Текст книги "Магия Чарли. Волшебство из чайной лавки"

Вдруг задребезжало окно. Чарли подошёл к нему, открыл – и к его ногам рухнула увесистая книга – толстенный фолиант в старинной кожаной обложке, корешок которого был инкрустирован потускневшей жемчей.

– Эй… А мы ведь с тобой знакомы… – прошептал Чарли. – Ты же… Книга мага?

Чарли показалось, что очень давние воспоминания, когда-то запрятанные в дальний угол, решили вернуться к нему и теперь ждут, когда он откроет им дверь. Они всё ещё были бледные и слабые, словно призраки, но они определённо хотели вернуться.

Книга мага гладила Чарли по щеке, перелистывая свои старые страницы, пожелтевшие и хрупкие, как древние пергаментные свитки. При виде их у Чарли на глаза навернулись слёзы. Он посмотрел на бабушку и увидел, что она ему улыбается и её взгляд полон безграничной нежности.

7
Пироги

– Ну, давай рассказывай, что ты там перетирал с типом из чайного салона?

– Тс-с-с! Я слушаю!

Джун не стала настаивать. Чарли всегда был очень внимателен на уроках литературы. Она, конечно, не знала, что в тот день он углубился в изучение предмета по особой причине.

– Вполне очевидно, что в данном предложении присутствует фигура речи, с которой вы уже знакомы – мы проходили её две недели назад, – продолжала объяснять учительница. – Но сегодня я хочу рассказать вам о представлении абстрактных понятий посредством конкретного художественного образа. Эта фигура речи называется аллегория. А теперь посмотрите на экран…

Они уже проходили аллегории раньше. Но до сих пор Чарли относился к этим сведениям без особого интереса, как и ко многим другим, которые должен был усвоить в рамках школьной программы. Другими словами, он просто забросил эту информацию в закрома памяти, чтобы достать её оттуда позже, если вдруг понадобится. Но теперь в свете случившихся накануне событий он слушал затаив дыхание.

Учительница показывала одну картинку за другой:

– Вы, скорее всего, уже слышали о такой известной аллегории, как аллегория справедливости. Как видите, в одной руке она держит меч, в другой – весы, а на глазах у неё повязка. А в этом случае это не человеческая фигура, а лев, который зачастую является аллегорией королевской власти. И наконец, аллегория, с которой вы уже знакомы по прошлым урокам – аллегория смерти.

Чарли внимательно разглядывал иллюстрации. На одной из них смерть была изображена в виде скелета, на другой – в виде девушки в чёрном плаще с капюшоном. Но в обоих случаях в руках у неё была коса и большие песочные часы. Был ли Всадник похож на эти аллегории?

Чарли попытался сопоставить то, что только что услышал на уроке, с тем, что уже знал о Всаднике, но, к сожалению, от раздумий его отвлекли: в класс прямо через окно влетел огромный сметанный пирог. И повис в воздухе.

Да, сметанный пирог. Летающий сметанник. Прямо посреди классной комнаты.

Чарли от удивления выпучил глаза. Ну точно, это был самый настоящий пирог, с золотистой корочкой и толстым слоем взбитых сливок, напоминающих бесконечные северные просторы, покрытые пушистым снежным одеялом (пирог удался на славу).

Сметанник, казалось, не знал, что делать: он метался из стороны в сторону… Чарли понял, что в классе никто, кроме него, пирога не видит, и ровно в ту же секунду летающий десерт замер, как охотничья борзая, почуявшая дичь, потом слегка накренился и рванул прямо к нему. Через секунду пирог со смачным звуком влетел прямо в лицо Чарли.

По уши в креме из взбитых сливок, Чарли услышал, как Джун гоготнула и прикрыла рот рукой, чтобы не расхохотаться на весь класс. Чарли нащупал форму от пирога и отлепил её от лица. Потом, как смог, обтёр крем, оказавшийся на удивление липким. Когда ему наконец удалось открыть глаза, он увидел на дне формы небольшой клочок бумаги, на котором мелким почерком было написано:

«Найти себе наставника ужасно сложно. Раз уж нам придётся делить Учителя Лина, не пытайся меня обойти, или я превращу твою жизнь в ад.

