Текст книги "Истоки и уроки Великой Победы. Книга I. Истоки Великой Победы"

Глава 12

С позиций настоящего времени кажется, что степень наказания для троцкистов была выбрана неоправданно суровой. Может быть, достаточно было наиболее активных из них посадить в тюрьму на длительный срок, а остальных – просто изгнать из армии. Такое решение, безусловно, уменьшило бы масштабы кровопролития. Однако окончательное суждение по этому вопросу может быть выработано, по нашему мнению, после глубокого изучения, на основе архивных материалов, причин возникновения данного заговора, возможных его последствий, степени опасности его для страны и, самое главное, степени виновности каждого, оказавшегося на скамье подсудимых. К сожалению, такого глубокого анализа последствий борьбы сторонников Сталина с троцкистами до сих пор не сделано. Тогда – просто не было для этого времени, а после – этому мешали наследники Троцкого.

Вместе с тем, даже без глубокого анализа, основываясь только на том очевидном и проверенном самой историей факте, что И. В. Сталин был великим государственником, можно твердо утверждать: в любом случае он никак не был заинтересованным в массовых репрессиях командного состава армии собственной страны, тем более накануне приближающейся войны с Западом. Он не мог не понимать, что, с одной стороны, подобные действия самым непосредственным образом наносят вред и снижают мощь Красной Армии. А с другой стороны (далее словами Сталина) «потеря бдительности – дело крайне опасное: ведь для того чтобы осуществить успешное наступление на фронте, нужны сотни тысяч бойцов, а чтобы провалить его – два-три мерзавца – предателя в Генеральном штабе».

Здесь еще раз следует подчеркнуть, что даже в тех условиях, когда власть в партии и стране, казалось, окончательно перешла в руки И. В. Сталина, борьба с троцкистами была напряженной и кровавой. Современные так называемые демократы и наследники Л. Троцкого, естественно, все жертвы этой борьбы списывают на И. В. Сталина. Это далеко не так: уничтожение было взаимным; органы НКВД до 1937–1938 годов были переполнены троцкистами, которые, пользуясь властью, с неменьшей беспощадностью уничтожали сторонников Сталина. Только широкие репрессивные мероприятия в самих органах НКВД позволили разоблачить и уничтожить законспирированных троцкистов. Тогда были осуждены 63 тысячи чекистов, из них – 41 тысяча расстреляны. Вот такие были масштабы междоусобной борьбы. Среди жертв репрессий, конечно, было много безвинных.

При оценке численности репрессированных в Красной Армии наиболее достоверные сведения, по нашему мнению, могут быть получены из отчета начальника Управления по начальствующему составу РККА Наркомата обороны СССР Е. А. Щаденко от 20 марта 1940 года, опубликованного впервые в начале 1990 года в «Известиях ЦК КПСС» № 1. Правда, в отчет по какой-то причине не включены сведения о репрессированных в Военно-воздушных силах.

«Очищение армии» началось с 1935 года, в этот год из РККА уволено 6198 человек. В 1936 году было уволено 5677 человек. В 1937 год, наибольшего противостояния сталинистов и троцкистов, было уволено 18 657 представителей командно-начальствующего состава, в том числе 15 576 человек (85 %) по политическим мотивам. В следующем 1938 году из армии уволили 16 362 человека, из них по политическим мотивам – 8 612. Остальные были командирами польской, немецкой, латышской, литовской, эстонской, финской, корейской и других национальностей, которые подлежали увольнению из армии, согласно директиве Наркомата обороны от 24 июня 1938 года, а также морально разложившиеся элементы».

Заговор троцкистов, с одной стороны, и неоправданные репрессии, с другой стороны, привели к тому, что в стране ощущался острый недостаток командных кадров. Так, к 1938 году Красная Армия оказалась укомплектованной командирами и политработниками лишь на 34,7 %, а угроза приближающейся войны требовала уже в следующем 1939 году развертывания новых воинских формирований и, соответственно, дополнительных командных кадров.

Вместе с тем тысячи командиров и политработников, уволенных из армии, обращались в Наркомат обороны, в ЦК ВКП(б) и лично к И. В. Сталину с жалобами на несправедливость обвинений в троцкизме.

