Текст книги "Исполнитель опасных желаний"

Реакция Ольги была даже быстрее, чем моя. Да я и не знала, что мне делать в такой ситуации с больным ребенком. Не применять же к ней боевые приемы, пытаясь тем самым усмирить ее. А быть покусанной мне тоже не хотелось.

Ольга рванула к Лизе и тут же крепко схватила ее за руку.

– Лизонька, девочка моя, что с тобой? Успокойся, пожалуйста, – Ольга прижала своего больного ребенка к себе, а свободной рукой гладила ее по голове. – Чего ты так испугалась? Все хорошо, мама рядом.

Лиза какое-то время помычала, порычала и успокоилась.

– Ну и ну! Что это было? – раздался голос Григория. – Я чуть в штаны не наложил.

– Да ладно тебе, она же больная, – тише произнес Марк и, взяв друга за руку, предложил: – Пойдем в буфет.

– Сначала в туалет, – хихикнул Григорий и пошел вслед за другом.

Андрей Бондаренко подошел к Ольге и буквально зашипел ей в лицо:

– Тебе делать нечего?! Зачем ты притащила ее в это людное место? Да у тебя так точно заберут ее и закроют в психушке. Она же неадекватная, смотри, что вытворила!..

– Не шипи на меня, – резко ответила Ольга. – Моя дочь, – куда посчитаю нужным, туда с ней и буду ходить.

– Ты не понимаешь, что с таким ребенком не надо ходить туда, куда захочется? Надо гулять в определенных местах.

– Сами разберемся, спасибо за совет. Это все, что ты можешь сделать, – давать ненужные советы. Все, успокойся, мы уже уходим. – Ольга, крепко держа Лизу за руку, быстрым шагом пошла с ней к выходу.

Андрей вернулся к своей супруге Наталье, которая в это время увлеченно рассматривала картины в соседнем зале. Похоже, она даже не заметила этот маленький инцидент.

– Берем эту! – указал Бондаренко на одну из картин.

– Нет, мне понравилась другая, – запротестовала Наталья. – Пойдем покажу.

Они вернулись к картинам Элана, и Наталья показала на одну из его работ:

– Мне больше нравится вот эта. Мне кажется, она будет очень гармонично смотреться в нашей гостиной.

– Хорошо, – не стал Андрей спорить с супругой и тут же обратился к Элану: – Молодой человек, мы хотим купить эту картину.

– Хороший выбор, – отозвался довольный Элан и решил наконец сам проводить покупателей для оформления покупки. – Пойдемте, все оформим у менеджера, и уже завтра картину вам доставят домой. Либо можете прийти к концу выставки и забрать сами…

* * *

Я разлепила веки, и настырный луч солнца сразу резанул мне глаза. Кондиционер, как обычно, работал на полную катушку, отчего в комнате было не то что прохладно, а даже холодно.

Я сладко зевнула и свернулась уютным калачиком под легким пледом. Интересно, а почему у меня шумит голова? И почему во рту словно пустыня Сахара? Похоже, вчера я перебрала с вином. Точно…

Примерно после трех я покинула выставку, ибо не видела там для себя никакой необходимости оставаться дальше. Прогулялась по набережной, полюбовалась на Волгу, наслаждаясь прекрасной летней погодой. Затем посидела в кафе, выпила кофе и плотно перекусила. А потом до вечера зависала дома – включила кондиционер, приняла душ, поставила какой-то ненавязчивый фильм и предавалась единению с собой любимой.

А после девяти вечера Элан выдернул меня из домашнего и расслабленного состояния неги и предложил посидеть в кафе, отметить окончание выставки, которая, по его мнению, прошла вполне успешно. Сначала мы сидели вдвоем, потом к нам подтянулись Григорий и Марк. А когда принятые нами градусы, находящиеся в красном вине, достигли определенной шкалы, ребята решили поехать в ночной клуб. Я же категорически отказалась от этого мероприятия, ссылаясь на то, что еще не отошла от недавней работы, что мне еще нужно восстановление и вообще у меня нет никакого желания зависать всю ночь в подобном заведении. Элан отнесся с пониманием к моему желанию, и ребята, вызвав такси, забросили меня домой, а сами поехали, как они выразились, тусить. Элан пообещал забежать за мной на следующий день и пойти на пляж загорать и купаться в Волге…

Я посмотрела на часы: почти десять утра. Что-то я рано сегодня проснулась. Можно было бы еще поспать или продолжить нежиться, но жесткий сушняк во рту заставил меня вылезти из-под пледа и добраться до кухни. Утолив жажду и приняв контрастный душ, я поставила турку на плиту, а сама в это время критично осмотрела себя в зеркале.

