Текст книги "Россия в Средиземноморье. Архипелагская экспедиция Екатерины Великой"

Впрочем, власть Павла Нестерова над островами оказалась недолгой: уже в августе 1772 г. из похода возвратился А. Псаро и вновь стал «главным депутатом», сохранив свой пост до ухода российского флота. В 1773 г. А. Псаро все еще стремился создать на Паросе совет старейшин, называемый им «Сенатом», и рассматривал его в качестве органа управления, состоящего из представителей всех островов. Однако сделать это до заключения мира он так и не успел[578]578
  Στέφανος Κ. Ανέκδοτα έγγραφα αποσταλέντα προς τους κατοίκους των Κυκλάδων κατα την υπο των Ρώσων κατοχήν. Σελ. 38; Kοντογιάννης Π.N. Oι Έλληνες κατά τον πρώτον επί Aικατερίνης B’ Pωσοτουρκικόν πόλεμον 1768–1774. Σελ. 242.


[Закрыть].

До самого отъезда из Архипелага весной 1774 г. и Г.А. Спиридов, кажется, тоже сохранял чувство ответственности перед жителями созданного им Архипелагского княжества. В своем прощальном письме, отправляясь «за болезнию в Ливору», а потом в Россию, он обратился к «генеральному депутату флота капитан-лейтенанту и кавалеру Псаре» и «на все в Архипелаге подданныя Ея Императорскаго Величества нашей всемилостивейшей государыни греческие острова [к] жителям, как духовным, так и мирским», объявив «удовольствие» и «желание всегда их добраго к нам усердия»[579]579
  Центральный военно-морской музей. Санкт-Петербург. Рукописно-документальный фонд. № В-38369/3.


[Закрыть].

Однако до конца пребывания флота в Эгейском море так и не определено было самое важное – отношение островов к Российской империи. Кем считали себя жители Архипелагского «государства» в 1772-1774 гг.

– «подданными» императрицы (как они, судя по документам, себя называли)?

– находившимися «во владении» как завоеванные территории (самой императрице Орлов писал в 1773 г. о «жителях Архипелагских островов, состоящих под высочайшим Вашего Императорского Величества владением»)?

– или «вольными», коим оказывалась помощь или «покровительство»?

Каким был статус А.Г. Орлова – в 1770 г. выбравшего себе титул «полномочного генерала от Ея Императорскаго Величества Екатерины Второй всея России, главного над Архипелагом», а в 1772 г. упоминавшегося в «Учреждении» Павла Нестерова по сути только как соправитель, но не Екатерины, а своего брата Федора?

Сравнительно вольное употребление и взаимозамена понятий «подданство», «покровительство»/«протекция», «владение», «быть во власти…» и некоторых других показывает, что окончательного представления о характере отношений между Российской империей и Архипелагским княжеством так и не сложилось ни у правителей, ни у исполнителей их повелений.

Перспективы строительства «республики», «архидукства», «государства», кажется, так и оставались для жителей Архипелагских островов весьма туманными. Не случайно и в 1773 г. жители Самоса, не овладевшие «регламентом самоуправления» Павла Нестерова, просили прислать для управления островом «российского человека, который знает российские законы» (вспомним, что в регламенте Нестерова им полагалось все решать по собственным островным традициям!)[580]580
  РГА ВМФ. Ф. 188. Он. 1. Д. 91. Л. 78-78о6.