Такие обвинения, действительно, носили массовый характер и порождены были, кроме всего прочего, благими намерениями И. В. Сталина коренным образом реформировать советскую систему управления государством. Дело в том, что «советская власть» фактически никогда не была советской, за исключением, может быть, нескольких часов или дней в ноябре 1917 года и примерно такого же периода времени в сентябре-октябре 1993 года.

Реально в нашей стране в те годы была партийная власть, а если точнее – власть партноменклатуры: весьма узкого круга лиц во главе с генеральным секретарем партии. Эти люди на все сколько-нибудь значимые должности назначали сами себя. Выборы в государственные и партийные органы происходили формально, по заранее утвержденным кандидатурам, без альтернативы.

Сразу после Октябрьской революции и во время Гражданской войны, а также в годы коллективизации и индустриализации, когда требовалась особая концентрация сил и средств для решения задач выживания государства, эта система управления была оправдана. Чрезвычайные обстоятельства требовали принятия чрезвычайных мер, жесткого единоначалия, характерного для стиля руководства страной в годы первой пятилетки. В своем докладе 7 января 1933 года И. В. Сталин говорил: «Партия как бы подхлестывала страну, ускоряя ее бег вперед… Нельзя не подгонять страну, которая отстала на сто лет и которой угрожает из-за ее отсталости смертельная опасность».

Необходимость принятия жестких и чрезвычайных мер была понятна даже заграничным доброжелателям нашей страны.

Так, например, Лион Фейхтвангер в 1937 году писал: «Никогда Советскому Союзу не удалось бы достичь того, чего он достиг, если бы он допустил у себя парламентскую демократию западноевропейского толка. Никогда при неограниченной свободе ругани не было возможным построить социализм. Никогда правительство, постоянно подвергающееся нападкам со стороны парламента и печати и зависящее от исхода выборов, не смогло бы заставить население взять на себя тяготы, благодаря которым только и было возможно проведение этого строительства».

К середине тридцатых годов состояние экономики нашей страны заметно улучшилось, что позволило в ноябре 1934 года ЦК ВКП(б) принять решение: «Отменить с января 1935 года карточную систему снабжения хлебом, мукой и крупой и установить широкую продажу хлеба и других продуктов населению из государственных и кооперативных магазинов». Одновременно было принято решение «повысить заработную плату рабочих и служащих, стипендии студентов и пенсии пенсионеров».

К марту 1936 года был разработан проект новой, позже названной Сталинской Конституции СССР, которая носила весьма демократический характер. Именно та, Сталинская Конституция гарантировала каждому гражданину нашей страны право на труд и отдых, с установлением восьмичасового рабочего дня и ежегодных отпусков с сохранением заработной платы, право на материальное обеспечение в старости, в случае болезни и потери трудоспособности; право на бесплатное образование и медицинскую помощь; равные права мужчин и женщин.

Тогда страна не знала ни межнациональных конфликтов, ни дискриминации по национальному признаку, ни экстремистских националистических организаций, ни пропаганды национальной независимости. Грубая травля верующих была прекращена, церкви перестали взрывать. Советское правительство сняло ограничения на участие в выборах с бывших кулаков.

Оптимизм, уверенность советских людей в завтрашнем дне в немалой степени обусловил в конце 30-х годов самый быстрый прирост населения в нашей стране.

Таких демократических социальных норм, отвечающих интересам большинства народа, не существовало тогда ни в одной стране мира и не существует в настоящее время, может быть, кроме Кубы.

Кстати, в нынешней России в 2007 году, когда был достигнут, по сообщению газеты «Коммерсант», самый низкий уровень безработицы за годы так называемой перестройки, общее число безработных составило полтора миллиона человек.

Сталинская Конституция 1936 года остается историческим, неопровержимым уроком, точнее – фактом, подтверждающим силу и достоинства социалистического строя, успехи и достижения в экономическом, социальном, культурном и политическом развитии нашей страны, которые, однако, мы бездарно, по собственной глупости потеряли после 1991 года.

В связи с изложенным становится понятым, почему наши солдаты шли в атаку, под пули немецких фашистов, на смерть с криками «За Родину, за Сталина». Как мы видим, основания для этого были.

