Текст книги "Контрабандист"

– Может, там. А может, бля, и не там. Мне это не очень интересно, веришь? Знаешь, Грач, а тебя тут ждали.

– Кто?

– Ну, головастики, естественно. Не скажу, что с хлебом-солью, но все-таки. Только вот не знаю, зачем и почему.

– Я и сам не знаю, – почти честно признался я. – А вот скажи-ка…

– Что?

– Нет, ничего. Показалось…

На самом деле мне вдруг захотелось узнать про Тасю, но я тут же передумал. Узнаю потом.

Крэк начал по рации собирать своих людей. Это было не совсем просто, потому что в эфире то и дело возникал режущий уши свист.

Оказалось, в огнеопасном мероприятии участвовали человек пятнадцать его бойцов на пяти специально оборудованных машинах. Попадались и знакомые лица, меня то и дело окликали.

– Ну, чё… – Крэк критически оглядел свою автоколонну. – Пристраивайте где-нибудь в середине свой чумоход. И милости просим. С нами можно ничего не бояться. А ты давай ко мне в кабину. Поболтаем…

* * *

– Народу много в институте пригрели? – спросил я в машине.

– Прилично. Человек триста, наверно. И вам места хватит.

– Да мы к вам ненадолго, надеюсь. А с едой как?

– Нормально с едой. Грабим, бля, склады, магазины помаленьку. А куда деваться?

– Если закончится, могу подсказать адресок, где еще есть. Мы только что оттуда.

– Угу, будем знать.

– Крэк, вы со своей бронетехникой не пытались вырваться из города?

– Пытались, – он мрачно кивнул. – Без толку. Людей только, бля, потеряли. Видишь, в чем штука: когда дряни вокруг становится совсем много, бороться с ней уже бесполезно. И защищаться трудно. Мы можем только чуть подчищать зону вокруг себя, чтоб не наглела.

– А почему у вас электроника не горит?

– Все потому же. Защищаем.

– Так у вас, – я набрался смелости, – и дальняя связь, наверно, есть?

– Да есть… Только проку от нее нет. Мы иногда слышим какую-то возню снаружи, а наш сигнал не пробивается. Но все равно пробуем иногда.

– У нас получалось. Правда, способ какой-то хитрый был… толком не знаю, а спросить не у кого. Связиста нашего покалечило, мы его оставили там… у людей.

– Придем на базу – обсудим с твоими. Может, кто и подскажет дельную мысль. Может, командир ваш что-то соображает.

– Что ж со связью творится, – обеспокоенно проговорил боец-водитель, убирая громкость бортовой радиостанции. Из нее теперь слышался непрерывный свист с глубокими переливами.

Мы двигались не быстро, поскольку город в этом районе был наполовину превращен в руины и приходилось выбирать путь между обломками домов, воронками и глубокими провалами, в которых были видны разрушенные этажи нижнего города. Многие развалины дымились.

– Это вы тут все разнесли? – спросил я.

– Ну, не только. Сам видел, какие тут звери иногда гуляют.

– А кстати, что это был за «зверь», которого вы сковырнули?

– Биг-Бэны их тут прозвали. Это не самое страшное. Он потопчется, потопчется, о стенки потыкается, да, бывает, сам грохнется. Никакого вреда, если под копыта ему не соваться. Сбить, в принципе, ручной гранатой можно. Да и появляются нечасто.

– А кто часто? И кто страшный?

– Ну, есть тут… «Маячки» мы их зовем. Такие пятиметровые дылды ходячие. У них типа фонаря вместо башки. Могут этим фонарем бетонную стену прожечь.

– Видали мы таких. Только там их называют почему-то дровосеками.

– Дровосеками? – Крэк расхохотался. – Это почему? Они что, дрова заготавливают?

– Не знаю. Может, кому-то напомнили железного дровосека… Там мужики хвастались, что сшибали их бронебойными.

– А думаешь, мы не сшибали… – он вдруг повернулся к водителю. – Слушай, что у тебя с двигателем? На взлет, что ли, готовимся?

В самом деле, в мерный гул вплелось что-то визжащее, словно бесконечной железной пилой по стеклу.

– Все нормально? – боец скользнул взглядом по приборам. – Сам не пойму…

– Это не двигатель, – сказал я через несколько секунд. – Это где-то там, снаружи.

