Текст книги "Контрабандист"

Нижние горизонты шахты представляли собой просто пещеры с ровным полом. Кое-где много лет назад их начали отделывать, но так и не закончили. Вентиляция, впрочем, работала, освещение тоже. В любом из миров строители уделяли особое внимание их качеству и надежности. Как говорится, себе дороже. Да и нам на пользу.

Мы шли, осторожно выбирая путь между сидящими людьми. В соседнем зале их оказалось еще больше, мне снова пришло в голову сравнение с грибами. Ни дать ни взять грибная ферма.

– Так чего тебе понятно, а? – напомнил о себе Крэк.

– Ступич говорил, что ему как-то удалось заглянуть в центральный ствол шахты. Через резервную систему наблюдения, которая не работала и поэтому уцелела.

– И что там?

– Там грандиозное строительство. Это академик так считает. Со стороны кажется, что там просто все заросло до предела, но он пригляделся внимательнее. Там что-то создается.

– Что, бля, там может создаваться? – тупо заморгал Крэк.

– Откуда ж нам знать? Может, какая-то машина, может город-улей. Да это неважно. Эти люди, которые вокруг нас, – знаешь, что они делают?

– Ну, сидят. Сосут из трубочек. А чё?

– А ничё. Они участвуют в каких-то процессах геоплазмы. Я только теперь понял. Она обеспечивает их физической пищей, а они ее – своей психической энергией.

– На хера?

– Она может сконфигурировать поток сознания, но для серьезного созидания нужно много энергии. И для этого ей нужны мозги – наши мозги! Похоже, то, что мы видели на Луне-один, – это так, семечки. Здесь создается что-то запредельное. Боюсь даже предположить, что именно.

– Что-то я ни хера не понимаю.

– Да что тут непонятного?! Они все – военнопленные, которых геоплазма привлекла к своим работам. Теперь понятно?

– А-а… ну, так бы сразу и сказал… А то гонишь мне про какие-то потоки, мозги… Ну? И чё теперь?

В самом деле, чего теперь? Никакой практической пользы от своего открытия я не ощутил. Да и не открытие это, а так, гипотеза.

А все-таки приятно ощутить себя первооткрывателем.

– Можем спасти сотню-другую человек, Крэк. Просто иди и выдергивай у них трубочки из глоток.

– Так они же их обратно и засунут!

– Н-да, проблема. Значит, трубочки надо отрывать и выкидывать подальше. Ну-ка, я попробую…

Я подошел к ближайшему невольнику и уверенно вытянул кишку у него изо рта.

– Слышь, Грач, а может, потом будем трубочки вырывать? – предложил Крэк, беспокойно озираясь.

– Притормози чуток… интересно все-таки…

Я подождал, пока человек прокашляется, потом заглянул ему в лицо. Тот вдруг ответил мне таким пронзительным взглядом, что я даже немного оробел. Сквозь новый приступ кашля начали пробиваться какие-то звуки. Я прислушался, ничего не разобрал, помог человеку сесть…

Наконец разобрал.

– Грач… сука… Крэк… суки… суки вы…

– Капитан? – проговорил Крэк, и его челюсть отвалилась на полметра вниз.

* * *

Я бы его ни за что не узнал, если бы не Крэк. Капитан Дэба изменился просто разительно. Словно ему пришили другую физиономию.

И все-таки это был он. Голос, повадки, интонации – все это осталось, несмотря на его печальное положение.

Он был почти голый. Кожу покрывали местами какие-то обрывки, больше всего похожие на луковую шелуху.

– Пить дайте, – коротко попросил капитан.

Крэк сунул ему флягу. Дэба присосался к ней почти на минуту. Потом отдал, а сам встал на четвереньки и с чувством проблевался.

– В кишках так, словно говна насовали, – сообщил он заметно окрепшим голосом.

– Капитан, ты откуда здесь? – спросил я.

– Откуда и ты. Сверху. Специальное поручение. А какое – тебе, Грач, знать не положено.

– Кэп, а ребята где? – подал голос Крэк.

– А кто где… Там, там, там… Кто выжил, тех искать надо.

– Капитан, зачем вы сюда поперлись? – настоял я.

Он долго смотрел на меня с прищуром, а потом отвернулся, будто резко потерял интерес. Он вдруг начал ощупывать голову. Потом весело поглядел на Крэка и расхохотался.

– Крэк, ты видишь? Нет, скажи, ты видишь?!

