Текст книги "Модная народная"

Храм в назначенное время оказался действительно полон. Кто пришел из любопытства, кто просто помолиться, кто – поставить свечи за здравие, а кто – помянуть родных и близких. У каждого своя радость и свое горе.

В Македонии в храме принято сидеть, поэтому одни сидели, другие – стояли, если не нашлось «сидячего» местечка. Но когда мы пели, было совершенно ясно, что под сводами храма не найдется человека, которого бы оставило равнодушным наше выступление. По окончании концерта архиепископ Михаил надел нам всем на шею крестики. Я до сих пор помню прикосновение его рук.

И еще одна удивительная память сохранилась у меня – это художественная фотография иконы Божьей Матери. Эту фотографию мне подарил настоятель храма во время гастролей в Калининграде.

Каждый концерт в Калининградской области проходил с невероятным успехом. Когда мы покидали сцену и садились в свой автобус, публика бросалась к автобусу и раскачивала его. А во время одного из выступлений на сцену выбежало несколько женщин, которые стали кричать нашим ребятам, что хотят от них детей. Был какой-то феерический успех.

Тогда же один местный священник обратился к нам с просьбой выступить перед храмом. «Вы соберете людей на площади, а после мы откроем двери и пригласим их сюда», – объяснил он. Я поняла, что он хочет помочь людям вновь обрести веру, которую многие утратили. И мы выступили. На площади яблоку негде было упасть. Позже в знак благодарности и внимания я получила эту удивительную фотографию.

Вспоминается один памятный пример. Однажды Русский культурный центр приготовил для нас программу, просмотрев которую, я предложила:

– А давайте поедем на Новый Валаам! Это святая земля, в ней наша история, в ней сила.

Мы и поехали туда всем коллективом, хотя в программе эта поездка не значилась.

На Новом Валааме встретились со священником – отцом Владимиром, – который в свое время окончил Петербургскую семинарию. Отец Владимир поведал много интересного из истории Нового Валаама. Оказывается, жившие здесь монахи выращивали в оранжереях ананасы, персики и виноград. Это в северной-то стороне! А еще возле монастыря отродясь не водились хищные звери, потому что добро как будто разлито вокруг.

Когда мы пришли в храм, где служит отец Владимир, я попросила у него разрешения исполнить здесь духовную музыку. Он разрешил. И мы пели в стенах храма, который помнит первых русских святых этой земли – Зосиму и Савватия – и который построен на многострадальной земле. Ведь кто только не приходил сюда с мечом и огнем, все испытала на себе земля здешняя. Вдыхая запах ладана, мы пели под взглядами святых ликов, и чувствовали внутри себя невероятную легкость и душевный подъем.

Я уверена, что духовная музыка, как никакая другая, способна пробудить в человеке все хорошее, что скрыто в глубинах его подсознания. Именно поэтому у русских людей, даже вопреки суровым запретам, всегда жила в ней потребность. Когда мы поем духовную музыку, я просто чувствую, как очищается наша душа, а вместе с нами очищаются и души наших слушателей, ведь эта музыка подсказана Богом.

Глава 21
«Модный приговор»

Когда мне позвонили с Первого канала и предложили стать ведущей программы «Модный приговор», я отдыхала в Италии. Звонок, откровенно говоря, я приняла за розыгрыш. Тем более что именно на Первом канале Валдис Пельш вел одноименную передачу, в которой разыгрывали известных людей. Однако на другой день звонок повторился.

– Приезжайте на съемки!

– Ага, сейчас – прямо все брошу и полечу, – ответила я. – У меня заслуженный отпуск, я еще не наплавалась.

Когда человек на том конце провода пообещал меня дождаться, я поняла, что предложение серьезное.

Приехала в Москву, и сразу начались съемки в Останкино. Без всяких проб – со зрителями, участницами программы и другими ведущими. Признаться, напряжение испытывала сильное – настолько далека от меня тема трендов и тенденций. Я, конечно, боевая дама, но на своей территории – на сцене. Съемки телевизионной передачи для меня совсем незнакомый формат.

