Текст книги "Островитяне"

Глава 11
Натуралисты
Жизнь может стать приключением

Я проснулся, потому что на кухне звенела посуда. Спустился вниз – Хани стояла на табуретке и выбрасывала всякий хлам из кухонных шкафов. На разделочном столе я увидел коробку, уже набитую до половины едой, картонками, контейнерами.

– Доброе утро, Хани!

– Ой! Как ты меня напугал. – Хани спустилась с табуретки. – С добрым утром, внучок. А я вот только начала. Буду тут все чистить.

– Помочь?

Хани прищурилась, разглядывая очередную жестянку.

– Давай. Пригодятся твои молодые глаза. Какой тут срок годности?

Я подошел поближе.

– Две тысячи четырнадцатый. На выброс.

– Правда? Ну, даже не знаю. Говорят, в жестяных банках продукты долго хранятся.

– Никто такого не говорит, Хани.

Она рассмеялась и бросила жестянку в коробку.

– Как закончу со шкафами, займусь холодильником. Тесса обещала прислать мне помощницу. – Бабушка умолкла, посмотрела на коробку – та была полна. Потом она произнесла негромко: – Я стараюсь, Джейк.

– И я тоже, Хани. Пойду узнаю, собираются ли Мейсон и Лоуви сегодня на наблюдения. И никаких видеоигр. Честное слово!

Глаза у бабушки блеснули.

– Вот и умничка. Кстати, я сегодня пойду на рынок за продуктами. Чего тебе принести?

– Замороженной пиццы?

– Будет сделано.

– И еще арахисового масла, пожалуйста. И джема. И крекеров. Еще мороженого. Шоколада. И…

Тут Хани меня оборвала:

– Гадостей покупать не буду! И еще мне же нужно все это домой дотащить! – добавила она с ухмылкой.

– Может, сходить с тобой?

Она покачала головой.

– В следующий раз обязательно пойдем вместе. Вдруг найдем что-то особенное?

– Отлично. – Я улыбнулся в предвкушении.

– Ах, мальчик ты мой, ты прямо исцеляешь мне душу. Показываешь, что даже в моем возрасте жизнь может стать приключением.

Первую остановку я сделал на местной свалке. Хуже того, мусора оказалось столько, что ездить пришлось дважды. Закончив, я доехал до дома Мейсона – вдруг он все еще хочет со мной дружить? Остановился и увидел, что он как раз закончил заряжать электромобиль. Как хорошо, что я его перехватил!

– Пошли погуляем? – предложил я.

Он бросил на меня угрюмый взгляд, передернул плечами.

– Ну давай.

– Эй, ну прости меня, пожалуйста. Я совсем не хотел, чтобы у тебя отобрали телефон.

– И вайфай тоже.

Я поморщился.

– Угу, – произнес я уныло.

– Ладно, неважно, – сказал он, глянув на меня искоса.

– Что, правда?

– Ага. Я думал, что буду торчать один на этом острове. И мне нечем будет заняться, кроме видеоигр.

Я скривился.

– Ты хочешь сказать, я лучше видеоигр?

Он фыркнул.

– Вряд ли. И все же – да. Ты такой, нормальный.

Мне сразу полегчало.

– Поехали за Лоуви. Если она на нас не обиделась. На твоем электромобиле или на моем?

Мейсон запрыгнул ко мне.

– Тут все равно заняться нечем, так что ладно. Поехали.

Дом тети Лоуви, Сисси, был меньше, чем у Мейсона, – скорее как «Птичье Гнездо». Из него открывался отличный вид на лагуну. Лоуви выбежала к нам навстречу, как всегда полная энергии.

– Куда мы сегодня, народ?

– В Природоохранный центр, – ответили мы хором. И рассмеялись.

Я вел тележку по узкой дороге, стараясь не попадать в глубокие выбоины. Рассказал друзьям про пушечное ядро. Стоило мне остановиться, мы все выскочили и помчались его смотреть.

Да, вот оно, лежит в витрине. В темном углу, у самой двери. Неудивительно, что мы его не заметили! Желтый ярлык, на нем имена тех, кто его нашел: Эрик Поттер и Рэнд Пайпер; случилось это в 1985 году.

– Может, и мы найдем ядро, – размечтался Мейсон.

– Давайте попробуем, – поддержал его я. Мне хотелось сделать то же, что и папа.

