Текст книги "Счастье от-кутюр"

Последние два часа были изнурительными и отрицательно сказались на состоянии Хэла, который по-прежнему пребывал не в лучшей своей физической форме.

Кроме того, общение с Мими будоражило его чувства. Конечно, он мог бы сопротивляться этому… Но давно он не чувствовал себя так хорошо, как в те минуты, когда обнимал ее.

«Идиот!»

Пора остановиться и понять, что ему нечего предложить этой женщине. Наблюдая за Томом, он понял, насколько всепоглощающей и разрушительной может стать любовь.

Хэл надеялся лишь на то, что Мими – девушка с нежной и доброй душой – поймет, что проблема заключается не в ней, а в нем.

Услышав какой-то шорох во внутреннем дворике, Хэл вышел в патио и изумленно уставился на накрытый к ужину стол.

Мими переоделась в яркую сине-зеленую узорчатую блузку, расшитую блестками. Волосы свободно спадали ей на плечи, а на верхней губе красовалась полоска шоколада.

Хэл замер, молча наблюдая за ней и улыбаясь.

– Что? – спросила Мими, оглядываясь. – Что смешного?

Хэл пальцем указал на свою верхнюю губу, и Мими мгновенно вытерла рот, громко простонав:

– О нет! Я еще не украсила глазурью торт ко дню рождения мамы. Пожалуйста, проходи и садись. Я скоро подам ужин.

– Не суетись из-за меня, – ответил он с усмешкой, когда она быстро проходила мимо него.

Хэл присел в кресло, вытянул ногу и с восхищением оглядел освещенное солнечными лучами патио. Маленький круглый столик был накрыт белой вышитой скатертью. В терракотовых горшках росли яркие цветы и плющ. Куда ни посмотри, везде красивые цвета и элегантная фактура.

Во внутреннем дворике Мими было тихо и мирно. Хэл почувствовал, как его покидает напряжение, а дыхание выравнивается.

Мими вернулась, вытирая рот бумажной салфеткой.

– На днях, – сказала она, – я собираюсь купить кондиционер. А пока мне придется смириться с тем, что шоколадная глазурь быстро тает.

Хэл посмотрел на Мими, которая сновала между маленькой кухней студии и патио. Сегодня она была особенно хороша. Слабый солнечный свет подчеркивал гладкость ее кожи и оттенял красновато-каштановые волосы, отражаясь бликами в светло-зеленых глазах. Фотоаппарат Хэла лежал на кровати в студии, но он решил не ходить за ним и не пытаться сфотографировать Мими, дабы не разрушить момент очарования.

Вдруг Хэл очень обрадовался тому, что приехал в Лондон и зашел в магазин принадлежностей для вязания. И не важно, как сложатся у него отношения с Мими.

Она посмотрела ему в лицо, хитро ухмыляясь:

– Могу ли я сделать тебе предложение? Давай потратим десять минут на вкусный ужин, а потом обсудим показ и решим, что делать дальше. Я думаю, мы оба заслуживаем отдых после тяжелого трудового дня. Договорились?

Хэл решил, что готов сидеть за столом с обладательницей удивительных зеленых глаз всю жизнь.

– Я не в силах сопротивляться прекрасной даме, особенно если она предлагает мне пищу. Для меня будет честью поужинать с тобой. – Расслабившись, он потер руки. – Да, конечно, договорились. И я голоден. Что это у тебя?

– Салат, нарезанные помидоры, свежий сыр моцарелла, пармезан. Здесь хлеб. Бери все, что хочется. И конечно же кокосовый торт с шоколадной глазурью. Чувствуй себя как дома. Ой, чуть не забыла!

Мими вскочила, подошла к низкому пышному кустику, растущему в горшке, и срезала две веточки с ярко-фиолетовыми листьями. Хэл уловил аромат еще до того, как Мими положила веточки на стол.