[Закрыть]. Они выражали слезную благодарность, когда на их остров прислали лейтенанта флота Николая Кумани, «потому что мы прежде были, как овцы без пастыря, а как скоро мы услышели, что приехал к нам в остров он, Кумани, собралися со всех деревень всяким усердием и радостию, …признаем ево за … честнаго командира нашего»[581]581
  Там же. Ф. 190. On. 1. Д. 2. Л. 82. Николай Петрович Кумани (1730-1809) – уроженец о. Крит. Начинал службу, вероятно, юнгой на английском судне, с 1769 г. мичман в российском флоте. Участник Чесменского сражения. Кумани был полезен жителям Самоса, ибо говорил и на греческом, и по-русски, хотя до конца своих дней так и не овладел грамотой. Он командовал фрегатами и во Второй русско-турецкой войне, и в Архипелагской экспедиции под командованием Ф.Ф. Ушакова. Дослужился до контр-адмиральского звания (1797), но до конца жизни, обладая прекрасной памятью, читать так и не научился, а умел лишь подписывать свое имя (см. Лурье В.М. Морской биографический словарь. СПб., 2005. С. 133).


[Закрыть].

Создавая государство на архипелагских островах, российское командование развернуло заметную активность по описанию и картографированию Восточного Средиземноморья. Исправить имеющиеся европейские карты, срисовать «неизвестные положения мест»[582]582
  Из инструкции инженер-капитану Матвееву, отправлявшемуся во время перемирия к Дарданеллам (Там же. Д. 46. Л. 82об.).


[Закрыть], промерить глубины и по окончании войны «из журналов и описаний» создать в Адмиралтейской коллегии подробный Атлас Архипелага помогли разведывательные высадки на острова в 1770-1775 гг., «крейсирование», контакты с местными жителями по поводу десятинного сбора и работ по заготовке леса и продовольствия. В посвящении императрице, предварявшем Атлас[583]583
  Нам известны, по крайней мере, три его рукописные копии: ГИМ (подготовительные материалы), частично изданные в 1997 г. (Атлас Архипелага и рукописные карты Первой Архипелагской экспедиции русского флота 1769-1774 гг. М., 1997); РГВИА (Ф. 434. Д. 58); РГА ВМФ (Ф. 315. Оп. 2. Д. 134).


[Закрыть], говорилось, что «победы над Оттоманским флотом <…> и потом покорение Архипелага <…> кроме громкия во все концы земли простершиеся славы и великия российскому мореплаванию пользы подали случай ко изследованию и точному описанию болыиия части сего [Эгейского] моря, его островов, заливов, входов в пристани и промеры глубин», а поскольку «ни одна Европейская держава… не осмелилась простерти свободно на сие море руку гидрографическаго искусства…, но российским мореплавателям единым мановением… Екатерины является путь открытый и свободный до самых врат гордого Стамбула»[584]584
  Атлас Архипелага (РГВИА. Ф. 434. Д. 58. Л.З).


[Закрыть]. С разведывательными миссиями – не только для выявления военных объектов, но и для фиксации полезных ископаемых, античных руин, монастырей и церквей, описания больших и малых поселений – на острова отправлялись инженер-офицеры Яков Баталзен, Михаил Тузов, Михаил Можаров, Карл Реан, волонтер граф Паш ван Кринен[585]585
  О Паш ван Кринене и текст его Описания см. Приложение 6.


[Закрыть], значительные отступления с описаниями островов содержит Журнал Степана Хметевского, а описание Архипелага, сделанное участником экспедиции Матвеем Коковцевым, было даже издано типографским способом в Петербурге в 1786 г.[586]586
  Коковцев М.Г. Описание Архипелага и варварийскаго берега, изъявляющее положение островов, городов, крепостей, пристаней, подводных камней и мелей; число жителей, веру, обряды и нравы их с присовокуплением древней истории, и с тремя чертежами. СПб., 1786. С. 37-38.


[Закрыть]. Нет сомнений, что и сама императрица желала возможно больше узнать о новоприобретенных землях[587]587
  Примечательно, что от завоеванных в это же время жителей Молдавии и Валахии Екатерина потребовала через Н.И. Панина: «Граф Никита Иванович! Позовите к себе Молдавских, а потом Волошских депутатов, и скажите им, что в следствие моей к ним протекции и дабы мне с основанием можно было иметь об них попечение, я желаю, чтоб они подали мне через Вас 1) описание их нынешняго состояния и всей земли их, также доходы тех земель, 2) в чем состоят их нужды, недостатки и желании. И как они то Вам подадут, то прошу мне отдать. Екатерина» (Письма и записки императрицы Екатерины Второй к графу Никите Ивановичу Панину. С. 113).


