Текст книги "Заколдованная шкатулка"

– А вы знаете, что мне каждые десять минут звонят, отрывают от работы? То журналисты из каких-нибудь сомнительных изданий, то новоиспеченные коллекционеры… А у меня книга не закончена… Ну ладно, говорите, что вам нужно?

– Мне случайно досталась старинная шкатулка, но я не знаю, как ее открыть. Видите ли, от нее нет ключа… Так вот Игорь сказал, что вы можете помочь…

– Шкатулка? – Голос поскучнел. – Что за шкатулка? Европа, Азия?

– Скорее всего, Китай или Япония. По крайней мере, на крышке иероглифы, и еще инкрустация – тигр сражается с драконом…

– Тигр с драконом? – В голосе мужчины снова зазвучал интерес. – Значит, Китай. Вероятно, эпоха Мин… Ну ладно, приезжайте, покажите свою шкатулку! И паспорт возьмите!

– Паспорт? – удивленно переспросила Надежда, но из трубки уже доносились короткие гудки.

– Зачем ему мой паспорт? – спросила Надежда у появившегося кота. – Нам с ним в загс не идти.

Бейсик тряхнул головой, потом вспрыгнул на стол и попытался потрогать шкатулку лапой. Но передумал, попятился и едва слышно зашипел.

– Тебе она не нравится? – спросила Надежда. – А по-моему очень красивая вещь. И только попробуй ее поцарапать, мало тебе не покажется!

Кот посмотрел очень серьезно, но Надежда отвлеклась, застегивая сапоги, и не заметила его взгляда.

Через час Надежда подошла к красивому старому дому на канале Грибоедова. Не успела она набрать номер квартиры, как над ней прозвучал усиленный динамиком голос:

– Вы к кому?

– К Олегу Святославовичу. – Надежда назвала фамилию и номер квартиры.

Дверь подъезда с негромким щелчком открылась.

Надежда вошла внутрь, и тут же ее остановил суровый охранник:

– Документы у вас имеются?

Только сейчас Надежда поняла, почему Олег Святославович сказал ей захватить паспорт.

Охранник внимательно ознакомился с документом, сверил фотографию с оригиналом и только тогда пропустил Надежду к лифту.

Поднявшись на четвертый этаж, Надежда подошла к двери квартиры. Та уже была открыта. Надежда вошла в квартиру, и дверь тут же за ней закрылась.

Почувствовав себе немного неуютно, Надежда огляделась. Она находилась в просторной полутемной прихожей. Справа от нее стоял большой старинный шкаф, слева – огромный кованый сундук. Над сундуком висела картина: большой черный кот с белой манишкой, распушив усы, восседал в черном кожаном кресле.

Надежда невольно залюбовалась котом и вздрогнула, когда прямо у нее над головой прозвучал голос:

– Проходите по коридору до второй двери справа!

Подчинившись, Надежда сделала несколько шагов и открыла нужную дверь.

Она оказалась в просторном кабинете, все стены которого были заставлены темными старинными книжными шкафами. В простенках между ними висели красивые цветные гравюры, судя по всему, японские.

В дальнем конце кабинета за массивным письменным столом черного дерева сидел пожилой мужчина с пышной серебряной шевелюрой и яркими темно-коричневыми глазами. На столе перед ним стояло очень натурально сделанное чучело совы и красивая бронзовая лампа с абажуром в форме китайского храма.

– Здравствуйте, Олег Святославович! – проговорила Надежда, слегка смущенная мрачной и торжественной обстановкой кабинета.

– Здравствуйте, – приветливо ответил мужчина. – Присаживайтесь!

Надежда подошла к столу и хотела было сесть в одно из кожаных кресел, но оттуда вдруг донеслось возмущенное шипение.

– Только не сюда! – усмехнулся мужчина. – Боюсь, Василий Иванович будет недоволен!

Только сейчас Надежда увидела, что в кресле сидит огромный черный кот с белой манишкой – несомненно, тот самый, который был изображен на картине в прихожей. Только в жизни он был еще крупнее и вальяжнее, чем на портрете.

– Извини, – проговорила Надежда, улыбнувшись коту, и села во второе кресло. Сумку со шкатулкой она положила на колени.

