Текст книги "Контрабандист"
Автор книги: Михаил Тырин
Жанр: Научная фантастика, Фантастика
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 17 (всего у книги 24 страниц)
– Хер его знает, что тут такое, – отмахнулся Крэк. – Главное, есть проход.
Мы осторожно двигались между баками, прислушиваясь ко всем шорохам. В лабиринте оборудования я ощущал себя вдвойне неуютно – слишком много темных углов и разнообразных укрытий для неведомой опасности. Я вдруг подумал, что именно поэтому на кладбищах ночью страшно. Там тоже много неясных силуэтов – крестов, памятников, – которые собственная фантазия может превратить в любой кошмар.
– Вот сюда, – негромко произнес Крэк, осветив фонарем какую-то дыру в стене. – Метров десять на карачках, потом опять нормально пойдем.
– А ты неплохо тут освоился, – заметил я. – Знаешь все ходы и норы лучше, чем свои карманы.
– Ты бы здесь полазил с мое, тоже бы узнал, – проворчал Крэк. – Двигаем помаленьку…
Я полз на четвереньках, чувствуя, что под моими руками какая-то упругая ткань или резина. Наконец дошло, что под нами лента транспортера. Оставалось надеяться, что у Крэка хорошая память. Если он ошибется, заблудится и мы застрянем в какой-нибудь дыре… нет, лучше об этом не думать. Искать нас тут вряд ли кто догадается.
Я вывалился на том конце транспортерного тоннеля и сразу поразился тому, как отвратительно здесь воняет. Словно на скотобойне. Двое бойцов, шедших впереди, неподвижно стояли в полушаге от меня и светили в темноту.
– Проходите, что ли, – сказал я. – Чего встали-то?
– Тихо… – услышал я.
– Что там у вас… – Я проследил за лучом фонаря и… подавился собственными словами.
Это походило на картину «Ночь в кукольном театре». В просторном квадратном зале не было видно стен. Все стены оказались завешаны людьми! Они болтались там гроздьями, как марионетки на нитках. Нет, конечно, не на нитках. Они были словно вплетены в мешанину жирно блестящих волокон самого мерзкого вида. У меня голова кругом пошла от такого зрелища, я пошатнулся, едва удержавшись на внезапно ослабевших ногах.
– Ну, чего столпились, – раздался недовольный голос Крэка. – Пройти-то дайте…
Он выбирался из тоннеля за мной, и его голова оказалась точно на уровне моей задницы.
– Тс-с-с! – прошептал я и чуть посторонился.
Крэк вылез, поглядел – и обомлел. Он даже сказать ничего не смог, только таращился и нервно глотал слюну.
Моим единственным желанием было сейчас нырнуть обратно на транспортер и оказаться подальше от этого места. Желательно за много тысяч километров. Но в тоннель я вернуться не мог, оттуда сейчас как раз выбирался водитель и еще один боец.
Мы стояли неподвижно, как статуи, и молчали. Лично я боялся даже дышать. Крэк тоже помалкивал: похоже, в этой комнате его профессиональные знания и навыки закончились.
Что-то надо было делать. До противоположной стены было метров десять-двенадцать, там был выход. Еще одну дверь, металлическую, полуоткрытую, я заметил буквально в пяти шагах от нас. Правда, над ней нависала целая гроздь покойников. А что за ней – вообще неизвестно…
Возможно, нам стоило просто поскорей пройти это место. Скорей всего, никакой опасности тут не осталось… но верилось в это с большим трудом. Успокоить самого себя мне не удавалось.
– Я пошел помаленьку, – очень тихо прошептал Крэк. – Вы за мной…
Он сделал первый шаг, вцепившись в автомат до хруста в пальцах. Ничего страшного не произошло. Он сделал еще несколько шагов. Черная слизь предательски чавкала у него под ногами.
Следом двинулись двое бойцов. Они были так напряжены, что казалось, взорвутся при одном прикосновении. Впрочем, я был напряжен не меньше.
В общем, мы пошли. Во мне боролись два чувства: с одной стороны, хотелось быть неслышным и невидимым, с другой – подмывало броситься очертя голову к выходу и мчаться отсюда, пока хватает сил.
Крэк уже почти перешел помещение. До выхода ему оставалось всего несколько шагов. И тут на меня снова накатило.
