Текст книги "Профессия: репортерка. «Десять дней в сумасшедшем доме» и другие статьи основоположницы расследовательской журналистики"

– Сколько вам платят за коробки?

– Я получаю 50 центов за сотню фунтовых конфетных коробок и по 40 центов за сотню полуфунтовых.

– И что вы делаете с коробкой за эти деньги?

– Все. Я получаю картон, нарезанный на прямоугольники, точно так же как вы. Сначала собираю крышки, потом формую основу. Так получается коробка. Потом занимаюсь отделкой, то есть наношу золоченую кайму на крышку коробки. За ней следует располосовка крышки (то есть покрытие ее краев), после этого идет верхняя этикетка, и крышка полностью готова. Потом я обклеиваю коробку бумагой, делаю нижнюю этикетку и вкладываю внутрь два или четыре слоя кружева (то есть кружевной бумаги), зависит от заказа. Таким образом, одна коробка проходит через мои руки восемь раз. Мне приходится работать очень тяжело и без перерыва, чтобы делать по двести коробок в день, это приносит мне доллар. Это скверная плата. Понимаете, за один доллар я проделываю над двумя сотнями коробок тысячу шестьсот операций. Дешевая рабочая сила, не так ли?

Очень смышленая девушка по имени Мэгги, сидевшая напротив меня, рассказала мне историю, от которой у меня сжалось сердце.

– Это уже вторая моя неделя тут, – сказала она, – и, конечно, до следующей недели я не получу никакой платы, а после этого буду получать полтора доллара за шестидневную работу. Мой отец был кучером, пока не заболел. Я не знаю, что с ним, но доктор говорит, что он умрет. Когда я уходила сегодня утром, он сказал, что папа скоро умрет. Я едва могу работать из-за этого. Я старшая в семье, у меня младший брат и две сестры. Мне шестнадцать, а брату – двенадцать. Он получает два доллара в неделю, работает посыльным на фабрике коробок для сигар.

– Дорого ли вам обходится жилье?

– У нас две комнаты в доме на Хаустон-стрит. Они тесные, с низкими потолками, и в том же доме живет куча китайцев. Мы за эти комнаты платим 14 долларов в месяц. Еды у нас мало, но отец на это не сердится, потому как есть он не может. Мы бы не смогли жить, если бы отцовская контора не заплатила за наше жилье.

– Вы прежде когда-нибудь работали?

– Да, я работала как-то на ковровой фабрике в Йонкерсе[19]19
  Город на юго-востоке штата Нью-Йорк. В 1880-е Йонкерс стал одним из мировых центров производства ковров благодаря фабрике Александра Смита и сыновей, составлявшей порядка 45 корпусов и нанимавшей около 4000 сотрудников.


[Закрыть]. Мне пришлось работать всего неделю, чтобы научиться, а потом я работала сдельно и получала доллар в день. Когда отец тяжело заболел, мать захотела, чтобы я вернулась домой, но теперь мы понимаем, как мало я тут могу заработать, и они жалеют, что я не осталась там.

Я спросила:

– Почему вы не попробуете что-нибудь еще?

– Я хотела, но ничего не нашла. Отец посылал меня в школу до четырнадцати лет, и я думала, что выучусь на телеграфистку. Я пошла в одно место на Двадцать третьей улице, где этому учат, но человек там сказал, что не будет давать мне уроков, если я не заплачу 50 долларов вперед. Это было невозможно.

После этого я заговорила о Куперовском институте[20]20
  Колледж Купер-Юнион, в народе прозванный Куперовским институтом, был основан в 1859 году промышленником и филантропом Питером Купером (1791–1883). Этот частный колледж давал молодым людям возможность бесплатно получить образование – возможность, которой сам Купер в юности был лишен.


[Закрыть], помогающем именно в таких случаях – о чем, как я полагала, известно каждому жителю Нью-Йорка. К великому моему изумлению, оказалось, что ни одна из окружавших меня работниц даже не слышала о таком явлении, как Куперовский институт.

– Если бы мой отец знал, что есть бесплатная школа, он бы послал меня туда, – сказала одна.

– Я бы ходила по вечерам, – сказала другая. – Если б я только знала, что есть такое место.