– Чего? – с опасением буркнул Крэк.

– Ты на мою рожу погляди, дубина! У меня рожа новая! Настоящая! Не пластиковая!

– Капитан, ты сюда за новой рожей ходил? – Я вновь напомнил о себе. – А ведь ее еще наверх донести надо в целости и сохранности. Так что радость твоя может быть преждевременной.

Он уставился на меня, и в глазах блеснули уже знакомые мне злобные искорки.

– Кэп, скажи ему, – хмуро проговорил Крэк. – Он со мной идет. Нам сейчас понять надо… то да се…

– Куда ты его ведешь? – спросил Дэба.

– Так это… прямо туда, бля… к Придумщику.

– А, ну да… – тускло проговорил Дэба после паузы. – Понятно.

– Не понятно, кэп, – покачал головой Крэк. – Нас не Марциони послал. Грач вроде как на государство теперь работает.

– Да мне какая разница, – со злостью усмехнулся капитан. – Хоть на черта лысого.

Он оглядел себя и, кажется, наконец смутился своего жалкого вида.

– Надо бы шмотками разжиться… – он поглядел в сумрак, где сидели тысячи узников. На многих сохранилась одежда – целая, хоть и пропитанная слизью.

– Кэп, ты с нами? – спросил Крэк напрямую.

– Что? Нет, вы без меня идите. Мне туда все равно дороги нет. Я лучше похожу, ребят поищу, кто уцелел. Слышь, Крэк, вы только сами не глупите. Кишку эту в рот – ни-ни. Сразу присосет, не оторвешься.

– Да мы как-то не собирались, – с содроганием ответил я.

– А это тебе только кажется, – глубокомысленно ответил Дэба.

– Твою мать, ты скажешь наконец?! – не выдержал я. – Какого черта тебя сюда принесло с твоими ребятами?

– Скажу, – спокойно кивнул капитан. – Ничего особенного, в принципе. Порядка и спокойствия попросить у Придумщика. Сам же видел, что там, наверху…

– Это ты сам сообразил – к Придумщику с поклоном идти? – расхохотался я.

– Не скалься, Грач. Не сам. Бугор послал. Марциони. Видишь, какое дело, это же из-за него вся чехарда.

– Представь, догадался, – хмыкнул я.

– Ни хрена ты не догадался, Грач. Все ведь спокойно начиналось. Спокойно и мирно, как в вечерней сказке для маленьких. Это потом дерьмо пошло. Когда Марциони себе новую армию захотел.

– Какую еще армию? – изумился я.

– Самую лучшую, – нервно рассмеялся Дэба. – На нас даже не понадеялся. Когда претенденты на золотой запас по всей Галактике объявились, он решил, что будет большая война. И создал себе личную гвардию. Ты там наверху не видел случайно? – такие уродцы ходячие, с фонарями на башке.

– Дровосеки, – кивнул я. – Видел. Не только видел…

– Во-во, дровосеки, гомосеки… И не только. Там много всякой дряни появилось. Такой, что никто даже не ожидал… – он замолчал, внезапно задумавшись.

– Что ж он сам не пошел с Придумщиком разговаривать? – спросил я. – У них же такая любовь и приязнь образовалась.

– Грач, еще раз тебе говорю – дерьмо началось. Везде, и здесь тоже! Ты представляешь себе Марциони – здесь, а? В белом костюмчике, с рюмочкой винца?

– Я думаю, ради такого дела костюмчиком можно рискнуть, капитан. Другой вопрос, если он просто боялся…

– Вот! Рад, что ты такой сообразительный. Боялся – это ты еще мягко сказал. Он сюда еще много кого посылал. И наших ребят, и ученых, и своих холуев. Никого не жалел. Даже девку свою один раз отправлял.

– «Девка своя» – это кто? Тася, что ли?

– Тася, Тася… тоже ни с чем вернулась. Но зато хоть вернулась! У них с Придумщиком вроде как любовь. Она ж его с первого дня обхаживала, ухаживала, салфеточкой протирала, водичкой поила…

– Уколы порола… – напомнил я.

– Не, это не она. Она чисто по уходу и заботе. Она ж такая дамочка мягкая, пушистая, сердобольная. Знаешь, она даже этих семафоров ходячих не боялась. Они ее слушались!

– Знаю.

– Вот… Мало с кем Придумщик хоть словом мог перемолвиться. И тебе он ничего не скажет. Зря надеешься.

