Текст книги "А обещали сказку…"

Глава 24

Вирх умерил бег только через час бешеного галопа. Так что ветки больше не угрожают несчастному лбу, но и Хорт теперь не сжимает меня в объятиях. Обидно. Пытаюсь разбудить кота. Царапается, зараза.

– Мурз! – крикнула прямо в ухо, плюнув на телепатическое «Вставай, котенок».

Кот подскочил и резко открыл оба глаза, пытаясь найти опасность. Прижимаю к груди, радуясь, что можно снова вести себя как девчонка, тиская зверьков сколько угодно. (А не ходить с миной убийцы, страдающего хроническим запором.)

Мурз моей радости почему-то не разделял, отчаянно кусаясь и шипя. Вирх один раз покосился на нас алым глазом, но только фыркнул и снова отвернулся.

– Какой ты теплый.

– Марина! – с угрозой.

– Мм?

– Пусти!

– Хм… а какое у нас брюшко!

– Это не брюшко. МАРИНА!!!

– Какой стеснительный. Ну ладно, пупсик, – офигевший взгляд котенка, – так ты будешь учить меня колдовать или нет?

Ухо коня повернулось в нашу сторону.

– Ну… хорошо. Все равно поспать толком не удастся.

Я расцвела в улыбке, очаровавшей даже белку, прыгающую по ветвям (она в прыжке врезалась в дерево, не сводя с меня огромных глаз).

Мурз глухо кашлянул.

– Не стоит так сильно наводить чары притяжения – будут проблемы.

– А?

– Ты сейчас колдуешь неосознанно и явно хочешь быть привлекательной как никогда. Да и тело тебе досталось просто… супер.

Расцветаю. Сзади обнимают за талию, впиваясь в шею зубами. Бли-ин.

– Ничего не могу с собой поделать. Очарован, – шепот на ухо, сквозь редкие глотки.

– Зато я могу. – Мурз. Хмуро.

Охотник еле увернулся от впечатляющего фаербола. Мне сожгли часть волос на виске.

Зверствую.

– Э-э. Мариночка, – хмуро.

– Чего? – не менее радостно. Обрезая волосы кинжалом Хорта.

Котенок разглядывал еще дымящийся, местами облысевший хвост.

– Ты не могла бы все исправить?

Охотник упорно молчал, выковыривая выбитый клык. Новый отрастет буквально за сутки, точно знаю.

– Нет.

– А как же первый урок по колдовству? – вкрадчиво.

Тяжело вздыхаю и неохотно киваю. Мурз воодушевленно диктует формулу, объясняя, что сам теперь колдовать не может, так как все силы грохнул на то, чтобы не сгореть полностью.

Прикрываю глаза, пытаясь понять и запомнить очередность заковыристых слов. Неуверенно повторяю.

– Стоп!

Смотрю на котенка. Мне тыкают лапкой в шикарные стальные иглы, растущие из хвоста. Каждая – с палец длиной. На Хорта смотреть просто боюсь. А вот Мурз взглянул… ржет.

– Еще раз! – откашлявшись и глядя все так же требовательно.

Киваю и снова колдую.

В этот раз остановили еще быстрее.

– Я кудрявый, – хмуро.

Все-таки оборачиваюсь и смотрю на златокудрого охотника. В глазах – угроза, сдерживаемая из последних сил.

– Милашка, – улыбаюсь, пытаясь потрепать по голове.

Парень показывает оставшийся клык и рычит.

Отдергиваю руку, снова смотрю на кота… Тоже милашка. Тискаю вопящее чудо.

Час спустя.

– Последний раз повторяю! – сидя на плече Хорта.

Оба в чешуе, у обоих на голове – длинные извилистые рога и много нарывов, сочащихся синим гноем. Правда… кое-где все-таки пробиваются редкие щетинистые волоски, напоминая о прошлом. Конь уже смотрит постоянно, изогнув длинную шею и явно наслаждаясь происходящим. Дорогу он давно не контролирует, но мне не до Вирха.

– Ладно, ладно, не шуми.

– Сосредоточься! – срываясь на визг. Мурз.

– Угу. Ты только не волнуйся… пушистик.

Боль в его глазах и просьба меня убить. Хорт вдумчиво кивает, выпуская когти и исходя бешенством.

