Текст книги "Счастье от-кутюр"

Глава 7

– Поверить не могу, что ты сумела убедить Лолу перевязать волосы розовыми ленточками. На фоне расписных китайских обоев она выглядит фантастически.

– Они не розовые. – Мими шутливо шлепнула Хэла по затылку, когда он указал на монитор компьютера. – Этот цвет называется телесным. Я сделала ленточки из того же материала, что и платье. Как только я объяснила, что ленточки дополняют ансамбль и придают ей аристократичный и элегантный вид, Лола сразу же согласилась.

Мими пристроилась рядом с Хэлом и в восторге уставилась на экран, пока он просматривал фотографии Лолы и Фифи, сделанные во время фотосессии.

– Знаешь, я прежде не видела этого зала в отеле, – прибавила Мими. – Поппи и я заходили только в танцевальный зал, причем несколько недель назад. Посмотри, какие там картины на стенах и богатый текстиль! Все очень элегантно. Зал оказался замечательным, он просто идеально подходит для демонстрации этих двух платьев. Спасибо, Хэл.

Он фыркнул:

– В наших отношениях наметился прогресс. Кажется, тебе нравится моя работа. Я считаю это позитивным знаком.

– О, как фотографу тебе нет равных. Реальная проблема заключается в том, какие фотографии отобрать для каталога. Это так сложно! Подожди-ка, можно мне посмотреть еще раз вот на этот снимок? – Мими на миг прикоснулась рукой к его плечу и кивнула на экран.

Хэл сделал потрясающую фотографию Лолы в полный рост. Она стояла у окна, глядя на шумную лондонскую улицу. На снимке был виден боковой разрез на платье, а также сияющие хрустальные бусины на лифе.

– Замечательно. Других слов нет. Вот это вечернее платье телесного цвета должно быть на обложке.

Хэл немедленно переместил фотографию на нужное место в макете каталога:

– Я живу, чтобы угождать тебе и делать то, что тебе нравится.

– Ах, ты отлично знаешь, что эта фотография лучшая, – прошипела Мими, качая головой. – Я слышала, как ты чуть не извел Лолу, заставляя ее передвинуться чуть-чуть то в одну, то в другую сторону, чтобы выставить идеальное освещение. Ты отличный фотограф. Так что перестань скромничать. Поппи говорила мне, что ты специализируешься на съемке открытых пространств, и я не ожидала, что тебе понравится работа с моделями.

Хэл поерзал на стуле, загружая в компьютер другую карту памяти.

– После окончания университета я занимался фотографией. Мне нужно было заработать достаточно денег, чтобы организовать поездки в горы, а мой приятель-однокурсник Том Харрис и его семья умоляли меня этого не делать. В конце концов они сдались и предложили мне работу фотографа в их студии. – Он повернул голову к Мими и улыбнулся. – После возвращения из поездок на следующее утро мы первым делом шли в фотостудию. Я думаю, некоторые матери были немного шокированы при виде оцарапанных и небритых студентов, которые фотографировали их резвых малышей, но детям мы нравились. Мы отлично работали, и я действительно какое-то время получал удовольствие от этого занятия.

– Что именно тебе нравилось в этой работе? – спросила Мими, мечтая заглянуть в прошлое Хэла.

– Общение с людьми, – ответил он без колебаний. – Сейчас у каждого есть фотоаппарат, поэтому в фотостудию люди, как правило, приходят по особому поводу. Было очень весело.

Мими выгнула брови:

– Ты делал свадебные фотографии, не так ли?

Хэл запрокинул голову и разразился хохотом:

– Нет. Свадебные фотографии делали Том и его отец. Это была отличная работа, хотя… – Улыбка сошла с его лица. Он поджал губы, потом усмехнулся. – Когда Том попросил меня сфотографировать его в день свадьбы, я отказался.

Мими ахнула:

– Почему?

– Я был его шафером. В тот день у меня и так была ответственная роль. Отец Тома с радостью сфотографировал сына и невестку. – Хэл указал на экран. – Но довольно об этом. Давай вернемся к нашим делам. Вот снимки Фифи. Светло-голубое платье, расшитое… Я все время забываю название. Фифи отлично смотрится на фоне мраморного камина.