Крэк высунулся в окно и через пару секунд я услышал:

– Ух, ни хера себе новости! Тормози!!!

Я выскочил из машины. Крэк указывал пальцем в небо, не переставая изумленно материться.

В небе висел летательный аппарат. Невысоко, метров четыреста. Его трудно было рассмотреть, но ясно было, что это не флайер, не атмосферный бот и, естественно, не вертолет. Скорее всего, обычный челнок «земля-орбита».

– Снижается, – настороженно заметил кто-то из бойцов.

– Хотел бы я знать, – сказал Крэк, – кто это может быть? И какого лешего его сюда несет? Жить невмоготу, бля?

– Может быть, спасатели? – пробормотал я. – В самом деле, ты говорил, у вас тут безопасно. А они там, в штабе, умеют как-то определять по каким-то полям… – я смущенно замолчал, поскольку понял, что несу чушь.

– Вон еще один! – воскликнул кто-то.

Второй челнок был гораздо дальше от нас. Оба они не торопились приземляться, словно выбирали место. В самом деле, разрушенный город был отнюдь не идеальным местом для посадки орбитального аппарата. Надо быть асом, чтобы воткнуть болтающееся во все стороны огнедышащее корыто точно на ровную площадку, каковых здесь осталось мало.

– Либо там пилот суперкретин, либо суперпрофи, – озвучил мои мысли Сологуб, который знал толк в пилотировании, правда, дистанционном.

– Есть еще вариант, – сказали откуда-то слева. – Посадка по лучевому наведению.

– М-да… только откуда здесь лучевому наведению взяться? – полковник разглядывал челнок в бинокль. – Не могу понять, что у него за эмблемы на боках.

– Галактический клуб самоубийц? – предположил я. Это была вторая моя глупая версия за последние пару минут.

Свист двигателей нарастал, оба челнока вели себя уже гораздо увереннее. Было ясно, с минуты на минуту они сядут, и уже примерно было видно, где. Или грохнутся – как сложатся обстоятельства.

– А давайте-ка к ним поближе, – высказался Крэк. – Только, бля, сядут – а мы уже рядышком.

Никто не возражал. Все разбежались по машинам. Крэк распахнул люк на крыше, высунулся по пояс и комментировал поведение челноков на текущий момент.

– Пошел… завис… нет, опять пошел… все, садится, бля… нет, уходит опять вверх… Так, а это что за…

Его голос перекрыл грохот мощного взрыва. У меня екнуло сердце – я, естественно, решил, что встречать нам уже некого… Но я ошибался.

– Вот сукины дети! – услышал я изумленное восклицание Крэка. – Они бомбят город!

– Что-о? – Я попытался выглянуть в окно, но ничего не разглядел. А через несколько секунд грохнул новый взрыв.

– Что они делают? – недоумевал Крэк.

– Может, мы где-нибудь переждем пока? – осторожно заметил наш водитель.

– Расслабьтесь, они всего лишь расчищают себе посадочную площадку, – сказал я.

– Ну, значит, они точно кретины! Они же просто пробьют дыру в Нижний город!

Крэк на некоторое время притих и наконец мрачно сообщил нам:

– Первый сел, бля. Метров пятьсот от нас. Вроде тихо сел…

Через десять минут мы увидели место посадки. Пилоты оказались вовсе не кретинами. Челнок стоял на обширном и, главное, совершенно ровном пустыре, образовавшемся на развилке двух улиц. Явно на этих улицах никто никогда не жил, половина зданий, разбросанных по обочинам, была даже не достроена. Места тут хватало в избытке.

Челнок, формой напоминающий крышку гроба, безмолвно утвердился почти в самом центре площадки. Это был большой аппарат. Думаю, внутрь помещалось не меньше полутора сотен человек да еще техника. Его облицовка немного дымилась, как и земля вокруг.

Крэк дал команду остановиться метрах в ста от места посадки. Никто не спешил покидать машины, все настороженно ждали развития событий.

– Точно воткнулись, – уважительно заметил Крэк.

– Еще бы, – до меня вдруг дошло. – Они ведь шли по лучу.

– Что? С чего ты взял?

– Мы идиоты. Мы не догадались сразу. Этот свист в рациях – все же его слышали. Это наводка от управляющего луча. Я был в десятках космопортов, и везде такое иногда происходит. Но там специальная связь, защищенная. А нам этой заразой забило все частоты.

