Текст книги "Точка отсчета"

Бритва. Сталкер, в миру Артем Быков

Внизу появились фигурки морпехов, и вертолет пошел на посадку. Лихо как все закрутилось, я даже очухаться не успел, как оказался в вертушке, летящей к бабаю на рога. До сих пор не могу въехать – тема, на которую Батя меня сблатовал, – она стоящая или стремная? После выброса если пройти в глубь Зоны, внакладе не останешься, это факт, и сопровождение из морпехов по идее вещь отличная. Только ведь не было такого раньше, чтобы Зона словно отпочковалась. Какие там сюрпризы внутри – никто не знает.

Я спрыгнул на землю и, пригибаясь, отбежал от вертолета. За мной четверо морпехов вытащили пару пулеметов, боеприпасы и поволокли добро к джипам, стоящим возле опушки леса. Джипчики не совсем то, что нужно для Зоны. Вертушка тут же поднялась в воздух и отвалила от греха подальше. Правильно, конечно, гравипакет словит – накроется в момент, никакой летчик не спасет, только все равно как-то неприятно. Вроде как адью, Бритва, дальше сам разбирайся. Ну и хрен с тобой, разберусь как-нибудь.

Тринадцать человек. Счастливое число. Смотрят кто неприветливо, кто вообще как на врага. Некоторые, правда, с любопытством. Ишь ты, зверушка какая-то местная выползла. Диковинка, ёлы-палы. Друзей я тут не найду, я уже понял, не на бронепоезде. Ну да знаете, ребятки, на чем я вашу дружбу крутил? Вижу, знаете.

– Переводчик кто?

– Я буду транслятор.

Ох ты, ёшкин кот. Негр, век Зоны не видать. Бельмами своими на меня луп, луп.

– Прайват Алекс Нейл. Пшалуста, говори простые слова, я буду понимать.

Руку тянет. Этот вроде ничего, походу, нормальный пацан. Жму.

– Бритва. Постараюсь. По-нашему значит Леха.

– Объясни, что значит Леха.

– Ну это имя, понимаешь, имя твое, по-русски так будет. Алекс, Алексей, Леха.

– А, понял. Бритва, идем капрал Марк. Он будет командир.

Пока мы шли, а потом, пока Леха тер с высоким морпехом возле головного джипа, я осмотрел машинки. Вблизи оказалось, что они не кисло бронированные. Не БТР, конечно, но есть и плюсы, например, обзор намного шире. В Зоне, если ехать в незнакомые места, это может оказаться полезнее, чем дополнительная броня. На каждом джипе пулемет крупнокалиберный, типа нашего ДШК или КПВТ. Надо бы узнать, как пользоваться, а то мало ли… Машина бронирована не полностью, окна кабины либо отсутствуют изначально, либо сняты. Места внутри мало, понятно, что кому-то придется ехать сзади в кузове, который прикрывает бойцов только снизу.

– Это Марк, командир.

Высокий, худощавый морпех сухо кивнул.

– Бритва, кратко объясни, какая опасность будет нам встретиться.

Батя говорил, что кое-что им объяснял. Значит, вот еще. Говорить надо просто, чтобы Леха понял.

– Звери встретятся обязательно. Оружия достаточно, отобьемся, проблем не будет. Если только псевдогигант полезет, тогда придется повозиться. В этом случае лучше не выходить, стрелять из пулеметов. Псевдогигант – это такой большой. Леха кивал после каждой фразы и лопотал по-своему, переводил. Вроде суть схватывает. Вроде толковый негр.

– Ну и химера – это очень опасно. Химера редкая. Если глубоко заберемся, можем встретить. Нападает неожиданно. Если не заметим ее первые, будут потери. Я включу ПДА, это детектор такой, он поможет обнаружить. Только не сто процентов.

– У нас есть детекторы. Хорошие.

– Хорошие-то хорошие, только сумеешь ли ты отличить на нем зайца от химеры?

– О'кей.