– Это называется стеклярус. Ты скучаешь по нему… по Тому?

Мими смотрела ему в лицо и терпеливо ждала, пока он будет готов ответить.

– Постоянно, – наконец сказал Хэл, а затем медленно повернулся к ней. – Том был не просто моим другом, он был мне как брат.

– Пусть пройдет время, Хэл. Не торопи события. Со временем ты успокоишься.

– Ты отлично меня понимаешь. Возможно, именно поэтому мы так хорошо поладили. Мы оба потеряли близких нам людей в прошлом году. Может быть, именно поэтому мы цепляемся за этот благотворительный показ как за спасательный круг, надеясь, что нам станет легче. Вероятно, нам следует держаться вместе, чтобы преодолеть горе. Ты согласна?

Наступило напряженное молчание. У Мими чаще забилось сердце, когда Хэл посмотрел ей в глаза.

Она не могла произнести ни слова.

Подумав немного, молодая женщина сжала пальцами руку Хэла, молча выражая ему свою поддержку.

Мими испытала облегчение, когда услышала звонок своего мобильного телефона, лежащего в кармане. Прошло несколько секунд, прежде чем она совладала с эмоциями и поняла, что ей звонит менеджер из отеля.

– О, слава богу! – раздался в телефонной трубке взволнованный голос. – Мне очень жаль, что беспокою вас так поздно, мисс Райан, но я не могу дозвониться до Поппи Лангдон. Она не отвечает на звонки.

Мими напряженно нахмурилась, уловив сильное беспокойство в голосе обычно спокойного менеджера:

– Не нужно извиняться. Но не могли бы вы мне перезвонить? Я сейчас занята…

– О нет, мисс Райан. Вы не понимаете! У меня ужасная новость. Сегодня вечером в танцевальном зале был пожар. Мы еще не установили новую систему пожаротушения. Зал сначала выгорел, а потом его залили водой пожарные. На ремонт уйдет несколько месяцев. Хорошо, что нам удалось сохранить отель! Пожалуйста, примите мои извинения, но вам не удастся воспользоваться танцевальным залом, а другое помещение мы вам предложить не сможем. Мне очень жаль, но демонстрация коллекции в нашем отеле невозможна.

– Что? Повторите. Нет, подождите! – Мими прижала левую руку к груди, растопырив пальцы, и похолодела от ужаса. – Вы хотите сказать, что отель отказывает нам в аренде? – почти шепотом уточнила она. – Мы не сможем использовать танцевальный зал?

– Еще до прибытия пожарных сгорела мебель, и был уничтожен прекрасный декор. Ничего не осталось. Ничего. Мисс Райан? Вы меня слышите?..

У Мими все расплывалось перед глазами.

Она слышала где-то вдалеке голос Хэла, говорившего по ее телефону. Рухнув на стул, Мими опустила голову и принялась медленно дышать, пытаясь успокоиться.

– Мими? Ты в порядке? – донесся до нее его голос.

Она покачала головой и почувствовала сильное головокружение. Он коснулся рукой ее плеча и прошептал:

– Сейчас принесу холодную воду.

Мими сделала еще один вдох и изо всех сил пыталась прийти в себя, хотя ей казалось, что от напряжения у нее взорвется голова.

«Дура! Дура! Дура! Как ты могла надеяться и мечтать о показе своей коллекции одежды? Забудь свои вздорные амбиции».

Перед ее глазами появился стакан воды. Хэл наклонился к ней и посоветовал:

– Пей маленькими глотками.

Мими кивнула в знак благодарности и медленно выпила ледяную жидкость, а потом прижала холодный стеклянный стакан ко лбу.

Хэл стоял, прислонившись к столу, скрестив руки на груди, и с серьезным видом за ней наблюдал.

– Тебе лучше? – через некоторое время поинтересовался он.

Мими облизнулась и сделала еще один глоток, прежде чем сумела ответить.

– Нет. – Она выпрямилась, подняла голову и посмотрела на Хэла. – Ну вот и все, нет отеля. Нет показа. Все кончено, Хэл… – Мими почти шептала. Закрыв глаза, она прибавила: – Ты можешь отправляться домой и обо всем забыть. Возврати деньги всем, кто покупал билеты, и скажи им, что мероприятие не состоится.

