Текст книги "Сюрприз для лучшего любовника"

Глава 7

– Эдди?

Эдди посмотрела на Флинна, который запустил пальцы в волосы.

– Да? – произнесла она вместо того, чтобы напомнить ему об их уговоре. По правде говоря, она попросила Флинна рассказать ей о его бывших женах в надежде на то, что это потушит огонь, бушующий в ее крови. Ей по-прежнему безумно хотелось, чтобы Флинн ее поцеловал.

– Я понимаю, каким тяжелым потрясением стала для вас смерть вашей подруги.

Эдди снова перевела взгляд с него на площадь, но праздничная атрибутика внезапно утратила для нее свой шарм.

Может ли Флинн ее понять? Вспомнив, какое выражение лица было у него, когда он говорил о своем отце, она решила, что, наверное, может.

Все же она по-прежнему не хотела говорить о Робби. Ни с Флинном, ни с кем-либо еще. Она не говорила о Робби ни со своими родителями, ни с Джинни и Фрэнком, ни с родителями Робби. Все они пытались ей помочь, но она отказывалась обсуждать свои чувства. Какой был в этом смысл? Робби все равно уже нельзя было вернуть.

– Сколько вам было лет, когда вы строили эти планы? – спросил Флинн.

Она сердито посмотрела на него:

– Какая разница?

– Шестнадцать?

Она пожала плечами:

– Путеводители мы начали читать еще в двенадцать лет. Планы мы начали строить почти в семнадцать. Это «почти» имеет значение. Каждый прожитый день имеет.

– Вы были еще детьми.

– Мы находились на пороге взросления, – возразила она.

Разговоры о путешествиях придавали Робби сил, вселяли в нее надежду.

– В шестнадцать лет вы запланировали увидеть мир, в восемнадцать дали своей подруге слово, что отправитесь путешествовать. Я просто хочу до вас донести, что сейчас вы смотрите на выполнение этого плана по-другому, нежели тогда.

«Какого черта?»

– Как и большинство подростков в мире, вы мечтали о независимости. Хотели убраться подальше от дома, школы, привычных ограничений и запретов. Что может быть более заманчивым для такого подростка, нежели путешествие? Но вы не учитываете того, что за прошедшие годы ваша жизнь изменилась. Что ваш мир стал другим.

У Эдди засосало под ложечкой.

– Не понимаю, куда вы клоните. По правде говоря, Флинн, меня не особо интересует, что вы думаете по этому поводу.

Его глаза сузились.

– Представьте себе хотя бы на мгновение, что Робби выжила. Что вам обеим девятнадцать и вы собираетесь на год в Европу, чтобы работать и получать новые впечатления.

Эдди много раз себе это представляла, но слова Флинна задели в ее душе какую-то струну.

– Представьте себе, что незадолго до вашего отъезда ваша мать тяжело заболела и вам пришлось остаться дома, чтобы за ней ухаживать. Робби обиделась бы из-за этого на вас?

Как он мог такое подумать?

– Конечно нет.

– Представьте, что вам пришлось отложить ваше путешествие на год, но за это время Робби встретила хорошего парня, влюбилась в него и захотела, чтобы он поехал с вами. Вы бы согласились?

Признаться, подобные вещи им с Робби даже в голову не приходили. Почему-то ей вдруг захотелось ударить сидящего рядом с ней мужчину, и она обеими руками вцепилась в пакет с пончиками.

– Представьте, что через три месяца после вашего приезда в Европу она забеременела и захотела выйти замуж и вернуться домой, чтобы быть поближе к своим родителям. Вы бы на нее за это обиделись?

К горлу Эдди подкатился такой огромный комок, что она не смогла ему ответить. Не смогла даже покачать головой.

Если бы только так получилось на самом деле… Она была бы безумно рада, если бы Робби поправилась, встретила достойного мужчину и создала с ним семью.

Эдди закрыла глаза и глубоко вдохнула, чтобы ослабить боль в груди. К счастью, ей это немного помогло.

– Я бы многое отдала, чтобы все вышло именно так, но, к сожалению, это невозможно, и говорить об этом не имеет смысла. С вашей стороны жестоко мучить меня всеми этими «если бы».

Его глаза потемнели.