– Ну, это мои заботы, капитан… Ладно, мне идти пора.

– Иди-иди… тут уже недалеко. Горизонтом ниже опустишься, а дальше сам увидишь, куда идти. Крэк, ты со мной остаешься?

– Знаешь, кэп… я с ним пойду, – угрюмо проговорил Крэк. – Мы с самого начала вместе идем и… и вообще.

– Крэк, не пори горячку! – сказал я. – Нечего тебе там делать. И толку там от тебя – ноль. Стрелять вроде уже не в кого. Собирайте тут своих ребят и ждите меня. Путь назад может тяжким оказаться. Кстати, вот… – я снял с плеча автомат и положил рядом с Дэбой. – Вам эти погремушки привычней.

– Не-е, Грач, почти дошли уже, – шагнул ко мне Крэк. – Раньше не бросал и теперь не брошу. Верно я говорю, кэп?

– А вы на меня не смотрите, – хмыкнул капитан. – Сами решайте свои дела.

– Иди в задницу, Крэк, – сказал я, развернулся и зашагал от них прочь.

Через несколько шагов он меня, разумеется, догнал.

* * *

Широкий низкий тоннель довольно скоро привел нас к массивной клети промышленного лифта. Механизм был напрочь покорежен, но мы и не рассчитывали добраться с комфортом.

– Полезли, бля? – просто спросил Крэк.

– А куда ж деваться? – вздохнул я.

Цепляясь за скользкие стальные балки, мы начали спускаться на нижний горизонт. Оттуда поднимался горячий затхлый воздух, слышался какой-то шорох и приглушенный скрежет давно заброшенных конструкций.

– Кой черт их сюда занес? – пыхтел Крэк.

Света внизу оказалось совсем мало. Мы включили фонари. То, что открылось нашим взглядам, напоминало уже не тоннель, а скорее нору. Всё, что успели здесь строители, это продолбить дыру и пропустить кое-какие коммуникации. Об отделке и оборудовании речь уже не шла.

Было жарко, воздух с трудом проходил в легкие и так же тяжело выдавливался обратно. На голову капала какая-то липкая дрянь. Я подумал, что дома, если суждено, первым делом нырну в прохладный бассейн и буду отмокать там, пока хватит терпения.

– Дэба говорил, что мы сами поймем, куда двигать, – проговорил Крэк, накидывая капюшон. – А я чего-то ни фига не пойму…

– Просто пошли куда-нибудь. Даст бог, не заблудимся.

– Ну, как всегда…

Спустя минуту мы одновременно заметили впереди странное голубое сияние. Не было понятно, откуда оно льется, но фонари уже можно выключать.

Дорогу нам преградила массивная туша термопроходчика, застывшего поперек тоннеля. Он был ржавый и замшелый, стекла в водительской кабине заросли окаменевшей пылью.

Прямо за проходчиком в стене зияла двухметровая дыра. И из нее лился призрачный голубоватый свет.

– Крэк, кажется, мы его нашли, – сказал я.

– Кого?

– Того, кого искали. Придумщика.

– Чё-то я никого не вижу.

– Сейчас все увидишь. Ты знаешь, я почему-то так себе и представлял это место. Оно мне снилось, что ли… В общем, полная иллюзия, что я тут уже был.

– Ты бы это… поаккуратней с иллюзиями, ладно? Их тут и так хватает. Выше крыши всяких иллюзий и прочей херни.

– Это не херня, Крэк, – умиротворенно улыбнулся я. – Ну, пошли, что ли?

Я полез в дыру первым. И тут же увидел это. Все было именно так, как я себе представлял.

Огромный сферический зал был залит голубоватым светом. Светилось круглое озеро в самом центре. Я тронул поверхность – и она спружинила. Озеро было заполнено не водой и не биоплазмой, а чем-то вроде плотного геля.

Я наступил на него одной ногой, потом перенес вес полностью – поверхность держала меня. Я сделал несколько шагов и увидел Придумщика.

Он застыл на самом дне, под слоем светящегося желе. На нем не было никакой одежды. Был ясно виден каждый волосок, каждая неровность на коже. Все это было совершенно неподвижным, поэтому зрелище выходило довольно пугающим.

Но мне уже нечего было пугаться.

– Он там живой или не очень? – проворчал Крэк, с опаской ступая на светящуюся поверхность.

