Текст книги "Шпага, магия и чуть-чуть удачи"

Неизвестный маг лежал на спине, и лицо его было сведено предсмертными ужасом и болью. Уж это было несложно различить, даже несмотря на огромную неопрятную бороду. Как, впрочем, и многочисленные шрамы на темной, продубленной горными ветрами коже. Одежда простая, домотканая, хоть и украшенная непонятными узорами. Высокие сапоги с толстыми, но мягкими подошвами, плащ из шкуры какого-то неудачливого козла мехом внутрь – не пропускает воду, и тепло в нем, но воняет… На шее знак – косой крест, перечеркнутый стрелой, грубой работы, зато из золота. Рагнар осторожно поддел его кончиком шпаги, показал Ирии.

– Узнаешь?

– Нет. А что, должна?

– А я тебе говорил – не убегай с урока купаться, даже если предмет неинтересный. Шаман какого-то из горных кланов. Теперь понятно, почему он так грубо и примитивно работал. Сил у них достаточно. В принципе, без отменного дара шаманом и не стать, очень уж они затратно работают с энергией. Школы, считай, никакой, практически самоучки. Обычно даже читать-писать не умеют. Что старший сможет на словах рассказать – тем и пользуются, да еще до чего-то своим умом доходят.

– Значит, шаман горного клана… – задумчиво сказала Ирия, похоже, больше для того, чтобы поддержать разговор.

– Ага. Правда, какого – демоны его разберут, этих дятлов здесь как грязи. Интересно, с какого перепугу он на нас напал?

– Может, мы влезли на его территорию?

– Тогда бы он сначала полез с угрозами. Нет, он напал на нас целенаправленно. Во здоровый кабан! Допросить бы его.

Они помолчали несколько секунд, мечтая о несбыточном. Увы, поднять в качестве зомби и допросить мага или, как сейчас, шамана получится, только если он сам того захочет. На памяти Рагнара таких еще не встречалось, да и отец его о подобных случаях что-то не упоминал. А еще был какой-то нюанс, который Рагнар слышал на уроке и благополучно успел забыть, а сейчас тщетно пытался вспомнить.

– Горные кланы, – повторила Ирия. – Это не их шаманы приручают и дрессируют глорхов?

– Да, вроде бы… Проклятие!

– Именно так, – кивнула девушка, разворачиваясь и беря шпагу наизготовку. Рагнар в точности повторил ее движение, становясь с девушкой спина к спине и досадуя, что сам не вспомнил этого. Между ними вспыхнуло, не обжигая и заливая все вокруг мертвенно-белым светом, магическое пламя. Опять Ирия постаралась, и правильно сделала. Теперь они будут видеть все вокруг, а их противников оно будет слепить. И мелькнули на границе освещенного круга, шарахаясь в темноту, чьи-то стремительные тени.

Глорхи. Скальные падальщики. Жрут все подряд, предпочитая хорошенько протухшее мясо, но не брезгуя и барана завалить. Живут стаями в три-пять особей. До полутора локтей в холке. Будучи с детства воспитаны человеком, хорошо поддаются дрессировке. Абсолютно нечувствительны к магии. Все это вихрем пролетело в голове Рагнара вместе с осознанием того, что мельтешащие на границе видимости тени – это они и есть. Но почему шаман не натравил их? И почему они не бросились, пока имелась возможность? Не успели? Или…

Что «или», додумать Рагнар не успел. Из темноты раздалось издевательское:

– Эй, белая шамана, бросай железяки.

– А не пойдешь ли ты? – громко поинтересовалась в ответ Ирия.

Невидимый пока собеседник рассмеялся:

– Красивый белый женщина будет убирать в мой дом и греть моя постель. Бросай железка! А то мой собачки завтра сходят тобой в кустики.

– Эй, ты, а что ж сразу не выпустил их? – с усмешкой поинтересовался Рагнар. Противника он не боялся – да, глорхи опасны, но хорошая сталь валит их не хуже обычных волков. Скорее, некроманта распирало от желания выпустить кишки недоумку, который решил посостязаться с ним в мощи.

– Патамушта умный, – отозвался горец. – Рваное Ухо говорить, я молодой, рано мне быть шамана. А я звери придержать – и теперь я шамана.