[Закрыть].

Остров Парос. Аузский залив и деревня Ауза. 1771 г.

Очевидно, что значительнейшего внимания удостоился центр «Архипелажского великого княжества» – о. Парос, располагавший удобными гаванями при селениях Парос (Парикия) и Ауза. Его описания вполне отражают многообразие интересов, проявленных участниками экспедиции при освоении Восточной части Средиземноморья.

Относящийся к Кикладской гряде островов на юге Эгейского моря, о. Парос приглянулся командующим российским флотом еще тогда, когда корабли запасались в его бухтах водой, преследуя турецкий флот перед Чесмой. Парос лежит на половине пути от Пелопоннеса до Азиатского берега. Легче, чем с севера Эгейского моря, оттуда можно было осуществлять не прекращавшуюся все годы присутствия Российского флота в Архипелаге постоянную связь с Ливорно, легче было, в крайнем случае, и покинуть Архипелаг. И хотя местоположение Пароса не позволяло непосредственно с этого острова осуществлять блокаду Дарданелл, для недопущения подвоза продовольствия в Константинополь с Пароса постоянно отправлялись малые эскадры для «крейсирования» и ареста всех судов с турецкими товарами. Оценив эти достоинства Пароса, Спиридов писал императрице: «Сие место порт Ауза с островом своим Паросом столь важно и нужно, что я признаваю лучше всех в Архипелаге островов, где есть порты и всех лучший залив, где есть рейды, потому нигде так укрепиться и малою силою обороняться нельзя, как в порте Аузе»[588]588
  Материалы для истории русского флота. Ч. XI. С. 655.


[Закрыть].

Острова Парос и Антипарос

Участники экспедиции оставили несколько довольно подробных описаний Пароса. Первое из них сделали 3-11 июня 1771 г. прапорщики инженерной команды Баталзен и Тузов[589]589
  РГВИА. Ф. 846. Оп. 16. Д. 1860. Л. 143-144о6.


[Закрыть]. Позднее не обошли Аузу и Парос в своих воспоминаниях Степан Хметевский, Матвей Коковцев и Сергей Плещеев. Через два года после завершения войны на Паросе побывал французский эллинист Шуазель-Гуффье[590]590
  Choiseul-GouffierM.-G.-F.-A. Voyage pittoresque de la Grece. Paris, 1782. Vol. 1. О его путешествии в Грецию см.: Augustinos О. French Odysseys: Greece in French travel literature from the Renaissance to the Romantic Era. Baltimore; London, 1994. P. 157-173.


[Закрыть] и также оставил заметки об острове и русском присутствии на нем.

Вот каким Баталзен и Тузов увидели Парос:

«Величиною оной остров имеет длины 19, ширины 11 с половиной верст, совсем безлесен, и почти весь в высоких каменных горах, а камень болте серой, а некоторою частью и мраморной. Дороги веема уския и каменистая. В ниских местах, где на фут или более сверх камней земли есть, тут имеютца и хлебопашенные земли… Во время турецкаго владения состояло началство, как в местечках, так и в деревнях из приматов, выбранных изо всего тамошнего общества, кои все происходящие между жителями тяжбы и ссоры разбирали. А главное правление, как над сим, так и над протчими островами, имел главнокомандующий турецкаго флота капитан паша, по повелениям котораго по желаниям их отпускаемы и продавань: были. Вначале положено было платить каждому человеку, хотя бы и он холост был, в год по 3 1/2 пиастра, тако ж и от хлеба пятую долю, почему и собралось в казну с здешнего острова 5920 пиастров. В нынешние времена стали из греков откупщики, кои, откупая друг против друшки, оную сумму возвышали, напоследок со всего острова платили от 8500 до 9000 пиастров, а как откупщикам сию сумму от жителей еще слишком возвратить надлежало, то с каждого человека приходила вдвое болие»[591]591
  РГВИА. Ф. 846. On. 16. Д.1860. Л. 143.