– Вот вам прикольный факт, – продолжил Мейсон. – А вы знаете, что первую пушку сделали в Китае? И там же изобрели порох?

Я приподнял брови. Нет, я этого не знал.

– Ладно, вперед, на поиски. Согласны?

– Эй, у меня есть одна идея. Давайте за мной! – крикнула Лоуви, выскочила за дверь и побежала вниз по лестнице.

Мы – следом и дальше, по главной дороге.

– А чего мы бежим? – выкрикнул я. – Поехали на тележке!

– Нет! Не отставай! – поторопила меня Лоуви.

– Мне кажется, она вообще не умеет ходить пешком, – пробормотал Мейсон.

Мы оба прибавили ходу. Лоуви оглянулась через плечо, будто дразнясь, и помчалась еще быстрее. Длинная коса хлопала ее по спине. Мы с Мейсоном тоже приналегли, пронеслись мимо причала, где мужчина и женщина – ловцы крабов – возились со своими сетями.

А за причалом на темно-синей воде так и кишели самые разные птицы. Мы оказались в другой части лагуны. Там, у широкого деревянного настила, положенного прямо на воду, стояло несколько каяков, лежали спасательные жилеты и весла. Мы с Мейсоном согнулись пополам и пытались отдышаться.

Вид у нас, видимо, был здорово озадаченный, потому что Лоуви окликнула нас:

– Народ, чего ждете? Сказали же, что хотите на поиски!

– Ну… – ответил я, распрямляясь.

– Тогда надевайте жилеты! Поплывем на каяке! – Лоуви уже успела нацепить желто-оранжевый спасательный жилет.

– Нельзя так вот просто взять каяк. Он же чужой.

– А вот и можно. Они тут затем и лежат.

– Ну не знаю. Я в последний раз плавал на каяке в шесть лет, – признался я. – Да и тогда греб не сам.

– Да это просто! Я вас научу. – Лоуви схватила весло, подошла к краю настила. Взялась за нос оранжевого каяка. – Сперва нужно поставить ноги на оба борта, вот так, – сказала она, показывая. – А потом плюхнуться на попу.

Лоуви ловко уселась на сиденье.

– Главное – найти центр тяжести и не вывалиться. И не наклоняться далеко в сторону.

Похоже, действительно просто. Я надел жилет – очень хотелось попробовать. Положил весло на край настила, столкнул желтый каяк в воду, стараясь во всем подражать Лоуви. Страшно загордился, когда попа попала туда, куда надо.

– Молодчина! Теперь ты давай! – поторопила Лоуви Мейсона.

– Ну уж нет! – откликнулся он. – В жизни не плавал на каяке и теперь не собираюсь.

– Да ладно, ты, неженка. Ты же бойскаут! – поддразнила его Лоуви.

Мейсон встопорщился, как рассерженный кот, готовый к драке.

– Бойскауты, к твоему сведению, предпочитают ходить по твердой земле. Лично я видел на поверхности воды кучу черных голов аллигаторов и их горбатые спины. Не хочу я пойти на корм крокодилам. А вы, глупые люди, давайте, вперед.

У меня от его слов храбрости поубавилось. Я исподтишка окинул лагуну взглядом… так, на всякий случай.

– Да ладно тебе! Посмотри на Джейка! Он вообще ничего не умеет, но хоть пытается.

– Вот уж спасибо, – обиделся я.

– Будет так здорово! Ну пожа-а-а-алуйста! – протянула Лоуви.

Мейсон скрестил руки на груди.

– Известный факт: утопление находится на пятом месте среди непреднамеренных смертей. Думаете, я совсем идиот и полезу в эту хлипкую лодку? Нет. Ни за что. Не дождетесь.

Лоуви закатила глаза.

– Да не бойся ты. В этой штуке не утонешь. – Она ткнула в жилет сразу обоими указательными пальцами.

– Факты есть факты. Каждый пятый утонувший – ребенок младше четырнадцати лет. Демографическая статистика. И жилет не спасет от голодного аллигатора.

– Слушай, хватит уже про аллигаторов, – попросил я.

– В каяке они тебя не съедят. Ну давай, Мейсон! – выкрикнула Лоуви. – Мы будем как настоящие натуралисты!

– Я вам вот что скажу, – ответил он. – Плывите к нашему причалу. А я пойду по суше. Поглядим, кто первый успеет.

– Меня устраивает, – сказал я. – Мы будем Льюисом и Кларком.

– А я – Сакагавеей, – сказала Ловуи.