Когда же некоторые из них жаловались на несправедливую заработную плату, а некоторые – на места, где они не могли получить причитающуюся им сумму после работы, я заговорила о миссии «Ордена рыцарей труда»[21]21
  Общественный союз, возникший в 1869 году и ставивший целью объединить всех представителей рабочего класса вне зависимости от пола и этнической принадлежности. На пике членами «Ордена» были почти 800 тысяч рабочих. Взрывной рост организации в 1880-е выявил значимые структурные проблемы, и к 1887 году численность ее членов сократилась в несколько раз. Экономическая паника 1893 года свела значимость союза на нет.


[Закрыть] и о появившейся недавно женской организации. Все они были удивлены новостью, что существуют какие-то способы помочь женщинам добиться справедливости. Я сделала неутешительные выводы о целесообразности любых организаций такого рода, если только они не проникают в самое сердце подобных фабрик.

Одна девушка, работавшая этажом ниже, сказала, что им не позволено разглашать суммы своих заработков. Однако она проработала здесь пять лет, получая в среднем не более пяти долларов в неделю. Фабрика сама по себе была местом, абсолютно неподходящим для женщин. Комнаты были малы и не проветривались. В случае пожара оттуда практически невозможно было спастись.

Работа была изнурительной, и после того, как я разузнала у этих немногословных девушек все, что могла, мне не терпелось уйти. По дороге на фабрику и на обратном пути я сделала несколько любопытных наблюдений. Я заметила, что мужчины в конках гораздо охотнее уступают место работающим девушкам, чем хорошо одетым дамам. Другой столь же примечательный факт состоял в том, что никогда прежде такое количество мужчин не пыталось заигрывать со мной, как в бытность мою девушкой с фабрики картонных коробок. У девушек были милые манеры, и в вежливости они не уступали леди, воспитанным дома. Они никогда не забывали поблагодарить друг друга за малейшую услугу, и во многих их поступках отчетливо сквозил хороший тон. Мне случалось встречать множество девушек куда хуже, занимавших положение куда выше, чем белые рабыни Нью-Йорка.

Разыскиваются: несколько мужей

Странные впечатления, полученные Нелли Блай в известном брачном агентстве

Некоторые мужчины были робкими, другие дерзкими, одни были богаты, другие бедны, но все были «баловнями общества». – Причудливые письма. – Стодолларовые мужья. – Скоропалительные предложения. – Встреча со своей судьбой.

The New York World, 4 декабря 1887 года

У жительницы Нью-Йорка едва ли найдется запрос, который не поспешило бы удовлетворить какое-нибудь из многочисленных городских агентств или бюро. С их помощью можно найти дом, обставить его, обзавестись новым гардеробом, обрести стройную фигуру, прекрасный цвет лица, самый модный оттенок волос, получить ссуду на любое из этих начинаний. Если ей угодно иметь мужа и подобающую семью, все это можно за сходную цену добыть по тем же каналам. Это добывание мужей заинтересовало меня. Я не хотела замуж, однако меня разбирало любопытство, как мальчишку с динамитным патроном. Я хотела провести расследование. Но как? Женщина всегда неохотно говорит о том, что хочет замуж, и ни при каких обстоятельствах не признается, что не имеет такой возможности.

Я сохранила адрес брачного агентства, работающего теперь на Восточной Тридцать первой улице, и позднее как-то вечером позвонила в дверь. Меня проводили в приемную, и вскоре я уже беседовала с мужчиной и женщиной, утверждавшими, что они воссоединяют родственные души. Он оказался невысоким нервным типом со светло-русыми волосами и голубыми глазами, его жена была черноглазой, черноволосой привлекательной миниатюрной женщиной с даром убеждения, которому ее муж вполне отдавал должное. Я сказала им, что слышала об их агентстве и мне не терпится предаться семейным радостям – разводить огонь в камине и пришивать пуговицы. С их помощью я хотела дать какому-нибудь одинокому мужчине шанс найти свой идеал. Ровным счетом ничего не зная об этом предмете, я вела расспросы с большой осмотрительностью.

– К вам, полагаю, обращается множество людей, стремящихся к браку?

– О да. У нас в книгах зарегистрировано пять или семь тысяч имен соискателей.

– Не все они из Нью-Йорка?

– Большинство живет здесь, хотя наш список охватывает значительную часть Соединенных Штатов. Что это за люди? Ну, у нас есть один пастор, несколько докторов и студентов-медиков и дельцы всех классов, вплоть до рабочих. Выбор женщин не так разнообразен. Обычно это те, кому нужен дом или кто давным-давно миновал брачный возраст. Думаю, уж у вас-то не должно быть недостатка в предложениях и вы, верно, не нуждаетесь в наших услугах, – добавил он льстиво.

