Текст книги "Военная доктрина Красной Армии"

Красная Армия на новом этапе

Реорганизация Красной Армии

Пути реорганизации

Наша реорганизационная работа пошла прежде всего в направлении максимального сжатия наших штатов, максимального сокращения всего, что не является абсолютно необходимым для работы. Здесь первым объектом нашего внимания явились наши управляющие органы. Большими сокращениями в этой области мы достигли ощутительных результатов как в смысле сбережений в нашем общем бюджете, так и в сокращении норм едоков.

Затем, параллельно с этой работой, для того, чтобы Красная Армия не пострадала в своей боевой готовности, мы должны были прибегнуть к пересмотру всей нашей войсковой организации. Делая это, мы должны были исходить из уменьшенного числа едоков по сравнению с тем, которым мы располагали до сих пор.

Каковы же результаты всех этих мероприятий с точки зрения нашей мобилизационной готовности?

По убеждению Реввоенсовета, результаты получились неплохие. Количество войсковых соединений мы не сократили, а, наоборот, по ряду дивизий мы добились увеличения числа существующих ныне единиц, главным образом специальных родов войск. С точки зрения развертывания армии обстановка не только не стала хуже, чем была прежде, но в некоторых отношениях имеет даже серьезные улучшения.

Другое достижение заключается в усилении технической мощи нашей армии. До последнего времени в нашей армии и пехота и конница, по сравнению с армиями наших возможных противников, являлись крайне слабыми в отношении вооружения артиллерией. По сравнению, например, с польской армией мы имели превосходство со стороны поляков в два с лишним раза. Примерно то же самое соотношение было и с румынской армией, не говоря уже об армиях таких государств, как Франция и Англия. В настоящее время по количеству не уступаем ни польской артиллерии, ни артиллерии армий других наших соседей. Мы создали полковую артиллерию, добились увеличения цифры орудий в дивизионной артиллерии и, наконец, несколько увеличили корпусную артиллерию. Проведенные мероприятия дали нам серьезные улучшения, делающие нашу армию военного времени более сильной и боеспособной.

Далее, мы пересмотрели штаты наших дивизий и полков. Здесь нам пришлось пойти на некоторые сокращения. Сокращение коснулось прежде всего обслуживающего тылового персонала в каждой части. Но все же здесь есть и серьезный минус. Он состоит в том, что нам пришлось пойти на значительное ослабление стрелковой мощи кадров наших постоянных (кадровых) дивизий, хотя наряду с этим мы несколько усилили кадры территориальных дивизий, что является по сравнению с прошлым крупным шагом вперед. Однако упомянутая мера в отношении кадровых дивизий нами допущена лишь как временная необходимость. Новая организация построена так, чтоб при первой же материальной возможности, без всякой ломки, возможно было произвести увеличение кадров постоянных дивизий, что особенно нужно для приграничной полосы. Это является задачей следующего года.

При реорганизации пехоты мы стремились к созданию так называемой «реальной» пехоты. Сущность организации, принятой теперь, сводится к тому, что мы приняли за основу, с некоторыми изменениями, штат нашей прежней «машинизированной роты». Этот штат является образцом для нормальной организации всей нашей пехоты. Положительное значение этой реформы станет понятным, если мы вспомним, что до настоящего времени мы единой, однообразной организации пехоты не имели. Каждый пехотный полк у нас состоял из одной так называемой «показной роты» и восьми рот старого стрелкового типа. Показная рота была вооружена по-новому (правда, в значительной мере и это было только в теории), по-новому организована и применительно к этому обучалась на основах новых тактических методов (групповой бой). Остальные же роты действовали по старой тактике. Таким образом, у нас не было и не могло быть ни единой организации, ни однообразной тактики. Создание нынешней «реальной» пехоты положило конец этому абсолютно недопустимому положению.

