Текст книги "Император последнего дня"

21.07
Среда

Не раз видел, как сосед снизу гоняет своего казбеса – отвешивает ему тумаков, кричит, как на жену… Ненавидит он существо страшно, но все же в хозяйстве использует. Вот интересно, если я сейчас поднимусь к нему и попрошу одолжить существо донести мне пакеты, сосед согласится? Вряд ли.

Все придется делать самому!

Я тяжело вздохнул и вышел из машины. К концу месяца стало совсем невыносимо – жара стоит такая, что воздух вдыхаешь горячим. Горячий омерзительный воздух. У меня закончились припасы, поэтому я, надеясь укрыться от жары, дождался вечера и выбрался на вылазку по магазинам. Тактика оказалась бессмысленной, говорить даже не стоит… В следующий раз через Интернет закажу.

Из багажника я достал два огромных пакета, ухватил их поудобнее и потащился в подъезд. Если бы не пиво, пакеты не были бы такими тяжелыми – пиво занимало треть общего веса, но в такую погоду грех не выпить баночку-другую освежающе-холодного напитка.

У дверей я поставил пакеты на бетонный пол, потер и размял пальцы – лямки пакетов больно впились в кожу, и стал звенеть ключами…

– Как смотришь на то, чтобы угостить старого друга бутылочкой пива? Наверняка полные пакеты набрал, алкаш!

Я улыбнулся, узнав голос, и оглянулся. Лестничным пролетом выше, у окна, стояли Егор и Любовь. Улыбка сошла с моего лица.

– Егорыч! Какая встреча! Конечно же, одолжу тебе баночку-другую.

Егор засмеялся и спустился ко мне, мы поздоровались за руки, я обнял его и похлопал по плечу слегка наигранно, наверное. Любовь мне просто коротко кивнула. На ней были черные узкие джинсы, черная рубашка с короткими рукавами – рубашка была на несколько размеров больше, она в ней просто утопала. Наши взгляды встретились всего на миг, я снова увидел ее зеленые глаза, в которые когда-то влюбился, и сердце сжалось, но я сделал вид, что не замечаю этого.

– А что ты берет нацепил такой дурацкий? Выглядишь в нем, как придурок.

Егор ничего не сказал. Я отнес продукты на кухню, достал пива, одну банку открыл сам, остальными двумя угостил гостей. Егор и Любовь делили кресло, которое я уже подумывал выбросить, так сильно оно напоминало усопшего Гену.

– Как воюется?

После такого вопроса мне самому стало не по себе. Уже третью неделю все каналы в новостях трезвонят о розыске убийц, которые жестоко обезглавили бармена и посетителя кафе. Убийства приписывали банде, напавшей на завод.

– За нами будет победа, Ник, вот увидишь. – Егор открыл банку и сделал большой глоток.

– Случай в кафе… Это действительно вы?

– Они заслужили этого, Ник, заслужили. – Егор посмотрел мне в глаза.

– Ну да… Ну да…

– Ты не знаешь, что это были за люди! – Егор почему-то повысил голос. – Тот бедный дяденька, которого сейчас чуть ли не к святым причисляют, когда-то превратил меня в чудовище, а мою жизнь – в ад! Да он сам – исчадие ада!

Я молчал, разглядывая банку. Может, мне тоже того, Станиславу Валентиновичу голову с плеч?.. А что? Ведь это он мне позвонил и предложил «непыльную» работу. Не будь того звонка, кто знает, что со мной сейчас было бы?..

– По-моему, с головами ты все же перегнул… Думаешь, от твоей затеи будет хоть какой-то толк? Стоит ли убивать, казнить? Есть ли смысл в этой войне, Егор? Добьешься ли ты того, чего хочешь?

– Бессмысленно? Есть ли смысл? – спросил Егор. – А что вообще имеет смысл, Ник? Любое существование само по себе уже бессмыслица! – Егор почти допил банку и выплеснул остатки прямо на пол. Я смотрел на забрызганный пол, ожидая объяснения его выходки. Егор продолжил: – Думаешь, в расположении этих брызг есть какой-то смысл?! Цель?! Высшее предположение?! Бред!! Так же и люди! Точно такое же твое существование – случайность и бессмысленность!!! Смотри ты на мир сквозь хрусталик глаза или наблюдай со стороны – смысла во всем этом нет никакого! Да будь ты даже Богом, который создал себя, меня, землю, свет – уверен, создал ты это все случайно, не закладывая смысл в свои творения! Даже если есть Бог, то он просто случайность и бессмысленность!