– Я вовсе не пытаюсь причинить вам боль. Это последнее, чего я хочу. Я просто пытаюсь показать вам, что вы были бы готовы внести изменения в свои планы, если бы у Робби возникли новые обстоятельства. Если бы она была такой же хорошей подругой для вас, какой вы были для нее…

– Не смейте в этом даже сомневаться!

Ее руки сжались в кулаки. Флинн посмотрел на них, кивнул и слабо улыбнулся:

– Похоже, с такой безудержной парочкой, как вы, нужно было считаться.

Ее гнев тут же улетучился.

– Я просто хочу сказать, что она тоже была бы готова внести изменения в планы в соответствии с переменами в вашей жизни.

Эдди резко повернулась к нему лицом:

– Какими переменами? Я не влюбилась, не вышла замуж, не нарожала детей. Со здоровьем у меня тоже все в порядке. Так что у меня ничего не изменилось. Ничего!

– Как вы можете так говорить? Ваши родители умерли, и вся ответственность за ферму легла на ваши плечи.

– Благодаря вам это уже не так.

Флинн схватил ее за плечи, напомнив ей о том, что чуть не произошло между ними в церкви. О том, о чем им обоим лучше забыть.

– Вы не можете отрицать, что вы любите Лорна-Лиз, своих соседей, землю, Брюса Огастеса, коров и лошадей.

– Но это вовсе не означает что Лорна-Лиз моя судьба.

– Путешествуя по миру, вы не вернете Робби.

Эдди упрямо выпятила подбородок:

– Возможно, но, осуществив нашу мечту, я буду чувствовать себя ближе к ней.

Флинн сильнее сжал ее плечи:

– Когда вы ее осуществите, когда посетите все места, о которых вы с ней говорили, что будет тогда? С чем вы останетесь?

Его вопрос сбил Эдди с толку. У нее не было на него ответа. Она никогда не думала об этих вещах.

– Не уверена, что это имеет значение.

– А я думаю, что как раз это важнее всего. Я думаю, что, если бы Робби поправилась, вы бы с ней задумались над этим, когда повзрослели.

Почему он так о ней беспокоится? Почему рядом с ним она чувствует себя защищенной?

Она посмотрела на его губы и облизала свои.

– Флинн, вы уверены, что не хотите один раз сделать исключение из правила и закрутить короткий рождественский роман со своей сотрудницей?

Он резко отпустил ее, словно обжегшись.

– Боже, вы неисправимы, – сказал он, но блеск его потемневших глаз выдал его с головой.

Эдди поерзала на скамейке:

– Вы мне нравитесь как человек. Я нахожу вас привлекательным, и мне бы действительно хотелось…

Выражение его лица сказало ей, что это влечение взаимно.

Она подняла одно плечо:

– Я понимаю, вы не ищете серьезных отношений. Знаете, я тоже пока не горю желанием быть связанной обязательствами.

Но как только эти слова слетели с ее губ, она поняла, что лжет сама себе, и испугалась собственных желаний.

– У меня давно не было мужчины, – произнесла она с притворной небрежностью. – Я была бы не прочь утолить эту жажду, но только с вами. Другого кандидата у меня нет. – Она снова пожала плечами: – Думаю, мы с вами смогли бы не выйти за пределы мимолетного, ни к чему не обязывающего романа.

Флинн долго на нее смотрел горящими от желания глазами. Затем он взял в ладони ее лицо, и ее пульс участился. Неужели он все-таки сейчас ее поцелует?

Вместо этого он ее обнял.

– Мимолетного романа? Ни в коем случае, Эдди. Я еще никогда в жизни не испытывал такого сильного искушения, но…

Но он собирался сказать ей «нет».

– Это не избавило бы вас от боли утраты.

Зато помогло бы на время забыть обо всем остальном.

Собравшись с духом, Эдди резко отстранилась:

– Я так понимаю, это означает «нет».

Немного помедлив, Флинн кивнул. Тогда она поднялась и положила ему на колени пакет с пончиками:

– Я прямо сейчас возвращаюсь в отель.

Флинн тоже поднялся и попытался взять ее за руку, но она добавила:

– Мне бы хотелось немного побыть одной.

Не дожидаясь его ответа, она повернулась и ушла.

Когда Эдди вернулась в отель, было еще довольно рано. Она приняла душ и выпила банку пива из мини-бара, но это не помогло ей расслабиться.