– Почему ты решила, что дефиле отменяется? – удивленно спросил Хэл. – Ты должна была бы заметить, что в Лондоне множество отелей. Есть и другие места для проведения показа, и моя работа заключается в том, чтобы их отыскать.

Мими попыталась улыбнуться, но ее глаза были полны слез.

– До показа осталось меньше недели. Залы в лучших отелях бронируются за несколько месяцев, если не за год. Ты ни за что не сможешь найти помещение за такой короткий срок. И я очень устала. Нет, – прошептала она, от горького разочарования к ее горлу подступил ком. – Пожалуйста, не дари мне несбыточные надежды. Лучше смириться с тем, что показ не состоится на этой неделе, и начать думать о новой дате. Возможно, нам удастся устроить показ коллекции зимой. У нас появится время, чтобы найти идеальное помещение для дефиле.

К ее удивлению, Хэл подошел к ней без помощи трости и присел рядом.

– Мы могли бы так поступить, но за поиск помещения отвечает компания «Лангдон ивентс», то есть я. Да, я разочарован, но сделаю все от меня зависящее, чтобы найти помещение в этом городе к следующей субботе.

Он взял руку Мими и поднес к губам, поцеловал пальцы, а потом прижал ее руку к груди:

– Показ состоится, Мими. Поверь мне.

– Я знаю, что ты постараешься, Хэл. Я верю тебе, честное слово. Но я чувствую себя абсолютно бессильной, и мне ненавистно это ощущение. Мне очень жаль, но я пока не в силах смириться с неприятной новостью.

– Я понимаю, – ответил он с улыбкой и отвел пряди волос от ее глаз. – Почему бы тебе не лечь спать пораньше? День был изнурительным для нас обоих. Завтра утром что-нибудь придумаем. Согласна? Согласна. Спокойной ночи, Мими. Постарайся немного отдохнуть.

Хэл сидел на стуле в патио и наблюдал, как Мими поднимается по лестнице в свою квартиру. Она едва передвигала ноги. Молодая женщина была истощена физически и эмоционально.

Он размышлял, что же делать? Сначала Хэл позвонил Поппи, у которой должны были иметься связи в Лондоне, но она не ответила на звонок, поэтому он оставил ей сообщение.

И тут Хэл вспомнил слова Тома.

«Выход из сложной ситуации есть всегда, – говорил тот. – Тебе придется избавиться от самых худших опасений, а затем поступить по-своему».

Хэл просмотрел контакты в своем мобильном телефоне и нашел телефонный номер той, с кем не разговаривал после похорон Тома. На этот раз именно она оказалась единственным человеком, который в состоянии помочь ему.

Аурелия Димарко. Бывшая супермодель и женщина, которую Том любил больше собственной жизни.

Женщина, которой Хэл не мог смотреть в лицо, ибо скрывал правду о гибели Тома и не мог сказать ей об этом до тех пор, пока не наступит подходящее время. Он был совсем не готов разговаривать с этой прекрасной женщиной, которая пожертвовала своей карьерой ради того, чтобы жить с Томом в маленькой горной деревушке. Они были такой счастливой парой, что при мысли о ее потере у Хэла сжималось сердце.

Неудивительно, что она переехала обратно в шумный Нью-Йорк, чтобы управлять сетью роскошных отелей и ресторанов, принадлежащих ее семье. Аурелия знала владельцев отелей в большинстве городов мира и по крайней мере могла подсказать, к кому обратиться.

Она ответила на звонок после третьего гудка.

– Аурелия? Это Хэл. Да, я давно тебе не звонил. Я знаю. Да, спасибо, нога намного лучше. Я звоню по поводу благотворительного мероприятия по сбору средств для фонда Тома. Да, я тоже с нетерпением жду встречи с тобой, Аурелия, только у нас проблемы. И на этот раз мне нужна твоя помощь.

* * *

Мими повернулась, стараясь удобнее устроиться на подушке. Ее глаза были крепко закрыты. Прячась от лучей утреннего солнца, она подтянула простыню повыше. Во сне женщина слышала классическую музыку… Скрипка…

О нет! Мими простонала. Это был не сон. Звонил ее мобильный телефон.

