Текст книги "Военная доктрина Красной Армии"

Опыт, который мы имеем, доказывает, что путь, намеченный нами, совершенно правилен, что он содействует изживанию национальных противоречий и вражды и в то же время не внушает опасений относительно внутренней целостности и мощи Красной Армии. О том, насколько серьезным национальный вопрос является для строительства нашей Красной Армии, могут дать представление следующие цифры, касающиеся национального состава последнего призыва – 1922 г.; основное ядро его, как вообще ядро всей Красной Армии, составляют великороссы – 64 %, украинцы – 22 %, белорусы – 4 %, прочие – 10 %. Примерно, такое же соотношение мы имеем во всей Красной Армии в целом. Из этого вы видите, как важно правильно поставить и правильно разрешить национальный вопрос в нашем военном строительстве.

Очень крупным успехом можно считать мероприятия, которые мы осуществляем по отношению к остальным народам Востока, народам бывшего царского Туркестана, Закавказья и Сибири. В отношении этих народностей мы идем более медленными путями. Мы наметили пятилетнюю программу национальных формирований, которая в конечном счете должна будет дать крепкие, воспитанные политически, обученные в военно-техническом отношении части. Эти национальные формирования вместе с тем явятся базой советской работы вообще среди населения этих республик.

Я просил бы товарищей депутатов, представителей от Средней Азии, Сибири и Кавказа, особенно следить за работой по поднятию боеспособности этих частей на такую высоту, на которой стоят части остальных национальностей. Эта задача не так проста. Опыта войны никакого у них нет, и нужно будет много работать, и работать не только военным работникам, но и всему нашему гражданскому аппарату, чтобы эта задача была разрешена, и разрешена положительно.

Теперь я перехожу к ответу на тот вопрос, который я поставил в начале своего доклада: насколько способна Красная Армия в своем теперешнем состоянии обеспечить оборону страны?

Боеспособность армии определяется тремя основными моментами: во-первых, боевой подготовкой личного состава армии, ее Командного и красноармейского состава; во-вторых, настроениями армии, или тем, что мы называем на нашем военном языке Политико-моральным состоянием; в-третьих, техникой.

Как же обстоит дело в отношении подготовки личного состава?

Если мы обратимся к командному составу нашей рабоче-крестьянской армии, то можем отметить ряд крупных достижений, сделанных за последние два года. В отношении военного образования в 1922 г. с командным составом дело обстояло так: 56,6 % у нас имели военное образование (хотя у многих оно было очень слабеньким), а 43,4 % было без всякого военного образования.

С точки зрения тех требований, которые предъявляются командному составу условиями ведения современной войны, такое положение, разумеется, мы удовлетворительным признать не можем. Мы усиленно работали над устранением этого недостатка. Мы создали целую сеть повторных школ всяких типов и рангов и добились довольно значительных успехов. В 1925 г. мы имеем уже следующее положение: лица, получившие военное образование, составляли 90,5 %, не имеющие военного образования – 9,5 %.

Такое продвижение мы успели сделать за это время. В течение этого года мы надеемся, что и эти 9,5 % подготовку получат, и весь командный состав в целом, при сохранении в целости его рабоче-крестьянского ядра, о чем я буду говорить дальше, будет иметь военное образование.