– У тебя есть свежий базилик! – воскликнул он, наблюдая за тем, как она отрывает листья базилика и кладет их в блюдо с салатом. – Как замечательно пахнет!

Мими порвала несколько крупных листьев и насыпала их в тарелку Хэла, затем положила ему большую порцию салата и сыра.

– Попробуй салат и сыр с этими мясистыми маленькими помидорами. Местный торговец, у которого я их покупаю, привозит их из северной части Палермо. Никакой химии, экологически чистый продукт, выращиваемый в открытом грунте. Не волнуйся, я помыла помидоры и на них нет сицилийских насекомых.

Мими снова присела за стол и положила кусочек сыра на листик базилика, а потом посмотрела на молчаливого Хэла.

– О, – прошептала она, наслаждаясь вкусом сыра, помидора и базилика. Ее глаза были полуприкрыты, на лице читалось спокойствие и удовлетворенность.

«Так вот, значит, как ты выглядишь, когда счастлива. Ты должна как можно чаще радоваться, Мими Райан, и желательно, чтобы источником твоей радости был я».

Мими открыла глаза и обнаружила, что Хэл смотрит на нее, улыбаясь. Она сразу же поднесла руку ко рту, собираясь вытереть крошки, но он ее опередил. Недолго думая Хэл протянул руку и большим пальцем вытер уголок ее рта. Мими слегка разомкнула губы, и ему пришлось приложить немалые усилия, чтобы отвести руку от ее рта.

– Нет. Ты прекрасна. Не нужно ничего исправлять, – сказал Хэл, по-прежнему глядя на Мими. Ее шея приобрела приятный розовый оттенок, а верхняя губа непроизвольно дрогнула. Когда она подняла на него зеленые глаза, обрамленные длинными темными ресницами, в ее взгляде была радость.

– Спасибо. – Кончиком языка она облизнула губы, и у Хэла немедленно участилось сердцебиение. – А ты снова стал молчаливым. Мне даже неловко спрашивать о том, что же произошло между нами перед твоей поездкой в отель… Скажи мне, пожалуйста, о чем ты думаешь? – спросила Мими, склонив голову набок.

Хэл принялся за ужин, а потому ответил не сразу:

– Я думаю о том, что ты любишь хорошую еду… Тебе не стоит испытывать неловкость. Я неженатый совершеннолетний мужчина, который иногда бывает упрямым и несдержанным. Во всяком случае, я единственный, кто должен испытывать неловкость за то, что утратил самоконтроль. Вот так. Тебе стало легче? Кстати, именно ты спросила, о чем я думаю.

Мими перестала жевать и стала наблюдать, как Хэл отрезает очередной ломоть хлеба.

– Да, я спросила. Возможно, я была немного…

– Легкомысленной? Похоже, я оказываю на вас дурное влияние, мисс Райан.

Он поднес ко рту хлеб и сыр, потом замер, посмотрел ей в глаза, склонил голову набок, как она, и прошептал:

– Теперь ты должна рассказать мне, о чем думаешь.

– Я обязана ответить на вопрос, не так ли, господин начальник? – Мими положила нож и вилку на тарелку и стала раздвигать и сдвигать их, пока говорила. – Ладно. Я думала о том, что я незамужняя совершеннолетняя женщина, которая самостоятельно принимает решения, которая не привыкла следовать своим инстинктам и проявлять несдержанность. – Она пожала плечами, глядя на Хэла. – Возможно, именно поэтому я смутилась, оттого что… прицепилась к тебе. Извини.

Хэл пережевывал пищу дольше, чем необходимо. Ему потребовалось время, чтобы успокоиться и сохранить невозмутимый вид.

– Для меня это было удовольствием. Пожалуйста, не стесняйся, когда захочешь снова ко мне прицепиться. Но это означает, что ты бросила мне вызов. – Он улыбнулся и подмигнул ей. – Как я смогу противодействовать твоему желанию прицепиться ко мне, если ближайшие несколько дней мы будем работать вместе? Можешь предложить какую-нибудь идею?

