Текст книги "Император последнего дня"
Автор книги: Максим Шешкаускас
Жанр: Социальная фантастика, Фантастика
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)
Воскресенье
Лето в этом году обещает быть невыносимым – только середина мая, а дышать уже совсем нечем. Плюс ко всему, окно приходится держать плотно закрытым – с приходом настоящей жары выявилась очередная проблемка с казбесами – на солнцепеке они воняют тухлятиной, причем воняют так, что весь город погружается в смрад. И как некоторые могут спать с этими мерзкими существами?.. Надо будет переехать в лес, поближе к кубу и подальше от вони, а в квартиру установить кондиционер.
Я сделал пару кругов по комнате – с утра меня посетила мысль, которую очень захотелось увековечить в будущей книге, но эта мысль никак не накладывалась на сюжет. Проклятая жара расслабляет, и думать совсем не хочется. Вернулся за стол и стал рассматривать урну с Геной, будто хотел найти на ней выгравированную подсказку.
Урну с прахом мне почтой прислали спустя три дня после кремации. Я долго думал, что с ней делать, не стоит ли прах развеять, например, над океаном, но так как не был уверен, хотел ли Гена вообще быть кремированным, решил просто хранить урну на своем столе до получения какого-нибудь сигнала от него. Ведь если его сильно припрет, он найдет, как до меня достучаться.
Решив наплевать на сюжет, я, может и не к месту, влепил в текст терзающую меня мысль. Кто знает, вдруг читатель не заметит? Да и будет ли когда-нибудь этот самый читатель? Ведь я даже не уверен, что смогу когда-нибудь свою книгу закончить.
Довольный проделанной работой, я выключил компьютер и пошел к холодильнику за своим вознаграждением – баночкой холодного пива.
Зазвонил мобильный.
– Да, Егор, слушаю. – Щелкнула и зашипела открывающаяся банка.
– Привет, Ник. Ты писал, что нам поговорить стоит. Как сегодня, не занят?
– Весь в твоем распоряжении. Ты ко мне, или мне к тебе подъехать? – Я сделал из банки большой глоток.
Егор чуть помолчал.
– Давай лучше на нейтральной территории, в каком-нибудь людном месте? На всякий случай. Есть такое место, «ТРИСТАКАНА» называется, может, слышал? Давай в этой кафешке? Пиши адрес.
Я взял блокнот и карандаш:
– Записываю…
Встретиться мы договорились в час, то есть у меня в запасе было еще полно времени. Если бы не запах, я бы прогулялся пешком, а так придется ехать на машине.
За сорок пять минут до встречи я был гладко выбрит и причесан – у зеркала я убедился, что фингалы почти сошли: если не знать, что они были, то их и не видно, если же присматриваться, можно разглядеть два желтых пятна под глазами. Переоделся в шорты чуть ниже колена, оранжевую майку без рукавов, обул сандалии, нацепил на нос узкие солнцезащитные очки и вышел на улицу. Погода стояла отменная, и, если бы не запах, я бы наверняка уговорил Егора добраться до какого-нибудь водоема.
Кафе я нашел без проблем – безвкусная вывеска сразу бросалась в глаза. Единственная проблема была с парковкой – вдоль всей улицы стоянка была запрещена. Я оставил машину за пару кварталов от пункта назначения и пошел пешком.
Оставалось пройти пару домов, не более, как вдруг из одного подъезда вылетели и наткнулись на меня две странно одетые женщины:
– Извините, молодой человек.
Женщины были в черных рясах, но что-то едва уловимое сразу отличало их от монахинь. Я никак не мог понять, что же это такое. Женщины были почти одинаковые, я бы даже не удивился, будь они близняшками. Единственное отличие: у одной из них, которая как раз и извинилась, были небольшие круглые очки.
– Ничего страшного, – улыбнулся я, собираясь пройти мимо.
– Молодой человек, вы верите в Бога? – обратилась ко мне та, что была без очков.
– Едва ли, – постарался отвертеться я.
– Скоро конец света, тяжело вам тогда придется.
