Текст книги "Ментальность в зеркале языка. Некоторые базовые мировоззренческие концепты французов и русских"

Контексты, в которых это слово связывается непосредственно с интеллектуальной деятельностью, становятся особенно многочисленными в XVII веке: pensée обозначает продукт деятельности человеческого разума, то, что человек обдумывает в настояший момент. По метонимии pensée начинает обозначать мнение, точку зрения (например, у Паскаля). Затем слово попадает в область литературы и начинает обозначать лаконично сформулированную мысль, афоризм (Паскаль, Ларошфуко).

У Чезаре Рипа находим следующий образ pensée: «Старый мужчина, бледный и тощий, одетый в темную переливающуюся одежду, волосы его встали дыбом, на голове и на плечах у него крылышки, шекой он опирается на левую руку, а правой держит моток ниток, весь перепутанный, рядом стоит орел. Он изображается старым, так как наиболее отточенные и зрелые мысли характерны скорее для старости, нежели для молодости. Он бледный, тощий и грустный, так как мысли рождаются от неудовольствия, и это есть причина расстройства и печали, которую человек пережевывает и поглощает. Переливчатая одежда означает, что мысли переменчивы и спонтанны, как говорит Петрарка, «на каждом шагу рождается новая мысль». Крылатый он потому, что при помощи мыслей своих человек уносится в небо. Многие говорят, что мысль – это мотор ума, который намерение направляет туда, куда ему нужно, там же хранятся образы прошлого, настоящего и будущего».

В современном французском языке слово pensée имеет следующие значения:

1) все, что вырабатывает сознание, всякий осознанный психический феномен, психическая деятельность, направленная на познание, образ мысли;

2) совокупность представлений, образов, хранящихся в сознании (синонимы: idée, image, sentiment); по расширению: кратко выраженная мысль;

3) результат конкретного мыслительного действия.

В современном французском языке слово pensée имеет следующую сочетаемость:

emettre, formuler, exprimer, traduire, concrétiser, développer une pensée;

s’abîmer, s’absorber, se plonger dans ses pensées;

attacher, détacher sa pensée;

etre assailli de pensées;

la pensée se porte, se reporte sur qch;

la pensée obsède, traverse l’esprit, jaillit, attriste, réjouit, console, réconforte, vient à l’esprit;

une pensée claire, obscure, juste, profonde, judicieuse, fine, funeste, lugubre, sacrilège, obsédante, abstraite, dominante, amère, joyeuse, affreuse, horrible, soudaine, subite, délicate, confuse, vague, fixe, pensée généreuse, engagée, la libre pensée; les grands courants de la pensée; découvrir le fond de ses pensées; chasser qn, qch de la pensée de qn; avoir la pensée émue pour qn; etre dans la pensée de faire qch; partager la (les) pensée(s) de qn/qch a trait à la pensée de qn; etre plein de pensées.

В приведенной сочетаемости мы видим, прежде всего, существенное пересечение образной структуры русской мысли и французского pensée. Так, центральная коннотация, сопровождающая это понятие в русском языке, имеется и во французском:

1. Жидкость, водоем, и, видимо, этот образ из французского языка и заимствован (être plein de pensée, s absorber, se plonger dans la pensée etc).

Обнаруживаются также и другие общие коннотации, конкретизирующие pensée:

2. Пропасть, колодец, имеющий дно, внутренний мир человека мыслится как некое углубление внутри него, куда можно спуститься, чтобы услышать голос собственной совести, где располагаются, в частности, такие же колодцы мыслей, имеющие дно. С этим образом связан другой универсальный индоевропейский образ – зачерпывание знания, как воды из колодца.

Именно из этого внутреннего мира, частью которого во французском языковом сознании мыслится и человеческая мысль, можно прогнать кого-то (из сердца – вон), и в этом смысле на образном уровне французская мысль ассоциируется с сердцевиной человека и коннотируется как:

3. Душа (центральное отверстие в человеке, сердцевина), сердце, сосредоточие эмоционального в человеке.