Егор замолчал, видимо закончив. Я пошел за тряпкой и новым пивом. И зачем он меня сравнил с остатками пива? Может, я и правда злоупотребляю?

На кухне ко мне подошла Любовь.

– Я просто хотела узнать: ты не злишься?

– Пустяки, тряпкой разик пройдусь, и все будет сухо.

– Я не про это, ты же понял…

Разумеется, я понял. Но как бы я хотел сказать то же самое.

«Я истерзал свое сердце, а теперь ты с моим лучшим другом? Пустяки! Тряпкой разик пройтись, и будет сухо…»

– Все в порядке, – ответил я вслух.

– Ты уверен?

– В порядке. – Я улыбнулся, надеясь, что это не будет выглядеть жалко.

– Просто… – Она плотно сжала пальцы и сложила вместе руки. – Просто ты отклонил, а Егор принял мою помощь.

– В порядке. – Я достал новое пиво себе и Егору. – Правда, я в порядке.

Мы вернулись в комнату.

– Чего ты хочешь, Егор? – спросил я напрямую. – Ни за что не поверю, что ты просто заглянул повидаться.

– Ты прав, Ник. Давай перейдем сразу к делу.

Я открыл новую банку.

– Рано или поздно я уничтожу казбесов. Освобожу страну от зловония. Но для этого мне нужно знать, откуда они берутся, где их логово, ты меня понимаешь? Я хочу остановить конец света, Ник.

Я закатил глаза, прикидывая масштабы раздутости его эго.

– А для этого мне нужно знать, – продолжал Егор, – что собой представляет пресловутый Генератор, как он выглядит. Мне нужно его увидеть, и возможно, тогда я смогу…

– Я же тебе говорил – куб десять на десять метров, – перебил я раздраженно.

– Для чего он нужен, каково его предназначение? Ты это знаешь?

Я пожал плечами:

– Вроде эмоции людей собирает.

– Вроде? Мне нужны точные факты!

– Что-то мне не нравится твой тон, Егор. Или я на допросе?

Егор ненадолго смолк. Затем сказал:

– Ты можешь меня к нему провести? Можешь мне показать Генератор?

Я почему-то испытал чувство, подобное ревности. Я уже ревновал Генератор к Егору.

– Генератор охраняется. – Я помотал головой. – Посторонних к нему не пускают. На меня как-то попробовали напасть, после этого территорию охраняет десяток солдат.

– Тебя охраняют, как какого-то заключенного, – презрительно сквозь зубы процедил Егор.

– Я бы предпочел сравнение с ВИП-персоной, – в ответ огрызнулся я.

– Где тот старый Ник, которого я знал когда-то? – Егор посмотрел на меня исподлобья. Я увидел, как пульсируют вены на его висках.

– Все мы меняемся. Взрослеем.

– Знай, я все равно доберусь до Генератора.

– Только голову мне при этом не отрежь случайно.

Наши взгляды встретились. Я вновь увидел, как его зрачки расширились, заполнив всю радужку глаз, щеки впали, скулы стали отчетливо выделяться. В нем происходили какие-то изменения.

Я почувствовал сильный сигнал от Генератора. Не зов, а сигнал, как тогда, когда на меня напали. В сигнале было какое-то предупреждение.

Комната заполнилась фиолетом – мир стал фокусироваться на Егоре. Вот-вот, и я увижу его мысли. Мне стало страшно, что я не смогу это остановить. Любовь вдруг села вплотную к Егору и стала ему что-то шептать. Мне показалось, что Егор сумел вернуться к своему нормальному, человеческому облику и стал растирать руками лицо. Но фиолет уже было не остановить, он уже погружался в Егора.

– Уходите, – прошипел я. Мне показалось, что свой собственный голос я услышал со стороны, будто я больше не был в своем теле, а был растворен в этом фиолете. – Уходите! – В этот раз у меня получилось громче.