Пергаментина.

P. S. Надеюсь, ты по достоинству оценил мой пирог-ищейку, мне этот рецепт удаётся на ура!»

– Святые угодники! Что с вами, Чарли?! – Учительница только что заметила, что его лицо измазано кремом из сметанного пирога.

Теперь на Чарли уставился весь класс.

– Э… – ответил он в порыве вдохновения.

Меньше чем за минуту в классной комнате воцарился хаос. Одноклассники Чарли повскакивали с мест, половина из них угорала со смеху, а другая – наперебой галдела. На своих местах послушно остались сидеть только трое: Чарли, Джун и Мангустина. Чарли не двинулся с места, потому что был ошеломлён, Джун – потому что хотела поддержать своего друга, а Мангустина – потому что никогда не тратила силы на пустяки.

Хаос продлился недолго. Учительница была из династии преподавателей, которые из поколения в поколение усмиряли хулиганов и никогда не шли на поводу у класса. В результате чего голосовые связки в их семье развились до такой степени, что могли издавать мощнейшие звуки.

– ХВАТИТ, – сказала она, не повышая голоса, но очень громко и отчётливо.

Ученики разом обернулись и увидели крепко сжатые челюсти, глаза, сощуренные до узких щёлочек, и спину прямее, чем у бронзового всадника. Они сразу поняли: перед ними – аллегория власти. Они вжались в стулья, и в классе наступила гробовая тишина, такая, что можно было бы услышать, как летит муха… но даже мухи и те замерли от страха. Учительница перевела тяжёлый взгляд на Чарли и наконец пробасила:

– Чарли, пойди умойся. Закончим на этом, если, конечно, ты сам не захочешь подойти ко мне и объясниться. Джун, проводи его. Остальные, достаньте тетради. Пишем сочинение без подготовки.

Ученики не посмели возразить. Джун и Чарли на цыпочках вышли из класса. Мухи, воспользовавшись удобным моментом, на всякий случай тоже ретировались.

* * *

Чарли старательно умывался в Драконьем фонтане. Вообще-то этот фонтан по всем нормам должны были давно снести – ему совсем не место на территории школы, – но ведь дракон, украшающий фонтан, был ни много ни мало символом спичечной фабрики, и когда решение о сносе фонтана затерялось где-то в бюрократических дебрях, все вздохнули с облегчением и благополучно забыли об этом деле. Да и вообще, школа разместилась в этом здании пять лет назад, как рак-отшельник, который находит себе подходящую ракушку, поэтому что-то сносить или перестраивать в планы не входило. И в конце концов, фонтаны были визитной карточкой города, поэтому горожане снос бы точно не одобрили.

Вдруг Чарли вздрогнул от неожиданности. Опершись на скульптуру дракона, чтобы удержать равновесие, он почувствовал под холодным камнем… сердцебиение! Едва заметное, медленное, но всё-таки это было биение сердца. Неужели… неужели это сделал он?! Или у него на фоне остального сумасшествия, происходящего в последнее время, просто разыгралось воображение? Он с подозрением посмотрел на дракона.

– Ой, да хватит дуться! – сказала Джун. – Расслабься. Ну подумаешь, пирог! С кем не бывает!

Чарли не сводил глаз с дракона. У того, кто создал эту скульптуру, было отличное чувство юмора. В уголке драконьей пасти застыла едва заметная ухмылка, брови были слегка асимметричны – одна вздёрнута… В общем, дракон дерзко, но незаметно ухмылялся. Так скалятся ученики, когда учитель перед всем классом садится в лужу. Сердцебиение замерло так же незаметно, как и началось. И Чарли услышал за своей спиной голос Джун:

– Подожди, я тебе помогу…

Уже прозвенел звонок с урока, и Чарли решил, что лучше принять помощь: двор быстро заполнялся учениками. Он убрал руку со скульптуры.