– Да откуда тут взяться этому гребаному лучу?! Тут что – космопорт? Это же тонны специальной аппаратуры!

– Не знаю… – я задумался.

– Тут есть такая аппаратура, – сказал вдруг наш водитель.

– Где? – одновременно удивились мы с Крэком.

– Тут же использовались автоматические леви-платформы? Они управляются как раз таким лучом.

– Чушь! – рассмеялся Крэк. – Херня полная. Это совсем не то!

– Это то, – негромко, но убежденно ответил водитель. – Немного другая модуляции, поменьше мощности, а так – тот же самый принцип. Грамотный специалист перенастроит это дело за полдня.

– И кто же этот грамотей? – Крэк прищурился. – И, главное, откуда он тут взялся?

Мы не успели ничего предположить – от челнока донесся скрежет. Гидравлика отдирала пригоревшие крышки люков. С минуты на минуту мы могли увидеть нежданных гостей воочию.

– Ну, что… – неуверенно пробормотал Крэк, поднося к глазам бинокль. – Поближе подползем?

– Не стоит пока, – высказался я.

Основной люк открылся – мы это видели совершенно ясно. Однако никто не выходил. В полном молчании мы ждали минут десять.

– Чё они, бля, тянут… – занервничал Крэк.

Подошел Сологуб, резонно решив, что в такой неоднозначный момент все начальство должно быть собрано в один кулак.

– По-моему, им нужна помощь, – сказал он после еще нескольких минут бесплодных наблюдений.

– Не знаю… – буркнул Крэк. – Сели вроде нормально. Чего тогда перлись сюда, если такие беспомощные?

– Не надо забывать – они прошли границу Темного круга, – возразил полковник. – А там что угодно могло произойти.

Крэк кусал губы. Все понимали, что просто так развернуться и уехать мы не можем.

– Кощей! – крикнул он наконец.

Откликнулся боец на маленьком и юрком гусеничном вездеходе.

– Давай-ка на своей коробочке туда. Поглядите там, что да как… Тихонько только… – Крэк включил рацию. Свиста уже не было. – Держитесь на связи.

Четверо бойцов из вездехода защелкали затворами и пряжками бронежилетов. Машина заурчала и проворно выползла на пустырь.

– Сильно не спеши, – говорил в рацию Крэк, не отрывая глаза от бинокля. – Мы никуда не торопимся. Особенно помирать.

Меня терзали глупые фантазии: дескать, сейчас как выпрыгнет из люка свора мутантов, как начнет жечь нас направо и налево…

– Что там такое… – пробормотал вдруг Крэк.

Мы все услышали этот звук – эдакое вжиканье и клацанье, закончившееся коротким лязгающим звуком.

– Похоже, открылся еще какой-то люк, – предположил Сологуб.

И он оказался совершенно прав. Только это был не тот люк, которому мы могли бы обрадоваться.

– Назад! – заорал Крэк и выдернул из стойки автомат.

От челнока донеслось пять гулких ударов. Через мгновение рядом с вездеходом взметнулся огонь, который тут же затмила поднявшаяся на воздух земля. Насколько я понял, с челнока била автоматическая пушка.

Люди Крэка поступили грамотно. Они не стали дожидаться второй серии выстрелов и очень резво покинули машину, разбежавшись в стороны и укрывшись, кто где может. От пушки-автомата вездеходу было не уйти.

Наши парни тоже рассыпались и открыли пальбу по открытому люку. Скорее всего, бесполезную – едва ли экипаж челнока стал бы высовывать нос из безопасной брони.

– Отводи технику! – крикнул я Крэку, лихорадочно пытаясь дотянуться до автомата, который болтался на ремне где-то в районе позвоночника.

– Только твоих советов не хватает, умник, бля! – рявкнул Крэк.

Похоже, я отвлек его от нужного дела – он связывался с Институтом и запрашивал помощь. Между тем водители сами, без всяких приказов прятали машины за домами. А остальные не просто тупо палили, а прикрывали их отход. В общем, зря я недооценивал военных. Они в специфических ситуациях тоже умеют быстро соображать. Иногда.