– И кто она такая? – поинтересовался я.

Глаза у Лоуви досадливо блеснули.

– Вот про Льюиса и Кларка знаете, а про нее нет. Сакагавея была индианкой, и она помогала Льюису и Кларку по ходу экспедиции. Она все знала про дикую природу, животных, растения. Собственно, без нее они бы вряд ли уцелели.

– Ладно, – согласился я. – Тогда ты – Сакагавея.

Лоуви с довольным видом улыбнулась.

– Прилив начинается. Вперед!

И она оттолкнулась веслом от настила.

Я попытался повторить то же самое, каяк закачался.

– Я тоже двинул! – сообщил Мейсон и припустил бегом.

Лоуви оказалась хорошим учителем. Она терпеливо показывала мне, как с помощью весла двигаться вперед и назад. На весле с обоих концов были лопасти, формой напоминавшие птичье перо. Я сделал гребок. Второй. Третий. Скоро поймал ритм и уже не отставал от Лоуви. Каяк оказался даже устойчивее, чем я думал.

Вокруг больше никого не было. Мы шли по узким протокам у самого берега – я даже не боялся упасть в воду.

Остров отсюда выглядел совсем иначе. Берега протоки были покрыты вязкой жижей, тут и там сидели крошечные крабы. У каждого была большая клешня, которая торчала вверх. Из жижи крабы вылезали с негромким хлопком – вблизи его было слышно. Но когда на них наползала моя тень, они тут же срывались с места и прятались в свои норки.

– А что это за крабы в иле, с клешней как у Халка? – спросил я у Лоуви.

Она захихикала. Ее звонкий смех заставил меня улыбнуться.

– Крабы-скрипачи! – ответила она из своего каяка. – Их в иле миллионы миллиардов.

– А что такое ил?

– Смеешься? Ты не знаешь, что такое ил?

– Знал бы – стал бы спрашивать?

– Так называется вязкая грязь, которая тут повсюду.

Я сморщил нос.

– Она еще и вонючая.

Лоуви опять рассмеялась.

– Привыкнешь. Мама это называет болотным парфюмом.

Солнце сияло над головой, искрилось на воде. Мы плыли по протоке, и я действительно чувствовал себя натуралистом. На каждом повороте нас ждало что-то новое. Очередная излука – и в небо взмыла одинокая белая цапля, черные лапы свисали сзади. Впереди из воды выпрыгнула серебристая рыбка. Возле самого моего каяка мелькнула крупная рыба с черной точкой на хвосте – так близко, хоть хватай голыми руками.

Я иногда опускал пальцы в гладкую прохладную воду. Но и не зевал – вдруг появится аллигатор. Или акула.

Мейсон свистнул нам с берега – лихо, в два пальца, и очень громко. Я приветственно махнул ему веслом.

– Салют, Льюис! – крикнул я.

– Салют, Кларк! – Он помахал рукой и снова исчез в тени высоких деревьев.

– Ух как мне хочется нарисовать все это в своем журнале, – крикнул я Лоуви.

Она перестала грести, мы встали борт в борт, чтобы не кричать. Медленно плыли по протоке, о днища каяков плескалась темная вода.

– Ты становишься настоящим натуралистом, Джейк, – заметила Лоуви. – У тебя даже журнал наблюдений есть. Я тоже начала такой вести. Мне нравится записывать, что случилось за день. Почти как в дневник.

– Что случилось, у меня не очень получается записывать, – сознался я. – Я все больше рисую. Зато… я теперь пишу папе. Письма. Почти каждый день. Ему все можно рассказывать – что я видел, что чувствовал. Я когда ему пишу, мне кажется, что он рядом. – Я смутился, тряхнул головой. – Это, наверное, непонятно.

– Почему же, понятно, – возразила Лоуви.

Я посмотрел – шутит она или нет. Глаза у нее были ласковые, сочувствующие.

– По крайней мере, мне. – Она застенчиво улыбнулась. – Очень даже понятно.

Я и оглянуться не успел, а из меня уже полились рассказы о том, как я переживаю из-за папы и его ампутации. Под жарким солнцем, в этом водном лабиринте, слова будто вытаскивало из меня силой прилива.

Лоуви притихла. И я вдруг понял, что все время говорю сам.

– Прости, – сказал я смущенно. – Я разболтался. Тебе скучно.

– Нет, – тут же ответила Лоуви. Покачала головой. – Просто… – И она отвернулась.