Вот так, скучно до зевоты. Ученик, мечтающий занять место учителя, устроил так, что тому пришлось драться в одиночку против сильнейшего противника. Банально. А ведь атаки с двух сторон они могли и не выдержать. Оставалось прояснить нюансы.

– Эй, как тебя там! Вы на нас вообще зачем полезли?

– Люди с летающий лодка заплатить. Бросай железяка, мне надоесть держать собачки…

Хе-хе, похоже, эти умники с дирижабля, увезшего Эллен, предусмотрительны. Понимали, где им предстоит лететь, рассчитали место, в котором можно опасаться засады. И уж точно не сказали этой пародии на мага, кто они такие. Ладно, пора.

– Ир!

Напарница понимала его с полуслова. Там, где секунду назад стоял шаман, внезапно на миг разверзлась земля – и тут же схлопнулась. Лишь короткий вопль и столь же короткий визг. Вот так, ломать защиту неграмотного, но куда более сильного противника девушка не стала, просто чуть-чуть раздвинула камни и тут же вернула их на место. Здесь, в горах, где трещины обычное дело, это куда проще, чем на равнине. Так что молодой шаман упокоился на несколько локтей ниже уровня грунта, прихватив, судя по звуку, с собой кого-то из глорхов. Остальные же… Рагнар, откровенно говоря, надеялся, что они разбегутся, но зверей, похоже, держали впроголодь. И, лишившись поводка, они мгновенно атаковали.

Первого Рагнар встретил страшным рубящим ударом. Тяжелой шпагой можно рубить не хуже, чем прадедовским мечом, и визжащая тварь, похожая на волка, но более худая и длинноногая, покатилась в сторону, оставляя за собой широкий кровавый след. Второй некромант позволил, чуть отклонившись, проскочить и тут же быстрым ударом срубил башку. Развернулся, едва успев поймать на кинжал третью, распластавшуюся в длинном прыжке… Сзади безостановочно пшикал пистолет Ирии, потом раздался короткий вопль, и Рагнар, обернувшись, увидел, как девушка падает, и тут же ткнул шпагой прямо в пасть стоящего над ней глорха. Еще раз ударил, разваливая напополам очередного хищника – и понял вдруг неожиданно для себя, что противники кончились. Он опять победил, только какой ценой?

Ирия лежала, неудобно подогнув ноги, рядом валялся разряженный пистолет. Не успела выхватить шпагу, говорил же ей не раз – она должна быть под рукой. Проклятие! Вся шея в крови, одежда на груди тоже. Глорх, скотина… Что задето? Рагнар упал перед девушкой на колени, но просто ничего не успел – Ирия открыла глаза, совершенно прозрачные от боли, шевельнулись сухие губы…

– Мамочка, больно-то как, мамочка… – прошептала она и обмякла.

Естественной реакцией человека в такой ситуации было бы начать метаться, хватаясь за все подряд, или же вовсе впасть в ступор. Целитель бы, возможно, попытался ей помочь, не потому, что это и впрямь необходимо, а просто из чувства долга. Как вариант, констатировать смерть, после чего смириться с неизбежным. Это норма и для обычного человека, и для светлого мага – но не профессионального некроманта. Да, сердце Ирии остановилось, но до смерти мозга у него оставалось не менее трех минут. Более чем достаточно… если повезет, конечно. И плакать сейчас решительно некогда.

Пентаграмма. Ровно, как по линейке, в этом деле ошибаться нежелательно, и, поторопившись, можно поиметь нешуточных проблем. Хорошо еще, фигура требуется простейшая, как тогда, с демоном. Свечи. Не то барахло, которое он использовал в прошлый раз, а качественные, из старых запасов. Положить девушку в центр пентаграммы, тщательно сориентировав ее относительно углов. Распутывать шнуровку рубахи нет времени. Рывок – тонкое полотно разлетается, словно парус под ударом урагана. Из походного баула извлекается фляга, наполненная слабо светящейся жидкостью. Не совсем то, что надо, однако не та ситуация, чтобы перебирать харчами.