На этот раз нечто не просто заглянуло в меня. Оно словно сунуло щупальце и принялось шарить в мозгах. Я сделал еще шаг, покачнулся – и остановился.
Это, наверно, меня и спасло.
Та стена, к которой мы шли и где был выход, вдруг ожила. Она колыхнулась, как занавеска, висящие на ней тела закачались. Что-то мелькнуло перед глазами, я невольно зажмурил их всего на мгновение, а когда открыл, увидел, что идущий впереди меня боец болтается в воздухе.
Он болтался не сам по себе. Его вздернула какая-то волосатая загогулина, напоминающая паучью ногу. Мало того, она пробила его насквозь – от плеча до задницы. Я не успел ужаснуться, потому что внимание отвлекло другое – зал был полон такими же паучьими ногами! И они шарили везде, только чудом не задевая остальных.
До бойца, кажется, не сразу дошло, что его дела совсем плохи. Он наконец заорал. Вслед за ним заорали мы все – наперебой, бездумно, просто от ужаса.
В ту же секунду мы дружно и молча шарахнулись назад, к выходу транспортерного тоннеля. Думать было некогда, но лично я и без всяких раздумий понимал – пятерым мужикам не втиснуться в узкий проход.
В зале стоял многоголосый вой, он креп и усиливался. Я поскользнулся в луже черной слизи и покатился по полу. Оказавшись на спине, я увидел совершенно жуткую картину: все стены шевелились. Висящие на них люди извивались, рвались, тряслись. И кричали. Все до единого кричали так, словно предстали перед ликом самого дьявола.
У меня просто отнялись конечности. Я никогда не видел, чтобы сотня полусгнивших мертвецов вдруг очнулась от вечного сна и подняла крик. Я в тот момент, наверно, поседел.
Хвала всевышнему, у меня хватило воли, чтоб не сойти с ума. Я перекатился к замеченной раньше двери и крикнул:
– Сюда!
Но меня, конечно, никто не услышал. Я сунулся туда первым и убедился, что там нет ничего страшного. Просто небольшая комната с какой-то невыразительной обстановкой.
Крэк оглянулся и увидел меня. Он все понял. Он подтолкнул ко мне водителя и следом влетел сам. В квадратном зале оставалось двое бойцов, один уже наполовину втиснулся в тоннель, второй метался рядом, уворачиваясь от «паучьих ног».
– Сюда, бля! – крикнул ему Крэк, но вряд ли был услышан.
Сквозь многоголосый вой вдруг послышался пронзительный вопль: «паучья нога» подцепила второго бойца. Я наблюдал через узкую щель и увидел только, что его взметнуло куда-то к потолку и он так и остался там.
Еще один боец, извиваясь, как червяк, юркнул в спасительный ход тоннеля. Больше спасать было некого.
Я захлопнул дверь, ударил по задвижке. Лишь потом перевел дух. Мы втроем встали друг перед другом в крошечной полутемной комнате. Как выяснилось, у нас остался только один фонарь.
– Крэк, что это было? – спросил я.
Он только мотал головой и трясся, как лихорадочный. Вой за дверью не прекращался, но здесь он был слышен слабо – толстая дверь все глушила.
Я еще не задумывался о том, что мы в ловушке – сейчас главным было то, что мы закрылись от кошмарных «паучьих ног» и остались целы. Я был весь обляпан тошнотворными скользкими лохмотьями, это, наверно, были человеческие останки, и данное обстоятельство никакой бодрости мне не прибавляло.
Крэк сел на корточки и привалился к стене, сдавив ладонями виски.
– Это «гербарий», – сказал он наконец. – Я, бля, такого еще не видел. Люди рассказывали. Вернее, я тоже видел один раз, но мертвый, брошенный. Где одни мумии по углам. А чтобы вот так – ни разу не попадал.
– И что эти люди тебе рассказали?
Он повел плечами.
– Да какая разница. Мы и сами все видели.
– Меня интересует, как мы будем выбираться.
Я взял у водителя фонарь и осмотрел комнату. Похоже, совсем недавно это была бытовка для какого-нибудь оператора или наладчика. Здесь имелись железный шкафчик для одежды, рабочий стол с терминалом и мини-кухня в углу. Еще небольшой диванчик. Вот и все.
– На потолок посвети, – попросил водитель.