– Человек устает от знакомств, приобретенных только способами, которые предписывает общество, – ответила я. – Возможно, сойдя с торной дорожки, я встречу родную душу, которой иначе никогда бы не узнала.

Он потер руки, улыбнулся и показал мне гигантский альбом с фотографиями джентльменов (на женщин мне взглянуть не позволили). Что это была за коллекция! Едва ли и полицейский фотографический архив[22]22
  Rogues’ gallery (дословно «галерея негодяев») – собрание полицейских фотографий и описаний преступников, использовавшееся для идентификации. В середине 1850-х галереи ввел в обращение Алан Пинкертон, а сам термин стал популярным благодаря инспектору Бёрнсу, которого мы встречаем в статье «Женщины и преступность» этого сборника.


[Закрыть] может похвастаться таким разнообразием интересных типов. Подле священника с довольно ханжеской миной – древний Санта-Клаус, всем своим видом показывавший, что прожитые годы его так и не образумили. Все это было очень занимательно, и мне страшно захотелось прихватить альбом с собой на память. Возможно, не на всех фотографиях были запечатлены потенциальные женихи, потому что я заметила над камином крупное объявление о приеме заказов на снимки.

Женщина попросила меня заполнить анкету и тем поставила в затруднительное положение: я не осмеливалась указать свой настоящий адрес, чтобы в агентстве не обнаружили, что я работаю в газете, а другого у меня не было. Я сказала, что живу с теткой, рабой условностей, и, если она когда-нибудь узнает, что я сделала нечто подобное, она причинит мне множество неприятностей. Но мне нужна была копия анкеты, так что пришлось изобрести какой-то предлог, чтобы забрать ее домой. Я наплела небылиц, получила бланк анкеты и заполнила ее на следующий день.

Вот она, перед вами, – в точности как я ее заполнила.

Опись добродетелей

Женская анкета № 17 244

Зарегистрирована: книга …, страница …

Заполнив анкету, разборчиво напишите ваш полный адрес на отдельном листе бумаги, приколите его к анкете и верните нам.

Ваше имя будет зарегистрировано на условиях конфиденциальности, никто и ни при каких обстоятельствах не сможет узнать его от нас. Все прочие будут знать вас и адресовать вам письма (через наше посредничество) только по присвоенному номеру.

За пять долларов вы приобретаете право вплоть до помолвки (или за три доллара – в течение трех месяцев) пользоваться нашими услугами по подбору анкет и появляющихся брачных объявлений, пересылке писем с оплаченными почтовыми расходами и помещению объявления в сорок слов в период, когда вы пользуетесь нашими услугами.

1. Сколько вам лет? – Восемнадцать[23]23
  На самом деле Блай на тот момент было уже 23 года; другие ответы в этой анкете тоже нельзя считать стопроцентно правдивыми.


[Закрыть].

2. Сколько вы весите? – Когда как; 120 фунтов в котиковой шубке.

3. Каков ваш рост? – Пять футов и пять дюймов, включая французские каблуки.

4. Ваш цвет волос? – Брюнетка.

5. Ваша национальность? – Американка.

6. Род ваших занятий? – Убиваю время.

7. Ваша религиозная принадлежность? – Весьма широких взглядов.

8. Размер вашего движимого и недвижимого имущества? – (?)

9. Ваш годовой доход? – 2000 долларов.

10. Какое наследство вы рассчитываете получить? – 200 000 после кончины моих дедушки и бабушки.

11. Состояние вашего здоровья? – Превосходное.

12. Были ли вы когда-либо замужем? – Овдовела на третий месяц после свадьбы.

13. Если так, сколько у вас детей? – Ни одного.

14. Возраст и пол детей? —

15. Каковы ваши взгляды и привычки касательно употребления табака и алкогольных напитков? – В умеренных количествах не возражаю.

16. Обучены ли вы пению или игре на музыкальных инструментах? – Да, и тому и другому.

17. В каком штате или на какой территории вы проживаете? – Космополитка, в настоящее время – в Нью-Йорке.

18. Ответите ли вы тем или иным образом на все пересылаемые нами любезные письма от наших клиентов, в чьей искренности у нас не возникнет сомнений? – С удовольствием.

19. Укажите возрастные границы для ваших корреспондентов. – От 23 до 80.

20. Возражаете ли вы против претендента, который прежде был женат? – Нет.

21. Возражаете ли вы, если у корреспондента есть один ребенок? – Нет.

22. Возражаете ли вы, если у корреспондента более одного ребенка? – Нет.

