Текст книги "Коронованный на кресте"

Через восемь месяцев после убийств, совершенных по приказу короля Генриха III, был убит и он – монахом, тайным сторонником Гизов. И это предсказание было найдено в катрене 97 Центурии I:

 
То, что нельзя сделать ни огнем, ни железом,
Можно будет совершить мягкими речами в совете.
Во сне король увидит врага,
но не в огне и не в крови битвы.
 

Якобы так и случилось. Говорили, что за три дня до своей гибели Генрих III видел сон, сильно обеспокоивший его. Это было предостережение о близящейся смерти от рук монаха или простолюдина. Генриху приснилось, будто его корона, скипетр, меч и королевская мантия втоптаны в грязь огромной толпой монахов и мирян.

Через три дня в Сен-Клу к королю подошел монах, сказавший, что он должен дать ему совет, касающийся секретного письма. Когда Генрих наклонился, чтобы выслушать ложного советчика, то получил удар кинжалом в живот. В тот же день он умер.

Имя монаха было Жак Клеман, что означает "мягкий". Это якобы и имел в виду предсказатель, говоривший о "мягких речах".

Еще до смерти Генриха III было ясно, что конец династии Валуа неотвратим, и, естественно, появилось множество претендентов на французский трон.

Наибольшую активность проявляли здесь представители семейства Гизов, возглавлявшие борьбу с протестантами и заправлявшие делами в воинствующей Католической лиге.

Некоторые из них дошли до того, что подделали генеалогические свидетельства, дабы доказать, будто их претензии на трон обусловлены происхождением (естественно, мнимым) от Карла Великого. В действительности же с точки зрения генеалогии наследником трона, вне всяких сомнений, должен был стать Генрих Наваррский.

Его владения были довольно скромными, почти всю жизнь он провел в сражениях и был к тому же протестантом. Именно это последнее обстоятельство и стало причиной того, что ни Испания, ни Папа Римский, ни французские епископы, ни большинство населения Франции не захотели видеть на престоле "короля-еретика".

Тем не менее Генрих Наваррский оказался триумфатором.

Понимая политическую обстановку того времени, Нострадамус в обтекаемых формах стихов мог описывать и варианты возможных событий. Вот почему интерпретаторы и нашли соответствующее место в катрене 50 Центурии IX:

Мендозус скоро достигнет высот своего царствования, Оставив позади Нолариса – Побледневший красный мужчина в период междуцарствия. Молодой будет наводить страх и ужас на варваров.

"Мендозус" простая анаграмма, которые часто использовал Нострадамус. Она здесь, по мнению толкователей пророчеств Нострадамуса, означает Вандом. Имеется в виду, что Генрих Наваррский унаследовал от отца титул герцога Вандом-ского. Что же касается слова "Ноларис", то оно, тоже основанное на анаграмме, означает якобы Лоррен, родовое гнездо Гизов. Соответственно первые две строки стихотворения перефразировались следующим образом:

 
Генрих Наваррский скоро взойдет на престол,
Оставив позади Гизов…
 

Слова третьей строки – «Побледневший красный мужчина в период междуцарствия…» тоже «читались», как хотелось толкователям. В декабре 1585 года, почти за четыре года до смерти Генриха III, в Жуанвиле было заключено соглашение между королем Испании Филиппом, Римским Папой и Гизами, смысл которого был не допустить к трону Генриха Наваррского. Стороны договорились, что в случае смерти Генриха III королем Франции будет провозглашен один из Гизов – Карл, стареющий кардинал, а своим преемником он назначит другого Гиза – Генриха.

"Побледневший красный" и есть, по мнению толкователей, кардинал. Красный цвет – цвет головного убора кардинала, а ввиду своего почтенного возраста – и, возможно, приближающейся смерти – он, естественно, был бледен. Старый священнослужитель в конце 1589 года действительно был провозглашен королем Карлом X, но Францией так и не правил, поскольку оставался фактически пленником Генриха Наваррского. К тому же он вскоре умер.

Что же касается того, кто "жил в период междуцарствия", а также "молодого", наводящего ужас на варваров, то это якобы закодированные Нострадамусом другие соперники Генриха Наваррского в борьбе за трон. Первый из них – герцог Майен-ский, второй – младший из герцогов Гизов, а третий – испанский король Филипп, претензии которого на французский престол никто, впрочем, всерьез не воспринимал (кстати, и сам он особого рвения не выказывал).