Таким образом, дело с комсоставом кадровых частей обстоит неплохо. Но в армии военного времени, которую даст вооруженный трудовой народ, эта часть командного состава будет представлять только некоторую, и даже не преобладающую, величину. Другая часть, значительно большая, будет представлена командным составом запаса. Вот этот командный состав запаса у нас сейчас отличается полной военной отсталостью. Благодаря узким рамкам нашего бюджета мы за все послевоенные годы ни разу не имели возможности провести его сборы. Никакой переподготовки он не получал, а между тем в Красной Армии произошел ряд глубоких перемен. Так, например, мы перешли к новой тактике – тактике группового боя; у нас новые, переработанные уставы. Все это командному составу запаса не знакомо. Это является чрезвычайно отрицательным моментом, который, несомненно, отразится очень вредно на боеспособности нашей будущей мобилизованной армии. И нашей задачей является во что бы то ни стало в ближайшее время эту немощь, этот недочет в военной подготовке командного состава запаса устранить. Первый почин мы делаем уже в этом году. В дальнейшем этот пробел мы должны устранить окончательно. В связи со сказанным у нас может зародиться опасение за то, что при такой военно-образовательной подготовке наш командный состав не сумеет достойно выполнить своих командирских обязанностей. Сомнение это совершенно законно, но я глубоко убежден в том, что наш командный состав, взятый от станка и сохи, даже при отсутствии специального военного образования, на полях будущих сражений сумеет с не меньшей честью вести в бой рабоче-крестьянские полки, чем ведут свои части сыновья буржуазии и помещиков в капиталистических странах.

В отношении младшего командного состава, так называемых начальников из красноармейцев, у нас дело сейчас обстоит не совсем благополучно. При последнем сокращении мы демобилизовали весь красноармейский командный состав, принадлежащий к старым годам призыва, и в прошлом году и даже в текущем году мы фактически младшего комсостава в наших частях почти не имели. Это создало очень тяжелую обстановку для военной учебы. Только в последнее время мы эту задачу частично разрешаем выпуском младшего комсостава из наших полковых школ. К будущему году этот вопрос будет ликвидирован, и с этим недостатком, я надеюсь, мы покончим.

Товарищи делегаты, я обращаю особое ваше внимание на положение этих так называемых полковых школ, или, как мы хотим их называть теперь, школ младшего комсостава. Особое значение имеют они при территориальной системе. Мы обращаем на них очень большое внимание и хотим обратить на это и ваше внимание. Мы хотим в полковых школах подготовлять не только хороших младших командиров, но хотим готовить и хороших советских работников. Задача не только военных работников, но и всех вас, работающих в гражданских учреждениях, будет заключаться в том, чтобы в течение двух лет допризывной подготовки изучить индивидуально каждого допризывника, отобрать лучшие в этом отношении силы для полковых школ, с тем, чтобы и дальше внимательно следить за ними во все время военной учебы. Я глубоко убежден, что тот вопрос, который для нас является больным в деле нашего советского строительства в деревне, вопрос о создании кадра честных, хороших, культурно воспитанных работников, может быть таким путем хорошо поставлен, и ваше внимание к делу учебы в наших полковых школах для младшего комсостава особенно необходимо.

В отношении красноармейцев и их успехов я должен отметить картину вполне удовлетворительную.

В боевом отношении наш красноармейский состав является прекрасным материалом, качество которого известно всем и каждому. Наш солдат отличается величайшей выносливостью, величайшим упорством, он способен на всякие лишения, он легко поддается дисциплине, так что с этой стороны на нашу Красную Армию жаловаться не приходится.

С точки зрения успехов учебы за последнее время мы отмечаем вполне удовлетворительные результаты. В начале своего доклада я говорил вам о том, что в предшествующие годы, после ликвидации фронтов, дело с учебой не могло давать хороших результатов, ибо этому мешал целый ряд обстоятельств. Теперь эти обстоятельства ликвидированы полностью или частично, и мы дело учебы в наших частях ставим по-настоящему, планомерно и систематически. Особенно быстрыми шагами мы стали идти в деле ликвидации стрелковой немощи, в той области, в которой даже командный состав за годы после войны несколько поотстал. Этот недочет мы теперь устраняем и в деле подготовки командного и красноармейского состава идем успешно вперед. Таким образом, с точки зрения боевой подготовки личного состава Красной Армии я считаю, что у нас положение удовлетворительное. Но мы на этом успокоиться не можем, мы хотим и дальше идти по пути усовершенствования подготовки красноармейского и командного состава. Мы привлекаем комсостав не только к работе в частях, но и к работе по самообразованию, мы расширяем сеть военно-научных кружков, военно-научных обществ. Мы ведем колоссальную работу, и комсостав, несмотря на тяжесть своего материального положения, проявляет величайшую охоту, величайшее рвение и энергию. При взгляде на работу комсостава я должен сказать, что у рабочих и крестьян нашего Союза не может быть никакого сомнения в том, что под его руководством Красная Армия справится со всеми трудностями. Помогите ему только еще немножко оправиться материально.

