Текст книги "Капитан. Невероятный мир"

Глава 12

– Ну и зачем тебе понадобилась эта карта? – поинтересовался я у гнома. Мы как раз вышли из книжной лавки и неспешно побрели по узкой улочке. Куда – знал только Рыжебородый.

– Тут масса всего полезного, – ухмыльнулся мой спутник, на ходу разворачивая часть карты и просматривая пометки. – Если этот хорек не обманул насчет форпостов, то… так, так… вроде все правильно. А зачем? Так я тебе кое-что поясню, но позже.

– Поскорее бы, – вздохнул я. – Кстати, не слишком ли ты жестко с этим продавцом обошелся? Еще в стражу нажалуется.

– Жестко? Да его полгорода желает спалить, четвертовать и посадить на кол. Этот выжига еще в Кинусте успел крови попить многим. Полгода назад перебрался сюда, но от привычки наживаться на окружающих не избавился. Да и вообще он весьма мерзкий человечек. Поговаривают, что в его жилах чуть-чуть крови дроу течет.

– Просто торгуя книгами и картами, вывел из себя столько народу? – удивленно присвистнул я. – Это надо иметь поразительный талант.

– А-а, – отмахнулся от моих слов гном, – торговля этим хламом всего лишь малая часть его дел. Больше для удовольствия, чем для пополнения финансов.

– Чем же он занимается тогда, если книготорговля лишь прикрытие?

– Торгует тайнами и секретами других. Собирает сплетни, слухи, чужие истории из тех, которые стараются припрятать на самое дно сундука.

– Вот теперь понятно. Слушай, а что ты там такое на столе начертил и про пожар говорил?

– Я посвященный рун огня, – с гордостью проговорил гном. – Правда, не очень сильный. Могу начертать от полудюжины сильных до полутора десятков знаков послабее. Руны практически невозможно потушить – только заглушить руной холода или воды. Или сильный маг понадобится. Я тогда на корабле, когда на пиратов наткнулись, на ядрах такие знаки чертил. Неплохо же вышло, да?

– Ага, – задумчиво согласился я, подумав, что вот и разгадка – зажигательных-то снарядов на моем дирижабле сроду не было. После той перестрелки я все голову ломал, как же Рыжебородый умудрился подпалить пиратские суда. А разгадка, оказывается, в самом подгорном жителе.

М-да, полезного матроса я себе заполучил. С таким канониром можно выступить против сильного противника и выиграть схватку. Рунная магия была прерогативой гномов и редких магов из людей. Но только подземные жители овладели этим искусством в совершенстве. Практически каждый пятый коротышка был посвященным рун той или иной стихии. Нечто вроде специальности. Огневиков брали в кузни, в орудийные команды и всюду, где использовалось пламя. Водников набирали в пожарные команды. Каменщики, они же земляки, становились шахтерами, строителями и так далее.

Самыми редкими и почитаемыми посвященными были крепители. Эти мастера могли сделать тонкую стеклянную пластинку прочной, как лист бронестали, и даже прочнее. Мечи, шпаги и прочие клинки, на которые были наложены руны укрепления, не ломались и очень долго сохраняли остроту лезвия. Доспехи легко выдерживали копейные удары и тяжелые мушкетные пули. Стволы пушек, пистолей и мушкетов не лопались от увеличенного заряда пороха. Но, повторюсь, таких мастеров было слишком, слишком мало. О том, чтобы начать лепить «картонное» оружие и накладывать на него чары укрепления, не могло быть и речи.

Пока я размышлял, мы сошли с оживленных улочек и углубились в бедные кварталы. Еще не откровенные трущобы, но весьма близко к ним. Только я собрался поинтересоваться у своего спутника, куда же он меня привел, как тот остановился.

– Все, пришли, – сообщил мне гном.

Мы стояли возле широкой, но низковатой двери из толстых деревянных плах. Древесина успела почернеть и пойти сеткой крошечных трещин. Само здание размерами также не впечатляло. Метров шесть на десять, два низких этажа по паре метров каждый и плоская крыша, покрытая красноватой черепицей. Окна имелись только на втором этаже. И это если считать за них небольшие отверстия, забранные толстой металлической решеткой. В камере, где я проводил как-то досуг, проемы и то были больше.

– Пошли, – поманил меня Рыжебородый и толкнул дверь. На удивление, та не рассыпалась от старости и не заскрипела петлями от этого. Даже удивительно, если брать во внимание непрезентабельный внешний вид.