Она приоткрыла глаз и посмотрела на часы. Восемь часов утра! Неужели она в самом деле проспала двенадцать часов?

Молодая женщина села на кровати и взяла мобильный телефон. Ей было оставлено СМС-сооб-щение: «У меня хорошие новости. Предлагаю завтрак и кофе через десять минут. Хэл».

Мими закрыла глаза, скользнула обратно под простыни и простонала. Как смеет Хэл соблазнять ее неопределенными обещаниями? Будь ее воля, она вообще не вылезала бы из постели.

Пришло еще одно СМС-сообщение: «У меня очень-очень хорошие новости и шоколадные круассаны. А кофе уже варится».

– Тебе должен понравиться завтрак в понедельник утром в этом городе. – Хэл принес из маленькой кухни бумажный пакет с эмблемой знаменитой французской кондитерской. – Шоколадные круассаны, только что из пекарни. Я решил, что ты захочешь съесть круассан и выпить кофе за завтраком. Удастся ли мне вас соблазнить, мисс Райан?

– Шоколадом ты можешь соблазнить меня в любой день недели, – ответила Мими, зевая и прикрывая рот рукой. Она пыталась плотнее запахнуть ворот халата, пока вдыхала аппетитный аромат круассанов. – М-м-м… Вкусно.

Мими выложила круассаны на фарфоровое блюдо. Опершись локтями о стол, стоявший во внутреннем дворике, она попыталась улыбнуться Хэлу, и ей это почти удалось.

– Извини, я была очень расстроена вчера вечером. Ты не виноват в том, что отель загорелся. С другой стороны, если у тебя есть хорошие новости, теперь самое время ими поделиться.

Хэл присел на стул, в свою очередь оперся локтями о стол и наклонился вперед так, что их лица практически соприкасались. Улыбаясь, он произнес:

– Я нашел помещение для показа. Оно удивительное. Как думаешь, сможешь пойти и посмотреть его вместе со мной, скажем, в одиннадцать часов утра?

– Новое помещение?! – Мими завизжала и схватила его за руку. – Почему ты не сказал мне раньше? Где? Что за помещение? Оно в отеле? В конференц-центре? В какой части Лондона? И как тебе удалось найти помещение за такой короткий срок?

Хэл поднял руку и медленно покачал головой из стороны в сторону:

– Скажем так, у меня имеются друзья в высших эшелонах власти. Мне расписали красоту этого помещения по телефону, но нужно самому на него посмотреть. Я проверю помещение, а потом тебе перезвоню. Будь готова принять телефонный звонок, в котором я сообщу тебе обо всех деталях.

Мими наклонила голову и округлила глаза:

– Ты хочешь сказать, что даже не сообщишь, где находится новое помещение?

– Ну, ты хочешь разрушить ощущение загадочности? – Хэл улыбнулся.

– Значит, ты думаешь, что я готова сидеть и ждать твоего звонка? Почему я не могу поехать с тобой? Это несправедливо.

Хэл кивнул:

– Не волнуйся, у меня все под контролем. Ты должна мне доверять. Кроме того, тебе нужно закончить подготовку каталога для дефиле. Поверь, у тебя достаточно дел.

Волосы Мими были растрепаны, глаза немного сонные. Улыбаясь ей, освещенный теплыми лучами солнца, Хэл выглядел на десять лет моложе и в два раза привлекательнее.

Мими отвернулась от него и, мягко покачивая головой, принялась отламывать кусочки круассана.

– Ты настоящий интриган и что-то затеваешь. Я вижу это по твоему лицу. И я полагаю, об этом ты мне тоже не скажешь. – Она вздохнула. – Боюсь, мой бедный мозг не справится с еще одним сюрпризом сегодня утром.

Хэл пытался сдержать улыбку, но его верхняя губа все равно дрогнула.

– Тогда тебе придется с нетерпением ждать новостей.

Спустя три часа Мими шла по центру Лондона, высоко подняв голову и улыбаясь. Был почти полдень понедельника, светило солнце. На ней был жакет серо-сизого цвета с узкими лацканами и такого же оттенка брюки с завышенной линией талии и достаточно большими карманами.