Вторым моментом, определяющим боеспособность армии, является ее политико-моральное состояние. Оно зависит от социального состава армии, особенно – ее комсостава. Что же представляет Красная Армия в этом отношении? Социальный состав нашей Красной Армии следующий: крестьян – 84,7 %, рабочих – 11 % и прочих – 4,3 %. Что касается командного состава, то он в социальном отношении представляет следующую картину: крестьян – 57 %, рабочих – 19,3 % и прочих – 23,7 %.

Последний выпуск наших военно-учебных заведений дал: рабочих – 33 %, крестьян – 52 % и прочих – 15 %, а последний прием в наши военно-учебные заведения дает следующую картину: рабочих – 44 %, крестьян – 49 % и прочих – 7 %.

Из этих цифр вы видите, что не только Красная Армия в целом, но и командный состав Красной Армии представляет плоть от плоти, кровь от крови рабочего класса и крестьянства. Мы добились того, что вся головка, руководящая Красной Армией, является пролетарской и крестьянской.

Таким образом, военное дело находится полностью и целиком в руках трудящихся, и это является наилучшим свидетельством того, что Красная Армия – твердый оплот революции, твердый оплот интересов труда. Будучи такой по своему классовому составу, наша Красная Армия, естественно, живет переживаниями, чувствами и настроением тех классов, которые она представляет, т. е. рабочего класса и крестьянства. В противоположность капиталистическим государствам, мы мощь нашей Красной Армии, ее готовность бороться за интересы советской государственности строим не на изоляции ее от политической жизни страны, от общегражданских интересов, а на том, чтобы каждый красноармеец чувствовал и сознавал себя не только солдатом, но и гражданином Советской республики. Вот почему наши красноармейцы следят за всеми фактами текущей жизни, за событиями внутренней и международной политики и обо всем этом имеют свое собственное мнение.

При этих условиях понятно, что переживания тыла находят свое отражение и в Красной Армии, вы знаете, что за последнее время мы выявили ряд отрицательных явлений в нашей работе в деревне, тяжесть положения крестьян в отношении налогов, жалобы их на плохое качество нашего низового советского аппарата и многое другое. Совершенно понятно, что эти жалобы проникали в ряды Красной Армии, и все эти крестьянские настроения заставляли себя чувствовать и в наших рядах. Та политика, которую проводит наше правительство, тот лозунг, который брошен теперь, – лозунг обращения лицом к деревне, приветствуется всем составом Красной Армии целиком. Красная Армия и в рабочей и в крестьянской ее частях видит, что эта политика правильна, что это – такой курс, который обеспечивает прочность Советского государства и укрепляет союз рабочего класса и крестьянства. Эта идея – идея союза рабочего класса и крестьянства – прекрасно осознана нашими красноармейцами. Их достаточно убедили в этом старые опыты и опыты последних дней. Зарубежную жизнь они знают, им известен болгарский опыт рабочих и крестьян. Вот почему твердо, последовательно и определенно ими осуществляется идея связи рабочего класса и крестьянства. Вот почему они всей массой приветствуют нашу политику в отношении деревни и видят в этом налог дальнейшего укрепления нашей военной мощи. Моральное состояние армии вполне здоровое. То, что оно улучшается, подтверждают и цифры, касающиеся преступности в армии. Тягчайшим преступлением в рядах Красной Армии является дезертирство. Еще в прошлом году мы имели немало дезертиров – около 5 %; в 1923 г. мы имели 7 1/2 %; теперь дезертиров мы имеем всего только 0,1 %. И это несмотря на то, что в рядах Красной Армии у нас осуществляется твердая, революционная, железная дисциплина.