За дверью оказалась оружейная лавка. Но, в отличие от уже виденных мною ранее, тут царил бардак и запустение. На многих образцах лежало столько пыли, что впору было разбивать там огород и высаживать овощи.

– Не обращай внимания на все это, – махнул рукой Рыжебородый на стеллажи и подставки. – Тут один хлам лежит. Ну и родственнички не любят убираться. Пошли лучше наверх.

– А тут что, – удивился я, не заметив ни единой живой души, – никого нет? Не боятся, что их могут обворовать?

– Тут чары распознавания стоят. Чужого не пропустят, пока хозяева не разрешат. Да и тащить из зала смысла нет, как я уже сказал, – тут только одно барахло. Да и вообще…

По крутой широкой лестнице, обнаружившейся в дальнем углу, гном провел меня на второй этаж. Тут уже было гораздо чище, чем внизу. По крайней мере, пыли не было. А если судить по мутным разводам на полу и стенах, то изредка даже проводилась влажная уборка. Хоть и весьма халатно. Потолок что в коридоре, что в комнате, куда завел меня Дагар, был низким. Мне приходилось сутулиться и вжимать голову в плечи, чтобы случайно не приложиться ею о балку.

– Садись, – указал мне на кровать гном. – Я сейчас.

В небольшой комнате из всей обстановки была только широкая кровать из толстых досок, застеленная двумя тюфяками, набитыми шерстью, квадратный стол и трехногий табурет. Столик Дагар подтянул к кровати, поставив напротив меня, и уселся на табуретку.

– Вот, смотри сюда, – закончив перестановку мебели, произнес гном и растянул на столешнице карту. – Мы вот тут, на этом острове. Вот здесь и здесь засели Черные Гиены. На этих крошечных кусочках суши обжились прочие пираты, отребье из людей, полукровок и разных отщепенцев прочих рас, – говорил гном, водя толстым пальцем по карте. – А вот здесь расположилось несколько крупных поселений. Сам видишь, что в соседях у них не самые приятные личности.

Из всех отмеченных им островов тот, что с поселениями, был наиболее крупным. И вокруг него с трех сторон расположились логова пиратов.

– И что ты предлагаешь? – недоуменно посмотрел я на собеседника и своего подчиненного. – Неужели ради этого стоило тащить меня через весь город? Мог бы и у меня в номере все показать.

– Мог бы, но мало ли какие «уши» там поблизости ошиваются, – отозвался гном. – Не хотелось бы, чтобы наш разговор стал их достоянием.

– Ладно, – вздохнул я, так и не уловив сути сегодняшних манипуляций со стороны гнома, – продолжай.

– Угу. Так вот, жители поселений постоянно сталкиваются с пиратами и несут потери. И еще испытывают нехватку припасов, оружия, пороха и свинца. Конечно, губернатор направляет к ним корабли со всем необходимым, но такие грузы часто перехватывают пираты. Гораздо удачливее официальной власти контрабандисты и различные одиночки. Те, кто готов рискнуть ради хорошей наживы.

– Все, – прервал я гнома, – дальше можешь не продолжать.

– Ты понял, о чем я веду речь, – довольно улыбнулся Дагар. – Так что думаешь?

Что я думал? Хм… сам толком не мог сформулировать свои мысли. С одной стороны, почти то же самое я и сам собирался делать. Но с другой…

Гном не договорил фразу, многозначительно подмигнув мне, и принялся набивать трубку. Пока он священнодействовал, я решил кое-что прояснить.

– Для начала, – проговорил я, – это несколько попахивает каторгой.

– Ни в коей мере, – пылко заявил гном, уминая толстым пальцем табак в трубке. – Для свободной торговли оружием даже не нужно иметь патент. Лишь соблюдать некоторые правила.

– Хорошо, – согласился я, – пусть так. Но есть и еще второе препятствие.

– Какое же?

– Где взять столько оружия и припасов к нему, чтобы удовлетворить спрос поселенцев? Не думаю, что пяток мушкетов и десяток пистолей с килограммовым мешочком пороха так сильно им помогут.

Гном наконец-то раскурил свою трубку, о чем с радостью сообщил невнятным угуканьем. Сделав пару затяжек, он принялся отвечать.

– Тут ты прав, – согласился он со мною, – ради такого объема не стоит гонять корабль через половину архипелага.

– Вот видишь…

– Но я бы не предлагал этот вариант, если бы не был готов.

– То есть? – не сразу понял я смысл пространной речи гнома. – У тебя есть большая партия оружия на продажу? Но почему тогда не попробовал сам провернуть это дело?