Мой нос, которым я проехалась по каменным ступенькам, уже совсем не болел и принял свои прежние размеры. Фингал под глазом практически «затух». А все остальное ерунда, главное – зубы, ребра и другие важные части тела не пострадали, а ушибы и синяки со временем пройдут.

А кто там обещал зайти за мной сегодня и пойти на пляж? Ну-ну. Сам небось спать будет до обеда после вчерашнего веселья.

Минут через сорок – как раз я успела позавтракать – мне позвонил Володька Кирьянов.

– Киря, слушаю тебя. Решил позвонить мне в воскресенье, чтобы поболтать со мной?

– Ха!.. – засмеялись в трубку. – У кого-то воскресенье выходной… точнее, у кого-то и будни могут быть выходными. А мне вот пришлось выйти сегодня на работу, никуда без меня.

– Ты знаешь, что я тебе на это отвечу.

– Знаю! Как обычно «кто на что учился», – подражая моей манере говорить, передразнил меня Володька. – Ладно, Иванова, я тебе по делу звоню.

– Слушаю тебя внимательно.

– Не можешь приехать ко мне в отдел? Нужна твоя помощь. Ты у нас человек наблюдательный, внимательный, может, что и видела…

– Когда мне приехать? И что я должна была увидеть? – не совсем поняла я, к чему клонит Киря.

– Ты же была вчера на этой художественной выставке? Ты мне говорила, что пойдешь.

– Была.

– Так вот, на задворках этого бывшего ДК убили одного мужика. Задушили. И это уже второе похожее убийство за последние три дня.

– Во сколько примерно произошло убийство?

– Ближе к вечеру, часов в пять-шесть.

– Ну, в это время меня уже не было там. И я не совсем понимаю, что ты хочешь от меня услышать. Ну, была я там, ну, убили мужика, а я тут при чем?

– При том, что, как я уже сказал, ты можешь замечать мелкие детали. Может, ты видела убитого живым и он там с кем-то контактировал. К тому же твои друзья и многие, кто принимал участие в выставке, мне тоже могут понадобиться. В общем, приезжай. Я жду тебя. И вообще, мне скучно, может, ты мне какую идею подкинешь…

– Хорошо, – отозвалась я и нехотя пошла собираться.

У Кири я оказалась примерно через час после его звонка. В его кабинете я сразу отметила, что стоявший до сего момента в углу старый вентилятор, гоняющий душный воздух и не особо спасающий от летней жары, заменился сплит-системой. Теперь в кабинете было комфортно и свежо. Взлохмаченный Володька сидел за столом и перебирал какие-то бумажки.

– Привет, Пинкертон, – отозвалась я, заходя в кабинет как к себе домой.

– Привет, мисс Марпл, – в тон мне отозвался Володька.

– Мисс Марпл? Хм…

– Ну нет, конечно… Ты скорее сравнима с Никито́й, – хихикнул Володька и жестом указал мне на стул. – Ты знаешь, а ты чем-то похожа на Пету Уилсон. Ну, я имею в виду, когда та еще была молодая. Тебе никто не говорил об этом?

– Нет. Только я забыла, кто это такая.

– «Гугл» тебе в помощь! А вот на днях я смотрел фильм с Кристанной Локен и тут же отметил, что и с ней у тебя тоже есть сходство. Даже, наверное, больше, чем с Петой…

– Киря, хватит трепаться! Ты меня сюда позвал, чтобы обсудить мое сходство с какими-то там актрисами? И запомни, я единственна и неповторима, и таких больше нет!

Володька усмехнулся:

– Да никто ж и не спорит. Ты у нас уникум, самородок… Надеюсь, я не отвлек тебя от твоих дел? Может, ты на свой любимый пляж собиралась?