Пушка снова начала долбить. Теперь уже прямо по нам. Полетела щебенка, и я поспешил отойти под укрытие зданий. Участвовать в перестрелке я не стал, потому что толку от моего участия на копейку, а риск серьезный и ничем не оправданный.

Бойцы на переднем рубеже загомонили, и я понял, что ситуация меняется. Судя по всему, не в лучшую сторону. Куда-то побежали трое с ручными ракетницами.

Как оказалось, из челнока выползли две тяжелые бронемашины и поползли к нам, лениво постреливая из пушек и пулеметов.

– Всем в машины, отходим! – кричал Крэк, срываясь на кашель. – Помощь не ждем! Остаются только минеры.

Лично меня заставлять не пришлось. Я запрыгнул в кабину и съежился там. В голове проносились какие-то слова и мысли, похожие на импровизированную молитву.

Потом молитву перебил свист улетающих ракет и грохот разрывов на пустыре. Я, впрочем, не строил иллюзий, что мы этими ручными пукалками сейчас размочалим челнок.

Наконец Крэк дал команду водителю, и машина сорвалась с места. Я хотел припомнить ему заявление, что с ними, дескать, бояться нечего, но промолчал. Припомню в более подходящий момент.

Наша автоколонна развалилась: каждый удирал, как мог. Нас обогнали два вездехода, но Крэк отнесся к этому одобрительно.

– До Института километра полтора, а там они нас не возьмут, – проговорил он. – Кто ж такие, а? Чё за суки? Чё им надо?

Если б я знал, я б, конечно, ответил…

Сзади грохнуло так, что у нашего фургончика задрожала обшивка.

– Ага, бля! – расхохотался Крэк.

Насколько я понял, вражеские броневички словили сюрприз, оставленный нашими минерами. Впрочем, веселиться и хлопать в ладоши повода пока не было.

Я решил проведать Сологуба, который плелся где-то далеко в хвосте на своем грузовичке, и с этой целью отобрал у Крэка рацию.

– Полковник! Ты цел еще?

– Цел, – не сразу ответил Сологуб. – Наши все целы.

– А не наши?

– Да там разве разберешь?

– Что делаете?

– Как и вы, драпаем.

– Правильное решение, полковник. Ладно, встречаемся в Институте.

Я вернул Крэку рацию и спросил:

– Сколько человек можете поставить под ружье?

– Достаточно, – он плотоядно оскалился.

– Не забывай, был еще второй челнок.

– Да хоть третий. Вломим этим ублюдкам так, что по всей округе звон пойдет. Есть у нас возможности… – и он снова оскалился.

Я призадумался, что за такие таинственные у него возможности, но уточнять не стал. Будет нужно – сам расскажет и покажет.

* * *

– Ну, вот мы почти дома, – сказал наконец Крэк.

Здание Института возвышалось над домами. Это была тридцатиметровая усеченная пирамида, вся из стекла. Я, признаться, разочаровался. Не годилось это сооружение на роль крепости. Разве что подземные этажи…

– Встречайте, – негромко проговорил Крэк в микрофон рации. Ему ответил какой-то хрип, я ничего не разобрал.

Но Крэк, похоже, все понял. Он в замешательстве глянул на меня, потом вновь обратил внимание к рации.

– С кем? – спросил он.

Снова шум, хрип.

– Что там такое? – не выдержал я.

– Они ведут бой, – ответил Крэк, задумчиво посмотрев на меня.

– Бой? С кем?

– А ты как думаешь?

– Понятно… И что… – я не договорил.

Желто-красный клубок огня взметнулся перед лобовым стеклом, и наш фургон подскочил, будто картонная коробочка под порывом ветра. Я оглох и ослеп, несколько секунд я словно находился внутри огромного комка ваты.

Сквозь кровавую пелену я видел, что от бронированных лобовых стекол остались только осколки, которые торчали перед глазами подобно зубам крокодила.

Крэк что-то орал, для меня – просто разевал рот, я не слышал ни звука. Водитель сидел абсолютно белый, со стеклянными глазами, из ушей у него текла кровь.

Я чувствовал, что это конец. Что сейчас невидимый стрелок прицелится лучше, мелькнет еще одна красная вспышка, только уже не снаружи, а внутри кабины. И все мы превратимся в мокрые кровавые лохмотья, которые будут догнивать на обочине еще многие, многие месяцы.

Вот такая у меня разыгралась фантазия.