– Еще контролер и собака. Опасны тем, что могут человека взять в контроль. Издалека не могут. Еще я слышал, у вас таблеточки есть специальные, вроде помогают. Мне бы не вредно получить такую.

Время от времени я делал паузы, чтобы негру было легче переводить.

– Еще будут аномалии. Их меньше, чем зверей. Это вроде как мины.

Капрал нахмурился и что-то спросил у Лехи. Замечание про мины ему не понравилось.

– Насколько опасны мины? Как их обезвредить? Как их обнаружить?

– Был бы тяжелый БТР, а лучше танк, то почти не опасны. А так… рисковать не советую. Обезвредить никак, только объехать. Обнаружить… можно, но мне нужен обзор впереди и скорость километров тридцать – не больше. Лучше двадцать.

– Если ехать медленно, ты увидишь мины?

– Почти наверняка.

– О'кей.

Вроде я их грузанул. Мне ведь надо будет тормознуть морпехов, если встречу достойный артефакт. А для этого они должны верить, что тут есть опасности, которые могу увидеть только я. Леха с капралом о чем-то залопотали по-своему, пошли к джипу. Я же пристальнее рассмотрел своих сопровождающих. Хотя они, наверное, думают, что это я их сопровождающий. Ну и хрен с ними, пусть думают что хотят, истина от этого не изменится. Экипировочка у них будь здоров. Добротная модульная разгрузка. Как тебе нравится, так и ляпаешь кармашки, словно конструктор. У каждого снаряга расположена по-разному – кому как удобно. Прямо в разгрузку вставлены бронепластины. В зависимости от ситуации можно защититься посильнее, а можно быстро сбросить лишний вес. У того морпеха, который стоит ближе всего ко мне, из кармашка слева выглядывает массивный бинокль. Я такой видел однажды, тот был устаревшей модели, снятый с производства. В Штатах снятый, естественно, не у нас. Левый глаз через тепловизор смотрит, правый – через ночник. Мегаполезная штука. Я давно понял, что бережливость при покупке снаряжения – последнее дело, лучше на оружии сэкономить, только стоил тот приборчик столько, что я облизнулся и решил, что в ближайший год мне он не светит. Этот же, что у морпеха, явно следующего поколения. Маленький тонкий фонарик, наверняка цепляется на ствол оружия. Подсумки под магазины удобные, застегиваются с одной стороны надежно, с другой стороны – легко расстегнуть. Запас гранат для подствольника – каждая в своем кармашке. Это очень хорошо, это они молодцы, в Зоне подствольники могут ой как пригодиться. Слева в верху переговорное устройство от рации. Сама рация на заднице, здоровенная такая, хоть гвозди ею забивай. Ремень на автомате – трехточечный. Прицел колиматорный, и если я правильно понимаю слова «Day-Night», то с режимом ночного прицела. Здорово, конечно, только, на мой взгляд, слишком тяжелый. На коленях защита, очки на каске зачем-то, перчаточки, чтобы пальчики, наверное, не испачкать. Ладно, приспичит в Зоне по-большому, посмотрим, как вы управитесь. Снаряга добротная, только чересчур какая-то основательная и, что неприятно, тяжелая. Если рассчитывать только на огневую мощь, наверное, разумно. Но что будет, если встретится противник посильнее?

А вот патроны – дерьмо. Для людей пули. Калибр маленький, да еще и цельнометаллические. Даже на какого-нибудь псевдокабана таких пуль нужно десятка полтора. Ну и расцветка – в пустыне где-нибудь еще ничего, а в вечно осенней Зоне не работает. Морпех, заметив наконец, что я пристально изучаю его снаряжение, беззлобно улыбнулся и спросил:

– Did you like it?

– Don't understand.

Это одно из немногих слов, что я знаю.

– Он спрашивает – нравится?

Пока я рассматривал морпешью снарягу, незаметно подошел Леха.

– В целом да. Есть, правда, спорные моменты.