Генрих Наваррский бился за французский трон отчаянно. Более того, ради этой цели ему пришлось сменить веру. И все же он достиг своей цели, обойдя таких серьезных соперников, как герцог Майенский и младший из герцогов Гизов. И это якобы было предсказано Нострадамусом, на сей раз в катрене 18 Центурии X:

Аоррен уступит место Вандому, Высокий низко падет, а низкий возвысится. Сын Мамона[или Хамона – в любом случае имеется в виду еретик] будет избран в Риме, И двое великих потерпят поражение.

Выше мы уже объяснили смысл, вложенный в географические названия Лоррен и Вандом. Стало быть, первая строка четверостишия означала, что Гизы уступят дорогу Генриху Наваррскому. Смысл второй строки якобы очевиден. Третья же говорит о том, что Папа Римский со временем признает Генриха законным королем Франции. А двое "великих", упоминаемые в четвертой строке, – это два неудачливых претендента на престол – герцог Майенский и младший герцог Гиз.

У Нострадамуса в катрене 45 Центурии X толкователи находят еще одно специфическое упоминание якобы о короле Генрихе IV.

 
Тень короля Наваррского окажется ложной.
Она превращает сильного человека в незаконнорожденного[или в человека, который вне закона].
Туманные обещания сделаны в Камере,
Король даст Орлеану законную стену.
 

Читатель видит, насколько туманно здесь написано, но толкователи все же находят, что в этом четверостишии Нострадамус говорил больше о беспорядочной частной жизни короля, чем о событиях политического плана. У Генриха было бесчисленное количество любовниц, включая и жену губернатора Камбре. Не меньше, наверное, было у него и незаконных детей. Вторая строка этого стихотворения, по мнению толкователей, говорит об одном из претендентов на престол, который был объявлен Генрихом «вне закона».

Так интерпретаторы Нострадамуса находили стихотворные пророчества политической жизни того времени.

Коснемся еще одного аспекта.

Во времена Нострадамуса по всей Европе шли ожесточенные теологические диспуты. Обсуждалось, в частности, толкование таких понятий, как свобода воли человека и предопределение. Спорили по поводу того, как все же во время причастия Христос присутствует в хлебе и вине. Дискутировался и вопрос о первосвященстве Папы Римского. Подобные дебаты нередко были связаны с амбициями различных династий и экономическими интересами определенных стран и кланов.

Нострадамус в своих стихах излагал, скорее, то, что наблюдал, и в завуалированной форме писал об этом.

Нострадамус, например, не одобрял действий Кромвеля, который вызывал у него почти такое же резкое неприятие, как вожди Французской революции. Кромвеля он называет «мясником» и "ублюдком". Последнее из этих двух определений можно обнаружить в катрене 80 Центурии III, который в основном касается личности Карла I. Поскольку Кромвель противопоставляется королю, то Нострадамус, судя по всему, употребляет слово «ублюдок» не в буквальном, а в метафорическом смысле, то есть "человек низкого происхождения".

"Мясник" же фигурирует в катрене 76 Центурии VIII:

Скорее мясник, чем король Англии. Темного происхождения, он силой добьется власти. Трус, без[католической] веры, он зальет землю кровью. Его время так близко, что я горестно вздыхаю.

Характеристика Кромвеля как «мясника» имеет двойной смысл. С одной стороны, имелась в виду резня среди мирного населения, неизбежно сопутствующая сражениям граждан войны. С другой стороны, существует легенда, что в XV веке предки Кромвеля были мясниками и кузнецами.

Будучи человеком своего времени и убежденным католиком, Нострадамус пытался интерпретировать события не только с точки зрения религии вообще, но именно с позиций католической церкви. Его убеждения прослеживаются почти во всех катренах, хотя бы косвенно относящихся к церковной жизни. Вот почему всегда можно подобрать пример его пророчества, как в случае с катреном 67 Центурии III:

Новая секта философов, Презирающих смерть, почести, золото и другие богатства. Их не сдержат рубежи[буквально – горы] Германии[провидец имел в виду якобы все немецкоязычные территории], Их последователи будут многочисленны.