Увы, на потолке никаких тайных ходов мы не обнаружили. Единственный канал вентиляции был таким узким, что сгодился бы разве что для кошки.
Мы уселись на пол и несколько минут сидели молча. Шум за дверью стихал, потом и вовсе сошел на нет. Мы молчали.
Первым не выдержал Крэк.
– Интересно, – сказал он, – что там Серго сейчас делает.
Насколько я понял, он говорил о бойце, спасшемся через транспортер.
– Спроси, – вяло посоветовал я.
– Точно, – Крэк достал рацию. – Надеюсь, он тоже догадается ее включить.
Увы, Серго ни о чем таком не догадался. Эфир молчал.
– Драпает небось твой Серго, – ухмыльнулся я. – Во весь опор, только пятки сверкают.
– Мои бойцы не драпают, – оскорбился Крэк. – В крайнем случае – тактический отход.
– Что делать будем? Тактический отход для нас сейчас недосягаем.
Мы помолчали еще минуту. Я смотрел на свет фонаря. Он был ровный и надежный. Хоть на что-то можно положиться…
– Как тебя зовут-то, парень? – спросил я у водителя.
– Макс. Рядовой Максимус Арчивадзе. Резервист первой статьи.
– Будем знакомы, – кивнул я. – А откуда столь широкие познания про лучевое ориентирование и тому подобное?
– Да так… – он вдруг замялся.
– Он недоучившийся пилот, – ответил за него Крэк. – Только он не любит про это рассказывать.
– Не стесняйся, Макс, здесь все свои, – вздохнул я.
Крэк вдруг принялся шарить у себя в ранце.
– Вот же, – выпалил он, выкладывая перед собой три небольших цилиндра бордового цвета. – Вот что надо попробовать.
– Зажигалки, – заинтересовался Макс.
– Одна погремушка накрывает поверхность в радиусе трех-пяти метров, – начал объяснять мне Крэк. – Полторы тысячи градусов, двадцать секунд активного горения. Переносной крематорий, бля!
– Здорово, – кивнул я. – Только мы тоже окажемся в радиусе активного горения. Жарковато будет.
Крэк постучал кулаком по толстой двери.
– Выдержит, – пообещал он. – Даже пропотеть не успеем.
Он деловито вскочил и повернулся к двери, прижимая гранаты к груди. Но вдруг остановился, неуверенно тронув задвижку.
– Вы это… дверь-то подержите, а? – сказал он. – На всякий случай. А то, бля, сейчас как ломанется…
Мы с Максом заняли место у двери, чтоб в случае опасности подналечь и общими усилиями ее захлопнуть. Крэк, переглянувшись с нами, положил руку на задвижку.
– Хорошо подумал? – спросил я.
– Хера тут думать… – глухо ответил он и потянул задвижку.
– Крэк, стой! – крикнул вдруг Макс.
Тот испуганно отпрянул от двери.
– Ты чё орешь, бля?!
– Крэк, там же пацаны наши!
Действительно, о пацанах мы как-то и не подумали. Прямо как-то неудобно получилось.
Крэк опустил руки и горестно взглянул на нас.
– И чё делать? – поинтересовался он.
Ответом было молчание.
– Так, успокоились оба! – проговорил я. – Никаких пацанов там уже не спасешь, а нам выбираться надо.
– Что значит не спасешь? – очень тихо произнес Макс. – Это значит, мы их живьем поджарим, да? А сами – спасаться будем?
– Ты меня не лечи, рядовой, – сказал я. – Их уже до нас и поджарили, и переварили. Живых там нет.
– Как это нет? Они кричали! Ты сам слышал, как страшно они кричали. Там наши парни и еще сотня других людей. И ты хочешь устроить им костер?
– А есть другие варианты? – Я видел, что Макс не вполне вменяем, последние события здорово дали ему по мозгам.
Он стоял молча и таращился на меня.
– Может, Серго что-нибудь придумает? – пришел ему на помощь Крэк.
– Интересно, что он может придумать? Отвлечет это чудище кусочком сахара из пайка?
– Ну, не знаю, может, людей приведет…
– Не знаешь? Зато я знаю! Все, что он сможет придумать, это забросать комнату такими же гранатами, если они у него есть. Не будьте идиотами. Помощников ему тут искать негде. А если и найдет кого-то, вариант останется тот же самый. Крэк, ты же сам знаешь, единственный путь – это жечь всю эту заразу подчистую. Ты же сам этим занимался. Ни разу не поинтересовался, сколько «пацанов» могло оказаться в любом тоннеле, который ты заливал горящим топливом?