– Какие?

– Слишком много барахла. Так вроде все нужное, но в Зоне надо быстро двигаться. А тут слишком много всего.

– Барахла?

– Ну вещей, всякого снаряжения. Вон одна рация чего стоит. Ею, если постараться, человека убить можно.

– А, понял.

– Ну и оружие не то. Это против людей хорошо, а не против чудовищ. Армейское оружие поэтому в Зоне не сильно котируется.

– Но твоя штурмовая винтовка – это же «калашников»?

– Эта?

Я снял с плеча АКМ и взял его в обе руки.

– Мы называем его автомат.

– О'кей.

– Он уже сто лет в обед как снят с вооружения.

– Э… сто лет назад такое оружие… это… не было.

– Тьфу, извини, забыл. Это в Российской армии его давно нет. Сняли с вооружения. Понял?

– Да. А зачем тебе старое оружие?

Я отсоединил магазин. В нем стояли 7,62 полуоболочечные патроны. Патроны охотничьи, они дороже, чем армейские боеприпасы, но эффективность против тварей из Зоны намного выше.

– Вот посмотри. Оба морпеха, белый и черный, внимательно осмотрели и магазин и патроны в нем. Белый высказался первым:

– It's non conventional bullets.

– Эти пули, они запрещены… эээ… конвенцией.

– Не думаю, что зверушки в Зоне эту конвенцию подписывали.

Леха перевел мои последние слова, и оба морпеха согласно закивали. Стоявший неподалеку от нас троих солдат что-то прожевал сквозь зубы. Не понравилось мне то, как он это сказал. Недобрая у него улыбка, хоть и растягивает ее до ушей. Из тех ребят, походу, к которым бабы липнут. Широкие, накачанные плечи, тяжелый подбородок, уверенный взгляд. Посмотрим, как в Зоне себя поведешь, зубоскал. Те двое, с которыми я разговаривал, ему что-то возразили, но команда капрала прекратила спор. Белокожий морпех протянул мне магазин обратно:

– Good luck, buddy.

– Санни тебе желает удачи.

– Э… гуд лак тебе тоже, Саня.

– Иди за мной, Бритва. Твое место возле пулемета. Головная машина. Я поведу «Хамви». Если надо стоп, говори в рацию «стоп». На, возьми.

Леха протянул мне увесистый кирпичик с антенной. Куда бы его пристроить?

– Это возьми тоже. Каждые два часа таблетка. Пси-радиация. Чтобы этот… контролер не поймал. Понял?

Отлично.

– Спасибо, все понял.

Ну вот, минут через пять отчалим.

Сергей Демидов. Брянский СОБР

Раз. Ближайшая собака перевернулась через голову и прокатилась вперед. Два. Следующая псина, отчаянно взвизгнув, забилась в агонии. Три. Дернул спуск, мимо. Четыре. Кабан, попавший на мушку, на секунду присел на задницу и повернул ко мне. Одной пулей этого крепыша остановить трудно. Почему захлебнулся стрелок справа? Пять. Неужели промазал снова? Аккуратнее, говорю сам себе, патронов осталась половина. Шесть. Прямо посреди зубастой кабаньей головы взрывается красный фонтанчик, и, уткнувшись носом в землю, зверь по инерции проезжает несколько метров на брюхе. Впереди слева раненый кабан, из которого буквально хлещет фонтан крови, рвется к кому-то из моих ребят. Семь. Зверь заваливается на бок, но еще пытается встать. Да что же происходит, почему огонь отовсюду смолкает, хотя твари еще вовсю прут на нас? Восемь. Захрипев, раненый кабан валится на бок. Осталось два патрона. Еще одна собака, которую не остановила короткая очередь из автомата, попадает в прицел. Девять. Есть попадание. Звякнув, магазин падает на бетон. Одно из ружей еще яростно плюется свинцом, остальные молчат. Какого черта? Двое псов еще живы. Есть перезарядка. Теперь патронов хватит. Я стреляю в одну из собак и, уже не понимая, чьи пули настигают животное, вижу, как оно обессиленно валится на бок. Вторую, оставшуюся, кто-то уже добил. Вроде отбились. Что же стряслось с моими бойцами?