Кот посмотрел на нее с высокомерным презрением, так что Надежде захотелось на мгновение извиниться за обращение на «ты», расшаркаться и обратиться к пушистому гордецу не иначе как «ваше превосходительство» или «сударь мой». А лучше вообще не беспокоить господина по пустякам.

– Я звонил Игорю, – проговорил хозяин кабинета, внимательно разглядывая Надежду.

– Вот как? – Надежда приподняла брови. – Стало быть, вы мне не поверили на слово?

Олег Святославович нравился ей все меньше и меньше: недоверчивый, высокомерный, невежливый… не вышел к ней навстречу, даже не поднялся для приличия!

– Он сказал, что вы не стали бы беспокоить меня по ерунде. Итак, покажите вашу шкатулку.

Надежда открыла сумку и поставила шкатулку на стол перед хозяином.

Тот заметно оживился, надел очки в тонкой золотой оправе, придвинул к себе шкатулку и принялся вертеть ее, поворачивая к лампе то одним боком, то другим.

– Интересно… – проговорил он наконец. – Очень интересно! Так как, вы говорите, к вам попала эта шкатулка?

– Я вам ничего об этом не говорила! – сухо ответила Надежда.

– Вот как? – Олег Святославович взглянул на Надежду поверх очков. – Впрочем, это пока не так важно… А шкатулка интересная, очень интересная! И содержимое у нее тоже должно быть интересным…

– Но вот только ключа от нее у меня нет… – с сожалением проговорила Надежда.

– А вот тут вы ошибаетесь! – Олег Святославович перевернул шкатулку вверх дном, провел рукой по ее нижней поверхности, дотронулся до одной из коротких ножек. Ножка щелкнула, и в ладонь мужчины выпал крошечный бронзовый ключик.

– Здорово! – воскликнула Надежда. – Вот что значит – специалист! Вам и минуты не понадобилось, чтобы найти ключ!

– Да, – сдержанно ответил мужчина. – Только это еще далеко не конец…

– Ну как же, вот ведь ключ, а вот замочная скважина! Только и осталось вставить ключ, повернуть…

– Думаю, этим дело не кончится!

– А что же еще? – недоумевала Надежда.

– А вот сейчас мы посмотрим… Не будем раньше времени предугадывать события…

Олег Святославович осторожно вставил ключик в замочную скважину, повернул его… Раздался негромкий мелодичный звук, но крышка шкатулки не открылась. Вместо этого верхняя ее стенка, которую Надежда считала крышкой, разделилась на несколько пластинок или, точнее, брусочков одинаковой толщины. Эти брусочки повернулись вокруг своей оси и сложились в новую картину. Теперь вместо сражающихся тигра и дракона на крышке шкатулки была изображена сценка из какой-то средневековой японской повести: два самурая в развевающихся старинных одеждах стояли друг против друга в угрожающих позах, с обнаженными мечами, а между ними застыла девушка в кимоно, подняв руки в умоляющем жесте. Она пыталась удержать их от смертоубийства…

– Как я и думал, этот ключ не открывает шкатулку. Он только меняет узор на его верхней стенке. Это рисунок к классическому средневековому японскому роману «Суйкоден», сцена схватки двух ронинов, которых пытается остановить сестра одного из них и возлюбленная второго…

– Ничего не понимаю, – удивленно проговорила Надежда. – Есть шкатулка, есть ключ, но он ее не открывает, а только меняет картинку на крышке…

– Ничего удивительного. – Олег Святославович посмотрел на нее поверх очков. – Химицу-бако не открываются ключом. У них совсем другой принцип устройства.

– Химицу… как вы сказали? – переспросила Надежда.

– Химицу-бако – традиционные японские шкатулки с секретом. Мы с вами видим сейчас одну из них. Такие шкатулки издавна изготавливали мастера в окрестностях города Хаконе, расположенного на древнем императорском пути из Киото в Эдо…

– Эдо?