Обращает на себя внимание и внутренняя структурированность французской мысли, что позволяет усмотреть у нее коннотацию:

4. Текст. Именно поэтому ее можно traduire, то есть «переводить» из одной знаковой системы в другую. Это же, с нашей точки зрения, подчеркивает и сочетаемость слова с глаголом formuler, в большей степени связанным с идеей придания формы, чем русское заимствованное «формулировать».

5. В сочетаемости французского существительного pensée обнаруживаются также рудиментарные черты некогда, возможно, целостного образа мысли-птицы или чего-то близкого к этому. Птица-мысль ведет себя так: La pensée se porte, se ra raporte, on attache (détache) sa pensée, qui peut être émue pour qn. «Летающую мысль» мы видели у Чезаре Рипа. Мы читали также и о птице, сидящей у ног старого человека, воплощающего задумчивость, и, учитывая всю сложную мифологическую проработку именно этого образа (птицы), мы склонны видеть в этой поддающейся неоднозначной трактовке сочетаемости именно этот, а не какой-нибудь другой образ. Развитие образа, описанного у Рипа, мы находим также в сочетаемости une pensée soudaine, subite, и как антоним fixe, описывающей переменчивость и быстротечность французской мысли, и как особое ее качество – фиксированность.

Особый оттенок значения понятия pensée связан также с присутствием в нем субъективно-эмоционального компонента, дающего возможность обозначать при помощи этого слова «мнение, точку зрения» и пр. Эмоциональный компонент позволяет в ряде случаев трактовать pensée как эмоциональное состояние, и именно в силу этого, как нам кажется, нельзя сказать j’ai une pensée в значении «у меня есть одна одна мысль» (j’ai une pensée émue pour означает «с нежностью подумать о ком-то, вспомнить кого-то»).

В остальном мы можем констатировать очень высокую степень совпадения русского и французского понятийных и конотативных полей.

Французское слово и понятие idée (n. f.) произошло в XII веке от философского латинского слова idea – «разновидность вещи». Позднелатинское значение – «осязаемая форма», заимствовано из греческого, где это слово означало «внешний вид», откуда «разновидность, категория» и «идеальная форма, отражаемая мыслью» у Платона, дериват or глагола idein, аориста horan – «видеть» (а также videre).

Первоначально слово идея обозначало форму вечных вещей, присутствующих исключительно в боге, затем (в частности, у Николая Орезмского) – вечную познаваемую сущность чувственных вещей (архетип), заданную сущность вещи. Позже этим словом также обозначалось видение, представление о чем-то, которое разум вырабатывает в области действия. Тогда же, в XV веке, слово «реанимировало» этимологическое значение «формы, образа», откуда происходит самое распространенное значение «образа существа, предмета, воспринятого органами чувств», «приблизительного видения». Помимо этого, с XVI века идея обозначает образ кого-то или чего-то, воспроизводимый при помощи воображения или реализуемый из памяти. Это значение выступает на первый план в выражениях en idée – en imagination и j’au idëe que – il me semble que, se faire des idée – «воображать невесть что».

С XVII века слово обозначает всякий образ, выработанный мыслью, вне зависимости от того, стоит ли за ней реальный объект или нет. Les idées – «мировоззрение человека, совокупность его взглядов на жизнь». Особое значение этого слова развивает наметившуюся тенденцию к обозначению субъективного человеческого интеллектуального проявления, выступает на первый план в выражении juger, agir selon son idée, ne faire qu’à son idée и обозначает «особый образ действительности, выработанный человехом, особое мировоззрение». С XVII века это слово употребляется также как синоним esprit.

В современном языке у слова idée выделяются следующие значения:

1) архетип по Платону;

2) (с XVII века) интеллектуальное представление, отличное от аффективного:

а) абстрактное и общее представление о чем-либо;

б) всякое представление, выработанное мыслью (вне зависимости от того, существует реальный соответствующий объект или нет);

в) примитивное приблизительное видение чего-то;

г) концепция нереальная и ложная, фантазия;

д) более или менее оригинальная точка зрения, которую вырабатывает интеллект в области знания, действия или искусства;

е) особый способ представлять себе реальность;

3) человеческий разум.

