Текст книги "Мертвый Город"

Глава 6

Из соседнего помещения, где мы оставили Семена и Клауса, падает неверный свет, но голосов не слышно. Почти дохожу до входа, когда внезапно мне в глаза бьет яркий свет.

– Макс? – громким шепотом спрашивает Рыжий.

– Да, не свети в глаза, – прикрываю рукой лицо.

Заходим в помещение. Подняв винтовку, высвечиваю омерзительную тварь, притаившуюся за дверным проемом справа. Странно, ее глаза сверкают в свете фонаря, но меня она не видит. Пересекаю угол обзора монстра, стараясь, чтобы Соня все время оставалась слева от меня.

– Как сходили? – спрашивает Клаус.

– Нормально сходили, – усаживаюсь на стул, устало вытягивая ноги. «Достаю» сигарету, закуриваю и выпускаю в воздух облачко дыма. – Мы нашли другое помещение с неплохим обзором.

– Отлично! – Семен не скрывает радости. – Ну что, идем?

– Не так быстро, – говорю, – сперва утра дождемся. Осмотримся.

– Зачем? – хмурится Рыжий. – Хватит уже осматриваться. Уходить нужно.

– Скоро станет достаточно светло, и нам нужно проверить, на месте ли тот человек.

– Нет его уже там, – резко отвечает парень.

– Что? – мой план рушится на глазах.

– Неизвестный покинул площадь, когда вас не было, – отвечает за него Клаус.

– Когда это было?

– Перед самым закатом.

– Плохо. Очень плохо.

– Ты хотел узнать, каких еще тварей он нам подготовил? – спрашивает Соня, массируя свои ноги.

– Нет, я хотел спуститься вниз и проследить за ним. Рано или поздно время вернется в свое обычное русло, и если бы мы следовали за неизвестным, то в этот момент оказались бы с ним рядом. Вот тогда бы он ответил на все наши вопросы, а нам бы не пришлось блуждать по городу в поисках выхода.

– Я об этом не подумал, – Клаус выглядит раздосадованным.

– Мне самому эта мысль пришла в голову, только когда мы с Соней нашли помещение, из которого видна площадь.

– Так что мы будем делать? – Рыжий нервно теребит ремень своего автомата.

– Вы видели, в какую сторону ушел человек?

– На запад, – сразу отвечает Клаус и показывает рукой.

– Он создавал еще каких-нибудь тварей?

– Нет, он довольно долго сидел на одном месте, а потом встал и ушел по одной из улиц.

– Ясно, – мой взгляд скользит по развалинам, шарит по сереющим в утреннем свете улицам, поднимается выше и останавливается на уже ясно видных силуэтах двух высотных зданий. Они стоят как раз на западе. – Ладно, давайте перекусим и будем выдвигаться.

– Мы же найдем его? – негромко спрашивает меня Соня.

– Мы обязательно найдем его и выбьем ответы на все наши вопросы.

– Да, конечно, – девушка запинается, – но я говорила про выход.

– Можешь не сомневаться, – стараюсь говорить уверенно, но самого охватывает уныние и тоска при мысли о предстоящих поисках человека. А если он уже покинул этот сон?

Похоже, что время снова играет с нами в свои непонятные игры. Ночь пролетела так быстро, что солнце, по идее, уже должно было давно взойти, но бледнеющее на востоке небо все не спешит показывать нам светило. Развалины зданий с чернеющими провалами окно, широкие, уходящие в глубину кварталов, улицы – в неверном свете занимающегося рассвета разрушенный город кажется настолько мертвым, неживым, что сердце щемит от безысходности. Тем не менее, с каждой секундой светлеет, но сразу же становится ясно, что солнца мы не увидим – все небо затянули унылые серые облака, даже тучи. Серыми лохмотьями они резво скользят по небу, нагоняя хандру. Уже достаточно светло, и Клаус, встав у окна, поднимает бинокль, разглядывая город внизу.

– Вижу движение! – почти сразу бросает он, и мы моментально оказываемся рядом. – Вторая улица справа, прямо на дороге.

Спешно навожу бинокль на указанное место, настраивая резкость.

– Гориллы, – роняет Соня.