– Уж как-нибудь…
Я хотел идти дальше, игнорируя их реплики, но та, что в очках, дернула меня за рукав, заставляя обернуться и посмотреть на нее:
– Весь мир иллюзия, созданная Богом. Все сущее есть Бог! – Ее глаза блестели за очками. У меня едва не подкосились ноги, неожиданно закружилась голова. Мне вдруг показалось, что что-то похожее уже было, что я уже видел прежде эту картину. Что вот-вот я осознаю…
– Бог одинок, – вырвалось у меня. – Если все сущее есть Бог, то он самое одинокое существо в собственной же вселенной.
– Все продуманно, – успокаивающе заговорила та, что без очков, – именно чтобы не быть одиноким, он создал всех нас.
Я ее уже не слышал.
– Это как же надо прочувствовать разрывающее тебя одиночество, чтобы прятаться за иллюзией своей фантазии!..– У меня затряслись руки. – Вселенная и мы в ней есть не что иное, как лекарство от одиночества. Мы и есть плод одиночества! Большой взрыв осознания своего одиночества – вот что породило вселенную!!!
Я вдруг почувствовал, как Генератор меня зовет – зов импульсом выстрелил у меня в голове. Чтобы не упасть, я облокотился об оштукатуренную стену.
– С вами все в порядке? – беспокоилась та, что в очках.
Я кивнул ей в ответ. Зов так же неожиданно, как появился, исчез где-то в глубине меня. Но все же я понимал, что раз он объявился, то в покое он меня уже не оставит. Я оглянулся на «Три стакана» и увидел Егора. Тот заулыбался, замахал и подошел к нашей троице.
– Эти дамы с тобой, привет? – удивился Егор, рассмотрев женщин.
– Да нет, познакомился только что…
Женщины с визгом забежали в подъезд, из которого совсем недавно выбежали.
– Что здесь происходит? – пришла моя очередь удивляться.
– Да так. Видел я уже этих двух девушек, только в другой, кхе, одежде и при других обстоятельствах – с днем рождения меня поздравляли. Не бери в голову! Пойдем, выпьем по пиву? Первая кружка с меня!
В кафе я сел за дальний столик на чересчур низкую скамейку, Егор пошел к здоровенному бармену брать пиво.
– Интересный факт – с меня здесь денег не берут! – сказал Егор, ставя пиво на стол. – Так что и следующие бокалы тоже за мной.
– Действительно интересно. – Я покрутил бокал в руке. – С чего вдруг такая благотворительность?
– Скорее всего, подарок на день рождения. Или они считают, что так меня будет проще контролировать. – Егор недобро улыбнулся. – Иногда стоит быть фаталистом.
– Безусловно. – Я не стал уточнять, кто именно что считает.
– Как дела на работе?
Я сперва хотел отмахнуться какой-нибудь стандартной фразой, но потом вспомнил, что ведь об этом я и хотел с ним поговорить.
– Пока спокойно. Но, чтобы тебе все стало ясно, давай я тебе сначала расскажу, где именно я работаю.
Егор взглянул на меня и кивнул, дав понять, что готов слушать.
– В общем-то, я сам толком не знаю, что это за штуковина, но некоторые считают, что она может стать началом конца света. Насколько я понимаю, именно это ищет Миша со своей организацией. Это называют Генератором – такой вот десятиметровый куб, который стоит на опушке леса. Поначалу я должен был просто записывать фразы, которые изредка появлялись на табло. Потом куб открылся и стал вкачивать в меня какую-то энергию. Я зависим от этой энергии, и если вовремя не получу новую дозу – умру. Хотя в любом случае – если не Генератор, то просто очень влиятельные люди меня, скорее всего, уничтожат…
Я замолчал и стал ждать реакции Егора.
– Все? – спросил он меня очень спокойно.
– Вроде бы… – ответил я немного растерянно.
– Все мы рано или поздно умрем. – Егор покрутил бокал вокруг его оси. – Или ты знаешь точную дату своей смерти?
– Нет, не знаю.
– Тогда не страшно, – подвел итог Егор. – Тебе ничуть не хуже, чем любому смертному на этой планете. Все мы когда-нибудь умрем. Главное, не знать, когда именно.