Она забралась на диван в надежде скоротать вечер за просмотром телевизора. По одному из каналов как раз начинался фильм.

Будет ли она испытывать чувство неловкости, когда завтра снова увидит Флинна? По какой-то странной причине ей было совсем не стыдно за то, что она предложила ему на площади. Мужчины говорят женщинам, чего они от них хотят. Почему женщины не могут делать то же самое? Она задала ему вопрос, он ответил «нет». Конец истории.

Впрочем, она не собирается снова задавать ему этот вопрос, так что на этот счет он может быть абсолютно спокоен.

Обнаружив, что потеряла сюжетную нить и не понимает, что происходит на экране, Эдди выключила телевизор и тяжело вздохнула.

Вдруг ее взгляд упал на бумаги, лежащие на туалетном столике. Встав с дивана, она взяла их и начала просматривать. Ей понадобилось меньше минуты, чтобы понять, что это не финансовый отчет из Лорна-Лиз. Возможно, это прислал кто-то из подчиненных Флинна, но в таком случае почему в строке «адресат» указано ее имя? Что ей делать с этими бумагами? Она заглянула в свою электронную почту, чтобы проверить, не прислали ли ей какие-либо инструкции или распоряжения, но там ничего не оказалось.

В любом случае она может проверить этот отчет. Если что и способно ее усыпить, так это цифры.

Она пробежала взглядом колонки чисел, произвела подсчеты и нахмурилась. Так…

Она снова посчитала, но у нее ничего не сошлось. Числа в колонках с заголовком «общая сумма» были взяты из головы. Это означало, что значительное количество денег отсутствовало. Может, это финансовый отчет с одной из ферм, принадлежащих Флинну? Сняв телефонную трубку, она собралась ему звонить, но вдруг ее взгляд упал на часы. Они показывали начало второго. Наверное, Флинн уже спит. Она расскажет ему обо всем завтра.

С этой мыслью она положила бумаги в конверт, выключила свет и легла спать.

Эдди позвонила Флинну ровно в восемь утра.

– Эдди, на сегодня никаких встреч не запланировано, так что вы можете весь день отдыхать.

Никакого «Доброе утро. Как дела?». Только сухие инструкции.

– И вам тоже доброе утро, Флинн. Как вам спалось? – спросила она, не удержавшись.

Флинн не ответил.

– А я спала сном праведника.

В трубке раздался сдавленный звук, как будто он чем-то поперхнулся.

– Послушайте, Флинн. Я не хочу, чтобы вы подумали, будто я собираюсь повторить вчерашнее предложение. Оно уже не актуально.

– В таком случае полагаю, вы позвонили по важному делу, – спокойно произнес он.

– Вчера я получила конверт с финансовым отчетом. Он был адресован мне, и я подумала, что он от Говарда, но он оказался не из Лорна-Лиз. Я подумала, что его прислали вам.

– Мне должны были прислать отчет из Брисбена.

Похоже, он знает, в чем дело, и это хорошо.

– Давайте я зайду к вам с бумагами, скажем, через четверть часа.

– Заходите.

Эдди надела джинсы и просторную футболку с длинным рукавом, чтобы Флинн не подумал, что она собирается его соблазнить.

Взяв в комнате для завтрака кофейник с бодрящим напитком, она направилась в номер Флинна.

– Кофе пахнет божественно, – сказал он, открывая дверь.

– Чем скорее вы меня впустите, тем скорее его попробуете.

Улыбнувшись, он сделал шаг в сторону. Пройдя мимо него, Эдди направилась к серванту и взяла две кружки.

Черт побери, почему он сегодня надел джинсы, а не один из своих костюмов? Она протянула ему кружку, не глядя на него.

– Эдди, что касается вчерашнего вечера…

– Нам обязательно к этому возвращаться, Флинн? Я абсолютно спокойна. Если вы испытываете чувство неловкости после вчерашнего, я готова перед вами извиниться.

– Вы, как обычно, прямолинейны, – сказал он, сделав глоток кофе. – Хорошо. Давайте забудем о вчерашнем вечере и…

– Подождите. Вы еще не выполнили свою часть уговора, – напомнила ему она, садясь на диван.

– Вы уверены, что хотите сейчас говорить о моих бывших женах?