В отношении дисциплины мы в последнее время проводим определенный нажим – нажим не в сторону возврата к традициям старой, царской армии с ее муштрой, бездушным формализмом и казенщиной, а в смысле внедрения в ум красноармейца сознания, что необходимо точно и четко исполнять все уставные требования. В последнее время мы более требовательны в отношении службы. Это относится ко всему составу армии и в первую очередь к командирам. Раньше, ввиду тяжелого положения как красноармейцев, так и командного состава, на многое приходилось смотреть сквозь пальцы, оставлять без внимания. И, нечего греха таить, дисциплина у нас довольно-таки хромала. Теперь мы ведем решительную борьбу со всяким разгильдяйством, распущенностью, неряшливостью и недобросовестным отношением к службе. Повторяю, и в этом деле мы имеем за собой поддержку и понимание огромного большинства не только нашего командного состава, но и всего рядового красноармейского состава, который тоже хочет порядка, хочет твердости и охотно идет навстречу всем требованиям служебного долга.

Та характеристика социально-политической физиономии нашей Красной Армии, которую я сейчас вам дал, позволила нам широко пойти по пути осуществления в армии принципа единоначалия. Вы знаете, что во время гражданской войны, когда мы не обладали командным составом, вышедшим из рядов рабочего класса и крестьянства, мы в широких размерах использовали помощь спецов, т. е. офицерского состава, получившего воспитание в рядах старой, царской армии. Но так как политически доверять им мы не могли, мы создали институт комиссаров, который был, так сказать, оком рабоче-крестьянского государства. За последнее время физиономия армии, как видите, совершенно изменилась. Мы имеем в своих рядах партийный и беспартийный комсостав. В той и другой части этот состав отличается глубокой преданностью делу революции и рабоче-крестьянской власти. Вот почему мы его считаем совершенно равноценным, ко всем категориям его относимся с одинаковым доверием. Это позволило нам наметить ликвидацию института комиссаров и пойти по пути осуществления принципа единоначалия.

Единоначалие в армии в настоящее время осуществляется в двух формах. Один тип командира-единоначальника мы имеем в лице командиров-партийцев, объединяющих функции не только строевые и административно-хозяйственные, но и функции партийные и политическо-воспитательные. Второй тип – это когда командир непартийный и поэтому не может руководить партийной организацией в армии, но он несет ответственность за культурно-просветительное воспитание красноармейца и осуществляет всю полноту власти по всем вопросам строя, управления и хозяйства. Мы идем этим путем и глубоко убеждены в том, что в лице начальников – как партийных, так и беспартийных – мы будем иметь твердый и надежный оплот рабоче-крестьянского государства.

Я хочу в кратких словах остановиться еще на одном моменте нашей военной работы, а именно – на культурном значении этой работы. В этом отношении я должен сказать с гордостью, что с нашей Красной Армией не может идти в сравнение ни одна армия других государств. Наша красная казарма, наша Красная Армия являются не только школой боевого воспитания, боевой подготовки красноармейца, но и школой воспитания его как гражданина, как культурного работника. Вот несколько цифр, которые вам покажут, какую громадную работу проделывает Красная Армия в этом отношении в своих кадровых и территориальных частях.