– Вот сейчас и проверим. Думаю, живой. В определенном смысле…

– Как проверим-то? Будем копать этот холодец?

Я молчал. Я и сам не знал, надо ли нам «копать холодец», или есть способ получше. Я разглядывал лицо Придумщика – совершенно спокойное, живое, будто он просто решил поспать.

Черт, откуда же мне так знакома эта обстановка? Неужто вещие сны в самом деле бывают?

– Ну, чё? – с опаской напомнил о себе Крэк. – Какие будут указания?

– Тихо!

Мне показалось, что в мерцающей глубине произошло какое-то движение. Придумщик вроде бы шевельнулся.

Крэк вдруг дернулся, схватив меня за рукав.

– Грач, ты видишь?!!

– Ага, – ответил я.

Придумщик открыл глаза и спокойно рассматривал нас. Так прошло две или три минуты, ничего не менялось.

– Грач, надо его выковыривать, – осторожным шепотом произнес Крэк.

– Не надо. Думаю, не надо. Он сам способен…

В это мгновение поверхность озера под нами вдруг довольно сильно колыхнулась. Крэк в ужасе отскочил на берег и оттуда крикнул мне:

– Чё стоишь, бля, уходи оттуда, сейчас и тебя засосет!

Я не уходил. Я смотрел на Придумщика. Озеро снова вздрогнуло, потом еще раз. Придумщик зашевелился и начал подниматься к поверхности, не сводя с меня глаз. Упругая поверхность святящегося желе разошлась, Придумщик был прямо передо мной.

– Ты за мной? – буднично спросил он.

– Да… наверно, да! Я не знаю! – Я в этот момент дико растерялся.

– Нам нужно уходить, – он уже полностью выбрался из голубого студня и стоял рядом, чуть покачиваясь. – Будет трудно.

– Куда уходить? Что вообще происходит?

– Я им нужен, они меня не оставят. Все повторится. Я должен уйти или умереть.

– Ничего не понимаю, – с досадой проговорил я.

– Идем, – Придумщик взял меня под локоть.

Я заметил, что Крэк стоит ни жив ни мертв от страха.

У самой кромки берега Придумщик остановился.

– Сейчас произойдет нечто такое… – проговорил он. – Вы же мужественные люди. Не теряйте самообладания.

Признаться, от этих слов самообладания у меня не прибавилось. Я только скованно кивнул в ответ.

– Я прерываю контакт, – сказал Придумщик и переступил с поверхности озера на каменный пол.

Сначала я почувствовал, как задрожал воздух. Из глубин шахты начал нарастать какой-то вой – все громче и громче. Крэк в замешательстве глядел на меня, он искренне надеялся, что я хоть как-то контролирую происходящее.

Я зажал уши. Вой был не то чтобы громкий, но уж очень страшный. Крэк последовал моему примеру, его глаза отчаянно спрашивали: Грач, что это?!!

Если б я знал!..

И вдруг я понял. Это кричали люди. Все те тысячи пленников, которые только что лишились контакта со своим божеством, остались в одиночестве. И это одиночество было для них настолько жутким, что они кричали. Они жутко кричали, им было страшно. Я боялся представить, что сейчас творится в тоннелях, забитых перепуганными, потерянными людьми.

А ведь нам еще предстояло идти через эти тоннели.

Вой начал сходить на нет, но не прекратился, а лишь притих. У меня колотилось сердце. Я прикрыл глаза, пытаясь вернуть себе присутствие духа. Никакая прошивка не спасет нервы, когда творится такое.

– Нужно идти, – сказал Придумщик.

Я открыл глаза и увидел, что Крэк уже отдал ему свою куртку. Я подумал, что штаны и ботинки тоже не помешали бы, как-никак нам предстоял долгий путь наверх.

– Ты знаешь, куда идти? – спросил я Придумщика.

– Наверх.

– Ну, это понятно, но-о…

– Если понятно, тогда идем, – он первый двинулся по тоннелю, смешно шлепая босыми ступнями.

– Постой, – позвал я, догоняя его. – Наверх – это далеко, несколько километров. Нам будет нужен лифт, а там нас наверняка ждут…

– Нас обязательно ждут, – очень спокойно ответил он. – Я это чувствую. Я даже знаю, что они собираются делать и как с нами поступить.

– Это хорошо, что ты такой проницательный, но нам-то как быть?

– У тебя есть друзья?