– Собиралась, – призналась я. – Погода для этого как раз располагающая. Но раз мой друг просит меня приехать, как я могу отказать?

– Хах!.. Твой друг уже забыл, что такое полноценный выходной. Все, сегодня работаю до обеда и поеду домой. У меня, между прочим, семья, с которой мне тоже хочется провести время! А завтра… Завтра вообще возьму себе отгул и пойду на пляж, давно хотел искупаться в Волге. А что такого? Не одной же тебе ходить шоколадкой. Я, может, тоже хочу стать… шоколадным зайцем и потом пойти в клуб и отплясывать там тумбу-юмбу… – Володька замолчал и посмотрел на меня смеющимися глазами.

– Хорошая идея! – поддержала я. – Могу составить тебе компанию.

– Да ладно? Татьяна, ты настоящий друг! Только ты, наверное, пойдешь со своим… новым бойфрендом. Как его там зовут… нерусь такой бородатый.

– Его зовут Элан. И никакой он не нерусь. Его папа был даргинцем, а мама русская.

– Ага… Кстати, этот твой Алан может мне понадобиться, он же целый день, наверное, зависал на этой выставке. Ты ж говорила, он там свои картины выставлял…

– Да, – спокойно ответила я и в упор посмотрела на своего полицейского друга.

Киря верно расценил мой строгий взгляд, поэтому тут же собрался и перешел на деловой тон.

– Ладно, – Володька резко принял серьезный вид. – Чай-кофе не предлагаю. У нас только растворимый, ты такой не пьешь, а чай ты не любишь. В общем… посмотри на фотографии, может, ты вчера видела этого мужика?

Володька протянул мне несколько снимков, и я внимательно на них посмотрела. Первой мыслью почему-то было, что я увижу на них вчерашнего интеллигентного дедка или Андрея Бондаренко. Но нет, на фото был совершенно не знакомый мне мужчина, лет сорока пяти – пятидесяти, которого я никогда в жизни не видела.

– Володя, ничем не могу помочь. Я впервые вижу этого человека, – честно ответила я. – А что вообще случилось? И ты говорил, было похожее убийство?

– Мужика задушили за зданием этого бывшего ДК, где проходила вчера выставка. Сзади здания что-то типа заброшенного парка, много кустов, высокая трава… В общем, там труп и обнаружили случайные свидетели. И, разумеется, никаких видеокамер там и в помине нет. А буквально три дня назад, может, помнишь, я тебе говорил, еще одного мужика убили возле пятой школы. Почерк одинаковый, обоих задушили тугой веревкой, накинув ее сзади на жертву. Но дело даже не в этом, – Володька сделал интригующую паузу. – Этих жертв объединяет еще одна яркая деталь. На их теле обнаружили абсолютно одинаковые надписи.

– Что за надписи? – заинтересовалась я.

– Вот, посмотри, – Володя протянул мне еще несколько фотографий, где были изображены участки тела, на которых черным цветом, красивыми аккуратными буквами было написано…

STAN

У меня внутри мгновенно что-то щелкнуло, и я сразу напряглась.

– Володя, подожди… А чем сделана эта надпись? – тут же спросила я.

– Обычным черным маркером. Ты понимаешь, что убийца своего рода оставляет автограф? Вот только как это все связать воедино? Неужели у нас появился маньяк?

– Володя, а жертв между собой еще что-то связывало? Помимо этих надписей на теле.

– Только одно: они оба из Котельниково. Ну, это городок недалеко от Тарасова, знаешь, наверное…

– Личность убитых установили?

– Установили. Татьян, а ты что так озадачилась? Прямо в лице изменилась. Появились какие-то догадки? А ну выкладывай, ты уже знаешь, кто убийца?

– Убийцу пока не назову, но… Володя, помнишь, я тебе рассказывала, что занимаюсь поисками девочки?

– Это которая даун? Да, помню, ты же ее быстро нашла.

– Да. И я говорила, что девочку держали взаперти несколько дней без еды и воды, и на ее теле обнаружены следы побоев. Но, кроме этого, на ее теле тоже была подобная надпись.

