Текст книги "Запретная магия"

Глава 17

Алисия

С Эдером я чувствовала себя спокойно. Настолько спокойно, что забыла о том, что меня хотели отравить… точнее, отравить хотели Райна, но я это съела. К счастью, потому что, окажись на моем месте он, я бы точно ничего не смогла сделать. Представить, что на моем месте оказывается он, было страшно, хотя страшно, наверное, не то слово. Поэтому да, к счастью.

Лев появился в тот самый момент, когда мне стало совсем одиноко и страшно, и развеял все дурные мысли. Просто запрыгнул ко мне на постель и занял большую ее часть, укутал меня крылом и принялся порыкивать. Я была не сильна в поведении маджеров, но это было похоже на попытку успокоить. Не знаю, что грело меня сильнее – его присутствие или то, что Райн решил его ко мне прислать.

Наверное, и первое, и второе.

Повернувшись на постели, я запустила пальцы в густую теплую магическую гриву и принялась чесать Эдеру ухо, как он любит. Никогда бы не подумала, что мне будет так отчаянно грустно с ним расставаться. С ним и с его совершенно невыносимым создателем, который… который был моим фиктивным женихом целых два дня?

Мне казалось, что прошла целая вечность или даже больше, а прошло всего несколько дней с той минуты, как я оказалась под алой схемой, в Тайной канцелярии, а после и в Эдельз Грин. Даже к лучшему, что все так быстро закончилось, потому что если мне сейчас кажется, что мы знакомы всю жизнь, что было бы через неделю?

– Р-р-р-р-р-р!

Довольное «Р-р-р-р-р!!!!» придало мне сил. Я даже приподнялась и притянула Эдера к себе, уткнувшись носом в шелковистую гриву. Она пахла немного медом, немного свежестью – такой, какая бывает после сильной грозы. Вот кто вообще может сказать, что это создание просто магический сгусток?

– А ты не хочешь со мной поехать? – спросила я, отстранившись и заглядывая Эдеру в глаза.

– Р-р-р-р!

– Да, р-р-р-р! Представляешь, идем мы с тобой по городу, и все вокруг…

Что «все вокруг», я Эдеру рассказать не успела, равно как и о том, что там есть море, очень теплое море (интересно, маджеры любят купаться?).

Все потому, что в комнату ворвался Райнхарт, с ходу выдавший следующее:

– Неделя растягивается на неопределенный срок, дорогая невеста!

В эту минуту я забыла про море и про то, что собиралась его поблагодарить за маджера. За то, что прислал его ко мне, когда Эдер был мне так нужен.

– С чего бы это? – уточнила я.

Ответа на вопрос, правда, не получила: Райнхарт смотрел на льва.

Лев смотрел на него. Словом, у меня на мгновение возникло чувство, что я тут третья лишняя. И даже обидно стало, просто вот очень обидно! Я тут, понимаете, его глажу, даже имя ему придумала, а как только магия вернулась к владельцу, я, значит, могу идти отдыхать?

– Кхм, – напомнила о себе, потому что Райн продолжал смотреть на льва. – Я спросила, почему у вас что-то опять растягивается.

– У тебя. – Его светлость наконец-то переключился на меня.

– У меня ничего не растягивается!

– Я имею в виду, мы на «ты». По-прежнему. Так и останется, пока я не разберусь с тем, что произошло.

Я приподняла брови:

– С чем именно?

– С покушением.

– С которым?

Райнхарт приблизился и коснулся гривы Эдера. Тот полыхнул и исчез.

– С последним, – отозвался он, пристально глядя на меня. – Вскрылись новые обстоятельства, в свете которых я не могу тебя отпустить, пока все не решится.

– Какие именно?

– Это секретная информация.

– Секретная информация?! – Я сложила руки на груди. – С каких это пор между нами секреты, ваша светлость?

