Текст книги "Рискованный выбор"

Глава 28

Май 1819 года

На крестины Чарльза Джеффри Пруфа Уокера, первенца и наследника графа Керлейна, собрался весь народ. Множество представителей лондонского общества съехалось в тот день в Херефордшир специально по этому случаю. Даже граф Мэннинг и его жена, леди Анна, оказали хозяевам честь своим присутствием. Прибыли также наиболее близкие друзья лорда Керлейна – лорд и леди Рэксли, лорд и леди Коллен и недавно вернувшиеся из Италии лорд и леди Северн. Все супружеские пары прихватили своих разновозрастных отпрысков. Поэтому церемония сильно напоминала шумный детский праздник.

Именно этого и хотели граф и графиня Керлейн, и ничто не могло доставить им большего удовольствия.

Лэд никогда еще не чувствовал себя таким счастливым, как в этот день, вместе с друзьями. Особенно приятно было видеть среди них добродушного Вулфа, которого Лэду так недоставало, пока молодая чета пребывала за границей. Жена виконта Северна, Белла, подарила ему двойню – здоровяка сына, обещавшего стать похожим на отца, и хорошенькую крошечную дочурку, которая, слава Богу, пошла не в него. Вулф мог спокойно держать их обоих одновременно на своих ручищах и был безумно рад, что жена забирала их у него, только чтобы покормить и перепеленать.

Все эти джентльмены стали замечательными отцами. Джека было просто не оторвать от его новорожденной дочери Софии, унаследовавшей от матери прекрасные золотисто-рыжие волосы. Люк, ничуть не стыдясь, млел от двоих своих малышей. Лэд каждый раз, когда брал на руки своего сынишку, казалось, вот-вот лопнет от гордости.

После завершения церемонии гости вернулись в замок продолжить празднество. Четверо друзей собрались на балконе, тянувшемся вдоль всего Большого зала, и пожелали друг другу счастья.

– За эти четыре года в нашей жизни произошло много перемен, – заметил Джек. – Мы познали ранее неведомые нам радости, и этим мы обязаны главным образом нашим женам. Нам всем повезло в выборе. – Он поднял бокал. – За наших прекрасных леди! Да хранит их Господь!

– И пусть даст им мудрость всегда пребывать в счастье и довольствии, чтобы не делать нас несчастными, – серьезно добавил Люк, поднимая свой бокал, – За наших дорогих жен, всех вместе и каждую в отдельности!

– Леди Керлейн сегодня еще более красива, чем когда-либо, – сказал Джек, когда они осушили бокалы. – И выглядит очень счастливой. Гвендолин в восторге оттого, что ее новая кузина согласилась приехать в Лондон в будущем году. Она уже строит грандиозные планы о совместных походах в магазины и покупках.

– Так же как и Клара, – вставил Люк, обращая взор вниз в Большой зал, где возле камина сидели женщины с младенцами, беседовали, смеялись и, без сомнения, неплохо проводили время. – И Белла, похоже, судя по выражению ее лица, – добавил он, глядя на Вулфа.

Вулф большую часть времени проводил в созерцании своей жены, где бы они ни находились. Занимался он этим и сейчас.

– Да, – со счастливым вздохом проговорил он, не сводя с нее обожающего взгляда.

– Надеюсь, у тебя нет проблем с новым соседом в Лайзинг-Парке? – спросил Люк у Лэда.

– Нет, – покачал головой Лэд. – У покойного виконта был единственный наследник – его двоюродный брат. Раньше они никогда не общались. Новый виконт – замечательный парень. Весьма образован, как и три его дочери. Мой архитектор Дэвид Мултон собирается жениться на старшей.

– А с другим вопросом не возникло каких-либо трудностей? – осторожно поинтересовался Джек.

Под другим вопросом подразумевалась гибель Игана Паттерсона. Лэд по-прежнему не понимал Люка, который ничуть не сожалел об убийстве, но в равной мере его удивила реакция сэра Энтони. Выслушав показания доктора и его помощницы, двух холуев, нанятых покойным виконтом для содействия в похищении Дианы, а также Ллойда, Джека и Лэда, сэр Энтони вынес решение. Покачав головой, он объявил инцидент прискорбным случаем и не стал давать делу ход. На том все и закончилось. Виконт Карден был похоронен и забыт, а через месяц прибыл его преемник.

