угодно, но помни, что завтра на лошадь».

– Дед. А знаешь, почему меня к тебе на каникулы отправили? Если по-честному?

– Ну?

– Была крутая распродажа в GAP. Ну, я набрала вещичек, а на кассе объявление – если расплатишься картой Девиза, скидка 5%. Круто же. А у меня карты нет. И тут девчонка в очереди, нормальная такая, прикид что надо, поглядела на меня и говорит: «Хочешь – я за тебя картой заплачу, а ты мне потом наличными отдашь?» Я согласилась. Вначале вроде все было норм, отдала ей налом, все купила. Но вот потом выяснилось, что кредитка эта была краденая. Два месяца меня полиция мурыжила, разобрались, но полгорода в курсе, мама хотела, чтобы я исчезла на пару месяцев, пока все забудут. – Элси помолчала. – Дед, а чего тебя вообще в банк-то понесло? Где тебе кредитку всучили?

Пауза затянулась. Наконец Берни неохотно признался:

– Дела пошли не очень. Скачки уже пятнадцать лет как тут не проводятся, охоту на лис запретили. Друзья заходят пропустить стаканчик, но с них вроде как неловко много брать. Думал взять кредит, да обновиться немного. Может, даже чайник завести. Для туристов. Ну, присмотрел «Альфонс-банк», вроде на каждом углу, да все кричат: «Взять кредит легко и просто», «Минимум документов, без налогов и поручителей». Ну, зашел. Все документы принес, доходы, прочее. Отказали! Безо всяких объяснений. Ходил к ним, ходил. Пока не намекнули, что старый я. А у их банка политика такая – старым помогать нельзя. Вдруг не отдадут?

Роберт не нашелся, что ответить. К счастью, в этот момент по лестнице застучали вроде бы женские каблучки. Вот только Роберт знал, что никакие это не каблуки, а копыта. Люси, закутанная в плащ на манер назгулов сэра Толкиена, возникла в дверном проеме. Ланселот, поднявшийся вслед за ней, ступал совершенно бесшумно.