Егор замолчал. Я тоже не сразу нашелся, что на это ответить.
– Ну а у тебя что такого страшного происходит? – Меня злило его равнодушие, и я ждал, когда смогу отплатить ему его же монетой.
Егор пожал плечами:
– Я оборотень или вампир – у меня плохо с классификацией. Иногда питаюсь кровью и плотью людей, и это меня беспокоит…
Я чуть не подавился пивом, он же продолжал:
– Превратили меня на моей новой работе. Начальник мой, представляешь? – Он прыснул горьким смешком. – За все время пребывания этой тварью я съел уже, наверное, с десяток человек. Кстати, видел я твою Олю – не завязала она с блядством. Ну, то есть уже завязала – ее я тоже съел. Понимаешь, когда я превращаюсь, я не особо разборчив – я и тебя съем – если превращусь прямо сейчас. А все мои трапезы, да и вообще все, даже мысли, отслеживает пресловутый начальник, которому черт знает что от меня нужно. Но умирать я пока не собираюсь. Тут, конечно, ситуация у тебя хуже, – с издевкой закончил рассказ Егор. – Может, еще по пиву?
И, не дожидаясь ответа, он пошел к бару, оставив меня одного переваривать услышанную информацию.
– До сих пор бесплатно, – подмигнул мне Егор, ставя новое пиво.
– И что ты собираешься делать?
Я последнее время видел слишком много странного, чтобы усомниться в его словах, даже без всяких доказательств правоты. Винить его за убийство Ольги было глупо, наверняка он сам себя сполна терзает за это – в обычном, человеческом, обличье. Зато мои проблемы мне действительно начали казаться мелкими и смешными.
– Что я собираюсь делать? Для начала убью своего начальника. Знаешь, как в легендах – убей тварь, которая инициировала тебя, и превращения прекратятся! По крайней мере он больше никому не сможет причинить зла. А ты что будешь делать со своим злом вселенских масштабов?
Я пожал плечами:
– Продолжу топить алкоголем – до этого метод отлично работал.
Егор улыбнулся, и мы чокнулись.
* * *
Просидели мы до позднего вечера – наконец-то мы больше не были один на один со своими проблемами, и каждому из нас было что рассказать друг другу. Я рассказал про куб, Станислава Валентиновича, странных спонсоров и корпоративы. Рассказал про Гену и мои странные сны, промолчал я только про нее. Егор мне поведал свою историю с самого начала.
Когда мы покинули кафе, устроили с ним небольшое соревнование, чье ночное зрение лучше, – победил Егор, но я считаю, только потому, что он и днем видит лучше меня.
Впервые за очень долгое время я чувствовал себя беззаботным и счастливым.
18.05Вторник
Даже белый свет имеет оттенки: теплый, холодный спектр… Предметы меняют цвет в зависимости от того, каким светом их освещают. Интересно, при одном и том же свете я и Егор видим одни и те же цвета? А каков тот самый истинный цвет предмета? Истинные краски вещей раскрываются только в полной темноте. Но, увы, они не видны в полной темноте…
* * *
Зов вчера ударил с новой силой, но я, неизвестно чем воодушевленный, решил проявить стойкость и попробовать выдержать напор Генератора. Итогом борьбы явилось мое полное поражение – я лежу в постели, лишенный сил. Я даже пробовал воззвать к Генератору, умолял ослабить напор, чтобы позволить мне до него добраться. Бесполезно…
Я сделал очередную попытку встать, и меня тут же вырвало черной жижей. Но стало немного полегче, словно с блевотиной организм отрыгнул частичку истязающего меня зова. Я добрался до лежащего на компьютерном столике мобильного телефона и сперва хотел набрать Егора, но передумал – у него и своих проблем по горло. Вместо этого я позвонил Станиславу Валентиновичу – тот зарабатывает на мне деньги, поэтому помогать должен.
– Мне нужно добраться до куба, помоги.
– Выезжаю.