– Ну… да, – удивился я. – Вот он, например, – я указал на Крэка. – И там, наверху, много друзей.

– Наверху нет друзей, – бесстрастно проговорил Придумщик. – Это очень плохо. Нам будет трудно.

– Стой! – я встал прямо перед ним, заставляя его остановиться. Говорить на ходу о таких важных вещах было совсем не с руки. – Куда мы идем? И куда ты хочешь попасть? Я понимаю, что наверх, а вообще? Что ты хочешь?

– Уйти.

– Та-ак… – я горестно посмотрел на Крэка. – Уйти, значит. Понимаю. А куда?

– Подальше от них.

– И что потом?

– Ничего. Просто свобода. Просто жизнь.

– Ладно, допустим, понял, – я старался держать себя в руках. – А если мы уйдем, эта вакханалия вокруг прекратится?

– Все уже прекратилось. С той минуты, как ты ступил на эту землю, все остановилось. У меня не хватало сил. Ты помог.

– Помог? Чем?!!

Придумщик не ответил. Он просто смотрел мне в лицо, его взгляд был немного задумчивый и в то же время совершенно наивный.

Дьявол, почему никто не может ответить мне на этот простой вопрос? Почему, когда я спрашиваю, все молчат и смотрят на меня, как на жалкого болвана?

Придумщик вдруг пошатнулся и сел на пол, словно моментально обессилел. Я схватил его за плечи, удерживая от падения. Он доверчиво посмотрел на меня и произнес:

– Оно не хочет меня отпускать.

– Кто?

– Оно, – он обвел вокруг себя взглядом. – Существо.

– Существо… – повторил я. – Понятно. Может, ты его попросишь?

– Я уже попросил, и оно согласно. Но оно все равно не хочет. Ему будет трудно без меня.

– Скажи существу, что его, скорее всего, раскатают в пыль термитными боеголовками. Пусть куда-нибудь уползает.

– Оно знает. И оно спасется. Портал будет готов со дня на день.

– Портал? Значит, в центральном стволе строится портал?

– Строится. Или растет. Существо сразу поняло, что ему хотят зла. Я пытался убедить его, что люди сами не ведают, что творят. Но оно боится. Оно их боится!

– И что будет с людьми потом? Оно убьет их?

– Нет, они свободны. Оно же до сих пор никого не убило.

– Ну, это как сказать…

– Люди сами себя убивают. Люди не ведают, что творят. Я боролся. Я пытался примирить Существо и людей. Но они сами мне мешали. Им нравится убивать, и им нравится умирать.

– Ясно, – пробормотал я, хотя ясного тут было мало. – А ты сам-то кто? Человек или Существо?

И снова он не ответил. Только смотрел на меня с детской непосредственностью.

– Грач, может, пойдем уже? – осторожно напомнил Крэк.

– Ага. Ты можешь идти? – обратился я к Придумщику.

– Могу. Нам нужно наверх.

– Знаю, мы туда и идем, – сказал я так, словно объяснялся с малолетним идиотом.

– Мы идем не наверх, – покачал головой Придумщик.

– Правильно, сейчас мы идем к лифту.

– Нам не нужен лифт, – он довольно легко поднялся и прошел несколько шагов, осматриваясь. – Вот! Я нашел…

Он стоял у стены перед самой обычной проплешиной, которых здесь было не меньше, чем прыщей на носу восьмиклассницы.

– Вот сюда, например, – сказал Придумщик.

– Что «сюда»? – малость оторопел я.

– Нам нужно войти сюда. Нам не нужен лифт.

– Я в это говно нырять не собираюсь, – процедил сквозь зубы Крэк.

– Крепись, дружище, – тихо ответил я. – Наверно, он знает, что предлагает.

– Если вы боитесь, я могу первый, – любезно сообщил Придумщик.

– Э-э… оно, конечно, да… – проблеял я. – Но ты – это ты, а мы… э-э… а ты вообще уверен, что…

– Существо поможет вам, – быстро ответил он. – Я гарантирую.

– Ну, все, бля, пипец… – отрешенно обронил Крэк.

Мы подошли к проплешине, с испугом глядя, как пузырится ее поверхность и как перекатываются туда-сюда белые струйки.

– Это просто, – сказал Придумщик, заглядывая нам прямо в глаза. – Войдите туда – и все. Что вас смущает?

– Ну… как бы… ничего особенного, конечно… – забормотал я, обмениваясь с Крэком паническими взглядами.