Потом первый шок отпустил, и навалились звуки. Крэк и в самом деле орал, я даже разбирал некоторые слова, орали и бойцы в фургоне. Трещали выстрелы, где-то звенело стекло.

– Давай, давай, пошел! – услышал я рычание Крэка.

Водитель очнулся от оцепенения, провел ладонью по волосам, по лицу, размазав кровь. Потом взялся за руль, правда, как-то неуверенно.

– Ну, пошел, пошел!

Это чудо, но двигатель работал. А может, и не чудо – много ли я знаю про выживаемость спецтехники? Главное – мы поехали. Крэк орал на ухо водителю и иногда сам поправлял руль. Похоже, он почти не растерялся и единственный здесь знал, что нам делать и куда двигать.

– Ты цел? – он повернулся ко мне.

Я лишь кивнул, успев заметить, что и у него течет кровь – изо рта, из ноздрей и из порезов от разлетевшегося лобового стекла.

Неподалеку грохнул еще один взрыв, но вреда нам не причинил. Перед глазами мелькали дома, пустые окна, покосившиеся столбы и опоры трубопроводов – мы летели, казалось, наугад.

– Держаться! – крикнул Крэк.

Я рефлекторно вцепился в сиденье кресла, а в следующую секунду мы на всем ходу вышибли какие-то ворота. Я успел увидеть двор, заставленный разноцветными бочками и ящиками, потом машина снова ударила передком в какое-то препятствие и проломила его. Тряхнуло так, что мозги едва не соскочили в желудок. Мне показалось, что мы падаем, и я закрыл глаза.

Снова удар. Я почувствовал, что мы наконец остановились. Вокруг была почти непроглядная темнота, только над головой смутно белело пятно света. Мы и в самом деле куда-то упали.

– Бля-а-а-а… – шумно, через стон, выдохнул Крэк. – Есть кто живой?

Из фургона нестройно ответили, что живые имеются. Я тоже промычал что-то жизнеутверждающее. Темнота рассеялась – бойцы пришли в себя, начали включать фонари.

– Где мы? – спросил я.

– Под землей. – Крэк вытирал кровь полой своей десантной куртки. – А ты думал, уже в аду?

– Но-но, не так быстро! – проговорил я, озираясь.

Это было весьма обширное помещение, свет фонарей не достигал до противоположной стены. Мне показалось, раньше здесь был большой магазин или склад – повсюду ровными рядами стояли какие-то шкафы и стеллажи.

Все было обуглено, на полу блестели пятна черной слизи. Воняло здесь какой-то химией, причем сильно – чуть ли не резало глаза. Весьма грязненькое местечко, словно мы оказались внутри мазутного резервуара.

– Мы это подземелье сожгли еще на позапрошлой неделе, – похвастался Крэк. – Хорошо, что я вход запомнил. Сюда вряд ли кто сунется.

– Да уж, вошли мы красиво… И что нам тут делать? Мне тут не нравится.

– Не нравится – возвращайся наверх. Там сейчас хорошо.

– А если серьезно?

Крэк не ответил, занявшись своими солдатами. Всего нас тут было шестеро, включая водителя и трех бойцов. Вроде все целые, только слегка оглушенные. Крэк убедился, что тяжело раненных нет и что никто не потерял в горячке свое оружие, только после этого объявил свои планы.

– Вариантов у нас много: целых два. Первый – пробиться к своим под землей. И второй – пробиться к своим, но поверху, когда стемнеет. Предлагаю немедленно приступить к первому.

Меня подмывало предложить третий вариант: смываться отсюда и искать безопасное место, но я промолчал. Как ни крути, а командую здесь не я. Приходилось уважать войсковую традицию – не бросать своих в беде. Хотя мне все они были ни капли не свои.

– Пошли, – просто сказал Крэк и первым зашагал в темноту, поигрывая лучом фонарика.

Я вздохнул и покорно отправился за ним. Мелькнула мысль, что и мне сейчас не помешал бы фонарик… и тут я похолодел. Мой ранец. Я оставил его в складском грузовичке, под сиденьем. И где теперь тот грузовичок? У меня остался только автомат, да и тот с одной обоймой. Бог с ним, с фонариком, там мои инъекции!

– Крэк, – тихо сказал я. – А если я попробую по рации связаться со своей группой – добьет на поверхность?