К счастью, меня очень поддержали мои коллеги по «Модному приговору» – Эвелина Хромченко и Александр Васильев, которые стали мне близкими и родными людьми.

К Эвелине я часто обращаюсь за помощью по вопросам стиля. К примеру, благодаря ей я стала одной из самых заметных персон на инаугурации Президента в 2012 году. Платьев красивых у меня полный гардероб, но в каком из них ехать в Кремль? Звоню Эвелине.

– Какая задача? – спрашивает она.

Отвечаю:

– Чтобы все заметили.

– Тогда только красный цвет!

– А у меня два красных платья – короткое и подлиннее.

– Лучше длинное. И никаких украшений. Максимум – нитка жемчуга.

Я послушно выполнила все, что велела Эвелина, и, представьте себе, произвела на инаугурации настоящий фурор. Моими фотографиями в красном платье пестрел весь Интернет. Вот что значит своевременный совет от профессионала!

Замечательные отношения сложились у меня и с Сашей Васильевым. Он частый гость в театре «Русская песня», а я с большим удовольствием посещаю вернисажи выставок из его гигантской коллекции исторического костюма. Более того, я с удовольствием передала ему пару своих концертных нарядов – один авторства Вали Юдашкина, другой – Вячеслава Михайловича Зайцева.

Васильев – человек энциклопедических знаний. О какой детали одежды его ни спроси, он тут же расскажет, в какую эпоху эта вещь была создана, кто автор, как и с чем ее носили и как она изменялась со временем.

Мы втроем очень сдружились за время совместной работы, поддерживаем отношения и вне стен Останкино. Вместе посещаем различные мероприятия, общаемся по телефону, обмениваемся впечатлениями, бываем друг у друга в гостях. Когда собираемся втроем, на площадке царит полная гармония, потому что мы уже с полуслова понимаем друг друга.

С тех пор как я впервые села в кресло защитника на модном суде, прошло более десяти лет. Можно сказать, институт окончила и получила новую профессию. Люди, встречая меня на улице, признаются:

– Без вас смотреть передачу невозможно, скорее возвращайтесь!

На мне лежит большая ответственность: я – защитник. Эвелина часто бывает строга, ей, как обвинителю, положено быть бескомпромиссной, иногда резкой, критичной. Саша тоже, будучи человеком ироничным, может съязвить так, что мало не покажется. Одной фразой способен опустить с небес на землю. На меня же возложена общечеловеческая функция – я должна поддерживать каждую героиню, чтобы она не зажималась перед зрителями, перед камерой. Чтобы сократить между нами дистанцию, я сразу перехожу на «ты», за что меня часто критикуют в Интернете – мол, Бабкина не уважает людей и всем «тычет». А я понимаю, как непросто рассказать о своей жизни на многомиллионную аудиторию, потому сразу по-свойски говорю им:

– Ну, чего ты нервничаешь. Ничего не бойся. Я с тобой. Я тебя поддержу и не дам в обиду. Не переживай. Ничего страшного. Это же игра, в конце концов. Не надо зажиматься.

То есть они для меня все, как родные. Я для каждой героини точно подружка, которая выслушает, обнимет, утешит, даст совет. Моя задача – добрым словом, улыбкой, сердечным отношением дать возможность человеку почувствовать себя в своей тарелке. В съемках ведь принимают участие не актеры, а совершенно реальные люди, которые по-настоящему плачут и смеются.

Безусловно, попадаются участницы, достойные критики. Иной раз заявляют: «Я не хочу меняться!». А чего тогда пришла? Зачем чужое место занимать? Попасть в руки стилистов «Модного приговора» мечтают тысячи женщин, которые присылают тонны писем в нашу редакцию. В таких случаях приходится немножко встряхнуть упрямицу. Но это ей, прежде всего, самой во благо.

Женщины уходят от нас преображенными не только внешне, но и внутренне. Они становятся более решительными, уверенными в себе, целеустремленными. Их преображение – пример для всех зрительниц, которые, сидя перед экраном телевизора, думают: «А я тоже так могу!». Поэтому я глубоко убеждена, что «Модный приговор» – проект, прежде всего, социальный.