Меня тут явно не любят. Сволочи.

Закрываю глаза, мучительно соображая, как же сделать так, как нужно. Слова, уже прочно засевшие в голове, надоели и попросту бесполезны. Но ведь до этого я колдовала без слов. Вспомнить хотя бы белочку… или то, как я приземлилась на дракона и не переломала ноги. Или как этого дракона грохнула.

Как же я это делала?

В принципе ответ прост до наива. Захотелось, и все тут. Открываю глаза, смотрю на взбешенных друзей и ободряюще улыбаюсь. Хорт насторожился, котенок зло сощурился.

– Давай. – Мурз. Настороженно.

Вирх на автомате уклонился от дерева на пути, сумев не оторвать от нас взгляда.

Киваю и стараюсь представить то, что хочу. С тем капризным и вредным чувством эгоистки, что так мне свойственно.

Я просто так хочу.

И на их головах исчезают рога, бледнеет и отваливается прыщавая чешуя, у Хорта вырастают шелковисто-жесткие пряди черных длинных волос, котенок же обрастает своей золотисто-рыжей шерсткой.

Оба опасливо себя ощупывают, еще не веря, что все наконец-то удалось.

– Ножницы есть? – Мурз, мрачно.

– Зачем? – С улыбкой рассматриваю длинную, достающую до земли шерсть котенка.

Мне ответили крайне нецензурно. И продолжали отвечать, пока Хорт отрезал лишнее, возвращая животному прежний вид.

Осторожно глажу уснувшего на коленях Мурза. Шерсть неровно и клокасто острижена, мордочка – без усов. Но заботит сейчас не это. Я поняла, как надо колдовать!

Оглядываюсь по сторонам, пытаясь сообразить, что бы еще такого совершить.

В итоге бревно на пути превратилось в цветы, выбежавшая из кустов лиса – в зайца с устрашающим оскалом, а из ветвей одного из деревьев я умудрилась свить что-то вроде гнезда, помогая какой-то птичке. Той, судя по воплям, понравилось. Не сразу поняла, что вплела и ее в гнездо. Пришлось останавливаться и высвобождать несчастную.

После чего вечером птица была торжественно зажарена на костре (ибо добить было явно гуманнее).

Сидя вечером вокруг огня, пока свет двух лун освещал поляну, а прохладный ветер шевелил встрепанные волосы, мы молча жевали горячее мясо и думали каждый о своем. Хорт, скорей всего, радовался, что может есть вообще. Вирх лежал рядом со мной, отсвечивал алым светом радужек и жевал ножку дичи. Мурз… воровал мою порцию. Зараза.

– Расскажи о себе, охотник. – Сижу чинно: спинка выпрямлена, ноги подогнуты, расчесываю волосы пальцами. Вся такая загадочная и наконец-то прекрасная.

Охотник пожал плечами и начал готовиться ко сну.

Сжимаю зубы, пытаясь не сорваться. Нет, ну надо же быть такой сволочью.

– Да, кстати! – внезапно вспоминаю я, отпихивая голову Вирха, попытавшегося устроить ее у меня на коленях. – Уже полночь… минула, – тяжело вздохнув. – Я о поцелуе.

Охотник замер. Напряженно на него смотрим. Котенок еще и сощурился. Нервно улыбаюсь, упрямо сжимая кулаки.

Хорт встал и скрылся за деревьями, даже не соизволив ответить. Мурз задумчиво потушил зависший над лапкой фаербол.

– Марина, – напряженно.

– А?

– Как будущая жена моего хозяина, ты теперь больше ни с кем не целуешься, – твердо.

Вздыхаю. Хмурюсь и перебираюсь через шею коня, устраиваясь у его бока. Завернувшись в позаимствованный у охотника плащ, наконец-то чувствую тепло и уют, закрывая глаза и свернувшись калачиком с котенком под боком.

Спать. Надо поспать. А не лежать и думать о бродящем по лесу охотнике, который явно злится на меня.

Ночь обняла мир, освещая его двумя лунами, наконец-то встретившимися в небе. Ветер осторожно играл с пламенем костра, то пытаясь его затушить, то разжигая сильнее и изгибая мягкие язычки в кольцо тонких спиралей.