В наши дни это предсказание звучит почти для всех довольно туманно. Но для католиков, прочитавших его три или четыре десятилетия спустя после первой публикации, оно явилось печально сбывшимся пророчеством относительно того, сколь быстро доктрины Кальвина (на латинском «кальви-нус» означает буквально "лысый человек") распространились из немецкоязычного центра кальвинизма в Женеве по всей Европе.

Некоторые доктрины родились и в Лозанне, что Нострадамус якобы предсказал в первой строке катрена 10 Центурии VIII, написав, что оттуда будет распространяться "жуткое зловоние" – плоды деятельности одного из учеников Кальвина, Теодора Беза.

Убеждения Нострадамуса как ярого приверженца католицизма были столь прочны, что он без всяких колебаний допускал в своих стихах относительно протестантизма даже элементы клеветы. Он, например, приписывал всем протестантам крайне экстремистские взгляды.

Некоторые комментаторы Нострадамуса даже предполагали, что он нарочно опубликовал ложные предсказания относительно массового отречения от протестантизма и возвращения в лоно католической церкви. В качестве примера подобной фальсификации указывался, например, катрен 76 Центурии III:

В Германии возникнут различные секты, Напоминающие времена счастливого язычества. Сердца будут пленены и оскудеют. Но в конце концов они выплатят настоящую церковную десятину.

Некоторые авторы полагают, что неистовый католицизм Нострадамуса был притворным – лишь способом укрыться от нежелательного внимания со стороны церковников, а в действительности его религиозные воззрения были в высшей степени неортодоксальными, вплоть до признания перевоплощения.

В доказательство таких утверждений они цитировали катрен 13 Центурии II, где говорится:

 
Тело без души больше не будет принесено в жертву.
В день смерти оно возродится.
Божественный дух сделает душу счастливой,
Видя вечность Слова.
 

Первая строка этого четверостишия говорит, по мнению интерпретаторов, о том, что Нострадамус отвергал христианскую доктрину телесного воскресения, в то время как второй стих указывает на его веру в перевоплощение.

Впрочем, я увлекся рассказами о «предсказаниях» Нострадамуса, которым многие верят до сегодняшнего дня. Хотелось бы отметить другое. Мало кто из читателей знает, что наиболее древнее из дошедших до нас пророчеств Михаила Нострадамуса – это библейская книга Пророка Михея. Другие же книги, приписываемые сегодня Нострадамусу, написаны или отредактированы позднее, в XVII-XVIII веках. Михей «Нострадамус» не был их автором.

Более того, герои его пророчеств, как показали исследования Носовского и Фоменко, – Екатерина Медичи и ее соперница Диана Пуатье, Елисавета Тюдор и ее соперница Мария Стюарт, да и многие другие персонажи – были лишь фантомными отражениями героинь русско-ордынской империи Софьи Палеолог и Елены Волошанки. Генрих II являлся лишь отражением жизни русского царя Василия III.

Но это тема особого разговора.

Кого заинтересовали эти вопросы, могут прочитать работы авторов новой хронологии.

Нострадамус, естественно, был не единственным "провидцем". Пророчества делал англичанин Уильям Лилли (1602—1681), который, подобно Нострадамусу, был хорошо известен как астролог и врач. Но он к тому же занимался оккультизмом и вообще проявлял интерес ко всему сверхъестественному. Мистическое мироощущение подвигло его в начале 1660 годов на одну авантюру. Вместе с другими оккультистами он решил с помощью «волшебных» ивовых прутов, которые использовались при поисках подземных вод и минералов, отыскать сокровища, якобы зарытые под полом лондонского собора Святого Павла. Попытка оказалась безуспешной: искатели клада лишь побеспокоили духов-хранителей храма, которые подняли такой шум, что казалось, будто крыша собора обрушится.

С такой же ситуацией столкнулись и другие искатели зарытых сокровищ. Доктор Джон Ди, придворный математик и географ английской королевы Елизаветы I, использовал "волшебные прутья", чтобы "находить пропавшие вещи и возвращать людям серебро и другие ценности, которые были потеряны иногда много лет назад". Целители и пророки широко известны и в нашей стране. Последний из наиболее ярких, пожалуй, Григорий Распутин.

* * *

Нострадамус и другие «пророки» и сегодня пользуются популярностью, хотя «мистика» их предсказаний зачастую очевидна. Люди почему-то верят именно тем, кто их нагло дурачит. Серьезные «эзотерические проблемы» они не хотят и не способны воспринимать, а басни и мифы легко принимают на веру.