Кирьянов удивленно посмотрел на меня:

– Ты уверена? Ты видела эту надпись? Фотографии есть?

– В том-то и дело, что нет. Фотографий нет, и надпись я не видела. Это со слов ее матери, она увидела эту надпись на теле девочки и тут же ее смыла. Но по описанию очень похоже: черный маркер и то же самое слово…

– Ты хочешь сказать, что это один и тот же человек? Хм… Интересно. И какая же связь между этими двумя убитыми и двенадцатилетней девочкой-дауном?

– Надо искать эту связь, – задумчиво произнесла я и тут же добавила: – Володя, думаю, я смогу тебе помочь. Мне нужны все данные на убитых, которые у вас есть. И я прямо сейчас отправляюсь в Котельниково.

– Татьяна, мне нравится твой настрой. Вот не подвела меня чуйка, не зря тебя позвал, – оживился мой полицейский друг.

– Володя, скажи, у тебя есть какие-то подвязки в Котельникове? Возможно, мне понадобится помощь из ваших. Это, конечно, неточно, но все же… на всякий случай.

– А ты знаешь… есть. Сейчас я позвоню одному парню. Он сам из Котельникова, но после Тарасовской академии права проходил у нас практику. Довольно толковый парень, но работать у нас не остался, решил уехать в свой родной городок.

– Только сегодня воскресенье… – напомнила я.

– Ничего страшного! Если он в городе и не сильно занят личными делами, то уделит тебе время. Мне он не откажет… – Володька поднес телефон к уху. – Алло, Максим? Приветствую, это Владимир Кирьянов тебя беспокоит…

* * *

Я сидела за рулем своего «ситроена» и держала путь в городок под названием Котельниково.

Ехать до этого населенного пункта примерно часа полтора, поэтому есть время, чтобы хорошенько все обдумать. А подумать было над чем.

Двое убитых, Юрий Лесков и Николай Шульга, были родом из Котельникова. Оба уже года три как обитали в Тарасове, один работал на стройке, а второй – сторожем на автостоянке. Юрий Лесков проживал в старом общежитии, а Николай Шульга имел свою скромную однокомнатную квартиру. Оба мужчины были почти одинакового возраста – одному сорок восемь, второму пятьдесят. Оба были убиты одинаковым способом: задушены тугой веревкой или плотной тканью, накинутой на шею сзади. Эксперт предположил, что в качестве орудия убийства мог быть использован тканевый ремень. И у обоих убитых мужчин на теле, в районе спины, были обнаружены написанные черным маркером абсолютно идентичные надписи. Нет сомнений, что убийца – один и тот же человек.

И возможно, этот человек – как раз тот, кто похитил Лизу и держал ее взаперти, издеваясь над больным ребенком.

Что объединяет этих двух убитых мужчин и двенадцатилетнюю девочку-дауна?

Пока только одинаковые надписи на теле. И это не может быть случайным совпадением. Тут явно есть какая-то связь. Но какая? Неужели в городе действительно появился какой-то псих, маньяк, который на теле своих жертв оставляет определенную надпись? Тогда почему он не убил Лизу, а держал ее взаперти? Этот эпизод с пропажей девочки-дауна вообще никак не вписывается в эти два убийства. Но я уверена, что какая-то связь в этих преступлениях есть. И я должна докопаться до истины.

Тут я в очередной раз уловила слегка мелькнувшую в голове мысль. Что-то такое, что меня зацепило еще в кабинете у Кири. И это произошло, когда он сказал про Котельниково.

Где я уже могла слышать это название? Мимолетная мысль вспыхнула и тут же исчезла. Ладно, отпустим пока эту ситуацию, мозг потом сам выдаст мне нужную информацию…

Мои размышления прервал телефонный звонок. Я взяла трубку, валяющуюся, как обычно, на соседнем сиденье, и глянула на дисплей.

Звонил Элан. Неужели проснулся и соизволил наконец про меня вспомнить?

– Алло, – мягко сказала я в трубку.

– Танюша… Привет, дорогая. Как ты там? Не спишь уже? – услышала я сонный хриплый голос.

– Ты на часы смотрел? Скоро уже обед.

