Текст книги "История. Узнавай историю, читая классику"

Кто такие большевики?

Большевики оформились в ходе раскола Российской социал-демократической рабочей партии в 1903 г. и до 1917 г. значительно уступали по численности другим революционным партиям – меньшевикам и эсерам. Однако благодаря умелой деятельности их лидера Владимира Ленина (Ульянова) оказались более сплоченной и энергичной организацией. После свержения самодержавия в ходе Февральской революции 1917 г. Ленин поставил целью переход к новой, уже социалистической революции. Используя популярный лозунг: «Заводы – рабочим, земля – крестьянам, мир – народам!» и умело пользуясь ошибками буржуазного Временного правительства, большевикам в октябре 1917 г. удалось захватить власть на значительной части территории России. Но летом 1918 г. в стране началась полномасштабная Гражданская война.

Кто такой император Вильгельм?

Вильгельм II (1859–1941), в 1888–1918 гг. – последний император Германии. Проводил активную внешнюю политику, стремясь превратить Германию в одну из главных мировых держав и расширить ее колониальные владения. Был одним из главных участников развязывания Первой мировой войны 1914–1918 гг. В результате Ноябрьской революции в Германии в 1918 г. отрекся от престола и эмигрировал в Нидерланды.

Почему была уничтожена вся императорская семья?

В июле 1918 г. семья бывшего императора Николая II, включавшая кроме него супругу, Александру Федоровну, четырех дочерей: Ольгу, Татьяну, Марию, Анастасию и сына Алексея, находилась в Екатеринбурге, в бывшем доме инженера Николая Николаевича Ипатьева. До сих пор досконально не установлено, по чьему приказу действовал комендант Яков Михайлович Юровский, руководивший расстрелом: либо по указанию из Москвы, исходившему от руководителей советского правительства, либо это являлось самостоятельным решением Президиума Уральского областного Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. В ночь с 16 на 17 июля в подвале дома были расстреляны члены царской семьи и несколько верных слуг, добровольно отправившихся вместе с ней в ссылку: лейб-медик Евгений Боткин, повар Иван Харитонов, камердинер Алексей Трупп и горничная Анна Демидова.

Групповой портрет семьи Романовых

О каком отречении на станции Дно идет речь?

На самом деле Николай II отрекся от престола 2 марта 1917 г. в Пскове. Поезд с императором действительно некоторое время находился на железнодорожной станции, но провел там 1 марта лишь несколько часов. Просто название станции уж больно было созвучно моменту крушения монархии в России. Николай II передал акт об отречении от престола в пользу своего брата Михаила Александровича в 23.40 2 марта представителям Временного правительства.

Алексей Толстой
Сестры из цикла «Хождение по мукам»
37–38

– В Петрограде вся власть перешла к Думскому комитету; министры арестованы, но ходят страшно тревожные слухи: говорят, государь покинул ставку, и на Петроград идет на усмирение генерал Иванов с целым корпусом… А здесь на завтра назначено брать штурмом Кремль и арсенал…

Иван Ильич, мы с Дашей прибежим к вам завтра с утра смотреть революцию…

Из окна гостиницы было видно, как внизу по узкой Тверской улице движется медленным черным потоком народ, – шевелятся головы, картузы, картузы, картузы, шапки, платки, желтые пятна лиц. Во всех окнах – любопытные, на крышах – мальчишки.

Екатерина Дмитриевна, в поднятой до бровей вуали, говорила, стоя у окна и беря то Телегина, то Дашу за руки:

– Как это страшно!.. Как это страшно!

– Екатерина Дмитриевна, уверяю вас, – настроение в городе самое мирное, – говорил Иван Ильич. – До вашего прихода я бегал к Кремлю – там ведутся переговоры, очевидно, арсенал будет сдан без выстрела…

– Но зачем они туда идут?.. Смотрите – сколько народу… Что они хотят делать?..

Даша глядела на волнующийся поток голов, на очертания крыш и башен.

Утро было мглистое и мягкое. Вдали, над золотыми куполами кремлевских соборов, над раскоряченными орлами на островерхих башнях, кружились стаи галок.

Даше казалось, что какие-то великие реки прорвали лед и разливаются по земле и что она, вместе с милым ей человеком, подхвачена этим потоком, и теперь – только крепко держаться за его руку. Сердце билось тревогой и радостью, как у птицы в вышине.