Весь мир восторгается красотой русских женщин. В них благородство души и жертвенность сочетаются с красотой внешней. Наши женщины обладают великой силой, великим терпением и бездонной душой. Но порой обидно наблюдать за тем, как они в какой-то момент решают махнуть на себя рукой, перестают следить за внешностью, здоровьем и думают о себе в самую последнюю очередь. Конечно, кто-то возразит: «А что если женщина вкалывает на нескольких работах, чтобы содержать семью, и вертится, как белка в колесе? Где взять время на себя?» Однако я уверена, что настоящая женщина в любых обстоятельствах должна оставаться женщиной. Плевать на себя и опускать руки перед трудностями – следствие лени и безволия. Да, чтобы хорошо выглядеть, необходимо потрудиться – высыпаться, по возможности не нервничать, не раздражаться по пустякам, меняться как можно чаще. Еще Коко Шанель говорила: «Для того, чтобы быть незаменимой, нужно быть разной». Я всю жизнь стараюсь следовать этому правилу. Отдаю предпочтение одежде, в которой чувствую себя уверенно и комфортно – это мое золотое правило. Нельзя слепо следовать моде, облачаясь в вещи, которые тебе не идут и пошло смотрятся. Поэтому у меня нет никакой зависимости от громких брендов, хотя последними веяниями в мире моды я интересоваться обязана – все-таки веду передачу, которая называется «Модный приговор». Это налагает ответственность и заставляет всегда держать нос по ветру. Безусловно, я доверяю стилистам, но внутреннее ощущение для меня гораздо важнее. Все равно лучше меня никто не знает, что мне идет. К тому же я прекрасно понимаю, куда и в чем можно пойти. В моем гардеробе, например, «живут» специальные костюмы, предназначенные исключительно для походов по различным инстанциям, министерствам и ведомствам. Стоит нарядиться в один из них – ни один руководитель не сможет отказать мне в просьбе.

За десять лет ведения передачи перед моими глазами прошли судьбы тысяч женщин. Но наибольшее впечатление произвела на меня история доярки Зинаиды, приехавшей на съемки из Мордовии. Она появилась в студии в очень красивом национальном костюме с монисто на голове. Помню, подумала тогда: «Зачем ее переодевать, ведь она сама по себе уникальна!».

Оказалось, что Зинаида довольно часто бывает в Европе, где поселились обе ее дочери, вышедшие замуж за иностранцев. Когда Зина рассказывала о своей жизни, я невольно ловила себя на мысли, что сама не живу, а царствую по сравнению с ней, хотя тоже не лежу на диване.

Каждый день эта трудолюбивая женщина просыпается в три часа утра и направляется в коровник. Зимой ходит пешком, летом ездит на велосипеде. И так каждый день на протяжении десятилетий. А дома ждет муж-механизатор, огород, хозяйство. Тем не менее ни тени жалости к себе, никакой обиды на судьбу.

Из «волшебной» комнаты стилистов «Модного приговора» Зина вышла другим человеком – элегантная, стильная, подтянутая. Находившиеся в студии дочери плакали от умиления, потому что отродясь маму такой не видели. На вопрос Саши Васильева, куда она отправится в новых нарядах, Зина с гордостью ответила:

– Поеду к старшей дочери в Португалию!

Благодаря «Модному приговору» я не только изменила собственный стиль, но также создала свою линию одежды для корпулентных женщин.

Было это так. С 2014 по 2019 год я была депутатом Мосгордумы. Моя ближайшая подруга Света Орлова, которая на тот момент была губернатором Владимирской области, говорила:

– Надька, тебе надо было это попробовать.