– Просто – что?

– Я вот послушала, как ты рассказываешь про папу, про свои письма, и подумала о своем папе, что… может… мне бы тоже надо ему написать.

– А он что, типа, с вами не живет?

Лоуви перестала грести. Я тоже перестал, и вокруг внезапно стало ужасно тихо. Наши каяки плыли рядом по поверхности воды.

– Я тебе расскажу одну вещь, но ты обещай, что никому не разболтаешь.

– Да, обещаю.

– Мой папа Этан… – Лоуви запнулась. – Он не мой настоящий папа.

Чего тут такого особенного?

– Твои родители развелись?

Лоуви качнула головой:

– Нет. Они вообще не были женаты. Этан как бы всегда был моим отцом. И он очень хороший папа. Но мой настоящий отец, Даррил… – Она осеклась, но потом выпалила: – Он в тюрьме.

Рот у меня раскрылся сам собой. В тюрьме? Я никогда не знал никого, кто сидел бы в тюрьме.

Лоуви посмотрела мне в лицо и пожала плечами.

– Да, вот так все всегда и реагируют – поэтому я никому и не рассказываю.

– А за что его посадили в тюрьму?

– За кражу. Он не вор. В смысле, он украл… – попыталась она объяснить. – Даррил – музыкант, но, похоже, зарабатывает очень мало. Вот он и воровал, чтобы дальше заниматься музыкой. – Она закатила глаза. – Часто. Мама говорит: наконец получил по заслугам.

– Я тебе очень сочувствую.

Лоуви посмотрела в водяную даль.

– Да чего тут сочувствовать. Но и гордиться мне тоже нечем.

– А вы с ним встречаетесь?

Она качнула головой.

– Он мне писал пару раз, но мама сказала ему перестать. Не хочет, чтобы я с ним общалась. Я люблю своего папу Этана. Он меня удочерил, все такое. Но иногда все-таки думаю, как там Даррил. Интересно мне, понимаешь? А тут и ты еще заговорил про своего папу. Ну, что он так далеко.

– А может, тебе написать ему письмо? – Мне казалось, на этот вопрос очень просто ответить.

– Даже не знаю, – сказала Лоуви, нахмурившись. – И что я ему скажу?

– Ну можно спросить, как у него дела. И про другие интересные тебе вещи.

Она опять качнула головой.

– Да уж. Если я это сделаю, мама прямо с катушек слетит. Она мне даже имя его упоминать не разрешает.

– А мне стало легче, когда я начал писать папе. Он мне пока не ответил. И все равно так, будто бы… – Я пожал плечами. – Он не так далеко.

Лоуви опять взялась за весло.

– Давай прекратим этот разговор, – сказала она тем тоном, к которому прибегала, когда сердилась. – Я просто хотела объяснить, почему так странно себя вела, когда ты рассказывал про своего папу. – Она ткнула в меня пальцем и сощурилась. – И обещай: никому ни слова! Никогда!

Я не понял, почему она вдруг рассвирепела, и мне очень хотелось ее успокоить.

– Обещаю.

При этом на душе было нехорошо. Я все лето только и думал про своего папу, мне даже в голову не пришло расспросить Лоуви про ее семью. Или спросить у Мейсона, как там его мама.

– Давай, двинули, – сказала Лоуви, опуская весло в воду и делая мощный гребок. – Мейсон, наверное, уже на причале.

Лоуви понеслась вперед, снова став той Лоуви, которую я хорошо знал. Когда я поймал нужный ритм, руки у меня так и горели, а она уже скрылась за следующим поворотом.

Глава 12
Брошенная лодка
У природы полно сюрпризов

Джейк! Джейк! Давай сюда!

Сердце бухало у меня в ушах. Неужели с Лоуви что-то случилось? Я стал глубже опускать весло в воду, заработал им быстрее и сильнее. Пот тек по лбу, уставшие мышцы горели, но я не сдавался.

Вот поворот пройден. Я опустил весло и, отдуваясь, стал разглядывать, что происходит. Отер пот со лба. Впереди маячила какая-то грязная белая лодочка. Сверху на этом судне стояла Лоуви.

– Смотри, что я нашла! – крикнула она и махнула мне рукой. Я видел, что она едва не подпрыгивает.