[Закрыть].

Парос

На острове обитало около 5 тысяч жителей (М. Коковцев). Помимо двух городков – «местечек» Пароса и Аузы, на острове находились еще «5 деревень и несколько в разных местах по способности построенных в полях греческих домов, и доволное число садов, в которых родится виноград, апельцыны, цитроны, помаранцы, винные ягоды, яблоки и априкосы, и протчие фрукты. Жители ж, как из местечек, так из деревень сеют хлеб – пшеницу, ячмень, тож и хлопчатую бумагу, которым хлебом во время хлебородия не точию, что доволствуютца сами, но и продают в другие острова, а из бумаги делают холст, чулки и другие бумажные товары. Скота ж, как рогатого и мелкого, так лошаков для себя имеют доволно, а лошади, хотя и есть, однако веема мало, которой скот у них во весь год ходит на полях, потому что во время зимы снегов и морозов веема мало случаетца, а хотя снег и бывает, но в редкие годы, да и то пролежать более не может, как до полудня до десяти часов, а когда солнце взойдет, то вскорости разтает, а нередко нужда бывает в прокормлении скота летом в жаркие времена, когда трава от жару вся выгарает, а толко с великою нуждою по самым ниским местам, да и то поблизости и около воды, скот едва питатца может.

Для полевой работы жители употребляют быков и лошаков, на которых также, что им случитца перевозить от одного места до другаго, возят въюшными. А других повозок в разеуждении высоких гор и каменистых мест никаких нет»[592]592
  Там же. Л. 144-144об.


[Закрыть].

По мнению М. Коковцева, плодородная земля острова Парос могла бы приносить больше богатства его жителям, но те были «по невежеству своему бедны».

Первостепенное значение для флота в Архипелаге имело качество воды, а ее на Паросе было достаточно: «Воды по острову в ключах и в мелких от оных проточинах доволно имеетца, а на горах, в строениях, где ключей нет, делают там жители цистерни, в которых зимой дозжевую воду збирают, и тем доволствуютца чрез весь год, летом веема редко или и вовсе дозжей не бывает»[593]593
  Там же. Л. 144об.


[Закрыть].

Церковь Успения Богородицы на Паросе. Купол над баптистерием VI в.

Не преминули упомянуть русские описатели Пароса и о том, что остров был известен своей древней историей, и об оставшемся «столбе» с «рытою эльленскою надписью»: «Во время идолопоклонства находилось близ города Имвлоса изрядное резьбою украшенное капище, коего развалины еще видны»[594]594
  Коковцев М.Г Описание Архипелага и варварийскаго берега. С. 37.


[Закрыть]. Английский участник экспедиции напоминал, что Парос был родиной Фидия и Праксителя[595]595
  Веспы В. Воспоминания участника Архипелагской экспедиции // Морской сборник. 1914. Т. 382. № 5. С. 18.


[Закрыть]. Однако прапорщиков Баталзена и Тузова более заинтересовала информация, собранная у жителей острова, рассказавших, как Парос перешел под османское владение: «Прежде оной остров принадлежал генуэзцам, а потом по одержанной венецианским флотом при острове Кандии баталии между прочими островами венециана обладали и сим островом, а напоследок в 1686 г. в подданство пришел турок»[596]596
  РГВИА. Ф. 846. Он. 16. Д. 1860. Л. 143.


[Закрыть].

Самым большим поселением острова являлся, как и ныне, город Парос (Парикия), «при котором имеетца бухта, называемая тем же именем Паросом, от ветров доволно закрыта, толко не веема глыбока, однако к стоянию на якоре мелким судам способна»[597]597
  Там же. Л. 143об.