Я оборачиваюсь назад и с ужасом вижу, как вся группа, которая только что слаженно, как по нотам, вела бой с неведомым врагом, вповалку лежит на асфальте. Кто-то еще силится встать, но большинство моих людей лежат пластом. Они живы, но сейчас абсолютно беззащитны. Хорошо еще, что тварей на горизонте больше не видно. По последним зверюгам вели огонь только трое, включая меня. Дима Силов, не выпуская автомат, съезжает спиной по пристенку вниз и бессильно опускает руки на колени. Он тяжело дышит, словно пробежал пяток километров. Женька, снайпер группы, с ружьем в руках и «Валом» за спиной тяжело опускается на колено и хватается за голову. Ружье с опустевшим магазином с жалобным звоном валится на бетон. Женька беспомощно смотрит на меня, как бы извиняясь.

Горячка боя закончилась, и меня вдруг охватило странное чувство невероятной, прямо свинцовой усталости. Кабаны с челюстями акулы, бешеные собаки-камикадзе, зомби – а теперь еще одна неизвестная напасть. «Приляг, отдохни», – шепчет мое усталое тело. Неоткуда взяться такому изнеможению, что-то или кто-то наводит на нас морок. Но если это живая тварь, то он где-то недалеко, иначе прихлопнул бы нас еще в самом начале, у ворот, когда автобаза кишмя кишела монстрами. Вот тогда бы нам сразу пришел конец. Надо осмотреться. Несколько зданий вокруг зияют провалами разбитых окон. Стоп. Что-то на секунду показалось в одном из них, мелькнуло и исчезло.

– Женя, можешь стрелять? Надо чуть-чуть напрячься. Женька, браток, давай, а?

– Сейчас, командир, передохну, дай секунду.

– Жека, нет у нас секунд. Вставай, боец. Подъем! Справа зиловский кузов. Твоя позиция – крыша. Ты понял меня?

– Да.

– Цель – второй этаж центрального здания, крайнее окно слева. Связь по рации, вперед!

Женьке очень трудно, он едва бредет. Только бы ему достало сил вести прицельный огонь! Я сбрасываю разгрузку, оставив себе только рацию и оружие. Мне тоже не сладко. Стараясь двигаться скрытно, я, насколько хватает сил, бегу в противоположном направлении. Теперь еще рывок по лестнице вверх. Рацию выставить на минимум и перевести дух. Теперь вверх, только бы не сорваться по дороге. Я на месте. До замеченного мной окна меньше ста метров. Не видно никакого движения.

Неужели я ошибся? Интуиция просто кричит мне, что главное зло здесь, уж не знаю, кто это или что.

– На месте, – едва слышно шипит рация.

– Что видишь?

– Ничего.

Я держу на мушке подозрительную комнату. Несмотря на свежий воздух, пот застилает глаза. Надо стрелять сейчас, иначе через минут десять я буду уже не в состоянии бороться за свою жизнь и жизнь своих товарищей.

– Женя, стреляй в комнату, в подоконник, куда-нибудь. Готовность пять секунд.

Вытираю лицо рукавом и делаю вдох-выдох. Ну, давай, сукин сын, посмотрим, какие у тебя нервы. Щелкает Женькин «Вал», и по плацу автобазы раскатывается звон пули. Я вижу, как в окне темная фигура рефлекторно отпрыгивает от окна буквально на пару шагов. Моментально выбираю холостой ход спускового крючка и делаю выстрел.

Я сразу понял, что попал. Понял, потому что усталость, мешавшая дышать, словно улетучилась. Я с облегчением перевернулся на спину и посмотрел на затянутое свинцовыми тучами небо. Кажется, мы спасены.