Крэк смотрел то на меня, то на Макса.
И тут в дверь постучали. Мы услышали три глухих удара. Потом еще три. И еще четыре. Это не было похоже на какой-то случайный звук. К нам словно кто-то просился.
У моих попутчиков просто челюсти отвалились.
– Придерживайте дверь, я открываю, – произнес Крэк, откладывая гранаты в сторону.
Он привел в готовность автомат и потянул задвижку. Мы с Максом, напряженные до предела, готовились захлопнуть дверь при малейшем намеке на опасность.
– Это Серго! – воскликнул Крэк и рывком открыл дверь пошире.
А потом он втащил в комнату Серго.
Сказать точнее, он втащил половину Серго. У бойца отсутствовало все, что ниже грудной клетки. Обрывки пищевода волочились по грязному полу. Окаменевшее лицо не выражало вообще ничего.
Тем не менее он шевелился. Одна рука ритмично двигалась, словно отдавала нам прощальный салют. Видимо, именно она молотила по двери. Возможно, он еще был жив, когда начал стучаться в комнату.
Впрочем, он и сейчас мог быть жив. Если можно назвать жизнью то странное состояние, в котором пребывали «огрызки», пленники «гербария» и прочие порождения Темного круга.
– Серго! – Крэк уложил тело на диванчик. Рука продолжала биться в жутковатой конвульсии. И кажется, не собиралась останавливаться. – Ты слышишь меня? Открой глаза, слышишь?
– Крэк, остынь! – в сердцах проговорил я. – С кем ты сейчас разговариваешь? Ты видишь – он мертв!
Крэк распрямился, отошел от диванчика. Он продолжал неотрывно смотреть, как Серго машет нам рукой.
– Все, хватит! – сказал я. – Бери гранаты. А ты помогай придерживать дверь.
Крэк поднял с пола гранаты, подошел к нам.
– Ставлю десятисекундную задержку, – сказал он. – Должно хватить. По моей команде захлопываете, и я запираю.
Я видел, что Макс бесится, но он бесился молча. Спорить было не о чем. Какие уж тут споры…
Когда мы встали у двери, его глаза оказались напротив моих.
– Это будет на твоей совести, – очень тихо сказал он.
– Согласен, – твердо кивнул я. – Моя совесть не согнется под этим грузом.
Дверь открылась, и три бордовых цилиндрика по очереди улетели в темноту. Щелкнула задвижка, мы инстинктивно отпрянули от двери, ожидая взрыва.
Через несколько секунд за стеной раздался тяжелый вздох, и стены тряхнуло так, что сверху что-то посыпалось. Дальше мы слышали только приглушенный треск и рев пламени. Что характерно, никто в этом пламени не закричал.
Я вдруг увидел, что на двери чернеет и трескается старая краска. Страшно было представить, что творилось по ту сторону.
Мы несколько минут простояли абсолютно молча. Потом Крэк сделал неуверенный шаг к двери.
– Будем открывать, что ли? – Он обмотал ладонь какой-то тряпкой и потянул разогревшуюся задвижку.
Дверь поддалась с большим трудом – от мгновенного разогрева ее всю перекосило. В комнатушку вместе в горячим воздухом ворвался запах гари. Дым еще не рассеялся, дышать было больно. Квадратный зал оказался по колено засыпан черным горячим пеплом, который взмывал в воздух при малейшем движении. Никаких следов «гербария» мы не увидели, все сгорело дочиста.
– Уходим, быстро, – сказал я, закрываясь от дыма и пепла рукавом.
Можно было и не напоминать.
Мы бегом пересекли зал, подняв за собой тучу черных хлопьев, и выскочили в свободный проход. Краем сознания я отметил, что под слоем гари что-то противно хлюпало, но не стал об этом даже думать.
Перед нами был широкий транспортный коридор, где еще тлели уцелевшие люкс-кабели. Никто не выказывал радости спасения, но я-то видел, какое облечение испытывают мои попутчики.
Когда мы уходили, мне почему-то подумалось про оставленного нами Серго. Как он лежит там один на диванчике и машет нам рукой. Воистину на прощание.