[Закрыть].

Довольно скупые на описание греческих церквей и монастырей участники Архипелагской экспедиции сделали исключение для главного храма острова Панагия Екатондапилияни: «Во оном местечке (Парикии. – Авт.) между протчими ныне стоящими в ней церквами находитца примечанию достойная церковь во имя Успения Пресвятыя Богородицы, веема древнего построения, и ныне еще в хорошем состоянии, доволной величины и вся складена на извеске из мраморнаго камня, а внутри изрядного украшения, а особливо мраморными ж столбами коринтического издания… Строена ж та церковь от греческой царицы Елены, матери Великаго Императора Константина, во время возвратного ея пути из Ерусалима в Константинополь, и названа оная церковь Экатаполиани, а все оное происходило в 4-м веке после Рождества Христова, а прежде построения оной церкви на том месте было ельленское сборище»[598]598
  Коковцев М.Г Описание Архипелага и варварийскаго берега. С. 37.


[Закрыть]. Степан Хметевский также вспоминал эту церковь как «знатную»[599]599
  Журнал С.П. Хметевского. Приложение 8. С. 616.


[Закрыть], однако и он, и М. Коковцев не преминули укорить жителей острова в небрежении: «богатую из мрамора церковь… невежественные греки, желая украсить, выбелили известью»[600]600
  Коковцев М.Г. Описание Архипелага и варварийскаго берега. С. 37-38.


[Закрыть]. О прочих церквях Пароса сохранились только краткие упоминания: «Монастырей на всем острове считают по разным местам греческих 25, католических 2 [на срезе страницы утрата текста], а церквей стол ко много, что и числа оным не знают»[601]601
  РГВИА. Ф. 846. Он. 16. Д. 1860. Л. 144об.


[Закрыть]. «Внутренняя часть острова покрыта горами и там нельзя ступить ни шагу, чтобы ни наткнуться на монастырь, церковь или, в крайнем случае, на часовню. Леность и суеверие опустошили эту землю, чтобы заполнить монастыри, которые сами скоро опустеют»[602]602
  Choiseul-Gouffier. Voyage pittoresque de la Grece. P. 66.


[Закрыть]. Остров входил в Паро-Наксийскую епархию и имел резиденцию православного епископа.

Церковь Успенья Богородицы. Главный неф X в.

Славу центра Архипелагского княжества вполне мог делить с Паросом остров Наксия (Наксос), находившийся по соседству. Между Паросом и Наксией находятся три незаселенных островка (Порто Трио), где обычно суда набирались хорошей водой (и куда, кстати, при турках прибывала ежегодно флотилия капудан-паши для сбора архипелагской подати). Впрочем, по описанию М.Коковцева, флот мог стоять на якорях на протяжении всех четырех миль между Аузским заливом и о. Наксия. Коковцев описывает Наксию как остров с шестью тысячами населения греческого и римско-католического вероисповедания, изобилующее хлебом, винами, дровяным лесом и хлопком. Наксия считалась и более предпочтительным по климатическим условиям местом для расквартирования участников и гостей[603]603
  На Наксосе А.Г. Орлов, в частности, предоставил резиденцию для посланника Али-Бея – Зу-ль-Фикар-бея (см.: Плещеев С. Дневные записки путешествия из Архипелагского России принадлежащего острова Пароса в Сирию и к достопамятным местам в пределах Иерусалима находящимся с краткою историею Али-беевых завоеваний, российского флота лейтенанта Сергея Плещеева в исходе 1772 лета. СПб., 1773. С. 2).


[Закрыть] экспедиции.