Хэл позвонил ей и назвал адрес, пространно пообещав, что, возможно, помещение ей понравится.

Подойдя к нужному зданию, Мими опешила. Только не это!

Хэл предлагал ей посмотреть зал в… центре скалолазания.

«Отличная шутка, Хэл!» Качая головой, Мими заглянула в открытую дверь огромного строения из красного кирпича. От того, что она увидела, ей стало не по себе.

В старом здании прежде располагался завод. Там были огромные ангары с высоченными потолками, вдоль стен располагались тренажеры-скалодромы, имитирующие рельеф скалы. Вышагивая по твердому полу в туфлях на высоких каблуках, она слышала, как их стук эхом отражается в огромном зале.

– Эй, Мими! Я здесь! – окликнул ее Хэл, и Мими пошла на звук его голоса.

Она никого не увидела, зато внезапно услышала тихое ворчание и подняла голову.

Хэл висел почти горизонтально на тросе, закрепленном на поясе. На пол его спускали двое молодых мужчин, которые отвечали за страховочные канаты.

У Мими перехватило дыхание, пока она смотрела, как спускается Хэл.

– Хэл, пожалуйста, будь осторожен!

Тридцать секунд спустя правая нога Хэла коснулась пола. Он отстегнул трос и снял шлем.

На его лице был написан восторг. Он поблагодарил помощников, потом повернулся к Мими:

– Добро пожаловать в мой мир!

Мими оглянулась на скалодром и медленно выдохнула:

– Впечатляюще. Ты часто сюда приходишь?

– Пару раз в год, – ответил он. – Местные мастера-скалолазы дают бесплатные уроки для людей с ограниченными физическими возможностями. Детям особенно нравится здесь. Большая часть денег от благотворительного модного показа пойдет на развитие именно этого центра скалолазания. Приходи сюда в любое время.

Она медленно покачала головой:

– Я слишком труслива для такого занятия, но спасибо за приглашение.

Хэл рассмеялся и постучал костяшками пальцев по верхней части шлема.

– Я тоже боялся первого восхождения. Самое главное – преодолеть свой страх.

Мими потерла ладони друг о друга:

– Я не могу дождаться, когда ты покажешь мне удивительное помещение, которое нашел! Как далеко отсюда оно находится?

Хэл оперся о трость, а второй рукой подбоченился. Широко раскрыв глаза, он оглядел ангар:

– Ты хочешь сказать, что тебе не нравится это помещение? Добровольцы с раннего утра очищали его, готовясь к твоему приходу.

Мими затаила дыхание, потом увидела, как подрагивают от смеха губы Хэла, и стукнула его по плечу сумочкой:

– Несносный человек! Тебе почти удалось меня провести. Я люблю, когда мне бросают вызов, но…

Хэл откинул голову назад и расхохотался, затем коснулся рукой плеча Мими и слегка ее тряхнул:

– Попалась! Помещение, которое ты видишь, на самом деле очень подходит для показа коллекции, но… – Он улыбнулся. – Вчера вечером я связался со старой знакомой, которая позвонила своим друзьям, и через пару часов оперативно-разыскной работы нам удалось отыскать сестру еще одного друга, семья которой только что приобрела роскошный отель с видом на парк. Отсюда пять минут ходьбы до отеля. Видимо, это весьма изысканный отель, поскольку владельцы бронируют номера только для очень почетных гостей. Моей знакомой удалось уговорить их предоставить нам помещение в аренду на следующую субботу.

– Я не знаю, как ты этого добился, но спасибо тебе. – Мими вздохнула и улыбнулась ему. – Мы можем пойти туда прямо сейчас? Только не говори, что не можем.

– У меня есть план действий. И еще у меня есть добровольные помощники. Подготовка к показу уже началась.

Хэл взял Мими за руку. От его прикосновения по ее телу разлился непривычный трепет, и ей потребовалось несколько секунд, чтобы собраться с мыслями.

Ей нравились его прикосновения. Нравились так сильно, что она не могла выразить словами.