Наконец, и я вижу тварей. Судя по их резким, словно нервным движениям, время бежит не намного быстрее обычного. Семен рядом присвистывает от удивления:

– Сколько же их!

Монстров действительно много, гораздо больше, чем тогда, когда они на нас напали. Получается, мы уничтожили не всех тварей?

– Вы заметили, что их слишком много? – спрашиваю я.

– Да, – отвечает Клаус. – По-моему, их даже больше, чем вчера создал человек в плаще.

– Они что, размножаются? Ха-ха! – нервно смеется Рыжий.

– Это невозможно, – Соня не понимает его шутку.

– Ну, тогда тот лысый мужик наделал новых, – парирует Семен.

А внизу твари нескончаемым потоком выливаются на площадь, полностью ее заполняя. Я недоуменно наблюдаю за столпотворением монстров.

– На митинг собрались, – невпопад шутит Рыжий.

Уже вся площадь заполнена гориллами, а они все прибывают и прибывают. Не толкаясь и не суетясь, они словно занимают свои заранее рассчитанные позиции. Наконец, спустя какое-то время их поток иссякает, и больше ни одной твари не появляется с той стороны, откуда они пришли.

– И что дальше? – вопрос Сони остается без ответа.

В бинокль видно, что твари стоят спинами к центру площади, где над их головами высится неестественно белый фонтан. Больше всего их построение напоминает оборонительные линии. Что они защищают? Фонтан? Сомневаюсь. Никто во всем городе не способен его уничтожить, кроме нас, но это и вовсе кажется нелепостью, потому что такой цели мы себе не ставили, да и сам фонтан, а точнее то, что под ним скрывается, способно защитить себя. А вообще, полчища тварей напоминают заградительный отряд. Они ждут. Нас?

– Смотрите! – тревожно вскрикивает Соня.

– Куда? – одновременно спрашиваем мы с Семеном.

– Справа, на улице.

Поворачиваюсь в сторону, куда смотрит девушка. С высоты нашего этажа отлично видно, как по одной из улиц, выходящей на площадь, движется в нашу сторону огромный черный змей.

– Страж появился, – тихо произносит Клаус.

– Ого! – восклицает Семен. – Похоже, у тварей общий сбор. Скоро и волки появятся, значит.

Что-то мне подсказывает, что не все так просто. И я не ошибаюсь. Спустя какое-то время Стража замечают и гориллы. Их моментальная реакция не оставляет сомнений в том, что именно змея они здесь и ждут. Вся их бесчисленная толпа приходит в движение. Огромная масса тел колышется в один миг и перестраивается. Теперь они становятся мордами к Стражу. Змей уже не далее, чем в полусотне метров от площади. На краткий миг и он, и твари замирают.

– Что сейчас будет, – едва слышно произносит Соня.

– Сейчас будет мясо, – в предвкушении предстоящего зрелища Рыжий даже руки потирает. Он уже не смотрит в бинокль.

– Не спеши радоваться, – осаждает его Клаус. – Еще неизвестно, что сейчас произойдет.

– Драка сейчас будет! – отзывается парень. – Разве не видно?

– Не шумите, – бросаю я.

Ловлю оптикой Стража и отчетливо вижу, как узкие зрачки, вертикально перечеркивающие золото его глаз, быстро ширятся, затапливая чернотой всю радужку. А в следующий миг он пропадает из фокуса. Опускаю бесполезный уже бинокль.

Страж атакует. Разделяющие его с тварями на площади полсотни метров, он преодолевает за какое-то неуловимое мгновение, и замершая перед ним плотная толпа из могучих черных тел взрывается, разлетаясь во все стороны жалкими ошметками. В это самый миг гориллы приходят в движение, начиная свою атаку.

Совершив стремительный бросок, Страж возвращается на прежнюю позицию. Он не спешит. Змей взведен, как исполинская пружина. Гориллы переходят в наступление. За какую-то секунду они преодолевают разделяющее их со Стражем расстояние, но тот уже не ждет. Его могучее тело мелькает в пыльном воздухе смазанной молнией, но на этот раз он продолжает движение, ввинчиваясь в неисчислимую массу тел. Твари снова разлетаются во все стороны от мощного удара, но их слишком много, чтобы заметить потери. Змей двигается невероятно быстро, более не совершая бросков. Он давит горилл массой своего огромного тела, и след, оставляемый им в толпе горилл, маслянисто поблескивает от крови и внутренностей тварей.