У нас в рядах Красной Армии мы имеем огромную сеть так называемых ленинских уголков, где красноармейцы проводят часы своего досуга и ведут работу по самообразованию. Таких уголков мы имеем 4500. Клубная, кружковая, библиотечная работа в рядах Красной Армии носит широкий характер. Читаемость книг с каждым годом увеличивается. В 1923 г. книг в красноармейских библиотеках было взято 6438 484, в 1924 г. – 10051804. Мы ведем колоссальную борьбу по ликвидации неграмотности. К сожалению, до сих пор в Красную Армию попадает довольно значительный процент неграмотных. В среднем он колеблется вокруг 20 %, и мы эту неграмотность ликвидируем за время прохождения службы в рядах Красной Армии. В 1924 г. мы обучили совершенно неграмотных 33 421, что составляет 9 %; малограмотных – 38 717, т. е. 11,6 %; всего же —71138. В 1925 г. мы кончаем ликвидацию неграмотности: мы обучаем 28 947 совершенно неграмотных и 44257 малограмотных, а всего – 73204 человека. Особое ваше внимание я должен обратить на культурную работу, проводимую нашими территориальными частями. И в допризывной подготовке и в работе собственно территориальных формирований принимает участие не только переделанный состав, но вообще все мужское население наших деревень. Вот маленькая справка, которая вам даст картину этой работы. В Вологодской и Череповецкой губерниях 28 % членов военных кружков – переменники, а остальные – прочие крестьяне. В Псковской губернии, Троицком уезде, на 4220 человек, посещающих военные кружки, переменников – 670 человек, остальные – непеременники. Такая же картина примерно и других территориальных дивизиях.

Командный и политический состав наших частей начинает пользоваться все большим уважением и признанием со стороны крестьян. Вот отзыв крестьянина Воронежской губернии о наших командирах: «Это действительно наша армия. Раньше к командиру-офицеру не подойдешь близко, а теперь он наш первый товарищ и советник». Когда наши командиры уезжают из деревень после проведения там работы между сборами, мы имеем десятки и сотни ходатайств от низовых советских организаций, от крестьянского населения об оставлении их там на гражданской советской работе. Это говорит о том, что Красная Армия является в полном смысле этого слова детищем рабочего класса и крестьянства и огромной культурной силой в деревне. Эту свою работу она намерена проделывать и впредь, и мы глубоко убеждены, что эта работа даст нам то единство, то взаимное понимание между Красной Армией и трудящимися, между тылом и красным фронтом, которое является первейшим и вернейшим залогом наших грядущих побед.

Что касается третьего момента, определяющего боеспособность армии, момента технического, то я должен отметить, что и этом отношении у нас дело обстоит хуже, чем в какой бы то им было другой области нашей военной работы. Про всю материальную часть нашей армии следует сказать, что она является в значительной степени изношенной, частью же ее просто не хватает. Это относится как к основным родам оружия, так особенно к нашим специальным, техническим частям. Если мы будем сравнивать положение нашей армии в этом пункте с армиями буржуазных стран, то надо отметить, конечно, определенный минус на нашей стороне. Задача поднятия техники Красной Армии на большую высоту является основной и самой насущной пашей задачей. Военная техника теснейшим образом связана с общетехническим развитием страны и на этом развитии зиждется. Постольку, поскольку наша промышленность была отсталой, мы и в военном деле не могли мечтать о каких-нибудь серьезных сдвигах и достижениях. Но определившийся рост нашей промышленности, улучшение нашей техники вообще дает твердую базу для оздоровления и нашей военной техники. Мы считаем, что перспективы в этом смысле у нас имеются достаточно благополучные. Во всяком случае, в пределах тех технических возможностей, которыми мы располагаем, мы нашу работу вели, и положительные достижения в ряде областей военного дела мы теперь имеем.

Самым главным родом технических войск, который будет играть большую роль на полях будущих битв, является воздушный флот. В деле строительства воздушного флота мы можем похвастать перед вами рядом немалых успехов. Конечно, мы не имеем того Красного воздушного флота, который хотим иметь и который, я надеюсь, мы в будущем создадим. Но мы имеем для него здоровое, крепкое и прочное ядро. Личный состав – самая ценная, самая важная и с наибольшим трудом воспроизводимая часть боевой мощи флота – у нас сейчас имеется, и этот личный состав нас удовлетворяет вполне.

