Текст книги "Цена волшебства. Серия «Волшебные приключения в мире финансов». Книга 2"

Ведьма и рыжий кот

Любовь, вот что действительно требует жертв, а вовсе не красота. Ради нее русалочка отдала ведьме свой голос, а каждый шаг для нее был подобен прогулке по раскаленной лаве. Принц забрал у гномов труп Белоснежки, вместо того, чтобы поехать, присмотреть себе живую симпатичную принцессу. А Элиза вон вообще, рубашки из крапивы сплела голыми руками для своих братьев, чтобы превратить их из лебедей в обыкновенных принцев. И нечего тут бояться. Подумаешь, к ведьме прийти на консультацию. Ведьмы, если верить классической литературе, всем помогают в решении деликатных проблем. Вон, в захватывающем триллере, что Молли подарила на день рождения (кажется, называется «Макбет», а автор какой-то Шекспир), герой тоже к ведьмам обратился. Кончилось, правда, не очень. Зря этот Шекспир не сделал положенного хеппи-энда. Наверняка читатели возмутились, и издательства от него теперь нос воротят.

Люси слегка поежилась. Ну, она-то ведьму выбирала сама и тщательно. Получив в Лихом переулке визитку, она перерыла все объявления «Ночной мглы» и даже «Утренний рассвет» зачем-то пролистала. Скучная газетенка для светлых, но они, говорят, пользуются темной магией, если имеют серьезные проблемы. Только одно рекламное объявление попалось ей в обеих газетах. И отзывы о работе этой ведьмы были выше всяких похвал. «Жюльетта д`Оревильи. Любые Ваши проблемы станут моими. Оплата наличными или кредитной картой. Никакой предоплаты, только по результату» звучало так лаконично и убедительно, что Люси сразу же прекратила поиски и еще час назад приехала в «Восковые орхидеи». Район богемный, конечно, живут тут в основном художники, писатели и прожигатели жизни, но в миле от самого центра Виридиума, и в целом, почти престижный. Люси почти сразу нашла слегка обветшавший, но очень красивый особняк эпохи короля Геллерта. Но все медлила, не решаясь позвонить в медный колокольчик на двери. Для храбрости даже зашла в таверну «Зеленый дракон» выпить чего-нибудь. Например, крепкого кофе с гвоздикой. Или молочный коктейль.

Это было единственное заведение для темных в центре Виридиума. В принципе, Люси с ее внешностью могла зайти в любое заведение. Годы работы у мистера Клауса сделали свое дело. Совершенно исчез акцент, речь стала надменной и протяжной, с благородными, четкими модуляциями. От природы буйные, иссиня-черные волосы после еженедельных окрасок в светло-русый, послушно струились по плечам, угольные ногти всегда покрыты коралловым лаком, а глаза… Кто будет всматриваться в глаза маленькой феи секретаря?

Но сейчас ей было так страшно и одиноко, что хотелось побыть среди своих. Бармен, крепкий молодой орк, лукаво подмигнул ей огненным глазом и через всю стойку пустил в путешествие стаканчик с чем-то сомнительным, ярко-зеленым. Люси пришлось встретить коктейль обеими руками, жидкость взметнулась вверх, и на ее платье попали брызги, пахнущие лимоном и имбирем.

«Зеленый дракон» была таверной старой, что называется с историей и характером. Некрашеные деревянные столы помнили еще пирушки гоблинов после успешного сожжения деревни эльфов, на выскобленных досках остались отметины громадных тесаков троллей. Эти ресторанными приборами начали пользоваться не так давно – пару сотен лет назад. С потолка свисала потемневшая от времени и частого использования висельная петля. Для острастки подгулявших клиентов, ну и сохранения аутентичного духа заведения, разумеется. Под потолком распростерло крылья чучело зеленого дракона, слегка поеденное мышами, но в дыму от табачных трубок кобольдов, да после второй кружки эля посетителям казалось, что летит под звездным небом громадный дракон, а там, на холме, дымятся руины замка и звон бокалов превращался в бряцание лат и мечей…

Даже в дневное время в таверне было темно. Может, виной тому была чуть зловещая, мрачная атмосфера, делавшая желтые островки света особенно уютными. А может то, что Кривой Джим не мыл плафоны светильников лет этак триста. Хозяин, официант и вышибала в одном лице, этот худой, сутулый гоблин передвигался по бару с обезьяньим проворством, и никто не помнил «Зеленый дракон» без него. Поговаривали, что Кривой Джим вообще-то умер несколько столетий назад, но не счел это серьезной причиной не явиться на работу.