– Никаких, – ответил Лэд на вопрос Джека. – Мы стали жить спокойно с… того дня. Теперь ничто не омрачает нашу жизнь.

– Ты больше не скучаешь по Штатам? – спросил Вулф, оторвав, наконец, взгляд от жены. – И своей ферме?

Лэд покачал головой.

– Хотя иногда мне их недостает. Главным образом из-за того, что там остались мои родные и друзья. И воспоминания. Когда-нибудь мы с семьей поедем навестить Теннесси. Но домом моим стал Керлейн и самыми близкими мне – Диана и Чарльз. А также все вы, отчаянные головы, – добавил он. – Мне повезло, вы стали моими друзьями.

Джек поднял бокал.

– Тогда за нас и за нашу дружбу. Она дороже любого богатства.

Все дружно выпили.

Много часов спустя, после того как гости разъехались или разошлись по своим спальням, а Моди унесла маленького Чарльза в детскую, Диана с Лэдом, умиротворенные, возлегли на свое ложе.

– Замечательный день, – пробормотала Диана, устраиваясь поудобнее. Она вздохнула и прикрыла глаза. Блаженство длилось недолго: вскоре Моди постучала в дверь, призывая Диану покормить своего сына. – Я буду скучать по Гвендолин, Кларе и Белде, когда они уедут. И леди Анне тоже. Она очень добрая.

– Джек надеется увидеть нас у себя в Рэксли-Холл на Рождество. Как ты?

– О, с удовольствием! – сказала Диана. – Чарльз к этому времени достаточно подрастет для этого путешествия. И потом, как же замечательно будет провести Рождество в окружении друзей. А в следующем году любой из них может приехать в Керлейн по окончании сезона. Разве это не прекрасно?

– Действительно. Это было бы очень мило. Надо проводить это время вместе. В городе межсезонье тянется так долго.

– А на сезон выезжать в Лондон? – уточнила Диана. – Для меня это, как и прежде, испытание Божье. Хотя сейчас я уже знаю Гвендолин и других, все равно страшновато.

– Рад, что ты, наконец, решилась, – сказал Лэд, придвигаясь поближе, – Я попросил мистера Сиббли переговорить с владельцем дома, принадлежащего когда-то графу Керлейну. Может, он согласится продать нам его.

Она приподнялась и посмотрела на Лэда:

– Ты думаешь, это возможно?

Лэд улыбнулся.

– Тебе хотелось бы?

– Очень, – с жаром подтвердила Диана.

– Тогда я скажу мистеру Сиббли, чтобы он соблазнил хозяина дома баснословной суммой. – Лэд притянул Диану к себе, мечтая о большей близости. Но Диана еще не оправилась после родов, и он довольствовался тем, что держал ее в объятиях.

– Мы оставим Керлейн Чарльзу, – пообещал Лэд, ласково гладя ее по волосам. – И будем молиться, чтобы он смог передать поместье своему сыну… или дочери. Даст Бог, Керлейн станет родным домом еще для многих поколений Уокеров.

– Раньше ты никогда так не говорил. Теперь ты понял.

– Да, я понял, что это не просто замок или кусок земли. Или даже титул. Керлейн – это ты, я и Чарльз. И все, кто жил здесь до нас, включая моего отца и деда. А также все те, кто придет позже.

– Да, – пробормотала Диана. – Но Керлейн умирал до того, как ты пришел, Лэд. Теперь ты вернул ему жизнь.

– Нет, любовь моя, это не так, – мягко запротестовал Лэд. – Керлейн выжил благодаря тебе, так же как и я.

– Благодаря мне? – прошептала она.

– Керлейн выжил благодаря твоей любви, Диана. Уверяю тебя, все вокруг знают, что это правда. Даже мой дедушка знал. Иначе бы он не оставил Керлейн на твое попечение. И когда я пришел сюда, опустошенный горем, твоя любовь вернула меня к жизни.

Диана попыталась возразить, но Лэд приложил палец к ее губам.

– Я даже думать боюсь, что было бы, если б я не приехал в Англию… и к тебе, – сказал он. – Нет, Диана, все, что свершилось, – заслуга твоя. И нашей любви, – добавил он, наклоняясь, чтобы ее поцеловать.