Я попробовала и кое-чего добилась за время своего депутатства. Но скажу вам честно, положа руку на сердце, эта деятельность далась мне большим трудом. Ну не мое это – сидеть на одном месте с утра до ночи. Я всю жизнь создаю людям какую-то благость, но другими средствами и на другой площадке. Свое внутреннее несогласие я начала заедать, и набрала довольно приличный вес. За четыре года депутатского срока я, прямо скажем, превратилась в очень мощную даму. Одно время даже думала покинуть «Модный приговор». Начала сама себя стесняться, все время придумывала, как бы и чем закамуфлировать лишний вес.

Идея создавать одежду для пышнотелых дам родилась внезапно, когда среди сотрудниц «Модного приговора» я обратила внимание на одну весьма колоритную особу. При всех своих необъятных достоинствах она носила обтягивающие вещи из трикотажа и внешне напоминала огромную ливерную колбасу. Мне было неловко подойти к ней с вопросом: «Зачем ты так себя уродуешь?» – потому что я прекрасно понимала: девушка находится в поиске приключений. Это было очевидно. Какую цель она ставила перед собой, не знаю – найти ли кого-то для постоянных отношений, или так просто – пошалить? Всем своим видом она демонстрировала желание привлечь мужское внимание. При этом девка-то красивая. Яркая, сочная, как персик. Но одеться грамотно не в состоянии.

Придя домой, я заглянула в собственный гардероб. Отыскала в нем несколько фирменных платьев очень больших размеров, перемерила их все по очереди, покрутилась перед зеркалом. Платья действительно мне подходили, но все они были какой-то старушечьей длины и довольно мрачных расцветок. Я в подобной одежде чувствую себя совсем не органично. Другое дело брюки какие-нибудь, юбочка-карандаш, куртка джинсовая, кеды. Вот это мой стиль. Потом я стала листать журналы, чтобы посмотреть, какие варианты предлагают современные дизайнеры для корпулентных женщин. Оказалось, что ничего кроме безразмерных хламид они не додумались создать.

Ну что ж, спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Я организовала встречу с ректором РГУ имени Косыгина – Валерием Савельевичем Белгородским. Он и познакомил меня с модельером Викторией Виджани. Увидев Вику впервые, я сразу поняла, что мы сработаемся. Передо мной стояла яркая, эффектная женщина самого подходящего для моей задумки размера. Она моментально пришлась мне по душе.

– Виктория, давайте вместе создадим модели для женщин весомых достоинств – таких, как мы с вами, – предложила я, когда мы встретились за чашкой кофе.

– С удовольствием! – ответила Вика. – С вами готова броситься в любую авантюру!

Мы ударили по рукам. Виктория стала рисовать модели. Я с чем-то соглашалась, что-то отметала, лично контролировала качество продукции – фурнитуры, ткани. Ткань, на мой взгляд, должна быть приятной телу, даже если она с добавкой какого-то процента синтетического волокна. А как иначе? Платью необходимо держать форму, а если отшивать его из хлопчатобумажной ткани или изо льна, оно помнется через две минуты после того, как ты его наденешь, и станет похожим на капустный лист. Также я ратовала за цвет. Все время твердила Виктории:

– Давай добавим красок. Даже полненьким женщинам хочется иметь в гардеробе вещи ярких оттенков.

Тогда в моду как раз вошли очень смелые цветовые сочетания оранжевого с розовым, оранжевого с красным, бирюзового и темно-синего.

Еще одним моим условием стало наличие карманов на всех выпускаемых нами предметах одежды. Я по себе знаю, что корпулентные женщины всегда ищут, куда бы деть руки. Поэтому на платьях, жакетах, куртках и даже юбках обязательно должны присутствовать карманы. Мы скрывали их в боковых швах, потому они казались невидимыми, но женщина всегда знала, что ей есть куда определить руки.

Создавая очередную коллекцию, я подумала, что неплохо было бы привнести в некоторые модели элементы фольклора, соответствующие национальным традициям. Но только элементы. Перебора я не допускала. Так появились кружевные воротнички и манжеты, а также вертикальные вставки из кружева, зрительно вытягивающие силуэт. Однажды попробовали пустить кружево по краю юбки, но тут же от этой идеи отказались, потому что получился концертный костюм, непригодный для повседневной жизни.