Затем мы ввели ряд изменений в структуре технических войск. Саперные части мы свели к более крупным соединениям и так же поступили с железнодорожными войсками. Мы это сделали для того, чтобы создать более удобные и нормальные условия для обучения войск – более крупный организм облегчает обучение. Крупным шагом вперед по сравнению с прошлым является значительное усиление войск связи. Всего этого, конечно, далеко еще недостаточно. Задача дальнейшего укрепления технической мощи армии и флота остается перед нами в полном объеме и на будущее.

Вот важнейшие мероприятия в области реконструкции войскового организма.

Что касается форм и структуры аппаратов управления, то здесь нам по отношению к центру и местам пришлось ввести лишь некоторые поправки. Эти поправки сводятся к следующему.

Как известно, центральный аппарат был разделен на ряд управлений: штаб Рабоче-Крестьянской Красной Армии, управление РККА, инспекторат, управление снабжения, воздухофлот, морской флот, политическое управление, санитарное управление и ветеринарное управление. В основном эта организация сохранилась и теперь с той разницей, что из состава инспектората изъято управление военно-учебных заведений, подчиненное непосредственно Реввоенсовету, и, во-вторых, сам инспекторат влит в штаб РККА с передачей некоторых функций главному управлению РККА. Практика показала, что самостоятельное существование инспектората является нецелесообразным ввиду того, что, с одной стороны, создается разрыв с работой штаба, а с другой стороны, – разрыв с работой управления РККА. Для улучшения положения военно-учебных заведений необходимо было приблизить их непосредственно к Реввоенсовету. Это – важнейшие организационные поправки.

Затем следует ряд поправок более мелкого свойства, как коснувшихся внутренней жизни центральных управлений. Они имели своею целью внутренние, более целесообразные перегруппировки, на основе определившегося опыта работы. Все эти перегруппировки дали нам возможность упростить работу и одновременно получить экономию в 1700 пайков.

Что касается аппаратов местного военного управления, то там внесены поправки, главным образом в отношении наибольшего сокращения аппарата, обслуживающего армию. Эта реорганизация, давшая нам определенную экономию, в общем и целом не может отразиться болезненно на общем положении Красной Армии и на системе ее управления. К сожалению, нам до сего времени не удалось осуществить одно мероприятие, которое эту реформу органов местного военного управления держит в незаконченном виде. Я имею в виду реорганизацию губвоенкоматов. Эта реформа Реввоенсовета была разработана, но до сих пор не проведена вследствие того, что вопрос о губвоенкоматах является вопросом, захватывающим нашу советскую конституцию. Можно надеяться, что в ближайшем будущем этот вопрос будет разрешен в том смысле, как его наметил Реввоенсовет Союза, т. е. на началах уничтожения губвоенкоматов и создания вместо них территориальных округов.

Таким образом, наши основные достижения в части реорганизации армейского аппарата сводятся к следующему.

Созданы твердые организационные формы для дальнейшей работы. Период пересмотра и ломки закончен. Несмотря на общее уменьшение численности, армия значительно усилена в отношении основных кадров, численности артиллерии, технических войск и автоматического огня пехоты. Сжатие коснулось главным образом обслуживающего и тылового аппарата. Боеспособность армии и флота выросла.

Военизация гражданских органов

Попутно с этим вопросом следует коснуться той основной линии, которая намечается в деле нашего военного строительства на дальнейшее время. Нами намечен целый ряд организационных мероприятий, направленных в сторону установления более крепкой связи частей армии с нашим тылом, с нашим гражданским аппаратом. Линия, прежде четко отделявшая фронт от тыла, в будущих войнах станет трудноуловимой. Наша будущая большая война должна будет вестись всей страной, всем государственным аппаратом. Опыт гражданской войны говорит о том, что если бы в лице Совета Труда и Обороны мы не имели органа, который охватывает все стороны нашей советской жизни, то мы вряд ли вышли бы победителями из той схватки, перед которой нас поставил ход нашей революции. Поэтому, подготовляясь к будущей войне, которая, несомненно, будет войной не на живот, а на смерть, мы должны будем учесть этот опыт уже в теперешней повседневной, текущей работе. Мы уже теперь должны будем наметить такие условия, которые позволили бы нам в момент мобилизации сразу перейти на военное положение всем фронтом, и не только фронтом военным, но и гражданским.

Мы имеем в настоящее время армию, которой будет совершенно недостаточно для такой войны. В рамках этой армии мы ни в коем случае не можем осуществить всех тех задач по подготовке обороны, которые перед нами поставит будущая военная обстановка. Программу нашей военной работы мы должны будем пересмотреть под углом зрения освобождения военного ведомства от всех обязательств и всех задач, которые могут быть осуществлены гражданскими органами. При теперешнем числе едоков и при теперешнем количестве наших войсковых единиц мы не можем пропустить через армию всего контингента лиц, подлежащих обучению. Здесь должна прийти на помощь вневойсковая подготовка. То же самое относится к подготовке командного состава армии. Того, что могут дать наши военные школы, абсолютно недостаточно для целей большой войны, и тут на помощь армии должен прийти Наркомпрос. Ему надлежит в ближайшее время озаботиться вопросом о соответствующей постановке дела образования в нашей высшей и средней гражданской школах.

Эта линия строительства усвоена сейчас всеми крупными буржуазными странами. Везде и всюду бюджетные соображения в первую очередь толкают государства к тому, чтобы изыскивать дешевые пути подготовки командного состава во вневойсковом порядке. Это дело широко поставлено, между прочим, в Соединенных Штатах и Франции. В Японии проект военизации средней и высшей школ является предметом большой политической дискуссии. Эти факты говорят за то, что в общем и целом эта линия строительства при тех кадрах, которыми располагают государства, является абсолютно неизбежной и необходимой. В Красной Армии, по сравнению с армиями наших возможных противников, мы имеем определенные преимущества. Благодаря углубляющейся и развивающейся классовой борьбе, переход к такого рода методам вневойсковой подготовки сулит большие осложнения для буржуазных армий. У нас же, при той связи, которая существует между партией и рабоче-крестьянским тылом, эти опасности если и не устраняются целиком, то, во всяком случае, в значительной степени смягчаются. Вот почему мы гораздо свободнее можем идти на военизацию населения, в частности через органы Наркомпроса. Такая же связь, как с Наркомпросом, может и должна быть установлена с общими гражданскими наркоматами: Народным Комиссариатом Путей Сообщения, Наркомпочтелем, ВСНХ, Наркомземом и т. д.

Ближайшая задача работников различных областей нашего военного дела – выяснить, с какими именно гражданскими органами, наиболее близкими им по роду деятельности, в каких формах и в каком виде желательно установление такой связи. Только систематическое и планомерное заблаговременное проведение в жизнь этого курса на «военизацию» гражданских органов обеспечит Советскому Союзу, даже при нашей незначительной по численности кадровой армии, полную обороноспособность. Необходимость теснейшей связи военного аппарата с гражданским диктуется также тем местом и значением, которое приобретают в системе нашей обороны территориально-милиционные формирования. Обеспечить их надлежащую боевую и политическую подготовку можно лишь при самом близком и непосредственном участии в этой работе всего советского и партийного аппарата. Это участие должно охватить в первую очередь сеть наших низовых органов, в особенности в деревне.

За последнее время перед нашей партией и перед органами правительства в центре и на местах поставлен со всей широтой вопрос о нашей работе в деревне. Та информация, которая получается с мест, заставляет всех нас, и в частности военных работников, очень чутко и внимательно относиться к тем выводам, которые получаются на основании анализа настроений деревни. Имеется целый ряд фактов, говорящих об определенном политическом оживлении среди крестьянской массы, – говорящих о том, что крестьянство политически оформляется, что крестьянство сейчас упорно стучится во все двери, чтобы дать выход своим потребностям и обеспечить защиту своих интересов во всех органах, нами создаваемых. Эти факты говорят о том, что нам, военным работникам, приходится вопрос о расширении военной работы во вневойсковом порядке ставить сугубо осторожно, проводя общую линию строительства наиболее правильно и целесообразно. Нужно уметь учитывать все те сложные обстоятельства, которые складываются на местах, и делать из этого учета правильные практические выводы. И здесь первый вывод сводится к тому, чтобы в новом для нас деле милиционного строительства, в деле терформирований, организации допризывной подготовки и вневойскового обучения вообще мы оказались бы не одни, а получили бы мощную поддержку партийного, советского и профессионального аппарата.

Территориально-милиционные формирования

В деле милиционно-территориального строительства мы давно уже вышли за рамки «только опыта». К настоящему времени половина всей нашей армии переведена на территориальные основы. В дальнейшем эта практика должна получить еще большее развитие, ибо наши нынешние так называемые кадровые дивизии при их слабом составе по существу также будут носить характер милиционных. Сказанное ясно определяет место территориальных частей в общей системе нашего военного строительства. Линия развития вооруженных сил Союза совершенно явственно определилась как переход к системе милиционно-территориальной армии с относительно сильными кадрами для основного рода войск (пехота) и сохранением характера постоянных, регулярных частей за остальными родами войск, в особенности техническими.

Принципиальная оценка предшествующего опыта нашего милиционного строительства дана декабрьским пленумом Реввоенсовета Союза в следующих словах: «В процессе опыта территориальных формирований и вневойсковой подготовки мы имеем глубокое достижение, с одной стороны, в том отношении, что терсистема в целом получила свое принципиальное признание в рабоче-крестьянских массах, с другой стороны, углубление ее дает все основания рассчитывать, что эта система в соединении с существующими кадровыми частями безусловно гарантирует создание боеспособных частей и обеспечение обороноспособности Союза».

Вывод этот базируется на следующих данных:

1. Территориальные дивизии по своей мобилизационной готовности не уступают дивизиям кадровым.

2. Тот переменный состав, с которым мы имеем дело до сих пор (ранее проходивший военную службу), в отношении боевой подготовки стоит нисколько не ниже переменного состава кадровых частей.

Что же касается переменного состава, не проходившего службы, то он пока что зарекомендовал себя не плохо в отношении как интереса и способности к изучению военного дела, так и дисциплины.

3. Допризывная подготовка делает большие успехи.

4. Отношение к терсистеме со стороны населения вполне положительное, что, между прочим, видно из ничтожности процента неявки переменников.

Итак, опыт говорит, что в общем и мы идем правильным путем; но тот же опыт показал, что на этом пути перед нами стоит целый ряд огромных затруднений, преодоление которых потребует от всей страны самых серьезных усилий. Нельзя закрывать глаза на то, что даже при нормальных условиях работы тердивизии по боевой подготовке в первое время войны неизбежно будут ниже дивизий кадровых того состава, который имеется в большинстве иностранных армий. Недочетов же в постановке работы в терчастях масса.

Главнейшими из них являются: во-первых – слабая подготовка переменного командного состава, во-вторых – неудовлетворительное районирование, затрудняющее постановку работы на должную высоту в период между сборами, в-третьих – недостаточная материальная обеспеченность командного и политического состава для работы между сборами, в-четвертых – неурегулированность вопроса с питанием допризывников, в-пятых – недостаточное внимание к этому делу со стороны гражданских органов и, наконец, необходимость затраты значительных сил и энергии на преодоление затруднений, связанных с несовершенством советского аппарата в деревне и неудовлетворенностью многих запросов крестьянства. Последний момент – самый важный. Жизненность и целесообразность всей системы целиком связана с ним. Но тот курс нашей политики в деревне, который сейчас проводится твердой рукой, несомненно, обеспечит нерушимость и крепость союза рабочих и крестьян и тем самым подведет твердый фундамент и под нашу систему организации вооруженных сил Союза.

Остальные недочеты носят по преимуществу характер технических препятствий; возможности их устранения есть, и они должны быть устранены в ближайшем будущем. Несмотря на крупные успехи, мы все же полной и решающей проверки опыта территориально-милиционного строительства еще не имеем. Это – дело ближайшего года. Во всяком случае, нам еще и еще раз приходится отметить необходимость уделять работе в терчастях самого серьезного внимания со стороны гражданских, партийных и советских органов и работников. Опыт говорит, что такое внимание, несмотря на категорические директивы ЦК партии и партсъезда, оказывалось далеко не везде. В результате мы имеем в отношении выучки и дисциплинированности терчастей довольно пеструю картину: в одних губерниях, где работа протекала при едином, дружном фронте военного и гражданского аппарата, результаты хороши, в других же – не совсем удовлетворительны. Страна должна знать, что «территориальное строительство составляет основу вооруженных сил Союза» (из резолюции пленума Реввоенсовета). Выводы из этого очевидны. Основной же вывод для военного ведомства получается такой: продолжать далее самым внимательным образом изучать данные опыта, работу вести не вширь, а вглубь, укрепляя то, что уже есть, раздвинуть рамки работы в сторону добавочной, всесторонней проверки достоинств и качеств милиционных формирований (пробные мобилизации и пр.).

Национальные формирования

Проведенная реорганизация коснулась и вопроса о национальном моменте в строительстве вооруженных сил Союза ССР.

Принципы национального строительства в Красной Армии, установленные еще XII съездом РКП (б), в основном сводятся: 1) к организации отдельных войсковых частей и 2) к постановке работы среди нацменьшинств, в духе постановлений съезда, в частях со смешанным национальным составом.

Наша Красная Армия никогда не рассматривалась нами как армия «российская», армия одной национальности. Ее ядро, основу всей ее мощи составляла и составляет великорусская народность. Но это не снимало и не снимает со всех других национальностей Союза права и обязанности защищать с оружием в руках советскую землю. Долг этот равномерно и на началах полного равенства должен распространиться, в конечном счете, даже на те народности, которые прежде воинской повинности не несли.

Этими путями и шла практика национального строительства в Красной Армии и Флоте. В ряде республик и областей мы имеем уже целый ряд национальных частей (Украина, Белоруссия, Грузия, Армения, Азербайджан, Дагестан, Карелия и пр.). Теперь очередь за республиками Востока. В силу объективных причин (неподготовленность населения к военной службе, отсутствие национального командного и политического состава, недостаток средств и пр.) в этих республиках нами до сих пор сделаны пока еще только первые шаги.

Утвержденная правительством пятилетняя программа развития национального строительства намечает ряд конкретных мероприятий по созданию национальных формирований в Туркестане, в Узбекистане (с автономною Таджикскою республикою), в Киргизистане (в том числе и Кара-Киргизия), в республике Бурято-Монгольской, на Северном Кавказе и, наконец, в Татарии и Башкирии. Программа частью обеспечивается за счет общих ресурсов Красной Армии и Флота, частью потребует ассигнования дополнительных средств и увеличения норм едоков. Это относится к республикам на территории бывшего Туркестана, в состав которых вошли прежние Бухара и Хива с их контингентами, не включенными в общесоюзную норму и жившими за счет средств этих государств.

В результате осуществления намеченной программы национальные контингенты займут в Красной Армии очень видное место и будут заметно влиять на ее общую боеспособность. Это заставляет нас заранее предъявить к ним ряд требований. Национальные формирования для нас – не пустая забава, не игра для удовлетворения национального самолюбия отдельных народов Союза. Это – серьезная задача, вытекающая из всего характера нашего государства и определяемая основными принципами нашей внутренней и международной национальной политики. Строить армию иначе мы не можем. Поэтому республика вправе требовать от нас создания таких частей, которые бы целиком и полностью удовлетворяли всем современным боевым требованиям. Такими, и никакими другими, и должны быть наши национальные части. Долг партийных и советских органов соответствующих республик – учесть это требование и помочь нам осуществить эту задачу.

Выработкой пятилетней программы в эту область нашей военной работы отныне внесены ясность, четкость и определенность.