Обильно полить рану, остальное влить в рот – хуже не будет. Все, готово. Сколько осталось времени? Он не смотрит на часы, и так понимает, что успевает, но совсем впритирку. Уже нет времени искать спички, палец касается ближайшей свечи, потом второй… Все! Подуть на обожженную кожу – как раз пока не засветятся красным огнем линии пентаграммы. Все. Теперь сесть рядом и прикоснуться ладонью к выросшей из них, кажется, до неба, мерцающей стене.

Руку прошивает острой, словно удар кинжала, болью. Через секунду кажется, что в каждую клеточку тела воткнули штопор и теперь медленно проворачивают. Кому другому боль может показаться нестерпимой, но он – некромант, его с детства учили справляться с ней, загонять в глубь сознания, не терпеть – просто не обращать внимания, пока это возможно. Насколько хватит сил – неясно, однако он должен выдержать, должен! И рывком загнать себя в транс, стирая грань между жизнью и смертью.

Бесконечная холодная равнина. Так он воспринимает сегодня вечность. Дважды Рагнару уже приходилось бывать здесь, но каждый раз за спиной стоял отец, готовый помочь советом и действием, прикрыть… Сейчас он впервые пришел сюда в одиночку, без страховки, что вообще-то противопоказано. И он уже видит, что успел – на самой границе, там, где равнина затягивается маревом и очертания теряют четкость, на расстоянии вытянутой руки и, одновременно, невероятно далеко, видна тонкая, полупрозрачная тень. Развоплощение еще не началось, а это главное.

– Властью, данной мне жертвой моей, – слова с трудом выдавливаются из пересохшей гортани и раскаленным ветром обжигают губы, – приказываю тебе остановиться.

– Зачем? – голос равнодушен и словно бы лишен эмоций, но он-то знает, что это не так. Если призрак хочет уйти, он не отвечает, и остановить его можно только силой. Которой, скорее всего, не хватит – Ирия не обычный смертный, она все-таки маг. А значит, ее нужно убедить остаться. Убедить до того, как боль сорвет барьеры, и он потеряет сознание.

– Ты нужна нам.

– Кому?

– Милли… И мне.

– Тебе? – показалось, или в голосе и впрямь послышался короткий смешок. – Что же, ты готов это доказать?

– Готов. – Боль жгла все сильнее, но он пока держался.

– Ты женишься на мне?

На этот раз ей удалось удивить Рагнара, да так, что даже сжигающее его пламя чуть отступило. И сутью вопроса, и тем, что впервые в голосе Ирии прозвучали эмоции. А ведь считается, что предсмертные призраки могут их испытывать, но не могут передавать. Удивительно, как в таком состоянии мозг способен заниматься философскими вопросами… А губы уже шевельнулись и, не дожидаясь, пока Рагнар примет решение, словно бы сами собой выдохнули:

– Да!

Тень скользнула к нему, и вдруг вполне осязаемо сжала руку некроманта своей тоненькой ладошкой. Потом новый приступ боли, дикий, жуткий, и сознание, наконец, покинуло тело…

Сколько он пролежал без сознания, Рагнар не знал. Долго – вот и все, что он мог сказать. И то не по ощущениям, а по тому, что когда открыл глаза, на небе уже разгоралась заря. Восход… Они нереально красивы в горах. Почему-то именно это было первым, что отпечаталось в мозгу. Рагнар шевельнулся – и едва не взвыл от короткой, но резкой и сильной, пронзившей все тело боли.

– Лежи, лежи… – Тонкие сильные руки прижали его к земле, но он рывком освободился. Все, больше такого не будет, это он знал точно. Ломота в мышцах – да. Не сразу, но она пройдет, а настоящей боли не будет. Плавали, знаем… Повернулся:

– Жива…

– Жива, жива, – почему-то печально ответила Ирия. Она сидела, запахнув изорванную одежду и закутавшись в свой плащ. В нем она была похожа на птицу, которой мальчишки камнем перебили крыло. Она смогла улететь, но недалеко, и сейчас сидит на ветке, нахохлившись и ожидая: то ли сможет опять взлететь, то ли так и помрет беспомощной калекой. Перехватив взгляд Рагнара, девушка приподняла край импровизированного балахона, так, будто стеснялась напарника. Поглядела, запахнула обратно: – Странно, даже следа не осталось.

