Текст книги "Семена распада: войны и конфликты на территории бывшего СССР"

Первая чеченская война имела серьезные последствия для обеих сторон конфликта. Чечня лежала в руинах, огромное количество оружия на руках у населения привело к мощному всплеску преступности. Самым доходным видом деятельности чеченцев стала торговля: наркотиками, оружием, самопальным бензином, получаемым из нефти, откачанной на чеченском участке нефтепровода «Баку-Новороссийск». Кроме того, массовое распространение получили похищения людей с целью выкупа.

На этом фоне 27 января 1997 года в Чечне прошли выборы президента республики. Убедительную победу на них одержал Аслан Масхадов, набрав более 59 % голосов избирателей, принявших участие в голосовании.

На территории Чеченской Республики Ичкерия были созданы лагеря для обучения боевиков – молодых людей из мусульманских регионов России. Из-за рубежа туда направлялись инструкторы по минно-подрывному делу, специалисты по партизанской войне и исламские проповедники. Значительную роль в жизни ЧРИ стали играть многочисленные арабские наемники. Главной их целью стала дестабилизация положения в соседних с Чечней российских регионах и распространение идей сепаратизма на северокавказские республики (в первую очередь Дагестан, Карачаево-Черкесию, Кабардино-Балкарию).

И вскоре это вылилось в конкретные факты терроризма.

Так, 23 апреля 1997 года была взорвана бомба в здании железнодорожного вокзала на станции Армавир (Краснодарский край), 28 апреля – бомба на втором этаже здания вокзала станции Пятигорск (Ставропольский край).

В 1998 году банда полевого командира Хаттаба произвела несколько нападений на российских военнослужащих в Дагестане.

При этом стоит отметить, что президент Масхадов всеми силами пытался бороться с втягиванием республики в новую войну. Так, 19 июня 1998 года он после столкновений между своими сторонниками и религиозными экстремистами в Гудермесском районе объявил ваххабизм в ЧРИ вне закона. Был выпущен указ о запрете всех проповедующих данное учение общественно-политических организаций, в том числе ряда работавших в Чечне саудовских и кувейтских религиозных фондов. Однако реализовать запрет не удалось, так как экстремистов поддержали влиятельные полевые командиры Шамиль Басаев и Зелимхан Яндарбиев.

В то же время и федеральное руководство проводило крайне невнятную политику в регионе. Фактически федеральный центр утратил возможности эффективного силового вмешательства в случае обострения ситуации. После дефолта 1998 года задача создания профессиональной армии была отодвинута на неопределенный срок. Работа правоохранительных органов и спецслужб также оставляла желать лучшего.

Самым слабым звеном в регионе оказался Дагестан. Именно здесь летом 1999 года возник очаг гражданской войны.

В Дагестане ситуация осложнялась противостоянием многочисленных этнических кланов, отстаивавших свои финансовые интересы в условиях повальной коррупции. Результатом обострения социально-экономической ситуации в республике стало усиление ваххабитов. Хотя это религиозное течение и было запрещено в республике, но ряды его сторонников продолжали пополняться, особенно за счет молодежи.

В мае 1998 года ваххабиты Кадарской зоны Буйнакского района республики (села Карамахи, Чабанмахи и хутор Кадар) изгнали местную администрацию, закрыли отделение милиции и выставили вооруженные блок-посты на въезде в населенные пункты. Официальная Махачкала была готова подавить «мятеж», но федеральное руководство, опасавшееся начала гражданской войны в Дагестане, предпочло решить спорные вопросы путем переговоров. В результате, местным джамаатам (исламским общинам) была гарантирована своеобразная «религиозная автономия», и власть обязалась не вмешиваться в их внутренние дела. Ваххабиты Кадарской зоны, в свою очередь, гарантировали свое неучастие в любых антиконституционных выступлениях. Стоит отметить, слово они сдержали.

Несмотря на серьезные опасения Кремля, война началась не здесь. 2 августа 1999 года в Цумадинском горном районе Дагестана произошли первые боестолкновения сотрудников правоохранительных органов с местными ваххабитами. Поначалу события не внушали опасений: противник явно не обладал серьезным боевым опытом, кроме того, в район срочно перебросили усиленный батальон внутренних войск (около 500 человек), который стабилизировал ситуацию.

Параллельно в расположенный севернее Ботлихский район был направлен усиленный батальон ВДВ (700 военнослужащих) с приданной бронетехникой. В его задачу входило прикрыть райцентр и единственную дорогу, связывающую Цумадинский район с Центральным Дагестаном. В случае захвата боевиками Ботлиха, она могла быть легко блокирована, а российский батальон внутренних войск в Агвали оказался бы отрезан от основных сил.