Мими изо всех сил старалась не выглядеть шокированной и возмущенной его вопросом, но безуспешно.

Должно быть, он просто неудачно пошутил.

– Твои слова очень лестны для меня, Хэл, но я не думаю, что у нас с тобой будет много свободного времени в течение следующей недели, не так ли? Нам предстоит многое сделать.

– Я согласен. Но для этого ты должна помочь мне кое-что понять, – беспечно ответил он. – Том Харрис был моим другом, и я хочу сделать все, чтобы поддержать работу его фонда. Но почему это дефиле столь важно для тебя? У таких дизайнеров, как ты, вероятно, имеется множество возможностей организовать показ коллекции в Лондоне. Пожалуйста, расскажи мне. Я хотел бы знать, почему для тебя важно именно это благотворительное мероприятие?

Он хочет знать правду.

Однако Мими не была готова рассказать ему всю правду.

– Ты прав. Ты, вероятно, поймешь меня, если я расскажу о том, что произошло в моей жизни и через что мне пришлось пройти.

Хэл кивнул и вытянул ноги под столом:

– Я уверен, что пойму. У меня есть время, чтобы тебя выслушать. Начни рассказывать, когда будешь готова. Я должен знать обо всем.

Мими глубоко вздохнула, мельком взглянула в его карие глаза. Хэл смотрел на нее не мигая. Она постаралась расслабиться и сбросить напряжение.

С чего начать?

Мими встала из-за стола и вернулась через несколько секунд. С собой она принесла глянцевый журнал мод и фотографию в рамочке.

– Ты когда-нибудь слышал об итальянском доме моды Фьорини?

Хэл изумленно вскинул брови:

– Фьорини? Да, кажется, слышал. Поппи работала моделью в этом доме моды в Милане, когда была подростком. Там создавали очень красивую одежду.

– Дом моды Фьорини специализировался на по шиве шикарных нарядов. Если требовалось платье для торжественного мероприятия мирового уровня или платье для коктейлей, дом Фьорини был единственным, кто мог создать такой наряд.

– Хорошо, это все очень интересно, но какое это имеет отношение к Мими Райан?

В ответ она показала Хэлу журнал мод, и он увидел на обложке красивого изысканного мужчину. Заголовок на обложке гласил: «Фьорини интернейшнл. Роскошная марка одежды завоевывает мир».

Хэл взглянул на фотографию мужчины и стал ждать, что будет дальше.

– Знакомься. Это мой двоюродный брат, – тихо сказала Мими. – Лука Фьорини. В настоящее время он является исполнительным директором «Фьорини интернейшнл».

Мими положила фотографию матери на стол, с улыбкой посмотрев на нее:

– Полное имя моей матери Талия Изабелла Мими Коста Фьорини Райан. Она была правнучкой основателя династии. – Мими улыбнулась, глядя на Хэла. – Итак, теперь ты понимаешь? Я истинная Фьорини. Телом и душой.

Глава 6

– Можно взглянуть? – попросил Хэл, указывая на фотографию в серебряной рамочке, и Мими протянула ее ему.

С фотографии на него смотрела очень красивая молодая женщина среднего роста, с изящными руками и ногами. Элегантное шелковое летнее платье подчеркивало ее изысканность и утонченность.

Мать Мими стояла в потрясающе красивом саду с видом на озеро, позади виднелись высокие заснеженные горы. Выражение ее лица было сосредоточенным.

– Сколько лет твоей матери на этой фотографии? – спросил он.

– О, около тридцати. Фотографировал мой отец. Я думаю, они были приглашены на какой-то семейный праздник. Честно говоря, родители редко посещали вечеринки.

Хэл отдал Мими фотографию:

– Твоя мама выглядит очень решительной леди. И она очень красивая.

Мими помолчала минуту, кладя фотографию на дальний край стола.

«О нет, – подумал Хэл. – Неужели я опять что-нибудь не то ляпнул?»