23. Укажите, какую религию вы предпочитаете. – Предпочтений нет.

24. Укажите, какую национальность вы предпочитаете. – Предпочтений нет.

Ваша фотография будет очень ценным дополнением к описанию и будет храниться у нас в соответствии с теми указаниями, которые вы пришлете вместе с ней, и незамедлительно возвращена по запросу. Подбирая корреспонденток из наших списков, наши клиенты почти всегда отдают предпочтение леди, приложившим фотографию и наиболее подробное описание.

Если вы предоставите хорошие рекомендации, это позволит нам быстрее представить вам наших клиентов, и часто – из более высоких слоев общества. Мы никогда не наводим у рекомендателей справки от собственного имени и никаким иным образом не даем намека на природу вашего соглашения с нами.

Любые дополнительные сведения о вас или потенциальном корреспонденте следует записать кратко и разборчиво, без указания вашего имени или адреса, только на одной стороне листа, не содержащего никаких других надписей. Имена лиц, давших вам рекомендации, также должны быть написаны на отдельном листе бумаги.

Почем мужья?

После заполнения анкеты и уплаты взноса мне было предложено подписать чек на сумму, которую мне предстояло уплатить в день свадьбы. Затем возникла загвоздка: в агентстве хотели узнать мой адрес как гарантию, что они получат свои деньги, я же не могла его раскрыть. Я ссылалась на недовольство тетки, на то, что бабушка и дедушка лишат меня наследства, и наконец сказала, что уж лучше откажусь от их услуг, но не назову своего адреса. Поскольку они к этому времени уже получили от меня пять долларов, они предложили мне испытать агентство в течение пяти дней, и если по прошествии этого срока я по-прежнему не захочу доверить им свой адрес, мы придем к какому-нибудь иному соглашению. Я рада была отделаться так легко и подписала чек вымышленным именем. Вот этот чек.

$100 НЬЮ-ЙОРК, 11 ноября 1887

Когда я выйду замуж или буду помолвлена с мужчиной, знакомство с которым произойдет при содействии …… или которому я буду тем или иным способом представлена …… через соответствующую рубрику в газете или иным способом, я обязуюсь уплатить …… 100 долларов за вышеозначенные услуги или выписать чек на предъявителя на эту сумму.

Подписано: миссис ДЖИН ГАСТИНГ ТОМПСОН.

– Где вы находите столько клиентов? – спросила я, потому что почти всякий раз, как я приходила в агентство, трехэтажный дом был полон людей, а у нескольких служивших там клерков не было ни одной свободной минуты.

– Мы рекламируем множество разных услуг, а когда получаем ответ, направляем им нашу брачную газету. Так мы приобретаем подписчиков, которые присылают нам имена и адреса.

Ответы на брачные объявления

Примерно в то же время одна моя юная подруга, в которой легкомыслие перевесило осмотрительность, ответила на брачное объявление и получила следующий ответ от моего же агента.

Мисс …:

Объявление, на которое вы ответили, адресуясь Брюнету, верхняя часть города, абонементный почтовый ящик 20, в газету мы поместили от лица одного из наших клиентов, которого знаем лично. Поскольку вы описали себя так кратко, мы не можем сказать, подойдет ли наш клиент под ваше описание.

Если вы обратитесь к нам, мы предоставим полное его описание. Если вы не имеете такой возможности, заполните и возвратите нам прилагаемую анкету, и мы сможем дать вам более точные сведения и, если вы согласны, лично представить вам кандидата в нашей конторе.

С уважением,

Г. Б. УЭЛЛМАН (БАРНАРД)

Это письмо, будучи предъявлено не позднее двух недель от сего дня, даст вам право на знакомство с описанным джентльменом. Если вы принимаете наше приглашение, назначьте удобное время вечером или в воскресенье.

Затем я абонировала в конторе в деловой части города почтовый ящик для будущих писем. Вскоре после этого я получила маленький желтый конверт, содержавший следующее странное послание.

A. № 1986

МИСС ДЖИПСИ ГАСТИНГС: вам предлагается явиться в агентство в пятницу, 25 ноября 1887 года, ровно в 8 часов пополудни. Надеемся в это время познакомить вас с достойным джентльменом. Остаюсь уважающий вас Г. Б. УЭЛЛМАН.