Диспетчерская оказалась совсем рядом от моей огневой точки. Я даже увидел, что через маленькое дверное окно кто-то отчаянно машет мне тряпкой. Хорошо бы найти там хотя бы трех-четырех водителей. Ну что же, пойдем поищем.

Бритва. Сталкер, в миру Артем Быков

Чем больше смотрю на американцев, тем больше убеждаюсь, что они привыкли полагаться только на силу. Когда-нибудь сыграет эта привычка с ними дурную шутку. Только для меня, если мозгами пошевелить, можно использовать эту их привычку себе на пользу. Ведь как они воспринимают все, что видят в Зоне? Правильно, как угрозу, которую нужно убрать. Вот и смотрят на Зону как на врага, а зачем врага понимать? Врага надо уничтожить, сровнять с землей. А чего опасается сильный, который привык все решать именно силой? Конечно же удара исподтишка. А раз так, то дядя сталкер, он же абориген-проводник, должен показать и одновременно скрытую опасность, которую только он сам и может увидеть.

Мы ехали уже минут десять, а ни одной аномалии еще не встретилось. Странно. Моим соседом по пулеметному гнезду оказался Санни. Отсюда открывался наилучший обзор, но тесно было так, что временами дышать становилось тяжело. Санни время от времени недовольно косился на меня, но пока молчал.

– Стоп!

Ну наконец-то. Прямо через крышу я прыгнул на капот, а оттуда на землю перед авто мобилем. Капрал и переводчик повысовывали из дверей свои встревоженные рожи. Я сделал серьезное лицо и поманил обоих за собой. Впереди, метрах в ста, едва заметно струился воздух, выдавая первую встреченную нами аномалию. Трамплин, и судя по размеру, слабенький, но знать об этом американцам не обязательно. Демонстративно осторожничая, я подошел к аномалии поближе. Походу, морпехи трамплин так и не заметили. Тем лучше. Я достал из кармана заготовленный болт с полоской марли, крепко привязанной под шляпкой, и, коротко размахнувшись, бросил прямо в центр. С визгом болт улетел вертикально вверх, а лица морпехов синхронно вытянулись.

– Масса у машины какая? – с деловитым видом, как будто что-то прикидывая, я обратился к переводчику.

– Четыре тонны и еще половина. – Леха слегка шокирован. Ну да, одно дело слышать про аномалии, другое – увидеть хотя бы одну вживую.

– Можно рискнуть. – Я задумчиво нахмурил брови. – Скорее всего, проскочим.

Конечно, проскочим, только не скорее всего, а просто проскочим, и все. Тряхнет только как следует. Капрал и переводчик оживленно загукали по-своему промеж себя.

– Эээ. Можно ли объехать?

– Ну, если нет желания рисковать, то я поищу путь в обход. Давайте за мной, только не торопясь.

Я свернул с дороги и не спеша двинул в обход. Вот и славно. В школе, помнится, на геометрии был у нас учитель, такой сухонький старичок. Так вот, как докажет теорему, так причмокнет губами и, четко выговаривая, произнесет магические слова «Что. И. Требовалось. Доказать». Чтд, ребятки, чую, мои акции у морпехов только что поднялись. А вот, кстати, первые артефакты. Пока что медузки мелкие, в другой раз бы и поднял, но не сейчас. Маловат трамплин, вряд ли будет что серьезнее, но смотреть все равно надо. ПДА попискивает, сигналит, что рядом аномалия. Сам знаю, что рядом. Сзади урчит джип с морпехами, смотрят по сторонам, аж шеи повытягивали. А вот медуза покрупнее. И еще одна, совсем большая. Странно, мы отошли от трамплина, вроде бы так быть не должно, обычно редкие и большие артефакты встречаются ближе к центру аномалии. А вот это уже, похоже, каменный цветок. Ну-ка, ну-ка, надо бы посмотреть повнимательнее. Точно цветок. А вот еще один, побольше, прямо под большим кустом. Что-то идет не так, чего-то я не заметил. Я просигналил Лехе, сидевшему за рулем ближайшего джипа, и втянул носом воздух. Лес, трава, влажная земля, и от трамплина с дороги слегка тянет озоном. Стоп. С дороги? Далековато, однако. Я поднял камешек с земли и бросил за куст. Дзинь! От этого, казалось, безобидного звука моя спина покрылась липким потом. Вот так проводник. Чуть не влетел в другой трамплин, только более мощный. Хотя кое-что меня извиняет – редко бывает, когда две одинаковые аномалии располагаются так близко, что одна как бы маскирует вторую, к тому же второй трамплин оказался спрятанным за большим кустом. Слава богу, пронесло. Громко хрустя ветками, сзади подошли капрал с негром. Ну, раз уж пришли, смотрите.