– Так и должно быть, – успокоенный, маг вновь лег на спину, прикрыл глаза. – Это нормальный процесс.

– А… чем расплачивается некромант за такое?

– Жизнью. От нескольких минут до нескольких лет, в зависимости от потраченных сил.

– И сколько ты потратил?

– Не знаю. И никогда не узнаю.

– Иначе никак?

– Никак. Разве что принести кого-нибудь в жертву, но, во-первых, под рукой никого не оказалось, а во-вторых, у некромантов своя этика. Не соблюдать ее чревато.

Некоторое время они молчали. Потом Ирия все же решилась и, разрушая хрупкую тишину, сказала:

– Рагнар, я… Я все помню. Все, что было сделано и сказано. Ты не думай, я не требую от тебя держать слово. Ты и так чересчур многое сделал для меня. Больше, чем кто-либо. Для меня важнее, что ты не задумывался, что готов был…

Рагнар не глядя нашарил ее руку, сжал тонкие пальцы в ладони. Ирия еще слишком молода, чтобы осознать: слово мы даем не кому-то. Слово мы даем, в первую очередь, самим себе. Потом, с некоторым усилием заставив измученное тело не обращать внимания на слабость и сесть, он улыбнулся и едва заметно щелкнул ее пальцем по кончику носа. Ирия рассмеялась и чихнула.

– Все, не бери дурного в голову, тяжелого в руки. А дай-ка ты мне лучше вина. Совсем в горле пересохло.

Пока девушка хлопотала по хозяйству, Рагнар сидел, борясь с накатывающимися приступами головокружения (ну, это от усталости, скоро пройдет) и рассматривал руку. Никаких ожогов, кроме как на кончике пальца. В отличие от иллюзорного пламени, рожденного пентаграммой, огонь свечей был самым настоящим. Но ведь ноет, зараза! Зудит, словно от заживающего ожога. Неприятно. Организм в том, что боль кажущаяся, существующая лишь в воображении самого человека, убедится далеко не сразу. Ладно, это ненадолго, можно потерпеть.

Подошла Ирия, протянула кружку с вином. Рагнар благодарно кивнул, отхлебнул разом половину. Кислятина, но хорошо утоляет жажду и прочищает мозги. Остальное он допил уже мелкими глотками, вернул посудину девушке:

– Спасибо… Знаешь, давай пока не говорить отцу, лучше потом поставим его перед фактом.

– Я не…

– Я знаю, что ты не настаиваешь, и вообще не хочешь меня обременять. Заткнись, пожалуйста, и выслушай однажды мужчину, не перебивая. Это – мое решение, вне зависимости от его причин. Менять его не имею желания. Но отца и впрямь лучше поставить перед фактом, причем тогда, когда нам будет это удобно. Иначе, боюсь… В конце концов, он меня любит и человек он сдержанный, но не все легенды о темных магах вранье, придуманное их врагами.

– Ой…

– Вот тебе и ой, – усмехнулся Рагнар. – Нечего теперь ойкать, заварила кашу – будем расхлебывать вместе. А отец… Вначале погневается, а потом поймет.

– Ты уверен?

– Разумеется, – кивнул Рагнар, стараясь придать голосу уверенность, которой на самом деле не чувствовал. – В конце концов, он в свое время так же пошел против воли родителей. Они ему совсем другую партию готовили.

– И какую? – вот оно, женское любопытство во всей красе.

– Будешь смеяться, но… Если Эллен действительно дочь Светлого Властелина, то с ее матерью. Которая тогда еще, разумеется, была девицей на выданье. Но отец всех послал и поступил по-своему. Ох, и скандал же тогда был! Но он тоже всех поставил перед фактом, и отыграть назад не получилось, хотя дед, конечно, ворчал еще долго. Отец рассказывал…

Они немного помолчали, затем Ирия спросила:

– А какую партию готовят тебе?

– Не знаю, и знать не хочу. А вообще, отец сам говорил: выбирая жену, ищи не ту, что может красиво подать себя в обществе, а ту, которая после бала с тобой будет готова полезть к соседу яблоки воровать. Ты по этому критерию подходишь идеально. Так что, будем считать, я полностью следую заветам отца.

Вот теперь девушка наконец улыбнулась. Чего Рагнар, собственно, и добивался. Хотя, конечно, разговор с отцом будет ой каким тяжелым.