ПРИМЕЧАНИЕ: если вы желаете быть представленной под именем, отличным от указанного выше, просто впишите его здесь: ………………………

Оторвите часть листа, помеченную литерой Б, и возвратите нам в прилагаемом конверте обратной почтой. Если вы принимаете приглашение, подпишите формуляр Б и поставьте на нем дату; если же вы отвергаете приглашение или не можете явиться в указанное время и хотите, чтобы мы постарались назначить встречу в другое время, укажите время и все необходимые сведения на оборотной стороне листа, помеченного литерой Б.

По прибытии позвоните в звонок рядом с табличкой на двери. Вас проводят в отдельную приемную. Затем предъявите часть этого письма, отмеченную литерой А, лицу, которое вас встретит, и вас известят, когда джентльмен придет, чтобы с вами познакомиться.

В случае, если собеседование продлится более часа от назначенного времени, с вас будет взята дополнительная плата.

Б. № 1986

Наши клиенты могут по своему усмотрению принять или отклонить наше приглашение, но, если приглашение принято, а непредвиденные обстоятельства препятствуют вашему приходу, вам следует сразу уведомить нас телеграммой или через курьера. Отсутствие подобного извещения повлечет за собой пеню в 50 центов, которая должна быть уплачена прежде, чем вам будет предоставлена следующая возможность знакомства.

…………… 1887

М-Р Г. Б. УЭЛЛМАН: я на описанных выше условиях принимаю приглашение явиться в вашу контору в пятницу 25 ноября 1887 года в 8 часов пополудни.

Джипси Гастингс. Болтливый кандидат

Дождливым вечером я отправилась на встречу с кандидатом в мужья. Ловля женихов показалась мне не слишком приятным занятием, когда я брела по грязи к бродвейской конке, остановившейся через полквартала от того места, где я пыталась ее остановить. По прибытии в контору агент отвел меня в маленькую комнату и прочитал лекцию о достоинствах потенциального жениха:

– Он не какой-нибудь хлыщ, это хороший человек, который станет первоклассным мужем. Он президент двух горнодобывающих компаний, очень богатый и аристократичный, так что ведите себя хорошо. Пойдемте же.

Трепеща от предвкушения, я на цыпочках (и французских каблучках) последовала за ним, чтобы встретиться с образцом совершенства. Остановившись у двери, я сделала глубокий вдох и на корню задавила вырвавшийся веселый смешок, когда агент тихонько постучал в нее костяшками пальцев. Ответа не последовало, однако агент вошел, а я – вслед за ним. Он пробормотал что-то, вроде как представляя нас друг другу, и массивный длинный человек поднялся с дивана в другом конце комнаты. Дверь затворилась, и мы остались наедине.

Он был рыхлого телосложения, добрых шести футов и пары дюймов росту[24]24
  1 м 88 см.


[Закрыть]. На нем был удобный костюм, однако он отнюдь не поспорил бы в элегантности с великолепным Берри Уоллом[25]25
  Эвандер Берри Уолл (1861–1940) – герой светской хроники тех лет, прозванный «королем хлыщей».


[Закрыть]. У него были темные волосы, бакенбарды и усы. Движения его были медленными и тяжелыми, чего никак нельзя было сказать о его языке. Ему было по меньшей мере сорок два года.

– Я не расслышала вашего имени, – произнесла я после долгой паузы.

– Меня представили как мистера Хога, но мое имя – Келвин Э. Пог. Я президент двух горнодобывающих компаний. Наш офис расположен на Бродвее, номер 61, а живу я в отеле «Барретт».

Захватывающее жизнеописание

Вслед за этим мистер Пог в подтверждение своих слов предъявил мне два документа. Они гласили: «Сим удостоверяется, что мистер Г. С. Гилберт приобрел 100 акций …… горнодобывающей компании», и были подписаны: «Г. С. Гилберт, секретарь, и К. Э. Пог, президент».

– Я родился в Виргинии, – продолжал он, – мой отец был учителем. Я был еще ребенком, когда он переехал в Миссури. Он был очень умным человеком и играл на тридцати музыкальных инструментах. Сам я владею почти таким же количеством. Я был поразительно одаренным ребенком, люди приезжали за много миль, чтобы взглянуть на меня. Восьми лет я говорил и писал на латыни, а к десяти годам писал по-гречески. В восемнадцать я окончил Принстон. Да, я всегда был удивительно умен, – заключил он с самодовольным видом. – В жизни я пресытился славой, а теперь зарабатываю деньги. Я красноречивый оратор и в свое время много лет был владельцем и редактором газеты «Запад» в Сан-Франциско. Я хорошо известен как писатель, и люди настойчиво просят меня писать им письма.