– Лучше не пробуй. Не добьет – расстроишься. А если добьет – нас могут пеленгануть. И тогда мы все можем сильно расстроиться.

– Ладно, понял… А доктора у нас тут нет?

– А ты что, приболел?

– Нет. Пока нет.

– Успокойся, Грач. Все будет хорошо. Налью тебе микстуры, у нас там есть…

Хорошо ему меня успокаивать… Я шел и думал: сказать ли ему, что могу в любую минуту свалиться и уйти в отключку? Конечно, предупредить надо, но…

Но нам сейчас хватало проблем. И мне дико не хотелось превращаться в одну из них. Пусть даже предполагаемую.

Ладно, решил я. Если станет совсем хреново, успею объяснить, что да как. Хотя толку от моих объяснений будет, думаю, немного…

Это было и в самом деле большое помещение. Оно закончилось покореженными металлическими воротами, которые пришлось выбивать ногами и прикладами. Крэк вел себя по-хозяйски уверенно, он знал направление и не ждал никаких сюрпризов.

За дверью обнаружился металлический трап, тоже весь в гари и слизи, так что браться за перила я не решился. Крэк, напротив, подцепил увесистый комок на палец и сунул мне прямо под нос.

– Недельки две – и из этого снова вырастет мерзость. Заполнит весь уровень и выползет на поверхность. Поэтому бдительность – прежде всего.

Мы спустились на четыре яруса, вскрыли еще одни ворота и оказались на подземной улице. Она выглядела как обычная улица, только вместо зданий, офисов, магазинов – секции в стенах просторного и высокого тоннеля. И, естественно, потолок вместо неба.

Здесь было относительно светло – кое-где тлели уцелевшие люкс-кабели. Бойцы выключили фонарики, но убирать их не торопились. Мы шли медленно, приходилось обходить не только скопления слизи, но и брошенные в большом количестве электрокары, перегородившие тоннель.

– Тут вообще был чуть ли не главный проспект, – пояснил Крэк. – Здесь не так интересно, а вот ближе к центру города – там просто Бродвей!

Я смотрел по сторонам. В большинстве секций сохранились следы жизни, которая кипела тут всего месяц-полтора назад. Я видел витрины, столики кафе, даже занавески на окнах. Правда, все это было покрыто липким черным слоем.

– Крэк, не похоже, что здесь все горело, – заметил я.

– А здесь и не горело. Мы же не можем весь город поджечь. Мы так, шваркнем огоньком слегка, и становится чисто…

– Тут – чисто? – я фыркнул.

– Ну, как бы чисто. А тебя что-то беспокоит?

– А вдруг эта дрянь не сгорела? А только отползла поглубже и притаилась, а?

– Вот и пусть, бля, дальше себе таится, – мрачно кивнул он.

Идти становилось тяжело. На ботинки налипли черные сопли, и постоянно приходилось удерживать равновесие, чтоб не поскользнуться. Я помогал себе автоматом – из него вышел неплохой противовес.

В какой-то момент мне пришлось перепрыгивать через очередную помойку, и в прыжке я увидел нечто такое, что едва не рухнул со всего размаха.

Это был блестящий металлический паучок. Точь-в-точь как мне показывал Стерлинг в своих подземельях.

Этот паучок не бегал и не суетился, а всего лишь неподвижно лежал посреди «проспекта». Или сидел? Мне сразу показалось, что в нем есть какая-то жизнь. Вроде легкая дрожь пробегала по его беспомощно расставленным лапкам.

– Ты чего застыл? – с недоумением спросил Крэк.

– Смотри, – почти шепотом сказал я, указывая на паучка. – Я такую штуку уже видел.

– Ну и? Я тоже такую штуку видел. Эй, парни? Все такую штуку видели? Нет? Ну, смотрите!

Он вразвалочку подошел к паучку и размашистым футбольным ударом отправил его в ближайший темный угол.

– Все… проблем нет? Тогда пошли дальше. Кстати, нам где-то тут поворачивать…

– Крэк, смотри! – раздался вдруг встревоженный голос одного из бойцов.

Включились фонари. Все увидели, что возле стены полулежит человек. Я подошел ближе – и меня чуть не вырвало. Он только наполовину был человеком. Вся правая половина тела и часть головы напоминала сгусток лягушачьей икры. Впрочем, это не мешало видеть, что на нем войсковая форма. И она показалась мне очень знакомой.