6 августа десантники прибыли в Ботлих, но граница с Чечней на этом направлении осталась неприкрытой. В результате отряды Басаева и Хаттаба численностью до 2,5 тысячи боевиков уже 7 августа без боя вошли в села Ансалта, Рахата, Тандо, Шодрода, Годобери. Непосредственной задачей боевиков было добиться от федеральной стороны вывода двух батальонов из Агвали и Ботлиха, чтобы ослабить военное давление на радикальных исламистов в приграничных районах Дагестана. По крайней мере, именно это требование в качестве условия вывода своих отрядов предъявил Шамиль Басаев на переговорах с главой районной администрации.

Другой, более глобальной целью, несомненно, был «взрыв» ситуации в республике посредством навязывания России затяжной партизанской войны. Однако расчет Басаева не оправдался.

В российских источниках боевые действия на территории Дагестана в августе-сентябре 1999 года отражены, как исключительно успешные и победоносные для федеральной стороны. Но если обратить внимание на детали событий, становится очевидным, что эффективность российской армии осталась на уровне конца первой кампании.

Ведь, даже действуя в довольно благоприятных условиях (отсутствие полномасштабной партизанской войны) и обладая явным преимуществом в живой силе и тяжелом вооружении, федеральные силы полтора месяца не могли справиться с противником!

Мало того, Басаев после длительных боев сумел отступить в Чечню, избежав разгрома.

Потери же федеральных войск были достаточно чувствительными, причем как в личном составе, так и в технике. Так, только за 3 дня (с 9 по 11 августа) российская авиация потеряла 3 вертолета. Причем они были не сбиты (у боевиков фактически не было эффективных средств борьбы с авиацией), а уничтожены на полевой площадке при помощи противотанковых управляемых ракет.

Фактически проиграв «молниеносную войну», российские генералы выбрали более легкую цель – ваххабитские села в Буйнакском районе Дагестана (так называемая Кадарская зона). Наверняка такому решению поспособствовало дагестанское руководство: анклав вооруженной исламской оппозиции, пусть и не поддержавший Ш. Басаева в начавшейся войне, давно раздражал официальную Махачкалу.

Но и здесь «образцово-показательной спецоперации» не получилось. Буйнакский район находится в Центральном Дагестане и не имеет общих границ с соседними республиками. Жители соседних населенных пунктов в своей массе не поддерживали ваххабитов. Таким образом, у исламистов Кадарской зоны не было шансов ни прорваться в Чечню, ни получить серьезную помощь извне. Тем не менее федеральные силы столкнулись с весьма серьезным сопротивлением. Оно в итоге было сломлено, но для разгрома группировки противника (до 1 тысячи боевиков по официальным данным) потребовалось 2 недели (с 29 августа по 12 сентября 1999 г.).

Российские генералы пытались объяснить столь длительную осаду наличием у оборонявшихся мощных подземных укреплений, возведенных заранее. Но журналист «Новой газеты» Ю. Щекочихин, побывавший в этих селах по окончании боевых действий, ничего подобного не обнаружил.

Пока российская группировка штурмовала Карамахи и Чабанмахи, «разгромленные» Басаев и Хаттаб нанесли повторный удар по республике. Отряды под их командованием численностью до 2 тысяч человек опять перешли границу с Дагестаном и заняли села Тухчар, Гамиях (Хасавюртовский район), а также Ахар, Чапаево (Новолакский район) и райцентр Новолакское. Чеченские отряды вышли на рубеж 5 км юго-западнее Хасавюрта (второй по величине город республики).

В райцентре Новолакское оказались блокированы более 60 сотрудников местной милиции и бойцов липецкого ОМОНа. Завязался бой, длившийся около суток. На помощь окруженным была отправлена бронегруппа, но остановленная чеченскими гранатометчиками пробиться она не смогла.

По официальным данным, липецкий ОМОН вышел из окружения самостоятельно с минимальными потерями – 2 убитых и 6 раненых. Общая официальная цифра российских потерь в ходе боя в Новолакском – 15 человек убитыми и 14 ранеными.[107]107
  Учат ли уроки Чечни? // Солдат удачи. – № 4, 2003.


[Закрыть] Вероятно, данная цифра не учитывает 15 погибших бойцов из состава бронегруппы, пытавшихся прорвать блокаду извне.