Пока Станислав Валентинович до меня добирался (в этот раз он управился в рекордные сроки – двадцать минут), меня еще раз стошнило, и зов словно отошел куда-то в глубь меня, на второй план: стал чем-то вроде докучающего зуда, будто Генератор почувствовал, что я окончательно сдался, и решил меня пощадить.
Станислав Валентинович застал меня уже вполне бодрым.
– Наверное, ложная тревога, – попробовал я улыбнуться. – Но будет лучше, если ты отвезешь меня. – Вести машину, когда на тебя давит зов, ужасно тяжело!
Когда мы были уже в пути, у меня зазвонил телефон. Дисплей высвечивал номер Любови. Я сбросил вызов и отключил аппарат – сейчас не самый подходящий момент для разговора.
Станислав Валентинович прошел со мной через лес и даже поднялся по лестнице к входу в нутро. Он уставился на меня так торжественно-траурно, что, ей-богу, мне показалось, будто я космонавт, отправляющийся покорять далекие галактики.
– А, может, давай сегодня ты за меня? – Я рассмеялся. – А что? Это не страшно – просто войдешь в проход, там будет кресло, немного посидишь в нем, вот и вся работа.
Станислав Валентинович на шутку никак не среагировал, острить дальше не было смысла, и я вошел в куб.
Как я и предполагал, кресло стояло на своем месте. Мне вдруг стало чертовски страшно и захотелось убежать. Я даже развернулся к входу, но зов напомнил о себе сильной пульсацией. Отбросив прочь все сомненья и раздумья, я решительно сел в кресло.
Сперва ничего не произошло, секунд пятнадцать я рассматривал стены Генератора, а потом вдруг утонул в фиолетовом цвете. Вначале это был просто цвет, а потом я внезапно почувствовал, что это какая-то субстанция.
Мира больше не существовало – был только один я, плавающий в этом фиолете. Передо мной стали мелькать лица людей – сначала это было словно слайды, которые засовывают мне прямо в голову, – лица незнакомых людей крупным планом. Затем наваждение переросло в образы: вот я вижу девушку, которая с коляской прогуливается по парку, на ней светло-серый плащ, воротник поднят, волосы влажные от моросящего дождя – я знаю все, что с ней было до этого и еще ждет в будущем ее и ее сына. Образ сменяется, и вот передо мной тяжелоатлет, который в зале поднимает штангу, – зря старается, до соревнований он так и не доживет, откажет сердце. Вот цыган, с мерзко кривыми зубами – помрет от передозировки той хрени, которую ему пронесут в камеру. Парень, пишущий стихи, – умрет спокойной смертью, став отличным столяром, а ведь у него был талант к стихам…
Образы стали мелькать все чаще и чаще, я не успевал их все отслеживать. Голова стала разрываться от поступающей информации…
Я отключился.
Очнулся на полу Генератора, щекой ощущая приятное тепло, которое отдавал мне кожаный пол. Поднялся и тут же почувствовал, как сильно у меня кружится голова. Кресла нигде не было, и я, шатаясь, пошел к выходу.
– Сколько времени? – спросил я у Станислава Валентиновича, который преданно ожидал меня у входа.
Он посмотрел на часы:
– Половина восьмого.
– Я так и думал, – соврал я. Получается, в кубе я провел целый день. – Отвези меня домой.
Уже в машине он решился спросить:
– Ну как?
– Непередаваемые ощущения, которые стоит пережить каждому. Ей-богу, если бы я курил, то выкурил бы сейчас сигарету. – Я громко рассмеялся. – Может, в следующий раз все же попробуешь сам?
Он промолчал и сделал вид, вроде полностью сконцентрировался на дороге. Я стал размышлять: куб пока ничего страшного со мной не делает, а страшно мне потому, что все вокруг пророчат бог весть что… Размышления мои остановило еще очень свежее воспоминание чувства зова.
* * *
На часах было ровно десять вечера, когда я решился включить телефон и набрать ее номер.
– Ты не ответил на мой звонок и куда-то пропал.
– Я боялся.
– Боялся? Чего?
– Всего. Меня одолевало чувство беспричинного страха. Я не мог с тобой говорить.
– А теперь?