– Рагнар, – в голосе Ирии прозвучали задумчивые нотки. – Но ведь это ущерб нашим деловым интересам. Единорогов-то будет уже не подманить…

– А и плевать, – чувство юмора к напарнице возвращалось, и это было здорово. – Найдем кого-нибудь на эту роль… И не корчи мне рожи тут, сама виновата. Нечего было умирать, не посоветовавшись со старшими.

– Хорошо. Но выбирать ее я буду сама.

– Ну конечно, конечно. Красивая женщина радует мужской взгляд, некрасивая – женский.

Вновь смех, чуть нервный, но это нормально. Отошла девчонка, и это хорошо – иные, вернувшись из-за грани, повреждаются умом. Впрочем, сейчас явно не тот случай. Все же, как ни крути, психика у подруги крепкая.

Глядя на то, как Ирия хлопочет у костра, Рагнар ощутил легкий укол обиды. Не на девушку – на людей, которые считают некромантов чуть ли не исчадиями ада. И все потому, что их магия не согласуется с представлениями обывателей о том, как уместно или неуместно ею заниматься. В глаза бросаются все те же банальные зомби да ходячие скелеты, которые, по сути, не более чем частный случай. И вообще, зомби – те же големы, никаких принципиальных отличий нет. Разве что материал не тот, которым пользуются светлые, да и то работать с ним на самом деле может не только некромант, а любой достаточно грамотный целитель.

Нет, свою мощь, славу и ужас некромантия берет не из таких мелочей, а благодаря умению своих адептов ходить за грань. Простой вариант – Дороги Некромантов, способные превратить дорогу протяженностью в сотни лиг в тяжелую и опасную, но все же прогулку длиной в несколько десятков шагов. Прокол в изнанку миров и второй обратно. Не так и сложно, кстати, но светлым недоступно, да и, откровенно говоря, страшновато. На дорогах этих можно встретить… разное.

Более сложное – это то, что совершил несколько часов назад Рагнар. Умение оживить умершего – не поднять зомби, а именно оживить, удержать на этом свете. Ну и еще кое-что, не менее интересное. Только вот все это не бесплатно. За Ирию Рагнар расплатился кусочком собственной жизни – но кто будет так платить за чужого человека? Нет уж, хотите оживить – несите жертву, кровь которой и станет откупным для смерти. Замена одного человека на другого, только и всего. Обычная работа, кстати, с использованием материала заказчика, самому некроманту ничего, кроме денег, не приносящая. Но жуткую славу эти обряды создают исправно и, хотя ныне подобное редкость, даже одного-двух жертвоприношений в год достаточно для того, чтобы некромантов и боялись, и ненавидели.

А и плевать. Тем более уже завтрак готов. Плотный такой, вкусный… Запах вкусный, но в результате сомневаться не приходится, Ирия готовить умеет. Поддразнить ее, что ли?

– А знаешь, есть у меня одна идея. Давай в качестве приманки ту девицу, что с нами просилась, наймем.

– Это какую? – разом насторожилась Ирия.

– А у Бертрана, старшенькую. Она вроде бы вполне ничего, а разницы, когда в человеческом облике, ни один демон не учует.

– Это та, что перед тобой сиськами трясла?

Возмущение, прозвучавшее в голосе Ирии, было столь неподдельным, что Рагнар не выдержал и рассмеялся. Секунду девушка смотрела на него в недоумении, потом сообразила, что смеются над ней, и повела себя адекватно. В смысле, тоже рассмеялась, но вначале запустила в Рагнара какой-то тряпкой. Некромант легко уклонился и продолжил:

– Ну а что? Вполне себе ничего формы. Уж и помечтать нельзя…

– Да, да, человек без мечты – как птица без крыльев: гадить может, а летать – нет.

– Да вы никак ревнуете, девушка?

Теперь Ирия смеялась долго и весело. Что, собственно, и требовалось. Все, кризис миновал, и куда быстрее, чем у большинства оказавшихся в такой ситуации людей. Впрочем, у дочери лучшего в их краях пилота изначально была крепкая психика, а два года странствий в компании некроманта закалят кого угодно.

– Дирижабль!