Мать Мими была ласковой и открытой по натуре. Целуя Мими, она часто называла ее папиной дочкой за внешнюю сдержанность.

– Готова идти? – спросил Хэл, улыбаясь и нежно пожимая ее руку. – Нам в эту сторону.

Затем, не дожидаясь ее ответа, он собственнически переплел свои пальцы с пальцами Мими, словно желая убедиться, что она никуда не сбежит.

Хэл пошел к выходу стремительной походкой, опираясь на трость и наклонив голову вперед, словно упрямый бык. Мими едва поспевала за ним, у нее возникло ощущение, будто ее тянет за собой комета и она может обжечься пламенем.

Глава 8

Наступила пятница. Мими сидела за одним из столов в студии, с наслаждением попивая вторую чашку кофе, пока Хэл рассматривал фотографии. Мими откинулась на подушку, закрепленную на спинке стула, и закрыла глаза, довольно улыбаясь.

Неделю назад молодая женщина так нервничала, что едва могла говорить. Теперь, когда до показа коллекции остался всего один день, она чувствовала себя удовлетворенной.

Прошедшие пять дней прошли в суматохе, непрестанной деятельности и возбуждении.

Каталоги для показа были напечатаны в установленные сроки, а Поппи, которая сегодня утром заходила в студию, заявила, что коллекция одежды просто волшебная.

Самое сложное заключалось в том, что Хэл постоянно ходил за Мими с фотоаппаратом. Он делал ее снимки за работой, для того чтобы разместить их в рекламных проспектах.

Но больше всего Мими рассердилась на Хэла в тот момент, когда он предложил использовать для показа – в качестве фоновой музыки – попсовые песенки какой-то группы мальчиков, которая была популярна в восьмидесятые годы.

Мими же рассчитывала, что модели будут ходить по подиуму под классическую музыку или, в крайнем случае, под классику в современной обработке.

Четыре вечера подряд после ужина они прослушивали различные музыкальные композиции и допоздна спорили. Мими пыталась убедить Хэла в том, что существует хорошая альтернатива поп– и рок-музыке. В конце концов вчера они достигли компромисса и подобрали музыку, идеально подходящую для показа коллекции.

Итак, по крайней мере с музыкальным сопровождением они разобрались.

Теперь осталось отобрать фотографии для рекламных проспектов и убедиться, что для завтрашнего шоу все готово.

– Ну, кто это у нас здесь? Почему-то мне кажется, что это мисс Мими Фьорини Райан. А что на ней надето? О, этим фото ее впоследствии можно будет шантажировать!

Мими посмотрела на фотографию, которую Хэл показывал ей, прижала руки к пылающим щекам и простонала:

– О нет! Это фотография с моей студенческой выставки, я в то время делала дипломную работу. Пожалуйста, положи ее обратно в ящик стола, с глаз долой. Я прошу тебя.

– По-твоему, я должен пропустить все самое интересное? Хотя тебе придется объяснить, в чем смысл этих мусорных баков и черных пластиковых мешков. – Хэл присмотрелся к фотографии. – У девушек на ногах сапоги, мыски которых сделаны из нержавеющей стали?

– Знаменитому фотографу было скучно работать с элегантными нарядами. Поэтому он решил показать мою коллекцию «Одежда для бизнес-леди», которую я подготовила в качестве выпускной работы. Девиз звучал так: «Богатая горожанка в одежде от-кутюр, которая вывозит мусор». Он не предупредил меня заранее! – Мими содрогнулась. – Я была такой наивной, что решила довериться этому человеку. Ведь он работал с известными домами мод еще до моего рождения. Хуже того, моя дорогая мама так гордилась моими успехами, что пригласила на заключительный показ всю семью Фьорини. Никогда в жизни я не испытывала такого унижения! Мои двоюродные братья с огромным удовольствием высмеивали меня. Особенно им понравились высохшая банановая кожура и полоски туалетной бумаги, которые дизайнер прикрепил к юбке бархатного вечернего платья.