– Вот же, бля… – пробормотал Крэк. – Интересно, откуда взялся этот бедолага?

– Огрызок? – предположил кто-то.

– Не похоже… – Крэк наклонился, посветил в лицо фонарем. – Не… не наш, – и он осторожно потянул его за плечо, чтобы повернуть лицом к нам.

– Майор… – остолбенел я.

– Что? – напрягся Крэк. – Ты его знаешь?

– Знаю, – едва слышно проговорил я. – Майор Грошер, зам нашего полковника. Он вел вторую группу.

– Интересные, бля, дела… А где вся группа?

– Наверно, тут же, неподалеку… – у меня просто сердце упало.

Мы постояли еще некоторое время молча. Я даже не знал, что сказать. Остальные тоже помалкивали. Всем стало как-то тревожно.

– Ладно, пошли уже… – махнул рукой Крэк. – Чё стоять-то…

Я кивнул. Двое бойцов уже нашли проход, в который нам предстояло уйти, и светили туда фонарями.

– Мэ-э… мэ-э-э-э-э…

Я подскочил на месте, потом отпрыгнул в сторону. Эти «мэ» шли от Грошера.

– Не стрелять! – крикнул я, заметив, что все моментально вздернули стволы.

Я очень осторожно подошел, готовый в любой момент дать драпака. У Грошера был открыт единственный сохранившийся глаз. Он смотрел на меня.

– Мэ-э… мэ-э…

– Майор, ты меня слышишь? Скажи, слышишь? Ну, хоть кивни или моргни!

– Мэ-э…

– Он что-то хочет сказать, – убежденно проговорил я. – Он в сознании, я вижу.

Крэк лишь недоверчиво покачал головой.

– Может, ему что-то надо? Ну, хоть воды. Дайте флягу, кто-нибудь!

– Пулю в голову ему надо, – вполголоса проговорили у меня за спиной. – Лично я ничего бы больше не просил. Не дай бог, конечно…

Мне протянули флягу. Я начал вливать воду небольшими порциями в полуоткрытый рот Грошера. Большая часть вытекала обратно. Внезапно по его телу прошла судорога, кулак с хрустом сжался. А единственный глаз посмотрел на меня совершенно осмысленно.

– Мэ-э… старшина… старшина… мэ-э…

– Что-что? – заинтересовался Крэк.

– Тихо, – отмахнулся я. – Говори, майор, я слышу тебя.

– …старшина… старшина… привод… привод… мэ-э-э-э… – Я вылавливал слова из хрипа и бульканья, словно куски мыла из мутной воды.

– Какой привод, ты о чем?

Бойцы убедились, что опасности пока нет, и стягивались в кружок. В свете их фонарей я видел, что «лягушачья икра» просвечивается насквозь, и там внутри что-то бьется, шевелится, перемещается – в общем, происходит какая-то странная и жуткая жизнь.

– Старшина… включил… привод… мэ-э-э… – выдавил Грошер.

– Какой привод, я ничего не понимаю!

– Авиационный привод, – пояснил вдруг наш водитель. – То, о чем я говорил. Система лучевого ориентирования и стабилизации. Она так и называется – воздушный привод.

– А что за старшина? – насторожился Крэк. – Он с вами был?

– Да нет, – покачал я головой. – Старшина как раз ваш. Мы подобрали его в Доме правительства, и он сказал, что служил в охране шахты. Гарнизонный начальник какой-то.

– А зовут его как? – Крэк весь прямо-таки подобрался, как тигр перед ударом.

– Зовут его… – я задумался. Я не помнил, как он назвался. Старшина – и ладно…

– Не Локтев, случайно?

– Мэ-э-э… – донеслось от Грошера. Весь его вид красноречиво показывал, что мы прекрасно поняли, о ком идет речь.

– Твою мать! – зарычал Крэк. – И твой приятель говорит, что Локтев включил наведение для боевых челноков? Какого черта!

– Майор, – я вновь переключил внимание на Грошера, – напрягись еще чуток. Расскажи, как дело было? И где этот привод? И где этот Локтев? Вспомни, а? Хочешь еще воды?

– Мэ-э-э…

Я влил в него еще несколько глотков. Не знаю, помогла ли ему вода, но майор несколько раз глубоко вздохнул и наконец заговорил относительно ровно.