– Так их! Давай! Давай! – кричит поглощенный азартом схватки Рыжий, и ему вторит Соня.

Трудно сказать, на чьей стороне сейчас мои симпатии. С одной стороны, мне хочется, чтобы все гориллы сдохли, ведь именно они напали – или нападут? – на ребят и смертельно ранят Сергея. С другой стороны, я бы предпочел столкнуться с сотней горилл, пусть и не с одной, чем с одним единственным Стражем. Тварей хоть можно уничтожить стрелковым оружием, а как бороться со змеем? Я напряженно слежу за побоищем, втайне надеясь, что гориллам удастся если не уничтожить Стража, то хотя бы основательно потрепать. К этому моменту змей практически заканчивает своеобразный круг по площади, уничтожив огромное количество тварей, но визуально результаты его атаки не очень заметны – уж слишком много горилл здесь. А Страж двигается все медленнее. По всей длине его исполинскую тушу облепили бесчисленные твари, и теперь змей кажется покрытым какими-то копошащимися на нем паразитами. Убитые им гориллы исчезают, и вот теперь видно, что их действительно поубавилось. А потом змей прекращает движение. Пользуясь моментом, на его спину взбираются все новые и новые гориллы, через десяток секунд перед нами образовывается необычный курган.

– Да они просто задавят его своей массой! – восклицает Рыжий.

Так уж получается, что мы с Клаусом одновременно смотрим на парня, и он явно тушуется под нашими взглядами.

– Они для нас все враги, – говорю я. – Не забывай этого.

– Но ведь…

– Ответь мне, Семен, – спрашиваю его, – с кем бы ты предпочел воевать, если бы у тебя был такой выбор: с гориллами или со змеем?

– Конечно, с обезьянами, – не задумываясь, отвечает Рыжий и тотчас умолкает, видимо, поняв, что я ему хочу сказать. Больше он не кричит.

Живой, копошащийся сотнями и тысячами тел, курган на площади тем временем продолжает расти. Все новые гориллы взбираются наверх по спинам и головам других тварей. Все меньше горилл остается на площади – они практически все на змее. Высота «холма» достигает уже четвертого этажа, стоящего неподалеку здания. Я сомневаюсь, что твари способны как-то повредить чешую Стража, поэтому, вероятнее всего, обездвижив гиганта, они попытаются сейчас добраться до его глаз.

Тишина, царящая вокруг, просто оглушает, и тем нереальнее кажется все то, что происходит внизу на площади. Курган уже не вздрагивает, как еще минуту назад – змей обездвижен.

– Все, – тихо говорит Соня, – он уже не выберется.

Ее слова словно служат сигналом. Огромная гора тел приходит в движение.

– Он еще жив! – откровенно радуется девушка.

Копошащийся тысячами черных тел курган начинает как-то странно съеживаться, вырастая вверх, но уменьшаясь в основании. Я догадываюсь, что сейчас должно произойти, и мне вспоминается вопрос, заданный одним могучим удавом юноше, выращенному волками: «Они называли меня земляным червяком?» И в следующий миг происходит самый настоящий взрыв. С дикой яростью, сбрасывая с себя, как шелуху, ничтожных по сравнению с ним самим тварей, высоко вверх, в невероятном броске, взметается Страж. Гориллы тысячами щепок разлетаются далеко во все стороны, их швыряет и бросает на стены зданий и землю. Далеко не все из них смогли подняться.

– Ух ты! – вскрикивает Рыжий, не в силах сдержать восхищение, а Соня подхватывает его радостные крики.