Я подплыл ближе и увидел, что Лоуви стоит на лодке с плоским дном и низкими бортами. Лодка от носа до кормы была покрыта ржавчиной, илом и засохшими птичьими какашками. Гадость какая. Но я сразу увидел, что Лоуви страшно довольна.

– Залезай на борт, приятель, – сказала она.

– Нельзя залезать на чужую лодку.

Лоуви рассмеялась – глаза блестят, так она радуется своему открытию.

– Да ее бросили! Ты что, не понял? Кто нашел, того и лодка. Джейк, она теперь наша!

Что? Я сразу просветлел и против воли заулыбался. Наконец у меня есть своя лодка!

Ко мне вернулись силы, я подгреб ближе к борту. Своя лодка – хорошо, но, увидев, в каком она состоянии, я приуныл. Вблизи выглядит даже хуже, чем с расстояния.

– Ты уверена, что она нас выдержит? Она, похоже, сейчас вообще ко дну пойдет.

Лоуви ответила мне озорной улыбкой.

– Это мы скоро выясним. Ну давай, не бойся ты. Даже если, допустим, случится самое худшее – и что тогда?

– Она потонет, а мы промокнем, – откликнулся я. А потом обиженно добавил: – И я вообще-то не боюсь.

Я схватился за край лодки. От ила противно воняло, а еще борт из-за него был скользкий. Я подтянулся, стараясь не перевернуть свой каяк. Штаны сзади тут же перепачкались, а грязь на дне лодки налипла на кроссовки. Я едва не поскользнулся.

– Аккуратнее! – предупредила меня Лоуви. А потом ехидно пробормотала: – Сухопутная крыса.

Щеки у меня загорелись. Мы затащили каяки и весла на лодку. Самим нам места почти не осталось.

Лоуви встала рядом с мотором.

Я втиснулся рядом.

– И что это за лодка? – фыркнул я. – Если не считать того, что на вид дурацкая.

– Скиф-плоскодонка. Отлично подходит для мелких проток. Он в иле не застревает.

– И с какой радости бросать лодку в протоке?

– Такое часто бывает. Мама говорит – люди застревают, а потом им не по карману вызывать буксир или ремонтников, вот они лодки и бросают. – Лоуви провела рукой по грязному борту. – Фу, гадость какая. – Она вытерла руки о свои джинсовые шорты, на них появились бурые разводы. – Эта развалюха здесь уже довольно давно. Я такие и раньше несколько раз видела, когда ходила тут на своем катере.

– Ну, если лодку бросили, скорее всего, на ней нельзя плавать. – Я подтянул к себе рюкзак, вытащил термос и два пакетика чипсов. – Давай-ка передохнем.

Я налил Лоуви воды. Она явно обрадовалась.

– Спасибо. – И она принялась хлебать.

Я грыз чипсы и одновременно осматривал лодку.

– А трудно научиться управлять судном?

– Ну многое надо знать. Выучить всякое разное. Но это очень интересно. – Лоуви вернула мне термос, взяла у меня чипсы.

Я отхлебнул побольше, глядя на уходившие вдаль заросли колышущейся осоки.

– Тут и заблудиться недолго.

– А то. И такое бывает. Но здесь много знаков и ориентиров, их можно запомнить, – сказала Лоуви. – Ну и еще есть правила и техника безопасности. Вот, например, ПОПа. – Лоуви склонила голову набок. – Ты что-нибудь знаешь про ПОПу?

– Про свою знаю, что она сейчас очень мокрая, – пошутил я.

Лоуви рассмеялась.

– Вот и я о том же. В судовождении ПОП – это «поза ожидания помощи». Ее надо принять, если ты упал за борт и ждешь, пока тебя спасут. Поза вот такая. – Она подтянула колени к груди, обхватила ноги руками. – Понял? Свернулся вот так вот – и сможешь сохранить тепло.

– Ясно.

– Ладно. – Лоуви распрямилась. – На курсах тебе расскажут много полезных вещей. Некоторые могут спасти тебе жизнь. В конце будет экзамен. Если сдал – та-да! – Она раскинула руки. – Получаешь права. И можешь водить катер.

Мне очень хотелось побыстрее их получить, но я решил и дальше задираться.

– Подумаешь, похоже, дело-то совсем нехитрое.

Я смял пакетик из-под чипсов и стал озираться, куда бы его выбросить. Лоуви указала на мой рюкзак.

– Все, что принес на реку, нужно забрать обратно.

– Я мусорное ведро искал! – ответил я с вызовом.

