Текст книги "Рискованные мечты"

Глава 6

Первое, что сделала Хилари, вернувшись в Нью-Йорк, – это позвонила Ларри. На звонок ответил женский голос.

– Простите, я, наверное, ошиблась номером, – пробормотала удивленная Хилари.

– Хилари? – перебил ее голос. – Это я, Джун.

– Джун? – растерялась Хилари, но тут же спохватилась: – Как дела? Как провели праздники?

– И то и другое потрясающе. Ларри сказал, что вы ездили домой. Хорошо отдохнули?

– Да. Дома всегда приятно побывать.

– Я сейчас позову Ларри.

– Ой, наверное, не стоит…

Но Ларри уже взял трубку. Хилари принялась извиняться и предложила перезвонить позднее.

– Не валяй дурака, Хил, Джун просто помогает мне рассортировать мои старые фотографии.

А их отношения развиваются со скоростью света, раз Ларри позволил Джун трогать свои драгоценные фотографии!

– Я позвонила только сказать, что вернулась, – проговорила она. – На случай, если что-то еще подвернется.

– Э-э-э… так тебе надо позвонить Брету, – рассудил Ларри. – Срок контракта-то вашего еще не истек. Почему ты ему не позвонила?

– Я ему говорила, что вернусь второго, – ответила Хилари как можно равнодушнее. – Он знает, как меня найти.

Прошло несколько дней, прежде чем Брет позвонил Хилари. Это время она почти никуда не выходила из дому из-за сильного снегопада, обрушившегося на город. Время от времени снег сменялся ледяным дождем. Это вынужденное затворничество после канзасского приволья плохо отразилось на ее нервах, и теперь Хилари глядела в окно на заснеженные тротуары с нарастающей тоской.

Как-то вечером, когда с неба сыпался дождь вперемешку со снегом и градом, Лиза зашла к подруге поужинать и поболтать. Хилари на кухне резала салат, когда зазвонил телефон. Руки у нее были мокрые, и она попросила Лизу взять трубку.

Лиза ответила строгим, официальным голосом:

– Это резиденция мисс Хилари Бакстер. У телефона Лиза Макдоналд. Мисс Бакстер подойдет, как только вытащит руки из салата.

– Лиза! – со смехом вбежала в комнату Хилари. – Тебе просто ничего нельзя доверить.

– Все в порядке, – громко произнесла Лиза, протягивая ей трубку. – Это всего лишь жутко сексуальный мужской голос.

– Ну спасибо, – от души поблагодарила ее Хилари, беря трубку. – Ты сослана на кухню!

Лиза, шутливо надувшись, удалилась, а Хилари поднесла трубку к уху:

– Алло, не обращайте внимания, моя подруга любит подурачиться.

– Наоборот – это был самый интересный разговор, который я слышал за целый день.

– Брет? – Только сейчас Хилари поняла, как жаждала услышать его голос.

– С возвращением в асфальтовые джунгли, Хилари. Как там Канзас?

Она так и видела, как на его лице появляется ироническая усмешка.

– Прекрасно, – пробормотала она. – Все было просто прекрасно.

– Очень толковый ответ. А Рождество хорошо встретили?

– Да, очень хорошо. – Призывая к себе все спокойствие, которое при звуке этого голоса стремительно ее покидало, Хилари быстро спросила: – А как вы? Как у вас прошли праздники?

– Замечательно, хотя наверняка не так бурно, как у вас.

– В любом случае по-другому.

– Но они уже позади. Я вообще-то звоню по поводу этих выходных.

– Выходных? – механически повторила Хилари.

– Как вы отнесетесь к поездке в горы?

– В горы?

– Вы прямо как попугай, – хмыкнул он. – У вас не запланировано никаких важных дел на субботу-воскресенье?

– У меня… ну…

– Боже, вы на редкость интеллектуальный собеседник! – сказал он с нарастающим раздражением.

Хилари проглотила комок в горле и попыталась собраться.

– Нет, ничего важного. Я…

– И отлично! – перебил он. – Вы на лыжах катались когда-нибудь?

– Где, в Канзасе? Кажется, для лыж нужны горы.

– Ну да, – рассеянно подтвердил он. – Впрочем, не важно. У меня появилась идея – сделать снимки очаровательной барышни, резвящейся на снегу. У меня домик в Адирондаке, недалеко от озера Джордж. Это будет подходящим фоном. Мы совместим работу с отдыхом.

– «Мы»? – пробормотала Хилари.