И. В. Сталин видел, что прежние формы государственного управления к середине тридцатых годов себя исчерпали. Они уже не только не отвечали переменам, произошедшим к тому времени в ходе строительства социализма, но становились тормозом, препятствующим развитию страны. Он предполагал уже в ближайшие годы на решающие участки социалистического строительства выдвинуть новых руководителей, обладавших более высоким образованием, имевших опыт работы на современно производстве и не обремененных привычками командовать методами времен Гражданской войны.

Кадры, пришедшие к власти во время революции и в годы Гражданской войны, в массе своей имели только начальное образованные; они не обладали ни знаниями, ни опытом для решения сложных технических и управленческих задач. Требовалась повсеместная смена советских и партийных кадров. Однако сделать это было непросто, никто из старых работников не хотел уступать насиженное и хорошо оплачиваемое место.

И. В. Сталин пытался решить проблему замены кадров естественным путем: поворотом политической жизни к состязательности, отменой многоступенчатых, открытых и неравных выборов прямыми, тайными и равными. Более того, он настаивал на альтернативности выборов.

Так, на февральско-мартовском пленуме 1937 года он еще раз напо-мнил партийным и советским работникам о необходимости выдвигать на самые высокие должности «свежие силы, ждущие своего выдвижения, и расширять таким образом состав руководящих кадров… Людей способных, людей талантливых у нас десятки тысяч. Надо только их знать и вовремя выдвигать, чтобы они не перестаивали на старом месте и не начали гнить».

Однако, как учат фундаментальные законы философии (например, закон «отрицание отрицания»), старое без боя не уступает место новому. Несмотря на очевидную полезность для страны предложений И. В. Сталина, реализовать их на практике оказалось крайне трудно. Против планов руководителя нашего государства выступила практически в полном составе «старая гвардия», не открыто, конечно. Для преодоления скрытого саботажа партноменклатуры И. В. Сталин решил использовать пассионарную молодежь. Позже точно такая же проблема остро стояла и в Китае. Для ее решения Мао Дзэдун использовал китайскую молодежь – «хунвейбинов».

Попытка привести к руководству партии и страны «свежие силы» привела к ожесточенной борьбе за власть по всей стране. Причем, чтобы достичь наибольшего эффекта в уничтожении противника, соперники вели между собой борьбу, обвиняя друг друга в «троцкизме». Противник, к которому удавалось приклеить такой ярлык, почти гарантированно приговаривался к расстрелу.

Именно партноменклатура, секретари обкомов и ЦК союзных республик, были самыми ярыми противниками демократизации страны, передачи власти от партии к Советам. Именно они, включая самого непримиримого борца с «культом личности», скрытого троцкиста Н. С. Хрущева, выступали летом 1937 года с предложениями о превентивных арестах потенциальных «врагов советской власти», которые якобы непременно воспользуются альтернативными, свободными выборами для захвата власти в нашей стране. Именно они, пользуясь неограниченной властью на местах, создавали нездоровую обстановку в стране, благоприятствующую развитию массовых репрессий, которые вошли в историю под названием «ежовщины».

И. В. Сталин, видя, что его инициатива демократизировать страну переходит в массовое истребление вместе с действительными троцкистами лучших советских и партийных кадров, в которых остро нуждалась экономика страны и Красная Армия, пытался хоть как-то ограничить масштабы репрессий. Однако именно партноменклатура, секретари обкомов и ЦК союзных республик оказывали самое ярое сопротивление этому, требуя повсеместно от центральных органов увеличения лимитов на отстрел «врагов народа».

Тогда И. В. Сталин не смог победить партноменклатуру, чтобы остановить массовые репрессии, самым отрицательным образом сказывающиеся на экономике страны и мощи Красной Армии, а ведь страну необходимо было готовить к неизбежной войне с Гитлером – пришлось надолго отказаться от альтернативных выборов.

Второй раз демократизировать нашу страну, сделать ее действительно советской И. В. Сталин пытался после окончания Великой Отечественной войны в начале 50-х годов. Однако снова такое же ожесточенное сопротивление партноменклатуры, а самое главное – возраст и здоровье, подорванное постоянным напряжением в борьбе с внешними и внутренними врагами нашего народа, не позволили это сделать. К большому нашему несчастью, И. В. Сталин умер, не решив эту чрезвычайно важную и необходимую задачу для сохранения нашей страны.