Если бы его светлость не стоял так близко, было бы вообще чудесно. А он мало того что стоял, так еще и опустился рядом со мной на постель, снова касаясь моей руки. Если бы кто-нибудь мне сказал, что одно, всего лишь одно прикосновение мужчины способно вызывать волну жара и желание податься вперед, чтобы его продлить, чтобы безумно долго впитывать это прикосновение всей кожей, я… я бы всех мужчин обходила стороной! А этого – особенно! Потому что только Пресветлый знает, что я сегодня на миг (а этого уже более чем достаточно!) задумалась о том, как живут арэнэ.

Ну уж нет!

Я отняла руку.

– Наше с вами сотрудничество, – сказала, вложив в свой голос как можно больше вежливой отстраненности, – изначально строилось на том, что мы на равных условиях. И если вы хотите, чтобы я осталась, я должна знать о том, что происходит.

– Вы правы. – Райн убрал руку и тут же поправился: – Ты права. Давай вернемся к тому, с чего начали, Алисия. Похоже, что отравить хотели тебя.

Надо, наверное, уже привыкать к тому, что если у тебя кровь королевская, то на тебя постоянно падают убийственные алые схемы, а еще твоих невест постоянно пытаются отравить и где-то в перерывах между этим приходится решать государственные проблемы.

– Зачем кому-то травить меня? – уточнила я, и рядом снова возник Эдер. – Спасибо, кстати.

– Спасибо? – Его светлость прищурился.

– Да. За Эдера. Тогда, когда ты его мне отправил, я действительно… – Зачем я все это говорю? – В общем, спасибо.

Такого Райнхарт явно не ожидал, потому что снова слегка задумался. Именно так я называла это выражение отстраненности на его лице, когда он смотрит на Эдера так, будто видит впервые.

– Пожалуйста, – сообщил он наконец. – Отравить тебя хотели, видимо, из-за близости ко мне…

– Тогда нам надо как можно скорее расторгнуть помолвку.

– Нет! – Это прозвучало резко. – Нам надо как можно скорее выяснить, кто это сделал. Только после этого я смогу тебя отпустить.

А если я не хочу отпускаться?

Совершенно сумасшедшая мысль упала на меня, как мог бы упасть Эдер при неудачном возникновении. С потолка. Мне захотелось зажмуриться и сбежать, как можно дальше, лучше сразу в Гриз, где знакомая обстановка вытряхнет из меня подобные мысли сразу и навсегда, тем не менее я спросила:

– Почему?

– Почему?!

– Какое тебе дело до того, отравят меня или нет?

Райнхарт сдвинул брови:

– Если бы тебя уже не отравили сегодня, Алисия, я бы устроил тебе хорошую взбучку.

– Хорошую взбучку вы можете устраивать своей жене… и невесте, настоящей разумеется, – хмыкнула я, – а я тут совершенно ни при чем, так что…

Вместо ответа Райнхарт резко подался ко мне. Я не успела отстраниться, вообще двинуться с места не успела, когда меня рывком притянули к себе.

– Ты всегда ни при чем, – выдохнул он мне в губы. – А я, между прочим, чуть с ума не сошел, когда ты потеряла сознание.

Я вздрогнула. То ли от горячего дыхания, коснувшегося моих губ, то ли от смысла слов, который дошел до меня не сразу. Он проникал в меня урывками, как ощущение горячих ладоней на моей талии, поверх сорочки: там, где его пальцы касались ткани, она становилась совсем тонкой и будто бы растворялась.

– Вы… ты…

Это было совершенно неправильно: и эти слова, и эти прикосновения. И эти мысли, которыми меня накрывало, когда я думала о том, что могли отравить его, но все это было, и отрицать больше не имело смысла.

– Райн, не надо. – Я положила ладони ему на грудь. – Ты знаешь, что я никогда не стану ни твоей арэнэ, ни твоей женой, а я не хочу так. Не хочу, чтобы…

– Ты уже моя, Алисия, – произнес он. – И я не хочу тебя отпускать. Не хочу с тобой расставаться. Ни на минуту.