Боевые действия в Новолакском районе продолжались полторы недели и были крайне ожесточенными. Когда кольцо вокруг сел в Кадарской зоне начало сжиматься, федеральное командование предприняло попытку отбить райцентр Новолакское, но наступление захлебнулось. Войска понесли большие потери. В частности, 15-й армавирский отряд спецназа внутренних войск в этих боях был попросту обескровлен, из 150 человек личного состава он потерял 34 убитыми и 78 ранеными. Повторилась и история с «дружественным огнем», часть потерь (9 убитых и 36 раненых) этот отряд понес в результате… дважды ошибочно нанесенных авиационных ударов. Тем не менее, после того как 12 сентября российские войска заняли Карамахи и Чабанмахи, на Новолакском направлении бои продлились недолго. Уже 14 сентября одноименный райцентр был возвращен федеральными силами.

Всего в ходе полуторамесячных боев в августе-сентябре 1999 года официальные потери федеральных сил составили 280 человек убитыми и 987 ранеными, потери противника были оценены в 1,5–2 тысячи убитых боевиков. Реального результата российским силовым структурам удалось добиться в Буйнакском районе Дагестана – ваххабитская группировка в селах Карамахи, Чабанмахи, Кадар прекратила свое существование. В то же время, в пограничных с Чечней районах окружить и уничтожить чеченские отряды не удалось, после боев в Ботлихском (август) и Новолакском (сентябрь) районах на территорию Чечни отступали группировки противника численностью не менее 1,5 тысячи боевиков каждая.

Вытеснив противника с территории Дагестана, российское руководство получило выбор: укреплять границу с Чечней и отбивать дальнейшие удары Басаева, параллельно пытаясь договориться о взаимодействии с президентом А. Масхадовым, или повторить вторжение в Чечню с целью разбить противника на его территории, попутно решив вопрос о возвращении республики в состав России.

Все решила серия чудовищных терактов, прокатившаяся по России в сентябре 1999 года. Сначала в ночь на 4 сентября был взорван дом в военном городке Буйнакске (Дагестан). Погибли 64 и были ранены 146 человек.

Следующие взрывы прогремели уже в Москве. В ночь с 9 на 10 сентября и в 5 часов утра 13 сентября взлетели на воздух вместе со спящими жителями 2 многоквартирных дома, расположенных на ул. Гурьянова (погибло 109 человек, более 200 получили ранения) и на Каширском шоссе (погибло больше 124 человек).

Еще один взрыв произошел 16 сентября в центре Волгодонска (Ростовская область), здесь 17 человек погибло, 310 получили ранения и травмы.

Согласно официальной версии, теракты были осуществлены террористами, прошедшими подготовку в диверсионных лагерях Хаттаба на территории Чечни. Эти события резко изменили настроения в обществе. Обыватель, столкнувшийся с невиданной доселе угрозой, готов был поддержать любые силовые действия в отношении отделившейся республики.

Российское военное и политическое руководство с некоторым запозданием начало реализовывать подготовленный еще в марте 1999 года план очередного вторжения в «мятежную республику».

1 октября 1999 года федеральные силы вступили на территорию республики. Северные районы (Наурский, Шелковской и Надтеречный) были заняты практически без боя. Российское руководство приняло решение не останавливаться на Тереке (как планировалось первоначально), а продолжить наступление по равнинной части Чечни.

На этом этапе во избежание крупных потерь основной упор был сделан на использование тяжелых вооружений, что позволяло федеральным силам избегать контактных боев. В дополнение к этому российское командование использовало тактику переговоров с местными старейшинами и полевыми командирами. От первых добивались ухода чеченских отрядов из населенных пунктов, угрожая, в противном случае, массированными авиационными и артиллерийскими ударами. Вторым предлагали перейти на сторону России и совместно бороться с ваххабитами.

Кое-где эта тактика приносила успех. Командующий группировкой «Восток» генерал Г. Трошев 12 ноября без боя занял Гудермес, второй по величине город республики, местные полевые командиры братья Ямадаевы (двое из троих) перешли на сторону федеральных сил.

В то же время командовавший группировкой «Запад» В. Шаманов отдавал предпочтение силовым методам разрешения возникавших проблем. Так, село Бамут в результате ноябрьского штурма было полностью разрушено, но райцентр Ачхой-Мартан российские подразделения заняли уже без боя.

Метод «кнута и пряника», применяемый федеральной группировкой, безотказно работал еще по одной простой причине. Как уже упоминалось, в равнинной части республики возможности обороны крайне ограничены.