Именно на Наксосе А.Г. Орлов предпринял эксперимент по созданию в Архипелагском княжестве своего просветительского центра, ориентируясь, судя по всему, на проекты, претворявшиеся в жизнь в это время в России императрицей и И.И. Бецким. На Наксос были собраны дети из семей различного состояния, они поступали на полное обеспечение из средств, выделяемых А.Г. Орловым, жили в изоляции от своих семей (по-видимому, почти как в московском Воспитательном доме) и, вероятно, должны были в будущем составить «новую породу людей» нового Греческого государства. «Греческия малчики как приматские так и бедны[х] островски жителей дети и сиротки, содержаны были… одеянием и пищею и обучением согласно с великодушием и щедротою Всемилостивой… государыни»[604]604
  Из письма А.Г. Орлова А.В. Елманову от 28 июля 1774 г. (РГА ВМФ. Ф. 188. On. 1. Д. 92. Л. 158-159).


[Закрыть], при детях состоял «эконом Жованни Ацали»[605]605
  РГА ВМФ. Ф. 190. On. 1. Д. 119. Кажется, это он, став капитаном Иваном Ацали, после окончания войны в 1784 г. будет назначен российским консулом на Кипре (см.: Уляницкий В.А. Русские консульства за границей в XVIII веке. М., 1899).


[Закрыть]. Г.А. Спиридов после отъезда А.Г. Орлова продолжил заботу о Школе, направив ее деятельность сообразно своим предпочтениям на обучение морскому делу. Для этого «с острова Наксии малолетних гречат 46 человек» разослали «в число кают юнг на разные корабли»: «Георгий Андреевич за благо почел оных малчиков по кораблям и фрегатам разпределить, производя им пропитание и стараясь, дабы оныя обучены были руской грамоте, читать и писать могли, при том обучать и навигации»[606]606
  РГА ВМФ. Ф. 188. On. 1. Д. 92. Л. 158-159 См. также: Гребенщикова Г.А. Балтийский флот в период правления Екатерины II. С. 411-413.


[Закрыть]. Однако на этом просветительские опыты не завершились. С июля 1773 г. А.Г. Орлов пожелал придать своему школьному эксперименту больший резонанс[607]607
  И резонанс в Европе, действительно, был. «Амстердамская газета» поместила такую, например, заметку: «фрегат Григориус имел также на борту 26 юных греков и 12 гречанок, прибывших из Морей, которые после прохождения карантина имеют намерение разместиться в Пизе, чтобы обучаться в колледже, который генерал-аншеф гр. А.Г. Орлов здесь основал по приказу российской императрицы» (G. d’A. 1773. № 93).


[Закрыть] и перевезти «гречат» в Пизу, где специально для своей Школы он приобрел дом. Он пишет в это время Г.А. Спиридову: «Прошу не оставить ребятишек греческих, которые уже набраны и впредь будут набиратца и коих мне сюда при случае судами пересылать человек по 15 а я здесь делаю об них учреждение школу, чево для и дом болшой в Пизе беру, а впредь што с ними будет приказано от двора учинить – тово еще не знаю, но думаю, что и там для них готовится дом, где оне для всякова ученья приняты будут»[608]608
  РГА ВМФ. Ф. 190. On. 1. Д. 119. Л. 29об. (Письмо Орлова Спиридову 1773 г.).


[Закрыть]. И в дальнейшем в 1774-1775 гг. Орлов продолжал трогательно заботиться о Школе, поручая А.В. Елманову присылать на военном судне «с пропитанием» «всех их малчиков в Италию для обучения и воспитания в учрежденной в Пизе для них школе» (с оговоркой: только с согласия их родителей, «не делая в том не малейшего насилия против их желания»)[609]609
  РГА ВМФ. Ф. 188. Он. 1. Д. 92. Л. 158-159, 167-173об.


[Закрыть]. Когда же флот покидал Средиземноморье, греческих школьников забрали из Пизы в Россию[610]610
  РГА ВМФ. Ф. 172. Он. 1. Д. 135. Л. 148.