– Где? – Рагнар удивленно поднял тяжелую от дум голову.

– Вон там!

Проследив за тем, куда указывал палец девушки, некромант кивнул. И впрямь дирижабль. Похоже, тот самый, и несколько раньше, чем ожидалось. Видать, у него хороший капитан. Изящная конструкция боевого корабля скользила, прячась среди туч. Пожалуй, если бы не Ирия, привыкшая летать едва не с рождения, мог и проскочить – заметить его было бы тяжеленько.

– Что будем делать? – Глаза напарницы буквально светились охотничьим азартом. Надо же, только-только из небытия, а туда же.

Рагнар усмехнулся:

– Для начала позавтракаем. Этой дуре сюда еще тащиться и тащиться, а уставшими и голодными лезть в бой не дело.

Кто другой возмутился бы, как можно в такой момент думать о еде, но только не Ирия. Привыкла за столько лет. И о своей обязанности делать бутерброды она тоже не забыла, поэтому спустя какую-то пару минут Рагнар уже имел возможность набивать брюхо, с интересом наблюдая при этом за эволюциями воздушной машины.

А дирижабль шел медленно, постоянно едва заметно меняя курс и так же неторопливо снижаясь. Первое, очевидно, объяснялось мощью встречных потоков воздуха, не позволяющих рулевому вести корабль как по ниточке, а вот второе… Может, где-то здесь у них запланирована посадка? Эту мысль Рагнар озвучил вслух и тут же был посрамлен в своем невежестве.

– Он просто ищет ветер, если не попутный или боковой, то хотя бы более слабый встречный, – авторитетно заявила Ирия.

– Тогда ему логичнее было бы идти вверх. Как минимум риск во что-нибудь врезаться ниже.

– «Соколы» быстроходны, но из-за сравнительно малых размеров имеют жесткие ограничения по грузоподъемности и высоте. Подозреваю, над горами он уже выработал резервы подъема и теперь ищет вариант обратным ходом. Не найдет.

– Думаешь?

– Знаю. Я в этих местах с мамой раз десять ходила, здесь общая скорость ветра не очень велика, но стабильна по направлению лиги на три. Наш дирижабль может подниматься и выше, «Сокол» такого не потянет.

– Печалька, – отозвался некромант бодрым тоном, в котором не было даже намека на расстройство.

– Ничего, справятся, бывает и хуже.

– Во-во, проснешься в луже – и пить охота, – проворчал себе под нос Рагнар, извлекая из чехла подзорную трубу. Рядом то же самое сделала Ирия – ее инструмент был малость компактнее и не отличался, в отличие от подаренной отцом трубы Рагнара, богатой отделкой, однако по мощности не уступал. – Слушай, тебе ничего странным не кажется?

– А что меня должно настораживать?

– Ну, ты даешь! А еще пилот со стажем. Насколько я помню, у «Соколов» паровые машины. Эти дирижабли и списывать-то начали потому, что их не получалось менять на более современные. Здесь же – посмотри на мотогондолы – явно турбины.

– Не «не получалось», а было слишком дорого, – отозвалась Ирия. – Да, ты прав, двигатели здесь не родные, а судя по форме, и демоны там сильные. То-то он такой шустрый.

– Ничего, – зловеще отозвался Рагнар, запихивая в рот остатки бутерброда и вставая. – Шейшас мы к’ылышки-то ему пообломаем.

Боевой дирижабль, несмотря на солидные размеры и кажущуюся неповоротливость, отнюдь не такая легкая мишень, как может решить человек несведущий. Неуклюжесть гиганта сильно преувеличена – если гражданские модели обычно и впрямь неторопливы и вальяжны, то энерговооруженность и обводы позволяют военной машине разворачиваться буквально «на пятачке», причем очень быстро. Размеры… Да, от них никуда не денешься, и хороший маг попадет запросто, но военный дирижабль обвешен защитными чарами, как священное дерево ленточками, и, по сути, является гигантским амулетом универсальной защиты. Пробить ее – задача не из простых. От более грубых же материй он вполне сможет отбиться, благо утыкан скорострельными пневматическими орудиями. И, кстати, не только отбиться, но и самому нахалу леща за шиворот накидать – и бомбами, и теми же скорострелками. В общем, связываться с летающей крепостью имеет смысл лишь в случае, когда ты уверен в собственных силах. Или, как вариант, знаешь нечто, твоим противникам неизвестное. Рагнар знал.