Так, глубокие исследования, например, раскрывающие сущность Грааля, почему-то воспринимаются с трудом. Примером могут служить и искания алхимиков, поиски "философского камня". Эти исследования практически не изучены до сегодняшнего дня, и никто, за редким исключением, не воспринимает серьезность этих работ. Вместе с тем, как мы покажем ниже, именно проблема "философского камня" теснейшим образом связана с тайной Грааля.

«ФИЛОСОФСКИЙ КАМЕНЬ»

С поиском Грааля неразрывно связан другой, не менее значимый и яркий феномен – поиск «философского камня». «Философский камень», как и Грааль, – идеал власти, могущества и богатства.

В более поздний период деятельности алхимиков целью их поисков "философского камня" стало отыскание способа превращения металла в золото. Но, как справедливо полагают некоторые исследователи, поиски алхимиками способов превращения металла в золото всего лишь ширма, за которой они скрывали истинные мотивы своих исканий. Для многих из них "философский камень" оставался путем к познанию истины, отысканию совершенства и достижению абсолютного состояния через очищение души.

Каждый вкладывал в понятие "философский камень" свой смысл, свое видение.

Для одних свойства "философского камня" повторяли свойства Грааля. Легендарный Гермес Трисмегист даже подчеркивает связь "философского камня" с Богом: "С помощью всемогущего Бога этот камень вас избавит и впредь охранит ото всех недугов, сколь бы серьезными они ни были, он охранит вас от тоски и от огорчений, ото всех напастей и ото всех скор-бей, вредящих телу вашему, стесняющих ваш дух".

Многие видели в "философском камне" средство лечения от всех болезней. Лечебные свойства камня подчеркивает Арнольд из Виллановы: "Философский камень сохраняет здоровье, поддерживает бодрость, старику возвращает молодость… Если бы только умирающий мог взглянуть на камень, то, ослепленный красотой его и потрясенный его достоинствами, он воспрял бы, отринув увечья, в полном здравии. Будь он даже в агонии, и тогда бы он воскрес". Эти слова очевидно перекликаются с описанием свойств Грааля у Эйшенбаха:

 
Достаточно лишь посмотреть —
И невозможно умереть
 

(Парцифаль, 471).

Кроме того, в деянии алхимиков ощущаются неземные желания. Алхимик должен явиться, «как чистое золото в своем духе и осознал в себе новое небо и новую землю» (Джон Пордедж).

Об этом же пишет и современный оккультист Жюль Буа: "Я вижу в алхимии не столько химическое предприятие… сколько прекрасную и страшную проблему духа, тяжелого и плотного под земной своей оболочкой и силой воли и страданием поднимающегося к своему лучезарному прототипу.

(…) История философского камня – это легенда души очищающейся, переходящей от бессознательности, от…знания путем страстей к торжеству воли и добродетели, это – история святых и героев…"

Таким образом, становится очевидной связь поисков "философского камня" с поисками рыцарями Святого Грааля, так как это искание, даже еще в большей степени, путь очищения души. Стезю алхимика можно уподобить пути рыцаря. Недаром в символах алхимиков для изображений превращения веществ используются образы сражающихся рыцарей. Но, в отличие от рыцаря, который ищет приключений, чудес, подвигов и для этого бродит по странам, алхимик осуществляет свое деяние, не покидая лаборатории, и все чудеса происходят перед его глазами "в пробирке". Родственность Грааля и "философского камня" можно наглядно проиллюстрировать цитатой из Михаила Сендиговия: "О ты, эссенциальный огонь, великое драгоценное сокровище, ничем не исчислимое! Ты подаешь здоровье, долговременную жизнь, счастье, честь и богатство. Из тысячи один бывает ли когда достоин вместить тайны, в тебе сокрытые. Но просящему дается".

Если судить по одному этому восклицанию, произнесенному чуть ли не в молитвенном экстазе, то можно было бы говорить о почти полном тождестве "философского камня" и Грааля.

В феномене алхимии потрясает его универсальность и всеохватывание. В алхимии причудливым образом соединены химия и медицина, точность рецепта и художественная образность, религия и магия. Алхимик во многом – маг. Обладающий "философским камнем" имеет все в этом мире. И здесь опять наблюдается связь "философского камня" с мотивом Грааля.