– Крэк, – позвал я. – А ты раньше через тот зал ходил?
– Только через него и ходил.
– И что, не было никакого «гербария»?
– Даже, бля, намека. Да я был-то там последний раз недели полторы тому как… А что?
– Да вот думаю, откуда там все эти люди взялись? Неужели за полторы недели столько этим же путем прошло?
– Не знаю, Грач. Я о таких вещах тут не задумываюсь. А иначе, бля, только думать и придется. А от этого череп, знаешь, как болит? И потом, если всегда думать, когда дела делать?
– Сотня людей там осталась. А мы вот почему-то прошли. Тебе не странно?
– Радуйся, бля!
* * *
Тоннель был прямым и безопасным. Идти, по словам Крэка, нам осталось всего ничего. Мы шагали молча, тщательно обходя встречные «проплешины».
Наконец Крэк замедлил шаг, огляделся и сообщил нам:
– До Института метров сто по прямой. Но там шлюзы заварены. Поэтому мы тут по трапу поднимемся, еще чуть проползем и вылезем на улицу. А дальше – как повезет…
Нам не повезло фактически сразу. Мы действительно поднялись по ржавой лестнице и протиснулись через какой-то замшелый ход, собрав на себя по паре килограммов пыли. Наконец оказались перед захламленным квадратным тамбуром, в котором была еще одна небольшая лестница и люк на улицу.
Макс уже шагнул было к этой лестнице, как вдруг Крэк резко схватил его за шиворот.
– Замри, – процедил он.
Я вопросительно посмотрел на Крэка. Тот молча кивнул на противоположную стену.
Я ни разу не видел таких штук, но в момент понял, что это мина. И не простая, а «умная», с каким-то детектором. Реагировал он, может, на тепло, а может, на движение или голос.
Главное, что нас это устройство заметить не успело. Ребристая штуковина из серого металла спокойно висела на поворотном кронштейне, за стеклянным окошечком на корпусе что-то едва заметно мерцало красным. Мы на цыпочках отступили метров на пять, после чего Крэк шумно выдохнул.
– Ну, бля, приключения, – проговорил он, вытирая пот со лба.
– Вы тут этих игрушек понаставили? – поинтересовался я.
Крэк помотал головой.
– Похоже, бля, наши новые друзья с челноков.
– А оно им надо?
– Да как тебе сказать… Мы, например, когда где-то встает лагерем, чуть ли не первым делом минируем подходы.
– Отлично. Ты привел нас в их лагерь.
– Ну, извините, ребята, другой дороги не имелось. Что делать-то будем?
– А что тут поделаешь? Если другой дороги нет, придется идти по этой. Саперов у нас не найдется? – я посмотрел на Макса.
Тот с сожалением покачал головой.
– И гранаты, бля, я все там выкинул, – вздохнул Крэк. – А то щас бы как дали…
– У меня подствольник в рюкзаке, – осенило Макса.
– О! – заинтересовался Крэк. – Еще лучше. Ну-ка давай сейчас шарахнем…
– Эй, погодите шарахать! – остановил его я. – Если мы на самом деле в периметре их лагеря, то рискуем тут здорово прославиться.
Крэк и Макс озадаченно переглянулись.
– Ну и что? – печально проронил Крэк. – Что это, бля, меняет? Мы сначала шарахнем, а потом поглядим, прибежит ли кто-нибудь. Чуть что – еще разок дадим им просраться, а потом в тоннелях укроемся, ни одна сука не достанет.
Я сокрушенно покачал головой. Спорить в общем-то не о чем.
– Ладно, Крэк. Ты – солдат бывалый, тебе видней. Шарахайте.
Макс деловито пристегнул подствольник на автомат, присел на колено, укрывшись наполовину за углом, и, как было обещано, шарахнул. Вслед за грохотом из тоннеля, как из пушки, выстрелила, наверно, тонна мусора и пыли.
– Шумновато получилось, извините, граждане, – ухмыльнулся Макс, выщелкивая пустую гильзу.
Судя по звуку, мина детонировала. Мы подождали, пока пыль хоть немного осядет, и двинулись в тамбур. Действительно, дорога была свободна. Крышка люка вылетела, мы видели над собой серое клубящееся небо. Правда, взрывом покорежило и оторвало от стены лестницу, но это решалось легко. Мы просто приставили ее обратно.