Я отыскал поблизости камень побольше, килограммов в пять, для более убедительной демонстрации.

– Алекс, присядьте пониже и смотрите внимательнее. – Я размахнулся и запустил камень по вертикальной траектории туда, где, по моим расчетам, располагался центр аномалии.

Бах! Булыжник раскололся надвое со звуком, напоминающим взрыв гранаты, и оба куска под разным углом со свистом разлетелись в стороны. Один из осколков с глухим звуком врезался в ствол рядом стоящего дерева, отчего то, жалобно скрипнув, надломилось.

– Вау! – Переводчик даже рот раскрыл. Увидев испуг морпеха, я отчего-то снова почувствовал себя уверенно.

– Good job. – Капрал показал мне два пальца колечком. Дальше он чего-то замурлыкал по-своему, из чего я понял только слово «Ирак».

– Марк говорит, в Ираке повстанцы ставят мина и мина вместе. – Леха начал переводить. – Однажды Марк был в группе, где сапер не разгадал ловушку. Были большие потери. Но ты молодец. Если бы мы были не в ареале пси-аномалии, а в Афганистане или Ираке, Марк посчитал бы, что эта ловушка специально сделана для нас.

Конечно, я молодец. Разве не молодец тот, кто смог оттяпать такую крупную ночную звезду, которую я держу в руках? Это ведь тянет на… нет, не буду считать, плохая примета, пока не придем домой, прикидывать не буду. Но тянет хорошо. Теперь было бы классно объезд найти, а то придется переться через первый трамплин. Неудобно получится, если штатники поймут, что первая аномалия – фуфло.

Сергей Демидов. Брянский СОБР

До здания РОВД оставалось полкилометра, когда внезапно со стороны площади, словно наперегонки захлебываясь патронами, огрызнулись два автомата. Полностью расстреляв рожок, невидимые отсюда бойцы перезарядили оружие и продолжили яростный огонь. Затем последовал глухой удар, и один автомат захлебнулся. Вдруг воздух прорезала звонкая и долгая пулеметная трель. Еще удар. Оставшийся автомат снова перезарядился, но после странного грохота, будто рухнула стена дома, замолчали оба: и автомат, и пулемет. Короткая дробь сразу из многих стволов раскатилась по округе и сразу прекратилась, возвещая конец скоротечного боя, с кем бы он там ни шел.

– Коля, что у вас?

– У нас потери, Серег.

– Кто?

– Двойка Свяжина и Пашка.

Сколько раз погибали мои друзья и товарищи, но я так и не смог привыкнуть. Я стал бояться сходиться с людьми, чтобы не было больно терять друзей. В Брянске, так далеко от войны, казалось, можно изменить этому правилу. Я привязался к этому пареньку, даже знаю почему. Пашка принадлежал к тому редкому типу людей, которые умеют заряжать всех окружающих своим неистощимым природным оптимизмом. Даже я был подвержен действию этой магии. А вот теперь его нет. Кому-то из нас выпадет нелегкая доля рассказать о его смерти близким, матери, девушке, на которой он собирался жениться. Каждый раз, когда из жизни уходит близкий тебе человек, кажется, что кто-то безжалостный откусил кусок тебя самого. А ведь если бы я взял его с собой, он был бы жив. Теперь эта мысль не будет давать мне покоя, сверля мозг, как будто я виноват в гибели Пашки.