Земля вздрагивает, когда исполинская туша змея бухается обратно на землю, давя всем своим весом и буквально размазывая тварей, оказавшихся под ним. После столь сокрушительного удара победа Стража уже не вызывает сомнений. Уцелевшие гориллы снова пытаются обездвижить змея, навалившись на него, как и прежде, но теперь их уже слишком мало, да и сам Страж теперь не позволяет им забраться себе на спину. Он черной молнией носится по всей площади, давя горилл. Проходит совсем немного времени, когда жалкие и разрозненные остатки тварей начинают покидать площадь, не пытаясь более атаковать змея. Страж даже не пытается их преследовать, он снова совершает круг по площади, а потом движется к ее центру, где находится фонтан. Я вижу, как он всего лишь на секунду замирает, изучая сооружение своими золотыми глазами, а потом наносит страшный удар. Соня изумленно охает рядом со мной, да и я с трудом сдерживаю удивление, потому что никакого эффекта атака Стража не имеет – фонтан, как ни в чем ни бывало, возвышается над грязно-рыжей землей. После неудачной попытки змей не спешит атаковать снова. Он меняет тактику и теперь начинает обвивать кольцом фонтан. В бинокль видно, как перекатываются могучие мышцы под черной чешуей, как змей, максимально вытянувшись и обвив своим телом белоснежное сооружение, начинает сдавливать, сжимать его. Боюсь даже представить, какие усилия сейчас прилагает Страж – наверняка их хватило бы, чтобы разрушить любое обычное здание.

– Зачем он его ломает? – удивляется Соня. – Его же создал тот же человек, что и самого змея!

– Как и горилл, – напоминает ей Клаус.

– Я ничего не понимаю, – она разводит руками.

– Скорее всего, – говорю я, – змей уничтожает тварей, следуя своим инстинктам, ведь в основе его, как и любого Стража, – человеческая кровь. Ну а то, что они порождения его же создателя, ничего не значит. Не следует также забывать и то, что человек в плаще не смог необходимым образом отработать с ним, когда при создании Стража использовал так много собственной крови. Поэтому, что творится в голове у этого монстра, неизвестно никому.

– Но почему у него не получается разрушить фонтан? – недоумевает Соня.

– Да, мы-то его быстро разобрали, – поворачивается ко мне с вопросом Семен.

– Оружейник не пытался его сломать, как змей, – вмешивается Клаус, – он уничтожил его огнем, пусть его было совсем немного.

– Ну да, гранаты… – бормочет Рыжий и снова возвращается к наблюдению.

Страж так и не смог ничего сделать с фонтаном: он сжимал его в своих чудовищных объятиях, несколько раз еще пытался разрушить его мощными ударами-бросками, – сооружение так и осталось неповрежденным. И теперь змей, развернувшись, удаляется с площади.

– Ну вот и все, – задумчиво роняет Клаус, опуская бинокль.

– Уходим? – Рыжий нетерпеливо переминается с ноги на ногу.

– Уходим, – киваю. – Готовы?

– Да, – одновременно отвечают Соня и Семен.

– Идем прежним порядком: я впереди, за мной – Семен и Соня, замыкающим – Клаус. Мы спустимся на площадь и попробуем найти человека в плаще. Направление нам известно, поэтому не думаю, что поиски займут много времени.

В последний раз окидываю взглядом помещение, задержавшее нас больше, чем на два часа. В дверном проеме смутно угадывается бесформенный силуэт гигантского осьминога. Нам нужно идти. Ждать больше нельзя. До выхода из помещения всего несколько метров, и мне хватает трех шагов, чтобы оказаться у него, но буквально на глазах, словно из ниоткуда, прямо перед моим носом оказывается самая настоящая дверь. Действуя исключительно на рефлексах, тянусь, хватаюсь за ручку и проворачиваю ее. Изумленный вздох за моей спиной.

– Что за…?! – восклицает Рыжий.

Отпускаю не поддавшуюся ручку и отступаю от двери, вскидывая винтовку. Что происходит?

– Смотрите! – Семен ошарашено показывает куда-то влево, но я уже и сам вижу, как дверной проем, ведущий в соседнее помещение, где притаился осьминог, оказывается закрытым зеленой дверью.

– Что происходит?! – испуганно вскрикивает девушка.

В непомерном удивлении мы наблюдаем, как наше помещение стремительно преображается, всего за минуту приобретая тот вид, что мы помним: идеально ровный пол, покрытый черным мрамором; гладкие белые стены и потолок без малейшего следа повреждений.