– Оно у тебя есть: рюкзак, – стояла на своем Лоуви.

Я засунул обертку в рюкзак – ладно, отвезу домой. Потом отхлебнул еще воды, термос убрал тоже. Застегнул рюкзак – перекус окончен.

– Я хочу до конца лета тоже получить права, – сказал я Лоуви. – Поможешь?

– Конечно. – Лоуви, как всегда, крепко пожала мне руку. – Можем начать прямо сейчас. – Она вытерла руки о шорты и стала разглядывать мотор. – Поглядим, смогу ли я уговорить этого красавчика.

– Думаешь, получится? – спросил я с изумлением.

Она ответила заносчивой улыбкой.

– Попробую.

Я очень сомневался в том, что этот грязный старый мотор заработает, но внимательно наблюдал, как Лоуви с ним возится. Ее тонкие пальчики двигались очень проворно – тут нажмут, там потянут. Страшно хотелось научиться тому же.

Я посмотрел вокруг. Начался прилив. Ил уже полностью скрылся под водой. Видны были лишь кончики осоки.

Лоуви выпрямилась, еще раз вытерла руки о шорты.

– Так, поглядим, заведется или нет. – Она скрестила пальцы на удачу.

Я улыбнулся и тоже скрестил пальцы.

Лоуви нагнулась над мотором, резко дернула шнур. Мотор тут же заурчал.

Мы изумленно глянули друг на друга, а потом вскинули в воздух сжатые кулаки.

– Ура! – выкрикнули мы хором.

– Сама не верю, что получилось! – воскликнула Лоуви. – Ладно, Джейк, вот твой первый урок судовождения. – Она произносила названия и указывала пальцем: – Бензопровод… подсос… рукоятка газа… аварийный выключатель…

Я стоял совсем близко, смотрел, слушал, запоминал. Кровь струилась по жилам, как топливо по шлангам работающего мотора.

Лоуви вскинула подбородок. Глаза у нее сверкали.

– Двигатель заработал. Прилив хороший. Давай посмотрим, на что эта штука способна. – Лоуви посмотрела на меня. – Только меня нужно толкнуть.

– Что? – Я вытаращился на нее, не понимая.

– Толкнуть. Чтобы высвободиться из ила.

Я не сразу сообразил, что она имеет в виду.

– Ты хочешь, чтобы я лез в эту гадость? Где комары и крабы?

– Ну да. Иначе мы не выберемся. Я сама не могу. Я буду управлять.

– Но… – пробормотал я, глядя на поверхность болота.

– Ты свою лодку хочешь или нет?

Я подумал, на кого тут еще можно нарваться – аллигатора, щитомордника. Но уж больно мне хотелось свою лодку.

– Ладно, – буркнул я.

– Тогда лучше разуйся, – посоветовала Лоуви. – А то кроссовки в иле застрянут.

– Нет уж, босиком я в эту гадость не полезу.

Лоуви передернула плечами.

– Как знаешь. Мое дело – предупредить.

Покряхтев, я перебрался через оба каяка на корму. Скривился и сказал вслух:

– Ф‑ф-ф-фу-у-у!

Лоуви захихикала.

– Да ладно тебе, неженка. Обыкновенный ил.

Медленно – и постоянно думая о крабах – я спустился за борт. Сперва пальцы ног, а потом и все ступни погрузились в скользкую бурую жижу.

– Гадость какая, – пробормотал я. По ощущению – будто ходишь по соплям. – Ну а дальше что?

– Передняя часть лодки называется нос. Иди туда.

При каждом моем шаге ил пыхтел и чавкал. Шаг за шагом я продвигался вперед, застревая в иле все глубже. Потом поднял ногу – кроссовки нет.

– Кроссовка свалилась! – выкрикнул я.

– Теперь уже не найдешь, – сказала Лоуви. – Иди дальше.

– Но…

– Я ж тебя предупреждала.

Я злился, но отступать было поздно. Ил доходил до коленей.

– А ты уверена, что это не зыбучий песок? – спросил я у Лоуви.

– Это обыкновенный ил, но он может тебя засосать… немножко. Джейк, не переживай. Ты почти на месте.

Наконец я добрался до носа лодки – здесь пришлось высоко поднимать колени, чтобы не завязнуть.

– Я включу задний ход, – сказала Лоуви. – А ты пихай как следует. Изо всех сил. Понятно?