Охотник встретил в лесу семейство кабанов и сумел скрыться на дереве, решив не убивать хотя бы сегодня.

А чуть раскосые, пылающие алым светом глаза всю ночь смотрели на сонное усталое лицо девушки, спящей рядом…

Глава 25

Меня целуют. Бережно прижимая к себе, проводя языком по сомкнутым губам и зарывшись пальцами в шелк мягких волос на затылке.

– Х-хорт. – Полувыдох-полустон в теплые сухие губы.

Так. Постойте… в губы?

Широко распахиваю глаза, окунувшись в бездну чуть расширенных зрачков, и ощущаю, как клыки царапают кожу… Даю ему медленно слизнуть с нее темные капли крови.

– ?!

– Не шевелись. – Шепот, заставивший сердце зайтись в нервном припадке. Парень намекающе скосил глаза вбок.

Смотрю туда же: конь и Мурз спят в обнимку неподалеку. Вампир слегка отстраняется от меня и с какой-то мальчишеской улыбкой шепчет:

– Мы же не хотим их разбудить?

Словно на автомате отрицательно мотаю головой, вцепившись в его рубашку и чувствуя, как колотится сердце.

– Вот и умница. – Осторожно вынимает руку из волос, подмигивает и склоняется к ушку, опаляя на выдохе и так ласково произнося: – Второй.

После чего встает, рывком отдирает от себя мои пальцы и, сунув руки в карманы, удаляется в лес, почти сразу скрывшись между деревьев.

Сижу, дышу, восстанавливая нехватку кислорода. Меня трясет, и хочется выть и рычать одновременно.

Второй? Второй поцелуй?!

Ну погоди.

Встаю и бросаюсь следом. Котенок сонно приоткрывает золотистый глаз и смотрит мне вслед.

Он даже не успел обернуться, когда я бросила в него сгусток магии, впечатав спиной в дерево и упираясь ладонью в грудь.

– И?.. – почти шипение сквозь быстро вырастающие во рту клыки. Тридцать два, и все – как иглы. Моя улыбка сейчас бесподобна. – Как оно?

Смотрит на меня, пытаясь сфокусировать взгляд и мотнув головой.

Вспоминаю, что только что наложила на него самые сильные и мощные чары приворота, какие только сумела. Он сейчас без меня даже дышать не может! Гад такой.

– Ты… – Сжимает кулаки, упирается затылком в дерево, а зрачки подрагивают в наливающихся кровью глазах. – Ты-ы…

На спине с силой скрещиваются его руки. Почти чувствую свист выбитого из легких воздуха, пытаюсь вырваться, но сходящее с ума чудовище, которое я только что создала, – отпускать не намерено.

– Ты так этого хочешь? – Голос меняется, ломается, становится жутким и страшным.

Извиваюсь в его руках, ощущая накатывающий волнами страх, переходящий в запоздалый ужас.

Что же это? Почему я так боюсь?!

– Отпусти ее.

Голос Вирха словно обухом врезал, ворвавшись в мысли. От меня отводят взгляд и смотрят на стоящего неподалеку жеребца. Клыки, алые глаза… и все же не человек.

Хорт чуть ослабил объятия, как раз настолько, чтобы я смогла дышать, и подался чуть вперед, не обращая внимания на мои бурные попытки вырваться. Оценивающе смотрит на Вирха.

– Ты не можешь колдовать.

– Зато я могу. – Мурз. Сидя на спине хозяина и глядя совсем неласково.

Руки снова с силой сжали, перекрывая кислород. Паникую. Да что же я натворила такое?

– Она моя, – неожиданно спокойно.

Черная челка скрывает выражение его глаз.

– Не могу прицелиться, они слишком близко. – Мурз.

Конь медленно идет к нам, его глаза пугают.

Блин! Я так больше не могу-у!..

Скорее от ужаса, почти на одних инстинктах, развеиваю собственное колдовство, отпуская охотника. И тут же падаю на землю, в то время как Хорт отпрыгивает в сторону. Черная быстрая тень возникает словно из ниоткуда, копыто врезается в то место, где мы только что стояли, а тихое злое ржание обжигает ухо.