– Не с кем, – развел руками гном. – В Кинусте мало таких капитанов, кто согласился бы на это. А здесь я почти не знаю никого.

– И обратился к человеку, которого знаешь еще меньше, – хмыкнул я.

– Я видел тебя в бою, – проговорил гном, пуская кольца дыма к потолку. – Мне этого достаточно.

– Значит, ты устроился ко мне матросом, рассчитывая заняться контрабандой? А как же слова насчет неба, дирижаблей и прочее бла-бла?

– Не передергивай, капитан, – нахмурился Дагар. – Я и в самом деле не могу расстаться с небом. А насчет планов с оружием… ну я хотел потихоньку подойти к этому через пару месяцев. Но сегодня утром решил не ждать и выложить все.

– Весьма польщен таким доверием, – хмыкнул я. – Ладно, мне и самому не по душе заниматься скучными делами. Твое предложение мне по вкусу. Где оружие возьмем?

– Здесь.

Сначала я подумал, что гном говорит о том запыленном хламе, что находится на первом этаже.

– Да кому нужно это оружие? – рассмеялся я. – И потом, ведь там, кроме холодного оружия и нескольких фитильных аркебуз, нет ничего. А ты говорил о мушкетах, пистолях, порохе…

– Ха-ха, – залился хохотом гном, – я не о выложенном внизу барахле говорю. Есть тут и кое-что более полезное.

Отсмеявшись, Дагар встал со своего места и поманил меня за собою.

– Пошли.

Пришлось опять спускаться на первый этаж, пройти через запыленный зал и остановиться возле очередной старой рассохшейся двери. Не обращая внимания на внешний вид, мой спутник принялся молотить кулаком по доскам дверного полотна.

– Эй, бездельники, открывайте поскорее.

Очень долго, не менее пяти минут, деятельность гнома игнорировалась теми, кто скрывался в соседнем помещении. Рыжебородый за это время окончательно вышел из себя и лупил уже обоими кулаками по преграде, часто помогая в этом деле ногами. Стоит отметить, что дверь, несмотря на свой непрезентабельный облик, с честью выдержала испытание разъяренным гномом.

– Ну я их…

Договорить Рыжебородый не успел – дверь наконец-то открылась. Совсем чуть-чуть, только чтобы показать два ствола огромного пистоля. В каждый из стволов у меня легко большой палец влезет. Представляю, что могут сделать заряды с человеческим телом на таком расстоянии. На всякий случай, чтобы не подтолкнуть случайно владельца этой дуры к активным действиям, я замер на месте. Но вот гном… боги, за что?

– Ты в кого тычешь своей пукалкой, молокосос? – заревел мой спутник, лишь на короткий миг опешив от такого недружественного приема. – А ну дай сюда, – и тут же ухватился за стволы всей пятерней.

С обратной стороны двери послышалось пыхтение, приглушенные ругательства с поминанием подземных богов и демонов, проклятия на голову паршивых родственников и многое другое. Такое словесное оформление лишь распалило Дагара и придало ему злости. Через несколько секунд пистоль оказался у него в руках.

– Открывайте, позор рода Каменных Кулаков и семьи Рыжебородых! – заорал Дагар, как только оружие поменяло владельца, и подкрепил свои слова пистолем, сунув тот в щель между косяком и дверью.

– Открой ему, Бардир, – послышался басовитый голос за дверью, – а то наш братец скоро бороду сжует от злости. Или трубку проглотит.

– Я ваши бороды сейчас проглочу, – пообещал Рыжебородый. – Открывай давай, долго мне еще ждать?

За дверью что-то щелкнуло, негромко лязгнул металл, и она распахнулась, открыв новое помещение. Внутри была мастерская с несколькими станками, большим горном, кучей инструментов и различных деталей. В углу стоял длинный верстак с тисками, зажимами, парой наковален и струбцинами. Там же находилось странное приспособление, больше всего похожее на громоздкий микроскоп. Даже небольшая бронзовая пушечка без лафета ютилась возле стены, опираясь жерлом в пол.

– Кто это, Рыжебородый? – поинтересовался гном напротив, внимательно рассматривая меня.