Я покачала головой:

– Нет, ты меня не слышал. Я же только что сказала тебе, что я не могу так. Не смогу стать твоей любовницей, а потом просто перешагнуть – и забыть все, что было.

– Нет, это ты меня не слышала, – произнес он, и я судорожно вздохнула. От его близости кружилась голова, еще больше она кружилась от осознания того, что я могу дотянуться до его губ. Сама. Накрыть их своими и поддаться сумасшедшему наваждению, чтобы его смыло, как крошечную гальку тянущей силой волны. – Я сказал, что ты моя, Алисия. Ты остаешься со мной.

– Подведем итог, – сказала я, загибая пальцы. – Ты сможешь меня отпустить только после того, как выяснишь, кто пытался меня отравить, но отпускать меня ты не хочешь. И не отпустишь, потому что я твоя. Твоя – кто?

Не сказать, что логика была моей сильной стороной, но в данном случае она явно была кстати и повергла моего слегка (или не слегка) фиктивного жениха в состояние, которое я называла «Райнхарт задумался». Сейчас, правда, он задумался ненадолго, посмотрел на меня в упор и раздраженно прищурился:

– Тебе обязательно все портить, Алисия?

– Что именно портить? – уточнила я.

– Что именно? Тебя не смущает, в какую сторону повернулся наш разговор?

Смущает. Хотя гораздо больше меня смущает то, что мой взгляд так и тянет к его губам, но об этом ему сообщать вовсе не обязательно.

– Нет, – честно соврала я. – Но я уже объяснила, что не смогу быть твоей арэнэ и женой не смогу тоже. По понятной причине. А это значит, что всякие отношения между нами исключены.

Я договорила до конца и только сейчас поняла, что сказала вслух. Женой. Женой! Пресветлый, оторви мне язык и засунь его в… нет, это точно не то, о чем стоит просить Пресветлого.

– Помимо арэнэ и жены существует еще несколько вариантов.

– Какие? Любовница выходного дня или любовница трудовых будней?

– Многие сочли бы за честь, – хмыкнул Райнхарт.

Не сомневаюсь.

– Но не я. В моих планах на жизнь совершенно точно не стояло «стать любовницей эрцгерцога, которую постоянно пытаются отравить».

Его взгляд привычно уже потемнел. Настолько, что на сей раз мне захотелось оторвать себе язык без помощи Пресветлого (или любого постороннего вмешательства), и когда он поднялся, я резко почувствовала странную пустоту внутри. Как будто меня встряхнули, и из меня высыпалось все, что я только что чувствовала.

– Прагматизма тебе не занимать, Алисия.

– Что есть, то есть.

– Отдыхай и поправляйся.

– Этим и займусь.

– Этот артефакт, – его светлость кивнул на лежащую рядом с графином крохотную шкатулку, на первый взгляд напоминавшую просто декоративный элемент, – позволит тебе пригласить слуг, если что-то потребуется. Просто открой ее, и схема разомкнется. Тот, что я дал тебе в Эдельз Грин, тоже держи при себе. Сейчас он у тебя под подушкой.

Ладонь неосознанно скользнула под подушку. Сама не знаю почему, но этот металлический кругляш, мой самый первый артефакт, который я увидела, был со мной постоянно. Я так или иначе носила его с собой, не расставалась ни на минуту, но после отравления… Пальцы наткнулись на тонкую пластинку, и почему-то разом стало легче. Видимо, я воспринимала его как оберег.

– Зачем? – спросила я. – Магии во мне больше нет.

– Но мы не знаем, какие могут быть последствия того, что случилось.

– А могут быть еще и последствия?

– Последствия могут быть всегда, Алисия, – холодно и скупо произнес Райнхарт. – Именно поэтому ты остаешься.

На этом наш разговор можно было считать законченным, но он почему-то не сразу вышел из комнаты. Стоял и смотрел на меня, как будто ждал, что я еще что-то скажу, но я не сказала. Сделала вид, что хочу спать, закуталась в одеяло и отвернулась.