Особенно ярко это выражено в романе Эйшенбаха, но и Мэлори не избег той же тенденции: цель поисков рыцарей сводится к отысканию священного Грааля. Поиск Грааля становится самоцелью, а божественное остается как бы вне их "взыскания". Обещание Гавейна: "…не возвращусь ко двору, покуда не увижу священную чашу яснее, чем нынче" – свидетельствует о том, что пределом стремлений является сам Грааль.

Поиск Грааля, как и поиск "философского камня", отмечается в литературе, часто сводится не к поиску божественного, а к поиску земного счастья, бессмертия, богатства. Алхимики стремились превратить металлы в золото, а Грааль – символ изобилия – и является исполнителем земных желаний, прежде всего, как источник изысканной пищи. Возможно, само название замка, в котором находится Грааль (в романе Мэлори), – Корбеник – происходит от французско-валлийского "Cor(s) Benoit", "благословенный рог", то есть рог изобилия. А одна из версий происхождения названия «Graal» возводит его к ирландскому "cryol", то есть "корзина изобилия".

Мне все же представляется, что границы поиска Грааля и "философского камня" для многих алхимиков шире, объемнее, богаче, чем стремление к обретению земных благ.

Многие исследователи ищут истоки поисков "философского камня" и Грааля в Египте. Анализ додинастических египетских иероглифических текстов и некоторых других источников привел ученых, и в частности М. Энтуса, к выводу о том, что в середине IV тысячелетия до н. э. у большого озера к юго-западу от Египта высадились девять богов, возглавляемые Тотом.

Ра, Тот и Сет обучали египтян ремеслам, наукам и техническим навыкам. Тот руководил грандиозным строительством с помощью специально обученных местных жителей. Свои знания он изложил в книге, охарактеризованной первосвященником Гелиополя как "полезной для граждан всякого состояния". В ней содержалось эзотерическое учение о тайнах жизни и смерти, и в наши дни о ней известно как о "Священной книге Тота".

На смену Тоту I пришел Тот II, которого древние греки называли Гермий Трисмегист или Гермес Трижды величайший и перед которым были открыты все тайны мира. Гермес создал в Египте школы для обучения египтян.

Потомки Сета, оставшиеся в Египте, образовали касту жрецов и начали, по словам Пифагора, создавать тайники с высшими знаниями, "дабы оставить неизгладимые следы самым отдаленным потомкам". В годы обучения Пифагора в Египте учение Трисмегиста сохранялось, но, по указанию верховного жреца Гиерофанта Фивского, оно было сделано эзотерическим, тайным. Особое внимание уделялось алхимии.

Название алхимия означает "великая химия". Название науки химии специалисты производят от египетского слова «хам» или "хеми", что значило "Египет". Это название имело значение когда-то "Великий Хам" или "Великий Хан". Если посмотреть старинные карты, то мы увидим надписи "Татария или Великого Хама Империя". Совершенно ясно, что здесь – одно из старых написаний титула «хан» в форме "хам". Более того, в Библии мы читаем "Хам же был отец Ханаана". Мы видим, что имена Хам – Хан и Хан – Ханаан были тесно связаны и означали одно и то же.

Великая Русская империя называлась также Империей Великого Хама или Хана. След этого названия мы видим и в старом названии Египта как царства Хама. Согласно реконструкции новой хронологии, библейский Египет – это и есть Русь-Орда XIV-XV веков.

Алхимия считалась имперской наукой, наукой Великого Хана.

В основе поисков алхимиков лежало представление, согласно которому все вещества на земле образованы несколькими составными элементами.

Алхимики Средневековья занимались ничем иным, как проникновением в суть первичной материи, и стремились добраться до сердцевины мироздания, получить некий пятый элемент, из которого состояла вся материя.

Большинство ученых твердо верило в древнюю концепцию о происхождении всей материи из первовещества, известного как prima materia.

Первой и величайшей задачей алхимика было раскрытие секрета "всесильного элемента". Все прочее считалось несложным. Этот "пятый элемент" и был камнем преткновения научных поисков.

Главная цель алхимиков Великого Хана была прозаичней – поиск вещества, подобного глине, но прочного, как камень, из которого можно было бы строить дома, замки, крепости, дороги, отливать ядра для пушек. Это вещество и называли "философским камнем", то есть "научным камнем", поскольку слово «философия» означало тогда науку вообще.

Для средневекового мира добыча камня была жизненно необходимой и крайне сложной проблемой.