И тут ему в лицо ударила мощная струя воды. Чарли едва успел заметить довольную физиономию Джун, которая светилась от гордости за ловко сыгранную шутку, как услышал у себя за спиной возмущённый возглас. Он обернулся – это была Мангустина. Она проходила мимо в самый неподходящий момент. И теперь её свитер и волосы насквозь промокли, не говоря уж об очках, сквозь которые она теперь совсем ничего не видела. Она так посмотрела на Джун, что та завертелась как уж на сковородке:

– Ой да ладно! Это же просто шутка, если ты, конечно, знаешь значение этого слова! И вообще, я не в тебя целилась! – Она схватила очки Мангустины. – Сейчас я их помою – и будут как новенькие!

Мангустина закрыла глаза руками и в панике закричала:

– Мои очки! Отдай мои очки!

Джун была из тех, кто сначала отдавит кошке хвост, а потом её же выставит виноватой, и всё потому, что не выносила угрызений совести. Поэтому Мангустине она ответила очень грубо:

– Да хватит уже концерты закатывать! На, держи свои бинокли!

Мангустина торопливо взяла очки и, надевая их, спряталась за волосами, как за занавесом.

– Мне правда очень жаль, – сказал Чарли. – Это в чём-то и моя вина тоже. Ты в порядке?

– Я не нуждаюсь ни в чьей защите, понятно тебе? – очень холодно сказала она, после чего развернулась и ушла, а Чарли почувствовал себя дураком.

– Наконец-то! – выдохнула Джун. – У неё как будто швабра в одном…

– Ты серьёзно? Может, перестанешь уже её доставать? Ты же прекрасно видишь, что ей это не нравится.

Но Джун выпустила колючки: ей не нравилось, что её выставляли злодейкой, когда она всего-навсего радовалась жизни, хоть и немного неуклюже:

– А знаешь, я только что поняла: вы бы прекрасно подошли друг другу. Чарли и Мангуст – легендарная парочка без чувства юмора! – И с этими словами она скорчила отвратительную рожу, пальцами оттянув вниз уголки рта.

Чарли закатил глаза, но спорить не стал: он хорошо знал свою подругу и понимал, что последнее слово всегда будет за ней.

– Может, уже сменим тему? – спросил он.

Джун продолжала корчить отвратительную гримасу.

– Ладно, понял.

Джун не двигалась.

– Джун?

Чарли сначала расстроился, но потом занервничал:

– Ты обиделась? – Он слегка ущипнул её за руку – никакой реакции. Тогда он начал её трясти. – Эй! Это совсем не смешно!

Она окаменела, по-настоящему.

– Так, хорошо, я приведу кого-нибудь из медпункта, ты, главное, жди меня здесь! – сказал Чарли, и это, если подумать, было не очень уместно.

* * *

Чарли побежал было через главный вестибюль, но, едва перешагнув порог, остановился как вкопанный. Прямо перед ним в позе, совершенно не напоминающей позу какого-нибудь великого мыслителя, неподвижно стоял учитель математики: он окаменел, ковыряя в носу. Позади в такой же позе застыл шутник, который хотел передразнить учителя за его спиной. Перепуганная одноклассница методично шлёпала его по щекам.

– Да проснись же ты! – кричала она ему прямо в ухо.

Но толку от этого не было никакого.

– Так, ладно, – кивнул Чарли.

Ловушка для спокойных? Ещё одна? Похоже, что да.

Он ринулся к воротам школы. Сторож Жорж, увлечённый разгадыванием кроссворда, выпустил его, ничего не спро– сив.

Шапка-выручалка лежала у Чарли в сумке. Он на секунду задумался, но потом достал её и, резко встряхнув, расправил. Шапка сразу приняла опрятный вид. Чарли надел её на голову – и вокруг него закрутился волшебный вихрь, потянувший его одежду во все стороны, как и в первый раз. И через пару секунд Чарли уже был в великолепном магическом одеянии. Может, некоторые и считают, что это полная глупость, но Учитель Лин не зря дал Чарли совет о внешнем виде: он знал наверняка, что для любого магического дела это очень важно.

Чарли побежал. Бандита в этот раз рядом не было. Как же обнаружить источник зловредной магии без его помощи? Он свернул на первом перекрёстке и, не придумав ничего лучше, направился к салону «Ча-ча-чай», как вдруг услышал за спиной голос:

– Оставь это дело профессионалам.