Мы имеем целую сеть авиационных военно-учебных заведений, и тот летный и обслуживающий состав, который мы оттуда выпускаем, наши теперешние потребности, при теперешнем уровне развития воздушного флота, полностью и целиком удовлетворяет. Мы надеемся, что и в дальнейшем более широкую программу нашего воздушного строительства мы полностью и целиком удовлетворим последующими выпусками наших авиационных учебных заведений. Мы уже не ограничиваемся пределами нашей советской земли. Наша авиация начинает выходить на мировую арену. Вы, вероятно, читали в газетах о том перелете, который совершили наши летчики в прошлом году в Афганистан. Они преодолели огромное пространство, перелетели через огромный снежный хребет Гиндукуш и прибыли ровно час в час на аэродром столицы Афганистана – Кабула. Вы знаете, вероятно, и про другой факт, говорящий о высоких качествах нашего летного состава. Это – перелет в Иран самолетов, заказанных нашим заводам персидским правительством.

Здесь мы конкурировали с французскими летчиками. Во Франции тоже были заказаны самолеты, направлявшиеся в Иран с французскими летчиками, и исход соревнования оказался в нашу пользу. Французские летчики не прибыли своевременно, а все наши аэропланы с нашими летчиками явились совершенно точно на площадь, где их ожидал весь состав персидского правительства. Эти факты свидетельствуют о том, что в области нашего летного дела мы имеем серьезные успехи. Многие из вас присутствовали в воскресенье на Ходынском поле и имели возможность лично посмотреть одну из наших истребительных эскадрилий. Вы видели ее подготовку и техническую и тактическую, и я убежден, что тот вывод, который вы сделали, был в пользу нашего воздушного флота. Вы видите, что в рамках наших материальных возможностей мы уже имеем в воздухе достаточно широкую и крепкую опору. Дальше мы будем идти этим же путем, будем расширять военную воздушную мощь и тем усиливать оборону нашего Союза.

Другой род войск, который является сугубо техническим, – это наш морской флот.

Судьба нашего морского флота была глубоко трагичной. В главном пункте мы отрезаны от сколько-нибудь крупных водных пространств. Главное ядро нашего Балтийского флота сейчас находится под самыми стенами Кронштадта и не имеет водного пространства, в котором могло бы надлежащим образом развернуть свою учебную подготовку. Но, тем не менее, наш флот делает точно так же большие успехи. Этот флот очень маленький. Мы сейчас не располагаем средствами для того, чтобы превратить его в ту величину, которая отвечала бы протяжению наших морских границ и интересам нашей морской обороны. Но мы надеемся, что улучшение нашей экономики и укрепление наших финансов эту возможность в дальнейшем нам откроют. Пока же мы ограничиваемся программой восстановления морского флота в тех размерах, в каких получили его от старой, царской России. Мы восстанавливаем суда, которые нуждаются в ремонте. Мы заняты подготовкой личного состава. И наша работа имеет уже ряд достижений. Наш флот – и Черноморский и Балтийский – в отношении личного состава, слаженности экипажа, тактической подготовки судовых команд сейчас уже вряд ли уступит в чем-нибудь старому, царскому флоту. Я рад сообщить, что по подготовке мы, по признанию наших старых моряков, служивших в старом, царском флоте, даже обогнали последний. В этом году вместо обычного полагающегося выхода в море 15 мая наш флот вышел 15 апреля. Мы должны быть глубоко уверены в том, что морской флот явится хорошим добавлением к силам сухопутной Красной Армии и к силам Красного воздушного флота.

Вы на днях читали в газетах заметку о том, что выход нашей Балтийской эскадры в море будто бы вызвал беспокойство прилегающих к Балтийскому морю государств. Вы читали дальше о том, что в целях сглаживания впечатления от активности советского флота предполагается посылка английского флота в балтийские порты – в Ревель, в Гельсингфорс и т. д. Каюсь, говоря откровенно, я предпочел бы, чтобы английский флот для своих прогулок выбирал подальше закоулок.