– О!.. Верно. Ну, ты сама понимаешь, вчера почти до утра в клубе были, поэтому… В общем, ты как там? На пляж идем? Погода отличная.

– Элан, извини меня, но я сейчас занята. Неожиданно наметилось одно дело.

– Дело? Да ты же вчера говорила, что сегодня абсолютно свободна.

– Да. Но ты же знаком со спецификой моей работы: в любой момент может подвернуться какое-либо дело. Да и предыдущее я как бы еще не совсем закончила, появились неожиданные новые обстоятельства… – я замолчала, стараясь не вдаваться в подробности.

– Ясно, – грустно отозвался мой бойфренд. – Вот и женись на таких, как ты.

– А ты собрался на мне жениться? – я засмеялась.

– Уже не знаю. Надо подумать. А ты когда примерно освободишься?

– Если честно, не знаю. Возможно, только к вечеру. И я вообще сейчас не в городе, – призналась я.

– Вот как?.. И где ты, если не секрет?

– Еду в Котельниково. Пока туда, потом обратно… И там не знаю, сколько придется пробыть. Так что…

Какое-то время мой собеседник молчал, я уже подумала, что что-то случилось со связью.

– Алло, ты там уснул, что ли?

– Нет… В Котельниково? И что ты там забыла? – тон Элана почему-то слегка изменился.

– Я же ответила: по работе. Ладно, мой друг, я как бы на трассе, так что отключаюсь. Как освобожусь – позвоню.

– Хорошо, – отозвался Элан и добавил: – Целую.

– И я тебя.

Следователь Максим Мирошников оказался приятным малым невысокого роста, с копной русых волос на голове и огородным загаром на лице. С помощью навигатора я добралась до нужного мне отдела полиции и позвонила следователю, как он и просил. Тот лично вышел встретить меня, провел через турникет дежурного и пригласил в свой кабинет. На рабочем месте следователя города Котельниково не было кондиционера и даже вентилятора не было. Но зато было открыто окно. Однако в помещении все равно было довольно душно и ко всему прочему летали мухи.

– Извините, что по моей вине вас пришлось отвлекать по работе в воскресный день, – виноватым тоном произнесла я.

– Да бросьте вы, – отмахнулся молодой следователь. – Вы же знаете, что наша служба не имеет нормального графика. А если ко мне обратился сам Владимир Сергеевич, то это честь для меня. Классный он мужик, уважаю его… К тому же моя жена запрягла меня сегодня помочь теще на огороде, а тут возникла веская причина увильнуть от этого дела. В конце концов, с окучиванием картошки они вполне справятся и сами. Да и не буду я тут долго. Пока вы ехали, я пришел в отдел, добыл по базе нужные для вас сведения, пообщаюсь с вами и пойду домой. Но я не против пообщаться с вами подольше, – следователь усмехнулся, – там, глядишь, и вечер настанет. А вечером какие уже могут быть дела? Да никаких!

– Я рада, что благодаря мне вы избежали такой скучной работы, как прополка огорода, – с улыбкой в ответ сказала я.

– Да. Только я не совсем пойму, зачем вы, Татьяна Александровна, ехали к нам из Тарасова. Все сведения я бы вам передал по электронной почте или скинул Владимиру Сергеевичу.

– Понимаете, я привыкла общаться вживую. И вдруг мне еще попутно с кем-то придется пообщаться по этому делу? И очень надеюсь, что вы направите меня на нужный путь.

– Ну что ж… Значит, смотрите, ситуация, скажу я вам, довольно интересная, – следователь открыл свой толстый блокнот и заглянул в него. – Граждане Лесков Ю. В. и Шульга Н. А. действительно были уроженцами нашего Котельникова. Вас, я так понял, интересует, что их связывало. А их действительно кое-что связывало, – Мирошников сделал интригующую паузу. – Во-первых, они были друзьями. Во-вторых, у них был еще один друг, который погиб три года назад. Некий, – следователь опустил глаза в блокнот, – Болдарев Иван Федорович. И в‐третьих… лет двадцать назад они, все трое, проходили фигурантами по одному делу.

– Что за дело?