В общем, дело пошло, закрутилось. В Белоруссии мы нашли прекрасную фабрику, где по нашим лекалам изготавливали модели. Я лично договаривалась с директорами и владельцами московских магазинов, чтобы те брали на реализацию наши вещи. Платья под лейблом «Надежда Бабкина» разбирали, как горячие пирожки, ведь у них было три существенных преимущества перед другими марками – размерная линейка до 60-го размера, доступная цена и многообразие цветов и фасонов. Даже стилисты «Модного приговора» стали наряжать участниц программы в наши изделия. Да что участницы, я сама с удовольствием носила эти платья, многие из которых до сих пор «живут» в моем гардеробе.

Позже я познакомилась с дизайнером Светланой Наумовой, специализирующейся на верхней одежде. Вместе с ней мы стали создавать дутые зимние пальто, стоимость которых была в разы ниже, чем те, что продаются в ЦУМе или ГУМе. Там они стоят по сто с лишним тысяч, а у нас их можно было купить максимум за двадцать тысяч рублей.

В целях популяризации бренда я даже ходила на один из кабельных каналов, где круглосуточно показывают программу в жанре «Магазин на диване». Мы продавали платья в прямом эфире. В итоге за полтора часа прямого эфира мы наторговали на полмиллиона рублей. У этого телеканала за всю историю его существования такого результата не было. Видели бы вы лицо его владельца!

Мы так раскрутились, что уже даже стали подыскивать производство поближе – в Подмосковье, потому что в Минск не наездишься, чтобы вести постоянный контроль качества. Но тут по стране ударил кризис. С кризисом владельцы магазинов и торговых сетей потеряли возможность отдавать предоплату, получая которую мы тут же закупали ткани, фурнитуру. Деньги все время были в обороте. Сама я физически не могла осилить безумные траты на производство новых моделей, хотя поначалу вкладывала собственные средства. Никакого спонсора у меня не было. Как знать, может быть, при наличии инвестора мы бы и сегодня существовали. Однако точку в этой истории я не ставлю и обязательно когда-то вернусь к делу, которое не только мне приносило огромное удовольствие, но и делало многих женщин счастливыми и красивыми.

Глава 22
Семейное счастье

Я люблю свою семью. Это важнейшая часть моей жизни. Не зря говорят: дерево держится корнями, а человек – семьей. Но семьи у меня две. Вторая – ансамбль «Русская песня». Мой сын, которому я не могла уделять достаточно времени, является ровесником коллектива. Гастроли и репетиции на долгие месяцы разлучали меня с ребенком. Но, что поделать, такова плата за популярность.

Когда Данила появился на свет, у меня даже мысли не возникло брать академический отпуск. Нянек не было, и я всюду таскала его с собой. Брала на гастроли, даже на заседания парткома перед загранпоездками. Данила сидел в специально приспособленной для него сумке, которая стояла на подоконнике. Я эту сумку выменяла на топ у одной подружки. Пока сынок ждал меня с соской во рту, я рассказывала комиссии про столицу, население и традиции очередной страны, куда собиралась ехать на гастроли. Потом выходила из кабинета и видела, как Данила выглядывает из сумки и улыбается.

С сыном мне помогали также обожавшие его бабушки, иногда с соседями договаривалась. Когда жила в коммунальной квартире на «Варшавке», часто оставляла сына на соседку тетю Тоню, которая работала в столовке на заводе имени Карпова. Каждый день она приносила полные сумки еды в судочках и говорила:

– Надя, бери, все, что хочешь. Не стесняйся. Перекладывай в свою посуду, а я завтра еще принесу.

– Тетя Тоня, ну куда вы столько таскаете?

– Как куда? – удивлялась соседка. – Я же в столовой работаю, куда народ приходит кушать. А я домой беру, потому что вы тоже народ. Так что ничего не покупай, все есть.