– Ну да, так в прежние времена называли Токио. Так вот, в окрестностях города Хаконе растет множество деревьев ценных пород, дающих красивую древесину, и местные мастера разработали интересную технологию. Они распиливали доски разных сортов на тонкие пластины, склеивали эти пластины между собой и снова распиливали, но уже в другом направлении. Такую операцию повторяли несколько раз и в итоге получали деревянные пластины с удивительным, никогда не повторяющимся рисунком. И вот уже из этих пластин японские мастера делали знаменитые химицу-бако – шкатулки с секретом.

С этими словами хозяин кабинета придвинул шкатулку к Надежде и бережно провел рукой по ее крышке.

– Прекрасный образец!

Надежда снова пригляделась к шкатулке – и словно впервые увидела ее: удивительной красоты стенки были покрыты сложным, неповторяющимся узором древесины, по которому был искусно нанесен рисунок инкрустации.

– Должно быть, она ценная? – осторожно спросила Надежда.

– Несомненно… Конечно, я еще не знаю, насколько сложно ее устройство, но уже размер шкатулки говорит сам за себя – шутка ли, двенадцать сун…

– Двенадцать – чего? – переспросила Надежда.

– Двенадцать сун… Сун – это старинная японская мера длины, чуть больше трех сантиметров. Именно в этих единицах измеряют размеры шкатулок. И чем больше шкатулка – тем дороже она стоит. Ну, конечно, цена зависит и от количества шагов, которые нужно сделать, чтобы ее открыть.

– Шагов? – снова переспросила Надежда.

– Ну да, разумеется! – В голосе Олега Святославовича прозвучало легкое недовольство. – Чтобы открыть такую шкатулку, нужно найти скрытую деталь, сдвинуть ее, или повернуть, или нажать на нее. После этого нужно найти еще один секрет, и еще, и еще, и так шаг за шагом… Бывают шкатулки попроще, которые открываются в три или четыре шага, но есть и такие, что рассчитаны на двадцать четыре шага или на тридцать два, а то и больше. И чем сложнее устройство, чем больше шагов нужно сделать, чтобы открыть шкатулку, тем труднее ее сделать и соответственно тем дороже она ценится. Так вот, я не сомневаюсь, что ваша шкатулка – одна из самых сложных, с какими я имел дело.

– Ничего себе! – вздохнула Надежда. – Значит, если не знать секрета – ее не откроешь?

– Ну, отчего же… Если один человек смог загадать загадку, другой сможет ее разгадать. Тем более что первый шаг мы уже сделали, сменив рисунок на верхней стенке. А этот рисунок, скорее всего, содержит в себе подсказку для следующего шага…

– Подсказку? Какую подсказку? – Надежда пристально разглядывала рисунок на шкатулке, но он ей ровным счетом ничего не говорил.

– Какую подсказку – трудно сказать… Нужно думать, смотреть на шкатулку и пытаться проникнуть в ее душу…

Олег Святославович вдруг оттолкнулся от стола, отъехал от него вместе со своим креслом.

Надежда увидела, что это не простое кабинетное кресло, а инвалидное кресло на колесах, с электрическим приводом и кнопками управления на подлокотниках. Только теперь она поняла, почему хозяин дома не встретил ее на пороге квартиры и даже не приподнялся ей навстречу – он этого просто не мог сделать.

Она почувствовала неловкость, словно нечаянно и незаслуженно обидела этого человека.

Отъехав от стола, мужчина подкатился к одному из шкафов, открыл дверцу.

Надежда увидела, что на полках стояли не книги, а многочисленные шкатулки – темные и светлые, розоватые и коричневые, золотистые, как карельская береза, и почти черные, украшенные сложными рисунками и покрытые только естественным узором древесины. Большая часть шкатулок были обычной прямоугольной формы, но встречались среди них и овальные, и круглые, и в форме сердца…

– Вот моя коллекция химицу-бако, – с гордостью проговорил Олег Святославович. – Я собирал их многие годы и многие годы раскрывал их секреты. И ни одна не устояла передо мной, я сумел открыть все. Это трудное, но увлекательное занятие.

Он бережно снял с полки прямоугольную шкатулку светло-золотистого цвета, на крышке которой была изображена сказочная птица, и показал ее Надежде:

– Девять сун, двенадцать шагов! Я почти год ломал голову над ее устройством!

– Почти год… – разочарованно протянула Надежда. – Значит, мне мою шкатулку нипочем не открыть!