Перед отъездом он просился в нашу команду, но я отказал, потому что был уверен, что рядом с БТРом и его тремя пулеметами будет намного безопаснее, чем неизвестно где в городе. Хотел его сберечь, но получилось вот как…

Головной уазик еще не заехал на площадь, как перед нами открылась картина произошедшего боя. Стена дома, где занимала позицию двойка Свяжина, обвалилась и рассыпалась битым кирпичом по переулку. Рядом лежала бесформенная туша, виновник кровавой схватки. Из-под туши ручьями лилась темная, вязко дымящаяся кровь. Смирнов и несколько бойцов отряда с непокрытой головой стояли рядом.

– Этот… слон или кто он там, – Коля пнул тушу носком окровавленного берца, – появился так неожиданно, что мы не успели среагировать. Свяжин и Орецкий тут же начали стрелять. Изрешетили его всего, а тот хоть бы хны. Полез за ними, на крышу, но стена не выдержала, рухнула, и ребята с ней. Орецкого он сразу затоптал, а Свяжина не успел, тут Пашка прибежал, он в проулке с пулеметом был ближе всех. Если бы было еще метров пятьдесят, Пашка бы его положил, но на таком расстоянии этот бегемот в агонии раздавил и его и Ваську Свяжина. Мы прибежали, когда этот гигант уже хрипел.

Вот и все, Пашка. Хороший ты был товарищ и бойцом оказался отважным.

– И еще, Серега, там Брянск вышел на связь. Тебе бы надо посмотреть на карту. Сейчас дежурный как раз наносит ориентиры.

Как бы ни было тошно на душе, но на площади уже огромная толпа, и за их жизнь мы отвечаем. Людей нужно вывозить.

– Идем.

– Начальник УВД области спросил, что у нас происходит. Я объяснил, как мог, и сказал, что передал командование тебе.

– Это было не обязательно.

– Мне это было обязательно, Сергей. Он спросил почему, и я сказал, что у тебя намного больший боевой опыт. Сказал, что сам остаюсь твоим замом.

– Спасибо, Коль.

– Генерал потом спросил, что мы делаем, и я дал подробный отчет. Он просил передать, что ты сделал все очень грамотно. Приказал по возвращении представить список отличившихся.

– Пашку туда включи первым номером.

– Конечно, Серега. Сейчас хотя бы стало ясно, что происходит. Тебе нужно посмотреть на карту, так будет проще понять.

На входе в здание нас встретил один из бойцов.

– Коля, Серега, быстрее, там про нас говорят!

В дежурке стоял допотопный телевизор, который, тем не менее, давал исправную картинку. На экране миловидная девушка с печатью озабоченности на кукольном лице вещала скороговоркой:

– …подверглись жестокому нападению. Отряд местного СОБРа, находившийся в поселке, сумел дать отпор наступающим чудовищам и сейчас вывозит мирных жителей в безопасное место. – Девушка на секунду запнулась и тут же затараторила с удвоенной скоростью:

– А сейчас прямое включение из Кремля, слушайте заявление президента России.

Экран мигнул, и на экране появилось первое лицо государства, аккуратно причесанное. Лицо озабоченно нахмурило лобик и начало вещать. Отчего-то казалось, что у президента слегка приподнятое настроение, хотя слова вроде бы говорили об обратном. Главнокомандующий, кратко выразив соболезнования родственникам погибших, неожиданно перешел к обличению кровавых сил НАТО:

– …близорукая и недальновидная политика некоторых наших западных партнеров привела к трагедии. В погоне за узконациональными интересами были забыты принципы ответственности перед человечеством. Попытка получить не медленный результат привела к тому, что силы, находящиеся за пределами познания современной науки, вышли из-под контроля. И сегодня, – президент грустно опустил глазки, – сотни мирных людей были хладнокровно принесены в жертву безответственности и желанию жить за чужой счет. – Драматическая пауза, во время которой ладошка первого лица сжалась в грозный кулачок. – Но мы больше не будем с этим мириться! Я только что отдал приказ Вооруженным силам России совместно с Белорусской армией взять под полный контроль все происходящее в Зоне. Отныне за все происходящее внутри будут отвечать Россия и Белоруссия!