– Нет причин пугаться, – насмешливо заверил он. – Я заманиваю вас в глушь не для того, чтобы совратить, хотя в этой идее и есть интересные аспекты… – Он интригующе замолчал, но тут же рассмеялся. – Я просто чувствую сквозь телефон, как вы краснеете.

– Очень смешно! – пробормотала Хилари, бесясь оттого, что он так легко ее разгадывает. – Я как раз вспомнила, что в выходные у меня важная встреча, так что…

– Нет, стойте! – снова перебил он, на этот раз безапелляционным тоном. – Наш контракт в силе. Я еще два месяца имею на вас права. Вы хотели работать, я и предлагаю вам работу.

– Да, но…

– Освежите в памяти наш договор, если необходимо, и ничего не планируйте на выходные. И расслабьтесь, – продолжал он, потому что она молчала. – Вы будете надежно защищены от моих низменных поползновений, потому что Ларри и Джун едут с нами. А позже к нам присоединится Бад Льюис, мой руководитель художественного отдела.

– А… – протянула Хилари неопределенно, сама не зная, успокоило ее это или разочаровало.

– Я… в смысле журнал… предоставит вам лыжи и костюм. Утром в пятницу в полвосьмого я за вами заеду. Соберите вещи и будьте готовы.

– Да, но… – Хилари смотрела на замолчавшую трубку в смятении и досаде. Он даже не дал ей возможности задать вопросы, привести веский аргумент для отказа. Положив трубку, она повернулась в полном замешательстве.

– Что случилось? У тебя такой остолбенелый вид, – удивилась Лиза, выглянув из кухонной двери.

– В выходные я еду в горы, – медленно, словно не веря себе, проговорила Хилари.

– В горы, вот как? – повторила Лиза. – С обладателем этого чарующего голоса?

Хилари показала ей язык и постаралась ответить как можно равнодушнее:

– Это, можно сказать, служебная поездка. Звонил Брет Бардоф. Там будет еще полно всякого народу, – добавила она.

Утро пятницы выдалось ясным и холодным. Хилари накануне сложила вещи, как ей было велено, и допивала вторую чашку чаю, когда зазвенел дверной звонок.

– Доброе утро, Хилари, – поздоровался с порога Брет. – Готовы к покорению неизведанных дебрей?

Сам он, в короткой дубленке, плотных вельветовых джинсах и ботинках на толстой подошве, выглядел вполне к этому готовым. Он скорее казался заядлым путешественником, а не хладнокровным лощеным бизнесменом, к которому она привыкла. Крепко сжав дверную ручку, Хилари приняла независимый вид и пригласила его войти.

Заверив его, что уже собралась, Хилари пошла отнести чашку в кухню и взять из шкафа пальто. Она натянула пальто поверх свитера с джинсами, на голову надела вязаную темно-коричневую шапочку. Брет молча наблюдал за ней.

– Все, я готова. – Почувствовав на себе его пристальный взгляд, она нервно провела языком по губам. – Так мы идем?

Он кивнул и нагнулся, чтобы взять стоявший у дивана саквояж, и Хилари в свою очередь сделала то же самое, но тут же, неловко покраснев, выпрямилась. Он с улыбкой приподнял брови и, взяв ее за руку, повел к двери.

Брет направил свой «мерседес» на север, и вскоре они выехали из города. Быстро, умело он вел машину вдоль Гудзона и поддерживал непринужденную беседу. Хилари постепенно расслабилась в теплом салоне, привычное напряжение незаметно ушло. Когда за окном замелькали маленькие деревушки, Хилари никак не могла поверить, что они все еще в Нью-Йорке, – ее знакомство с мегаполисом ограничивалось главным образом Манхэттеном и прилежащими кварталами. Хилари простодушно высказывала свои соображения. В машине она сняла с головы шапочку, встряхнула головой, и густые волосы рассыпались по плечам.

– В Нью-Йорке есть не только небоскребы, – усмехнулся Брет. – Есть и горы, и поляны, и леса – всего понемногу. Пора расширить ваш кругозор.

– Для меня Нью-Йорк – это только место моей работы, – призналась Хилари, поворачиваясь к нему. – Он шумный, деловой, интересный, конечно, но часто утомительный, потому что всегда в движении и, кажется, никогда не спит. Поэтому только сильнее ценишь тишину у нас дома в Канзасе.

– Значит, ваш настоящий дом по-прежнему Канзас? – спросил он и задумался вдруг о чем-то своем.

Хилари, уловив эту перемену в его настроении, нахмурилась и, не отвечая, принялась разглядывать окрестности.