Хэл посмотрел на живописную фотографию и протяжно присвистнул:

– Но тем не менее ты стала лучшей студенткой года. К тому же получила специальный приз как отличная швея. Очень хорошо, что вы такая скромница, мисс Райан. Большинство людей, имея подобные отзывы, день и ночь прославляли бы себя. – Он поднял чашку с кофе и поклонился Мими. – Я понятия не имел, что нахожусь в обществе звезды! Мои поздравления.

Она надула губки:

– Ну, спасибо вам, добрый сэр. Не уверена, что меня можно считать звездой, но что-то вроде этого…

Хэл сделал еще глоток кофе и одарил Мими умопомрачительной улыбкой, которую она часто видела за прошедшую неделю. Он так пристально уставился на нее, что она поставила свою чашку на стол и шумно вздохнула:

– Ладно, мне знаком этот взгляд. Что ты хочешь узнать на этот раз? Скажи, пожалуйста, прямо сейчас, и мы с этим покончим. Для подготовки к показу нужно еще многое сделать.

– Опять ты о работе! – Хэл улыбнулся. – И потом, неужели я снова себя выдал? – Он погладил чашку. – Мой вопрос может показаться обидным, но я все равно его задам, хорошо?

Мими быстро отпила кофе и кивнула:

– Спрашивай.

– Ладно. Ты была лучшей студенткой известного колледжа моды и дизайна. Ты создала потрясающую коллекцию и бесспорно являешься талантливым дизайнером. Вот я и хочу спросить, почему ты не работаешь на один из знаменитых домов моды, вроде Фьорини, с тех пор как закончила обучение? Ты наверняка получала предложения. Что тебя удерживало от сотрудничества с ними?

Слова Хэла эхом отразились от стен студии, в которой Мими проводила почти каждую свободную минуту последние десять лет.

Десять лет Мими прожила в страхе и надежде, что на следующее утро ее матери станет лучше, и она снова будет прежней: веселой, замечательной и любящей женщиной.

Десять лет Мими работала урывками, пока ее мать либо спала за ширмой, либо посещала очередного невропатолога или другого специалиста, которые помогали ей вернуться к нормальной жизни.

Карьера Мими строилась за счет драгоценных, словно украденных, минут, когда ей удавалось подумать о собственной жизни и распланировать свое будущее. Пару часов она урывала для работы на рассвете или ночью, особенно с тех пор, как у матери развился лунатизм и Мими постоянно следила за ней, чтобы женщина себе не навредила.

Десять лет работы по ночам над собственной коллекцией одежды. Эскиз за эскизом, образец за образцом. Многие часы детального изучения различных техник кроя и пошива на основе знаний и навыков, приобретенных в колледже, позволили Мими добиться своего.

У нее не было иного выбора, ей не на кого было рассчитывать, кроме себя. Она трудилась в одиночку и не являлась членом команды дизайнеров в каком-нибудь доме моды, где работали лучшие и опытнейшие мастера своего дела. Из-за болезни матери Мими вынуждена была отказаться от всех предложений, поступивших от известных кутюрье.

До появления Хэла она понятия не имела о том, как ей не хватало работы с настоящим профессионалом своего дела. Вне сомнения, у нее учились замечательные студенты, но она была руководителем курса, а не их ровней.

Вдруг Мими осознала, что Хэл по-прежнему пристально смотрит на нее так, будто старается прочесть ее мысли. Молодая женщина уставилась ему в глаза, пытаясь понять, может ли она доверять этому человеку и рассказать ему всю правду.

В ее жизни было много лжи и полуправды, Мими устала от этого.

Она должна решить прямо сейчас, тот ли Хэл человек, который будет слушать ее, поймет и не осудит. Сможет ли она надеяться, что после того, как Хэл узнает все до конца, он тоже ей откроется?

Глаза Хэла были добрые и любящие, в них читались озорство и смех, а не осуждение и критика. Похоже, он действительно хочет услышать ответ на свой вопрос, но, вероятно, заодно решил повеселиться на ее счет.

Однако Хэл в этом не виноват. Ведь он не знает, что ей пришлось пережить.

Но если Мими расскажет Хэлу о том, что ее мать страдала психическим расстройством, это способно вызвать его жалость. А вот жалости ей хотелось меньше всего. Да, она долгие годы мирилась с сочувствием и жалостью соседей и друзей, которые давно знали ее семью. Но нужно ли ей сочувствие Хэла Лангдона? Вряд ли.