Он перенес стаканчик Люси на подоконник, где для таких миниатюрных клиентов, как она, были разбросаны крошечные, расшитые цветным шелком подушечки. Люси взглянула в закопченное окно. Напротив блистал чистыми стеклами бар «Святой Персиваль». Сетевое заведение, разумеется. У светлых так принято – если у них что-то получилось, надо это «что-то» поставить через каждую милю. Фасад украшала статуя сэра Персиваля, на коне и в сияющих латах. Доблестный рыцарь потрясал мечом, в другой руке у него была пенная кружка. Он интимно подмигивал прохожим и выразительно указывал взглядом на большую вывеску «Святой Персиваль. Каждая четвертая кружка за счет заведения!» Чуть повыше значилось: «Купи франшизу – пролей больше святости на королевство!». Люси фыркнула, допила коктейль и отправилась навстречу судьбе.

*

Интересно, какая она, эта ведьма Жульетта? Имя, понятно, псевдоним, помоложе хочет казаться. Все ведьмы ведь старые и жутко уродливые. Крючковатый нос, бородавки, все такое. А в пещере… Точнее, в квартире, одернула себя Люси, робко коснувшись цепи дверного колокольчика, так вот, в квартире у нее там, конечно, всякие котлы с зельями и кот. Разве бывает, чтобы у ведьмы не было кота?

Она позвонила раз и другой. Тишина. Наконец, после долгого третьего звонка в глубине дома послышался шум и возня, цоканье каблучков, и вот на пороге перед ней предстала тоненькая, сонная и страшно недовольная девушка. Зябко кутаясь в прозрачный пеньюар, она смерила недовольным взглядом вконец растерявшуюся Люси и процедила сквозь жемчужные зубы:

– Я выпила целую бутылку бренди и бокал сонного зелья, чтобы запить пачку снотворного. Вы меня разбудили, утешьте же, что это было не напрасно.

Весь заранее составленный солидный и деликатный монолог мгновенно вылетел из головы, и Люси сбивчиво затараторила:

– У меня такое жутко важное и серьезное дело… Только мадам Жульетта… Вот никак без нее. У меня… У нас с ним… Короче, это страшно серьезно. Я… Я влюблена и в полном отчаянии. Вот.

Взгляд сердитой красавицы немедленно потеплел.

– Не мадам. Я мадемуазель. И пойдем в дом, моя милая. Не стой на ветру.

Внутри оказалось неожиданно уютно. Стены были отделаны золотым растительным узором, за ажурной решеткой в камине танцевал огонь. Не было никаких комнат, кроме ванной и кухни, да и те отгорожены тяжелыми алыми портьерами. А вся квартира – будто огромный роскошный бальный зал с вощеным паркетом и необъятной кроватью с резной золоченой спинкой под пологом. На смятых простынях развалился кот размером с овчарку, только не черный, как Люси ожидала, а рыжий, как апельсин. Смерив маленькую фею любопытным взглядом, кот зевнул, обнажив острые и необычно длинные клыки. На нем был кожаный ошейник с металлическими шипами, шерсть пушистая, а на голове еще и длинная, что придавало ему сходство с юношей-моделью.

– Жан Пьер! Вставай, бездельник, нашей гостье нужен кофе! – Красавица попыталась стащить кота с постели за шкирку, но он, приподнятый над подушками, только вытягивался вверх, все длился и длился, безвольно раскачивая в воздухе лапами. Выбившись из сил, рассерженная Жюльетта отвесила ему хорошего пинка. Кот лукаво взглянул на нее изумрудными глазами и с неожиданной ловкостью просочился за штору, скрывавшую кухню. Очевидно, там была какая-то прислуга, потому что немедленно загремел кофейник, водруженный в печь, мелодично звякнули фарфоровые чашки и потянуло в комнату пленительным запахом хорошего, свежесваренного кофе. Кот вернулся в комнату, сжимая в зубах маленький серебряный поднос с двумя чашками и прелестными горячими круассанами. Для Люси, соответственно ее росту, была поставлена чашка чуть больше наперстка. Круассан, что взяла Люси, оказался с шоколадом и миндалем. Когда чашка Люси опустела, хозяйка рассеянно взяла ее, повертела в изящных тонких пальцах, разглядывая гущу на дне. Люси сочла момент подходящим.