– Ну, не надо смотреть на это так безнадежно, – возразил мужчина. – Каждая шкатулка таит в себе подсказку. Я ломал голову над этой, пока не догадался, что первый шаг подсказывает птица на крышке.

Он нажал большим пальцем на голову птицы. Голова сдвинулась, как будто птица запрокинула ее, собираясь запеть, – и тут же в боковой стенке шкатулки открылось небольшое квадратное углубление.

– Но это только первый шаг! – вздохнула Надежда.

– Главное – начать! – заверил ее собеседник. – Первый шаг всегда самый трудный. Дальше идти легче. Вот и с этой шкатулкой так было: сделав первый шаг, я довольно легко перешел ко второму…

Он запустил палец в открывшееся углубление, нажал на едва заметный выступ – и вся верхняя часть шкатулки сдвинулась в сторону. Теперь рядом с птицей появился маленький мотылек с блестящими крылышками. Он был так искусно сделан, что казался совершенно живым.

– Видите, следующий шаг подсказывает сам рисунок!

Олег Святославович нажал на голову птицы, как будто хотел, чтобы она склевала мотылька. Голова действительно опустилась, но одновременно часть крышки сдвинулась в сторону и перевернулась, как будто мотылек упорхнул от птицы, а на его месте появилась кошка.

– Ну, следующий шаг тоже очевиден…

Мужчина сдвинул птицу в сторону, как будто она испугалась кошки. Тут же кошка исчезла, а на ее месте появилась золотая клетка. Коллекционер сделал еще несколько быстрых движений, в результате которых птица оказалась в клетке, а рядом с ней появился румяный ребенок в коротком детском кимоно.

– И наконец, последний шаг…

Ребенок придвинулся к клетке, клетка открылась, и птица вылетела на свободу. И в то же мгновение боковая стенка шкатулки сдвинулась вниз, открыв ее содержимое.

Надежда с любопытством заглянула внутрь и увидела в шкатулке свернутый в рулон листок пожелтевшей от времени бумаги, перевязанный лиловой шелковой лентой и источающий тонкий, едва уловимый цветочный аромат.

– Вот что было внутри этой шкатулки, когда я ее открыл! – проговорил Олег Святославович.

– Всего лишь какая-то записка? – отозвалась несколько разочарованная Надежда.

– Не просто записка, а любовная записка столетней давности, – возразил мужчина. – Неужели вы не чувствуете волнения, когда думаете, что эти люди давно умерли, а свидетельство их чувств сохранилось? Сохранился даже аромат духов!

– Да, пожалуй… – вздохнула Надежда.

– Добавьте к этому то, что записка перевязана лиловой лентой! – со значением произнес коллекционер.

– А что это значит?

– Ах, ну да, вы же не специалист по Японии… Дело в том, что в Древней Японии каждый аристократический род отличался своим особенным цветом, и лиловый цвет считался императорским, одежду или аксессуары этого цвета можно было использовать только самому императору или членам его семьи. Так что эту записку написала какая-нибудь знатная дама императорской фамилии…

– Все это очень интересно, но как же быть с моей шкатулкой? Как ее открыть?

– Ах да, с вашей… – Олег Святославович поставил на стол свою шкатулку и снова взял ту, которую принесла Надежда.

Он нежно прикасался к ней, гладил ее, как гладят руку любимой женщины, в глазах его появился странный лихорадочный блеск.

– Какая прелесть! – проговорил он низким взволнованным голосом. – Я забыл, как, вы сказали, к вам попала эта шкатулка?

– А я вам этого и не говорила!

– Ах да, правда не говорили… А скажите, не хотели бы вы продать ее мне? Я за нее очень хорошо заплачу!

– Нет, – резко ответила Надежда. – Собственно говоря, это не моя шкатулка!

Как-то ей стало неуютно. Не квартира, а музей восточного искусства, и сам этот коллекционер какой-то странный. Конечно, она мало видела в своей жизни крупных коллекционеров, однако слышала, что они все маньяки в той или иной степени. Некоторые ради того, чтобы понравившуюся вещь заполучить, на все готовы. Убить не убьют, но ограбить могут.