Однако возвратимся к середине тридцатых годов прошлого столетия. С учетом изложенного у нас есть все основания еще раз удивиться прозорливости И. В. Сталина, он еще в те годы уже видел опасность застоя в государственном устройстве нашей страны. Он уже тогда понимал, к чему может привести всевластие партноменклатуры, ее несменяемость. Политикам, главная цель которых – удержаться на вершине власти любой ценой, уже некогда было думать об интересах народа и государства. Все они были «незаменимые». При таких порядках в стране партноменклатура загнивала.

В отсутствии альтернативы на выборах, в несменяемости руководителей партии и страны И. В. Сталин уже тогда видел огромную опасность для нас, мину замедленного действия, которая в перспективе обязательно рванет и разрушит все, добытое такой высокой ценой, потом и кровью наших предков, а также потерей будущего у следующих за нами поколений.

Так или иначе, но попытка демократизировать нашу страну не только не решила голод на высококвалифицированные кадры, но еще и усугубила его. Необходимо было хоть как-то исправить допущенные ошибки, вина в которых И. В. Сталина, при всех его благих намерениях, несомненна.

Чтобы ослабить кадровый голод, И. В. Сталин принимает решение о создании специальной комиссии для рассмотрения жалоб на незаконные репрессии. Работа комиссии выявила массовые нарушения социалистической законности и даже преступления в работе НКВД. Эти преступления не могли не рассматриваться как преднамеренное истребление многих командиров Красной Армии, которые к троцкизму никакого отношения не имели. Комиссией было установлено, что нарком НКВД арестовывал тысячи людей без достаточных к тому оснований, за спиной ЦК партии творил произвол. За ущерб, нанесенный стране и Красной Армии, Н. И. Ежов был арестован 10 апреля 1939 года, а 4 апреля 1940 года по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР он и его заместитель по НКВД Фриновский были расстреляны.

Упомянутая комиссия приняла решение вернуть в армию около 12 тыс. командиров. Это возвращение произошло во второй половине 1938-го и в 1939 году, что, безусловно, существенно повысило мощь Красной армии. К числу освобожденных из тюрем и возвращенных в армию на высокие командные посты следует отнести прославленных советских военачальников К. К. Рокоссовского, А. В. Горбатова и других. Многих опытных и преданных командиров РККА, к сожалению, возвратить в строй уже было невозможно: они к тому времени уже были замучены в НКВД.

Наряду с тяжелыми потерями, связанными с подавлением троцкистов и попыткой демократизировать партийный и государственный аппарат, были и, безусловно, положительные результаты: наше государство освободилась от многочисленных претендентов «порулить» страной и превратилось в единый военный и трудовой лагерь, который небывалыми темпами готовился к схватке с мировым империализмом во главе с фашистской Германией.

В тридцатые годы особые отношения руководства нашей страны сложились с международной революционной организацией – Коммунистическим Интернационалом, который был создан еще весной 1919 года для сплочения коммунистических партий в борьбе за мировую революцию.

И. В. Сталин всячески поддерживал эту международную организацию, подчеркивал ее важность и полезность, однако одновременно у него никогда не было особых иллюзий в отношении европейской революции. Поэтому он категорически выступал против направления из Советского Союза сколько-нибудь существенных финансовых и материальных средств в другие страны для разжигания мировой революции. И. В. Сталин к мировой революции, в отличие от Л. Троцкого, относился весьма скептически. Последний, кстати, обвинял И. Сталина и Коминтерн как виновников в поражении революции в Германии в 1923 году. Они якобы не профинансировали должным образом эту революцию.

Практически во всех троцкистских источниках обвиняют И. В. Сталина в том, что он якобы, из-за неправильной оценки международного коммунистического движения, не смог выработать правильную стратегию борьбы против фашизма, что не позволило сформировать единый рабочий фронт в борьбе с этим главным врагом рабочего класса.

Такая оценка действий руководителя Советского Союза по отношению к Коммунистическому Интернационалу является принципиально ошибочной. Нужно признать тот очевидный факт, что, при всей полезности и даже определенной силе этой международной революционной организации, после прихода Гитлера к власти в Германии она уже с фашизмом ничего существенного не могла сделать, тем более – в части его ликвидации. После 1933 года приход фашизма к власти в Германии стал свершившимся фактом, причем всерьез и надолго. Программы Гитлера расширения «жизненного пространства» для Германии за счет России перешли в фазу практической реализации.