– Он нас подставил… он сказал, там безопасно… пока нас рвали на части, он… мэ-э-э… он проскочил… он нас взял для наживки.

– Кто? Кто вас рвал, майор? И где это было?

– Здесь… рядом… мэ-э-э… я не знаю, я такое не видел никогда… не ходите туда… меня только цапнуло… легко… э-э-э… думал, уйду…

Тут его перекосило такой судорогой, словно в него воткнули высоковольтный кабель. Я с ужасом увидел, что «лягушачья икра» лопнула и потекла. Грошер тихо завыл и закатил единственный глаз.

Больше мы не услышали от него ни слова. Он только мычал и корчился. Потом он затих, ненадолго. Неожиданно его рука протянулась и ухватилась за ствол автомата, который болтался у меня на плече. Через мгновение он навел этот ствол себе под подбородок. Вернее, то, что осталось от подбородка.

– Мэ-э-э…

Я и без слов понял, что он от меня хочет.

– Майор, я не могу, – я затряс головой. – Не проси, я этого не сделаю!

– Мэ-э-э! – Это было очень красноречивое и требовательное мычание.

– Не паникуй. Мы тебя сейчас здесь оставим, но скоро вытащим. Тут рядом ученые. Они придумают, как тебе помочь, – я нес эту несусветную глупость, прекрасно понимая, что он мне не верит. Если мы его и вытащим, то никакие ученые его все равно не спасут. Нечего было, по сути, спасать…

– Мэ-э-э-э-ээ!

– Дай я, – процедил Крэк, отстраняя меня в сторону.

Я отошел подальше, в полумрак тоннеля, там стиснул зубы и зажмурил глаза. Два выстрела прозвучали совсем не страшно. Просто два хлопка один за другим.

– Пошли, – позвал меня Крэк.

Я больше не смотрел в ту сторону, где остался майор.

* * *

Мы углубились в темный проулок метров на тридцать, когда кто-то из бойцов нашел автомат. Такой же автомат, как мой. Его потерял либо Грошер, либо кто-то из его ребят. Как бы там ни было, стало совершенно ясно, что пока мы идем их маршрутом.

Автомат мы оставили, где нашли. Только полупустую обойму я прихватил – все мои боеприпасы остались в фургончике у Сологуба.

У меня по спине то и дело пробегал нехороший холодок. Здесь было страшно. Скорей всего сыграла роль наша встреча с Грошером, но на мозги давили и другие факторы. Сколько бы Крэк ни бахвалился про свою тактику выжженных подземелий, я четко понимал – на «проспекте» было относительно безопасно, потому что он шел аккурат рядышком с ниткой волновода. Сейчас мы от него удалялись, и произойти могло все, что угодно.

Превратившийся в пудинг Грошер – лучшее тому подтверждение.

Это был служебный тоннель, здесь тоже имелось множество секций и каких-то неведомых ходов, но не было признаков былой кипучей жизни. Мы шли осторожно, тщательно прислушиваясь к тишине, никто никуда не торопился.

Крэк вкратце объяснил, что намеревается привести нас как можно ближе к Институту. В сам Институт под землей не пройдешь: все входы-выходы заварены и заблокированы, так спится спокойней. Поэтому небольшой прогулочки по поверхности нам не избежать. Может, стрельба к тому времени утихнет.

Мы шли в темноте уже минут пятнадцать, когда меня посетило уже знакомое чувство. Показалось, кто-то заглядывает ко мне в душу. И сразу возникло ощущение, что мы тут не одни. Это было отвратительное ощущение, и я гнал его прочь, но не очень получалось.

– Притормозите, – сказал Крэк.

Он прошелся вдоль стен с фонарем, озадаченно почесал голову и наконец вспомнил:

– Нам сюда, – и показал на раздвижную металлическую дверь с неразборчивыми пиктограммами. – Всякие технологические катакомбы, – пояснил он мне. – Обычно здесь посторонним проход запрещен, но мы же не посторонние.

– О да, мы тут прям родные…

За дверью была площадка трапа. Внизу лучи фонарей выхватывали ряды каких-то баков или котлов, а еще – целую паутину труб и трубочек самого разного цвета и размера.

– Что-то из сферы водоснабжения? – поинтересовался я.