– Им вроде как было предъявлено обвинение в убийстве. Убили одну женщину на ферме, некую Сергееву Тамару Петровну. Эта троица тоже там, судя по всему, работала. Иногда пили вместе, да и госпожа Сергеева тоже порой была не против с ними пригубить. Но за неимением прямых доказательств и при отсутствии свидетелей это дело быстро замяли, и тех, кто тогда убил Сергееву, так и не нашли.

– Вы сказали, что их было трое друзей. Самый первый погиб три года назад. Это была насильственная смерть?

– Сложно сказать. Я посмотрел в архиве, этот Болдарев Иван был обнаружен мертвым в пруду, явных телесных повреждений не выявлено. В крови обнаружено большое количество алкоголя. Так что причина смерти: утопление по неосторожности в состоянии алкогольного опьянения.

– Скажите, у погибшего не было обнаружено на теле каких-либо надписей? – тут же решила уточнить я.

– Вы имеете в виду татуировки?

– Не совсем. Надпись, сделанная, возможно, от руки маркером, – пояснила я.

– Хм… нет. В отчете по этому делу ничего об этом не сказано.

У меня память хорошая, но я тоже достала свой маленький блокнотик и сделала там нужные пометки.

Пока я раздумывала, что мне еще стоит спросить у следователя, он продолжил:

– И знаете еще что, Татьяна Александровна… Следователь, который тогда вел дело об убийстве Сергеевой, был убит.

– Вот как? – удивилась я. – И когда его убили?

– Четыре года назад. Был обнаружен мертвым в своем сарае позади дома. Причина смерти: сильный удар по голове тупым предметом.

– А на его теле никаких надписей не было?

Мирошников посмотрел на меня удивленно.

– Не дают вам покоя эти надписи… Но, видимо, это неспроста. Но нет, об этом тоже ничего не сказано.

– Это дело ведь тоже должны были расследовать – как-никак, а убит следователь. Его убийцу обнаружили?

– Нет. Дело так и осталось нераскрытым. Стандартный типичный висяк. За это дело взялся коллега потерпевшего, пожилой следак, которому уже пора было на пенсию. Но так он это дело и не раскрыл. А потом… потом тоже умер. Но там не убийство. Смерть от инфаркта.

– Что-то все фигуранты этого дела оказываются мертвы, – задумчиво произнесла я. – Вам не кажется это странным? За исключением, может, того пожилого сотрудника, который умер от инфаркта.

– Я подумал об этом. Но больше склоняюсь к тому, что у вас, Татьяна Александровна, бурная фантазия. Уж извините… Я только вижу связь в убийствах Лескова и Шульги. Возможно, эти ребята что-то натворили, там, в Тарасове, и их грохнули. И искать, как мне кажется, надо именно там, в Тарасове. Их друг утопленник… просто утонул. А пожилого следователя мог убить кто угодно. Мало ли кому он мог перейти дорогу. Так что вот такие дела, Татьяна Александровна. Если у вас есть еще какие вопросы, спрашивайте.

Рассуждения Мирошникова были вполне логичными, однако у меня было на этот счет свое мнение. Плюс интуиция, которой я привыкла доверять. Возможно, благодаря этому я всегда достигаю успеха в своих расследованиях.

Поэтому, быстро прикинув, что мне дальше делать, я спросила:

– Максим, вы не могли бы мне сказать адреса, где жили погибший следователь и убитая женщина Сергеева Тамара?

– Хм… В принципе, могу, хотя у нас многие дома посносили… Да и не совсем пойму, зачем вам это. Что вы собрались там искать? – молодой следователь озадаченно посмотрел на меня.

– Как бы вам так корректно сказать… Дело в том, что у меня свои методы работы. И я привыкла отрабатывать все версии, которые возникают в моей голове.

– Прямо интересно, что там у вас за версии. Обязательно потом расскажите, если нароете что-то интересное, – Мирошников запустил свой компьютер, стоящий на столе. – Но нужно немного подождать, пока я добуду то, что вам нужно.