[Закрыть], и школа продолжала существовать уже в Санкт-Петербурге[611]611
  В январе 1775 г. для отправлявшихся в Санкт-Петербург греческих мальчиков из Архипелага было учреждено училище, в 1792 г. преобразованное в «Корпус чужестранных единоверцев», в 1796 г., правда, по распоряжению Павла I это училище было закрыто. См.: Арш Г. Л. Этеристское движение в России. М., 1970. С. 134.


[Закрыть]. В своем сочинении об Архипелаге Матвей Коковцев подытожил историю наксийской школы самым высоким стилем: «Все острова возчувствовали обильно изливаемыя щедроты Великий и Премудрый Екатерины, Которая желая возстановить упадшия науки, повелела устроить на острове Наксии училище, но как острова и паки возвращены Оттоманской Порте, то обучавшиеся отвезены Российским флотом в Санктпетербург, где восхищаются Матерним Минервы призрением»[612]612
  Коковцев М.Г. Описание Архипелага и варварийскаго берега. С. 68-72.


[Закрыть].

о. Наксос

Укрепленную базу российский флот создавал и на о. Миконо (Миконос)[613]613
  В заливе Миконоса часто базировалась одна из российских эскадр (например, там стояла эскадра Арфа), с Миконоса могли подать на Парос в Аузу сигнал, если корабли неприятеля появлялись вблизи Архипелагской базы. См., например, распоряжение адмирала Спиридова сделать на Миконосе маяк из хвороста и в случае приближения турецкого флота палить из пушек и зажечь маяк (РГА ВМФ. Ф. 190. On. 1. Д. 44. Л. 15).


[Закрыть], который вместе с островами Шкиято (Скиатос), Шхиро (Скирос), Андро (Андрос), Тино (Тинос) и Сиро (Сирое) составляли северную часть Архипелагского княжества. На северо-востоке в Архипелагское княжество вошел о. Патмос с находящимся на нем древним монастырем Иоанна Богослова[614]614
  Депутаты от Патмоса «просить быть им в подданстве всемилостивейшей нашей Государыни» прибыли к Спиридову в конце апреля 1771 г. (РГА ВМФ. Ф. 315. On. 1. Д. 1. Л. 142). Документы о российском управлении Патмосом в 1771-1774 гг. см.: Μαλανδράκης Μ. Νησιωτικά χρόνικα // Ελληνικα. 1936. № 9. (1936). Σελ. 69–16.


[Закрыть].

о. Сирос

Самым крупным островом Архипелагского княжества на востоке вблизи Анатолийского побережья был о. Самос, который, по словам М. Коковцева, с 1771 по 1775 г. «благоденствовал под державою российскою». Самос был важен, прежде всего, для блокады Дарданелл, поэтому стал базой эскадры И.А. Борисова, мимо кораблей которой «ни одно турецкое судно проити не могло»: «в течении сего времени взято оных около двух сот с грузом и без груза, суда же прочих европейских держав осматриваемы были, и, по выгрузке из оных турецких товаров, отпускаемы»[615]615
  Коковцев М.Г. Описание Архипелага и варварийскаго берега. С. 60.


[Закрыть].

К югу от Пароса значительными островами, признавшими Российское владычество, были Кикладские острова Милос, Сикинос, Иос, Тира (Санторин) и Аморгос (их подробное описание, сделанное графом Паш ван Криненом, см. в Приложении 6). По-видимому, кроме общих заявлений о том, что эти острова стали «благоденствовать» после побед «российских орлов», серьезной строительной деятельности там не велось. Выступая еще 14 марта 1771 г. на Совете в Петербурге, А.Г. Орлов специально выделил остров Милос как лучшее место для стоянки флота[616]616
  АГС. Т. 1. С. 370-371.


[Закрыть], но остров имел «нездоровый» климат, да и база к этому времени уже стала обустраиваться на Паросе.