Конечно же, это была Пергаментина. Она испепеляла его взглядом и держалась с таким достоинством, что плачевное состояние её платья отходило на второй план. Как и накануне, её пепельного цвета волосы были собраны в идеальный хвост.

Чарли широко ей улыбнулся, и Пергаментина растерялась. Она не знала, что большинство ссор, в которые Чарли пытались втянуть, он улаживал с помощью своего очарования.

– Пирог у тебя получился очень вкусным. Особенно начинка. Жаль, что я не успел попробовать тесто.

Пергаментина открыла рот, собираясь ответить какой-нибудь колкостью, но почувствовала, что конфликт тает на глазах.

– Я хороший пекарь, – сказала она наконец. Осознав, что слишком разоткровенничалась, она съёжилась, словно пытаясь спрятаться в своём огромном свитере, но было уже поздно. Сделав несколько шагов, она вернулась к прежней теме: – Ты ведь не сдашься просто так, верно?

– Не сдамся, – признался Чарли. – Эта ловушка, скорее всего, питается воспоминанием моей бабушки, и я бы хотел его забрать, понимаешь?

Пергаментина недоверчиво кивнула:

– Конечно… А как зовут твою бабушку?

– Почтенная Мелисса.

Она резко остановилась:

– Подожди… Почтенная Мелисса… Та самая Почтенная Мелисса?!

– Э… ну, думаю, да… А что? Ты её знаешь?

Пергаментине, видимо, стало неловко:

– Дело в том, что… пироги-ищейки – это её изобретение. Одно из. Я… как бы это сказать… В общем, я обожаю её творчество. – Она так разволновалась, что чуть не упала, споткнувшись о бордюр, который просто-напросто не увидела.

«Ей и вправду нужны очки», – подумал Чарли.

Они уже подходили к «Ча-ча-чаю», когда увидели, маленького мальчика, который замер, показывая язык своей маме.

– Хватит, Соломон! Перестань дурачиться, мамочка уже переживает!

– Мы уже близко, – сделал вывод Чарли.

– Знаю, – ответила Пергаментина. – Я заглянула в магическую сетку, прежде чем отправиться на поиски. Это прямо… здесь.

Чарли подумал, что Учитель Лин был прав, когда говорил, что Всадник охотится именно за ним: ловушка стояла посреди улицы в двух шагах от «Ча-ча-чая». Это было большое примерочное зеркало на опорах, которое можно наклонять и даже крутить вокруг его оси. Оно было украшено в духе ярмарки, прямо как та тележка с печеньем. На зеркале висела табличка, требовательно гласившая «Загляните в меня!». Люди, проходя мимо, смотрелись в зеркало, быстро поправляли одежду или причёску и как ни в чём не бывало шли дальше.

– Они не замирают, пока не скорчат какую-нибудь гримасу… – осенило Пергаментину. – Ладно, я уже отсюда вижу жемчу, думаю, достать её будет несложно. – И она шагнула к зеркалу.

– Подожди, – остановил её Чарли. – Эта бандура не смогла бы добраться сюда сама. Учитель Лин предупреждал меня, что нужно каждый раз проверять, нет ли поблизости недомагов.

Пергаментина пожала плечами:

– Ты ведёшь себя так, будто это касается только лично тебя… Ну да ладно. В таком случае иди достань жемчу, а я пока осмотрю местность. И если найду хоть одного тупоголового тэдемовца, обещаю: я покажу ему, что такое радушный приём…

Чарли кивнул Пергаментине и, оставив её «на посту», начал медленно подкрадываться к зеркалу, стоящему всего в нескольких метрах от него. «Главное – не увидеть своего отражения, – подумал Чарли. – Если я буду держаться сбоку от зеркала, это должно сработать».

В этот момент зеркало неожиданно развернулось в четверть оборота и направилось прямо к Чарли. И в следующую секунду он уже увидел свою удивлённую физиономию в зеркале. Взяв себя в руки, мальчик быстро отвёл глаза. Без паники. Чтобы всё обошлось, надо всего лишь сохранять обычное выражение лица… Он сосредоточился, чтобы его лицо выглядело как можно более нейтрально, и, подобравшись к зеркалу ещё ближе, взглянул на жемчу, сверкающую в верхней части рамы. «Проще простого», – подумал Чарли, протягивая руку.