– Вот, смотрите! – Придумщик вытянул перед собой руки и шагнул в проплешину. Та поглотила его в один момент с негромким чавкающим звуком.

– Бля-а… – простонал Крэк.

В ту же секунду Придумщик высунулся наружу.

– Это просто! – сообщил он.

– Я пошел, – обреченно проронил я и зажмурился. – Встречайте!

* * *

Шагнув вперед, я ожидал ощутить скользкие холодные объятия биомассы. Но почему-то под проплешиной оказалось тепло, хотя и влажно.

– Вот так, – подбодрил меня Придумщик. – Теперь твой друг…

Я осторожно открыл один глаз. Вокруг колыхалась какая-то желто-красная муть неясного свойства. Не жидкость, не дым, не студень. Просто муть.

– Бля-а-а! – услышал я рядом полный отчаяния стон Крэка.

– Спокойно, Крэк. Вроде здесь жить можно.

В следующую секунду меня потащило куда-то. По ощущениям, словно я спускаюсь по спиральной горке в аквапарке. Только здесь было теплей и как-то мягче, что ли. Нет, пожалуй, больше всего это походило на проглатывание меня каким-то животным с длинной шеей. Но не жирафом, а, скорей, диплодоком.

Меня кувыркало и швыряло в стороны, впрочем, особых мучений это не доставляло. Просто страшновато было, вот и все.

Это продолжалось недолго, минуты две или три. Затем я ощутил под собой твердую поверхность. Я был насквозь пропитан теплой слизью, впрочем, к этим ощущениям мне было уже не привыкать.

Я открыл глаза и выяснил, что лежу на каменном полу в приземистом захламленном помещении. Уши были заложены, что и немудрено, учитывая скорость подъема. Не прошло и пяти секунд, как из проплешины на стене вывалился Крэк – мокрый, блестящий, скукоженный, словно новорожденный куренок.

– Жив? – коротко поинтересовался я.

– Жив… – выдавил он. – Чувствую себя высранной карамелькой.

Вслед за ним появился и Придумщик – тоже весь в слизи, но вполне спокойный и уравновешенный.

– Дальше будет трудно, – тут же сообщил он.

– Ничего, мы трудности любим, верно, Крэк? – ответил я.

Что-то тут было не так. Я повел взглядом по сторонам, проверяя ощущения. Словно сам воздух изменился…

Нет, не воздух. Свет стал другим. Через щели в потолке и стенах пробивались лучики, и они выглядели как-то совсем непривычно.

Я нашел крошечное окошко и выглянул наружу. Небо было почти чистым. В нем еще висели запутанные дымные хвосты, но их было мало, и они таяли. Темный круг растворялся на глазах.

– Что же получается, – пробормотал я, все еще не веря. – Получается, мы эту заразу сковырнули все-таки? Так просто?

– Это не мы, – покачал головой Придумщик. – Просто люди стали свободными, понимаешь?

– Не-а…

– Слушай-ка, дружок… – угрюмо повернулся к нему Крэк. – А ты специально нас столько времени дожидался? Вот скажи, ты сам не мог из своего заливного выплыть, в этот долбаный говнопровод прыгнуть и прекратить весь бардак?

– Я не мог, – покачал головой Придумщик, чуть хмурясь.

– Крэк, включи рацию, – подсказал я. – Сейчас все должно работать.

– Работает, – подтвердил он. – Кого вызываем?

– Сологуба, – решил я, чуть поразмыслив. – Только, знаешь… не говори ему, где мы. А то мало ли кто еще услышит.

– Да я и не знаю, где мы!

– Вот, тем более. Скажи просто, подходим к поверхности, где – еще не знаем.

– Не надо никого звать! – всполошился вдруг Придумщик. – Друзей нет! Нам будет очень трудно!

– Все будет хорошо, паренек, – я хлопнул его по спине. – Теперь все будет хорошо.

Пока Крэк возился с рацией, я нашел выход из помещения и выглянул наружу. Нас выбросило внутри какого-то громадного металлического сооружения, напоминающего оголенный часовой механизм. Может, это была часть лифтовых конструкций, а может, и еще что-то – я не слишком подкован в части горного оборудования.