Что Надежда знает про этого Олега Святославовича? Только то, что его рекомендовал Игорь. Но у Игоря прорва знакомых, так ли хорошо он их всех знает? К тому же люди меняются. Взять хотя бы жену Игоря Галину. Нормальная тетка была – компанейская, веселая, а теперь похудела до жердеобразного состояния, морду перетянула и нос дерет. Как вот этот противный котяра в соседнем кресле.

– Нет, – повторила Надежда спокойнее. – Я не могу продать вам шкатулку, она не моя.

– Ах, вот как… – Глаза коллекционера горели все ярче и ярче, на щеках проступили неровные пятна лихорадочного румянца. – Но я ведь еще не сказал, сколько я готов за нее заплатить!

– Это не важно, – отрезала Надежда и потянулась к шкатулке.

– Постойте, подождите… – забормотал Олег Святославович. – Не забирайте ее у меня.

«Говорили мне, что коллекционеры – ненормальные! – думала Надежда. – Но не до такой же степени! Кажется, он за эту шкатулку убить готов! И ведь запросто убьет, хоть он и инвалид, но видно, что руки у него очень сильные! Вот интересно, я говорила кому-нибудь, куда я пошла? Ах да, ведь Игорь знает… С другой стороны, он небось и забыл уже о моем звонке… Ох, как неприятно всё…»

В это время на столе у хозяина зазвонил телефон. Он вздрогнул от неожиданности и словно проснулся – глаза прояснились, лицо приобрело обычный цвет. Сняв трубку, он поднес ее к уху, послушал какое-то время и проговорил:

– Хорошо, я вас жду!

Подняв глаза на Надежду, коллекционер проговорил вполне нормальным голосом:

– Извините, сейчас ко мне должен прийти очень важный гость, так что хотя это и невежливо, но мне придется…

– Да-да, все нормально! – заверила его Надежда. – Я все равно уже собиралась уходить.

Тут она заметила, что Олег Святославович левой рукой как бы между делом выдвинул средний ящик своего стола и незаметно двигает к нему шкатулку.

– Эй, вы что это делаете?! – резко проговорила Надежда и выхватила шкатулку у коллекционера. – Я же сказала, шкатулка не моя, и я не могу ее продать!

– Ах, да, – смущенно протянул мужчина. – Но разве вы не хотите оставить ее у меня на какое-то время? Я бы поработал с ней и, возможно, сумел бы ее открыть…

– Нет, извините, оставить ее я тоже не могу! – Надежда прижала к себе шкатулку и глядела сердито.

– Жаль… – Коллекционер проводил шкатулку грустным взглядом. – Очень жаль… Может быть, вы как-нибудь еще раз заглянете ко мне… с ней? Может быть…

– Может быть, когда-нибудь! – уклончиво ответила Надежда и поспешно направилась к выходу.

Кот проводил ее неприязненным взглядом, а Надежда, проходя мимо дивана, прихватила подушку и метнула ее прямо в кота, тут же удивившись такому своему поступку. Кот, растерявшись от такой наглости, не сумел сохранить лицо, кубарем скатился на пол и позорно бежал, отчаянно мяукнув напоследок.

На этом Надежда сочла свою миссию выполненной и покинула квартиру коллекционера неудовлетворенная, но с торжеством во взоре.

«Ишь, чего выдумал, – мысленно ворчала она. – Шкатулку ему продай! Еще и на деньги, небось, нагрел бы! Сама во всем разберусь, видали мы таких коллекционеров!»

Проводив гостью, Олег Святославович, задумавшись, сидел за столом… Какая удивительная шкатулка… Если бы ему удалось купить ее, эта шкатулка стала бы украшением его коллекции! Правда, эта странная женщина наотрез отказалась ее продавать, но Олег Святославович не сомневался, что сумеет ее переубедить.

Правда, эта женщина не оставила ему своих координат, но она – знакомая Игоря Боровикова, значит, найти ее не составит труда.