В ту же секунду зеркало резко отклонилось назад. Чарли вовремя остановил его рукой, не то оно разбило бы ему подбородок. Он услышал, как деревянный каркас зеркала скрипит, пытаясь вырваться: ловушка для спокойных не собиралась сдаваться без боя. И в этот момент у Чарли за спиной послышался голос Пергаментины:

– Эй, ты! Сюда!

Он рефлекторно обернулся и вдруг почувствовал, как зеркало наклоняется в другую сторону. Чарли не ожидал такого поворота и разжал пальцы, чтобы не упасть. В следующую секунду зеркало, прокрутившись вокруг своей оси, обрушилось Чарли прямо на голову. От удара он чуть не потерял сознание и, к великой досаде, понял, что его лицо скорчилось от боли…

Всё погрузилось во тьму.

8
Кусачая книга мага

Когда Чарли пришёл в себя, то увидел, что зеркало разбилось. Это произошло только что, и куски стекла ещё падали на землю, разлетаясь по мостовой. Тут что-то, блеснув на солнце, привлекло внимание Чарли. Это была жемча: она выпала из рамы зеркала. Скорее! Он быстро поднял её с земли и с облегчением подумал, что теперь Джун должна освободиться от заклинания, которое застало её у фонтана. Хотя что-то ему подсказывало, что это ещё не конец… Он огляделся в поисках Пергаментины. Она стояла метрах в пятнадцати от него, и по её позе и прямой спине было понятно, что она в ярости. Напротив неё, ближе к Чарли, стоял мальчик, казавшийся немного старше и чересчур солидно одетый для своего возраста. Он был высокий, изящный, немного худощавый, с бледной кожей и вьющимися волосами. На нём непонятно почему был пиджак с витыми застёжками, похожий на гусарский мундир.

Левой рукой в чёрной перчатке мальчик вцепился в кулон Пергаментины и упрямо тянул его к себе.

– Вот это да! – услышал Чарли его насмешливый голос. – Ты ведь не станешь тратить свою квоту ради моих красивых глаз – или всё-таки станешь?

Пергаментина была в ярости, но, посмотрев на свой кулон, она увидела оставшееся у неё количество магии и расстроилась.

Чарли подошёл к ним:

– Оставь её в покое!

Конечно, он не ожидал услышать в ответ слова благодарности, но то, что Пергаментина даже в такой ситуации посмотрела на него всё тем же убийственным взглядом, его удивило.

– Я не нуждаюсь ни в чьей защите, понятно тебе? – произнесла она холодно.

Чарли уже слышал эту фразу слишком часто. В последний раз это было… Вдруг он всё понял, и у него от удивления отвисла челюсть.

А Пергаментина в этот момент ловким движением руки начертила в воздухе символ.

– Нет, только не… – попытался остановить её мальчик.

Но договорить он не успел. Заклинание Пергаментины отбросило его метров на восемь. Она сделала это, просто чтобы он понял, что тротуар – интереснейшее явление и что ему стоит познакомиться с ним поближе.

– Мангустина? – прошептал Чарли в смятении.

– О! Ну замечательно! Я почти полностью израсходовала свой месячный запас магии, а вдобавок ты меня ещё и разоблачил.

По правде сказать, Чарли недоумевал, как он не узнал её раньше. Правда, Мангустина носила огромный свитер, который натягивала чуть ли не на нос, и волосы у неё были не пепельного оттенка, а скорее белокурые. И из-за них было практически не видно щёк, да и глаза за очками сложно было рассмотреть. Но всё же…

– Ты что, из-за меня не надевала очки? Но зачем?!

– Так, ладно, ты получил жемчу, а это главное, так? А сейчас, если позволишь… Я терпеть не могу опаздывать. – И она побежала к салону «Ча-ча-чай», не дожидаясь его.

А Чарли, прежде чем последовать за ней, ещё раз посмотрел на мальчика, с которым они только что «познакомились». Тот уже встал и теперь смотрел на них. В его взгляде читалась лютая ненависть.