– У меня есть любимый мужчина, но на пути нашей любви есть препятствие…

– Всего лишь рост. Ты хочешь… Как бы это сказать… Чтобы ваши размеры подходили друг другу.

В комнате повисла звенящая тишина.

– Но как?! Откуда вы узнали? Я же ничего не сказала?

– Твоя чашка мне сказала.

– Тогда вы знаете! Что я готова на все! Назовите только цену!

По комнате мрачно проплыл призрак Русалочки. Немой, хромой и мертвой.

– Хоть голос, хоть ножки! Все готова отдать, только помогите!

Жюльетта поморщилась, взглянула на Люси ласково и снисходительно, как смотрит опытный психиатр на подопечного, вообразившего себя героем, спасающим мир.

– Девочка моя, ну зачем мне твой голос с таргардским провинциальным акцентом и твои ножки, когда мои гораздо изящнее?

И она приподняла полу пеньюара. Как ни была ошарашена Люси, она была вынуждена признать – о таких стройных ногах с миниатюрными ступнями, обутыми в шелковые домашние туфельки на высоких каблуках, она сама могла только мечтать.

– А вот счета от моего косметолога становятся просто астрономическими, да и секреции дракона, входящие в состав нужного тебе зелья, стоят немало. Так что, если ты хочешь носить платья от приличных модельеров и крутить романы со статными мальчиками – вот цена. – Она протянула Люси бумажку с трехзначной цифрой. – А детские сказки своей нянюшки из головы выбрось. Бартер был в моде в те времена, когда рыцари меняли какую-нибудь часть тела дракона на принцессу. В конце концов, на деньги можно купить и ножки, и голос, и даже молодость…

Ведьма снисходительно улыбнулась Люси, отодвинула свой кофе, даже не пригубив, и взяла со стола зеркальце. Вопросов ему не задавала, только придирчиво рассмотрела свое красивое, породистое лицо. Пора, ох пора к господину Льежу. Еще немного, и эти тонкие морщинки будут заметны не только ей, но и окружающим, а желтенькие тени на висках! От неприятных мыслей отвлекла клиентка.

Люси поерзала, сглотнула. Сумма ее ошарашила, да и будничная простота предприятия лишила ситуацию романтического флера. Но, с другой стороны, как любил поговаривать мистер Джаспер: «Если проблему можно решить за деньги, это не проблема. Это расходы.» Что ж, возьмем потребительский кредит. Вот только как указать целевое назначение? Но это потом, а сейчас ей назвали условия, и нужно быть серьезным, деловым человеком. Выразить сомнение величиной гонорара, поторговаться, принять скептический вид…

– Я на все согласна! – пискнула она, жалобно глядя на Жульетту. – Вот только мне нужно немного времени, чтобы найти деньги.

– Славно. Вы не пожалеете, милая, что пришли именно ко мне, – заворковала нежным голосом Жюльетта, и тут же, без паузы, совершенно другим, резким тоном:

– Жан Пьер, договор!

Кот потрусил к комоду, украшенному головками Амуров, не без труда открыл ящик и начал рыться в бумагах. Апельсиновый хвост от напряжения ходил из стороны в сторону, когти неловко скребли картонные папки, полетели клочья бумаги.

– Жан Пьер!!! Негодный мальчишка! Сто раз говорила – договоры справа!

Наконец на стол перед Люси лег помятый, исцарапанный договор. Там, где обычно бывает канцелярская скрепка, зияли отметины кошачьих зубов.

– Аванса никакого, как я и обещала. Но я должна быть уверена, что ты вернешься, дорогая. Мне придется кое-что купить для зелья, которое решит все твои проблемы.

И Люси, конечно же, подписала договор. Безо всяких сомнений. Как только за ней закрылась дверь, рыжий кот прекратил тереться о ногу хозяйки. Спина его круто выгнулась, когти впились в пол. Мгновение, и поднялся с колен стройный, изящный молодой мужчина. Весь в веснушках, огненные волосы коротко острижены на висках, а на лоб падают красивыми прядями, на девически нежно очерченных губах дерзкая улыбка. Он поправил шипастый ошейник, недовольно нахмурил рыжие брови.

– Жюли, мне обязательно каждый раз быть котом? Сами попробуйте не пользоваться руками и достать папку ртом.