Из приведенного списка значений французского слова мы видим, что оно связано, в первую очередь, со зрением, видимым образом. Idée – это идея-представление, идея-видение, которая субъективна и часто обращена в другую воображаемую реальность, туда, где находятся rêve и mensonge. Анализируя современные значения idée, мы можем утверждать, что они сохранили тесную связь с этимоном, к которому восходит вся специфичность французской idée. Иначе говоря, idée – это внутреннее интеллектуальное зрение человека, которое может видеть как реальность, так и воображаемую реальность.

В современном французском языке у слова idée имеется следующая сочетаемость:

concevoir, émettre, formuler, exprimer, professer, suggérer, adopter, partager, poursuivre, défendre, abandonner, combattre, écarter, rejeter, confirmer, corroborer, infirmer, éveiller une idée; etre imbu, pénétré, ne pas démordre d une idée, échanger, heurter des idée; etre féru d’une idée; depouiller de les adeptes d’une idée; une idée naît, surgit, effleure; des idées s’affrontent;

une idée claire, lumineuse, originale, banale, baroque, bizzare, vague, stupide, précise, saugrenue, morbide, saillante, inconcevable, erronée, fausse, spécieuse, subversive, machiavélique, démoniaque, infernale, satanique, directrice, maîtresse, principale, préconçue, répandue, arrêtée, nette, évidente, incroyable, antagoniste; avoir des idées gaies, noires; suivre, perdis le fil de ses idées; incapable de réunir deux idées; sauter d’une idée à l’autre; changer d’idée;

prendre l’idée de qch dans qch; idées avancées, étroites, larges.

Крайне несущественное совпадение сочетаемости слов pensée и idée подчеркивает легко выявляемое на уровне их определений несовпадение понятий. Idée – это toute représentation élaborée par la pensée.

Иначе говоря, penser – действие-процесс, pensée — это состояние-процесс, idée – это результат этот процесса, однако результат, находящийся скорее в сфере представлений, нежели чистых соображений. Idée, будучи конечным продуктом мыслительной деятельности, существует во французском сознании предельно обособленно и абстрагировано от человека. Человек «зачинает» идею, и она рождается у него (впрочем, по-французски невозможно сказать: у меня родилась мысль, она рождается самопроизвольно и где угодно). Появившись на свет, идея либо персонифицируется, либо овеществляется. И в том, и в другом случае при описании этого понятия через сочетаемость на первый план выступает некоторый антагонизм отношений человека и идеи или идей друг к другу: идею преследуют, защищают, с ней сражаются, ее калечат, отстраняют, отбрасывают, к ней примыкают, идеи сталкиваются друг с другом. В сочетаемости слова idée с прилагательными удивляет обилие отрицательных эпитетов, которые возможно употребить с этим словом: она и сатанинская, и адова, и дьявольская, и макиавеллиева, и пагубная. Иначе говоря, жизнь идей воспринимается как борьба идей. У idée есть также и коннотация «вода», однако это не водоем, где покоится влага, а ключ, бьющий из скалы или земли. «Водная» коннотация idée подчеркивает энергию, а не аморфную форму. Энергия и движение – основная форма существования развивающейся idée, поэтому «остановившиеся идеи» – это идеи, прошедшие стадии внутреннего антагонизма и роста и сопровождающие некое состояние внутреннего равновесия и зрелости. Idée овеществляется также в виде некоторого ценного продолговатого предмета, который можно делить, не выпускать из зубов (не отказываться от своей идеи), а также она ассоциируется с нитью (идеи можно связывать). Этот предмет может быть узким или широким, и чем он шире, тем он лучше (тем больше им можно охватить).

Подавляющее несовпадение сочетаемости французской мысли и идеи, определяемых почти как синонимы, показывает существенное различие в их значениях, выявляемое исключительно через особенности их образной системы. Так, idée явным образом осознается как волевое направление pensée, характеризующееся, в свою очередь, как непроизвольное, неконтролируемое, внутреннее мыслительное состояние. Idée, в отличие от pensée, представляется неким законченным целым (именно это и характеризует результативность idée, в отличие от процессуального pensée). Pensée нельзя ни professer (проповедовать), ни adopter (принимать), ни écarter (отклонять), ни rejeter (отбрасывать) именно в силу того, что pensée – глубоко внутренняя сущность и не характеризуется завершенностью. Pensée, будучи внутренней реальностью, в принципе не предназначается для высказывания, высказанные pensée не обязаны отличаться хорошей структурой, «подготовленностью для восприятия». В этом смысле название известного произведения Паскаля «Pensées» является некой словесной игрой, указанием на то, что в книге он говорит об интимном, внутреннем, может быть, даже незаконченном – при этом на суд читателя представлен сборник блистательных афоризмов.