Я не хочу быть нелюбезным по отношению к английским морякам и к английскому правительству. Наоборот, я заявляю о полной готовности с нашей стороны принять английский флот в качестве гостя во всех наших гаванях, включая Ленинград. Мы не хотим подражать министру внутренних дел Англии мистеру Хиксу, опасающемуся, что прибытие одной пары московских коммунистов в Англию взорвет Великобританское государство. Мы глубоко убеждены в том, что не только пара английских офицеров королевского флота, но и пара тысяч их не повредит крепости наших государственных устоев. Но, будучи готовы проявить всякую любезность ко всем лояльно относящимся к нам, мы в то же время скажем нашим красным балтийским морякам: «Друзья, позаботьтесь о том, чтобы тот, кто захочет повторить ту прогулку под стены Кронштадта, какую делал в 1919 г. английский флот, встретил там самый жаркий прием».

Я теперь хочу остановиться в нескольких словах на состоянии нашей военной промышленности, являющейся базой всей нашей технической мощи. Состояние военной промышленности до последнего времени было чрезвычайно тяжелым. Этому содействовал целый ряд обстоятельств. Во-первых, военная промышленность работала сверх всяких норм во время империалистической войны и затем во время гражданской войны. Военные заводы работали круглые 24 часа и 30 дней в месяц, без всяких передышек. Поэтому мы имеем изношенность материальной части, имеем величайшее истощение и изношенность личного состава этих заводов в лице рабочих и инженеров. С другой стороны, во время гражданской и империалистической войн нам пришлось неоднократно перемещать эти заводы с одного места на другое. Вы все помните эти эвакуации, разрушавшие нашу промышленность. Многое из оборудования у нас пропадало во время этих эвакуаций, многое попадало совсем не туда, куда нужно, и застревало в таких местах, где нельзя было развертывать военного производства. Вот почему состояние военной промышленности было очень плохим до самого последнего времени.

Начиная с позапрошлого года, этому важнейшему делу военным ведомством и правительством уделяется должное внимание. Мы теперь можем похвастать перед вами некоторыми успехами и в этой части. Растет дисциплина рабочих на наших военных заводах, прекращается расхлябанность, улучшается качество выпускаемых изделий, растет производительность труда и т. д. Вот несколько кратких цифровых данных, которые покажут вам теперешнее положение дел в военной промышленности. Процент использования рабочего времени в отношении числа календарных дней с 60 % в 1921 г. поднялся до 80 % в 1923/24 г.; в мирное время он равнялся 75 %. Процент невыхода рабочих на работу пал до 7,2 % против 10 % довоенного времени. Время, потребное для изготовления винтовки, в 1923/24 г. составляло 44 часа, в 1924/25 г. за первую четверть года—36 часов, а в довоенное время – 40 часов.

Как видите, мы здесь уже обгоняем норму производительности довоенного времени. На изготовление тысячи трехлинейных патронов уходит до 34 часов, а в 1923 г. – 38,8 часа; довоенная норма – 32 часа. Здесь мы несколько до нее не дошли. Качество улучшается. Наихудшие выпуски продукции наших заводов падают на 1920/21 г., когда мы в рядах Красной Армии слышали повсеместные жалобы на качество изделий, выпускаемых военными заводами. С тех пор положение значительно изменилось, и такие жалобы у нас сейчас становятся единичными явлениями.

Брак из года в год падает. Средний процент брака по винтовке за 1923 г. определяется цифрой 12,5, а в 1924 г. он уже падает до 9,7. По трехлинейным патронным гильзам он падает с 9,5 до 5,9 и до 3,7.