– Не дерзи. – Жюльетта запустила пальцы в его непослушные волосы, нежно потрепала. – La position commet11
  Положение обязывает (фр.).


[Закрыть]. Я могу позволить себе иметь кота, жабу, хоть василиска. Держать любые скелеты в шкафу, и сердца в склянках на полке. Но стоит этим ханжам обывателям узнать о том, что у меня молодой, красивый любовник… И конец моей репутации. Ее, знаешь ли, выстраивают годами, а теряют за минуту. Подай кофе, мне нужно подумать про наш новый заказ.

О дивный новый мир

Эдинбург Клаусу очень понравился. Узкие, мощеные булыжником улочки ныряют то вверх, то вниз, старые замки соседствуют с современными домами, но последних, по счастью, не так уж много. Паб White Hart Inn, украшенный белоснежным оленем на фасаде, мало отличался от «Святого Персиваля», в который он заглядывал по выходным. Остановились в Madisson Blue. Выглядел отель колоритно – мощные стены старого, желтоватого камня, круглая башня, где окна больше напоминали бойницы. Внутри, впрочем, все оказалось стандартно и современно. Поcле завтрака, который скорее напоминал серьезный ужин, Клаус и Молли отправились на прогулку. Шотландия не Англия, и в десять утра большинство магазинчиков и кафе было еще закрыто. А кое-что было закрыто совсем.

– Джонатан, ты только посмотри!

Но Клаус и сам уже одарил своим полным и безраздельным вниманием красивую старинную дверь с табличкой «Сдается». Помещение лучше и желать нельзя – по соседству с музеем игрушек, просторное, с витриной. Сейчас эта витрина была покрыта густым слоем пыли, внутри обрывки бумаги и паутина. Но воображение Клауса украсило ее Рождественскими елями, увешанными чудесными игрушками, по миниатюрным рельсам спешил паровозик, в воздухе парили украшенные остролистом механические феи… Пожалуй, можно будет и парочку живых запустить. Темных, конечно. Своих, светлых, обижать не будем. Ну а длинные руки Общества по защите магических существ сюда не дотянутся.

– Милый, закрой ротик, пожалуйста, и пойдем. Ты людей пугаешь.

Клаус вздрогнул. Пожалуй, жена права. Не стоит изображать певчего на хорах, стоя с разинутым ртом и блаженным взглядом перед пустой витриной. Наскоро записал телефон, по которому хозяин обещал не только скидки, но и отдаться в рабство смельчаку, решившемуся снять помещение на «Золотой миле».

Посмотрев старую часть города, они как-то незаметно оказались в Лонхеде. На перекрестке Хай-стрит и Хоторн-Гарденс утреннее солнце закрывала громада здания, похожего на скалу среди спокойного моря. Угрюмые гранитные стены, полное отсутствие окон, архитектура того стиля, что призвана подавлять человеческую волю и радость жизни. Довершали тягостное впечатление исполинские персонажи Диснея. Гигантский Микки Маус интимно подмигивал Золушке, Белль плотоядно взирала на Русалочку, а Спящая красавица широким жестом приглашала прохожих ко входу с табличкой «Только для сотрудников».

Увы, размер имеет значение, чтобы там ни говорили. Будь эти механические куклы не больше человеческого роста, они создавали бы приятное впечатление. Но увеличенные до размера молодого кита-убийцы, они пугали. И не только чету Клаусов, проходивший мимо малыш поспешил спрятаться за широкую юбку своей мамы, а его младшая сестренка заревела, когда Белль перестала пожирать взглядом Русалочку и с неприятным скрипом повернулась к прохожим.

– Почему только женщины? – вдруг спросила Молли.

– Что?

– Ну, я имею ввиду – у Белль же было Чудовище, у Русалочки и Золушки принцы. А их нет. Одни девушки, Микки не в счет.

– Мужчины плохо продаются, – авторитетно заявил Клаус, потративший три часа своей жизни на консультацию с Ричардом по вопросам маркетинга.

Внушительный портал, который неплохо смотрелся бы в храме Абу-Симбел, венчала надпись: «КрейнТойс». Золотые буквы, выгравированные на черном мраморе, навевали мысли о надгробных плитах.

– Смотри, Джонатан, – хихикнула Молли, – похоже, это твой коллега. Игрушки выпускает.