* * *

На террасе салона сидели всё те же старушки, подобно десятиглавому Церберу, охраняющие чайный салон. Чарли они всё-таки пропустили, но проводили его недобрыми взглядами. Краем глаза он заметил, как вечный чайник подливает им чай и что старушек это совершенно не удивляет. Хотя некоторые всё же посматривали на чайник блуждающим взглядом, как будто чувствовали что-то неладное.

Внутри салона никого не было. Учитель Лин, наверное, пошёл в библиотеку, где, скорее всего, уже была и Пергаментина… Чарли решил воспользоваться моментом, пока никого нет рядом, и достал из кармана жемчу, которую только что раздобыл. Действительно ли она принадлежала его бабушке? Он сомневался, стоит ли заглядывать в чужое воспоминание, но он чувствовал себя абсолютно потерянным в мире магии и был рад любым новым сведениям.

Он сжал жемчу в ладони и закрыл глаза.

Книги, много книг, они пахнут как новые… Жара. Воздух тяжёлый, в полосках света кружатся миллиарды пылинок. Слышен непрекращающийся шелест – это книги обмахиваются своими страничками, чтобы хоть как-то освежиться.

Почтенная Мелисса сидит за столом. Перед ней выстроилась очередь, все в элегантных костюмах, в которых слишком жарко. Почтенная Мелисса выглядит устало. У неё нет ни малейшего желания находиться здесь, но ей хочется сделать приятное всем, кто пришёл, поэтому она продолжает сидеть за столом, подписывая книги и чувствуя, как болят пальцы. Как будто под тонкой кожей рук у неё высушенные грецкие орехи, которые трутся друг о друга. Невозможно терпеть. Почтенная Мелисса отодвигает боль в сторону, как обычно откладывают рядовые проблемы, чтобы разделаться с одной срочной, не терпящей отлагательств.

Мальчик в начале очереди протягивает ей книгу в синей обложке. На вид он хрупкий, но ухоженный, с копной кудрявых волос. Узнав его, почтенная Мелисса напрягается всем телом, но не подаёт виду. Как он смеет приходить сюда и провоцировать её?!

– Ваша книга стала для нас настольной! Отец её просто обожает, он не расстаётся с ней ни на секунду!

– Благодарю, это очень щедрый комплимент. – Она делает над собой неимоверное усилие, чтобы говорить без дрожи в голосе. Потом открывает книгу на первой странице. «Мои лакомства» – гласит название. Почтенная Мелисса обмакивает перо в густые чернила и поднимает глаза на мальчика: – Кому подписать? – Она не смогла удержаться и решила тоже поиграть.

– Тибальду Денделиону. Я сын судьи. Вы, может быть, слышали о моём отце?

Когда Чарли пришёл в себя, он был очень сильно озадачен. Мальчик, которого он видел в воспоминании бабушки, был тем же мальчиком, который только что приставал к Мангустине. Конечно, в воспоминании он был на несколько лет младше, чем сейчас (навскидку – лет так на пять или шесть), но это абсолютно точно один и тот же человек.

А что касается раздачи автографов – Чарли это не удивило. Он знал, что бабушка – автор книг по кулинарии. Но теперь он понял, почему ему не удавалось найти ни один из её сборников в библиотеках: она занималась магической кухней, которой было не место в мире спокойных.

Наконец он вошёл в библиотеку, Мангустина уже была там, она сидела на диване. Она надела очки, и волосы у неё теперь были её натурального цвета. Склонившись над своей сумкой, она с кем-то говорила:

– Ну давай же, пора уже размять странички! – Мангустина слегка потрясла сумку, и из неё выпорхнула Книга мага. Она долетела до книжной полки и уселась на неё, как птичка на ветку.

– А Учитель Лин не здесь? – спросил Чарли, удивлённый, что застал Мангустину одну.

Та подбородком показала на записку, лежащую на журнальном столике:

«Сегодня мне нужно уладить одно срочное дело.

Пусть Чарли проредит заросли в библиотеке, пока Пергаментина упражняется по намеченному плану.

Учитель Лин

P. S. Пергаментина, я никак не могу привыкнуть к этому имени, предыдущее мне нравилось больше».

Чарли положил записку обратно на столик.

– Проредить библиотеку? – спросил он.