– Я никуда не тороплюсь. Подожду, сколько необходимо…

* * *

Дом, в котором когда-то жил убитый следователь Коробов Матвей Васильевич, находился почти на окраине города. Вообще в Котельникове преобладал частный сектор, и только ближе к центру можно было встретить кварталы из старых пяти– и трехэтажных коробок. Судя по сведениям, которые мне предоставил Мирошников, интересовавший меня дом стали использовать больше как дачу. Родственники Коробова не стали его продавать, а оставили себе именно в том виде, в котором он и был.

Я окинула взглядом нужный мне дом, просканировала его территорию и пришла к выводу, что сейчас там никого нет. Что я там собиралась найти и зачем я вообще сюда приехала?

Интуиция.

Мои гончие, видимо, напав на нужный след, словно за шкирку притащили меня сюда. А дальше все происходит по принципу: иди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что. Но, как показывает мой опыт, в таких случаях обязательно что-то находится.

Прежде чем заходить на территорию дома, я решила пообщаться с соседями. В доме напротив на мой призывный стук никто не откликнулся, поэтому я пошла в соседний, находящийся справа. Тут мне повезло больше: на мой звонок вышла пышная женщина средних лет со смешной и какой-то старомодной прической на голове.

Тоже мне, мадам Помпадур.

– …Вы знаете, я вот присматриваю себе этот дом, слышала, что его вроде как продают. Может, вы точно знаете, так ли это? А то сейчас в доме, как я поняла, никого нет, – стала я придумывать на ходу, указывая рукой на соседний дом.

– Продают? – удивилась женщина. – Странно, я ничего об этом не слышала. А кто вам об этом сказал?

– Знакомые знакомых, – обтекаемо ответила я и пожала плечами.

– Может, я что-то упустила?.. Ну ладно. А что вы именно-то хотели узнать?

– Ну… живет ли сейчас кто-то в этом доме? Я слышала, там раньше следователь жил, а потом его убили. Вот это меня как-то и смущает. Вдруг там его призрак водится, – я округлила глаза, строя из себя мнительную дурочку.

Женщина снисходительно посмотрела на меня.

– Да какой там призрак! Я вас умоляю! – отмахнулась она. – Да, было дело, Матвея, старого следака нашего, кто-то грохнул, голову ему размозжили. Года четыре назад. Жалко было мужика, хоть он и был противный, но это ладно… А сейчас дом практически пустует. Иногда его сын с женой сюда приезжают, что-то там сажают, потом собирают. А зимой сюда и не ездят совсем. На днях вот приезжали, картошку окучивали, я видела. Вот…

– Я поняла. Видимо, я что-то напутала или мои знакомые знакомых напутали. Ладно, извините за беспокойство, всего доброго, – я попрощалась с мадам Помпадур и уверенно пошла в сторону своего автомобиля, который оставила за поворотом.

Когда любопытная женщина скрылась в недрах своего дома, я быстрой рысью подбежала к нужному мне дому и, открыв калитку без замка, оказалась на его территории. Быстро оглядевшись, я обнаружила нужное мне строение, похожее на сарай, и направилась в его сторону. Открыла покосившуюся скрипучую дверь и зашла внутрь. Судя по тому, что на двери сарая не было замка, внутри него не хранилось ничего ценного. Так оно и оказалось. В старом сарае не было практически ничего. Какой-то старый хлам непонятного происхождения, доски, железное корыто и деревянная бочка в углу.

Хоть мои глаза и привыкли к полумраку, я включила фонарик на телефоне и стала внимательно осматриваться вокруг. Именно в этом сарае четыре года назад убили хозяина дома.

Неужели я надеюсь тут найти какие-то следы спустя столько времени? Однако раз мои гончие меня сюда привели, значит, это не просто так. К тому же сразу вспомнился случай, когда я раскрыла преступление пятнадцатилетней давности, забравшись в старый погреб, в который никто не заглядывал более десяти лет и в котором я нашла ответы на многие вопросы…

Тщательно осмотрев почти каждый сантиметр сарая, я добралась до боковой стены, сделанной из кирпичной кладки. Как я поняла, за этой стенкой был туалет, выложенный из белого кирпича.

Я упорно светила фонариком, стараясь найти то, не знаю что. И нашла…

В самом низу, в левом углу, глаз сразу выделил какие-то буквы, написанные чем-то черным. Затаив дыхание, я присела, взяла какую-то щепку, валявшуюся рядом, и с помощью нее полностью убрала мусор вместе с песком, которые закрывали часть кирпича. Я уже поняла, что это то, что мне нужно, и точно знала, что я там увижу.