– Я в порядке, не трогай его! Это… моя вина, я… магия…

Но меня не слушают. Конь гоняется за охотником, пытаясь сжать клыки на его шее. Хорт мелькает среди деревьев, уворачиваясь.

– Хана твоему охотнику. – Котенок подошел и задумчиво сел рядом со мной, наблюдая за парой.

Вздрагиваю. Пытаюсь встать, но тут же падаю вниз. В голове все еще пульсирует картинка недавно испытанного ужаса, буквально ставя психоблок на все попытки спасти Хорта.

– Смирись, Марин. Он уже достаточно испытывал терпение хозяина.

Мимо нас пронесся охотник.

– Сделай что-нибудь с этим конем! – орут мне, снова исчезая среди деревьев.

Молча смотрим ему вслед. Мимо, взрываясь потоком воздуха, промелькнула большая черная тень, светящаяся алыми искрами глаз.

– А неплохо бегает. – Кот задумчиво.

Киваю.

Еще через полминуты мимо снова пробежал охотник. В глазах – угроза, дыхание тяжелое и частое.

– Он меня сожрет! – Это, видимо, мне.

Конь красиво пронесся следом, косо бросив на меня взгляд и что-то фыркнув.

– По-моему, хозяин начинает входить во вкус. – Мурз, уже сидя у меня на коленях. – О, возвращается! – радостно. – Видимо, устал и понял, что долго так не пробегает. Щас снова будет нас умолять.

– Марина! – угрожающе. Перепрыгивая через корягу неподалеку и пронзая меня взглядом.

Киваю, показывая ему большой палец. Уже поняла, что никто не умрет и Вирх догадался, что произошло. А значит, никого убивать не будут.

Конь неторопливо проскакал следом, оскалив неплохой набор клыков.

– Сожрет. – Мурз. Уверенно. – Как есть сожрет. – После паузы: – Если поймает, конечно.

Киваю, гладя пушистика и почесывая за мягким ушком. Меня награждают тихим урчанием и прищуром золотых глаз.

Охотник еще раз пятнадцать пробегал мимо. На шестнадцатый – рухнул неподалеку и затих. Следом уже приближался Вирх, который, в отличие от вампира, не устал ни капли. Белоснежные клыки впечатляюще сверкнули. Охотник замер, упорно не оборачиваясь.

– Вирх!

Конь замер. На меня недовольно покосились. Котенок, лежа на моих коленях, урчал как паровоз, пока ему почесывали пузо.

– Если оставишь его… верну твое прежнее тело. Сейчас.

Конь смотрит недоверчиво, поднимает голову и тихо ржет. Но он же говорил недавно… или это была телепатия?

– Не тронешь его не только сейчас, но и вообще никогда, – уточняю. Клыки угрожающе сверкнули в черной пасти, конь зашипел, не соглашаясь. – Хорошо! Две недели. Всего две недели, а потом делай что хочешь.

Все еще не согласен.

– Просто оставь ему жизнь на это время! – почти с отчаянием.

Думает. Осторожный кивок.

Облегченно выпускаю когти, забыв, что глажу кота.

Визг с коленей напугал всех.

– Ой, прости…

Визг преодолел звуковой барьер, вонзаясь в нервы. Котенок обмяк. Испуганно лечу его своей силой. Хорт и Вирх угрюмо за мной наблюдают.

Так. А теперь Вирх.

– Кхм… – откладывая в сторону вылеченного кота. – Подойди.

Тихий перестук копыт. В ладонь послушно тыкаются влажным носом, обжигая дыханием кожу.

Закрываю глаза, стараясь как можно более четко и ясно представить снятие чар. «Хочу, и точка!» Кажется, именно так работала моя магия?

Ну же!..

– Получилось.

Осторожно открываю глаза и смотрю на вполне человекоподобного Вирха.

Смущенно улыбаюсь.

– Можешь… не благодарить, – боковым зрением наблюдая за поднимающимся с земли Хортом.

Вампир кивнул, встал и повернулся к охотнику. После чего пнул встающего парня так, что тот отлетел и врезался в ствол дерева. Вздрагиваю.