Фиолет стал обволакивать Егору легкие, он закашлялся. Я пытался остановить это наваждение, как только мог. Но я не знал как.

– Ник, с тобой все в порядке? – слышал я чей-то голос, но чей, уже не разобрал.

– Уходите… – повторил я еще раз.

Мне показалось, что у меня вдруг получилось, и фиолет больше не был таким густым. Я увидел, как Любовь и Егор уходят. Увидел, как они садятся в машину. Увидел, как уезжают. Спустя два квартала фиолет развеялся, и я не мог больше за ними следить.

Мне вдруг показалось, что я знаю, что нужно делать. Что я знаю, о чем мне говорил слепой…

Август

01.08
Воскресенье

(Книга Империи)

«Как повелел Великий Шаман, трое суток без перерыва шли отважные путники к своей цели. Ноги по колено проваливались в талый снег. Измотался тогда Младший Брат Императора, в сердцах вопрошал он у Императора своего:

– О, Учитель, великий и единственный Император! Давай же остановимся! К чему это все? Могуча армия твоя! Велик народ твой! Крепко здоровье твое! Когда же мы прекратим поход свой?

Не прекращая хода, отвечал на это Император Цы:

– К последней великой цели движемся мы, о, Младший Брат мой. Не будет более целей, ибо получу я то, о чем так долго грезил.

Смолк тогда Младший Брат Императора. Крепче стиснул он зубы и продолжил следовать за мудрым учителем.

Потом, когда путь им уже освещали мерцающие в небе звезды, пришли путники к цели своей.

Как и говорил Великий Шаман – вход в жилище Бога охраняли невиданные звери о двух головах. Рычали звери, и белая пена исходила изо рта их. Достал тогда Император Цы рисовые лепешки из котомки своей, и, не ведая страха, с руки накормил он зверей. Стихли звери, задрожала земля, раздвинулись стены жилища, донесся голос тогда:

– Кто посмел кормить сторожей моих? – Задрожали, услышав голос, могучие сосны.

– Это я, Император Цы, накормил сторожей твоих!

– Что же… Позволь взглянуть на тебя, Император!

Вышел тогда весь в шелках Бог из жилища. Ярким светом озарилась ложбина. Пал на колени Младший Брат Императора. Стоек остался стоять Император Цы.

– Чего тебе надобно, Император? Зачем нарушил ты мой покой? – спрашивал Бог у Императора.

– Я пришел сказать, что я единственный истинный Бог и Император на земле этой. Что должен ты преклониться передо мною!

Улыбнулся Бог, услышав это:

– Что же, Император, преклонюсь, коли ты желаешь. – И опустился тогда Бог на свои колени. – Но только знай, истекло время земли твоей. Недолго осталось тебе править. Как и все боги, вечен ты теперь, Император Цы, но не вечны миры твои. Отныне и впредь участью твоей будет странствовать по мирам и предвещать их завершение.

Как ты желал, ты будешь править, но ты будешь править разрухой.

А тебя, – Бог обернулся к Младшему Брату Императору, – за то, что ты пал на колени свои, я помилую. Дарую смерть я тебе, о, Младший Брат Императора!

Уснул тогда вечным сном Младший Брат Императора, а Император Цы с тех пор стал могучим Богом Завершения. Так и странствует он с тех пор среди миров, неся разруху».

* * *

Я дописал последние строчки и налил себе еще виски. Бегло пробежавшись по свежему тексту, я вернулся к самой первой странице.

«ИМПЕРАТОР ЦЫ» – дал я, наконец, название. Работа, которая длилась больше полугода, была завершена. Непередаваемое ощущение, сравнимое разве что с сексом. Хотя, за ним следует пустота… Я перетянул файл с текстом в корзину, затем очистил ее.

Отпил глоток виски – купившись на яркую этикетку, я решил попробовать новую марку. Напиток был дрянным, только отдаленно напоминающим вкус истинного скотча. Выключил компьютер, разделся, погасил свет и пошел спать. Но сон в жару еще долго не приходил.