– Как это прекрасно – писать! – выдохнула я восторженно и пнула столик, чтобы напомнить себе, что судьба этой статьи зависит от моего самообладания. – Но для кого же вы пишете – для этих противных ежедневных газет или для очаровательных почтенных журналов?

– Я пишу в «Сенчури»[26]26
  Ежемесячный иллюстрированный журнал The Century Magazine издавался с 1881 по 1930 год. В нем выходили литературные произведения, материалы об исторических событиях и современности. В середине 1880-х журнал прославила череда материалов о Гражданской войне, для которых репортеры опросили более 230 участников с обеих сторон. Среди авторов, публиковавшихся в «Сенчури» тех лет, были Генри Джеймс и Марк Твен.


[Закрыть] и ряд других. Я весьма знаменит как литератор и как лектор, и если бы решил посвятить себя литературе, я заработал бы кучу денег, – ответил он с гордостью.

– Что вы говорите! Как это замечательно! – воскликнула я с выражением не вполне притворного изумления. – А я-то, глупышка, всегда думала, что письмом зарабатывают сущие гроши.

– О нет! – отвечал он с важным видом. – Есть такой Джон Говард-младший[27]27
  По всей видимости, имеется в виду Джозеф Говард-младший, журналист, военный корреспондент, репортер The New York Times, председатель Нью-Йоркского пресс-клуба. На момент публикации ему было 54 года. Говард-младший имел не лучшую репутацию: во время Гражданской войны он вместе с сообщником приобрел запас золота и попытался запустить газетную утку о призыве дополнительных 400 тысяч мужчин в армию Союза. Новость должна была посеять панику среди финансистов и обрушить валютный курс, подняв цены на золото. Однако большинство газет отказались напечатать сфабрикованное сообщение, в результате чего замысел Говарда-младшего провалился, а сам журналист был заключен под стражу. Одним из двух изданий, все же опубликовавших «новость», была газета The New York World, в которой позднее работала Блай (в ней опубликована и эта статья). Личным указом Линкольн помиловал Говарда-младшего спустя три месяца заключения. За несколько недель до этого президент все же издал указ об армейском призыве 500 тысяч мужчин. – Прим. пер.


[Закрыть] – теперь-то он уже немолод, – так он в одной газете зарабатывал 25 тысяч долларов в год.

Мне снова пришлось проявить недюжинную выдержку. Его претензия на осведомленность о человеке, чьего имени он даже не мог назвать правильно, была для меня уже чересчур.

– Мы с Генри Джорджем[28]28
  Генри Джордж (1839–1897) – американский публицист и политэконом, зачинатель ряда реформ эры прогрессивизма. Наиболее полно его отношение к земельному вопросу выражено в книге «Прогресс и бедность» (1879).


[Закрыть] – закадычные друзья. Когда он был еще безвестен и жил в Калифорнии, наши с ним газеты на пару провернули великий земельный проект. Я помогал ему основать Общество по борьбе с бедностью, и мое имя значится 18-м в списке учредителей. Я светский лев и по этой самой причине оставил свет: мне наскучило бесконечное внимание, которым окружают меня все молодые леди.

Его знаменитые друзья

– Вы знаете Талмэджа?[29]29
  Томас де Витт Талмэдж (1832–1902) – американский проповедник, богослов и религиозный лидер середины и конца XIX века, имевший огромное влияние в обществе.


[Закрыть] Он мне как брат! Когда он только приехал в Сан-Франциско, его ждал полный провал. Но потом за него взялся я – это моей газете он обязан своим успехом. В своей лекции именно меня он упоминает как выдающегося литератора, с которым он прогуливался по китайскому кварталу. Как-то раз в воскресенье, во время поездки в восточные штаты, я зашел к нему в церковь. Я не собирался беспокоить его после проповеди, но только я направился к выходу, как он позвал: «Иди сюда, Калифорния!» – и начал карабкаться ко мне через скамейки и все такое.

Минуты превращались в часы, а он все говорил. В конце концов я перестала его слушать и задумалась о других вещах. Когда я вернулась с небес на землю, он по-прежнему говорил. Я была изнурена и чувствовала дурноту от этого тягостного положения, поэтому дрожащим голосом пробормотала, что мне пора домой.

– Могу я увидеть вас снова? – спросил он.

«Нет, до тех пор, пока овсянка дешева», – поклялась я в душе своей, а вслух сказала:

– Здесь я с вами встретиться больше не смогу, а моя тетушка – такая чудачка.