И как с кладбищем всегда соседствует лавка цветов, рядом с главным логовом производителя игрушек был и магазин. Молли и Клаус заглянули. Народу – как на ярмарке в праздничный день. Смех и гомон малышей смешивался с какофонией звуков, издаваемых игрушками. Они (и игрушки, и малыши) пищали, выли, свистели, мяукали, пели песенки. Словом, шум стоял ужасный. Посреди зала стоял стенд с мишенями, здесь можно было испытать в деле оружие – пластмассовые пистолеты, автоматы и даже космические бластеры. Стрелять надо было в нарисованных преступников, летящих уток или инопланетных пришельцев, но ведь это так скучно! Так что Клаус немедленно получил мягкую пулю в лоб. Щекастый мальчишка победно захохотал, но тут же сник под грозным взглядом матери.

– Вот поэтому мы и не заводим детей.

Клаус улыбнулся и потер лоб, а Молли почему-то расстроилась. Она хотела что-то спросить, но Клаус уже шагал вдоль полок, увлеченно рассматривая игрушки и ценники. Теперь и у него испортилось настроение, Молли заметила, что он рассеянно теребит запонку, что делал всегда, когда его одолевали неприятные мысли.

– А игрушки неоригинальные совсем, – решила она подбодрить мужа, – дешево стоят и так же выглядят.

– В этом для меня и беда, – пробормотал Клаус. – Именно в этом.

На выходе блистал свежей типографской краской плакат. Клаус пригляделся. На плакате мужчина с приятной улыбкой демонстрировал целый легион игрушек. Дизайнер постарался – ряды скучных лупоглазых кукол, пластмассовые машины и небрежно раскрашенные резиновые звери были выстроены в затейливую конструкцию, приглушенный свет маскировал примитивные формы и дешевую упаковку. А вот мистер Роберт Крейн, хозяин и основатель этой империи детства (а именно он и улыбался с плаката), в ретуши не нуждался. Белоснежные волосы уложены в идеальную прическу, костюм от Бриони подчеркивал безупречную фигуру, даже верхняя пуговица рубашки расстегнута как-то особенно элегантно. Острый, проницательный взгляд черных глаз смягчала обаятельная улыбка. Внизу лентой извивалась надпись: «КрейнТойс – окунись в мечту!». Под ней другая, поменьше: «Подари себе счастье – купи две игрушки и получи третью бесплатно!».

Молли с минуту рассматривала эффектного бизнесмена, потом выпалила:

– Джонатан, нам нужно познакомиться с этим мистером Крейном.

– Это зачем еще?

– Ну как же, он ведь выпускает и продает игрушки, совсем как ты. Значит, хорошо в этом разбирается. Все тебе расскажет, поможет.

Клаус даже комментировать не стал. Что ж, нельзя иметь в жизни все. Зато глаза его жены цвета летнего неба, а волосы как золото. И еще она чудесно готовит.

Итак, помещение для магазина было найдено, оставалось договориться о цене аренды. Клаус лишний раз убедился в правоте пословицы: «Обещать не значит жениться». Что бы ни обещало объявление, владелец эти обещания выполнять не собирался. Когда на почту Розмари пришла оферта, цена аренды недвижимости оказалась вдвое выше, склад оплачивался отдельно. Оборудование, вроде кассовых аппаратов, можно было получить исключительно в лизинг. Клаус немедленно воспылал желанием лично, а не в письменной форме пообщаться с бессовестным владельцем. И Розмари немедленно удовлетворила это желание. Вручила ему тонкий пластмассовый кирпичик, почему-то украшенный изображением надкушенного яблока. Оказалось, это называется смартфон. Вещица Клаусу очень понравилась. Набрав нужный номер, он битый час спорил с хозяином, но тот был упрям, как армейский мул. Розмари в полной мере насладилась видом взбешенного зятя, который терпел полный крах в тонком дипломатическом деле переговоров. Наконец она сжалилась. Мягко, будто кошачьей лапой забрала телефон и заговорила неожиданно нежным, игривым голосом:

– Мистер Вассерман? Я менеджер мистера Клауса. Скажите, у вас ведь нет электронной цифровой подписи? Я так и думала. Давайте встретимся через два часа, подпишем все бумаги. Скажем, в пабе напротив вашего дивного помещения. Что? А, вы меня легко узнаете. На мне будет красное платье. Очень, очень короткое красное платье.

В трубке радостно тявкнули.