Я с нетерпением ждал зова куба, чтобы испытать свою задумку…

06.08
Пятница

Егор стоял у распахнутого окна и смотрел на свой поредевший отряд. Вадим на небольшом плацу, заваленном бетонными плитами, показывал ребятам приемы рукопашного боя. Уцелевшие были бодры, шутили и весело смеялись, никто не выказывал волнения из-за предстоящей операции.

Егор вернулся за стол и забарабанил карандашом по исцарапанной поверхности. Любови в лагере не было уже второй час, и Егор волновался, кто остановит его превращение, если оно внезапно произойдет. Девушка уехала за боеприпасами – за патронами к трофейным автоматам. Любовь единственная, кто относительно спокойно мог сделать вылазку в город, – объявлено чрезвычайное положение, улицы патрулируют, задерживают и обыскивают всех подозрительных.

Патронами их взялся снабдить один офицер действующей армии, как ни странно, поддержавший Егора. Вообще, действия Егора поддерживала добрая половина населения, напрочь отреклось разве что «Знамя Единства», бывшие соратники по-прежнему отсиживаются где-то в сторонке…

После завтрашней операции Егор думал открыто выступить перед народом с призывом взяться за оружие. Операцией же было нападение на школу – как-то Вадим напомнил Егору, что каждую первую субботу месяца в школе встречается элита, для того чтобы посплетничать и напиться. Егор хотел напасть и уничтожить как можно больше шишек – это должно было бы внести некоторое замешательство в органы управления, которое так необходимо Егору для самого основного удара по Генератору. Егор понимал, что при штурме мог пострадать даже Ник, но решил, что это допустимая жертва – каждый из них сам выбрал свою судьбу. И если Егор прав, это уже не будет иметь никакого значения…

Из окна донеслись крики, рев Вадима, какой-то нечеловеческий рык, шум чего-то падающего, а потом все резко стихло. Егор взял со стола пистолет и подошел к окну. От открывшегося зрелища озноб прошел по спине – бетонные плиты были красными от крови. Тела бойцов, буквально разорванные на части, были разбросаны по плацу. Дверь в контейнер отворилась, и на Егора смотрел монстр – угловатое клыкастое лицо, щетинистое тело, непропорционально огромные когтистые лапы. Кровь ударила Егору в виски, и он непроизвольно схватился за подоконник…

И тут Егор понял, что Василич был не прав, и против своей природы пойти можно. Одним мигом вся его жизнь пронеслась перед глазами, и Егору стало страшно, в кого он превратился – не внешне, а внутренне. Егор впервые смог сам сдержать превращение. Он направил оружие и успел два раза выстрелить – монстр метнулся влево, вправо… Вторая пуля задела его плечо, но не остановила. Он в один прыжок преодолел дистанцию, левой лапой выбил пистолет, правой вспорол живот, еще одним ударом разорвал щеку и свалил Егора на пол, затем разорвал глотку…

* * *

Любовь неслась что есть мочи, в ее руке был чей-то чужой, холодный нож. Дурное предчувствие подстегивало ее, сердце бешено колотилось…

Она пролезла в дыру в заборе, не обращая внимания на мертвые тела, пробежала мимо плаца в контейнер. Какая-то тварь склонилась над телом Егора. Лицо Егора было обезображено до неузнаваемости, горло и живот вспороты, кишки торчали наружу, вокруг много крови. Очень много крови. Кровь была повсюду. Рядом с Егором лежал берет… Она задрожала от плача.

Тварь пристально посмотрела на нее, сделала несколько шагов навстречу девушке, затем схватилась за голову и обессиленно упала на колени. Изменения произошли с телом монстра, перед Любовью на коленях был уже человек. Этим человеком был Миша!..

Горечь и отчаяние затуманили ее разум. Она помнила только одно – как острое лезвие по рукоятку входит в Мишину грудь…

* * *

Ливень смыл кровь с ее рук. Ливень скрыл ее слезы.

Ее одежда отяжелела и липла к телу. Ей было все равно. Она шла по мостовой этого безжалостного города. Она одинока в этом мире. Сегодня ее жизнь стала пустой и напрасной.

За ее плечами рюкзак, набитый патронами, она просто напрочь забыла про него: дурацкий, тяжелый рюкзак. Она больше не могла понять, зачем люди убивают друг друга, – любые помыслы и цели казались нелепыми перед бесценной жизнью хоть одного человека.