Бедная воображаемая тетушка!

– Какую церковь посещает ваша тетушка?

– Методистскую, – ответила я неосторожно.

– Что ж, назовите мне имя ее пастора, и я заставлю его представить меня ей. Я уверен, она будет счастлива познакомиться со мной. Все всегда счастливы.

– О! – воскликнула я, осознав, что загнала себя в угол и мне нужно выкручиваться так или иначе. – Вы не знаете пастора моей тетушки. Он глубоко верует в миссионерскую работу, и в молитву, и в шитье, и в благословение курицы за ужином. Он поистине ужасен, – от этой выразительной картины я даже слегка содрогнулась, подумав об опасности, которой я чудом избежала.

Затем он сказал, что часто знакомится с женщинами в конках, в художественных галереях, на церковных благотворительных ярмарках и в нотных магазинах. Я заверила его, что не имею ни малейшего представления о флирте, и прибавила, что, умей я даже флиртовать, моя тетушка никогда не одобрила бы подобного человека. Он оставил меня на углу, не приподняв шляпы: так закончилось мое первое знакомство с потенциальным женихом. Я села в конку, проехала несколько кварталов, сошла и сделала крюк по пути, чтобы удостовериться, что за мной никто не следит.

Трудно угодить

В один из дней я под предлогом выбора заполучила журнал с описаниями и изучила там всех соискателей. Большинство мужчин использовали орфографию и грамматику самым причудливым образом. Жители Нью-Йорка по большей части грешили банальностью и однообразием, тогда как обитателей Запада отличала, по крайней мере, забавная искорка. Один мужчина в ответ на вопрос о наличии детей и возможных возражениях против вдовы с детьми написал «нед», а другой – «неа». Очень немногие отвергали вдов или возражали против одного ребенка, однако почти все возражали, если детей было больше. Некоторые ответили, что не возражали бы против мальчика. Один мужчина написал, что хочет жену, обладающую достаточным капиталом, чтобы открыть аптеку. Другой написал: «Я атлет, меткий стрелок, хорош собой и изумительно сложен. Девушка должна мне в этом соответствовать». Еще один мужчина был, очевидно, наделен отменным вкусом в религиозных вопросах, поскольку написал: «Моя жена должна быть стройной, подтянутой и очень энергичной. Она не должна рассчитывать превратить дом в филиал ИМКА[30]30
  Юношеская христианская организация (YMCA).


[Закрыть] или „Приют пастора“».

Он всецело стремился к любви

Следующий кандидат оказался худым невысоким мужчиной, черноволосым и черноусым. Он выглядел как служащий похоронного бюро при полном параде: черный двубортный сюртук, сверкающие ботинки, шелковый цилиндр, легкое пальто, в руках – трость с большим набалдашником. Агент предупредил меня, что об этом мужчине знает немного, и предоставил судить самой. Я ответила, что вполне полагаюсь на свое суждение. «Мистер Холмс, мисс Гастингс», – и нас оставили одних. Он уселся в противоположном конце комнаты с робким и нервозным видом.

– Как вы думаете, мисс Гастингс, вы всегда будете любить своего мужа? – спросил он робко.

У меня были некоторые сомнения на этот счет, однако я уверенно дала положительный ответ. Он застенчиво улыбнулся и немного подвинулся вместе со стулом.

– Вы бы вышли замуж по любви, мисс Гастингс, невзирая на положение мужчины? – жалобно вопросил он.

Я снова с готовностью ответила утвердительно, он улыбнулся и еще подвинул стул.

– Привлекают ли вас темноволосые мужчины?

Я взглянула на его черную шевелюру и прошептала «да», бросив на него искоса трогательный взгляд. Очередная улыбка и движение стула.

Умелый дознаватель

Он был мастер задавать вопросы, и при каждом положительном ответе его стул слегка перемещался: наконец я заметила, что стул постепенно продвигается через всю комнату по направлению ко мне. Чтобы нарушить однообразие, я спросила его о кандидатках, с которыми он встречался до меня.

– Они мне не слишком понравились, – был ответ. – Последней было уже под сорок пять, и она была отталкивающей. Она непрерывно говорила о хлыщах, я почувствовал себя задетым.

Я рассмеялась от души, поскольку стала гадать, считает ли он хлыщом себя. Потом он сказал мне, что я ему очень нравлюсь, и попросил о новой встрече. У него была с собой брачная газета, и он показал мне собственное объявление:

«1558. Джентльмен тридцати лет, с состоянием в 60 000 долларов, прекрасной должностью, хорошим характером, здоровьем, репутацией и поведением, желает познакомиться с леди до двадцати восьми лет, хорошо образованными, с безупречным характером и общественным положением. Деньги значения не имеют».