– Мы здесь много упражняемся. Вот магия и расплёскивается повсюду.

Наступила тишина.

– О господи! – разозлилась Мангустина. – Ты даже этого не знаешь? Магия провоцирует рост растений. А теперь проваливай! У нас у обоих полно работы.

– Извини, можно последний вопрос? Мальчик, которого мы встретили там, на улице – это некий… Тибальд Денделион, так?

Мангустина удивлённо посмотрела на него.

– Да, это он, – подтвердила она. – Сын судьи Денделиона – это тебе не абы кто. А это значит, что та ловушка для спокойных оказалась здесь не случайно. Учитель Лин сразу их вычислил.

– Хм, он будет рад слышать. Молодец, что его обнаружила.

Мангустина смутилась и положила книгу, которую уже открыла на нужной странице, чтобы начать заниматься.

– Вообще-то он и не прятался. Он сам подошёл и начал уговаривать меня выпить с ним чаю… Но я отказалась, как ты мог заметить. – Сказав это, она начала делать сложные жесты руками, поглядывая в книгу, которую положила к себе на колени. В книге, похоже, была инструкция.

Чарли понял, что разговор окончен, и направился к книжным полкам. Они были в довольно плачевном состоянии – наверное, за ними не очень тщательно следили покрылись корой, поросли побегами и даже грибами. Это выглядело красиво, но нужно было остановить процесс возвращения полок в лоно природы, иначе скоро это коснулось бы и книг. Чарли неуверенным жестом отломил молодую веточку. Он был немного разочарован: его первый урок магии представлялся ему совсем по-другому. Но он всё равно с большим рвением принялся расчищать библиотеку. Он так расстарался, что Книга Мангустины принялась кружить вокруг него: ей, кажется, стало любопытно.

– Ну привет! – тихонько прошептал ей Чарли.

Книга подлетела поближе и плавно раскрылась. Чарли аккуратно подул на страницы, чтобы их перелистнуть. Книга была в игривом настроении, и Чарли слегка погладил её по корешку. Обложка у Книги была из мягкого красного бархата, а страницы исписаны очень мелким и плотным почерком. Мангустина писала даже на полях. В Книге было много сложнейших формул, записанных под рисунками с не менее сложными символами. Чарли с любопытством провёл пальцем по одной из формул, и Книга, раскрывшись, тут же прыгнула к нему в руки. Чарли подхватил её, удивившись, какая она мягкая и тёплая.

Он не заметил, как Мангустина соскочила с дивана и, подбежав к нему, замахнулась кулаком. Её всю трясло.

– Ты что творишь?! – закричала она и вырвала Книгу у него из рук. – Книга мага – это очень личное!

– Извини, но я… Она сама прилетела…

– Ну и что?! Она не должна была! – Мангустина вся раскраснелась, и Чарли стало очень неловко. Он попытался возобновить диалог:

– Хм… А мне нужна Книга мага, как ты думаешь?

– Без Книги мага изучать магию всерьёз невозможно.

– Понимаю. В таком случае, можешь подсказать, где мне её взять?

– Если хочешь, можем сходить в книжную лавку. Но сразу тебя предупреждаю: Книги мага стоят очень дорого.

– На такое мне денег не жалко.

Мангустина с минуту колебалась. Потом посмотрела на записку Учителя Лина и сказала:

– Надеюсь, он не отругает нас за то, что мы ушли. Ведь Книга мага – предмет первой необходимости… Полетим на мётлах. – И, заметив, как смотрит на неё Чарли, добавила: – Мне тебя что, ещё и этому учить?!

Чарли (а он делал это каждый раз, когда чувствовал себя неловко), пустил в ход свою очаровательную улыбку, и это возымело должный эффект. Мангустина тоже улыбнулась и пошла к шкафу. Когда она его открыла, Чарли увидел, что внутри стоит подставка для зонтов, но вместо зонтов в неё натыканы покрытые зелёным мхом ветки, к которым небрежно привязаны охапки более мелких веточек. Эти пучки и палки выглядели очень примитивно.

– Это правда мётлы?