Да, нужно ее найти и сделать такое предложение, от которого она не сможет отказаться. Купить можно все, вопрос только в цене, а он готов заплатить за эту шкатулку много, очень много…

Олег Святославович задумался, откуда в нем такое страстное желание завладеть этой шкатулкой. Да, несомненно, шкатулка хороша. Да, несомненно, она украсит его коллекцию. Еще бы – прекрасная работа, идеальная сохранность, наверняка очень сложный механизм. Но, прислушавшись к себе, коллекционер был удивлен охватившим его волнением. Ему так хотелось обладать этой шкатулкой, как будто от этого зависела его жизнь! Чтобы купить ее, он готов потратить все свои сбережения, готов даже продать остальные свои шкатулки…

Все-таки это странно.

Нельзя до такой степени быть рабом своего увлечения… Или здесь что-то большее? Эта шкатулка имеет над ним какую-то странную, мистическую власть…

Впрочем, ему приходилось слышать, что некоторые химицу-бако обладают удивительными, непостижимыми свойствами. Где-то он читал о старинной шкатулке, в которой была заключена душа ее владельца, знатного японского дворянина, и когда грабители похитили у него шкатулку, он лишился души, превратился в бессловесное создание и провел остаток жизни в сумасшедшем доме, издавая только бессмысленные звуки…

Но прежде Олег Святославович считал такие истории вымыслом, баснями, которые с удовольствием передают торговцы антиквариатом, чтобы взвинтить цену на свой товар. Ведь все знают, что замок с привидениями стоит значительно дороже обычного…

Мысли Олега Святославовича прервал странный звук – то ли шуршание, то ли шипение…

Он поднял глаза и увидел, как качнулась тяжелая штора на окне его кабинета, словно ее пошевелил сквозняк. Странно, окна в комнате были закрыты.

«Может быть, это кот?» – подумал коллекционер, но тут же увидел, что Василий Иванович по-прежнему сидит в своем любимом кресле. Правда, кот подавал несомненные признаки беспокойства: шерсть у него, и так чрезвычайно пушистая, встала дыбом, усы топорщились, он к чему-то принюхивался или прислушивался…

Олег Святославович моргнул. И вдруг перед его столом возник незнакомый странный человек – высокий, очень худощавый и поразительно гибкий, как будто в теле его вообще не было костей. Лицо у него было удлиненное, бледное, даже чуть зеленоватое, а глаза и вовсе удивительные – треугольные и немигающие, как у змеи.

– Как… как вы здесь оказались? – пролепетал Олег Святославович, когда смог справиться со своим голосом. – Как вы сюда попали?

– Тс-сс! – прошипел незнакомец, приложив длинный тонкий палец к узким бледным губам и прислушался к чему-то. – Дверь у вас была не закрыта…

– Не закрыта? – удивленно переспросил коллекционер. – Не может быть!

– Вс-се может быть… – прошипел странный гость. – Вы прос-сто не предс-ставляете, какие иногда с-случаются удивительные вещ-щи… С-скажем, только ш-што человек был жив и почти здоров, и вдруг раз – и от него ос-сталась только горстка пепла…

– Что вы такое несете? – пробормотал Олег Святославович. – Что вам от меня нужно? Кто вы такой?

Прежде чем ответить, незнакомец облизнул губы. Язык у него был очень странный – очень узкий, раздвоенный на конце и удивительно подвижный, он словно жил своей собственной жизнью, независимой от человека.

Боковым зрением Олег Святославович заметил какое-то движение. Он скосил глаза и увидел, как кот спрыгнул со своего кресла, бочком пробрался к двери кабинета и выскользнул в коридор. Уши его были прижаты, хвост, обычно поднятый вверх победным знаменем, на этот раз стелился по земле. В общем, кот был напуган. Таким напуганным хозяин еще никогда его не видел.

Олег Святославович почувствовал себя скверно. Даже кот оставил его, бросил один на один с этим странным и пугающим человеком. Сердце тяжело, мучительно забилось, накатила слабость, комнату заполнил серый полумрак, дышать стало тяжело… Коллекционер потянулся к подлокотнику своего кресла.

– Не с-сметь! – зашипел на него незнакомец. – Никаких резких движений!

– Мне… нужно… – задыхаясь, проговорил Олег Святославович. – Сердце…

Он вытащил из подлокотника кислородную маску, поднес ко рту, несколько раз глубоко, жадно вдохнул. Дурнота отпустила, в глазах прояснилось, и голова тоже стала ясной, а самое главное – к нему вернулось самообладание.