В чеченском руководстве разгорелись нешуточные страсти по поводу дальнейших действий. Шамиль Басаев настаивал на варианте отхода чеченских отрядов в южные горные районы республики. Здесь федеральные силы, лишенные поддержки бронетехники и ограниченные в применении авиации, неминуемо столкнулись бы с перспективой контактных боев, которых российское командование упорно старалось избегать.

Противником данного плана был чеченский президент Аслан Масхадов. Продолжая призывать Кремль к мирным переговорам, он не желал в то же время сдавать столицу республики без боя. Будучи идеалистом, чеченский президент полагал, что крупные единовременные потери при штурме Грозного вынудят российское руководство начать мирные переговоры.

В результате было принято неоднозначное решение – часть чеченских отрядов была сконцентрирована в горных районах, при этом довольно крупный гарнизон продолжал удерживать Грозный.

В первой половине декабря федеральные силы заняли практически всю равнинную часть республики.

Дальше у российских генералов были два варианта действий: штурм Грозного или его блокада и наступление в южных горных районах республики. В Кремле выбрали третий вариант, наихудший с точки зрения здравого смысла. Несмотря на ограниченное количество боеспособных подразделений, были начаты военные действия сразу в обоих направлениях. В южной части Аргунского ущелья, у границы с Грузией, был высажен тактический десант. Это была чисто психологическая мера, так как блокированная им дорога, ведущая на территорию Грузии, не имела стратегического значения, да еще и не функционировала. Зато местность контролировалась противником, и довольно быстро российские подразделения в этом районе попали в окружение, причем перебросить подкрепление или произвести эвакуацию было невозможно из-за сложных погодных условий.

Чтобы оттянуть отряды противника с этого направления, с территории Дагестана был нанесен удар по Веденскому и Ножай-Юртовскому районам Чечни. Помимо этого, к северной горловине Аргунского ущелья спешно перебрасывались федеральные силы из-под чеченской столицы. В этих непростых условиях командованием было принято решение начать штурм Грозного. И как результат подобного «распыления» сил федеральной группировки – затяжные (6 недель) бои за чеченскую столицу, при этом в горах они продлились еще дольше – до конца зимы.

Только 5 декабря 1999 года российская группировка сомкнула кольцо вокруг Грозного. Именно с этого момента окончательно становилось ясно, что детального плана чеченской кампании у федерального командования нет, а военные действия на территории республики снова оказались наскоро организованным экспромтом. Даже накануне операции по овладению чеченской столицей российское командование не имело представления о численности противостоящих сил противника.

Даже по прошествии лет оценки численности чеченской группировки в Грозном в разных источниках расходятся: от 3 тысяч боевиков (генерал Г. Трошев) до 7 (генерал В. Булгаков) и даже 9 тысяч (генерал В. Шаманов).

6 декабря российское командование предъявило ультиматум: всем мирным жителям до 11 декабря покинуть город, боевикам – капитулировать в этот же срок; все оставшиеся в Грозном по истечении указанного срока автоматически приравниваются к террористам. Наступило 11 декабря, и… ничего не произошло. Связано это было, прежде всего, с выборами в Госдуму, назначенными на 19 декабря. Опасаясь нежелательного развития событий, штурм был отложен.

Виды разрушенного Грозного с борта вертолета, 2008 г. (архив автора)

Только в ночь с 25 на 26 декабря 1999 года (когда стало понятно, что проправительственные политические силы победили на выборах) начался очередной штурм Грозного. Российское командование, прекрасно помня уроки пятилетней давности, уже не пыталось кидать в город крупные силы бронетехники. Основной удар наносился штурмовыми отрядами внутренних войск (ВВ), а также отрядами ОМОНа и СОБРа при незначительной поддержке ополченцами Беслана Гантемирова (всего 5,5 тысяч бойцов). Были предприняты шаги по блокированию Грозного по периметру, для чего была создана 15-тысячная армейская группировка. Однако, даже несмотря на мощную авиационную и артиллерийскую поддержку и явное преимущество в тяжелых вооружениях, российские силовые структуры вновь продемонстрировали довольно низкий уровень боеспособности. Штурм длился больше недели, и ко 2 января стало понятно, что он окончательно захлебнулся.

Мало того, в свою очередь, чеченцы нанесли ряд ответных ударов. Так, отряд под командованием А. Бараева совершил прорыв из Грозного в западном направлении и занял поселок Алхан-Кала и прилегающий к нему хутор Краснопартизанский. И только после того, как здесь была разгромлена тыловая колонна, командование спохватилось и срочно перебросило из Старопромысловского района чеченской столицы в этот район 21-ю «Софринскую» бригаду внутренних войск. Сам Краснопартизанский был зачищен, а Алхан-Кала блокирован. Но, натолкнувшись на сопротивление противника, «софринцы» довольно быстро остановились.