Добывать камень в каменоломнях, обрабатывать его и доставлять на место строительства при том уровне развития технологий было крайне трудно. Естественно, люди мечтали научиться «выращивать» камень, как выращивают деревья. И это была не только мечта, но и реальная деятельность алхимиков.

И русские алхимики, как мы увидим ниже, нашли "философский камень", но секрет его изготовления тщательно скрывался. Об этом факте, к сожалению, ничего не рассказывается в работах по истории алхимии. Может быть, по незнанию, может быть, умышленно замалчивается.

Алхимики стран Западной Европы в средние века также упорно искали "философский камень", но там, действительно, часто превратно понимали под "философским камнем" секрет получения золота из неблагородных металлов.

Неуловимый "философский камень" являлся у европейских алхимиков обязательным элементом процесса трансмутации при изготовлении золота. Изготовление этого «камня» считалось великим делом, так как, по их мнению, это открывало путь к богатству и, соответственно, к власти.

Выдающийся ученый и алхимик Англии Бэкон под алхимией понимал "науку приготовления некоторого состава или эликсира, который, будучи прибавлен к неблагородным металлам, превращает их в металлы совершенные".

Письменные источники алхимиков того времени изобиловали рассказами о совершенном камне. Люди верили, что он существует и что некоторые колдуны и чародеи обладают им.

Алхимик XIV века Зосим описал "философский камень" как "камень, который не является камнем". Эта субстанция имела и множество других названий – "порошок для бросания в тигель", "молоко девственницы", "тень солнца" и т. п.

В скрупулезно разработанных рецептах алхимиков "философский камень" часто описывался как "красный порошок". Конечной целью трудов алхимиков чаще всего становилось "бросание порошка "философского камня" на раскаленный металл в тигле".

"Воистину можно назвать мастером, достигшим совершенства, того, кто сведущ в нагреве высоком и низком", – писал английский алхимик XV века Томас Нортон.

Алхимики всячески хранили свои секреты. По этому поводу Томас Нортон писал:

 
Искусство это вечной тайной быть должно,
Причина такова, как можете судить:
Найдись хотя б один злодей,
То, овладев сего искусства силой,
На свой манер устроил бы он все
И христианский мир весь мог бы разметать,
В своей гордыне свергнув
Законных королей и достославных принцев.
 

Маленькие самодельные лаборатории алхимиков Европы были завалены закопченными приборами, замызганными рукописями, грязными черепами и различными предметами загадочного происхождения. Некоторые устраивались в кухне, используя печь, в которой готовили еду. Другие предпочитали чердаки или подвалы, чтобы их деятельность в ночное время не привлекала внимание любопытных соседей.

Нередко опыты заканчивались трагически: алхимики становились жертвами взрывов или отравлений ядовитыми испарениями.

Об одержимых, которые отдавали все, что имели, для занятий алхимией, Аграппа написал: "Нет большего безумия, чем вера в то, что можно выделить и удержать неуловимую субстанцию или овладеть невидимым и испаряющимся веществом. Но запахи угля, дыма, серы, навоза, ядов и мочи становятся для них слаще меда – великим удовольствием. И это длится до тех пор, пока все их достояние, полученное от отцов, имения и вотчины расточаются, опустошаются, растрачиваются попусту и превращаются в дым и пепел. И вместо вознаграждения за свои труды, вместо груд золота, вечной юности и бессмертия, которым они посвятили все свое время и деньги, после стольких лет и расходов – под конец жизни их ждут старость, голод, лохмотья и паралич, полученный из-за ртути, которую они использовали в опытах. Они стали богаты лишь нищетой и столь убогими и жалкими, что душу готовы продать за три фартинга.

Метаморфоза, которую они хотели произвести с металлами, произошла с ними самими, потому как не алхимики они, а псевдохимики, шарлатаны, не доктора и магистры, а нищие бродяги, не целители, а ярмарочные торговцы – сброд и посмешище для честных людей".

Истинные адепты алхимии презрительно называли практиков «дымильниками» за их пристрастие к печам. Один из таких адептов писал: «Лжеалхимики стремятся сделать золото. Истинные философы стремятся к знанию. Первые создают тинктуры, софизмы, нелепости. Последние познают сущность вещей».