…Она смотрит, как дождь бьет по воде, река будто кипит там внизу, бурлит причудливыми пузырями, словно манит. Ей вдруг кажется, что на свете нет ничего, кроме воды. Что если она сделает шаг, то вода подымит ее туда, наверх, где они будут вместе навечно…

И она делает этот шаг.

Казалось, рюкзак своим весом тянет ее ко дну, но она знает, что больше нет ни верха, ни низа. Еще совсем немного, и они будут вместе. Она улыбается, отчаяния больше нет.

Если бы она решила написать записку, бессмысленный клочок бумаги, то на нем было бы лишь несколько слов: «Здесь нет места для Любви»…

07.08
Суббота

Дождь лил всю ночь, и только под утро небо прояснилось. Я всю ночь смотрел в окно на падающую с неба воду – мне казалось, что произошло что-то необратимое и плохое. Фиолет, окутывающий мир, в темноте больше не казался мне чем-то недружелюбным, – наоборот, был очень уютным и успокаивающим…

Проспал я всего пару часов, мой покой был нарушен зовом Генератора. Я допил утренний кофе, почистил зубы и отправился в дорогу, ведь я сам с нетерпением ждал этого момента.

Воздух после дождя был свежим, и, казалось, смрад казбесов куда-то пропал, или я просто привык к нему и не замечал. Люди ведь ко всему привыкают…

Я завел двигатель и не спеша, соблюдая правила, отправился в лес к Генератору.

Как и следовало ожидать, внутри куба стояло кресло.

* * *

Вытираю об джинсы вспотевшие руки и застываю в замешательстве – мне кажется, есть только один-единственный шанс подтвердить правоту своих домыслов…

* * *

Тогда, с Егором, я смог остановить фиолет, мне вдруг показалось, что я все понял. Мне вдруг показалось, что Генератор и фиолет – вовсе не враждебная сила…

Я решился и уверенно погрузился в кресло, в те свободные секунды, пока сеанс не начался, я постарался сконцентрироваться на чем-то хорошем.

Мир перестал существовать – я вновь плавал в неотделимом от меня фиолете. Передо мной начали мелькать лица людей. Затем пошли цельные образы…

…Музыкант и певец. В его жизни были и алкоголь, и наркотики, и женщины. Умрет в пятьдесят восемь лет – не выдержит сердце. Но его музыка останется жить еще долго, его гитарные соло незабываемы…

…Вот я вижу старого рыбака – всю свою жизнь он прожил в обветшалой хижине на берегу моря. Всю свою жизнь любил только одну женщину, а она любила его. Его сын не продолжил семейный промысел, но рыбак не переживал – он знал, что значит так надо, таков замысел. Он не боится смерти, потому что у него была счастливая жизнь…

…Врач-хирург. Принципиальный холостяк, немного циничен, но любит и предан своему делу. Развлекается тем, что соблазняет женщин. Через несколько лет на одной такой соблазненной вдруг женится. Он поймет, что она та самая. Еще через год умет от рака. Будет долго мучиться, но не будет унывать – ведь это не его кредо…

…Мальчишка, еще совсем подросток. Романтик. Только что признался ей в любви. Она его отвергла – просто не поверила. Он, пытаясь убежать от стыда, попал под машину. Но умер счастливым, ведь перед тем, как угаснуть, он увидел слезу на ее щеке, понял, что она его все-таки любит…

Образы перегрузили мое сознание, но я не отключился…

Сеанс закончился, я открыл глаза. Вокруг было фиолетовое свечение, заменяющее мне тьму, я сидел в кресле. Было немного прохладно.

Я поднялся и осмотрелся, что-то мне казалось странным, не таким, как всегда. И дело было даже не в том, что после сеанса впервые я очнулся в кресле, а не на полу… Было что-то другое. И тут до меня дошло.

Прохладно!

Я рукой прикоснулся к стенке: Генератор перестал отдавать тепло…

Значит все… Значит, Генератор мне показал все миллиарды людей – я был уверен, что если бы я захотел, то смог бы увидать много знакомых образов, я мог бы различить даже своих близких людей.