– На этот раз я действительно должен извиниться за свои слова, – тихо произнес он.

Мими посмотрела на него в упор:

– Тебе не за что извиняться. Мама в самом деле была очень решительной женщиной. И да, она могла вести себя непредсказуемо, если мне или моему отцу что-то, по ее мнению, угрожало. – Мими посмотрела на фотографию. – Я думаю, ты первый, кто посмотрел ей в лицо и разгадал ее истинный характер. Мама всегда была прямолинейной. Я полагаю, что унаследовала это качество от нее.

– Ну, ты же Фьорини. Что сказала Поппи, когда узнала о твоих предках?

– Поппи ни о чем не знает, – тихо ответила Мими, затем поджала губы и слегка пожала плечами. – Я намеренно ни о чем ей не рассказывала. Ты – первый человек, который узнал о моем родстве с семьей Фьорини. И я доверилась тебе только потому, что уверена: ты сохранишь мою тайну. Я не желаю использовать в своих целях родство с Фьорини.

– Честно говоря, я озадачен. На мой взгляд, твоя коллекция одежды привлечет намного больше внимания, если ты объявишь, что состоишь в родстве с Фьорини. К чему такая секретность?

Мими выпрямила спину и вздернула подбородок:

– Я работаю всю жизнь и держусь как можно дальше от итальянских родственников. Я хочу самостоятельно добиться успеха, Хэл. Мими Райан начинала с нуля. Через неделю я представлю свою первую коллекцию одежды, на разработку которой ушло десять лет напряженной работы в тяжелых условиях. Это не просто одежда. В коллекции воплощены мои будущие цели и мечты. Возможно, моя настойчивость кажется глупой, но именно так я отношусь к своей работе.

Хэл откинулся на спинку стула и кивнул:

– Я согласен: то, что ты говоришь, имеет смысл. – Опершись локтями о стол, он улыбнулся Мими, которая ела торт. – Нет ничего зазорного в том, что у тебя есть любимое дело и ты страстно желаешь добиться успеха. Вполне естественно, что ты так увлеченно говоришь о своей работе.

– А что нравится тебе, Хэл? – поинтересовалась Мими низким голосом, осознавая, что их руки почти соприкасаются.

– Слишком многое. Например, шоколадная глазурь, – заявил он и, подавшись вперед, медленно провел пальцем по краю торта, а затем засунул испачканный в шоколаде палец в рот.

Мими его жест показался невероятно чувственным.

На мгновение их взгляды встретились.

Но Хэл думал совсем не о шоколаде.

Влечение к Мими оказалось настолько сильным, что он едва переводил дыхание. Не выдержав напряжения, Хэл первым отвел взгляд в сторону.

Затем он совершил роковую ошибку, еще раз посмотрев в глаза Мими и утонув в их зеленых глубинах.

Не колеблясь ни секунды, он придвинулся к ней. Их лица оказались всего в нескольких дюймах, они по-прежнему смотрели друг другу в глаза. Хэл облизнул верхнюю губу, и Мими машинально сделала то же самое. Снова уставившись в ее глаза, он обхватил рукой ее затылок и стал поглаживать его.

Неожиданно Хэл страстно захотел поцеловать молодую женщину.

Он почувствовал, как участилось ее дыхание. Мими слегка опустила веки от предвкушения. Вне сомнения, она тоже хотела, чтобы он ее поцеловал.

Однако Хэл заставил себя отстраниться от Мими. Он не сводил с нее взгляда и заметил, как она покраснела, откинувшись на спинку стула.

Хэл глубоко вдохнул прохладный вечерний воздух и как можно спокойнее произнес:

– Существует вопрос, ответить на который можешь только ты. И твой ответ повлияет на все, что мы будем делать на следующей неделе.

Мими вздохнула и немного помолчала. Хэл наклонился к ней и тихо проговорил:

– Не кажется ли тебе, что наступило время показать мне свою коллекцию одежды?