– Лезь первый и глянь, что там, – сказал Крэк Максу. – Мы за тобой.
Воодушевленный удачной взрывной операцией Макс принялся карабкаться к люку. Мы смотрели ему вслед, приготовив на всякий случай оружие. Стоило опасаться, что в любой момент на фоне серого неба появится башка какого-нибудь любопытного интервента.
И тут я ощутил, как моя кровь превращается в лед.
– Макс, стой, – хрипло выдавил я. И, справившись с оцепенением, повторил теперь уже во все горло: – Макс, стоять!!!
Еще одна ребристая штуковина с красным глазком висела на стене метрах в трех от пола. Макс уже почти достиг ее уровня.
– Что такое? – он свесился с лестницы.
Красный глазок подмигнул чуть ярче обычного, штуковина начала медленно поворачиваться на своем кронштейне…
– Прыгай, придурок!!! – заорал я как оглашенный.
– В чем дело-то?
Я понял, что до смерти нам осталось полсекунды. Нет, наверно, меньше. Автоматика соображает хоть и тупо, но неотвратимо. В этот момент время услужливо замедлило свой ход. И я успел сделать минимум из того, что мог.
А именно: найти взглядом какой-то металлический лист на полу, присесть, вцепиться пальцами и рвануть его вверх, чтоб затем под ним укрыться.
Крэк тоже успел нырнуть под эту «крышу».
– Прыга-а-а… – и в следующий миг на меня обрушился мир.
Сверху дало так, словно в железный щит прямой наводкой попали из корабельной пушки. Мне сначала показалось, что меня расплющило, к чертовой матери, как таракана. Я оглох и ослеп, у меня заболел каждый квадратный сантиметр тела.
Казалось, прошла вечность, прежде чем в глазах забрезжил свет. Я видел перед собой какое-то мутное пятно, со временем оно превратилось в лицо Крэка, который тряс меня за плечи и беззвучно открывал при этом рот. Из его рта текла кровь. И из носа, из ушей – тоже.
Я оттолкнул его, уперся окровавленными руками в пол и каким-то чудом встал на ноги. Вокруг клубился едкий дым, но у меня не было сил даже кашлять. Я увидел на полу и на стенах блестящие красно-желтые ошметки, это был, без сомнения, Макс. Только по частям.
Как-то от этих видов сразу потяжелело в груди. И ноги опять стали ватными. И в глазах начало темнеть. Я пошатнулся и схватился за стенку. Потом сполз по ней и некоторое время удерживался, стоя на коленях.
– Укол! – позвал я, но вышел только булькающий хрип.
– Я ни хера не понимаю! – донесся наконец голос Крэка. – Повтори!
– Прошивка… – пытался выдавить я. – Прошивка… нужен укол…
Не знаю, удалось ли ему что-то понять. Впрочем, кое-что удалось. Он понял – и это было видно по его лицу, – что со мной на руках он отсюда не выберется. А сам я уже не ходок – это тоже прекрасно понятно.
– Грач! – доносилось до меня сквозь тысячу ватных одеял. – Слышишь, Грач?! Я за тобой вернусь. Запомни, я тебя найду и вытащу. Что бы ни случилось!
Какое-то время я еще мог видеть его лицо, потом оно снова превратились в мутное пятно.
Скоро исчезло и пятно. Остался лишь мрак.
* * *
Наконец-то все хорошо. Слава тебе, господи, кончились мытарства, опасности и неопределенность. И я опять просыпаюсь в своей светлой квартире, в чистой уютной постельке, чтобы позавтракать кофе с молоком и огромным бутербродом с ветчиной и зеленью.
Солнышко щекочет веки, упрямо заставляя оставить кровать и начать новый день. Я сладко потянулся и открыл глаза…
Какого черта?
Не было солнышка. И не было постельки. Только унылый свет из какой-то щели в стене и куча тряпья. Воняло плесенью и машинным маслом. Вдобавок я дрожал от холода и сырости, а кроме того, жутко хотел есть.
Я поднялся на неверных затекших ногах и доковылял до щели. Свет улицы с непривычки резанул глаза, но это быстро прошло.