Следует еще раз подчеркнуть, что Коммунистический Интернационал и международное рабочее движение явно были не в состоянии остановить империалистов Англии, США и Франции в их стремлении возродить агрессивную Германию в качестве инструмента своей антирусской и антисоветской политики. Они вложили гигантские средства для того, чтобы Веймарскую, а затем и гитлеровскую Германию превратить в мощную военную ударную силу для уничтожения нашей страны.

Именно золотой дождь американских долларов, английских фунтов стерлингов, французских франков обеспечил возрождение военно-промышленного потенциала Германии и ее военной мощи. Только с сентября 1924 по июнь 1931 года Германия получила займы из-за границы или инвестиции на сумму около 25 млрд марок, из них около половины от банкиров США. Именно американские, английские и французские монополии явились главными поставщиками Гитлеру стратегического сырья: железной руды и кокса, чугуна и стали, вольфрама и хрома, меди и алюминия, каучука и никеля, нефти, а также других материалов.

С помощью американских и английских займов Гитлер, вопреки ограничениям Версаля, строил мощные сухопутную армию, в том числе и танковые войска, военно-воздушные силы и военно-морской флот.

С приходом к власти Гитлер приступил к перестройке экономики на производство военной техники и вооружения с таким расчетом, чтобы к 1940 году экономика Германии была готова к большой войне.

Уже к осени 1934 года численный состав сухопутных войск рейхсвера увеличился втрое, число боевых самолетов составило 1000 единиц. В марте 1935 года в Германии была введена всеобщая воинская повинность. В этом же году Гитлер, нарушив территориальные постановления Версаля, присоединил к Германии Саарскую область, а в следующем году осуществил ремилитаризацию Рейнской зоны, что позволило увеличить военное производство Германии с 1934 по 1940 год в 22 раза.

Несмотря на то, что Гитлер открыто, даже демонстративно готовился к войне, политические лидеры Запада, особенно Англии и Франции, были убеждены, что, учитывая планы Гитлера поработить славянские народы, им удастся «канализовать» германскую агрессию в сторону Советского Союза.

Конечно, нейтрализовать Гитлера в начале тридцатых годов, когда Германия была еще достаточно слаба в военном отношении, можно было без проблем совместными усилиями СССР, США, Англии и Франции, однако близорукая политика стран Запада, с надеждой столкнуть во взаимно уничтожающей военной схватке немцев и русских, исключала какой-либо антигитлеровский союз.

В 1937 году Германия, Япония и Италия объединились и заключили «Антикоминтерновский пакт». Теперь уже военный блок фашистских государств во главе с Германией и империалистической Японией начал непосредственную открытую подготовку к развязыванию новой мировой войны.

Таким образом, если в 1933 году, с приходом к власти Гитлера, для И. В. Сталина окончательно стало ясно, что военный поход фашистской Германии на нашу страну стал уже неизбежным, то уже к середине тридцатых годов стало ясно, что эта война будет развязана фашистами в сравнительно недалеком будущем.

В новых условиях даже ранее достигнутые в Советском Союзе небывало высокие темпы развития народного хозяйства и военного строительства стали теперь недостаточными. Необходимо было новое ускорение в развитии тяжелой и оборонной промышленности. Для этого требовались не только огромные материальные и финансовые ресурсы, но и время. Последнего особенно катастрофически не хватало.

Гитлер с ведома и согласия Запада в марте 1938 года аннексировал Австрию и наметил очередную жертву – Чехословакию. Для создания повода для агрессии обстановка в этой стране специально была накалена тайными агентами Гитлера – профашистской партией Генлейна, которая требовала передачи Германии Судетской области. Советский Союз был готов совместно с Англией и Францией принять все меры, вплоть до применения вооруженных сил, и обеспечить безопасность Чехословакии, которая, кстати, сама в то время обладала хорошо обученной и вооруженной армией, насчитывающей 36 дивизий (1,6 млн. чел.), 1500 самолетов, 400 танков. Вооруженные силы Гитлера в то время составляли 39 дивизий (1,8 млн чел.), 2400 самолетов и 720 танков. Для помощи Чехословакии были приведены в боевую готовность крупные силы Красной Армии: танковый корпус, 30 стрелковых и 10 кавалерийских дивизий, 240 бомбардировщиков и 302 истребителей.