В ответ Мими округлила глаза, открыла рот, потом закрыла его, плотно сжимая губы.

Хэл забеспокоился. Неужели он слишком резко переменил тему разговора?

– Коллекция? – прошептала она. – Та, которая будет на показе?

Хэл кивнул, отчаянно пытаясь не думать о страстном желании поцеловать Мими:

– Каталог одежды должен быть напечатан к утру вторника, не позднее. Я надеюсь, что мне удастся устроить фотосессию с двумя последними платьями завтра. Тебя это устроит?

– Завтра? – Мими подняла голову и выгнула брови. – Было бы здорово, но нужно найти помещение и вызвать моделей.

Хэл кивнул и провел рукой по столу:

– Я только недавно вернулся из отеля, сегодня вечером я позвоню моделям, Лоле и Фифи. Это подружки Поппи, – пояснил он, затем его голос смягчился. – Мне было бы намного проще подготовиться к фотосессии, если бы я заранее знал, что придется фотографировать.

Мими несколько раз моргнула и поерзала на стуле. Она бросила на Хэла застенчивый взгляд из-под ресниц. Было в этом взгляде нечто такое, что потрясло мужчину. Он видел подобный взгляд у любителей приключений и риска.

Мими явно нервничает. Возможно, она пребывает в ужасе. И это еще сильнее его интригует.

– Ты сказала, что платья готовы, не так ли? Я могу перенести фотосессию на понедельник, если тебе требуется больше времени.

– О, нет-нет, – тут же ответила Мими, покачав головой. – Дело не в этом. Платья закончены, и я от них в восторге. Только… – Она вздохнула и несколько раз сглотнула, не в состоянии закончить фразу.

– Что? – Хэл заволновался.

Почему она тянет с ответом? Что не так?

– Студенты помогли мне с некоторыми костюмами, – наконец сказала Мими, – но два последних платья я сшила абсолютно самостоятельно. Они особенно дороги мне, и я мечтала, чтобы они были совершенными. Честно говоря, я хочу, чтобы фотографии этих платьев были помещены на обложку каталога. Вот почему последние три недели я использовала каждую свободную минуту, чтобы переработать дизайн платьев и сделать их идеальными. Эти два платья, вероятно, мои лучшие работы за все время.

Хэл улыбнулся, глядя на нее:

– Тогда я не могу дождаться, когда увижу их.

– Вот именно, – прошептала Мими. – Ты будешь первым, кто увидит готовые платья, и я нервничаю. Я действительно нервничаю. – Она подняла голову и посмотрела на внутренний дворик, потом на вершины деревьев, растущих за воротами. – Пусть я покажусь тебе глупой, но все-таки признаюсь. Я знаю, что семьи Фьорини не будет на показе, но я не могу о них не думать. Их дом моды выпускает лучшие в мире вечерние платья, и вдруг появляюсь я и пытаюсь создать что-то новое. А ведь Мими Райан никто не знает.

– Поэтому ты не хочешь указывать на плакатах с рекламой дефиле имя Фьорини? Ты боишься, что критики примутся сравнивать твои работы с одеждой их дома моды? Но ведь в конце концов обо всем станет известно, ты же знаешь.

Мими сдвинула брови и пристально посмотрела Хэлу в лицо, взглядом пытаясь внушить ему, насколько важно для нее сохранение тайны.

– Вероятно, ты прав, – ответила она низким хрипловатым голосом. – Я просто хочу использовать свой шанс и продемонстрировать, на что я способна. Вот и все. Только один шанс.

Внезапно Хэлу захотелось подхватить Мими на руки и утешить, убеждая в том, что такой, как она, больше нет на свете. Он испугался своих желаний.

Секунды молчания растянулись до минут. Мими старалась прочитать ответ на его лице.