Ржавая лестница вела на крышу механизма. Я поднялся на десяток ступеней и окинул взглядом местность. Справа, совсем рядом, вздымалась грандиозная конструкция одной из башен-накопителей. Прямо передо мной виднелся купол над основным стволом шахты. Пространство – заброшенное, разоренное, заваленное мусором и сломанными машинами – не пробуждало ассоциаций и не имело ориентиров. Бесконечно однообразная свалка, да и только.

– Есть связь! – крикнул Крэк, выглянув из двери.

– Поднимайся ко мне, – позвал я. – И передавай… пусть идут в сторону четырех оранжевых баков, вон тех, видишь?

– Не объясняй им ничего, они нас все равно пеленгуют. Правда, не очень точно – железа кругом слишком много.

– Ничего, проще будет пеленговать. Скажи, пусть идут в нашу сторону, а мы их сверху заметим – и спустимся.

– А сам-то не хочешь поговорить?

– Не-а, – я покачал головой. – Что-то мне не по себе, Крэк. Какой-то кругом подвох. Так и кажется – сейчас ка-ак жахнет, и все…

– Что жахнет? Какой тут, на хер, подвох?!

Я только покачал головой в ответ.

Через минуту к нам поднялся Придумщик. Он молча взирал на окружающий пейзаж, и в его глазах я читал ту же тревогу, что была сейчас и у меня.

– Что-то в воздухе, – сказал Крэк, вытаскивая бинокль.

Действительно, в небе, уже почти совсем чистом, двигалось несколько точек. Они приближались.

– Патрульные, – быстро опознал их Крэк. – Два беспилотника и пять обычных флайеров. А там что такое?.. – он направил бинокль вниз. – Матерь божья! Ты должен это видеть, Грач!

Метрах в двухстах от нас появились люди. Их было уже около трех десятков и становилось все больше. Они лезли из какой-то дыры в земле, точно муравьи из норы. Вне всяких сомнений, по внешнему виду это были бывшие пленники Существа. Они вылезали на свет, щурились с непривычки и бестолково разбредались, не зная, как себя дальше вести.

– Как смогли они так быстро подняться с такой глубины? – пробормотал Крэк.

– Необязательно с глубины, – я пожал плечами. – Они могли быть везде. Абсолютно везде. В каждой щелке.

Сологуба и его людей мы заметили через несколько минут. Они шли, почему-то разбившись в цепь, как при прочесывании местности, с оружием на изготовку. За ними неспешно катился джип с пулеметом на крыше, а еще чуть поодаль – угловатый броневичок с вместительным фургоном.

– Карета прибыла, – пробормотал я. – Крэк, сообщи, что мы их видим. Пусть идут прямо на нас. А мы – им навстречу.

Я взял Придумщика под локоть и хотел было сказать что-нибудь ободряющее, но тут заметил, что губы его почти беззвучно шепчут что-то, повторяя раз за разом.

«Нет друзей, нет друзей…» – вот что шептали его губы.

У меня испортилось и без того не радужное настроение. Мы начали спускаться по ржавому, не слишком надежному на вид трапу. Флайеры-разведчики уже кружились над нами и, скорее всего, передавали картинку и в штаб, и поисковой группе.

В самом низу нам пришлось обходить огромную проплешину, выросшую прямо вокруг основания трапа. Не знаю, показалось мне или нет, но она выглядела вялой, как подсохшее яблоко. Белые ручейки по-прежнему перекатывались между бугорками, но уже как-то не так весело.

Мы прошли под аркой, образованной двумя стойками трубопровода, – и лицом к лицу встретились с Сологубом.

– Давно не виделись, брат! – крикнул он, помахав мне рукой. Затем закинул автомат за плечо и быстро пересек те несколько метров, которые нас еще разделяли. – Здорово, пернатый, – сказал он, крепко обхватив меня. – Рад тебя видеть.

– А уж я-то как рад… – вздохнул я. – Как дела-то?

– Налаживаются дела. Сам скоро увидишь. А в принципе, и сейчас видно.

– М-да, видно… – я смотрел сейчас не на Сологуба, а за его спину. Угловатый броневичок подкатил уже совсем близко. Большой боковой люк открылся, и на свет божий появилось два интересных персонажа в изолирующих костюмах. У одного небольшой серебристый чемоданчик. В чемоданчике – руку даю на отсечение – шприц-машина.

– И чё? – я перевел взгляд на Сологуба.

– Что? – удивился он.

– Чё дальше?

– А что дальше? Всё, уходим.

– Уточни, полковник, кто и куда именно уходит? Мне это очень важно знать.