Только когда за спиной хлопнула дверь, глубоко и судорожно вздохнула. Дотянулась до круглой пластинки, сжала ее в ладони, и услышала знакомое «Р-р-р-р» за спиной.

– Эдер!

Лев не стал запрыгивать на кровать, хотя тут хватило бы места еще и для его львицы. Обошел кушетку в изножье, сел рядом и положил голову мне на подушку. Я коснулась роскошной гривы, думая о том, что Райн снова прислал его ко мне. И что когда я уеду, мы больше не увидимся, но Райн снова прислал его ко мне! Только об этом я и могла сейчас думать. Еще совсем немного о словах, брошенных ему сгоряча, и о том, что, если бы этих слов не было, наш разговор мог бы закончиться совершенно иначе. А после я бы согласилась и на любовницу, и на арэнэ. Потому что еще никогда я не была так близка к этой глупости, как сегодня.

Глава 18

Райнхарт

Любовница выходного дня. Это же надо такое придумать!

Просто потрясающее название для истории, в которую я влип как пчела в мед, или, скорее, как муха в… М-да, такое лучше не представлять. Хотя, наверное, не зря Алисия начинающий драматург. Талантливый и перспективный. Пусть даже сейчас мне совсем не до ее писательских талантов и перспектив. Перед глазами по-прежнему ее нежные губы, которых я едва коснулся. Которых касался вчера. И она отвечала мне.

Гьерд ее забери, Алисия хочет меня не меньше!

Было бы гораздо проще, окажись она одной из придворных дам, пресыщенных развлечениями и изнывающих от скуки, но заинтересованных в том, чтобы укрепить свое положение при дворе. Или же будь Алисия восторженной простушкой, счастливой от самого факта, что на нее обратил внимание эрцгерцог Барельвийский.

Но если быть честным с самим собой, то на простушку я бы даже не посмотрел, а с придворной дамой провел пару ночей и забыл. Я вообще не задумывался о том, что с женщинами может быть так сложно, пока одна неугомонная особа не врезалась в меня золотисто-рыжей молнией.

Алисию забывать не хотелось.

Точнее, очень хотелось, но она не забывалась.

Не забывалась настолько, что становилось понятно – парой ночей здесь не обойтись. Я хочу ее себе. Хочу. Хочу сделать постоянной фавориткой. Хочу дать статус, о котором мечтает каждая.

А эта женщина – что? Отказывается!

Немыслимо.

Как бы там ни было, я не намерен отказываться от своих слов и отпускать ее. А в свете открывшихся обстоятельств это вовсе может быть опасно.

Начать хотя бы с покушения на Алисию…

Нет. Начать нужно с вернувшейся ко мне магии.

В том, что она вернулась, у меня сомнений не возникало. Покинув спальню, я начертил в воздухе детскую по сложности схему светлячка, и на ладони вспыхнула яркая искра. Правда, проявление такой простой магии тут же отозвалось болью в висках и резью в глазах, но я понимал, что еще недостаточно восстановился.

Магия была со мной. Она вернулась ко мне.

Тогда что Эдер делает возле Алисии?

Несмотря на новый приступ слабости, я отправился в библиотеку. Она была не такой большой, как в Эдельз Грин, но сюда уже успели доставить книги и свитки, которые я отобрал. Одним из них как раз был фолиант о маджерах, и я начал с него.

Я всегда считал, что знаю о магических защитниках все. Алисия, наоборот, упирала на то, что мой лев не совсем обычный маджер. Увиденное сегодня это подтверждало, поэтому я решил освежить свою память и знания.

Увы, составитель книги тоже придерживался мнения, что маджеры служат своему создателю. Они защищают исключительно его, а не его родителей, детей, жен, тем более фавориток. Они привязаны магией. Точка.

Тогда что эта львиная морда забыла возле Алисии, если она должна быть привязана магией ко мне? Морда, а не Алисия!