– Я хочу все видеть, пойдемте на улицу, – сказала Катя.

Кирпично-грязное здание с колоннами, похожими на бутылки, все в балясинах, балкончиках и башенках, – главный штаб революции – городская дума, – было убрано красными флагами. Кумачовые полосы обвивали колонны, висели над шатром главного крыльца. Перед крыльцом на мерзлой мостовой стояли четыре серые пушки на высоких колесах. На крыльце сидели, согнувшись, пулеметчики с пучками красных лент на погонах. Большие толпы народа глядели с веселой жутью на красные флаги, на пыльно-черные окна думы. Когда на балкончике над крыльцом появлялась маленькая возбужденная фигурка, и, взмахивая руками, что-то беззвучно кричала, – в толпе поднималось радостное рычание.

Наглядевшись на флаги и пушки, народ уходил по изъеденному оттепелью, грязному снегу через глубокие арки Иверской на Красную площадь, где у Спасских и у Никольских ворот восставшие воинские части вели переговоры с выборными от запасного полка, сидевшего, затворившись, в Кремле.

Катя, Даша и Телегин были принесены толпой к самому крыльцу думы. От Тверской по всей площади, все усиливаясь, шел крик.

– Товарищи, посторонитесь… Товарищи, соблюдайте законность! – раздались молодые взволнованные голоса. Сквозь неохотно расступавшуюся толпу пробивались к крыльцу думы, размахивая винтовками, четыре гимназиста и хорошенькая растрепанная барышня с саблей в руке. Они вели арестованных десять человек городовых, огромного роста, усатых, с закрученными за спиной руками, с опущенными хмурыми лицами. Впереди шел пристав, без фуражки: на сизо-бритой голове его у виска чернела запекшаяся кровь; рыжими яркими глазами он торопливо перебегал по ухмыляющимся лицам толпы; погоны на пальто его были сорваны с мясом.

– Дождались, соколики! – говорили в толпе.

– Пошутили над нами, – будя…

– Поцарствовали…

– Племя проклятое!.. Фараоны!..

– Схватить их и зачать мучить…

– Ребята, наваливайся!..

– Товарищи, товарищи, пропустите, соблюдайте революционный порядок! – сорванными голосами кричали гимназисты; взбежали, подталкивая городовых, на крыльцо думы и скрылись в больших дверях. Туда же за ними протиснулось несколько человек, в числе их – Катя, Даша и Телегин.

В голом, высоком, тускло освещенном вестибюле на мокром полу сидели на корточках пулеметчики у аппаратов. Толстощекий студент, одуревший, видимо, от крика и усталости, кричал, кидаясь ко всем входящим:

– Знать ничего не хочу! Пропуск!..

Иные показывали ему пропуска, иные просто, махнув рукой, уходили по широкой лестнице во второй этаж. Во втором этаже, в широких коридорах, у стен сидели и лежали пыльные, сонные и молчаливые солдаты, не выпуская из рук винтовок. Иные жевали хлеб, иные похрапывали, поджав обмотанные ноги.

Мимо толкался праздный народ, читая диковинные надписи, прибитые на бумажках к дверям, оглядываясь на бегающих из комнаты в комнату, возбужденных до последней человеческой возможности, осипших комиссаров.

Катя, Даша и Телегин, наглядевшись на все эти чудеса, протискались в двусветный зал с линяло-пурпуровыми занавесями на огромных окнах, с обитыми пурпуром полукруглыми скамьями амфитеатра. На передней стене двухсаженными черными заплатами зияли пустые золоченые рамы императорских портретов, перед ними, в откинутой бронзовой мантии, стояла мраморная Екатерина, улыбаясь приветливо и лукаво народу своему.

На скамьях амфитеатра сидели, подпирая головы, потемневшие, обросшие щетиной, измученные люди. Несколько человек спало, уткнувшись лицом в пюпитры. Иные нехотя сдирали кожицу с кусочков колбасы, ели хлеб. Внизу, перед улыбающейся Екатериной, у зеленого с золотой бахромой длинного стола сидели в черных рубашках молодые люди с осунувшимися лицами. Среди них был один – рыжебородый и длинноволосый…

– Даша! Видишь – товарищ Кузьма за столом, – сказала Катя.

К товарищу Кузьме в это время подошла стриженая востроносая девушка и начала что-то шептать. Он слушал, не оборачиваясь, потом встал и сказал:

– Городской голова Гучков вторично заявил, что рабочим оружие выдано не будет. Предлагаю голосовать без прений протест против действий Революционного комитета.

Телегин наконец допытался (спросив у малорослого гимназиста, озабоченно курившего папиросу), что здесь, в Екатерининском зале, происходит не прерывающееся вторые сутки заседание Совета рабочих депутатов.

В обеденное время солдаты запасного полка, сидевшие в Кремле, увидели дымок походных кухонь на Красной площади, – сдались и отворили ворота. По всей площади пошел крик, полетели шапки. На Лобное место, где лежал когда-то нагишом, в овечьей маске, со скоморошьей дудкой на животе, убитый Лжедимитрий, откуда выкрикивали и скидывали царей, откуда читаны были все вольности и все неволи народа русского, на небольшой этот бугорок, много раз зараставший лопухами и снова заливаемый кровью, взошел солдатик в заскорузлой шинелишке и, кланяясь и обеими руками надвигая на уши папаху, начал говорить что-то, – за шумом никто не разобрал. Солдатик был совсем захудалый, выскребленный последней мобилизацией из захолустья, – все же барыня какая-то, в съехавшей набок шляпке с перьями, полезла его целовать, потом его стащили с Лобного места, подняли на руки и с криками понесли.

На Тверской в это время против дома генерал-губернатора молодец из толпы взобрался на памятник Скобелеву и привязал ему к сабле красный лоскут. Кричали «ура». Несколько загадочных личностей пробрались с переулка в охранное отделение, и было слышно, как там летели стекла, потом повалил дым. Кричали «ура». На Тверском бульваре, у памятника Пушкину, известная писательница, заливаясь слезами, говорила о заре новой жизни и потом, при помощи какого-то гимназиста, воткнула в руку задумчиво стоящему Пушкину красный флажок. В толпе кричали «ура». Весь город был как пьяный весь этот день. До поздней ночи никто не шел по домам, собирались кучками, говорили, плакали от радости, обнимались, ждали каких-то телеграмм. После трех лет уныния, ненависти и крови переливалась через край обывательская душа города.

Катя, Даша и Телегин вернулись домой в сумерки. Оказалось, – горничная Лиза ушла на Пречистенский бульвар, на митинг, кухарка же заперлась в кухне и воет глухим голосом. Катя насилу допросилась, чтобы она открыла дверь:

– Что с вами, Марфуша?

– Царя нашего уби-и-и-и-ли, – проговорила она, закрывая рукой толстый, распухший от слез рот. От нее пахло спиртом.

– Какие вы глупости говорите, – с досадой сказала Катя, – никто его не убивал.

Она поставила чайник на газ и пошла накрывать на стол. Даша лежала в гостиной на диване, в ногах ее сидел Телегин. Даша сказала:

– Иван, милый, если я нечаянно засну, ты меня разбуди, когда чай подадут, – очень чаю хочется.

Она поворочалась, положила ладони под щеку и проговорила уже сонным голосом:

– Очень тебя люблю.

В сумерках белел пуховый платок, в который завернулась Даша. Ее дыхания не было слышно. Иван Ильич сидел не двигаясь, – сердце его было полно. В глубине комнаты появился в дверной щели свет, потом дверь раскрылась, вошла Катя, села рядом с Иваном Ильичом на валик дивана, обхватила колено и после молчания спросила вполголоса:

– Даша заснула?

– Она просила разбудить к чаю.

– А на кухне Марфуша ревет, что царя убили. Иван Ильич, что будет?..

Такое чувство, что все плотины прорваны… И сердце болит: тревожусь за Николая Ивановича… Дружок, я попрошу вас, пораньше, завтра, – пошлите ему телеграмму. Скажите, – а когда вы думаете ехать с Дашей в Петроград?

Иван Ильич не ответил. Катя повернула к нему голову, внимательно вгляделась в лицо большими, совсем как Дашины, но только женскими, серьезными глазами, улыбнулась, привлекла Ивана Ильича и поцеловала в лоб.

С утра, на следующий день, весь город высыпал на улицу. По Тверской, сквозь гущу народа, под несмолкаемые крики «ура» двигались грузовики с солдатами, ощетиненные штыками и саблями. На громыхающих пушках ехали верхом мальчишки. По грязным кучам снега, вдоль тротуаров, стояли, охраняя порядок, молоденькие барышни с поднятыми саблями и напряженными личиками и вооруженные гимназисты, не знающие пощады, – это была вольная милиция.

Лавочники, взобравшись на лесенки, сбивали с вывесок императорские орлы. Какие-то болезненные девушки – работницы с табачной фабрики – ходили по городу с портретом Льва Толстого, и он сурово посматривал из-под насупленных бровей на все эти чудеса. Казалось, – не может быть больше ни войны, ни ненависти, казалось, – нужно еще куда-то, на какую-то высоченную колокольню вздернуть – красное знамя, и весь мир поймет, что мы все братья, что нет другой силы на свете, – только радость, свобода, любовь, жизнь…

Когда телеграммы принесли потрясающую весть об отречении царя и о передаче державы Михаилу и об его отказе от царского венца, в свою очередь, – никто особенно не был потрясен: казалось, – не таких еще чудес нужно ждать в эти дни.

Над неровными линиями крыш, над оранжевым закатом в прозрачной бездне неба переливалась звезда. Голые сучья лип чернели неподвижно. Под ними было совсем темно, хрустели застывшие лужицы на тротуаре. Даша остановилась и, не размыкая соединенных рук, которыми держала под руку Ивана Ильича, глядела через низенькую ограду на затеплившийся свет в глубоком окошечке церкви Николы на Курьих Ножках.

Церковка и дворик были в тени, под липами. Вдалеке хлопнула дверь, и через дворик пошел, хрустя валенками, низенький человек в длинном, до земли, пальто, в шляпе грибом. Было слышно, как он зазвенел ключами и стал не спеша подниматься на колокольню. […]

– Граждане, солдаты отныне свободной русской армии, мне выпала редкая честь поздравить вас со светлым праздником: цепи рабства разбиты. В три дня, без единой капли крови, русский народ совершил величайшую в истории революцию. Коронованный царь Николай отрекся от престола, царские министры арестованы, Михаил, наследник престола, сам отклонил от себя непосильный венец. Ныне вся полнота власти передана народу. Во главе государства стало Временное правительство, для того чтобы в возможно скорейший срок произвести выборы во Всероссийское учредительное собрание на основании прямого, всеобщего, равного и тайного голосования… Отныне – да здравствует Русская революция, да здравствует Учредительное собрание, да здравствует Временное правительство!..

– Урра-а-а! – протяжно заревела тысячеголосая толпа солдат.

Как это произошло?

Февральская революция начиналась стихийно, с демонстраций под лозунгами: «Хлеба» и «Долой войну!», но 27 февраля в столице началось открытое вооруженное восстание – учебная команда батальона Лейб-гвардии Волынского полка начала открытый мятеж, убив своего командира, к вечеру к рабочим, заполнившим улицы, присоединилось до 67 тыс. солдат. Многотысячная толпа двинулась к Таврическому дворцу, где проходили заседания Государственной думы. Депутаты сформировали «Временный комитет», в который вошли в основном представители либеральной оппозиции из «Прогрессивного блока». Одновременно, в том же здании, в основном из представителей партии меньшевиков был создан еще один орган власти – «Временный исполнительный комитет Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов». Так начался период двоевластия, продолжавшийся до июля 1917 г., – сосуществование двух систем управления – со стороны Советов и Временного правительства, сформированного на основе думского комитета.

Что это за событие?

События в Москве в феврале 1917 г. имели менее кровавый характер. 28 февраля город охватила всеобщая забастовка, но войска московского гарнизона, а он был не малым – до 100 тыс. человек, в основном сохраняли нейтралитет. 1 марта произошли столкновения рабочих с полицией, начался массовый переход войск на сторону революции. Возбужденная толпа бросилась к Бутырской тюрьме освобождать политических заключенных, но кроме них на свободу выбрались и уголовники, здание Московского охранного отделения было разгромлено. К 2 марта были захвачены почта, телеграф, все московские вокзалы и Кремль. Как и в столице, в Москве возникли параллельно действующие органы власти, правда, здесь их было больше – Московский совет рабочих депутатов, Московский совет солдатских депутатов, находившиеся под контролем социалистических партий и либеральный «Комитет общественных организаций», сохранявший верность Временному правительству.

Кто такой пристав? Почему он мог арестовывать?