Вирх идет к нему, выпустив когти и сузив глаза. Пытаюсь вскочить, но на руки запрыгивает Мурз, а в голове громко звучит его голос:

– Не надо! Хозяин не нарушит слова! Но охотник оскорбил его, и оскорбил смертельно. Так что это просто расплата за содеянное. Не лезь.

Сжимаю зубы и пытаюсь успокоиться. Мальчишки. Все решают с помощью кулаков.

Встаю и иду к костру, стараясь не думать о звуках борьбы за спиной и слушая успокаивающий шепот Мурза.

А охотник… на то он и охотник, чтобы уметь хорошо защищаться от вампиров.

Я уже наелась, вскипятила воду из ручейка и даже умылась, когда эти двое вернулись.

Оба хмурые, оба с синяками на физиономиях и разрезами на одежде и коже.

Вздыхаю, тычу пальцем в остатки мяса и спрашиваю, кто нас сегодня повезет. Перспектива идти до города пешком упорно не радует.

Молчат. Н-да.

Глава 26

Деревня, как и положено в сказке, была тиха и безлюдна. Скрипели на ветру распахнутые ставни, ветер гнал по единственной улице пригоршни пыли и сломанные ветки. Где-то далеко красиво выли волки.

Короче, все как и положено, можно начинать бояться.

Смотрю на парней, но те идут спокойно и стараются держаться на расстоянии друг от друга.

– Как считаешь, что здесь случилось?

Мурз не отвечает, окопавшись в моем капюшоне и сладко посапывая.

– Ладно, сама разберусь.

Поворачиваю к первому попавшемуся дому, распахиваю дверь и… пусто. А ведь точно помню, что, по сценарию, стол просто обязан ломиться снедью загадочного происхождения – для откорма незваных гостей, коих просто обязаны съесть ночью.

– Что там? – Вирх.

Хорт молча втолкнул меня внутрь и сам осмотрел пыльное, заросшее паутиной помещение.

– Никого нет, – задумчиво.

– Гениально. – Сижу в пыли, потирая коленку и чихая от пыли.

Вирх пристально смотрит. На губах мелькает полуулыбка, и он опускается на одно колено, осторожно сжимая изящными пальцами мой подбородок и даря ощущение уколов от втянутых когтей. После чего наклоняется. И проводит губами по моему носу, верхней губе, нижней… завершая поцелуем и внимательно наблюдая за реакцией.

Сжимаю кулаки, впиваясь когтями в ладони, и упрямо смотрю в ответ.

Вампир зло щурится, углубляя поцелуй, делая его более болезненным и жарким. Вторая рука – обвивает талию, прижимая к груди и давая почувствовать прохладу кожи вампира… Судорожно вдыхаю запах мокрой земли и мяты, вцепившись в его рубашку в ответ.

– Понимаю, что ты на пределе, но, может, сначала осмотрим деревню? Или ты присосался надолго? – язвительно и холодно. Из-за спины Вирха.

Вампир отстранился, даря почти болезненное ощущение обиды, и оглянулся на стоящего рядом и сузившего глаза Хорта.

– Не зарывайся, вампиреныш, – тихо, с угрозой. – Две недели пролетят быстро.

Охотник усмехнулся, почти с вызовом глядя на парня.

Я же пытаюсь восстановить дыхание и унять бешено мечущееся в груди сердце, сумбурно соображая, какого… я так радостно отвечала на поцелуй Вирха? Я же его не люблю. Да? Блин.

Меня резко отпускают, и я плюхаюсь на пятую точку. Угрюмо смотрю на Вирха.

– Пошли.

Это он мне?

Спина вампира уже скрылась в дверном проеме. Хорт бросил на меня непонятный взгляд и вышел следом.

Сижу и чувствую себя так, словно мною только что грубо попользовались, после чего бросили, а сами свалили. Вскакиваю, выхожу из дома и гляжу вслед удаляющимся парням. А меня, значит, забыли.

Ну все. Довели. И… две толстые лысые крысы продолжили идти по деревенской улице, пристально вглядываясь вперед.

Смеюсь, достаю из капюшона сонного Мурза и указываю ему на крыс:

– Смотри.

Кот зевает, выпуская когти и неуверенно облизываясь.

Отпускаю, с удовольствием слышу тихий мяв. И тушка пушистика рванула к грызунам, издавая боевой клич. Эх, хорошо, что я его утром не покормила, съев все сама.