Хотя я был бы совсем не против второго.

Привязана магией…

Значит ли это то, что часть моей силы по-прежнему с ней?

В следующий час, а может два, я окопался в трактатах, где говорилось про передачу магии, но везде писали одно и то же: разделить магию на двоих невозможно. Обменять – да, но не располовинить.

Нерийские обряды, чтоб их! Все авторы ссылались именно на них.

Это было хорошее объяснение. Идеальное.

Можно было даже пренебречь тем, что о спонтанных обратных обменах тоже нигде не указывалось…

Пока лев не пришел к Алисии.

Игнорируя покалывание в висках, я мысленно позвал маджера, но отклика не получил. Словно сила у меня была, а вот защитника не было.

Тогда я начертил схему призыва, поморщился от боли, но все-таки вложил в нее всю силу. И…

Результат был тем же.

Это означало одно – моя сила и мой маджер по-прежнему у Алисии.

А у меня… ее магия?!

– Мне необходимы списки детей, которым запечатали магию. За двадцатые годы. Немедленно.

Видимо, мой тон, или мой вид, или все вместе было настолько угрожающим, что архивариус шарахнулся от меня в сторону. Зато так же быстро испарился в поисках нужных документов.

Я здорово рисковал, оставляя Алисию одну. Даже если брать в расчет, что это только предположение. О том, что у нее есть магия.

Что у нее была магия.

Но если оно подтвердится, если я найду ее имя в списках, это будет означать, что ей по-прежнему грозит опасность сгореть.

Поэтому в Королевский архив я прибыл, нарушая все мыслимые и немыслимые правила дорожного движения. Отдал приказ и принялся расхаживать по кабинету. Архивариус не подвел: бумаги принесли минут через десять. По крайней мере если верить большим напольным часам, хотя для меня время растянулось и превратилось в бесконечность.

– Благодарю. Свободны.

В те годы оказалось не так уж мало детей с запечатанной магией. В большинстве своем это были девочки со слабой силой и из несостоятельных семей, у которых не было возможностей и желания эту силу развивать. Печать, сложную оранжевую схему, накладывали маги со специальным разрешением проводить такую процедуру. В присутствии родителей и двух независимых свидетелей. Данные о процедуре вносились в специальные журналы, заверялись подписью уполномоченного мага, а копии отправлялись сюда, в Королевский архив в Барельвице, где их вносили в такие списки.

Если Алисии в детстве запечатали магию, значит, здесь просто обязано быть свидетельство об этом.

Если магия Алисии была запечатана, это многое объясняет.

Почему она сразу не сгорела от моей силы.

Почему так легко научилась звать маджера.

Почему вообще увидела алую схему, которая предназначалась мне!

Кстати, о схемах. Печати считаются нерушимыми, даже другая оранжевая схема не способна разрушить оранжевую. Но действие алых непредсказуемо.

Запретная магия способна на многое. Даже разрушить любую другую схему.

Что же касается списков, сложность была в том, что я помнил дату рождения Алисии (из ее досье в Тайной канцелярии), но я не знал, когда запечатали ее силу. Печать наносили в шесть-семь лет, бывали случаи, когда ее делали в пятилетнем возрасте или в десятилетнем. Алисия утверждала, что магии у нее нет, значит, просто не помнила сам ритуал, наверняка была слишком мала, но я все равно проштудировал другие годы.

Я нашел Пруденс Армсвилл из Бротта, а еще Алисию Кремтон и Алисию Валкис, но Алисии Армсвилл в списках не было.

Стоило признать, что я ошибся.

Ошибся, или…

Моя фальшивая невеста не так проста, как кажется.

Могли ли запечатать силу и не сделать об этом пометку в журнале? Законно – нет. А вот незаконно… Алисия могла оказаться вовсе не Армсвилл.

Предположение еще более безумное, но если принимать в расчет все безумие, что происходило со мной в последние дни, это стоило проверить.