В свою очередь я уставился на вопрошавшего. Молодой гном, моложе Дагара лет на десять – пятнадцать. У подземных жителей, как и у эльфов, трудно определить настоящий возраст. Чаще всего считают так: моложе пятидесяти, старше полувека и за сотню лет. Этому гному, как и Дагару, пятидесяти еще не было. Коренастый, с рыжеватой шевелюрой и бородой, более короткой и не такой густой, как у моего матроса. Одет в кожаные штаны, кожаный фартук и короткие сапоги. В левой руке зажаты рукавицы. Чуть в стороне, рядом с верстаком, стояла его точная копия, но без фартука.

– Мой капитан, – буркнул Рыжебородый. – Вы чего так долго не открывали? Или не знали, что я пришел?

– Мало ли с кем ты заявился, – пожал плечами тот, что в фартуке, натягивая рукавицы и поворачиваясь к Дагару спиной. – Сперва наверх пошел, потом сюда спустился… а ну как стражник с тобой приперся и ты время тянешь?

М-да, а родственники у Рыжебородого весьма занимательные личности. Уверен, что заминка с дверью связана с тем, что они прятали некоторые вещи, которых у честных мастеровых и законорослушных горожан быть не должно.

– Стражник один не пришел бы, – многозначительно постучал себя по лбу Дагар. – Думать надо.

– Вот и думай, даром что старший брат, – отозвался «фартучник», подходя к горну и вороша угли длинной кочергой.

– Да вы…

– Дагар, а чего вообще пришел и… капитана своего притащил? – прервал второй гном, щеголявший голым торсом. – Или он прикупить что-то хочет из наших игрушек?

– Хм… это, – хмыкнул Рыжебородый, – я с ним насчет оружия говорил… ну того самого.

Оба гнома напряглись. Тот, что ковырялся в горне, повернулся ко мне и уставился немигающим взглядом. Его напарник положил руку на небольшой молот с короткой ручкой. Так, что-то мне не нравится их поведение. Опасаясь разных неожиданностей, я просунул пальцы под клапан кобуры и взвел курок револьвера. Если что, то буду стрелять сквозь кожу. Тем более что кобура свободно болтается на ремне.

– Да вы что, – взревел Дагар, на пару секунд опешив от нашего поведения, – совсем обезумели? Капитан, не обращай внимания на этих сопляков. У них мозгов с рождения немного было. А та малость, что дарована Подземным Отцом, вылетела еще в детстве.

И кинул пистолем, все еще находящимся в руке, в гнома возле верстака. Тот едва увернулся от тяжелого оружия, которое с грохотом врезалось в стену. У меня даже сердце дрогнуло в ожидании выстрела. К счастью, все обошлось.

– Дагар, ты чего творишь? Я же над этим пистолем уже неделю бьюсь.

– Плевать, еще неделю поработаешь, если головой думать не можешь.

«Фартучник», опасливо косясь на злого Рыжебородого, торопливо сунул клещи в горн. После этого направился ко мне, на ходу протягивая ладонь.

– Бардир.

– Славар.

– А я Даррид, – представился второй гном. – Близнецы мы и братья Дагара.

– Двоюродные, – внес поправку Рыжебородый. – Родные все ж поумнее будут.

– Да ладно тебе, Рыжебородый, – с обидой протянул Бардир. – Ну не разобрались поначалу… со всяким же бывает.

– А-а, – махнул на него Дагар, – балбесы. Капитан, ты на них не шибко внимание обращай и спуску не давай. Молодые они еще, чтобы своевольничать со старшими.

– Мы уже мастера, – запальчиво выкрикнул Даррид и тут же обратился ко мне: – А что это у тебя за пистоль в такой странной сумке? Покажешь?

– Вот, – протянул я револьвер гному, предварительно сняв курок с боевого взвода. – Только не щелкай спуском – заряжен. Да и механизм портится.

Гном практически выхватил у меня из рук револьвер и принялся его крутить. Пощелкал ногтем по стали, понюхал ствол, мазнул пальцем по замазке на каморах барабана.

– Калибр маловат, – вынес резюме через пару минут Даррид и вернул мне оружие. – А так ничего, идея интересная. У какого мастера брал?

– Небось в столице, – предположил Бардир, с непонятной тоской в глазах наблюдая за тем, как я прячу револьвер в кобуру. – Эх, вот бы секрет разгадать и начать такие же делать. Славар, не продашь, а?

– Зачем тебе? – удивился я.

– Разберу и попробую повторить. На таком оружие озолот…

Не договорив, Бардир поперхнулся на полуслове, получив затрещину от Дагара.