Крысы остановились, обернулись. Та, что с алыми глазками, что-то грозно пискнула, замерла и с ужасом уставилась на собственные лапы. Вторая, суетясь, разыскивала кинжалы. Нащупала хвост. Ошарашенно на него смотрит.

В глазах мелькает понимание. Переглядываются, открывают рты. А Мурз уже близко: красиво взвивается в воздух, распахивая пасть…

Визг, писк и вид двух удирающих по деревне крыс просто сгибает меня пополам в приступе неудержимого хохота. Смаргиваю слезы счастья, широко и радостно улыбаясь.

Я вас, ребята, еще сама воспитаю. Да так, что мало не покажется.

И девушка продолжила изучение деревни, оглядывая одинокие постройки и ежась от ветра. Изредка мимо проносились зверьки, визжа и почему-то удирая от Мурза не поодиночке, а вместе. Кот радостно завывал, скользя на поворотах.

А на небе светило яркое солнце, согревая усталую путницу и даря покой и умиротворение ее душе.

Глава 27

Сижу у колодца, запрокинув голову и радуясь теплу и свету. На руках сидят крыски, опасливо глядя на застывшего неподалеку Мурза. И жмутся ко мне… почти жалобно. Так бы и затискала.

– Марина, – хмуро.

– А?

– А где Вирх и охотник? Я их совсем не чую, – зло поглядывая на грызунов и делая вид, что вылизывает шерсть.

Усмехаюсь. Так и знала, что запах добычи собьет чувства кота и хозяина он не признает. Ну… точнее, надеялась. Сильно.

– И чего ты так в этих крыс вцепилась? Я, между прочим, голодный.

Один из зверьков что-то пискнул и полез ко мне за пазуху. Второй – тот, что с алыми глазками, – вцепился ему в хвост, не пуская. Бурная потасовка на коленях отвлекала.

– Ну… собственно, это и есть твой хозяин и Хорт.

Пауза. Кот осознает услышанное, медленно седея.

Крыски замирают и зло поворачиваются к нему. Кого-то сегодня будут долго и мучительно убивать.

– А… может, не будем пока их расколдовывать? – тихо и как-то неуверенно. Сам не понимая, что несет.

Красноглазая крыска громко и пронзительно пискнула. Пушистик сжался, вызывая мой смех. Нет, ну какая прелесть. Теперь уже три пары глаз смотрят на меня. И все чего-то ждут.

– Ладно. – Закрываю глаза и мысленно снимаю заклинание…

Не получилось. Еще раз. И еще раз. И еще раз.

На двадцатой попытке я сдалась.

– Не выходит, – виновато.

Черноглазая крыска прижала к груди хвост, выпучив глаза. Она все еще не хотела верить.

– Да? – Котенок так и не сумел скрыть радость.

Оба зверька повернулись к нему.

– Я не виноват! Я ей не мешал, честно.

– Да не мешал он мне. – Вздохнув, откидываюсь спиной на прохладный камень, спуская грызунов с рук. – Просто мне удается колдовать, только если я всем сердцем чего-то хочу. И при этом абсолютно уверена, что это произойдет непременно. А тут… ну хочется мне, чтобы вы еще так побегали. А то один целует и объясняется в ненависти до гробовой доски. Потом второй лезет, рассказывая, что я – его личная собственность, а потому временно еще и безгласная и безмозглая… Надоело. Так что, дорогие мои, ждите, когда у меня появится настроение.

Крысы спрыгнули с колен и сели рядом со мной. Обе хмуро о чем-то перепискивались. Я скосила глаза, котенок старался не облизываться.

Потом красноглазая сбегала куда-то, приволокла небольшой камушек и начала что-то чертить на песке.

– Хозяин знает, как разрушить чары! – Котенок. Возбужденно. – Поразительно, не думал, что Вирх сможет понять, как снимать чужие чары. До сегодняшнего дня это считалось вообще невозможным.

Зверек упорно корпел над каракулями, не обращая ни на кого внимания. Второй – сидел рядом и с интересом наблюдал.

Закончив, крыс повернулся к коту и поманил его лапкой. Тот подошел, задумчиво щурясь.