Pensée связано с воспоминаниями, обращено в прошлое и настоящее, idée непременно связано с новым. Появление idée мотивировано определенной целью, которую ставит перед собой человек, pensée же проявляются самопроизвольно. Pensée органично сочетается с эпитетом secrète, idée – нет. Pensée плохо сочетается с эпитетами, обозначающими новизну, необычность, idée с такими эпитетами сочетается прекрасно. В высказывании veux-tu que je te dise toute ma pensée отнюдь не предполагается, что перед нами возникнет стройная теория, отличающаяся новизной, скорее предполагается откровенность и, возможно, даже сумбурность искреннего рассказа. Высказывание il cachait à tout le monde ses pensées описывает нормальную с точки зрения французского языка и менталитета ситуацию, высказывание il disait à tout le monde ses pensées описывает ситуацию не вполне адекватного поведения. Мы можем с легкостью возвести описываемые нами два слова к соответствующим мифологическим архетипам: idée – рождающаяся из головы Зевса Афина, рождающееся новое, внешнее, оформленное; pensée отражает то, что представлено в средневековой описанной нами аллегории – задумчивость, погруженность в воспоминания, грусть, спутанность мыслей (как клубок ниток), мешающая четкому их выражению, и пр.

Итак, pensée и idée кореллируют как данное и новое, незаконченное и законченное, внутреннее и внешнее, процесс и результат.

Коннтотативный ряд этого понятия связан с материнскими мифами и представляет собой такой список:

1) живое существо (типа Афины), отсюда и энергия, и воинственность, и метафора военизированного столкновения идей;

2) продолговатый предмет (типа той сваи или балки, которая возникала при анализе русского слова), инструментальность этого понятия;

3) нить, традиционно символизирующая собой идею связи, связывания, соединения синхронного и диахронического;

4) ключ, источник, часто символизирующий собой движение, жизнь, эмоциональность. Этот образ также задает направление целого ряда метафор, связанного с когнитивным полем и имеющего индоевропейский ареал распространения – жажда знания, утолить информационный голод (жажду) и т. д.

Процесс «думанья», обозначаемый по-русски словом размышление, выражается на французском языке двумя понятиями: méditation и réfiection. Закладываемые этими понятиями трактовки процесса, о котором мы говорим, существенно отличаются от русских.

Обратимся к описанию каждого из этих понятий.

Méditation (n. f.) заимстовано от латинского деривата (XII век) теditatio, обозначавшего «подготовку речи к произнесению или написанию», «размышление» (существительное заимствовано до глагола, который зафиксирован во французском языке лишь в XIV веке). Во втором значении это слово очень часто использовалось у христианских авторов, и было заимствовано во французский язык со значением «созерцание», затем попало в обычную речь со значением «действие глубокой задумчивости» (XIV век). По метонимии это слово дало название литературному жанру, приписанному Святому Августину, а также использованному Декартом (Les Méditation mêtaphisiques) и Боссюэ, в поэзии – Ламартином (Méditation poétiques; Nouvelles Méditations), что позволило определить эти произведения как произведения на религиозную или философскую тему.

У Чезаре Рипа находим такой аллегорический портрет méditation: «Женщина зрелого возраста величественного и скромного вида сидит на горе книг. Левой щекой она опирается на руку, потому что она задумалась, на правом колене лежит книга, которую она придерживает правой рукой, заложив пальцами в ней некоторые места, она думает над познанием вещей, стремится выработать правильное и совершенное мнение, из которого рождаются благочестие и уважение к ней». Описанный портрет позволяет сразу же определить «книжность» этого понятия, связь его не с жизненными, а с книжными истинами. Показательно также отсутствие проработки деталей описания и их толкования, доказывающее не слишком большую распространенность этого аллегорического образа.