Он улыбнулся Мими, наморщил нос и потер его суставом грязного указательного пальца, пачкая кончик.

Напряженная атмосфера рассеялась.

Мими улыбнулась и упрекнула себя за упрямство. Ей нечего стыдиться. Напротив, она выстояла, пережив десять тяжелых лет. Она справится с сочувствием красивого мужчины, которому вроде бы нравится общаться с ней… Впрочем, как и ей с ним.

Если Хэл стремится находить радость и нечто смешное во всем, что его окружает, то, возможно, Мими следует попытаться сделать то же самое.

Поэтому она откинулась на спинку стула и по-царски обвела рукой студию, прежде чем ответить милым и веселым тоном:

– Ты хочешь спросить, почему я торчу в уютном магазине принадлежностей для вязания на сонной лондонской улице, хотя могла бы выходить в свет в Париже или Милане, каждый вечер встречаться на вечеринках со знаменитостями, которые стали бы носить эксклюзивные наряды от Мими Райан? Ты об этом подумал?

– Безусловно, – ответил он и насмешливо поднял брови, чтобы резче подчеркнуть свою дерзкую улыбку. – Подожди, дай мне угадать. Ты сбежала на край света с красивым торговцем козьей шерстью и жила с ним в пустыне до тех пор, пока он не обменял тебя на несколько прекрасных верблюдов? Или, может быть, холеный итальянец увез тебя в дом моды Фьорини в Милан, чтобы ты присоединилась к семейному бизнесу? Нет, забудь мое последнее предположение, ибо оно слишком скучное. У меня складывается ощущение, что последние десять лет ты занималась чем-то более возмутительным. Я прав?

Мими улыбнулась и подняла чашку:

– Прав. Я делала то, чего от меня никто не ожидал. – Она улыбнулась. – Моя мать серьезно заболела и нуждалась во мне. Я должна была о ней заботиться, поэтому осталась здесь, в этом магазине и студии, и начала создавать свою коллекцию одежды. – Мими кивнула Хэлу. – Ты должен чувствовать себя польщенным. Ни одному из моих поклонников я не позволяю появляться там, где создаю свою одежду. Твое вселение сюда уникально, честное слово.

Мими ждала услышать смех или язвительное замечание, но ничего подобного не произошло. Вместо этого Хэл очень-очень медленно выдохнул и откинулся на спинку стула.

– Извини. – Его голос переполняли эмоции, и Мими поборола желание отпустить шутку по поводу умения Хэла тянуть время. Она молча наблюдала за ним и его реакцией.

Чего она от него ожидала: удивления, недоверия, насмешки? Ничего из перечисленного Мими не удостоилась. Хэл выглядел совершенно ошеломленным.

Взгляд его был сосредоточен на ее пальцах, которые по-прежнему крепко сжимали пустую чашку. Он нахмурился, выражение его лица было напряженным.

Мими подумала о том, что пора сменить тему разговора:

– Извиняться должна только я. Мне не хотелось заставлять тебя чувствовать себя неудобно или неловко. У нас было несколько трудных и напряженных дней, и до показа осталось совсем немного. Хочешь еще кофе? Я сейчас принесу.

Едва Мими успела встать, как Хэл поставил чашку на стол и переплел свои пальцы с ее пальцами, причем так крепко, что ей вряд ли удалось бы высвободиться.

– Никакого неудобства или неловкости. Я просто ошеломлен. Немногим удается в настоящее время меня удивить, Мими. Я немного шокирован тем, что ты не просто талантлива, но к тому же обладаешь качествами, о которых я не подозревал.

На этот раз Хэл улыбался по-особенному. Его улыбка была теплой, искренней и завораживающей.

Неужели это улыбка истинного Хэла? Сейчас он не выглядел замкнутым, улыбка его не была пугающей, как во время их первой встречи в офисе Поппи.

И вот теперешний – настоящий – Хэл наклонился, поднес ее руку к своим губам и поцеловал костяшки пальцев с невероятной нежностью. Его темно-карие глаза по-прежнему смотрели на Мими в упор, когда он осторожно отпустил ее руку.