– Если ты предпочтешь рассказать мне о коллекции в общих чертах, – неторопливо начал Хэл, – или показать свои эскизы, я согласен. Я подожду завтрашнего дня, когда модели наденут платья для фотосессии, если тебе так удобнее.

Мими медленно подняла голову и посмотрела ему в глаза с таким чувством, что Хэл затаил дыхание. В ее взгляде читалась неуверенность, страх, глубокое одиночество и тоска.

– На создание этой коллекции у меня ушло десять лет, – сдавленно прошептала она. – А теперь я должна показать ее миру. Я понимаю, что веду себя как жалкое, неуверенное в себе существо. А вдруг коллекция окажется плохой, Хэл? Вдруг меня сочтут бездарностью?

Кончиком пальца Хэл приподнял подбородок Мими и улыбнулся, глядя в ее испуганные глаза:

– Мы все боимся рисковать тем, что нам дорого, Мими. Именно это и делает нас людьми. Мы рискуем каждый раз, когда делаем шаг вперед и показываем свое истинное лицо миру, зная, что можем быть отвергнутыми или униженными. – Пальцами он заправил прядь ее взъерошенных волос за ухо. – Ты не одинока. Рядом будем я и Поппи. И я вот что обещаю: никто не посмеет критиковать твою одежду, пока я буду с тобой. – Хэл отпрянул и повел плечами, потом заговорил спокойно и очень решительно: – Мы докажем всему миру, что женщины, которые будут носить твою одежду, независимы в принятии решений и сами создают свое будущее. Именно это станет центральной темой показа. Невероятно красивая и элегантная одежда для настоящих женщин в реальном мире. – Его губы изогнулись в улыбке, он подмигнул Мими. – И я точно знаю, как мы это сделаем.

Мими моргнула несколько раз, чтобы прогнать сонливость, и зевнула. Отпив кофе, она посмотрела на сады соседей, залитые лучами утреннего солнца.

Далеко за полночь она закончила перешивать элегантные широкие брюки, а потом в конце концов рухнула в постель. Большую часть ночи она прислушивалась к звукам, которые свидетельствовали о том, что Хэл действительно поселился в ее студии. Проблема состояла в том, что Мими не привыкла к тому, что в доме вместе с ней живет кто-то другой.

Ее родители никогда не оставляли гостей ночевать. В их доме было только две спальни, и родители Мими старательно охраняли свою частную жизнь. Дочь унаследовала от них эту черту.

Хэл Лангдон стал ее первым гостем-жильцом, и она не знала, чего от него ожидать.

Надеется ли он, что она станет готовить ему еду или развлекать его друзей и коллег?

Мими вздохнула и подняла руки над головой, чтобы снять напряжение в плечах. Вероятно, ей придется установить основные правила его пребывания в студии, причем как можно скорее.

Да, истинная причина ее волнений – посторонний человек в родном доме. Вот и все. Ее беспокойство совсем не связано с приятной и завораживающей внешностью Хэла Лангдона.

И все же ему удалось превратить ее нормальную, спокойную и упорядоченную жизнь в абсолютный хаос.

Мими опустилась на стул, положила руки на стол и опустила на них голову.

Она сама во всем виновата.

Разве не она предложила «Лангдон ивентс» арендовать ее студию? Нет никакого смысла дурачить себя и говорить, что она просто решила немного подзаработать на арендной плате, хотя деньги в любом случае окажутся не лишними. Нет, Мими поступила так из страха. Десять лет изнурительного труда она шла к реализации своей мечты и очень не хотела, чтобы из-за каких-то пустяков сорвалась подготовка показа.

Слегка приподняв голову, Мими из-под полуопущенных ресниц взглянула на фотографию матери.

«Посмотри, во что я ввязалась, мама».

В ответ она услышала лишь размеренное тиканье старых пружинных часов.

Прогоняя беспокойные мысли, Мими моргнула еще раз и стала просматривать бумаги, лежавшие на столе, стараясь отыскать перечень дел на день.