– Попали, – тихо произносит Рыжий.

Я оборачиваюсь. Окно тоже на месте. Снова шагаю к двери. Ручка не поддается, словно выполняет исключительно декоративную функцию.

– За спину! – бросаю ребятам и направляю винтовку на дверь.

Жду, пока они встанут за спиной, уходя с линии возможного рикошета, и открываю огонь по тому месту, где в двери должен быть язычок, держащий ее запертой. Затвор несколько раз глухо щелкает. Мне хватает трех выстрелов, чтобы разнести в щепки приличный кусок двери. Больше ее ничего не держит, и я тяну ее на себя, не сразу вспомнив, что она открывается внутрь. Дверь открывается без малейшего звука, но в немом изумлении я смотрю на еще одну точно такую же. Не понял. Снова вскидываю винтовку, и мои девятимиллиметровые пули вырывают куски дерева и из этой двери.

– Что за чертовщина, – бормочу себе под нос, когда и за этой дверью оказывается еще одна.

– Что ты там возишься? – нетерпеливо спрашивает Семен.

А я и не знаю, что ему ответить. И в этот миг дверь, которую я открыл первой, исчезает, истаивает прямо на глазах.

– Дверь пропала! – радуется Соня, но тут же осекается, увидев что в проеме находится еще одна. Спустя несколько секунд исчезает и она, но выход все также закрыт.

– Ладно, – говорю негромко, начиная злиться, – попробуем по-другому.

Я закидываю Вал за спину и «достаю» укороченный восьмизарядный Бенелли.

– Отойдите подальше, – это ребятам.

Вскидываю дробовик, целясь в замок:

– Бам!

Теперь в верхнюю петлю:

– Бам!

В нижнюю:

– Бам!

Дверь более ничто не держит: ни петли, ни замок. Вместо них – огромные, зияющие темные дыры. Отступаю на шаг, заношу правую ногу и бью, вкладывая весь свой вес в удар, который должен вывалить эту проклятую дверь внутрь следующего помещения, и плевать, что она открывается в другую сторону. Такое ощущение, будто пнул бетонную стену, едва ногу не ушиб, хотя дверь вроде бы поддалась. Хочу снова ударить, даже отступаю на шаг, но в этот момент дверь начинает падать. Внутрь! На меня! Еле успеваю отскочить, и она с грохотом обрушивается на пол. В дверном проеме, на ее месте, уже стоит новая. Рядом находится Соня, поэтому я, едва сдержавшись, бросаю совсем не то, что рвется у меня с языка:

– Гадство!

И что делать?

Упавшая дверь истаивает в воздухе, более ничем не напоминая о наших тщетных попытках выбраться отсюда.

– Может, подожжем? – неуверенно предлагает Рыжий.

– Ты здесь задохнуться хочешь? – резко спрашиваю его в ответ.

Семен молчит, соглашаясь. Он и сам прекрасно видит, что дым от выстрелов из дробовика не спешит рассеиваться.

– Тогда не знаю, – разводит руками.

Молчим, уставившись на эту неожиданно упрямую преграду.

– А если взорвать? – несмело предлагает Соня.

Раздражение и злость от собственного бессилия, кипящие сейчас во мне, заставляют ответить что-нибудь резкое и неприятное, но я сдерживаюсь.

– Почему бы и нет? – вслух говорю я.

В самом деле, почему бы не попробовать взрывчатку? Нужно только рассчитать ее точное количество, чтобы никто не пострадал ни от взрывной волны, ни от осколков. Здесь нужен направленный взрыв малой мощности. Что для этого нужно?

Совсем скоро я уже креплю на дверь вышибной заряд направленного действия. Привязываю леску к чеке запала, нужно будет только ее дернуть. «Дерни за веревочку, и дверь откроется», – некстати вспоминаются мне слова всемирно известной бабушки. Мы прижимаемся к стене справа от двери, почти в самом углу, укрывшись пластиковыми ростовыми щитами от возможных осколков.