– Ладно… – Незнакомец успокоился. – Только чтобы никаких резких движений!

– Кто вы? – повторил свой вопрос коллекционер. – Что вам от меня нужно?

– Кто я, вас не должно интересовать, а вот второй вопрос…

Узкие губы сжались еще плотнее, нос вытянулся, незнакомец повел головой из стороны в сторону, сверкая треугольными глазами, и зашипел:

– Ш-шкатулка… химицу-бако…

– Что именно вас интересует? – проговорил Олег Святославович, откинув голову и внимательно глядя на незнакомца.

Теперь игра шла на его поле, разговор – на его языке, и он почувствовал под ногами твердую почву.

– Вас интересует какая-то определенная шкатулка?

– Да, меня очень интересует определенная шкатулка!

– Вы хотите ее приобрести или, наоборот, продать? Или оценить?

– Я хочу ее получить! – Незнакомец наклонился над столом, изогнувшись под немыслимым углом, и уставился на коллекционера немигающими треугольными глазами. – Хочу получить любой ценой! Ты много знаешь о японских ш-шкатулках… Она где-то здесь, блис-ско, с-совсем блис-ско…

– Какая шкатулка вас интересует?

– С-старинная ш-шкатулка с с-секретом… На ее крышке изображена битва тигра с-с драконом…

– Тигра с драконом? – неуверенно повторил коллекционер, чтобы выиграть время.

– Да! – Незнакомец протянул к нему руку, словно собираясь схватить за воротник, но на полпути передумал. – Я чувствую, что ты знаеш-шь, где она!..

– Постойте. – Олег Святославович отъехал от стола, подкатился к полке, где стояли шкатулки.

– Я сказал – никаких резких движений! – выкрикнул незнакомец. – Никаких резких движений, иначе…

– Не волнуйтесь, я должен посмотреть… – Хозяин снял с полки небольшую овальную шкатулку черного дерева со сложным узором на крышке.

– Это не она! – Незнакомец обогнул стол, змеиным движением скользнул к коллекционеру, склонился над ним, разглядывая шкатулку. – Это не она!

– Конечно, нет! – спокойно подтвердил хозяин. – Но здесь, в этой шкатулке, у меня хранятся записи, которые…

– Не открывай! – оборвал его гость. – Вдруг у тебя там оружие?

– Пожалуйста, откройте сами! – Коллекционер протянул ему шкатулку. – Нажмите вот здесь…

Он снова поднес к губам кислородную маску, глубоко вдохнул.

Незнакомец нажал на скрытую пружину, крышка шкатулки откинулась, и из нее вырвалось облачко зеленоватого порошка. Незнакомец закашлялся, захрипел, его треугольные глаза расширились, он схватился за грудь, покачнулся.

Олег Святославович, не отнимая кислородную маску от губ, покатился вперед в своем кресле и с разгона ударил незваного гостя по коленям. Тот снова покачнулся, сделал, хрипя и задыхаясь, несколько шагов к двери, вышел в коридор на негнущихся ногах. Лицо его стало еще бледнее, чем прежде, из груди вырывалось хриплое, неровное дыхание. Коллекционер снова разогнался и опять ударил его – раз за разом, раз за разом, тесня к выходу из квартиры. Нажав кнопку на подлокотнике, открыл входную дверь и последним мощным ударом вытолкнул незнакомца на лестничную площадку. Затем он захлопнул дверь, закрыл все замки, задвинул все щеколды и только тогда успокоился и вернулся в кабинет. Там он широко раскрыл окно, впустив в комнату сырой холодный воздух, чтобы выветрить остатки зеленого порошка.

Только когда кабинет как следует проветрился, коллекционер закрыл окно и убрал кислородную маску. Через несколько минут на пороге появился Василий Иванович. Он выглядел очень смущенным.

Подойдя к хозяину, кот потерся о его ноги, умильно взглянул в глаза и замурлыкал.