– Почему нет?

Флинн не мог поверить, что после того, что произошло вчера, Эдди хочет обсуждать его бывших жен.

Что ж, уговор дороже денег. Кивнув, он сел в кресло напротив.

– Я женился на Джоди, когда мне было девятнадцать.

Рот Эдди приоткрылся, и Флинн захотел ее поцеловать. Чтобы справиться с искушением, ему пришлось уставиться в кружку с кофе.

– Это же очень рано, – удивилась она. – Когда женятся в этом возрасте, обычно думают не головой.

– Так и было. Просто мы оба не сразу это поняли.

По прошествии времени он пришел к выводу, что женился так рано потому, что ему не хватало семьи.

– Мы с Джоди познакомились на родео. Она была городской девчонкой, приехавшей работать в сельскую местность.

В некоторых кругах было популярно проводить таким образом год после окончания школы.

– Мы приняли страсть за любовь. Страсти было хоть отбавляй, но в конце концов от нее осталась лишь горстка пепла. – Он прокашлялся. – Выяснилось, что Джоди не подходит сельская жизнь. Она так и не смогла к ней привыкнуть. Я зарабатывал деньги, участвуя в родео, и не был готов это бросить и уехать с ней в город. Мы часто ссорились. Однажды она собрала вещи и уехала.

– Как долго вы были вместе?

– Тринадцать месяцев.

– Мне жаль, – сказала Эдди.

Он покачал головой:

– Сейчас я понимаю, что наш брак был обречен с самого начала. Джоди снова вышла замуж и родила дочку. Она счастлива в браке. Мы оба поняли, что наш брак был ошибкой, и не держим друг на друга зла.

– На ошибках учатся.

– Но это, похоже, не про меня. Я женился повторно, – усмехнулся он.

– Сколько лет было вам на этот раз?

– Двадцать семь.

– В этом возрасте люди уже обычно знают себя и понимают, чего хотят, – заметила Эдди. – Не думаю, что вы дважды совершили одну и ту же ошибку. Итак, кто была ваша вторая жена?

– Ее звали Анжела Кроуфорд.

– Это имя должно мне о чем-то говорить?

– Вы слышали о «Кроуфорд энд Ко холдингз пропрайетери лимитед»?

Эдди резко выпрямилась в кресле:

– Конечно. Ваша жена имела отношение к этой огромной скотоводческой империи?

– Анжела – дочь Рональда Кроуфорда.

– Владельца империи?

Флинн кивнул.

– Ее семья одобрила ваш брак?

Он снова кивнул:

– Какое-то время я был управляющим на одной из ферм Рональда. К этому времени у меня уже было довольно большое собственное хозяйство, но я хотел получить больше опыта. Кроуфорд хорошо платил.

Кроме того, Рональд вложил средства в пару проектов Флинна, которые принесли им обоим большую прибыль.

– Анжела вернулась домой по окончании университета. Я никогда не встречал таких женщин, как она. Анжела была рождена для жизни на ферме и в то же время обладала лоском и искушенностью. – Тем, чего не хватало ему, и что он так жаждал обрести.

– Я видела ее на страницах светской хроники. Она красивая.

Он не смог прочитать выражение глаз Эдди. Должно быть, ее все-таки обидел его вчерашний отказ.

– Да, но дело было не только в ее красоте. Мне было двадцать семь лет, и я знал много красивых женщин. У нас с Анжелой было много общих тем для разговора. В отличие от нее, я не разбирался ни в музыке, ни в искусстве, зато мы часами могли болтать о коровах и лошадях и всем, что связано с животноводческим бизнесом. Кроме того, у нее было отличное чувство юмора и легкий характер. Мне казалось, что, когда она входит в комнату, в ней становится светлее.

– Похоже, вы в нее влюбились.

– По уши. Я не замечал ее недостатков. Думал, что мы хотим от жизни одного и того же.

Неожиданно он рассмеялся.

– Почему вы смеетесь? – спросила Эдди.

– Потому что она хотела тех же вещей, что и я, только не со мной.

– Тогда почему она вышла за вас замуж?

– Потому что парень, которого она по-настоящему любила, был уже женат.

Эдди резко откинулась на спинку дивана и поморщилась.