Самым южным владением России в Средиземноморье была хитростью захваченная небольшая турецкая крепость на о. Кастро Россо (возле Анатолийского побережья, которая стала служить «пристанью для Российских крейсеров в Сирских и Караманских водах плавающих»[617]617
  Коковцев М.Г. Описание Архипелага и варварийскаго берега. С. 68.


[Закрыть].

Залив о. Милос

Активные действия русских по освоению Архипелага и особенно строительная деятельность на Паросе не остались незамеченными европейскими корреспондентами. И их выводы уже в 1771 г. отражали озабоченность далеко идущими планами России: пришедшая в июле информация из Венеции так была представлена «Амстердамской газетой»: «Русские работают над созданием значительного форта на Паросе и на Миконе, эти два форта уже с артиллерией и войсками. Кажется, что русские имеют в виду исполнить план Петра I, который хотел обеспечить свободное плавание как на Черном, так и на Белом (имеется в виду Эгейское. – Авт) морях» (G.d’A. 1771. № 65).

Только ревностью к успехам России можно, на наш взгляд, объяснить появление в 1773 г. в британском ежегоднике саркастической заметки о центре Архипелагского княжества: «Остров Парос, в древности известный своим вином и мрамором и ставший бессмертным благодаря скульптурным статуям, долго является главной стоянкой русских. Хотя положение этого острова, лежащего на половине пути между Мореей и Малой Азией, в некотором смысле может показаться благоприятным для стоянки, но со многих сторон это ложное мнение. Во-первых, расстояние от суши, особенно от Малой Азии можно считать главным недостатком; среди менее важных: его небольшая величина и бесплодие делают его малоудобным для отдыха и восстановления сил столь большого количества людей. Действительно, кажется удивительным, что после необыкновенной удачи, которая способствовала уничтожению турецкого флота и сделала русских неподконтрольными властителями этих морей, русские не смогли за эти годы овладеть ни одним сколь-либо значительным островом, который бы своими продуктами мог их поддержать в их предприятии и обеспечить безопасность в час испытаний» (A.R. 1773. Р. 20).

Итак, заняв острова в Архипелаге и не располагая достаточными силами, чтобы их все сразу начать осваивать, русские тем не менее в 1771-1772 гг. предприняли беспримерные шаги по обустройству своей базы на Паросе, не оставляя вовсе без внимания и другие острова. Создается впечатление, что Архипелагское княжество обустраивалось на века, что ни покидать его, ни выгодно уступать англичанам или французам, как писал Спиридов Екатерине, в первые два года никто не намеревался. Недаром отправленный на новоприобретенные острова граф Паш ван Кринен собирал сведения о том, насколько может умножиться население островов и как жизнь на островах реорганизовать к лучшему. Например, усмотрев на о. Милос, что причиной болезней его жителей являлись скапливающиеся в поселении нечистоты, он предложил: «По моему мнению мили три от порта на маленком пригорке посреди долин, украшенной лугами, построить бы новой город, повелев наперед съжечь тот, в котором оне теперь живут, ибо оные столь жадны к обитовани их полат, что доброволно, конечно, не переменят жилища»[618]618
  «Краткое описание островов Архипелага». Приложение 6 С. 654. Город Зефира – старая столица Милоса – и в самом деле вскоре был покинут его жителями, переселившимися на место, указанное Паш ван Криненом. Однако едва ли в том была его заслуга. К моменту прибытия на Милос российских военных перенос столицы в современную Плаку уже начался. См., например: Μπελιβανάκης Γρ. Ιστορία της Μήλου. Συγκροτημένη από τις ιστορικές επιφυλλίδες της εφημερίδας «Μήλος» μιας 25ετίας 1976-2001. Αθήνα, 2001; Gerousi E. Melos: the Christian Monuments of the Island. Athens, 1999. P. 13.


[Закрыть]. Безусловно, дух авантюризма – а как иначе можно рассматривать планы переноса городов?! – как у руководителей Архипелагской экспедиции, так и у их подчиненных был неистребим!