Список она не нашла, потом вспомнила, что оставила его на столе в студии вчера вечером после того, как распечатала черновик каталога, который прислала ей Поппи.

Пропади все пропадом! В типографию каталог необходимо сдать максимум во вторник, а ей предстоит еще куча дел. Следует пойти в студию и найти перечень.

Мими вытянула голову и заглянула во внутренний дворик. Хэла нигде не было.

В таком случае она может спокойно вторгнуться на территорию, занятую Хэлом. Вряд ли он проснется в семь утра в воскресенье и будет бродить по студии. Он никогда не узнает, что Мими туда заходила. Но все равно лучше сделать все быстро, прежде чем он проснется. Следует отправиться в студию немедленно, несмотря на то что она в пижаме.

Покинув квартиру и спустившись по лестнице, Мими прошлепала босыми ногами по прохладному каменному полу патио и направилась в студию.

Она быстро посмотрела по сторонам, чтобы убедиться, что никто за ней не подсматривает, а потом упрекнула себя за глупое поведение. Ведь она находится в собственном доме.

Тем не менее молодая женщина медленно подошла к дверям, выходящим в патио, и тихо покашляла, прежде чем неторопливо открыть двери и заглянуть внутрь. Никого. Тишина.

Осмелев, она зашла внутрь и замерла на месте. Ширма была немного сдвинута в сторону. Если Мими желает, то может посмотреть на спящего Хэла.

Любопытство победило благоразумие. Заглянув за ширму, она обнаружила там ужасный беспорядок. Большой спальный мешок лежал в дальнем углу рядом с кроватью, на крохотном прикроватном столике громоздились будильник, портативный компьютер, блокнот, шариковые ручки. Сумка для фотоаппарата стояла на полу, тут же валялись ботинки, джинсы, байкерская куртка, часы и мобильный телефон. К кровати была прислонена трость.

И вдруг Мими услышала тихий смешок за спиной и резко повернулась.

Хэл Лангдон стоял, прислонившись к двери крошечной ванной. На нем были только черные трусы-шорты.

Он скрестил ноги, являя взору мускулистые икры, стройные лодыжки и длинные изящные пальцы. Мими решила не обращать внимания на большой палец ноги с ушибленным черным ногтем, а также на царапины и ссадины.

Другая нога Хэла выглядела тоньше и имела белые шрамы после операции и отметины от фиксирующих повязок и ботинка.

Мими наблюдала, как Хэл натягивает черную хлопчатобумажную футболку, и довольно нахально уставилась на его широкую мускулистую грудь и плоский живот.

Хэл обладал спортивной фигурой и очень уверенно владел своим телом, даже не подозревая о том, насколько привлекателен. Она почувствовала разочарование, когда грудь Хэла скрылась под футболкой.

– Доброе утро. – Он зевнул, закрывая рот рукой. – Надеюсь, не я тебя разбудил.

– Вовсе нет, – с трудом выговорила Мими, стараясь вести себя как можно непринужденнее и легкомысленнее. – На самом деле я не слышала, когда ты лег спать. Ты лег очень поздно?

В ответ он фыркнул:

– На рассвете. Ты обрадуешься, узнав, что мне удалось договориться с подружками-моделями Поппи, и сегодня они придут на фотосессию твоих платьев. Я дозвонился до них только в три часа утра.

Мими округлила глаза:

– Ты наверняка измотан.

Хэл улыбнулся:

– Недостаток сна и общение с моделями-завсегдатаями ночных клубов – не самое лучшее сочетание. Но все компенсировано.

Мими посмотрела на него вопросительно:

– Компенсировано?

– Ну, не каждый день у меня появляется возможность увидеть прекрасную Мими Райан в пижаме, и, похоже, она только что из постели! И, кстати, всякий раз, когда тебе захочется совершить индивидуальный тур к моей кровати, просто позови меня. – Он подмигнул Мими и слегка изогнул губы в улыбке, а она взвизгнула и унеслась прочь – одеваться.