Они мчались на север, и Хилари, опьяненная новизной и красотой пейзажа, забыла о времени. Когда вдали промелькнула деревушка Кэтскил, она вскрикнула от восторга и непроизвольно схватила Брета за руку:

– Смотрите, горы!

Оторвав взгляд от захватывающего дух зрелища, Хилари тепло улыбнулась Брету. Он улыбнулся в ответ, и ее сердце совершило серию кульбитов. Она снова отвернулась к окну.

– Наверное, я выгляжу глупо, но, когда с детства видишь исключительно холмы да пшеничные поля, такие картины… потрясают.

– Почему глупо, Хилари? – мягко проговорил он, и Хилари даже повернулась к нему, удивленная непривычным тоном. – Вы ведете себя совершенно очаровательно.

Он взял ее руку, повернул ладонью вверх и поцеловал, отчего по всей руке пробежали огненные стрелы. Кровь ударила в голову. Она словно в дурмане подумала, что он опасный человек, очень опасный. Просто необходимо выстроить против него неприступную оборону. Вот только как? Как бороться одновременно с ним и с частью самой себя, которая только и мечтает о том, чтобы капитулировать?

– Я бы выпил кофе, – внезапно сказал Брет, отвлекая Хилари от самоанализа. – А вы? – повернулся он к ней с улыбкой. – Чаю хотите?

– Не откажусь, – ответила она небрежно.

«Мерседес» въехал в Кэтскил, и Брет притормозил у кафе, открыл дверцу, вышел из машины, а Хилари быстро последовала его примеру, прежде чем он успел обойти машину кругом. Она не могла отвести глаз от горной цепи, величаво царившей над пейзажем.

– Они кажутся больше, чем на самом деле, – заметил Брет. – Их подножия только на несколько сотен футов выше уровня моря. Интересно посмотреть, какое у вас будет лицо, если вы увидите Альпы или Скалистые горы.

Решительно взяв Хилари за руку, он повел ее с холода в уютную теплоту маленького деревенского кафе. Когда они сели напротив друг друга за столик, Хилари сняла тесное пальто и уставилась в окно на пейзаж, пытаясь возвести защитный барьер между собой и Бретом.

– Мне кофе, а даме чай. А как насчет чего-то посущественней, Хилари?

– Что? А, нет… или, может быть, самую малость. – Она вспомнила, что утром практически не успела позавтракать.

– Здесь подают потрясающий кофейный торт. – И прежде чем Хилари успела возразить, он заказал две порции.

– Я обычно не ем такие вещи, – сказала она, нахмурившись, потому что на самом деле имела в виду половинку грейпфрута.

– Дорогая Хилари, – произнес Брет с выражением безграничного терпения, – один-единственный кусочек торта едва ли испортит вам фигуру. Да и в любом случае, – добавил он с бестактной прямотой, – вам не повредило бы набрать несколько фунтов.

– Вообще-то, – с возмущением вскинула она подбородок, – до сих пор никто не предъявлял претензий.

– Не сомневаюсь, и от меня вы тоже их не услышите. Я в последнее время очарован высокими, гибкими женщинами. Хотя, – он протянул руку, чтобы убрать упавшую ей на лицо прядь волос, – излишняя хрупкость порой отпугивает мужчину.

Хилари сочла правильным никак не реагировать на эти слова и жест.

– Давно у меня не было такой приятной поездки, – сказала она как можно спокойнее. – Далеко нам еще ехать?

– Сейчас мы на полпути. – Брет подлил себе в кофе сливок. – Будем на месте примерно в полдень.

– А остальные как доберутся? Я хочу сказать: они едут все вместе?

– Ларри и Джун приедут вместе. – Он с улыбкой отправил в рот кусок торта. – Они сопровождают аппаратуру, если выразиться точнее. Я просто потрясен тем, что он позволяет ей сидеть в одной машине со своей драгоценной оптикой.

– Неужели? – пряча улыбку, спросила Хилари.

– Полагаете, тут нечему удивляться? Я и сам заметил, что наш прославленный фотограф оказывает моей секретарше все больше внимания. Он просто бурно возликовал, когда узнал, что она составит ему компанию в дороге.

– Когда я звонила ему на днях, он как раз позволил ей разобрать свои фотографии, – с оттенком недоверия произнесла Хилари. – А это равносильно помолвке! Если не большему… – Она взмахнула вилкой. – Мне до сих пор не верится. Ларри – и всерьез увлекся женщиной из плоти и крови!

– Это иногда случается с лучшими из нас, – согласился Брет.

А как насчет самого Брета? Она избегала смотреть ему в глаза.