– Струсил, да? – проговорил Олег Святославович, погрузив пальцы в густую шерсть на загривке. – Ладно, не смущайся, с кем не бывает! Я и сам сперва очень испугался…

– И смотри, чтобы никаких посторонних в доме! – повторил Левон Абгарович, грозно нахмурив брови.

– Я что, не понимаю? – отозвался Виталий, уныло глядя в угол. – Я все понимаю…

– То-то, понимаешь! – Левон Абгарович сверкнул глазами. – Вон, в семнадцатом доме квартиру депутата обнесли, картины дорогие вывезли, два персидских ковра, статую бронзовую индийскую, ювелирки на два миллиона… А ведь там тоже охрана! Вот скажи, как это все мимо них пронесли?

– Не знаю… – протянул Виталий скучным, монотонным голосом. – Мимо меня не то что статую или картину, мимо меня никакую мелочь не пронесут…

– Не пронесут! – передразнил его Левон Абгарович. – А если у нас такое случится, кому отвечать? Думаешь, тебе?

– А кому же еще?

– Известно кому – мне!

– Не волнуйтесь, не случится! – протянул Виталий, почесав затылок. – Я же помню, главное – бдительность!

– Вот именно – бдительность! – припечатал Левон Абгарович и наконец отправился восвояси.

Виталий вздохнул с облегчением. Левон Абгарович достал его своими постоянными нравоучениями. А что поделаешь? Он приходился Виталию дядей, точнее, мужем тети, и работал управляющим в этом элитном доме. Именно он взял сюда племянника охранником.

Виталий почти год проболтался без работы – на приличное место без образования не брали, а идти за копейки мальчиком на побегушках в какую-нибудь зачуханную торговую фирму не хотелось. Здесь тоже платили немного, но хоть работа непыльная, главное – смотреть в оба и не пускать посторонних. Так что приходилось время от времени терпеть дядюшкины нотации…

Проводив Левона Абгаровича взглядом, Виталий достал из ящика автомобильный журнал с потрясающим спорткаром на обложке, но не успел раскрыть его, как прямо перед его будкой возник странный человек.

Человек этот именно возник. Не вошел в подъезд, не вышел из лифта, а как будто образовался из сгустившегося пыльного воздуха с легким запахом строительных смесей и дезодорантов.

Виталий протер глаза и снова пригляделся к незнакомцу. Он был высокий и очень худой. И еще удивительно гибкий, как будто в его теле вообще не было костей. Лицо у незнакомца было длинное и неестественно бледное. Когда-то давно у Виталия был один знакомый с таким же бледным лицом, так про него говорили, что он сидит на какой-то редкой и очень опасной наркоте. Тот знакомый, кстати, долго не протянул, умер года два назад. Так вот, у этого странного человека лицо было такое же бледное, даже чуть зеленоватое, а глаза – треугольные и немигающие, как у змеи.

Виталий хотел было спросить у незнакомца, как тот вошел в подъезд, но вовремя одумался: таким вопросом он сразу покажет себя не с лучшей стороны. Ведь он – охранник, должен видеть каждого входящего, а если прозевал этого типа, то это – его личный недосмотр.

Поэтому Виталий задал незнакомцу другой, более подобающий и более безопасный вопрос:

– Вы к кому, гражданин? В какую квартиру?

– Ни в какую, – ответил тот странным свистящим голосом.

– Что значит – ни в какую? К кому вы, я спрашиваю? – и Виталий приподнялся.

– Я к тебе… – проговорил незнакомец и оказался совсем рядом.

– Что значит – ко мне? – переспросил Виталий испуганно.

Вообще-то он был не робкого десятка, но этот незнакомец его чем-то пугал.

– Я тебе задам нес-сколько вопрос-сов, – прошипел странный человек. – Вс-сего нес-сколько вопрос-сов… И ес-сли ты ответиш-шь на них чес-стно, я уйду, а ты ос-станешься…

– Какие еще вопросы? – пробормотал Виталий. – Вы что, из полиции? Тогда предъявите…

– Не совс-сем… – прошелестел голос. – Но тебе лучш-ше ответить на мои вопросы… Ответиш-шь, и я уйду…

– Не положено…

– Да что ты говориш-шь?.. – прошипел незнакомец насмешливо, и его треугольные глаза пристально уставились на охранника.