Личный состав армии и флота. Единоначалие

Становым хребтом армии, основой ее военной мощи является командный и политический состав. Первые годы существования Красной Армии главную массу командиров составляли остатки офицерского корпуса старой царской армии, привлеченные нами к делу военного строительства. Это был совершенно необходимый этап в процессе создания вооруженной силы нашего рабоче-крестьянского государства. Но, разумеется, перед советским правительством и Коммунистической партией всегда стояла задача скорейшего создания корпуса красных офицеров из рабочих и крестьян. С каждым последующим годом положение дел в этой области становилось лучше и лучше. Проведенная в этом году реорганизация дала возможность, в связи с относительным сокращением управляющего аппарата армии, сделать еще более энергичный шаг вперед в направлении улучшения социального состава командиров. Можно смело сказать, что в настоящее время командный состав армии и флота и в социальном и в политическом отношении представляет однородную массу. Ядро его состоит уже не из представителей буржуазно-помещичьих групп, а из крестьян и рабочих (вместе составляют до 85 %). Еще важнее то обстоятельство, что это ядро прочно утвердилось на всех командных высотах внутри армии и флота вплоть до самых сложнейших и требующих максимальной подготовки и зданий постов. В частности, нами созданы уже солидные кадры красного Генерального штаба. Произведен ряд выпусков квалифицированных красных специалистов по различным отраслям военного дела (артиллерия, инженерное дело, связь, авиация, химия и пр.).

Таким образом, теперь Красная Армия и Флот являются в полном смысле этого слова рабоче-крестьянскими. В этой части задачи нашей военной политики мы можем считать полностью выполненными.

Несколько хуже обстоит дело с технической подготовкой нашего красного комсостава. Несмотря на колоссальную работу, проделанную по подготовке нового и переподготовке старого командного состава, мы далеки еще от того, чтоб свои задачи в этой области считать разрешенными.

Значительная часть наших командиров все еще не вполне соответствует тем требованиям, которые предъявляются современным состоянием военного дела. Большой сдвиг сделан последними выпусками наших нормальных школ. Они уже подошли к минимальным нашим требованиям. Отзывы о работе этих выпусков в частях в большинстве случаев хорошие. Но это все же только первые шаги. От наших соседей с Запада мы все еще отстаем. Перед нашей нормальной военной школой по-прежнему стоит задача выработки вполне годного, культурного и образованного рабоче-крестьянского командира. Этой же задаче посвящена деятельность нашей сети курсов усовершенствования, военно-научных обществ и т. п. Настроение учиться в армии есть. Это является залогом того, что в ближайшие годы мы окончательно ликвидируем остатки нашей образовательной немощи и дадим армии нужного ей командира. Но с этим делом надо спешить. Надо учиться, учиться и учиться.

В связи с изменением социально-классовой физиономии командного состава открылась возможность практического осуществления принципа единоначалия. Единоначалие в армии, как организационный принцип, всегда рассматривалось нами как технически наиболее целесообразная форма строительства. Но одного технического подхода в этих вопросах недостаточно. Мы строили и строим классовую армию. Отсюда вытекает необходимость внимательного учета классового момента при выборе той или иной из организационных форм.

В момент острой гражданской войны, не имея собственного технически подготовленного командного состава, пролетарская революция не могла обойтись без услуг специалистов, оставшихся нам в наследство от старого режима. Но элементарные соображения классового порядка требовали создания таких организационных форм, которые обеспечили бы лояльность в отношении Советской власти этих в огромном большинстве своем фактически представителей чуждого лагеря. Этой необходимости полностью и целиком удовлетворял введенный в армии и флоте институт комиссаров.

Институт этот в общем ходе гражданской войны сыграл огромную роль. Его первоначальная функция, сводившаяся к роли «ока советского государства», скоро под влиянием естественно развивавшихся событий расширилась, и наш военный комиссар превратился в организатора и администратора. Этот процесс неизбежно связывался с известным умалением прав и функций командира, особенно когда этот последний был беспартийным. Тут налицо выплывает уже оборотная сторона медали, командир постепенно теряет ценнейшее свойство всякого хорошего командира: волю и способность к принятию самостоятельных быстрых решений. Явление это по ряду данных стало довольно обычным для Красной Армии.