Пристав – глава городской полицейской части. Городовой – нижний чин городской полиции. Вооружались они револьвером, шашкой и полицейским свистком, а служили в городовых чаще всего отставные солдаты и унтер-офицеры по вольному найму. В революционной и либеральной прессе городовой стал символом ненавистного самодержавия, и именно на них в ходе революционных событий обрушивался гнев разъяренной толпы. Так было в 1905 г., так произошло и в 1917 г. Как вспоминал начальник Петроградского охранного отделения Константин Иванович Глобачев: «Мятежники рыскали по всему городу, разыскивая городовых и околоточных, выражали бурный восторг, найдя новую жертву для утоления своей жажды невинной крови, и не было издевательств, глумлений, оскорблений и истязаний, которых не испробовали звери над своими жертвами». Число убитых в ходе февральской революции полицейских установить трудно, счет идет на десятки. Впоследствии, в правоохранительные органы новой власти прежние полицейские чины устроиться уже не могли.

Что за должность городской голова? Кто такой Гучков?

Городской голова – выборный начальник городского общественного правления, осуществлявший контроль над исполнением решений городской думы. Но в романе присутствует явная ошибка. Николай Иванович Гучков (1860–1935), старший брат известного политика Александра, занимал эту должность в 1905–1912 гг. Он немало сделал для Москвы, но в феврале 1917 г. был лишь представителем думы в Центральном военно-промышленном комитете. Городским головой в 1914 г. – начале 1917 г., был Михаил Васильевич Челноков (1863–1935), активный член кадетской партии и «Прогрессивного блока». Как писал о нем Павел Николаевич Милюков, «он был очень на месте, «как свой», в московской купеческой среде; и всюду он вносил свои качества проницательного ума, житейской ловкости и слегка скептического отношения к вещам и людям». Временным комитетом Государственной думы был назначен «комиссаром по управлению Москвой», но находился на этой должности лишь несколько дней.

Что за должность генерал-губернатор?

Генерал-губернатор, – должность, появившаяся при Петре I. Он управлял одной или несколькими губерниями. В начале XX в. генерал-губернатор подчинялся лично императору и обладал широкими полномочиями по охранению порядка на подведомственной ему территории. В Москве дом генерал-губернатора был построен на Тверской улице в 1778–1782 г. по проекту архитектора Матвея Казакова в стиле классицизма. В марте 1917 г. здание перешло под контроль Совета рабочих и солдатских депутатов, а с ноября 1917 г. принадлежало Московскому городскому совету.

Кто такой Скобелев?

Михаил Дмитриевич Скобелев (1843–1882) участвовал в походах в Среднюю Азию и в русско-турецкой войне 1877–1878 гг., где проявил себя умелым и отважным командиром и организатором. В память о нем в 1912 г. на Тверской площади был открыт памятник, созданный скульптором П. Самоновым. В 1918 г. памятник был снесен по декрету о «Памятниках республики», предполагавшим «снятие памятников царям и их слугам».

Почему царь отрекся?

28 февраля императорский поезд двинулся из Могилева в Царское Село. Но решение оказалось запоздалым. В столице появились органы новой власти, подчинившие себе железные дороги. Вечером 1 марта поезд с Николаем II прибыл в Псков, где находился штаб армий Северного фронта. Известия приходили одно за другим: беспорядки в Москве, в Кронштадте – анархия, убит военный губернатор. На Николая II оказывалось серьезное давление командующих фронтами, сначала требовавших согласиться на создание правительства, ответственного перед Государственной думой, а затем уже – и отречения императора от престола. 2 марта в Псков прибыли представители Временного комитета Государственной думы Александр Гучков и Василий Шульгин, также потребовавшие отречения в пользу наследника престола цесаревича Алексея. Уже сломленный «изменой» военных, Николай II объявил о передаче престола брату, Михаилу Александровичу, и подписал акт об отречении. 3 марта от прав на престол отрекся и великий князь Михаил, монархия в России пала.

Что такое Временное правительство?

Временное правительство со 2 марта по 25 октября 1917 г. являлось высшим органом, сформированным в ходе Февральской революции. Определение «временное» предполагало, что правительство подготовит выборы в Учредительное собрание. Сформированное первоначально из представителей либеральных партий, Временное правительство пережило несколько кризисов, в ходе которых его состав менялся, за счет эсеров и меньшевиков. Последним главой правительства, свергнутого в октябре 1917 г. большевиками, был эсер Александр Керенский.