Особенность темного мага широкой специализации – куча информации в самых разных областях. Никогда не знаешь, что именно тебе может пригодиться. Главное, вспомнить ее вовремя, а не с опозданием, как получилось с несчастными глорхами. Но в данном случае Рагнар готовился заранее, и потому не испытывал затруднений. Дирижабль приближался, уверенный в своей неуязвимости, и никто на нем еще не знал, что сейчас их будут убивать.

Рагнар с Ирией – Охотники. В том числе и на демонов. А тех демонов, которые раскручивают турбины «Сокола», призывал в мир его отец. И, разумеется, смешно предположить, что сын не знает условия содержания и использования этих мелких, но отнюдь не безобидных тварюшек. Правда, нарисованную с вечера пентаграмму, довольно сложную, кстати, во время драки с шаманами успешно затоптали, но восстановить ее – дело отнюдь не на сутки.

Дирижабль приближался медленно – Ирия была права, и ветер, практически незаметный здесь, на лишь слегка возвышенном плато, у верхушек скал буквально мчал вперед, закручивая в спираль тучи. Турбины «Сокола» наверняка работали сейчас с предельной нагрузкой. Вот и ответ, почему дирижабль шел именно сюда – в этом месте, предельно снизившись, можно было выйти из воздушного потока. И причина такой спешки, что называется, уже на виду.

– Ир, глянь, а вот и кавалерия.

– В смысле? – отозвалась девушка, аккуратно расставлявшая по углам пентаграммы маленькие кристаллы горного хрусталя, до предела налитые энергией.

– Мчится мама, чтоб дочурку отоварить ремешком. На, сама глянь.

Действительно, высоко-высоко, на пределе видимости, и впрямь различалось темное пятнышко. А в подзорную трубу легко было различить знакомый пузатенький силуэт. Милли упорно гналась за похитителями и, надо сказать, кое-какие шансы имела. Дирижабль графа Тассу был не столь изящен и маневренен, как его визави, однако внушительные размеры баллона позволяли забраться много выше «Сокола» и поймать-таки попутный воздушный поток. Даже отсюда было ясно, что идет он куда быстрее, вот только если «Сокол» нырнет за горы и выйдет из зоны противных ветров – значит, все, дальнейшая гонка бесперспективна. Милли и без того сделала невозможное, почти настигнув чужой дирижабль. Что же, оставалось лишь сделать так, чтобы он не смог дальше разгоняться. Или, как вариант, сбить его. Впрочем, по здравому размышлению Рагнар понял, что ронять летающую машину с высоты пары сотен локтей на скалы – это уже перебор. Не то чтобы его чересчур заботило драгоценное здоровье тех, кто находился на борту, вот только Эллен… Подвергать жизнь сестры неоправданному риску совершенно не хотелось. Тоньше надо действовать, тоньше.

Дирижабль снижался. Рагнар еще раз осмотрел пентаграмму, чуть поправил одну из линий. Чем она точнее проведена – тем более точечным будет удар, но сейчас, напротив, требовалось охватить большую площадь. Увы, на большой дистанции дирижабль, при все своих размерах, не такая уж легкая цель. Пришлось рисунок ухудшать, компенсируя рассеивание потока Силы дополнительными энергетическими вливаниями. Вот такие бывают в магии нюансы, которые сейчас обошлись творящему заклинание в несколько лишних амулетов-накопителей. Плевать, надо будет – перезарядим. Сейчас главное результат.

– Готова?

– Всегда готова, – хмыкнула Ирия, достала украшенный вышивкой платочек и деликатно высморкалась. Все же ночевка сегодня не прошла для нее даром. – Готова я, готова, мог бы и не спрашивать.

– Ну, тогда поехали!

Заклинания, заклинания… Они бывают разные, и люди, магией не владеющие, обычно видят лишь внешнюю сторону вопроса. Те же молнии, к примеру, или бьющегося в рукотворной клетке демона. То, чем пользовался сейчас Рагнар, относилось к узкому разделу демонологии с небольшой поправкой на магию стихий. Конкретно сейчас, когда стало ясно, какие двигатели стоят на «Соколе», воздушной, хотя изначально планировалось огненной.