– Я тебя еще не так озолочу, – рыкнул Рыжебородый на своих родственников. – Капитан, не вздумай продавать им свой чудной пистоль. Если на нем секретное заклятие висит или проклятие, чтобы никто не узнал тайны этого оружия, то эти бестолочи помрут раньше, чем узнают об этом.

– Об этом я не подумал, – развел руками Бардир, не обратив внимания на наказание.

– А ты думай больше. Это тут у нас все по-простому – один сделал, второй подсмотрел, третий выкупил секрет и принялся клепать точь-в-точь такое же оружие. А в столице каждый маг наложит на секретную разработку столько всего, что другой чародей и не разберется в заклятиях. Потому я сам не спрашивал о пистоле, хоть и приметил уже давно.

Пока гномы разбирались между собой по-родственному, я думал. Случайная обмолвка молодого мастера крепко засела в голове. Вот же еще одна возможность добраться до своей цели – стать не кем-то там, а состоятельным человеком. Устроиться в этом мире и воспользоваться всеми возможными привилегиями уважаемого человека. Мало ли какое там у меня родовитое семейство. Они там, а я здесь, на самом краю немаленького королевства. Да и не резон мне соваться в столицу, уже думал об этом. А вот с деньгами мне будут рады в любой провинции.

– А много денег можно выручить за такое оружие? – поинтересовался я, прерывая беседу гномов, которая уже стала переходить во взаимные переругивания и перечисления обид.

– Э-э, раз в пять дороже самого хорошего пистоля. Он же у тебя стреляет столько раз, сколько стволов в этой крутящейся штуке перед большим стволом? – сказал Даррид.

– Да, шесть раз стреляет, – подтвердил я догадку гнома. – Только это не штука с маленькими стволами, а барабан с каморами, или гнездами. Можно и десять гнезд сделать, только это увеличит вес оружия и сделает револьвер неудобным.

– Ре-воль-вер, – по слогам повторил за мною название оружия Даррид. – Десять не нужно, а вот калибр увеличить стоит. Такой горошиной и убить-то сложно.

– Вообще-то, – чуть-чуть обиделся я за такое пренебрежительное отношение к своему оружию, – уже убивал. С двадцати шагов в человека попаду точно. А с десяти – стальную кирасу пробивает.

– Какую-нибудь жестянку человеческих мастеров, – отмахнулся гном. – Попробуй доспех гнома-мастера прострелить. Против него не всякая мушкетная пуля справляется.

– Если зачарованный доспех, то да, – согласился я, – не пробьет. Там только магическими пулями бить. А вот обычная сталь не устоит. Может, с десяти шагов и не пробью, но с пяти – семи уж точно дырок понаделаю.

– А вот давай проверим, – азартно предложил гном. – Я тебе пару… один золотой, а ты мне свой револьвер, если каждый из нас проиграет.

– Мало одного золотого, – покачал я головой.

– Два, – тут же увеличил ставку гном, – да хоть три.

– Лучше договоримся, что когда я предложу вам выгодное дело, то половина выручки пойдет мне.

– Эй, постой, – едва услышав о выгодном деле, в наш разговор вклинился Бардир, – какая половина, с чего вдруг? Если все вместе делать будем, то каждому по равной доле.

– А мне Даррид свою часть отдаст, если проспорит, – улыбнулся я. – Вот и выйдет, что ровно половина выручки моя.

– Как так, не отдам я ничего! – возмутился Даррид. – Четыре золотых поставлю, не больше.

– Да о чем вы все спорите? – взорвался Дагар, которому надоело слушать наш пустой треп. – Чего вы делите изумруды из неразработанной шахты?

– Хм… твоя правда, брат, – согласился Бардир, – что-то не о том речь ведем.

– Ну, – развел я руками, – не хотите, так и не надо.

– Эгей, постой, Славар, – торопливо заговорил Даррид, – а как же проверка твоего револьверта и наш спор?

– А я еще не спорил, – хмыкнул я в ответ. – Предложение оговорил, тебе осталось только его принять или нет.

– А-а, – в сердцах хлопнул себя по бедру гном, – согласен, подземные демоны тебе в печенку.

М-да, а я и не рассчитывал, что гном пойдет мне навстречу. У этого народа жажда наживы настолько крепка в крови, что проще в пустыне найти колодец с водой, чем заставить гнома принять чужие условия в финансовых вопросах. Правда, я и не оговаривал суть будущего дела. Да и гном уверен, что кираса его изготовления выдержит попадание сантиметровой горошины из свинца. Это же не тот грецкий орех, которыми тут любят заряжать мушкеты и пистоли крупного калибра.