– Грач, да что с тобой? – Сологуб посмотрел на меня с тревогой.

– Что ты удивляешься? Мы с тобой, предположим, идем на базу – в лагерь, и дальше – на ближайший рейс, домой или по месту службы, так? Крэк, допустим, тоже. А вот он – он куда идет? – я ткнул пальцем в Придумщика.

Сологуб растерянно заморгал. Он прекрасно понял, о чем я толкую, хотя и не ожидал таких вопросов. Возле броневичка тем временем появился третий персонаж в спецкостюме и раскладные носилки.

– Грач, да что с тобой? – неуверенно заговорил полковник. – Ты чего ерепенишься? Им займутся… те, кому положено. Врачи, ученые… все, как полагается.

– Как полагается?! А с чего ты решил, что ему именно это полагается, а?! А если бы это тобой сейчас занялись врачи, ученые и прочие изуверы из военной медицины? Что скажешь, полковник?!

Я наседал на него, он маленькими шагами отступал. Но, чувствовалось, готовился к контратаке.

– Слушай меня, полковник, – я схватил его за руку так, чтобы он не смог меня оттолкнуть. Говорил я негромко, чтоб не слышали его солдаты. – Все, что тут творится, санкционировано правительством. Ты не хуже меня понимаешь, что они на этом не остановятся. А значит, апокалипсис повторится – не здесь, так где-нибудь еще. У этих болванов хватит ума возобновить эксперименты где угодно, даже на Земле. Ты хочешь нести ответственность за новые жертвы? За сотни тысяч жертв!

– Грач, – цедил в ответ Сологуб, – ты зря тратишь слова. У меня приказ – обеспечить доставку Придумщика в лагерь. Я ничего не смогу изменить. И ты не сможешь. В город вошли войска, в небе болтаются флайеры и десантные боты, и все это подчинено одной цели – доставить твоего подопечного. А уж потом все остальное. Ты не остановишь эту махину, да и я не смогу тебе помочь, как бы ты меня ни убеждал.

– Полковник, ты же офицер, а не сопля на ботинке! – не отступался я. – Там, под землей, сейчас десятки тысяч людей, которым нужна твоя помощь. Если прислушаешься, ты услышишь, как дико они кричат. Они зовут тебя, полковник, им нужна твоя помощь! А ты хочешь навалиться на одного несчастного человечка, которого и так задавили, замучили, закололи препаратами до полусмерти. Подумай об этом!

Я заметил, что наше затянувшееся перешептывание уже привлекло внимание бойцов и людей в спецкостюмах. В любой момент нас могли прервать.

– Да сколько тебе объяснять, я ничего не смогу сделать, – не унимался Сологуб. – Все уже решено, мы с тобой в этом деле просто пешки, мы ничего не сможем…

– Сможем, полковник. Делай, что я говорю, и все получится. Во-первых, убрать куда-нибудь этих ряженых уродов с их шприцами и носилками. Во-вторых, доставить меня и Придумщика туда, куда я скажу…

У броневичка откинулся еще один люк, из которого явился еще один персонаж. Он тоже был в костюме, только с откинутым шлемом. Едва я его увидел, меня всего затрясло.

– Полковник… – залепетал я, – а это что… это тут откуда…

Это был Бинго. Помощник бывшего губернатора выглядел, как всегда, жизнерадостно и беззаботно. Легкой энергичной походкой он приблизился и обратился к нам обоим:

– Похоже, кто-то здесь не спешит исполнять федеральный приказ? – он остановил взгляд на мне.

После секундной паузы я, справившись с собой, заговорил:

– А с каких это пор ты, ублюдок, раздаешь федеральные приказы?

– Осторожней с терминологией, Грач. Я могу подтвердить свои полномочия разными способами, и тебе это может не понравиться.

– Ты мне уже не нравишься, причем давно. Что, решил сменить хозяина, гнида? Быстро разобрался, где теплей, ничего не скажешь.

– Не тебе судить о быстроте смены хозяев, Грач, – ответил Бинго со снисходительной усмешкой. – Помнится, ты их менял чаще, чем носки.

– У меня никогда не было хозяев, понял, ты, скотина! – Крэк положил руку мне на плечо, чувствуя, что я могу натворить лишнего. – Меня нанимали, но я никогда не делал то, что считал недостойным. Я никогда не убивал невиновных, слышишь, тварь?