– Открываем рты! Бойся! – и дергаю за леску. «Один, два, три…»

– Ба-Бах! – щиты вздрагивают в руках, и волна вонючего дыма накатывает на нас.

Звон в ушах. Многовато взрывчатки. Хотя я так и рассчитывал – помимо самой двери повредить или разрушить стену вокруг нее. Кто знает, может быть, нам проще будет проломить стену, чем открыть бесконечную дверь.

– Что там? – кашляет Рыжий.

Ставим щиты у стены.

– Попробовать все равно стоило, – говорю я, подойдя к двери и внимательно оглядывая стены вокруг нее. На них никаких следов от взрыва. Нет, вру – вот слегка заметные подпалины сверху, над дверью, но и они исчезают прямо на глазах.

– Не может быть! – Семен уже рядом и недоверчиво ощупывает невредимую дверь.

– Что же нам делать? – упавшим голосом спрашивает девушка.

– А я говорил! – зло вскрикивает Рыжий. – Уходить нужно было, когда была такая возможность!

Он ни на кого не смотрит, но итак ясно, кому предназначен его упрек. Однако я не чувствую за собой вины еще и потому что неизвестно, где нас застали бы изменения в окружающей обстановке, если бы мы покинули наше помещение немногим ранее – в каком коридоре или в каком кабинете на этом этаже. Я не сомневаюсь, что перемены вокруг коснулись не только этого конкретного помещения, где мы сейчас застряли. Вот только за окном не видно ночного города, грозы, чисто вымытых улиц и людей снаружи.

– Вполне может оказаться и так, – подает голос Клаус, – что некто просто не хочет, чтобы мы отсюда ушли.

– Некто? – моргает Соня.

– В смысле? – не понимает Семен.

– Я имею в виду того, по чьей воле мы можем наблюдать за происходящим. Мне кажется, что представление еще не закончилось, и еще не все нам показано.

– И кто же этот «некто»? – резко спрашивает Рыжий.

– Не имею ни малейшего представления, – Клаус разводит руками. – Мне и самому хотелось бы это знать. Просто я делаю выводы, исходя из логики развития событий.

– Чего? – Семен недоверчиво смотрит на него.

– Сема, успокойся, – осаживаю я парня, видя, как он распаляет себя, и обращаюсь к Клаусу, – Почему ты так думаешь?

– Мне так кажется, – просто отвечает тот. – Ведь мы видели того, кто создал тварей, фонтан и Стража. Мы могли видеть бойню, когда змей уничтожил почти всех горилл, а оставшееся их количество вполне сопоставимо с тем, что в свою очередь уничтожили мы несколько часов назад. Мы видели других тварей, волков, которых тоже уничтожили. Мы и сейчас видим фонтан, который тоже разрушили. И я думаю, вы согласитесь с тем, что так называемое «кино», которое нам показывают, является некоей предысторией тех событий, с которыми мы столкнулись, когда попали сюда. Поэтому я думаю, что нам хотят показать представление до конца, до того момента, с которого мы и начали его смотреть. Я не знаю, кто его нам показывает, но уверен, что желай он нам зла, не стал бы настолько изощряться.

Ребята слушают его внимательно и, если для меня Клаус не сказал ничего нового и ничего такого, о чем бы я сам не догадывался, то для Семена и Сони его слова явно неожиданны.

– Допустим… – начинает Рыжий, но Клаус его перебивает.

– В подтверждение моих слов о том, что некто хочет, чтобы мы досмотрели «кино» до конца, поглядите туда, – и он указывает рукой куда-то вправо. – Вам это ничего не напоминает?

Он стоит у самого окна, поэтому видит то, что не видно ни Семену, ни Соне, ни мне. Мы подходим вплотную к стеклу и несмотря на яркий свет в помещении, видим, на что указывает парень.

– Куда смотреть-то? – бурчит Рыжий.

– Две высотки на запад отсюда, – отвечает Клаус.