Значит, теперь это действительно просто огромный пустой кубик на опушке леса… У меня от волнения тряслись руки. Я вышел наружу, держась за перила, полной грудью вдохнул воздуха и набрал номер Станислава Валентиновича. Он ответил после множества гудков.

– Да, Ник, слушаю тебя.

– Я не уверен, но, кажется, у меня получилось! Я все понял, победил не Генератор, а я! – Мне от радости хотелось сообщить об этом всему миру.

– Хорошо, очень рад за тебя… – Он сделал паузу. – Правда…

Я ожидал от него другой реакции, моя радость тут же испарилась.

– Ты не понял, как работает Генератор. Он… Он не плохой, скорее – нейтральный!

– Замечательно, Ник!..

– Только не говори, что уже поздно! Я же знаю, я чувствую, что время еще есть!

Станислав Валентинович молчал.

– Да пошел ты на хуй! – Я бросил трубку.

Меня трясло от злости. Почему он не захотел слушать? Я ведь чувствую, что хоть и совсем чуть-чуть, но время у меня еще есть! Может, Егор прав, и таким как он следует головы рубить?!

Я посмотрел на часы – было без двадцати минут пять. Корпоратив! Вот куда мне надо! Слепой точно меня поймет и выслушает! Он-то наверняка скажет, что делать дальше. И он-то точно не захочет воспользоваться моим знанием в своих целях!

Я бегом спустился с куба и, не обращая никакого внимания на охраняющих окрестность солдат, помчался к машине.

Как только я въехал в город, весь мой энтузиазм улетучился – стало казаться, что Станислав Валентинович прав и уже действительно поздно. Армия казбесов вышла на улицы. Там и тут лежали изуродованные человеческие тела. Существа больше не скрывались в тени, они атаковали.

Нет! Чуть-чуть времени у меня все же еще должно быть.

Когда я забежал в школу, была только половина шестого.

– Куда вы, молодой человек? – попытался задержать меня старичок-охранник, но я просто промчался мимо него.

Слепой должен понять. Он должен узнать, что у меня получилось! Генератор не показывает, а генерирует! Генератор с моей помощью генерирует этот мир. Я ТВОРЕЦ ЦЕЛОГО МИРА – его Бог и истинный Император!

Я распахнул двери в зал, и у меня подкосились ноги.

В зале царила тишина. Гости молча стояли в шеренгах справа и слева от дверей, образовывая коридор. В левой части я мельком приметил и Амебу, и слепого, но сейчас было не до них. В конце этого живого коридора стояла Юн Вен, которая под руку держала Императора Цы…

Тот самый мифический император из написанной мной книги сейчас стоял метрах в тридцати передо мной.

Стоял и молча смотрел на меня.

На его лице была улыбка. Что это был именно Император Цы – сомнений у меня не было: это был именно тот человек, образ которого родился в моей голове и жизнь которого я нелепо пытался перенести на бумагу. Или это образ из книги, которую когда-то читал Егор? Или же Император – дальний родственник Юн Вен? Теперь уже неважно… Важно то, что я понял суть реакции Станислава Валентиновича на мой звонок…

Все-таки слишком поздно…

Император поднес указательный палец к губам, и я едва сдержал равновесие – сердце безумно колотилось, уши забило – мне казалось, что мир сейчас лопнет мыльным пузырем. Что сейчас будет оглушительный БАБАХ, после которого все вокруг разорвется, я же проснусь от своего кошмара.

Но ничего такого не произошло, и мир, несмотря на свою нереальность, продолжил существовать.

– Сегодня мы празднуем, – заговорил Император, но я не увидел, как шевелятся его уста, скорее слова сразу рождались у меня в голове. – Сегодня Император Цы, истинный Император, перенял на себя правление этим миром. Моя армия возродилась! Раздели же со мной празднество, моя плоть.

Император Цы торжественно раскрыл объятья, Юн Вен улыбалась мне.

Я отрицательно замотал головой и попятился. Этого не может быть…

Я не приму этого!

Я не позволю кому-то вместо меня создавать этот мир!!!

Перепрыгнув порог зала, я рванул со всех ног. Побежал без оглядки. Вот окно, – прыжок, вспышка фиолета, звон стекла, острая боль в левом плече и руке, и я уже на улице. Кровь и битое стекло брызнули на асфальт – плевать! Главное сейчас – убраться как можно дальше из этого места… Бежать, но куда?!