Спрашивается: не позволяет ли современная обстановка внести соответствующий корректив в положение комиссарского института? На этот вопрос декабрьский пленум Реввоенсовета, в полном согласии с директивами партийного центра, дал положительный и точный ответ. Этот ответ говорит о своевременности и необходимости скорейшего осуществления ряда мер по практическому осуществлению единоначалия в армии. В самую постановку вопроса о единоначалии внесена исчерпывающая ясность.

Под единоначалием, по смыслу принятого решения, следует понимать сосредоточение в одном лице функций строевых, административных и хозяйственных. Это значит: единоначальником может быть и любой беспартийный командир. Что же касается функций партийного и политического руководства, то партия оставляет их целиком в своих руках, в лице соответствующих партруководителей. Таким образом, старый военный комиссар должен превратиться в партруководителя. Высшим и наиболее желательным типом единоначалия будет совмещение в одном лице функций как строевых, так и партруководства. Но такое совмещение требует от командира таких свойств и качеств, которые найдутся далеко не у всякого даже партийного командира. В перспективе же, разумеется, этот тип единоначалия будет являться венцом наших достижений.

Такова сущность принятых по этому вопросу решений. Что касается темпа их осуществления, то этот вопрос получил исчерпывающее разрешение в изданной недавно специальной инструкции, содержащей точную и определенную программу соответствующих мероприятий.

Очевидно, что не везде и не сразу проведение этой программы будет целесообразно. Всякая спешка в таком серьезном деле была бы ошибкой, тем более что и спешить без оглядки пока нет никаких оснований. Нужно, в частности, конкретно наметить план разумного использования в различных ответственных должностях освободившейся части комиссарского состава, этого носителя ценнейших навыков и традиций Красной Армии. ПУРу эта задача и поставлена, как самая насущная. Места в армии найдутся с избытком. Это задача деликатная, но объединенными усилиями командного и политического состава всей армии мы ее разрешим безболезненно.

Что касается нашего красноармейского молодняка, то он, по общим признаниям, по своему культурному и политическому развитию стоит неизмеримо выше призывников-новобранцев старой царской армии. Тяга к учебе, к наилучшему использованию военной службы в целях подготовки себя для будущей работы характерна для огромного большинства новобранцев. Есть и отрицательные стороны, например: значительный процент неграмотных (до 20 %), есть случаи недостаточно серьезного отношения к военному делу, к военной учебе и т. п., но они представляют единичные явления и тонут в общей массе несомненно положительных фактов. Таким образом, наш молодняк и в политическом и в чисто военном отношениях представляет прекрасный материал для выработки настоящего бойца-гражданина.

Прохождение службы. Переход к нормальной системе укомплектования. Материальный быт армии

Крупнейшим недостатком, тяжко отражавшимся на внутренней жизни армии, являлось отсутствие твердых законоположений, регулирующих порядок прохождения службы. Вне этих положений немыслима никакая планомерная, систематическая работа. Поэтому одной из основных задач Наркомвоенмора в текущем году была скорейшая выработка и издание соответствующих законов. Важнейшими из этих законов, изданных в истекшем году, являются: правила о прохождении службы командным составом, основные положения об отбывании воинской повинности, закон о льготах при призыве и т. д.

Изданные правила регламентируют определенный порядок назначения на командные должности, устраняют незаконный элемент случайности при перебросках и переводах, неправильные смещения с должностей и т. д. Это открывает всему командному составу возможность спокойного и уверенного выполнения своего служебного долга.

Переход к нормальной системе укомплектования стал фактом с осени 1924 года, когда был закончен призыв новобранцев 1902 года. Этим мероприятием заложен прочный фундамент для всей дальнейшей жизни и работы армии. Им, в частности, наносится сильнейший удар текучести – этому злу, которое за предшествующие годы разъедало весь организм армии, срывая всякую возможность планомерной работы.