Направляя агрессивные замыслы Гитлера на Восток, Англия и Франция вновь быстро эволюционировали в сторону все больших уступок Берлину. Странами Запада было организовано невиданное давление на Чехословакию. 19 сентября правительству этой суверенной страны (правительству Бенеша – Годжи) была вручена ультимативная англо-французская нота с немедленным требованием удовлетворить территориальные претензии Гитлера. Судьба Чехословакии зависела теперь только от ее руководства. Однако, жертвуя интересами собственной страны, под давлением «миротворцев», Англии и Франции, правительство Бенеша – Годжи не решилось прибегнуть к помощи Советского Союза и дало принципиальное согласие на англо-французский ультиматум.

На состоявшемся в Мюнхене сговоре Гитлер, Муссолини, Чемберлен и Деладье 30 сентября 1938 года подписали соглашение, согласно которому от Чехословакии отторгалось примерно 20 % территории. Страна лишалась высокоразвитых в промышленном отношении районов, но и этого мало показалось Гитлеру. 15 марта 1939 года германские войска, заняв Прагу, окончательно лишили государственного суверенитета эту страну.

Участник и основной инициатор сговора с агрессором, премьер-министр Великобритании Н. Чемберлен по прибытии в Лондон заявил, что «мюнхенское соглашение обеспечит мир на целое поколение».

Однако реально мюнхенский сговор стран Запада, с последующей оккупацией Чехословакии, проложил путь для агрессии Гитлера на Восток, стал предтечей кровавой Второй мировой войны.

Своей политикой «умиротворения агрессора» страны Запада сначала привели Гитлера в Прагу, а затем его путь пролегал через Варшаву к границам Советского Союза. Таким образом, фашистская Германия овладела важнейшими экономическими и стратегическими позициями в Центральной Европе.

Вместе с тем Польша пока еще не видела для себя опасности в лице Гитлера. Более того, Запад, особенно Англия, исходя из ее традиционной политики «загребания жара чужими руками», рассчитывал на то, что немцы и поляки станут союзниками для совместного похода на нашу страну. Обкатка такого союза состоялась, когда Чехословакия была отдана на растерзание Гитлеру. В это время Польша, пользуясь случаем, оккупировала чехословацкую Тешинскую область, где в то время проживало 156 тысяч чехов и всего 77 тысяч поляков.

После мюнхенской сделки стран Запада с Гитлером враг оказался у наших границ.

В условиях, когда предотвратить войну с фашистской Германией уже было невозможно, перед И. В. Сталиным как политиком встали две основные стратегические задачи.

Первая задача состояла в том, чтобы закончить хотя бы основные мероприятия, подготовку нашей страны к отражению фашистского нашествия. Для этого необходимо было любыми способами на 4 – 5 лет задержать начало нападения Германии на СССР.

Вторая задача состояла в том, чтобы, используя максимально противоречия империалистических стран, сделать все, чтобы исключить союз и совместный поход всех потенциальных противников во главе с фашистской Германией и Японией на нашу страну. Возможность именно такого хода событий: совместного похода стран Запада с новым Наполеоном – Гитлером, была весьма высока.

В этих условиях выбирать стратегию прямого непосредственного противостояния фашизму, как настаивали на этом социал-демократы западных стран и находившийся под их сильным влиянием Коммунистический Интернационал, – было бы равносильно самоубийству. Советский Союз в течение тридцатых годов был абсолютно не готов к войне с Западом. Слабость Коммунистического Интернационала и Красной Армии была убедительно продемонстрирована при неудачной попытке подавления фашистского мятежа в Испании (1936–1939 гг.) и во время войны с Финляндией (1939–1940 гг.). Поэтому, независимо от намерений, реально действия наших так называемых классовых союзников, западных социал-демократов, фактически работали на Гитлера. В связи с чем И. В. Сталин справедливо определил западную социал-демократию того времени как умеренное крыло фашизма.