Я стиснул зубы и всем весом оперся на левую ногу. Сразу ушел на несколько сантиметров в жижу, замер, молясь, чтобы ил не оказался зыбучим песком.

– Быстрее давай! – крикнул я. – Меня засасывает!

– Готов? – крикнула мне Лоуви. – Поехали!

Я крякнул и стал пихать изо всех сил – мотор негромко гудел в воде. К моему изумлению – и облегчению, – лодка медленно сползла с илистой отмели.

– Ура! – крикнул я, заметив, что она подается.

– Запрыгивай! – позвала Лоуви.

Я попытался, но ноги было не поднять. Они застряли в иле.

– Лоуви, мне не вылезти! – крикнул я. Сердце так и колотилось – я представил себе, как уйду в ил с головой и исчезну.

– Без паники! – оборвала меня Лоуви, ставя двигатель на холостой ход. Потом подбежала к носу. – Вылезешь, не переживай. Наклонись вперед, ложись на поверхность.

– Ложиться? – Я затряс головой, спина похолодела от ужаса. – Я только быстрее утону.

– А вот и нет. Это такой прием. Мы его все знаем. Ты мне доверяешь?

Я кивнул.

– Ложись на живот. А потом постепенно высвобождай ноги. После этого ползи к берегу. Там ил более плотный. Оттуда сможешь забраться обратно на борт. Давай, живее!

Я решил довериться Лоуви. Мы же друзья. И еще она хорошо разбирается в жизни в этом болотном краю.

Я нагнулся вперед, лег животом на мягкий ил. И не утонул! Вонючая жижа облепила лицо, я начал шевелить ногами. И вот постепенно их удалось вытащить из вязкого плена! Правда, без кроссовок.

Я подобрался поближе к берегу – здесь ил был плотнее. Снова опустил ноги, сумел встать. Сразу же протянул руку и уцепился за борт, пока лодка не отплыла в сторону. Лоуви схватила меня за запястья, и мы, кряхтя, вдвоем затащили меня обратно в лодку.

– Уф! – выдохнул я с облегчением, плюхнувшись на твердое дно. Я был в иле с ног до головы. Даже на лице грязные разводы.

Лоуви опять рассмеялась – весело, звонко. Встала к штурвалу, посмотрела через плечо.

– Видел бы ты себя. Весь перемазался.

– И воняет тухлыми яйцами.

– Будем считать, что ты теперь наш, болотный.

Я посмотрел на ноги и штаны, облепленные грязью, и тоже рассмеялся. Мне этот титул понравился.

Лоуви очень ловко вывела скиф на глубокую часть протоки. Не могу не признать, меня сильно впечатлило ее мастерство.

– Посмотри, нет ли где течи, – обратилась она ко мне. – Если будем набирать воду, далеко не уплывем.

– Слушаюсь, капитан! – Я подвинул каяки, чтобы как следует осмотреть дно лодки. – Вроде порядок.

– Тогда вперед!

Я вцепился в борт, а Лоуви поддала газу. Плоскодонка так и полетела по протоке, как будто совсем не касаясь воды. В лицо бил ветер, и это было так приятно, что я улыбался не переставая.

– Пошли к причалу Мейсона! – крикнул я. – Он как увидит нас – обалдеет!

Когда мы подошли к причалу, Лоуви сбросила обороты, двигатель теперь тихо урчал.

– Эй! Народ!

Мы обернулись и увидели, что Мейсон стоит на краю своего причала, руки за головой, рот разинут от удивления.

– Говорил, что он обалдеет! – сказал я.

– Гляди, что мы нашли! – крикнула Мейсону Лоуви.

Мейсон подбежал поближе, топая своими большими ногами по деревянному настилу. Когда он приблизился, стало видно, что он обалдел, но не так, как мы думали. Его трясло от злости.

– Вы что натворили? – орал Мейсон. – Угнали лодку?

– Ничего мы не угоняли! – ответил я. – Мы ее нашли. Брошенную.

– Мама увидит – разволнуется. – Мейсон мерил причал шагами, что-то бормоча себе под нос, потом резко остановился. – Нет. Нельзя, чтобы она это увидела. Я не могу ее расстраивать. – Он ткнул в лодку пальцем: – Уберите это отсюда. Живо!

– Погоди, погоди, – попытался успокоить его я. – Мы ее здесь совсем ненадолго оставим. Пока сообразим, что делать дальше. Потом заберем. Да ладно тебе. Ты что, не видишь, как это прикольно? – Я широко улыбнулся.