Ну и дела…
У меня был совсем небольшой угол обзора, но его хватило, чтобы понять, в какой заднице я оказался. Я видел несколько надувных палаток и войсковой вездеход, уткнувшийся носом в кучу слежавшихся опилок. На боку – знакомая эмблема. Неподалеку ошивались несколько людей в серой мешковатой униформе. Один из них сидел, подложив под задницу шлем, и старательно чистил ручной пулемет. Отчищенные детальки были красиво разложены на тряпочке.
Ну, все, абзац. Приплыли.
Я осмотрел свою, с позволения сказать, комнату. Это был какой-то старый фургон, который, видимо, провалялся тут немало лет, прежде чем стать моей Бастилией. Пары минут осмотра хватило, чтобы убедиться: выковырнуть болтик или отогнуть панельку у меня не получится. Побег невозможен.
Я недолго поразмыслил, потом начал долбить ногой в дверь. Хуже мне вряд ли будет, а вот пожрать наверняка дадут. Тогда, на сытый желудок, и думать будем.
Подолбив и не дождавшись ничьей реакции, я вновь прильнул к щели в стене. Люди в серой форме стояли неподалеку и задумчиво рассматривали мой фургон. Чистильщик пулемета поспешно собирал свои детальки в единый механизм. Судя по всему, ожидалось прибытие начальства.
Дверь открылась. Солдаты встали полукольцом, тыча в меня стволами. Напугали, блин, ежа голой задницей…
– Хоро-о-ош! – усмехнулся кто-то странно знакомым голосом.
Я и в самом деле был «хорош». Весь изодранный, побитый, в засохшей грязи, с кровавыми корками на лице, я напоминал мифического героя, выжившего после битвы с вампирами в городской канализации.
– Ба-а! – произнес я, разглядев наконец знакомое лицо. – Гарнизонный старшина Локтев! А я-то надеялся, что ты, сука, сдох в каком-нибудь подвале страшной смертью.
Старшина тоже был одет в серую форму. Только «Лайзы» при нем уже не было. Вместо нее – компактный пистолет-пулемет, небрежно заткнутый за ремень. Офицерское оружие, если я не ошибаюсь.
– Я-то не сдох. А вот ты, Грач – вылитый оживший мертвец. Четыре дня без звука провалялся в сарае. Воняет от тебя – не пересказать словами. Поэтому сначала пойдешь мыться, а только потом обсудим, как нам дружить дальше. Да, за «суку» рассчитаюсь с тобой чуть позже.
– В последнее время прослеживается странная тенденция, – заявил я. – Множество малознакомых людей вдруг предлагают мне неистово дружить. Но дружба эта оказывается столь хрупка и недолговечна, что я уже сомневаюсь – веровать ли мне в простые человеческие чувства. Или ты тоже намерен злоупотребить моей преданностью, брат мой во Христе?
– Что ты несешь? – брезгливо произнес старшина. – Плохо выспался?
Он повернулся к солдатам.
– Отведите его и суньте в воду. Лучше из шланга сначала окатить. Да и хлоркой не мешало бы посыпать… брат во Христе…
Через сорок минут мне все объяснили. Перед этим я успел помыться и сменить одежду. Теперь на мне тоже была серая форма. Оказалось, она очень даже уютная и удобная.
И еще я выторговал право немедленно пожрать. Без этого просто отказался разговаривать.
– Повезло нам с тобой, Грач, – сказал Локтев, усевшись напротив меня за походный столик в палатке. – Сам в руки попался. Мы и не чаяли такой удачи.
– Эй, подожди-ка, а вы – это кто?
– Мы – ремигранты, – просто ответил старшина. – Много лет назад мы или наши родители прибыли на Гарсию в поисках лучшей доли. Убедились, что нас обманули и доля тут совсем хреновая. И умчались в другие земли искать там…
– Нашли долю-то? Там-то, в иных землях?
– Не паясничай, Грач. Мы прилетели не в слова с тобой играть. Мы хотим забрать золото. Наше золото. Нашу долю.
– Ну, так забирайте, я не возражаю. Могу расписаться в накладной.
Старшина протяжно вздохнул, глядя в сторону.
– Нам не до шуток, – сказал он. – Когда мы покидали Гарсию, мы оставались ее гражданами. И у каждого из нас есть имущественные права на часть ее ресурсов. Когда Марциони раструбил на всю Галактику про свои сокровища, мы на законных основаниях потребовали поделиться. Но он ответил, что… он предложил…
– Отсосать, – подсказал я.