В современном языке méditation и глагол méditer особенно акцентируют в своих значениях идею длительного и глубокого обдумывания. У слова méditation обнаруживается и специальное значение, заимствованное в русский язык – «умная молитва», «медитация». Если суммировать сказанное, то становится понятно, что méditation – это глубокое размышление философско-религиозного содержания, иначе говоря, глубокие размышления о жизни.

У этого достаточно узко-специфического слова в современном языке отмечена следующая сочетаемость:

s‘absorber, se plonger dans les méditatins, se livrer à de longues méditations;

tomber dans la méditation; les fruits de ses méditations; méditation triste, profonde, longue.

Мы видим, что y этого слова ограниченная сочетаемость, позволяющая, однако, установить общее для всего уже обозначенного ряда слов коннотативное поле: вода, водоем.

Méditation дает также и свои плоды, однако не будем забывать, что fruit во французском языке связывается не исключительно с плодовыми деревьями, но и с водной стихией: дары моря французы называют fruits de теr. Возможно, плод, который дает размышление, связан также с древом познания, давшим впоследствии богатую метафорическую сочетаемость словам, обозначающим ментальные категории и действия.

Центральным французским понятием, являющимся эквивалентом русского «размышления», безусловно, является réflexion (n. f.).

Réflexion заимствовано в XIV веке из позднелатинского reflexio, – onis – «действие возврата назад», «отражение», «знание самого себя, размышления о себе» (XIII век), в переносном значении – «взаимное предложение», существительное, произошедшее от reflexum, супина oт reflectere.

Réflexoin семантически соотвествует глаголу réfléchir, первоначально употреблявшемуся как термин механики, обозначавший возвратное действие тела, наткнувшегося на препятствие (отражать/отскакивать). Отталкиваясь от этого смысла и развиваясь рядом с анатомическим понятием repliement sur soi-même, которое исчезло в XV веке, оно переходит в область оптики (XIV век) для обозначения явлений отражения света. Затем это слово начинает употребляться для обозначения аналогичного эффекта, происходящего со звуковыми волнами (XVII век) и тепловыми лучами (XIX век). Это слово входит в научные метафоры, такие как «угол отражения», «инструмент отражения». Метафорическое абстрактное значение, связанное с интеллектуальной деятельностью, это понятие приобрело до того, как аналогичное значение приобрел соответствующий глагол – в XVI веке для обозначения «отражения мысли» – méditation – по сути являющейся простой метафорой с неискаженным общим смыслом. Затем, с XVII века, это слово стало употребляться для обозначения возврата мысли в одну и ту же точку, на самое себя, с целью углубленного изучения «данных спонтанного восприятия» у Декарта (7), в выражениях faire réflexion, reflection faite, toute réflexion faite, à la réflection. La réflexion обозначает способность отражать, качество ума-рассудка, умеющего отражать-размышлять, по метонимии une (des) réflexion(s) обозначает выраженную письменно или устно мысль, выраженную человеком, который подумал, то есть который многократно возвращался мыслью к одному и тому же, пока окончательно не постиг суть отражаемой реальности. Особое значение réflexions – совокупность идей, являющихся основой нравственного воспитания (именно это слово – pensées – Паскаль использовал как название своей морализаторской книги).

По расширению смысла reflexion обозначает сделанное кому-либо замечание, касающееся его лично.

В современном языке это слово имеет следующие значения:

1) изменение направления движения волн после столкновения с препятствием;

2) а) (с первой половины XVII века) возврат мысли на себя самое с целью поглубже рассмотреть идею, ситуацию, проблему;

б) une, des réflexions: устным или письменным способом выраженная мысль.

В современном языке это слово имеет следующую сочетаемость:

absorber se plonger dans ses réflexions;

le labyrinthe des réflexions;

donner matière à réflexion;

porter qch à la réflexion (TLF, RI, DMI).