Следующим моим пунктом назначения стало здание Тайной канцелярии, где я ожидаемо встретил герцога Марирского. А вот он, судя по виду, меня не ждал.

– Райнхарт? Что ты здесь делаешь?

– У меня к тебе просьба. – Я решил обойтись без предисловий, тем более что мне нужно было возвращаться. – Узнай все о моей невесте.

– Об эри Армсвилл?

– Да, о ней. Других невест у меня нет.

Себ нахмурился:

– Значит, это все-таки правда? Ты женишься на ней. Почему?

– Я влюбился как мальчишка.

– Ты? Влюбился?

– Ладно, оставим любовь поэтам, – согласился я. Себ знает меня с детства, поэтому вряд ли поверит в эту чушь. Но и правду я не готов ему рассказывать. – Эта женщина ворвалась в мою жизнь, и я понял, что не хочу ее отпускать. Не хочу и не стану.

Если можно было нахмуриться еще больше, герцог это сейчас сделал.

– Обычно я не даю советы, о которых не просят, но, Райн, ты уверен? – Он понизил голос и придвинулся ко мне ближе. – Мы говорим о судьбе всей Леграссии. Тебе не простят этот союз. Герцог Полинский, мягко говоря, не обрадуется, он спит и видит свою дочь будущей королевой. Он бы смирился, выбери ты принцессу, но не девушку из народа. Другим тоже вряд ли понравится эри Армсвилл на троне. Уже не нравится, если учитывать ночное покушение. Райнхарт, если ты женишься на ней, восстания не избежать.

Я об этом знал.

Двор не простит новому королю мезальянс. Моему отцу не простили, хотя он был эрцгерцогом. Ему пришлось очень долго восстанавливать свое доброе имя, в том числе и женитьбой на мачехе. Отца больше нет, а вот историю его первого брака обсасывают до сих пор, и, уверен, вспомнят еще не раз, когда мы с Алисией появимся при дворе. Поэтому сейчас я не жалел, что все ей рассказал. Но дело не в том, что скажут или не скажут: даже один Полинский способен раздуть пламя восстания, которое сожрет не одну жизнь.

Будь Алисия моей настоящей невестой, возможность мятежей действительно бы меня волновала, но она не моя невеста.

И ошибок отца я повторять не намерен.

Впрочем, слова Себа подтверждали, что даже он поверил в мой обман.

– Я не допущу восстания, – заявляю я, и это чистая правда. – И все-таки я здесь для другого. Узнай все о моей невесте.

– У тебя есть причина не доверять ей?

– Я доверяю Алисии, как себе, – сухо поправляю я. – Но возможно, в ее прошлом случилось то, о чем она сама не знает. Мне нужно об этом знать. Кто ее мать? Кто отец? Еще меня интересует ее магический потенциал.

– Для ваших будущих детей, я полагаю.

Я едва не поперхнулся воздухом. Какие дети? Мы даже ни одной ночи вместе не провели!

Пока.

– Нет, о детях мы пока не думали. Но информация мне нужна как можно скорее.

– Ты мог бы не просить меня, Райн. Я все равно бы узнал об эри Армсвилл все, потому что она – будущая королева. Но я даю слово, что ты первым узнаешь обо всем, что станет известно моему ведомству.

Я и так потратил достаточно времени, поэтому сразу повернул в сторону дома. Прокручивая и прокручивая в голове все, что удалось узнать. Начиная с того, что теперь во мне магия, и заканчивая словами Себа про возможный мятеж. Тайная канцелярия займется прошлым Алисии, а пока я могу проверить направленность ее магии. Что же касается восстаний, я собирался решить проблему с покушениями до того, как вспыхнет пламя.

Пламя ненависти знати. Пламя восстания. Пламя Алисии, которое действительно существует.

Сворачивая на подъездную дорожку, я подумал, что гости слишком зачастили в мой дом.

Возле лестницы, ведущей к крыльцу, стоял черный мобильез Зигвальда.