– Теперь я не боюсь. Теперь я хочу к тебе.
Молчит.
– Я приеду?
В трубке тишина, не слышно даже ее дыхания, поэтому я не уверен, что связь не оборвалась.
– Извини…
– Приезжай! – говорит быстро, чтобы я успел ее услышать, перед тем как положу трубку.
* * *
Она курит у открытого окна, стоя ко мне спиной, показывает, что обиделась. На ней легкое платье с витиеватыми узорами, свет в комнате погашен, поэтому я вижу, как луч уличного фонаря контуром охватывает ее обнаженные плечи, с тонкими лямками платья. Сама комната фиолетовым свечением словно указывает на нее. Она как актриса на сцене. Я стою, облокотившись о дверной косяк. Странно, но мерзкий запах казбесов исчез, словно это место отгорожено от всего отвратительного.
– Ты был прав, – говорит она, – мне стоило бы от тебя уйти.
Мне вдруг становится отчетливо ясно, что сегодня мы с ней вместе в последний раз. Я замер, боюсь даже пошевелиться, пытаюсь впитать в себя каждый фрагмент этого вечера. Понимаю, как я люблю эти ее плечи, глазами впиваюсь в ее силуэт, будто вижу последнюю секунду, и ее сейчас, как когда-то Гену, развеет порывом ветра…
– Мне стоило бы, но я не смогу!.. Скажи, за что ты меня любишь? – спрашивает и не дает ответить. – За что мне эта мука? Зачем ты встретил меня? Ты не умеешь любить – ты даже не уничтожаешь, а обезображиваешь то, что находится с тобою рядом!
Замечаю, что ее плечи начали легонько трястись, и понимаю, что она стоит ко мне спиной, чтобы я не смог видеть ее слез… Я подхожу к ней и обнимаю за плечи, она поворачивается, лицом утыкается мне в грудь и тихонько плачет. Я поглаживаю ее волосы…
– Что нам делать? Скажи мне, Ник, что нам нужно делать?
Молчу, хотя уже точно знаю ответ.
– Поцелуй меня.
Смотрю ей в глаза и крепко целую в губы. Беру ее на руки и несу к кровати. Снимаю с нее платье, под которым ничего нет…
* * *
Я не стал оставаться у нее до утра. Пешком иду домой. Стоит звездная ночь – немного прохладно, но это как раз то, что мне сейчас нужно. Во что, черт побери, я превратил свою жизнь? Эдакое сюрреальное приключение, и казбесы здесь ни при чем – «при чем» здесь один лишь я – это мне страшно задержаться хоть на миг, когда приключение грозит превратиться в нечто большее – в настоящую жизнь! Ведь выход из приключения грозит новыми переменами. Куда проще плыть по течению и смотреть, что же дальше для тебя написал незримый автор…
Я вдруг понял, что мы с ней расстались не из-за того, что я боюсь ей навредить, – для этого я слишком эгоистичен.
Мне просто стало страшно, что она потеряет свое волшебство – обезобразится – как все, что находится со мной рядом…
27.05Четверг
– Да ну, блядь! Все равно воняет, как пиздец какой-то! – Бригадир демонстративно закрыл нос рукой.
– Что скажешь, Егорушка? Худы наши дела, ой как худы. Если мы не решим проблемку-то, народ скоро возмущаться начнет, а нам ведь это ни к чему, правильно я говорю, Егорушка?
В стерильной маленькой комнатке они осматривали новую тройку казбесов, которых только что привел бригадир. Эти казбесы были опрысканы раствором, который должен нейтрализовать их запах. До этого Егор с Василичем уже успели отсмотреть тройку выведенных по новой технологии казбесов, и еще тройку, питающихся, помимо трупов, какими-то химическими добавками. Организация, в которой работал Егор, дала указание решить проблему с запахом, поэтому целый день они обнюхивают существ.
– Уводи, и давай следующих! – дает указание бригадиру Егор.
– Пошли! – Тот бесцеремонно толкает казбесов руками. – На хуй пошли, я сказал!
– Нехорошо это все, Егорушка, ой, как нехорошо. – Василич весь день выглядел взволнованным.