На сером от пыли кирпиче, я прочитала блеклую надпись, сделанную черным маркером или краской.

STAN

Вот и не доверяй после этого своей интуиции.

И что мне дает эта надпись?

Получается, что человек, убивший следователя Коробова еще четыре года назад, продолжает свои деяния и в наше время. Но кто он такой и зачем это делает?

И при чем тут бедная девочка Лиза?..

Я тут же, не выходя из сарая, дабы не привлекать к себе лишнего внимания, выключила фонарик и проверила мобильный интернет. Слава богу, связь была. Я зашла в Гугл и сделала запрос на слово Stan.

Первым делом мне вылезли сайты, указывающие на песню Эминема под названием Stan. Я даже нашла перевод песни, но решила, что почитаю его внимательно попозже.

Через пару минут я выяснила, что это слово в английском является сленговым и означает хардкорного фаната, который одержим своим кумиром. Это слово стало своего рода синонимом слова «фанат». А если точнее, то синонимом одержимого и назойливого фаната.

Хм?..

Также Стэн – это сокращение от полного имени Стэнли.

И что мне дает эта информация? Неужели мы имеем дело с одержимым фанатом? Но фанатом кого? Остается только гадать, почему убийца использует эту надпись. Я же больше склоняюсь к мысли, что это некий мститель, который за что-то наказывает определенных людей.

Но опять же, при чем тут девочка Лиза?

В голове снова, как и в прошлый раз, мелькнула едва уловимая мысль, словно секундная вспышка, и снова погасла.

Ладно, не будем ломать голову, а лучше съездим еще к одному дому, может, я там узнаю что-то интересное…

Время близилось к вечеру. Следующий дом, который мне был нужен, я нашла примерно через полчаса. Ехать мне пришлось совсем в другую сторону города.

Красивый уютный домик, видно было, что недавно обшитый, с новой оградой и металлической калиткой. Из сведений, которые мне предоставил следователь, я уже знала, что несколько лет назад дом был продан и в нем теперь обитают новые жильцы. Но в этот дом я и не собиралась заходить, меня интересовали соседи, желательно те, кто здесь давно живет.

Опять же, не без помощи молодого следователя Мирошникова, я знала, что через два дома жила женщина, которая хорошо знала бывших жильцов, обитавших с нею по соседству.

Я представилась журналисткой из Тарасова, которая пишет статью о местном детском доме и о его бывших обитателях.

– Что же вы собрались писать об этом детском доме? – удивилась женщина преклонных лет, одетая по-огородному – в мешковатые шорты, свободную футболку и рабочие перчатки.

– Да много чего можно написать, – уклончиво ответила я.

– А я-то тут при чем? – продолжая удивляться, спросила женщина.

– Я знаю, что в соседнем доме, вон в том, – я указала рукой, – жили другие люди. Женщину вроде убили, а ее сын оказался в детском доме. Вот я хотела бы найти этого мальчика, точнее, уже мужчину, чтобы с ним пообщаться. Меня интересуют события именно того времени. В общем, ищу очевидцев, которые более десяти лет назад обитали в вашем детском доме.

Женщина с любопытством посмотрела на меня.

– Что-то как-то у вас все слишком сложно. Ну ладно, вам виднее… Так и что вы хотели услышать от меня? Это вам лучше в детский дом прийти и там собрать нужную для вас информацию, а я вряд ли вам чем-то помогу, – женщина сняла рабочие, испачканные в земле перчатки и махнула рукой вглубь сада. – Да проходите вы, что мы у калитки-то стоим. Может, вам предложить воды или компота? Компот вкусный, сама варю.

– От компота не откажусь, – улыбнулась я и прошла в сад, где была старенькая, но уютная беседка.

Через минуту женщина вернулась с большой кружкой холодного домашнего компота.

– Спасибо, – поблагодарила я и жадно отпила половину кружки. – Я подумала, что, может, вы мне расскажете об этом мальчике. Как его зовут, возможно, он появлялся тут…