Остаток пути Хилари молча любовалась пейзажем, а Брет изредка ронял общие замечания. Тепло салона и ровная, плавная езда привели ее в состояние глубокого расслабления. Когда они переехали реку Мохаук, Хилари откинулась на сиденье и смежила отяжелевшие веки. Низкий бархатистый голос Брета действовал умиротворяюще, она что-то бормотала в ответ, пока не задремала.

Разбудила ее тряска на неровной дороге, и Хилари беспокойно шевельнулась и открыла глаза. После секундной растерянности она вернулась наконец к реальности. Ее голова покоилась на плече Брета! Она резко села и повернула к нему разрумянившееся после сна лицо.

– Извините! Неужели я заснула?

– Можно и так сказать, – ответил он, глядя, как она приглаживает растрепавшиеся волосы. – Вы отключились примерно на час.

– На целый час? – удивилась Хилари, пытаясь стряхнуть с себя остатки сна. – Где мы сейчас? Я много пропустила? – Она жадно выглянула в окно.

– Все после Скенектади. Мы сейчас на дороге, которая ведет прямо к моему дому.

– Ох, ну и красота. – Стоило ей увидеть окрестности, как она проснулась окончательно.

Дорогу, по которой они ехали, обступали покрытые снегом деревья и огромные валуны. Снег лежал на зелени хвои, а голые ветви искрились льдом. Могучие и крепкие, сосны величественно возвышались над нетронутым белым покровом.

– Как их тут много! – Она повернулась на сиденье, чтобы заглянуть в окно со стороны Брета, и задела коленом его бедро.

– Потому что это лес.

– Не смейтесь надо мной! – Она ткнула его кулачком в плечо. – Для меня все это так ново.

– Да я вовсе не смеюсь, – возразил он, потирая плечо с шутливой гримасой. – Ваши восторги меня умиляют.

Он затормозил, и Хилари снова повернулась вперед. И в восхищении вскрикнула! Перед ней стоял дом в форме треугольника, уютно примостившийся на маленькой поляне и так гармонично вписанный в пейзаж, словно вырос здесь, вместе с этими деревьями. Венецианские окна сверкали в лучах солнца, пробивавшихся сквозь лес.

– Выходите и осмотритесь, – позвал Брет, открывая дверцу. Он протянул ей руку, она вложила в его ладонь свою, и нетронутый снег захрустел под их подошвами.

С дальней стороны дома бежал покрытый сверху коркой льда ручей, и Хилари, увидев его, потянула к нему Брета, словно ребенок, который хочет показать взрослому новую игрушку.

– Как чудесно, как все здесь чудесно, – повторяла она, наблюдая, как вода пробивается между камнями, нарушая глубокое безмолвие своим хриплым бормотанием. – Что за сказочное место! – Хилари покружилась на месте. – Такое дикое, величественное, нетронутое, первобытное…

– Иногда я сбегаю сюда, когда дела слишком меня душат. Здесь благодать – ни важных встреч, ни спешки, ни обязательств.

Хилари взглянула на него с откровенным удивлением. Ей и в голову не приходило, что ему хочется уединиться в месте настолько удаленном от развлечений и комфорта большого города. Брет казался ей воплощением неутомимого делового человека, которому стоит только щелкнуть пальцем, и подчиненные бросаются выполнять его приказ. Сейчас ей приоткрылась иная сторона его натуры, и она почувствовала прилив радости.

Он повернулся и в упор взглянул на нее, отчего у нее вдруг перехватило дыхание.

– Дом стоит очень уединенно, – сказал он уже с абсолютно другим выражением, так что Хилари пришла в замешательство и перевела взгляд на лес и скалы. Она осознала, что находится в абсолютной глуши, и непроизвольно закусила губу. Он сказал ей, что сюда едут и все остальные, и она поверила ему на слово. Ей и в голову не пришло позвонить накануне Ларри и получить его подтверждение. А что, если Брет все это выдумал? Она окажется в изоляции, наедине с ним. Что делать, если он…

– Успокойтесь, Хилари, – сдержанно рассмеялся Брет. – Это не похищение, скоро подоспеют люди и защитят вас.

Значит, он захотел просто посмотреть на ее реакцию? Хилари резко повернулась к нему, чтобы высказать все, что думает о нем, но не успела, потому что он заговорил снова:

– Если, конечно, они не заблудятся. – Он нахмурился, затем улыбнулся. – Вот позор, если окажется, что я неправильно указал дорогу.

Он снова взял за руку растерянную и сбитую с толку Хилари и повел к дому.