– Он сказал, что недра принадлежат истинным гражданам, а не ренегатам и отщепенцам. Примерно так.
– Вот же дурачок, – рассмеялся я. – Скупая душонка. Золото мало что халявное, оно еще и бесконечное. Оно еще вырастет, чего его жалеть?
– Грач, хватит нести чушь. Иначе я позову солдат, и они выжгут у тебя на спине значки любимых команд. У меня есть к тебе конкретные вопросы, и ты конкретно на них сейчас ответишь. Ухмылочку свою оставь для лучших времен, она тебе сейчас может боком встать.
– Хорошо-хорошо, слушаю! Ой, а можно в туалет?
Старшина вскочил и оглушительно врезал кулаком по столу.
– Последнее предупреждение, – сказал он.
– Уже не надо, – поспешно согласился я. – Итак?
– Итак, ты поведешь нас в шахту, Грач. Больше ничего от тебя не надо. Просто сядешь в машину и будешь присутствовать рядом. Не утянет тебя такая нагрузка?
– Если честно, у меня были другие планы. Я и сам собирался в шахту, только немножко в другой компании…
– Про другую компанию пока забудь. Как закончим наши дела, тогда уж подбирай себе компанию. А сейчас выбираешь не ты. Сейчас выбирают тебя.
– Да на кой черт я вам сдался?! Я не знаю, где золото, я ни разу не был в шахте, и мне даже неизвестно, в какую нам сторону идти!
– Ты плохо меня слышал, Грач? Тебе не нужно ничего знать. Просто побудь рядышком, и все. – Старшина устало усмехнулся, глядя в пустоту. – Послушай меня, дружок. Я несколько месяцев проработал бок о бок со Ступичем. Я в курсе многих тайн и событий. В некоторых вещах я разбираюсь не хуже, чем он. Например, в проблемах безопасности. Ты уж меня-то не пытайся обмануть. Дороги он не знает…
– В самом деле не знаю.
– Ну, ты дурака тут не изображай, ладно? Хотя бы передо мной не надо.
– Да вашу мать! Я никого не изображаю! – Этот беспредметный разговор меня уже порядком допек, я готов был взбеситься. – Я понятия не имею, чего вы от меня хотите. И твои глубокомысленные взгляды ясности не добавляют, понял?
Локтев надвинулся на меня и заглянул глубоко-глубоко в глаза. Похоже, он в них что-то разглядел. Скорее всего, подтверждение того, что я и в самом деле не понимаю, о чем мне тут толкуют.
На его лице промелькнуло нечто вроде сомнения.
– Ты и в самом деле такой идиот? – уточнил он на всякий случай.
– Дипломированный! – рявкнул я. – У меня и справка есть.
– Чудные дела твои… – старшина покачал головой. – И ты не знаешь, кем тебя считает ваш академик?
– Знаю. Проходимцем и шпионом Марциони.
– Снова эти глупости… Грач, академик считает тебя человеком, с которым можно безопасно перемещаться по этому адскому уголку, причем в самые его укромные места. Собственно, поэтому тебя сюда и направили.
– Боже, какой бред… – устало вздохнул я. – Отряд, с которым я высадился в Лавансале, потерял больше половины людей. И это называется «безопасно перемещаться»?
– Люди пострадали потому, что идиоты. И ты идиот. Будь иначе – все могло бы обойтись меньшими проблемами.
– Объясни.
– Это ты мне объясни. Что в тебе такого? Почему тебя с таким нетерпением ждали и Ступич, и его охрана, и даже эти ублюдки, наблюдатели из правительства?
– Я понятия не имею, кто и зачем меня тут ждал! – проговорил я ему прямо в лицо. – Ждали, значит, соскучились. Тебе проще об этом судить, ты сам сказал, что все тайны здесь разнюхал.
– Все, да не все, – старшина с сожалением покачал головой. – Намеки, обрывки разговоров, подслушанные на планерках реплики – вот и всё, что у меня есть. И плюс – личный интеллект, который позволил мне сделать однозначные выводы. Между прочим, мы высадили здесь две роты бойцов, и до сих пор не возникало никаких особенных проблем. Ну, не считая встречи с твоими друзьями, любителями пострелять. Я тоже кое-что впитал, но есть еще масса открытых вопросов.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.