Пейзаж за окном стремительно меняется. С каждой секундой он становится все более узнаваемым и похожим на тот, что я запомнил, когда очутился в этом странном месте. На наших глазах небо, покрытое сердитыми тучами, будто опускается, притягиваемое землей. Темнеющие облака все ускоряют свой бег, и в них начинают вспыхивать молнии, все чаще и чаще. Если раньше, еще до того, как мы попали в это здание, нам казалось, что тучи просто очень быстро плывут по небу, то сейчас, с высоты нашего этажа, становится видно, что небо словно закручивается огромной воронкой, клубящейся угрюмыми, темными, вспыхивающими изнутри багровым светом тучами. Гигантская воронка опускается все ниже и, как мне кажется, касается крыши одной из высоток. А ведь в том направлении и скрылся неизвестный, которого мы должны найти. Неужели сошедшее с ума небо – его рук дело? Что же он такого натворил?

– Обалдеть! – ошарашено произносит Рыжий.

– Красиво, – шепчет Соня, – и страшно.

– Человек в плаще ушел как раз в том направлении, – Клаус обращается ко мне.

– Я помню, ты говорил, – киваю и добавляю. – Вряд ли бы мы смогли рассмотреть эту воронку, если бы ушли отсюда. Или увидели бы уже в непосредственной близости, если бы не свернули никуда по дороге.

– Значит некто указывает нам путь, – говорит Соня. – Получается, он помогает нам. Но почему он просто не придет и открыто не поможет?

– Да, к чему такие сложности? – спрашивает Семен, обращаясь к Клаусу.

– А я здесь при чем? – тот даже руки вскидывает. – Просто я предположил, исходя из…

– Да, да, – перебивает его Рыжий, – из логики событий. Уже слышали. И что мы дальше делать будем? – обращается он уже ко мне. – Так и будем сидеть?

– Да, будем сидеть и ждать, – отвечаю. – Или у тебя есть другие предложения?

– Нет, – вздыхает он и, «достав» стул, опускается на него.

Соня следует его примеру и спустя несколько секунд садится на свой стул, поставив тот у окна.

В воздухе все еще витает вонь от взрывчатки, которая, впрочем, становится все слабее. Я внимательно оглядел потолок и не сразу обнаружил целых два вентиляционных отверстия. Однако их размер совсем не обнадежил, даже голову не получится просунуть, если возникнет такое желание.

Повинуясь моей воле, в помещении поднимается сквозняк, довольно быстро очистивший воздух от неприятного запаха. Никто не обращает на мои действия внимания, разве что Соня недовольно фыркает, смешно выпячивает нижнюю губу и дует, смахивая с глаз локон своих светлых волос. Все заворожено глядят на город, а точнее на невероятную воронку в небе. Необычное зрелище действительно завораживает и притягивает к себе взгляд. Оно исполнено такой мощи, такой титанической ярости, что дух невольно перехватывает, и мозг отказывается верить тому, что видят глаза. Косматые тучи водят невиданный хоровод, и если где-то далеко, над городскими окраинами, они плывут, не спеша и почти не вспыхивая изнутри, то ближе к центру их косматые кипящие туши стремительно несутся совсем невысоко над крышами зданий. И багровые вспышки где-то в их толще настолько часты, что создается ощущение, будто небо горит, озаряемое изнутри зловещими багровыми всполохами.

– Неужели возможно сотворить такое? – с трепетом шепчет Соня, и глаза ее сверкают, отражая небесный огонь.

– Ты бы удивилась, когда узнала, как много ты на самом деле умеешь, – показываю рукой на небо.

– Как бы хотелось… – и она замолкает смущенно.

– Ты все вспомнишь, когда мы выберемся отсюда, и еще не такое нам покажешь, – убежденно говорю я и кладу руку ей на плечо, надеясь, что этот нехитрый жест приободрит и поможет укрепить волю.

– Спасибо, – шепчет она, поворачивается и глядит мне в глаза. – Я верю, ты нас выведешь отсюда.

– Не за что, – я смущен и не нахожу слов.

Рыжий что-то недовольно бурчит под нос о каких-то соплях.

А потом мой взгляд прикипает к окну, точнее к городу внизу. В поле зрения, на одной из улиц, снова появляется змей. Время все еще ускорено, и перемещения Стража кажутся стремительными и невероятно плавными, он словно не по земле ползет, а плывет в воде.

– Страж, – роняет Клаус негромко, привлекая всеобщее внимание.