Как считали многие алхимики, "философский камень" мог не только превращать неблагородные металлы в золото, но и обладал способностью размягчать стекло. По желанию своего владельца-алхимика он мог сделать того невидимым или наделял умением парить в воздухе. Некоторые адепты верили, что этот камень позволит им понимать язык животных и даже общаться с ангелами.

Многие алхимики были практикующими врачами. Таким ярким алхимиком был Парацельс. Будущий гигант медицины родился в 1493 году в крошечной швейцарской деревушке Эйн-зидельн. Его отец был деревенским доктором.

Результатом алхимических исследований Парацельса, нацеленных на создание эликсира жизни, стало открытие экстракта мака – производной от опиума настойки опия, которую он прописывал в виде "трех черных пилюль" как болеутоляющее средство.

Смешивая спирт и серную кислоту, он приготовил эфиро-подобные снадобья, которые использовал для борьбы с бессонницей.

В арсенал врачей надолго вошло открытое Парацельсом лекарственное соединение, содержащее серу, ртуть и железо. Именно он описал причины, симптомы и диагностику сифилиса и точно определил первый курс лечения, в соответствии с которым пациент должен был принимать точно отмеренные соединения ртути.

Парацельс был одержим идеей создания посредством алхимического процесса искусственного человеческого существа – гомункула, идеей, которая получила в его время широкое распространение.

Но что же все-таки представляет собой "философский камень", секрет которого был найден в Великой (Монгольской) империи?

Существует средневековая легенда о том, как некий египтянин Адфар, житель египетской Александрии, нашел книгу Гермеса, в которой было описано, как изготовить "философский камень". Адфар научил этому искусству молодого римлянина Мориенуса. Через какое-то время египетский царь Калид потребовал от своих алхимиков создать "философский камень", но они не смогли этого сделать. Тогда Мориенус приехал к Калиду и изготовил камень. Царь приказал отрубить остальным алхимикам головы. Мориенус исчез, не раскрыв секрета. Через некоторое время слуга царя все-таки нашел Мориенуса и стал расспрашивать его, как изготовить камень. Мориенус произнес загадочную фразу – "надо сперва разрушить".

Эта фраза долгое время оставалась неразгаданной, хотя в ней, как оказалось, действительно скрывается «ключ» изготовления "философского камня".

Для понимания этого секрета следует отойти от мистического восприятия "философского камня" как своеобразной волшебной палочки, которая спасает от болезней, делает людей бессмертными и решает все проблемы человечества.

"Философский камень" в имперской науке, на мой взгляд, более приземленная материя. Там "философский камень" – это, прежде всего, некая субстанция для строительства, полученная путем научных исканий. Это, если хотите "искусственный камень", созданный алхимиком, то есть камень, созданный искусственным путем. Чтобы понять эту мысль, давайте рассмотрим "каменные загадки" нашей истории.

Загадочные камни, каменные сооружения, статуи встречаются по всей Земле. Они поражают наше воображение. Мы восхищаемся гигантскими сооружениями древности – великими египетскими пирамидами, храмами, а зачастую просто непонятными каменными сооружениями. Мы не знаем, как добывали камень в каменоломнях, как его обрабатывали, транспортировали, как из камня создавались статуи, амфоры и т. п.

Вы, дорогой читатель, вероятно, слышали о 600 колоссах острова Пасхи, находящихся в Тихом океане примерно в 4000 км от побережья Чили. Их высота составляет от 4 до 9 м, а вес от 20 до 90 т. Кто создал их?

В Юго-Восточной Азии, Индии, Иране, Сирии, Палестине, Северной Африке, Испании, на побережьях Франции и Англии, на юге Скандинавии и Дании, в России имеются сооружения из огромных каменных глыб и плит. Ученые называют их мегалитами1. Объединяет эти мегалитические постройки то, что они сооружены из гигантских обработанных каменных блоков весом в десятки, сотни и даже тысячи тонн.

Они стоят изолированно или образуют сложные постройки. Многотонные блоки подогнаны друг к другу и соединены между собой без всякого цемента или раствора, причем настолько тщательно, что между ними невозможно просунуть даже лезвие перочинного ножа.

Внушительными и впечатляющими являются некоторые египетские обелиски, которые, по оценкам ученых, сооружены из гранитных глыб весом более 2000 тонн. А вблизи Асуана сохранилась каменная заготовка длиной более 40 метров. Трудно, конечно, представить, как древние египтяне собирались передвигать ее.