– Чем они зеленее, тем проще в управлении. Но и зарастают быстрее. Так, теперь руна. Смотри внимательно, тебе нужно будет начертить её на черенке метлы.

– Получается, жесты, которые вы делаете в воздухе с Учителем Лином, это всё руны?

На секунду Мангустина, казалось, совсем отчаялась, но потом решила, что быстрее будет просто ему всё объяснить:

– Ладно, введу тебя в курс дела, расскажу об основных принципах магии. Базовые заклинания сами по себе достаточно просты, но со временем ты будешь изучать более сложные комбинации, и тогда тебе нужно будет выполнять жесты точно. И элегантно. Чем элегантнее исполнено заклинание, тем оно сильнее. Магия – это живая материя, и она вступает во взаимодействие с личностью каждого мага. А нам остаётся лишь её интерпретировать… В основном магия творится с помощью системы символов, установленных Академией магии, которые называются руны. Руны можно рисовать в воздухе или на бумаге, а ещё их можно произносить вслух. Заставить летать метлу очень легко. – Она одним пальцем начертила в воздухе символ. Это был просто кружочек с точкой.

– Что? И это всё? – удивился Чарли.

– Я же тебе говорила, что это простое заклинание. Но нужно воспроизвести его очень точно. Иначе результат будет… так себе.

– Так себе?

– Да, так себе – ну, может, взорвётся что-нибудь.

Чарли сосредоточился, задержал дыхание и начертил на поросшем мхом черенке метлы символ – именно так, как ему показала Мангустина.

– Это нормально, что ничего не происходит?

– Нет, это потому, что у тебя не получилось. Попробуй ещё раз.

Чарли послушно повторил жест снова. Потом ещё раз. И ничего.

Мангустина вздохнула, посмотрела на свой кулон и, стиснув зубы, начертила руну на метле Чарли. В этот раз на черенке появился огненный символ, который быстро погас, после чего метла поднялась в воздух.

– Спасибо!

Они вышли из чайного салона, и, как только оказались на улице, Мангустина оседлала свою метлу и взмыла в воздух. Она лавировала между препятствиями гораздо лучше, чем в прошлый раз – наверное, потому, что была в очках, хотя держалась она ещё не совсем уверенно. Она чудом избежала столкновения с бельём, сушившимся между двумя окнами, и угробила цветы, заботливо посаженные кем-то на балконе.

«Посмотрим, смогу ли я натворить что похуже», – подумал Чарли и, кое-как перекинув ногу через метлу, дёрнул за черенок, словно заводил мотоцикл.

Метла рванула вверх по вертикальной оси, а потом так же задорно вошла в крутое пике, и Чарли, со всего маху ударившись о землю, распластался на мостовой. Он попытался приподняться, но чувствовал себя так, словно его контузило.

– Ай.

Хорошо хоть спокойные не обращали на них внимания.

Вторая попытка оказалась более удачной. Чарли яростно вцепился в метлу и, стараясь не думать о головокружении, поравнялся с крышами домов. В этот момент он заметил, что его метла обросла огромным количеством молодых побегов, которые уже покрылись густой листвой.

– Ух как быстро растёт!

Он рухнул на одну из крыш между каминными трубами. Мангустина хотела приземлиться рядом с ним, но не долетела до крыши добрых полметра. Оказалось, что летает она не лучше Чарли. Наконец, справившись с управлением, она приземлилась и выдернула ветку, которая успела вырасти на черенке её метлы.

– В этом-то и проблема с мётлами, – сказала она. – Чем больше новых веток, тем сложнее управлять.

– А что, если метла зарастёт окончательно и превратится в куст?

– Тогда ты просто разобьёшься.

Чарли спохватился и начал усердно выдирать со своей метлы побеги. Мангустина снова взлетела. Вечернее солнце окрасило город в жёлтый цвет. Круглые красные чешуйки черепицы отбрасывали резкие тени. Крыши домов, высоких, маленьких и средних, казалось, наползали друг на друга. А иногда между ними проступали дорожки из каминных труб или цветущих террас, которые с приходом осени уже начали постепенно желтеть.

Вдруг Мангустина развернулась на сто восемьдесят градусов, очень неудачно зацепилась за старую антенну и промчалась мимо Чарли как ураган.