Я обещала писать ему, поэтому мы обменялись адресами – его адрес был Б. В. Холмс, абонементный почтовый ящик № 3, 441, сити. Положенный час еще не истек, когда его стул удивительным образом сам по себе пересек комнату и оказался рядом с моим. При этом мне вдруг захотелось домой, я сказала, что тетушка не позволяет мне отлучаться из дому так поздно, и откланялась.

Несколько дней спустя я получила от него довольно волнующее письмо. До настоящего времени оно осталось без ответа.

Ее третий кандидат

Мой следующий кандидат не отличался чувствительностью. Когда я пришла в агентство, клерк сказал мне, что все приемные заняты, и отвел в маленький боковой чулан, где помещались только стол, стул и керосиновая лампа. Украдкой выглянув за дверь, я увидела, как в другую комнату провожают молодую женщину, горничную с виду. За исключением этого случая, я ни разу не видела других клиентов, хотя дом всегда был полон народу. Наконец агент позвал меня, и я оказалась лицом к лицу с высоким светловолосым мужчиной с заостренными чертами лица. Он был недурно одет, у него была резкая и решительная манера речи.

– У меня и в мыслях нет женитьбы, – сказал он чуть ли не с порога, как будто испугался, что я упаду в его объятия. – Я пришел сюда просто ради развлечения. А зачем пришли вы?

Я сразу подумала, что он может оказаться детективом, подосланным, чтобы раскрыть мою истинную цель, и решила воспрепятствовать ему в этом. Ничто не могло меня заставить дурно отозваться об агентстве.

– Разумеется, люди не могут знакомиться здесь с благими намерениями. Любой человек может завести достаточно друзей, чтобы не пришлось искать их здесь.

Я заметила что-то насчет судьбы, направляющей наши стези и приводящей нас к родной душе, пытаясь глазами выразить чувство, которого отнюдь не ощущала в сердце.

– Что ж, меня зовут Дж. Э. Кассетт. Я живу в доме № 152 по Лексингтон-авеню и держу страховое агентство по адресу 155, Бродвей. Я родился в Цинциннати, штат Огайо. Моя семья занимает там выдающееся положение и практически управляет городом. Когда я приехал сюда, я никого не знал, поэтому решил проверить эту лавочку. Я думаю, что это просто аферисты.

– Вы со многими здесь встречались?

– Нет, я по большей части вел переписку, и все письма были на одну и ту же тему: все корреспондентки до единой были одержимы мыслью о браке. Ну а я нет, так что я это бросил.

– Вы познакомились лично с кем-нибудь из них?

– Да, я встретился с одной. Она жила в Филадельфии, в хорошем трехэтажном доме с коричневым фасадом. Я послал наверх визитную карточку, и когда она спустилась ко мне, она сказала, что я должен уверить ее родителей в том, что мы познакомились в Эсбери-Парк прошлым летом. Она хотела, чтобы ее обвенчал пастор. Я думаю, большинство людей, приходящих сюда, достаточно зрелые и давно оставили позади возраст чувствительности. Они охотятся за деньгами или хотят обрести дом.

Прежде он был волокитой

Мой следующий кандидат в супруги был низкорослым типом, черноглазым, черноусым и с седой шевелюрой – явным предметом его гордости. На сей раз я оказалась в маленькой приемной с диваном, стулом, журнальным столиком и керосиновой лампой, издававшей скверный запах. Маленький тип бросил пальто с пелериной на стул и уселся сверху. Он много говорил о себе. По его словам, он был довольно известным певцом и вращался в самом лучшем обществе. Ему не терпелось найти жену.

– В последнее время я думаю только о женитьбе, – сказал он. – Прежде я был волокитой, но теперь хочу остепениться. Мне нужна жена, которой довольно будет любить меня и только меня.

Я вздохнула:

– Ах, как будто вашей жене захотелось бы полюбить другого!

– Мне не понравились все те леди, которых я встречал здесь раньше, – прощебетал он любезно, – но мне хотелось бы встретиться с вами снова. Мой псевдоним Карл У. Винсент, все письма я получаю на адрес Дитсон и КО, 867, Бродвей. Я был бы счастлив, если бы вы сообщили мне, в какой вечер мы могли бы встретиться.