К Генератору! Только он мне сейчас сможет помочь!!!

У машины мне попробовала преградить дорогу парочка казбесов – бросаю на них взгляд – мир вспыхивает фиолетом, и существа падают замертво.

…Ключ в зажигание, рев мотора, визг резины.

Только теперь я решился посмотреть в зеркало, нет ли погони. Позади все было чисто. Но кто знает, сколько времени есть у меня? Несколько раз передо мной на дорогу пытались выскочить казбесы, но моя скорость слишком велика.

Значит, мир вот-вот закончится…

Но я знаю, я чувствую, что могу на это повлиять. Вот только как?!

Если бы мне удалось разобраться. Если бы я мог знать, как продолжить генерацию!

Через лес я шел быстрым шагом. Наверное, я бы с большим удовольствием бежал, но первый шок прошел, и теперь невыносимо болела порезанная в нескольких местах рука.

Солдат, охраняющих периметр, нигде не было, видимо – Станислав Валентинович решил, что лучше их направить против казбесов. Я смотрел на куб с того самого места, с которого увидел его впервые. Придав драматизма моменту, ветка дуба шелохнулась, и несколько ворон пролетели над Генератором. Пересилив страх, я направился туда, в нутро, в самое сердце генерирующей мир машины.

Поднявшись по лестнице, я прикоснулся к стене – она была горячей, но это, скорее всего, от напекшего солнца, никакой жизни я больше не ощущал.

Что ж, еще один шаг, и солнце скрылось, а мир приобрел для меня фиолетовый оттенок – правда, мир этот заключался в узком коридоре, ведущем в комнату…

Комната не была пустой. Внутри куба на краю кресла сидел Станислав Валентинович…

На нем был костюм-тройка. На коленях лежал небольшой кожаный саквояж – такие еще носят врачи, выезжая на вызов.

– Здравствуй, Ник. Теперь-то ты понял свое предназначение?

Я промолчал. Станислав Валентинович чуть улыбнулся и снова сделал серьезное лицо.

Он открыл саквояж и достал оттуда пистолет – это был старинный мушкет, рукоять из белой слоновой кости, вдоль ствола что-то выгравировано вязью. Станислав Валентинович, не спуская с меня взгляда, взвел курок и навел оружие.

– Что… Что это значит? – Мне показалось, что это конец. Не это ли мне пророчил Гена?

– Я не могу позволить тебе сделать то, что ты задумал. Надеюсь, что когда-нибудь ты поймешь.

Я успел ровно за миг до выстрела – комнату заволокло фиолетом – фиолет, в котором я видел темноту, материализовался в вязкий туман. Он стал концентрироваться на Станиславе Валентиновиче, и я знал, что на курок он нажать уже не сможет.

Но вдруг какая-то птица крыльями развеяла туман. Станислав Валентинович чуть покачал головой, весь сжался, будто заводил внутреннюю пружину, и прыгнул. Филин с огромными глазами и хищно раскрытым клювом летел на меня. Я прикрылся руками и почувствовал, как когти впились в мою раненую руку, но, изловчившись, мне удалось отскочить вместе с птицей, развернуться вполоборота и приложить наглое существо об угол. Филин обмяк, ослабил когти и рухнул на землю.

Я ринулся к выходу – птица настигла меня уже на лестничной площадке, в этот раз когти впились в плечи, и я получил мощный удар клювом в затылок. Мир поплыл, я кубарем покатился вниз по лестнице…

Мне трудно дышать… Я с трудом ощущаю тело… Станислав Валентинович стоит надо мной и целит в грудь.

– Нет, ты не можешь… – Я хотел прикрыться руками, но, не выдержав острой боли, сдался. – Если ты сейчас выстрелишь, то ты убьешь не меня, ты этим уничтожишь себя и сотрешь вселенную!!! Ты же знаешь!

Я нашел силы улыбнуться. Фиолет неожиданно разлился по моему телу приятным теплом:

– Это я Истинный Император! Для вас всех уже слишком поздно!