– Это еще не самое ужасное, – добавил он. – Человек, которого она любила, владел фермой по соседству с моей, куда мы с Анжелой переехали, когда поженились.

– Ничего себе!

– Она вышла за меня замуж, чтобы быть поближе к нему. Чтобы иметь к нему доступ. Ей понадобилось два года, чтобы разрушить и наш брак, и его. И все это время она так хорошо играла роль любящей жены, что я ни о чем не догадывался.

Эдди поставила свою кружку на стол, словно ей внезапно расхотелось пить кофе. Флинн последовал ее примеру.

– Какую ужасную вещь она сделала. Но вы ни в чем не виноваты, Флинн. Вы ей доверяли, любили ее.

Что лишь доказывает то, что он был полным идиотом.

– Мне следовало внимательнее присматриваться к деталям. Я бы наверняка увидел раньше какие-то знаки.

– И что бы вам это дало?

Он вопросительно посмотрел на Эдди.

– Я имею в виду, что это не смогло бы предотвратить то, что произошло. Не избавило бы вас от страданий.

Нет, зато он не чувствовал бы себя идиотом, если бы раньше раскрыл обман.

– Вам два раза не повезло, но все же вы ошибаетесь насчет брака. – Эдди подалась вперед, и он снова отметил про себя, какие соблазнительные у нее губы. – Вы не можете утверждать, что брачные узы не для вас. Ваш первый брак был ошибкой юности. Тогда рядом с вами просто не оказалось человека, который дал бы вам нужный совет. А второй… – Она покачала головой и содрогнулась. – Вы не сделали ничего плохого. Вам не в чем себя винить и нечего стыдиться.

Флинн откинулся на спинку кресла и сложил руки на груди.

– Я и тогда это понимал, но разве мне было от этого легче?

– Вряд ли, – согласилась Эдди. – Полагаю, я не являюсь той женщиной, которая может заставить вас изменить ваше отношение к браку.

По какой-то непонятной причине его сердце учащенно забилось.

– Мне правда жаль, что она так с вами поступила. Но знаете что, Флинн? Карма – это страшная штука. Однажды Анжела поплатится за свой обман.

Флинн не удержался от смеха.

– Знаете, если вы женитесь на одной из красивых жительниц Мюнхена, местные власти будут относиться с большей симпатией к вам и вашим деловым проектам.

О каких красивых жительницах Мюнхена идет речь? Единственной женщиной, которую он замечал, находясь в Мюнхене, была Эдди.

Поняв, что ход его мыслей снова выбрал опасное направление, он нахмурился и сказал:

– Достаточно болтовни. Где отчет, о котором вы говорили?

– О. – Взяв с другого конца дивана конверт, который принесла с собой, Эдди достала из него бумаги и протянула их Флинну. – Вы велели одному из ваших подчиненных прислать его мне?

– Нет. – Флинн был заинтригован.

– По правде говоря, это не отчет, а набор случайных чисел для отвода глаз. – Достав из конверта еще один лист бумаги, она положила его на кофейный столик перед Флинном. – Я произвела подсчеты. Вот какие суммы должны были быть указаны в последних колонках. Похоже, кто-то пытался таким образом скрыть огромную недостачу.

Он уставился на сумму, обведенную кружком. Она была чуть меньше двадцати двух тысяч долларов.

Посмотрев на него, Эдди закусила губу:

– Я думала, что вы в курсе. Вы догадываетесь, с какого из ваших предприятий может быть этот отчет?

– Нет, но… – Он снова уставился на таблицу с цифрами. Почему-то они показались ему знакомыми.

– У вас есть какие-нибудь предположения насчет того, почему эти бумаги прислали мне, а не вам?

– Я могу взглянуть на конверт?

Эдди протянула ему его.

– Это пришло не из Австралии, – произнес он, разглядывая почтовую марку. – Оно пришло из Мюнхена, – добавил он с мрачной улыбкой, возвращая ей конверт.

Эдди взяла конверт, но даже не взглянула на марку. Все ее внимание было приковано к лицу Флинна.

– Вы уже поняли в чем дело, не так ли?

Откинувшись на спинку кресла, он сложил руки за головой и заулыбался шире:

– Да. Этому отчету больше двадцати лет. Он из бара, принадлежавшего моему отцу и Джорджу Мюллеру.

Эдди ошеломленно уставилась на Флинна.

– Теперь этот подлый вор никуда от меня не денется. Здесь, – он поднял стопку бумаг, – достаточно доказательств для того, чтобы упечь Джорджа Мюллера за решетку.

Услышанное привело Эдди в замешательство.

– Но кто мог прислать мне эти бумаги?

– Наверняка мой отец был не единственной жертвой этого проходимца. Очевидно, кто-то из обманутых Мюллером людей решил, что пора призвать его к ответу. Нам с вами все-таки придется сегодня поработать, Аделаида, – произнес Флинн с выражением триумфа на лице. – Мы нанесем господину Мюллеру визит. Вам хватит сорока минут, чтобы собраться?

– Конечно.

Она наклонилась, чтобы взять бумаги, но Флинн накрыл ее руку своей:

– Оставьте их здесь, Эдди. Я о них позабочусь. Пожав плечами, она отдернула руку, надеясь, что Флинн не заметил, как участилось ее дыхание при их физическом контакте.

– Да, вот еще что, Эдди, – донеслось до нее, когда она уже была у двери.

– Я вас слушаю, – ответила она, повернувшись.

– Наденьте свой красный костюм.

– Хорошо.

Боже, как же ей не нравится работа личной помощницы! Еще немного, и она ее возненавидит.

Глава 8

Когда они вошли в кабинет господина Мюллера, тот сидел за большим письменным столом. Он, как обычно, походил на доброго Санта-Клауса. Когда он жестом пригласил их сесть, Флинн сделал это, и Эдди последовала его примеру.

– Что вас сюда привело, друзья мои?

В ответ Флинн щелкнул пальцами перед Эдди.

Это ее возмутило. Она что, собака? Почему нельзя было сказать: «Аделаида, передайте, пожалуйста, документы»? Очевидно, он хотел продемонстрировать Мюллеру свое могущество, свою власть над людьми.

Стиснув зубы, Эдди передала ему папку с бумагами. Он ее не поблагодарил. Более того, даже не взглянул в ее сторону!

Флинн молча достал бумаги из папки. Это были фотокопии документа, который Эдди принесла ему ранее.

– Это принесли вчера моей помощнице, – сказал он, положив бумаги на стол перед господином Мюллером. – Вы без труда можете понять, что это финансовый отчет из бара в Брисбене, которым вы с моим отцом владели в начале девяностых.

Джордж Мюллер не сказал ни слова, не побледнел, даже не пошевелился. Его взгляд был прикован к лицу Флинна. В нем не было враждебности. Эдди увидела в нем сочувствие, может, даже сожаление.

У нее появилось предчувствие, что это встреча пройдет не так хорошо, как надеялся Флинн. Что он не выйдет отсюда победителем.

– Эти записи являются неопровержимым доказательством того, что вы обворовывали бар. – Откинувшись на спинку стула, Флинн зловеще заулыбался. – Этих улик достаточно, чтобы начать судебное разбирательство, господин Мюллер. Именно это я и собираюсь сделать. Я вас разорю и отправлю за решетку.

Сердце Эдди бешено стучало. Почему это не одна из тех скучных встреч, на которых она может думать об искусственном осеменении или ирригационных системах?

Господин Мюллер соединил пальцы пирамидкой и встретился взглядом с Флинном:

– Твой отец был удивительным человеком. Жизнерадостным, энергичным.

Флинн сжал одну руку в кулак:

– Пока вы не сломали его.

– Я любил твоего отца как близкого друга, Флинн, но не смог препятствовать его саморазрушению. Если бы мой отец внезапно не заболел, я бы остался и попытался помочь тебе и твоей матери, но мне пришлось вернуться в Германию.

Эдди внезапно узнала чувство, которое было во взгляде господина Мюллера, обращенном на Флинна. У нее пересохло во рту.

Это была глубокая симпатия.

– Вы устроили все таким образом, чтобы покинуть страну до того, как против вас смогли бы выдвинуть обвинения. Не пытайтесь оправдываться сыновним долгом.

– Существует договор об экстрадиции между нашими странами, Флинн. Если бы твой отец захотел обвинить меня в краже, он бы смог это сделать.

– Вы сделали все для того, чтобы он не смог доказать вашу вину. Вы отняли у него все, уничтожили его. Но эти записи по счастливой случайности сохранились, и они помогут мне восстановить справедливость.

– Твой отец очень тебя любил, Флинн. Я помню, как ты его уважал, как брал с него пример. Любовь, однако, не всегда делает нас сильными. Твой отец не хотел бы, чтобы ты плохо о нем думал.

Господин Мюллер перевел взгляд на Эдди:

– Это я отправил вам эти документы, фрейлейн Рамси. – Он снова посмотрел на Флинна. – Те деньги растратил не я, Флинн. Это сделал твой отец.

Флинн резко вскочил на ноги:

– Это грязная ложь!

– Сынок, ты даже представить себе не можешь, как бы я хотел, чтобы это было ложью.

– Вы пытаетесь переложить вину на давно умершего человека. Я этого не допущу. Мы уходим, Аделаида.

Эдди поднялась со стула. Господин Мюллер собрал бумаги и протянул ей. Взяв их дрожащими руками, она встретилась с ним взглядом и увидела в его глазах то же беспокойство за Флинна, которое испытывала сама.

– Auf Wiedersehen, – прошептала она.

– Желаю вам хорошего дня, фрейлейн Рамси.

Она повернулась и покинула кабинет вслед за Флинном.

– Не хотите зайти куда-нибудь выпить кофе? – предложила она своему боссу, когда они вышли из здания.

– Нет, – отрезал Флинн, остановил проезжающее мимо такси, и они забрались в него.

Всю дорогу он молчал. Его лицо было мрачнее тучи.

Когда они приехали в отель и поднялись на свой этаж, Эдди, вместо того чтобы пойти к себе, проследовала за Флинном в его номер. Она увидела, как пальто Флинна упало на диван. Затем к нему присоединились пиджак и галстук.

Наконец он повернулся, заметил ее и прорычал:

– Что вы здесь делаете?

– Жду дальнейших распоряжений.

– Уходите!

– В сложившейся ситуации нет моей вины, поэтому какое вы имеете право так со мной разговаривать? – Бросив свой портфель на диван, она подошла ближе к Флинну. – И не смейте больше щелкать передо мной пальцами. Я вам не собака, поняли?

Он моргнул.

– Я знаю, вы сейчас испытываете стресс, но это не дает вам права обращаться с другими как со слугами. Вы всегда так обращаетесь со своими сотрудниками, Флинн? Знайте: я ни за какие деньги не буду мириться с подобным отношением к себе.

Он внимательно посмотрел на нее, и его напряженные плечи слегка расслабились.

– Я все понял, Аделаида. Вы правы. Простите.

Эдди сердито уставилась на него.

– Что? – спросил он, разведя руки в стороны.

– Вы должны добавить, что это больше никогда не повторится.

Уголки его губ дрогнули в улыбке, и ее пульс участился.

– Обещаю, что это никогда больше не повторится. Эдди обнаружила, что улыбается.

– Спасибо.

Покачав головой, Флинн плюхнулся в кресло:

– Знаете, вы не созданы для того, чтобы быть подчиненной.

Признаться, она и сама уже это поняла.

– Я знаю, вы мне не поверите, но Мюллер лжет.

Отодвинув его одежду, Эдди села на край дивана.

– Но как?..

– Как я могу доказать, что Мюллер подделал отчет? – Флинн запустил пальцы в волосы. – В этом-то вся загвоздка.

Эдди покачала головой:

– Нет, я не это имела в виду. Как вы можете быть уверены в том, что господин Мюллер лжет? – Она подняла руку, чтобы Флинн позволил ей договорить. – Я вовсе не пытаюсь бросить вам вызов, Флинн. Вы мне нравитесь. Вы умный и трудолюбивый. Вы еще и великодушный, поскольку предложили мне щедрый бонус в награду за то, что я останусь на два года в Лорна-Лиз. Это говорит о том, что в целом вы хорошо относитесь к людям. Я уже начала считать вас своим другом.

– Эдди…

– Нет, Флинн, позвольте мне закончить. Я чувствую, что вам нужно это услышать. Знайте: какое бы хорошее впечатление ни сложилось у меня о господине Мюллере, я буду на вашей стороне. Но если вы по-прежнему собираетесь уничтожить этого человека, вы должны быть абсолютно уверены в своей правоте. Что бы вы почувствовали, если бы спустя, скажем, пять лет узнали, что ошиблись? Какие у вас есть доказательства, Флинн? Слова, которые вам сказал ваш отец, когда вам было двенадцать лет? Что мы знаем о наших родителях, будучи детьми и подростками? Мы просто бескорыстно их любим, полностью от них зависим и не можем быть объективными.

Флинн вскочил на ноги и принялся расхаживать взад-вперед по комнате.

– Мой отец был хорошим человеком.

– Я вам верю. Но иногда хорошие люди принимают плохие решения.

– Если мой отец украл те деньги, почему Мюллер не заявил на него в полицию?

– Он сказал, что любил вашего отца.

Флинн презрительно фыркнул.

– У меня есть еще один вопрос.

– Всего один? – пробурчал он, снова опускаясь в кресло.

– Когда ваша бывшая жена Анжела вас предала, вы сделали так, чтобы она за это заплатила?

Он еле заметно покачал головой.

– Почему вы ей не отомстили? Чем, по-вашему, эта ситуация отличается от ситуации с господином Мюллером?

Флинн подался вперед, и черты его лица исказились.

– Он убил моего отца.

– Нет, Флинн, он этого не делал. Ваш отец совершил самоубийство.

– Его до этого довел Мюллер.

– Может, да, может, нет. Неужели вы действительно хотите совершить поступок, о котором, возможно, будете жалеть всю оставшуюся жизнь?

– Вы, кажется, сказали, что вы на моей стороне. – Его губы искривились в циничной усмешке. – Или мне нужно больше вам платить за вашу преданность?

Эдди это проигнорировала. На самом деле он так не думал, а просто хотел ее позлить.

– Знаете, что я думаю?

– Мне не терпится это услышать, – пробурчал Флинн.

– Ваша ненависть к Мюллеру послужила вам стимулом для того, чтобы преуспеть. Достичь того положения, в котором сможете заставить его заплатить. Но вы уверены, что злитесь именно на него?

Он снова вскочил с кресла. Его глаза засверкали, пальцы сжались в кулаки, и Эдди едва удержалась от того, чтобы не вжаться в спинку дивана.

– Я представлю вам необходимые доказательства. Мой отец не был вором!

– Мне не нужны доказательства. Они нужны вам, Флинн. То, что вы пережили в двенадцать лет, было ужасно, но вам следует помнить о том, что вам больше не двенадцать. Что никто не в силах поставить вас в уязвимое положение, в котором вы оказались тогда.

Флинн смотрел на нее так, словно не знал, что сказать.

Она тяжело сглотнула и поднялась:

– Вы бы хотели, чтобы я сейчас ушла?

– Думаю, так было бы лучше.

Взяв свой портфель, Эдди удалилась к себе в номер, упала на кровать и расплакалась.

Раздался стук в дверь. Флинн сразу понял, что это Эдди. Она два дня подряд приходила к нему ровно в девять утра, но оба раза он говорил ей, что она может устроить себе выходной.

Сегодняшний день не станет исключением.

– Войдите.

– Доброе утро, – произнесла Эдди, входя в номер. На ней был темно-синий деловой костюм, в руках она держала кофейник. – Ваш вчерашний день прошел хорошо?

– Да, – солгал Флинн и, напрягшись, стал ждать, когда она его спросит о том, нашел ли он доказательства вины Мюллера.

К своему огромному сожалению, он их пока не нашел.

Эдди молчала. Тогда он сам задал ей вопрос:

– А вы как провели вчерашний день? Куда-нибудь ходили?

– В картинные галереи. Я провела там много времени, – улыбнулась она. – Я люблю искусство, но плохо в нем разбираюсь, поэтому заказала себе через Интернет несколько книг. Они будут ждать меня дома, когда я вернусь. Еще я прокатилась на трамвае и попробовала наконец торт «Шварцвальд». Это шоколадный бисквитный торт с вишней.

Лучше бы он гулял вместе с ней по городу, чем искал в газетах и Интернете негативную информацию о Мюллере.

– Что мне нужно сегодня сделать? Напечатать какие-нибудь письма или, может, организовать встречу?

– Ничего не надо, спасибо. На время рождественских каникул деловая активность затихает. Сходите куда-нибудь и проведите весело время.