Это понятие отражает довольно специфическую трактовку мыслительного процесса, поддерживаемую не столько коннотативно, сколько этимологически, ведь значение «отражение» в физическом смысле до сих пор присутствует в языке. Коннотативно же это слово «восприняло» общий коннотативный образ, сопровождающий мыслительные категории в целом – réflexion ассоциируется с погружением в жидкость, а также с блужданием по лабиринту – запутанному пути, часто ведущему в тупик. Два последних контекста показывают нам дистанцирование réflexion от субъекта – это некоторый объективизированный процесс, которому можно дать основу (matière), и он будет протекать сам по себе. Очевидно, что процесс этот неуправляемый, он способен поглотить и человека, и сам предмет размышления.

Итак, за réflexion мы усматриваем два принципиальных образа:

1) лабиринт;

2) глубокая вода.

Сопоставление ментальных категорий знания, идеи, мысли, размышления во французском и русском языках

Контрастивное изучение описанных единиц позволяет усмотреть глубокую разницу в восприятии этих ментальных категорий в русском и французском языках. Однако прежде чем сформулировать ее, напомним в сжатом виде основные результаты описаний списка понятий в каждом из рассматриваемых языков.

Знание в русском языке – слово греческого происхождения, известно с XI века, связано с развитием и распространением православия. За знанием в высшем смысле этого слова в русском, как и во многих других языках, закреплено подсознательное табу, отразившееся в мифологических и религиозных системах. В русском языке знание ассоциируется с водой или водоемом, что во многих смыслах облегчает нам понимание «пласта» представлений, к которому относится это понятие. Другая коннотация знания – предмет-опора.

Во французском языке этому русскому понятию соответствуют два понятия – connaisance и savoir. За словом connaissance, по нашему глубокому убеждению, закреплена идея особого способа познания, связанного с познанием других людей и существ (можно предположить, что это познание не столько чисто интеллектуальное, сколько познание при помощи всех пяти органов чувств). Connaissance во французском языке сопровождают несколько вещественных коннотаций: коннотация «водоем» – общая с русским словом, что доказывает восхождение обоих понятий к обшим истокам, трактующим знание чего-то как вариант знания кого-то; и коннотация «круг, сфера, поле», которая связывается нами, с одной стороны, с солнечным культом, «питающим» все метафорическое поле вокруг работы человеческого разума, а, с другой стороны, с исконными представлениями о своей территории, своем поле, своем доме, которые очерчивались, ограждались, окружались стенами и оградами.

Французское savoir – знание-умение – также исконно связано с чувственным восприятием, но не человека, а окружающего мира. Иначе говоря, savoir – это знание скорее статическое и оформленное, зачастую имеющее отношение к ежедневному воспроизводству какого-то навыка. Такая особая разновидность знания поддерживается средневековыми мифологическими представлениями, уже описанными нами.

Средневековое аллегорическое сознание четко подразделяет знание на мирское и божественное, сокрытое от человека. Однако такое подразделение проводится именно в сфере savoir, а не connaissance, ибо только первое отражает статичную данность, что по иронии истории языка современного периода отразилось и на его функционировании – слово это литературное, а его глагольное прошлое помешало обрести ему полноценную метафорическую жизнь в языке.

Таким образом, мы видим, что во французском языке разделяются знания статические, как будто объективные и поэтому практические, и знания динамические, развивающиеся, как будто живые и не связанные с идеей практического действия – connaissance.

В русском языке первый тип знания не выделяется, в русском языке знание не связывается напрямую с практическим действием, а может быть лишь опорой в действиях. Именно поэтому этой коннотации нет во французском языке, а есть отдельное слово.

Особые сложные пары образуют мысль – идея / pensée – idée.

Русская мысль на образном уровне имеет пять четко очерченных коннотаций: антропоморфная птица (например, сова); водоем, жидкость; насекомое; свая; еда. Мысль ассоциирована с идеей движения, часто хаотического, мысль нередко воспринимается как внешний объект, чужеродный и трудно адаптируемый человеком, мысль часто воспринимается как артефакт. При этом мысль не обязана иметь четкую структуру, быть завершенной, что позволяет увидеть в ней признаки незавершенного процесса мышления. Идея же не связана столь прочно с движением, она связана с модусами долга, цели и желания, она покоится в голове, она стабильна. У идеи есть специфические коннотации – растения – и отсутствуют коннотации, имеющиеся у мысли и связывающие ее с однородной субстанцией. Идея ассоциирована также с ситуацией социального действия, лидерства, борьбы, что связывает ее с русским представлением о правде, уже описанным нами ранее. Идеи складываются в систему – в идеологию, и второй специфический коннотативный образ идеи – это образ человека, борющегося за власть или добившегося ее.