Чтобы решить указанные две стратегические задачи, необходимо было с максимальной выгодой для нашей страны использовать противоречия между странами Запада.

Определенные надежды на успешное решение этих стратегических задач у И. В. Сталина имелись: еще свежи в памяти действующих политиков, в том числе и Гитлера, как непосредственного участника Первой мировой войны, были унизительные для Германии условия окончания этой войны и обстоятельства подписания мирного договора 11 ноября 1918 года в Компьенском лесу.

Особенно чувство ненависти у Гитлера вызывала Франция. Он жаждал реванша, однако, помня уроки этой войны, в свою очередь также стремился не допустить объединения бывших стран Антанты: Англии, Франции и России, последняя из которых теперь уже имела название – Советский Союз. Гитлер убеждал страны Запада, особенно Англию, в своих самых лучших к ним намерениях, что действительным врагом Германии он видит только Советскую Россию.

Однако Гитлер не был уверен в том, что Запад позволит ему чрезмерно усилиться за счет захвата Советского Союза. Поэтому политика фюрера была направлена на то, чтобы «новый мировой порядок» установить путем последовательного разгрома своих противников, лучше, конечно, при этом еще иметь и союзника, может быть, даже временного. Таким союзником, как уже указывалось, Гитлер видел только Англию.

Серьезным препятствием объединению усилий Германии и других «цивилизованных» стран Запада для похода на Советский Союз был крайний антисемитизм Гитлера. Несмотря на гонения в прошлые столетия, еврейство традиционно имело сильнейшее влияние на политику западных стран. В этом плане чего только одно семейство Ротшильдов стоит.

Несмотря на это, Гитлер решил покончить с таким влиянием, по крайней мере, сначала в Германии и оккупированной уже к тому времени Австрии. Формальный повод для гонений на еврейство нашелся. В ноябре 1938 года евреем Гриншпаном был убит в Париже третий секретарь германского посольства. Глава нацистской пропаганды Геббельс преподнес этот факт как системный, ссылаясь на то, что почти три года назад, 4 февраля 1936 года, студент-еврей Давид Франкфуртер убил в швейцарском Давосе руководителя местной организации фашистской партии Вильгельма Густлова. Кстати, в память этого фашиста был назван один из крупнейших лайнеров Германии, который, вместе с лучшими подводниками фашистского военно-морского флота, был потоплен в январе 1945 года советской подводной лодкой под командованием Александра Ивановича Маринеско.

9 ноября 1938 года Геббельс на собрании сторонников нацистской партии в Мюнхене в честь очередной годовщины «Пивного путча» произнес подстрекательскую речь, обвинив евреев в систематических убийствах немцев. Надо признать, что в части произношения речей Йозеф Геббельс был большой мастер, мало чем уступая Л. Троцкому. Его выступления производили сильное воздействие на слушателей. В этот же вечер начался заранее спланированный Гестапо крупномасштабный антиеврейский по-гром, известный в истории под названием «Хрустальная ночь».

За одну только ночь было разгромлено 815 различных еврейских заведений, в том числе 29 универсальных магазинов, уничтожен 171 жилой дом, подожжена 191 синагога, 11 общинных домов и кладбищенских молебен, арестовано 20 тысяч евреев, в первую очередь – зажиточных.

Запад, обычно очень резко реагирующий на любые притеснения евреев, и на этот раз простил Гитлеру «Хрустальную ночь». В масштабах грандиозной задачи, поставленной Западом перед фюрером, это были лишь небольшие издержки, неизбежные в большом деле. Вместе с тем советских евреев эта ночь еще раз заставила задуматься, что их может ожидать в случае победы Гитлера. Эти события в Германии были еще одним убедительным доказательством для абсолютного большинства из них необходимости самым добросовестным образом крепить оборону Советского Союза, во всем поддерживая И. В. Сталина.

Международная обстановка продолжала накаляться. Летом 1939 года наша страна могла быть втянута в войну не только с Западом, но и с Японией с востока. В мае 1939 года японские агрессоры вторглись в Монголию, в районе реки Халхин-Гол. Вооруженные силы Советского Союза и Монгольской Народной Республики, связанные договором наших стран о взаимопомощи, в ходе непродолжительных, но ожесточенных боев разгромили японских агрессоров и изгнали их с территории Монголии.