На экране снова появилась миловидная куколка. Мы отвернулись к столу.

– Ага, отвечать, а еще получать все кайфушки. Добились-таки своего, получили Зону в свое распоряжение. Теперь будут мостить солдатскими телами путь к потустороннему знанию.

А Колька Смирнов здравомыслящий человек. Я давно это приметил.

– А еще, Коля, скажи, что будет, если натовцы с этим не согласятся. Украинскую территорию пока еще никто н е отменял.

– Лучше об этом не думать.

Карта находилась на столе в дежурке, в которую уже ходили все, кто ни попадя. Климово было обозначено большим красным кружком. Несколько кружков помельче, черного цвета, окружали райцентр со стороны России, синие кружки – со стороны Украины и Белоруссии. Возле каждого кружка стояли цифры. По большому радиусу, по самому краю карты, Климово охватывала оранжевая ломаная линия, издали напоминавшая полуокружность.

– Кружки – это населенные пункты, возле каждого время, когда началось нашествие тварей из Зоны. Не со всеми деревнями есть связь. Оранжевая линия, – это граница, за которой зверья точно нет. На Украинской и Белорусской стороне такая же история.

Значит, дочь егеря Сашки, скорее всего, уже мертва. Еще одна потеря. Оранжевая линия проведена по линиям дорог. Если сделать из нее примерную дугу, то получится, что центр окружности, радиусом километров тридцать, лежит где-то в болотах на границе. Как будто из этого центра и началось вторжение неведомых тварей.

– Где погранотряд?

– Они застряли в Хоромном, отстреливались почти час. Сейчас едут к нам, вместе с уцелевшими местными. Минут через десять будут здесь. Передали, что боеприпасы почти на нуле. У них есть потери.

А у кого их сейчас нет? Теперь надо посмотреть внимательнее на время нападения. Чем дальше от предполагаемого центра, тем позже. Погранцы первыми в три часа ночи встретились с неизвестной напастью, затем волна прокатилась по всему району, на излете к шести утра зацепив Климово, после чего нападения практически закончились.

Как эта информация поможет нам наметить маршрут эвакуации? Если эта теория верна, то отступать нужно не на трассу М13, а по узким дорогам на Великую Топаль, а там уже колонна будет в безопасности.

– Семенов!

– Я!

– По этой дороге автобусы пройдут?

– Конечно. Только обычно мы так не ездим, проще на М13 выехать.

– Сейчас не как обычно. Коля, ты здесь?

– Да, я тут.

– Смотри. В автобазе мы нашли семь человек водителей, забрали оттуда все, что движется, по пути вымели подчистую районную больницу и даже местное дорожное предприятие. Вышло много чего, если потесниться, то люди, те, что на площади, влезут все. Давай команду садиться в автобусы и машины. Когда подойдут погранцы, нужно будет отправляться. Маршрут следующий: Хохловка – Рубежное – Топаль. Потом без разницы как.

– А ты? Ты что, не с нами?

– У меня дело тут на пару часов. У егеря, который с нами был, дочь тут рядом в деревне. Если отправимся прямо сейчас, то, может, нагоним вас еще по дороге. И еще. Мне нужен тот хмырь, из банды, которую взяли вчера.

Ну вот, выбор сделан. Пашку не вернуть, но незнакомую мне девушку спасти еще можно. Как я понял, нигде натиск тварей не был таким яростным, как здесь, в Климове. Может быть, она все-таки уцелела.