Часть того, что, наконец, приняло власть надо мной, комом ринулось на Филина и обволокло ему горло.

Пистолет выпал из рук, Станислав Валентинович свалился на колени и стал глупо раскрывать рот, хватая воздух. Я поднялся и теперь возвышался над ним. Улыбаясь, я смотрел, как фиолет наполняет его легкие. Ведь фиолет – это лишь оберег, охраняющий меня от моих же фантомов.

И вдруг я понял, что вот-вот проиграю. Вот-вот я погрязну в своем приключении безвозвратно. Что Генератор действительно вот-вот одержит победу…

Станислав Валентинович смотрел на меня красными глазами – капилляры уже полопались.

«Тряпка, пьяница, ничем не интересующийся кусок дерьма…» Вместо того чтобы полноценно жить, я создавал какое-то уродливое подобие мира. Мира без любви. А теперь я нахожусь в шаге от того, чтобы все полностью уничтожить…

Хватит! Пора прекращать это приключение!

Я ослабил хватку, Станислав Валентинович глубоко вздохнул и тут же закашлял. Отдышавшись, он удивленно посмотрел на меня, и хотел подобрать лежавший рядом пистолет, но тот внезапно отскочил куда-то в сторону леса – теперь я умею делать такие фокусы.

– Нет, Ник, ты не можешь. Тебе нельзя. Это надо остановить! – пытался он протянуть ко мне руку.

Да что он понимает. Да что он может понимать? Ведь он всего-навсего фантом… разве он может понимать, что значит быть Богом…

Я отвернулся от него и побежал туда, по лестнице наверх, в комнату со способным все исправить креслом. Ни секунды не колеблясь, я уселся и дал Генератору команду работать – команду начать генерацию.

Я почувствовал мощный толчок. Будто меня с силой толкнули в грудь. Такое ощущение, словно меня вытолкнули из этого мира в какое-то нейтральное пространство, в пространство, в котором ничего нет. Так, теперь, чтобы все исправить, мне понадобятся все те, кого я видел во время сеансов, мне нужно собрать всю их горечь, всю ненависть, всю печаль и злобу – этому нет места в моем новом мире…

Я больше не чувствовал себя, свое тело, я ощущал лишь накатывающийся на меня жар – весь негатив стал скапливаться в моем сознании, это становилось непереносимым – я ощущал, как мой разум покрывается язвами… Терпеть это больше нет сил… Что-то идет не так!! Я что-то делаю неправильно!!! Я вдруг вспомнил Егора, когда он пытался напасть на меня, вспомнил вздутые вены на его висках, и в тот же момент ком, который я пытался собрать, вдруг вырвался, соскочил, улизнул бесконтрольным импульсом куда-то в бездну…

Куда-то, откуда смотрел на меня Егор…

Это победа? Я вдруг почувствовал, что вся гадость, которую я собирал, исчезла. Растворилась, пропала из этого мира. Я видел всех людей с очистившимися душами, с душами, в которых больше нет тьмы. Разве? Но нет же… Пустующее место стало обрастать такой же субстанцией… Вокруг него океан, одолеть который мне не под силу… Важно не только освободить души от зла, но и чем-то занять пустующее место…

Но нет! Я все делаю неправильно!

Генератор… Генератор такой, каким я его хочу видеть! Генератор накапливал весь негатив, чтобы, процедив его через меня, превратить в казбесов!

А если посмотреть под другим углом? Что если просто немного поменять полярность?

Я вспомнил ее. Вспомнил чувства, которые испытывал к ней. А ведь что-то подобное испытывал почти каждый житель нашей планеты, хотя бы раз, но испытал! Почти неограниченный источник энергии!

Генератор вновь заработал – мир превратился для меня в сплошной сгусток фиолета, и я стал утрачивать существование… Я вновь почувствовал всю сеть Генераторов как одно целое. Я нашел каждого из казбесов, я нашел Императора Цы…

Собрав всю энергию – я ударил.

Первыми не устояли казбесы – не знаю, как это выглядит со стороны, мне казалось, что они лопаются, будто созревшие нарывы.

Вслед за казбесами пали остальные Генераторы – просто рассыпались прахом.

Последним пал Император, пал одновременно со мной и центральным Генератором…