Французская pensée имеет с русской мыслью очень много общего и в содержательном, и в образном плане. Совпадение идиом показывает, что русский язык заимствовал из французского сочетаемость и отчасти понимание этого слова. Однако у французской pensée есть свои коннотативные особенности, помогающие понять некоторые ее содержательные нюансы. Так, французская мысль структурирована, в отличие от русской: она сама по себе есть уже некоторый текст. В ряде контекстов у нее появляются коннотативные черты, ассоциирующие ее с птицей, что, как мы видели, связывает ее с представлениями о свободе. Во французской мысли выражен также и субъективно-эмоциональный компонент, приближающий ее к воспоминанию, сопереживанию, частному мнению.

Французское idée связано, в первую очередь, с идеей зрительно выраженного образа, видения. Idée – это идея-представление, идея-видение, которая часто субъективна и обращена в другую реальность, описываемую понятиями rêve, rêverie. Современная французская idée сохранила тесную связь с этимоном, это внутреннее интеллектуальное зрение человека, отсюда и особое значение глагола voir – понимать, представлять себе (8). Крайне несущественное совпадение сочетаемости pensée и idée подчеркивает легко выявляемое на уровне их определений несовпадение понятий: penser – процесс, pensée – процесс, idée – результат этого процесса, находящийся больше в сфере представлений, нежели чистых соображений. Idée, будучи результатом мыслительного процесса, мыслится предельно обособленно от человека, отношения идеи и человека или идей между собой часто мыслятся как антагонистические. Французское idée часто сопровождают отрицательно коннотированные эпитеты. Иначе говоря, жизнь идей воспринимается как борьба идей.

Коннотация idée, связанная с водой, подчеркивает энергию идеи, а не ее аморфность (это бьющий ключ, а не растекающееся озеро). Энергия и движение – основные формы развивающейся идеи, зрелость человека – это состояние, когда его идеи перестали двигаться – остановились. Сочетаемость этих слов приоткрывает нам существенное различие этих определяемых как синонимы понятий: idée – это волевое направление pensée, характеризующееся, в свою очередь, как непроизвольное, неконтролируемое мыслительное состояние. Pensée в принципе не предназначается для высказывания, в отличие от idée, и к высказанным pensée не могут предъявляться те требования, что предъявляются к idée. Idée появляется в соответствии с некоторой целью, pensée – самопроизвольно. Idée в большой степени сохраняет мифологическую подоплеку: новое, оформленное, воинственное – рожденная из головы Зевса Афина; pensée, в соответствии с описанной средневековой аллегорией – это задумчивость, в результате которой зачастую рождаются спутанные, как комок ниток, мысли.

Итак, основные различия и совпадения русских и французских понятий таковы.

Русская мысль хаотична, аморфна или же опредмечена в виде заостренного чужеродного предмета, восприятию которого противится человек. Она, так же как и идея, «является» тогда, когда этого требуют обстоятельства. Русская идея – позднее заимствование из французского, она сопряжена с идеями долга, цели и желания, хорошо структурирована и, став собственностью человека, покоится у него в голове. Идея связана с идеологией, а через идеологию – с политикой и социальной борьбой. У русской идеи две особых коннотации: растения и властителя, отражающие особое образное функционирование этого понятия.

Французская pensée – внутреннее состояние, связанное с мечтательностью, нецеленаправленной деятельностью мозга. Pensée – это мысль-размышление, в то время как idée – мысль-представление, видение, появляющееся в результате целенаправленного усилия, четко оформленное и предназначенное для активного взаимодействия. Большое пересечение сочетаемости русских и французских слов, обозначающих идею, мысль, показывает тесное взаимодействие культур в этой области, позволяющее сделать вывод о том, что соответствующие русские представления сложились под влиянием западноевропейской цивилизации. Специфичность русских понятий в большой степени определяется тем периодом русской истории, в который происходил контакт этих двух культур.