Двигатели «Сокола» – турбины, а приводят их в действие вихревые демоны. Восемь штук – кто-то неплохо вложился в этот дирижабль, оснастив его наиболее мощной версией этих моторов, с индивидуальным демоном на каждый. Максимум скорости и маневренности при совершенно неадекватной цене. Это граф Тассу, который сам же демонов и ловит, может себе позволить такое расточительство, остальным же подобное удовольствие влетает в кругленькую сумму. Обычные варианты – один демон на два мотора и распределяющий крутящий момент редуктор. Тоже, кстати, штука недешевая, но по сравнению с демоном – так очень экономный вариант. Для паровой машины с огненным демоном и того проще – один демон и набор передаточных механизмов. Впрочем, не это принципиально, а то, как демоны работают.

Каждый демон сидит в своей личной, индивидуальной клетке, удерживающей его в повиновении. Уничтожь ее или хотя бы повреди – все, пиши пропало. Непоседливое создание тут же смоется, еще и разнеся попутно все, что сумеет. Для Рагнара, впрочем, сейчас важно было не это.

«Сокол» – боевой дирижабль устаревшего образца, и первоначально его оснащали именно паровой машиной. Тот, кто его купил, заменил двигатели, но вряд ли полез в систему защиты – она там продуманная, достаточно мощная и ничуть не устаревшая. Вот только – а здесь, чтобы понимать, нужно разбираться в демонологии – рассчитана она именно на паровую машину. Мощные щиты оберегают от внешнего воздействия, в том числе и вращающего гигантские винты демона, точнее, его клетку. Для огненного демона клетка одна, для вихревого – совсем другая. Соответственно, и щиты требуются разные. Но чтобы это понимать, надо быть среди тех, кто демонов отлавливает и пакует, а не просто техником, крутящим гайки во время установки двигателей. А значит, велика вероятность того, что мотогондолы остались фактически без защиты, чем Рагнар и собирался бессовестно воспользоваться.

Вначале вспыхнули красным светом камни во внешних углах звезды. Пошла накачка. Потом синие во внутренних – преобразование. Едва заметной глазу желтизной замерцал внешний стабилизирующий контур. И, наконец, ослепительно белым, режущим зрачки не хуже ножа светом вспыхнул самый большой камень – кварц-излучатель в центре. Хорошая штука, кстати, модулирует даже лучше традиционного алмаза и стоит многократно дешевле. Правда, размер требуется куда больший, да и менять его приходится чаще, но все равно по соотношению цена-возможности походный набор Рагнара крыл используемый ретроградами, как бык овцу. И уровень энергии, ждущей своего часа и упорно ищущей выхода, неуклонно рос.

Сейчас с неба место, где они находились, казалось маленькой, но очень яркой звездой, и демаскировал Охотников полностью. Наводись да стреляй. Вот только для этого требовалось время, которого у экипажа дирижабля просто не оставалось. Вряд ли их капитан даже решение успел принять. Пентаграмма в очередной раз моргнула огнем, показывая, что еще чуть-чуть – и ее терпение лопнет, разбрасывая заключенную Силу во все стороны и превращая тех, кто не успел скрыться, в угольки. Рагнар жестко, с неожиданной для себя холодной злостью усмехнулся, щелкнул пальцами, снимая барьер, и выпустил заклинание.

Пентаграмма моргнула и погасла. Все как и должно быть. Через секунду вокруг дирижабля вспыхнул огненный цветок – и это тоже должно быть. А потом Рагнар понял, что все пошло в точности по плану, и, схватив Ирию за руку, дернул ее за собой, втискивая в заранее присмотренную ямку, скрытую между камней. Поскольку вероятность того, что их чем-нибудь пришибет, заметно отличалась от нуля. Причем в большую сторону. Впрочем, сам тут же высунулся, не в силах побороть любопытство. Ирия дышала ему в ухо – тоже, значит, смотрит. Что же, остается лишь надеяться, что щель между камнями достаточно узкая, и ничего лишнего сюда не залетит, дабы наказать виновников зрелища за неуважение к опасности.