Но Мейсона это не убедило. Он посмотрел, как я перепачкался, поднял бровь. Потом принюхался, сморщил нос.

– От тебя воняет.

Я рассмеялся, кивнул:

– Илом. Действительно гадость.

Мы с Лоуви вылезли на причал. А потом все трое встали в ряд, скрестили руки на груди и в напряженном молчании стали рассматривать нашу грязную лодочку.

– Здесь ее оставлять нельзя, – объявил Мейсон.

– Ну, я согласен, нужно было спросить твоего разрешения, – сказал я. – Но тебя же с нами не было, а теперь мы уже приплыли.

– Вот и плывите отсюда.

– Я вижу, что ты сердишься, – сказал я.

– Правда? – рявкнул он.

– Да ладно тебе, Мейсон, – вступила в разговор Лоуви. – Такая находка! Просто сокровище!

– Да уж, сокровище, – саркастически заметил Мейсон. – Может, мы с вами на разные лодки смотрим? У этой штуки такой вид, будто ее приволокли со свалки, а потом ее обкакала стая злобных пеликанов. Даже они поняли, какая это гадость. А еще от нее воняет!

От его последних слов мы с Лоуви покатились со смеху.

– Да, зато она на плаву! – объявила Лоуви.

– Можно нам здесь ее оставить? Пока не найдем другого места?

– Ну пожалуйста! – умоляющим голосом сказала Лоуви. – Если ты нам разрешишь, мы ее отмоем – и будет у нас своя лодка. Джейк скоро получит права. Ты тоже, если захочешь.

Этот аргумент явно произвел на Мейсона впечатление. Я видел, что он обдумывает такую возможность. Мы и раньше много говорили о том, чтобы получить права на вождение катера.

– Может быть, это наш единственный шанс, – добавил я умоляющим голосом.

– И вообще, мы сделали хорошее дело, – заметила Лоуви. – Очистили протоку от мусора. Лодка там просто валялась. А мы ей подарили новую жизнь.

– Ну ладно тебе, – продолжил уговаривать я. – Зато у нас теперь будет своя лодка. Собственная. А мы будем ее экипажем.

– Ладно, – отрывисто произнес Мейсон. – Я соглашаюсь только потому, что мама обычно в кровати или на диване у того окна, которое выходит в другую сторону. Этого она не увидит. Но только вот что. – Он по очереди указал на нас пальцем. – Будем считать, что я не имею никакого отношения к этой вашей дурацкой затее.

– Ты не хочешь собственную лодку? – удивился я.

Мейсон покачал головой.

– У нас в городе, если бы вы что-то такое сделали, к вам тут же бы явился полицейский и стал задавать вопросы.

– Но ты разрешаешь нам ее здесь оставить? – уточнил я.

– Ненадолго. Пока не найдете другое место.

– Спасибо, Мейсон, – сказал я и хлопнул его по плечу.

– Ну-ну, – проворчал Мейсон. – Да, и еще: вы оба ненормальные. И вам нужно в душ. А то здесь прямо будто бы великан пукнул.

Лоуви подошла поближе, вид у нее был серьезный.

– Мы все даем слово молчать, хорошо? Теперь это наша лодка.

Мейсон посмотрел на нее с сомнением.

– Вы вроде бы сказали, что нашли ее.

– Так и есть.

– Зачем же молчать?

– А затем, чтобы, когда мы ее починим и отмоем, никто не попытался у нас ее отобрать. Обидно будет трудиться зря!

– Ладно, понял, – пробурчал Мейсон.

– Она у нас заблестит, – сказал я, уже почувствовав себя хозяином лодки. Собственно, это была моя первая в жизни лодка.

– Надо ей дать название, – заметила Лоуви.

– Например, «Стервятник», – предложил Мейсон.

Мы рассмеялись. Грязь на лодке была серой, она действительно напоминала падаль.

– Нет, нужно благородное название, – возразила Лоуви.

– Может, «Краб-Скрипач»? – предложил я. – Мы ее нашли в иле, она маленькая и проворная.

– Отлично! – воскликнула Лоуви. – А теперь давайте отчистим «Краба-Скрипача», а потом отгоним каяки на место.

Журнал Джейка Поттера

У краба-скрипача одна большая клешня. Его так называют потому, что когда он машет этой клешней, то будто бы играет на скрипке. У природы полно таких смешных сюрпризов.