– Что он хочет сказать? – заинтересованно смотрю на каракули.

– Просит меня прочитать написанное.

– Так читай!

– Читаю, – хмуро.

После чего кот понес какую-то ахинею, чуть ли не водя носом по земле и старательно вглядываясь в мелкие загогулины.

Сидим, молчим, слушаем…

Но тут позади меня раздалось низкое, пробирающее до мозга костей шипение. И, медленно обернувшись, я увидела огромную, метр в диаметре и кучу метров в длину, змею. Смотрела она не мигая, высунув длинный, раздвоенный на конце язык, и тихо угрожающе шипела. Сердце дрогнуло и рухнуло куда-то в желудок. Захотелось срочно провалиться под землю, меня затрясло. Что-то царапающее полезло по ногам на живот и забралось за пазуху. Ощупав это «что-то», опознала крыс. Котенок продолжал вдохновенно мяукать тарабарщину уже раз в пятый, по-моему, но с грызунами ничего так и не произошло. Змею он не замечал.

Я осторожно встала, не отрывая взгляд от змеи, и неуверенно сделала шаг назад. Второй. Третий. Тварь приподнялась над землей, шипение усилилось, голова начала раскачиваться на массивной шее.

Сожрет. Как есть сожрет.

На автомате вытаскиваю крыс из-под рубашки и показываю змее. Смотрит. Замерла и смотрит, перестав качаться. Крыски трепыхаются, глаза наполнены ужасом, меня пытаются укусить и вывернуться из рук. Не отпускаю. В голове огнем пылает фраза о том, что змеи предпочитают грызунов.

Огромная пасть медленно открывается и осторожно приближается ко мне. Видны длинные острые зубы и язык, находящийся в непрестанном движении.

Зрелище завораживает, пугает. Хочется бежать. И о том, что могу колдовать, я в тот момент не помнила вообще.

– Вку-усные мышки, – шепот.

Змея шипит и бросается вперед. Пасть мелькает перед глазами. Кидаю крысенышей и бегу со всех ног прочь…

Но… бросила я ребят не в пасть, а в колодец. И попала. Кажется. А вот за мной теперь ползет с бешеной скоростью, хоть и безногая, тварь, еще и злая к тому же. И догнать меня – для нее явно не проблема. Так что несусь со всех ног к домам, стараясь не паниковать.

Влетаю в ближайшее окно, выбив плечом стекло и рухнув на пол. Чувствую, как осколки, градом падающие вниз, режут кожу и впиваются в мышцы. Шиплю, пытаюсь встать, оскальзываясь на крови, и слышу, как Нагайна врывается следом, снеся на фиг раму, и вцепляется в ногу.

Больно – не то слово. Это… жутко. Когда слышишь хруст костей, видишь огромную пасть, рвущую клыками в мясо… А затем – резкий сильный рывок, швыряющий о стену, об пол, снова о стену и – сквозь обломки рамы – обратно на улицу.

Крик ободрал гортань. Все, что могу, – это хрипеть и биться в конвульсиях. А змея окутывает меня кольцами, сжимая так, что хрустят ребра. Задыхаюсь, чувствуя, что еще немного – и искры перед глазами начнут лопаться, прямо как сосуды…

А потом внезапно – резкий свет, рывок чуть ли не за волосы, рык на ухо, смазанные тени. И шипение твари, оставшейся где-то позади.

Меня занесли в дом, запрыгнув все через ту же раму. С трудом различаю черты лица Вирха. Он сжимает мои волосы одной рукой, плечо – второй, обнажая окровавленную шею. Даже там порезалась, идиотка.

Клыки входят, легко разрывая артерию. Дергаюсь, но держат крепко, не давая вырваться. Меня трясет… от обиды. Я тут… а он!

Но в тело уже врывается чужая сила, разом убирающая боль. Чувствую, как с щелчком встают на место ребра, сшиваются мышцы, срастаются нервы. И на перепуганное, все еще бьющееся в сетях паники сознание накатывают волны покоя и сна.

Парень отстранился, ожег алым светом глаз и тихо хрипло шепнул:

– Спи.

После чего, осторожно проведя когтями по щеке, уложил на грязный пол и вышел. Через окно. Наружу, где добивал разъяренную змею охотник.