По официальной версии, продолжению штурма мешал туман. Как бы то ни было, но всем боевикам удалось уйти.

9 января 2000 года последовал очередной контрудар, теперь уже в восточной части республики. В Аргуне чеченские отряды численностью до 300 человек заняли железнодорожный вокзал и комендатуру, захватив при этом пленных. В Шали около 1,5 тысячи боевиков заняли здание местной администрации, две школы, попутно блокировав военную комендатуру. В Гудермесе чеченские отряды, предварительно нанеся отвлекающий удар по автоколонне в районе села Джалка, также заблокировали комендатуру, захватив пленных. Под контроль противника перешел участок федеральной трассы «Кавказ» Грозный – Аргун – Гудермес. Силы, брошенные российским командованием на помощь осажденным, неизменно подвергались ударам на пути следования. О стабилизации ситуации в Аргуне, Гудермесе, Шали федеральное командование заявило лишь через два дня, когда отряды чеченцев организованно отошли в горы.

Итогом всех этих событий стало то, что штурм Грозного возобновился только 17 января 2000 года. Несмотря на бравурные донесения военачальников, штурмовые подразделения по-прежнему продвигались крайне медленно, неся при этом значительные потери.

Лишь спустя месяц после начала боев за Грозный наступил перелом – чеченские отряды были обескровлены и лишились поддержки извне (к концу января федеральные силы заняли Ножай-Юртовский и Веденский районы в южной части республики, под чеченским контролем здесь оставалось лишь Аргунское ущелье). В этих условиях Ш. Басаев принял решение оставить город с целью проведения перегруппировки в горах и с наступлением весны перейти к широкомасштабной партизанской войне.

Обе войны в Чечне стали настоящим испытанием для российских вертолетчиков. Взлетающий Ми-8 в горах (архив автора)

При этом командование боевиков приняло решение уходить не мелкими группами, а пойти на массированный прорыв. Согласно официальной версии, российское командование было готово к такому повороту событий. Мало того, генералы утверждают, что отступление противника было спровоцировано спецоперацией «Охота на волков»: якобы чеченским командирам были проданы ложные карты проходов в минных полях, воспользовавшись которыми, противник понес огромные потери в результате подрывов и мощного огня встретивших его российских подразделений.

В этом утверждении есть доля истины. Действительно, чеченские потери в ходе прорыва оказались велики – до 1,5 тысячи человек убитыми и пленными (напомним, из города выходило всего 3 тысячи). Погиб ряд полевых командиров, сам Басаев в результате подрыва на мине потерял ногу.

В целом же итоги первых 6 месяцев Второй чеченской войны (с начала августовских боев в Дагестане) были неутешительными. Даже по официальным данным (на 18 февраля 2000 г.), потери федеральной стороны превысили 1,5 тысячи человек убитыми и 4,5 тысячи ранеными. Большая часть Чечни и столица республики были заняты российскими войсками, но в горах продолжала действовать группировка противника численностью не менее 4 тысяч боевиков.

После взятия Грозного российской армией в начале февраля 2000 года под контролем чеченцев оставался только участок Аргунского ущелья от Дуба-Юрта до Шатоя. Именно здесь сконцентрировались отряды наиболее влиятельных чеченских полевых командиров – Басаева, Хаттаба и Гелаева. Именно их разгром и стал приоритетной задачей российского командования на данном этапе, но, как показали события, выполнена она была лишь частично.

Для действий в этом районе в дополнение к группировкам «Запад» и «Восток» была создана еще одна – «Центр», под командованием генерала В. Булгакова, с задачей блокирования и уничтожения боевиков в районе Шатоя.

25–27 февраля 2000 года группировка «Запад» блокировала Аргунское ущелье с западного направления (Харсеной), а группировка «Восток» – с восточного (Улус-Керт) и северного (Дачу-Борзой, Ярышмарды). 29 февраля Шатой был занят федеральными силами, а отряды боевиков численностью не менее 4 тысяч человек начали отступление в северном направлении. При этом практически все информагентства со ссылкой на военные источники[108]108
  Например, на генерала Трошева: http://lenta.ru/vojna/2000/02/29/shatoi/troshev.htm.


[Закрыть] представили взятие Шатоя как фактическое окончание боевых действий…