И я ничего не покупала. Вот так мне с людьми везло. Ну да, любила она махнуть лишнего, и чего? Что она мне, мешала, что ли? Убегая в институт, я оставляла на тетю Тоню Данилу. Перед уходом сцеживала молочко, чтобы было, чем покормить. Возвращаясь, чаще всего наблюдала одну и ту же картину. Совершенно мокрый Данила, обложенный подушками, лежал на кровати и носиком посапывал. А тетя Тоня, неслабо выпимши, валялась где-то на полу или на диване.

Я ей:

– Теть Тонь!

Та моментально «оживала».

– Надька, ты не подумай! Все хорошо! Я за ним слежу, он никуда не упадет.

Так Данила постепенно подрастал.

Помню, однажды вечером он сообщил мне, что на другой день у него утренник, и он хотел бы быть Котом в сапогах. Ну что ж, котом, так котом. Уложила его спать, а сама полезла по шкафам искать, из чего бы смастерить ему костюм. Накрахмалила марлю – получился высокий воротник, как у вельможи. Накидку сшила из старой плюшевой занавески, а отвороты на сапогах получились из старого шерстяного носка. Когда Даня проснулся и увидел этот портновский шедевр, радости его не было предела.

Я твердо убеждена, что, несмотря на карьеру, загруженность, ребенка надо рожать! Дать жизнь человеку – это самое великое чудо на Земле, которое мы способны совершить.

Данила не просто мой сын, но также лучший друг и главный советник. Он очень креативный человек и жилка творческая в нем присутствует. Поэтому, если у меня есть вопросы, к примеру, по поводу афиш или еще чего-то, я к нему обращаюсь, и он может подсказать. Например: «Мама, это неправильно. Такой шрифт уже давно вышел из моды». И я прислушиваюсь, потому что нельзя отвергать какие-то новшества в угоду жизненному опыту. Время-то идет вперед.

У нас с сыном очень доверительные отношения, в которых нет места тайнам и недомолвкам. Мы можем говорить на любую тему.

Сейчас я многодетная бабушка. Этого звания я не стесняюсь, ношу его гордо.

Конечно, я не та бабушка, которая с утра до вечера будет нянчиться с внуками. За мной большой коллектив, участники которого – тоже мои родные дети, и я не могу их бросить.

У моего сына Данилы и его жены Татьяны трое детей. Соответственно, у меня – трое замечательных внуков: Георгий, Верочка и Марфуша.

Старший внук, Георгий, родился 18 марта 2010 года. В канун моего юбилея, 19 марта. Теперь по очереди отмечаем наши дни рождения. Кстати, имя для внука придумала я. Когда узнала, что Таня в положении, сказала:

– Если родится мальчик, пусть будет Георгием в честь моего любимого отца. Такое сильное имя мужчине во благо.

Ребята сначала не соглашались, хотели назвать Степаном. И вот мальчик появился на свет. Таня в роддоме, а я праздную юбилей в «Метрополе». В какой-то момент на сцену поднимается сын и объявляет:

– Мама, мы с Таней и Георгием сердечно тебя поздравляем.

Тут уж я не выдержала и разрыдалась от счастья.

Георгий называет меня по имени – Надя. Когда он был совсем маленький, я попыталась ему втолковать:

– Я – мама твоего папы. Папа твой – это мой сын. А ты – сын папы. Значит, ты мне внук, а я – твоя бабушка. Понял?

Он кивнул:

– Понял.

– Так кто я тебе?

– Надя!

Ну что ж, Надя – значит Надя…

Наверное, Георгий стал называть меня Надей еще потому, что, будучи маленьким, слышал от людей: «Вон Надю по телевизору показывают» или: «Скоро Надя приедет».

– Называю бабушку Надей – потому что так быстрее, – объясняет он сам. – В ее имени четыре буквы, а в слове «бабушка» – семь.

Георгий окончил третий класс в гимназии имени Евгения Примакова, сдал переводные экзамены – «маленькие ЕГЭ» и перешел в четвертый класс.

К экзаменам он готовился серьезно, очень волновался. А поскольку дело было на удаленке и все уроки проходили онлайн, компьютер для школьных занятий взяли у меня – как «более свежий». Вхожу рано утром в комнату Георгия – а он при полном параде: костюм, галстук, лакированные туфли. Спрашиваю:

– Куда такой красивый собрался?