Понижается и себестоимость изделий. Так, например, по отчетным заводским ценам винтовка обходилась: в 1924 г. по Тульскому заводу – 72 руб., в 1924/25 г. – 60 руб., по Ижевскому – 51 руб. и 44 руб. Здесь обращает на себя внимание разница между нашими Тульским заводом и заводом Ижевским. Тула была всегда нашей красной кузницей. И я обращаю внимание товарищей туляков, товарищей рабочих и администрации завода на то, что Тульскому заводу надо подтянуться. Правда, по последним данным Главного управления военной промышленности, Тульский завод уже значительно исправился. Все же цены, по которым выпускаются винтовки, да и другое оружие, еще очень высоки, а Красная Армия нуждается не только в хорошем качестве, но и в дешевой продукции, ибо это поможет нашей стране и при меньших затратах обеспечить Красную Армию всем необходимым. Мне хочется отметить заслуги ряда наших техников и инженеров, работающих над усовершенствованием боевых средств Красной Армии. Назову хотя бы имена Токарева, Федорова, Колесникова, Дегтярева, не говоря уже о многих других, своей тихой незаметной работой содействующих делу укрепления нашей военной мощи.

В отношении другой важной области нашей промышленности, промышленности авиационной, мы тоже за последние годы имеем немалые успехи. В области самолетостроения мы считаем, что в основных чертах наша задача устранения зависимости от заграницы разрешена. Еще до 1925 г. мы в общей сложности закупили за границей за 3 года свыше 700 самолетов. В этом году мы не покупали ни одного самолета, и я полагаю, что в следующем году мы будем вполне обеспечены растущей продукцией наших самолетостроительных заводов.

Несколько хуже обстоит дело с моторостроением. Это дело представляет чрезвычайно большие трудности, преодолеть которые сразу невозможно. Нам нужно иметь развернутую металлургию, нужно иметь развернутое машиностроение для того, чтобы и моторостроение поставить на должную высоту. Но все же некоторые успехи у нас имеются и здесь. Мы имеем сейчас свой собственный советский мотор, сконструированный нашими конструкторами и на испытании давший вполне удовлетворительные результаты. Мы налаживаем сейчас массовое производство этого типа моторов. Мы имеем значительную продукцию учебных моторов, которая улучшается и по качеству и по количеству, так что мы считаем, что с точки зрения разрешения и этой задачи дело перед нами тоже обстоит далеко не безнадежно. Наоборот, у нас имеется полная уверенность, что в ближайшее время и с этой задачей мы справимся. Порукой этому является громадная деятельность, которую развертывают наши научно-исследовательские и конструкторские организации. Мы имеем такое учреждение, как Центральный аэрогидродинамический институт при ВСНХ под руководством проф. Чаплыгина, который дал нам ряд ценнейших изобретений, и, свидетельствуя перед вами высокополезную работу этого учреждения, помогающего укреплению обороны нашего Союза, я приношу работникам его благодарность от лица Красной армии. Вообще должен сказать, что в научно-исследовательской работе дело у нас обстоит вовсе неплохо. В области самолетостроения у нас работает ряд крупнейших инженеров-конструкторов, из которых считаю особо необходимым отметить имена Косткина и Григоровича, давших нам новые типы самолетов. И в других областях мы имеем множество изобретателей, порой действительно гениальных. Творческие силы у нас колоссальные, чувствуется, как творческая энергия бьет во всех порах нашего хозяйства, нашей жизни. Наша беда заключается не в том, что мы не можем изобрести те или иные усовершенствования, что мы не имеем того или иного секрета, а в том, что мы не всегда можем – по состоянию наших финансов и промышленности – их реализовать. Если улучшится наше хозяйство, то я убежден, что в области исследовательской деятельности и в области изобретений мы не только не отстанем от заграницы, а обгоним ее. Мы имеем уже ряд изобретений громадной ценности, реализация которых поставит мощь нашей Красной Армии на гораздо большую высоту, чем теперь. Вот почему в отношении техники я считаю, что положение отнюдь не безнадежно.