– Розмари. А тебе не кажется, что ты сначала должна была спросить меня, прежде чем брать дело в свои руки? – только и нашелся Клаус, когда его ретивая родственница перестала томно вздыхать в трубку и закончила разговор.

Та целую минуту критически оглядывала зятя с головы до ног, после вынесла безапелляционный вердикт:

– Нет, не кажется.

– Почему?!

– Мало ли, что ты ответил бы.

Клаус очень тихо что-то сказал, но то ли у Розмари был очень острый слух, то ли она привыкла. Она победно ухмыльнулась.

– Ну конечно. Когда мужчина показывает характер, все говорят – молодец! А вот когда свой характер показывает женщина, все говорят – стерва.

– Ты забыла уточнить – дрянной характер.

– Ой, как я рада, что вы сработались!

От неожиданности спорщики разом замолчали и обернулись. На пороге стояла Молли. Она, как всегда, ничего не поняла, потому с выражением тихого умиления смотрела на мужа и сестру. Розмари, правда, открыла рот, чтобы съехидничать и заодно прояснить ситуацию, но тут же закрыла. Сейчас Молли попросит все ей объяснить, а этого никакие нервы не выдержат. Хрупкий мир таким образом был восстановлен, и Розмари сообщила, что идет готовиться к переговорам. Клаус озадаченно наблюдал, как она придирчиво выбирала платья, остановившись в итоге на самом ярком и коротком, потом завивала и укладывала волосы, затем красилась. Не сдержался.

– А я, когда собираюсь на деловую встречу, обычно собираю бумаги и одеваю костюм построже, – подпустил он каплю яда.

Но Розмари, как и многие виды змей, была к яду нечувствительна. Она лишь плечами пожала:

– Ну что ж поделаешь. Не всех природа одарила роскошной внешностью, острым умом и умением решать поставленные задачи.

Самое обидное во всем этом было то, что вечером она вернулась, что называется, «со щитом». Она не только заключила договор аренды в половину цены, но и получила бесплатно склад. А также разрешение проводить какие угодно ремонтные работы без согласования с собственником. А это было важно. Конечно, в Большом мире открыто использовать магию запрещено, так что… Остается одно – использовать ее тайком. Поручив Розмари найти самого нелюбопытного и нерасторопного работника в Эдинбурге, лишь бы создавал видимость и не путался под ногами, Клаус привез из Амизерунта братьев Крудсов. Эти развеселые гномы-близнецы работали по ночам, и единственной проблемой Клауса было уговорить их воздерживаться от песен. Мало того, что содержание гномских баллад может вогнать в краску и портового грузчика, так еще и природа, одарившая братьев золотыми руками, решила, что дать им еще и хороший слух будет уже слишком. В итоге, когда гномы впервые запели за работой, от потолка отвалился солидный пласт штукатурки, Клаус подавился кофе, который пил из пластикового стаканчика, Генри уронил на ногу портфель, а с улицы раздалось: «Немедленно прекратите мучить животных!» В остальном парни были великолепны. Они красили, строгали, пилили, клеили, и все это с таким энтузиазмом, что обшарпанное, грязное помещение преображалось на глазах.

По утрам гномы отправлялись в отель напротив, спать после честной трудовой ночи. И на их место заступал Сэм, который официально и делал ремонт. Розмари справилась с поручением блестяще. Клаус пришел в полнейший восторг, когда увидел Сэма, что называется, в деле. Тощий, сутулый паренек с унылым лицом напоминал печальную бледную поганку. Он бесцельно слонялся по залу, неуверенно брал в руки то один инструмент, то другой. С недоумением рассматривал этот инструмент, потом либо ронял его, либо клал куда придется. Подолгу застывал на одном месте с отсутствующим выражением лица, затем спохватывался и бежал заняться единственным делом, которому предавался самозабвенно – курить. И Сэм как будто не удивлялся, что, несмотря на его полное бездействие, магазин преображался. Даже Молли не могла не восхищаться. Она как-то спросила Розмари:

– Сестренка, а как тебе удалось найти такого мастера? Муж говорит – он уникален.

Розмари ухмыльнулась, даже вынырнула из болота Фейсбука, куда погружалась последние пару часов.

– А я и не искала. Взяла первого попавшегося.

– ?!

– Это же Шотландия, моя принцесса. Вот в Германии, к примеру, мне да, пришлось бы потрудиться, чтобы найти такого обалдуя.