Объясняет:

– Сейчас онлайн-урок начнется, будем общаться с учителем.

Я смотрю на экран компьютера – одноклассники Георгия уже подключились, готовы заниматься – кто в майке, кто в пижаме. А Георгий не может в майке на уроке появиться – чувство ответственности не позволяет. Он хочет выглядеть солидно и опрятно, по-деловому. И это стремление мы поддерживаем. Перед важным для него событием он всегда одевается, как на парад. Приезжаю с гастролей – бежит ко мне… в пиджаке, надетом на голое тело.

– Куда ты нарядился?

– Тебя встречать. Прости, рубашку и галстук не успел надеть…

Это так трогательно!

На выборы Президента России в 2018-м году мы вместе с ним пошли. Так совпало, что выборы проходили в день его рождения – 18 марта. И вот по дороге на избирательный участок мой восьмилетний внучонок очень серьезно стал объяснять, почему будет голосовать за Владимира Владимировича Путина:

– Во-первых, он красиво одет, – сказал Георгий. – Во-вторых, хорошо говорит, и еще – он защищает нашу страну.

Он попросил, если получится, взять для него после выборов на память автограф у президента… Теперь в его комнате на стене висит рамочка с дарственной надписью: «Юному избирателю Георгию с наилучшими пожеланиями…»

Верочка появилась на свет в 2013 году. Она у нас девочка-принцесса – ласковая, нежная, очень душевная, компанейская. Вокруг нее всегда детишки собираются. Я тоже всегда становилась центром притяжения, где бы ни появилась.

Еще Вера изумительно рисует. Выдает такие шедевры живописи! Она какой-то экспрессионист, любит такие ядреные, безумно яркие краски. Почти не использует темные тона. В ее работах – ни единого белого пятнышка! Безумное какое-то свечение, прямо жар-птица какая-то. Мне это напоминает работы Натальи Гончаровой, которые я высматривала в музее, чтобы по ним эскизы своих костюмов делать. Но Вера, конечно, не знает ни про какую Гончарову. И просто выплескивает на лист бумаги свои фантазии, свои эмоции. Красивая у нее душа, раздольная. Но такая сорвиголова! Захожу в ее комнату – там стоит груша для занятий боксом, и эта девчушка-пичужка без конца по ней лупит. Она гоняет мяч, забивает голы. Сейчас вот ходит с перевязанной рукой: палец сломала. Ну это нормально?!

А Марфуша – полная противоположность старшей сестренке: маленькая принцесса. Прошу ее:

– Марфа, для прогулки надень, пожалуйста, брюки.

Ни в какую! Только юбочку или платье. Наряжается и подходит ко мне. Я, конечно, восхищаюсь:

– Марфа, красавица, юбка просто потрясающая.

Она важничает:

– Это крестная из Парижа прислала, а туфельки ты мне из Америки привезла, помнишь?

Но мы не приучаем своих малышей к каким-то брендам, запредельно дорогим вещам. Просто вырабатываем привычку выглядеть опрятно и элегантно.

Поддерживать дисциплину не всегда легко – у этих сорванцов энергия хлещет через край, детишки хотят бегать, что-то сломать, что-то построить. Вот уехали родители на полдня, я осталась с внуками одна. Лежак поставила, книжку взяла – думала, они будут мяч пинать. Как бы не так! Георгий заявляет:

– Я сейчас буду строить трубу.

– Какую еще трубу?!

– Хочу сделать бассейн, провести водопровод. Ведь тебе, Надя, жарко, а тут дождичек пойдет.

– Так мне, Георгий, не надо дождичка, я лучше пойду в душ и там освежусь.

Он нахмурился:

– Зря ты так, я даже чертежи нарисовал.

И показывает мне ворох бумаг с какими-то схемами.