Волновался и Егор, но по другой причине – он понял, что пришло время действовать. В то время как столбик термометра поднимается и казбесы издают все более и более сильный запах, авторитет организации падает все ниже и ниже. Егор решил, что это самое подходящее время для нанесения удара – пока казбесы воняют и народ действительно помаленьку начинает возмущаться.
– Что это ты весь день молчаливый какой-то. Или, может, думаешь о чем нехорошем, а, Егорушка?
Бригадир привел новую тройку, и Василич бойко пошел их обнюхивать, позволяя Егору остаться без ответа.
– А вот эти уже получше, ну-ка, зацени, Егорушка. – Василич поманил рукой.
– Обработаны специальной пудрой, – гордо заявил бригадир.
Егор принюхался – запах до сих пор был, но значительно меньше.
– А как с защитой от влаги?
– Ну, бля, хуй его знает… – замялся бригадир.
Егор подошел к маленькому столику в углу комнаты, открыл полулитровую бутылку с водой, вернулся и плеснул воду в морду одному из казбесов. Пудра сошла белыми потеками.
– Н-да уж… Не вариант, – взгрустнул обрадовавшийся было Василич. – Уводи.
Бригадир начал толкать казбесов к выходу.
– И вот еще, – Василич перехватил бригадира за руку. – Прекрати сквернословить, уши режет, честное слово!
– Что думаешь, Егорушка? – обратился он уже к Егору.
– Надо решать проблему, – кратко отозвался Егор.
– Вот и я думаю, что надо. Только каким это образом? Может, просто выдадим людям затычки? А что – весьма эффективный способ избавиться от запаха. – Василич громко рассмеялся.
В дверь высунулась голова бригадира:
– Так я, это, это самое… Мне этих, как его… Новую партию заводить?
– Отдыхай! На сегодня хватит, можешь быть свободен, – разрешил Василич.
Голова бригадира скрылась за дверью, и было слышно, как он громко на кого-то матерится, будто компенсируя эти секунды разговора без брани.
– Ну а ты что будешь делать, Егорушка? Не желаешь остаканиться, я угощаю?
– Нет, не сегодня.
– Я настаиваю, Егорушка, я настаиваю. Поехали!
Егор знал, к чему приводят споры с Василичем, да и не хотелось вызывать лишних подозрений, поэтому он повиновался и последовал за начальником. Они сели в автомобиль Василича, тот похлопал водителя по плечу, и машина тронулась.
У входа в «ТРИСТАКАНА» водитель остановился.
Василич проигнорировал бар и сразу двинулся к последнему столику, Егор пошел следом. У этого столика, единственного в кафе, стояли удобные кожаные кресла – Василич сел в углу у окна, Егор напротив. Тут же подошел здоровяк-бармен с графином водки, двумя рюмками и тарелкой с солеными огурцами.
– Здравствуйте, Филипп Васильевич, давненько вы к нам не захаживали! – пробасил бармен, и Егор понял, что впервые услышал его голос.
– Да полно тебе, тезка, совсем недавно водку пил у тебя.
– Да когда это было! Почаще заходите.
– Будем исправляться. Ступай, тезка, ступай, нам поговорить надо.
– Слушаюсь, Филипп Васильевич. Вы, если что, зовите, я мигом!
Василич кивнул и, когда бармен ушел, с наигранным укором посмотрел на Егора:
– Видишь, Егорушка, человек с благодарностью ко мне относится, с любовью. Не то что ты – вечно ноешь.
– Так бармен тоже?
– Тоже, Егорушка, тоже! И уж куда поболее твоего будет.
Егор задумался:
– А я превращать других могу?
– Тебя не поймешь, Егорушка, то ты на судьбу свою плачешься, то уже других обращать собираешься. – Василич рассмеялся. – Нет, Егорушка, не можешь, возраст у тебя не тот, да и породы ты не благородной.
– Дворняга, получается? – Егора это почему-то зацепило, он вновь почувствовал отвращение к себе.
– Получается так. Но ты не переживай, Егорушка, тебя очень легко перепутать. Даже я, поначалу. – Василич разлил водку по рюмкам. – Но, честно говоря, у меня сегодня мало времени на разговоры. Давай сразу к делу. – Василич опрокинул в себя рюмку, его примеру последовал и Егор.
– Судьба твоя, Егорушка, вот-вот решится. Хоть ты и дурак, а приглянулся мне чем-то. Не знаю, может, меня в молодости напоминаешь, я же тоже сперва ого-го как страдал, Егорушка. Но, когда пришло время, принял правильное решение. Вот и твое время пришло – поэтому я прямо в лоб тебя спрашиваю – ты сможешь стать нашим? Или так и будешь метаться – ни рыба ни мясо? Отвечай прямо, я же почувствую, если обманешь. – Василич налил по второй.
– Нет.
– Что «нет», Егорушка?
– Никогда я не смогу стать вашим!
Василич выпил рюмку и поднялся со своего места.
– Вот и хорошо, Егорушка, уговаривать я тебя устал – ты сделал свой выбор. Прощай.
Василич на прощание махнул здоровяку-бармену и покинул здание кафе.
* * *
Егор сидит на стуле в штаб-квартире «Знамени Единства». Любовь – за партой напротив. Миша нервно топчется по кабинету: именно он позвал Егора на чрезвычайное собрание.
– Я сегодня имел разговор с вождем. – Миша подошел к окну и, несмотря на вонь снаружи, распахнул его. – Он мне открыл разгадку.
Любовь взволнованно уставилась на Мишу, Егор остался безразличен.
– Да-да, теперь я все знаю! – Он подошел к Любови и заглянул ей в глаза. – Как мы и предполагали, разгадка таится в том самом лесу. Но теперь я знаю точные координаты!
Егор провел по вискам, ему показалось, что в кабинете становится слишком жарко.
– И более того, теперь я знаю имя администратора. – Миша сделал театральную паузу. – Оказывается, мы все его знаем. Ты, Егор, сильный, я знаю, ты выдержишь. Любовь, выйди, пожалуйста, за дверь.
Та растерянно посмотрела на Мишу, потом на Егора.
– Пусть останется! – Хоть он и не хотел, слова прозвучали достаточно громко. Лицо Василича мелькнуло перед его взором.
– Ладно, пусть останется, – сказал Миша самодовольно. – Но знайте, что хоть вождь и требует обождать, нам надо напасть и уничтожить! Мир больше не в силах выдержать страданий. Подонок, который все это вытворяет, не кто иной, как хорошо знакомый нам всем Никифор!
Любовь так и осталась растерянно сидеть, Егор поднялся, пот градом стекал со лба на лицо, шею, рубаху…
– Уничтожение одного человека не решит проблемы, – сказал он. – Сражаться надо с системой.
– Когда мы его уничтожим, система рухнет сама!
Егор почувствовал запах, который исходил от Миши.
В висках пульсировало, близилось превращение.
– Хватит мечтать, Миша! Бороться надо с властью, а не с ее жертвами!
– Какая он, к чертям, жертва?! Это он производит…
«Фас!!!» – щелкнула в голове у Егора команда Василича. …Существо сперва дернулось, но быстро приняло боевую стойку. Егор прыжком преодолел расстояние между ними, нанес удар лапой и когтями вырвал кусок плоти из плеча существа. Но оно не сдалось, истекая кровью, оно успело нанести малочувствительный для Егора удар в область груди. Рассвирепев, вампир схватил и в один укус вырвал существу кадык. Он отбросил истекающую кровью жертву, та, дергаясь в конвульсиях, наткнулась на подоконник и вывалилась из открытого окна.
В эту же секунду в голове у Егора словно произошел взрыв, он скрючился, упал на пол и завыл от боли. «Ты сделал свой выбор», – вновь мелькнул образ Василича. Егор почувствовал, как жизнь оставляет его, в глазах темнеет…
– Тише-тише… Все в порядке… Терпи… – Он услышал шепот девушки и почувствовал, как она гладит его по голове.
Боль, вытесненная любовью, начала отходить. Надорванная нить не оборвалась…
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.