Внутри дом оказался довольно просторным. Горы вплотную подступали к высоким окнам и просились в гости. Высокий потолок с балками расширял пространство ввысь. Деревянная лесенка поднималась на галерею, из которой двери вели уже в комнаты. В холле господствовал камин из гранита, а мебель группировалась вокруг него. Темный сосновый пол украшали овальные плетеные коврики, и их пестрое разноцветье очень подходило к деревенской простоте жилища.

– Здесь очаровательно, – в восторге огляделась Хилари и подошла к огромному окну с частым переплетом. – Можно оставаться в доме и одновременно быть на природе…

– У меня такое же ощущение, – согласился Брет и, подойдя к ней, неторопливо снял с нее пальто. – Какими духами вы пользуетесь? – спросил он и провел пальцами по ее затылку, заставив Хилари затрепетать. – Они у вас всегда одни и те же, очень нежные и легкие.

– Это… яблоневый цвет… – Она проглотила слюну, не отводя глаз от окна.

– И не меняйте их, они очень вам подходят… Ужасно есть хочется, – ни с того ни с сего заявил он. – Может быть, вы откроете консервы, пока я разжигаю камин? В кухне у меня приличный запас продовольствия. Вы там легко найдете все, что нужно, чтобы спасти меня от мук голода.

– Ну хорошо, – с улыбкой согласилась Хилари. – Нельзя же допустить, чтобы вы преждевременно угасли. Где у вас тут кухня?

Он махнул рукой, и, оставив его стоять у окна, Хилари двинулась в указанном направлении.

Кухня была очаровательно старомодной, с маленькой кирпичной печуркой и медными кастрюльками на стене. Хилари с некоторым сомнением оглядела печку, предположив, что с такой имела дело, наверное, еще ее бабушка, но обнаружила, что печь только стилизована под старину, а на деле оснащена современными устройствами. В чуланчике она нашла продукты, из одних только консервов можно было приготовить полноценный обед. Правда, не так чтобы очень изысканный, подумала она, открывая банку с супом, но все равно сойдет. Она переливала суп в кастрюлю, когда услышала сзади шаги Брета.

– Быстро вы управились! – воскликнула она. – Вы, наверное, в свое время были заядлым скаутом.

– Я всегда, прежде чем уезжаю отсюда, готовлю все для растопки, – объяснил Брет, глядя ей через плечо. – Остается только открыть заслонку и чиркнуть спичкой.

– Вы до безобразия предусмотрительны, – поморщилась Хилари и поставила кастрюлю на огонь.

– О-о, какая амброзия! – воскликнул он и положил ей сзади руки на талию. – А вы хорошая кухарка, Хилари.

Он тесно придвинулся к ней, и это очень отвлекало. Хилари призвала все свое хладнокровие.

– Вскрыть банку консервированного супа способна каждая… – Слова застряли у нее в горле, потому что он раздвинул ей волосы на затылке и коснулся теплыми губами шеи. – Я лучше сварю кофе. – Она попыталась высвободиться, но его руки не желали ее отпускать, а губы блуждали по ее коже. – Мне казалось, что вы голодны, – пробормотала она, чувствуя, как резко подгибаются колени, и невольно прислонилась к нему спиной, чтобы не упасть.

– Я жутко голоден, – прошептал он, сжав зубами мочку ее уха. – Просто как волк. – И уткнулся лицом ей в шею, а его руки скользнули ей под свитер, и пол под ней качнулся.

– Брет, нет… – простонала Хилари, охваченная приступом желания и спеша высвободиться от него прежде, чем будет слишком поздно. Он что-то пробормотал, развернул ее к себе лицом и жадно впился в ее губы.

Он уже целовал ее так однажды, сильно и страстно, но его напор все же оставался под контролем. А теперь в него словно вселился дикий, первобытный дух этих мест.

Мстя ей за свое долгое терпение, он безжалостно впивался в ее рот, силой раскрывая ей губы, диктуя свою волю… Он прижал ее бедра к своим, лепя из них единое целое, и Хилари чувствовала, что тонет в водовороте его страсти.

Она бессильно приникла к нему, а его руки блуждали по ее телу, ищущие, требовательные, хищные. Огонь его желания воспламенил ее, и она, забыв обо всем, прижималась к нему, желая только слиться с ним как можно теснее, соединиться сердцем…

Но вот Брет глухо выругался – снаружи раздался звук подъехавшего автомобиля. Он оторвался от ее губ и уткнулся подбородком ей в макушку. Из его груди вылетел тяжелый, прерывистый вздох.

– Они все-таки нашли нас, Хилари. Лучше поскорее открыть вторую банку.