В сарае отыскал трубы, стал их соединять. Вера, конечно же, кинулась братцу помогать. Он взял табуреточки и стульчики, кое-как соединил все части своей конструкции. Разделительный узел поставил, провел шланг через трубу, воду включил. Вера вовсю помогает. Команды звучат четкие:

– Вера, соедини, перестань, не трогай, держи крепче.

И Марфа прибежала помогать, все трое при деле – строители, создают свою магистраль.

А куда воду-то лить? Нашли огромный таз с песком, еле-еле его дотащили. Песок высыпали в другие тазики и ведра. Пустили воду в этот таз-бассейн. Стали его мыть-намывать, остатки песка выбрасывать. Наконец заполнили этот свой «бассейн» чистой водой. Побежали купальники-плавки надевать. А бассейн-то по колено. И вода в нем холодная.

Я говорю:

– Займитесь пока чем-то другим, пусть вода нагреется на солнце.

А у них терпения нет…

В общем, наработались, проголодались. А еды у меня не приготовлено. Родители обещали вернуться к обеду и покормить ребятишек. И вот уже обеденное время, а мамы с папой все нет. И тут я вспомнила, чем меня кормили в детстве: ломоть хлеба, присыпанный солью, и сверху – кружочки огурцов и помидоров. Сделала им такие бутерброды. С каким аппетитом они это ели! Таня, их мама наконец приехала. Спрашивает:

– Хотите горячего чая?

Они отвечают:

– Лучше дай нам таких же бутербродов.

В общем, дети всегда очень заняты. Никакого хулиганства, только созидание.

Во время карантина, когда пришлось все время торчать дома, волей-неволей наблюдала, как сын Данила общается со своими детьми. И осталась довольна. Он контролирует поведение детей очень разумно – не подавляет их волю, не обрезает им крылья. Настойчиво занимается их воспитанием, но при этом бережно, деликатно. И все же кое-что к его методам я бы добавила. К примеру, приучала бы детей с младых ногтей: взял какую-то вещь – положи потом на место. Внучата любят прибегать ко мне – это моя большая радость. Но потом в гардеробной остаются залежи их игрушек и подушек. Я с этим борюсь по мере сил, но нужны какие-то системные действия в этом направлении. Думаю, мы обязательно справимся. Тем более рядом с Данилой Танечка – его жена.

Когда они поженились, я сразу предупредила сына, что, несмотря на любовь к нему, всегда буду на стороне Тани, потому что я женщина. С какой стати мне плохо относиться к жене сына, если она его любит?

Невестка у меня прекрасная. Мы с ней подруги. Хотя, признаться, первая встреча произвела на меня не самое благоприятное впечатление.

Я мечтала видеть рядом с сыном лучшую партию. Но каково же было мое удивление, когда под Новый год он привез на лимузине к моему дому девушку, визуально похожую на даму легкого поведения.

Я вышла из подъезда, открылись двери автомобиля, а там такие девицы сидят в компании моего сына и его друзей – у кого шпилька, у кого шубка коротенькая, у кого мини-юбка чуть-чуть пятую точку прикрывает…

Я только и смогла выдавить из себя:

– Данила, вы что делаете? Они ж дорого стоят!

– Мама, ты о чем подумала? Это очень приличные девушки!

Татьяна вышла из машины в очень коротком платье, в высоких сапогах… Очаровательная блондинка. Увидев ее, я ошалела. Не такую желала сыну. Я ведь его для жизни готовила, а тут – на тебе. Окинула ее взглядом, поздравила с Новым годом и спешно ушла в совершенно растрепанных чувствах домой.

Чуть позже у нас состоялось второе свидание. В этой милой, аккуратно причесанной девушке, одетой в брючки и скромный свитер под горло, я не узнала ту роковую красавицу из лимузина.

Таня из прихожей решительно направилась на кухню. Стала доставать посуду из шкафчика, выкладывать всякие вкусности к чаю, вымыла забытую в раковине тарелку… Если бы это были показательные выступления, чтобы произвести на меня впечатление, я бы моментально просекла. А тут смекнула, что девушка-то хозяйственная и душевная. У меня сразу отлегло от сердца. В этот момент Данила объявил: